Текст книги "Маг имперской экспедиции (СИ)"

Автор книги: Артём Коновалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

И как этот парень успел так быстро решить вопросы? Каким бы он не был балаболом, но странное влияние на того капитана он имел. Судя по всему, и на начальника экспедиции, фамилию которого я уже успел позабыть, тоже. Значит еще много на кого Самуил может повлиять. Полезно иметь рядом таких людей.

– Только имей ввиду, что я просто первоклассный стрелок, – с гордостью сказал Самуил.

– И оружие у тебя личное есть? – С усмешкой спросил у него я.

– Есть, конечно, – хмыкнул он, но тут же осекся, – вообще нет, но раздобыть его не будет особой проблемой.

– Не сомневаюсь.

– Сомневаешься, – скрестив на груди руки сказал Самуил, – а ведь когда я давал прежде поводы не верить в мои силы, Костя?

– Даже и не вспомню, – настроение понемногу выправлялось.

Забавный персонаж этот Самуил. Как бы временами он меня не раздражал, но на самом деле он создавал впечатление неплохо парня. Побольше бы таких людей вокруг, а то друзей в этом мире у меня пока не было.

Глава 8

Корабельным навигатором мне никогда не стать. Остров оказался больше, чем я оценил тогда. Это существенно облегчало дело по спасению бедных магических зверушек.

Внезапно меня осенило. Это не мне было их жалко убивать, а любителю лошадей Косте. Я каким-то странным образом вспомнил, как часто катался на ипподроме у одного Цареградского барона в детстве. Почему-то кусок памяти вернулся при таких неожиданных обстоятельствах. Нужно будет подумать, какие еще вещи для него так дороги, что способны вернуть воспоминания.

Нам дали два часа на охоту. Контролировать действия этих людей будет просто. Делиться они вряд ли будут, так как сами немного боятся этого кирина. Вот такой толпой вчетвером мы и побредем через заросли бамбука.

Самуил действительно смог раздобыть себе оружие в виде мушкета и, даже не понимая зачем, штыка к нему. Я даже обратился к нему с просьбой найти для меня лишнюю портупею, с чем тот успешно справился. Теперь хотя бы было, куда пристроить свою катану.

Те двое солдат показались мне сколькими типами. Их имена даже не стал запоминать и окрестил одного Лопоухим, а другого – Усатым. Они были мнительными, скрытными, боязливо спрашивающими что-то у нас. Самуил вообще не затыкался и расспрашивал их о всякой чепухе. Послушаешь их разговоры и про себя усмехаешься оттого, что на откровенные выдумки парня те ахали от удивления.

– А вы знали, что уже построили судоходный броненосец? – Подняв палец к небу сказал Самуил.

– Это как это, вашбродь? – ахнул Лопоухий, чуть не споткнувшись об торчащий из земли обломок бамбукового стебля.

– Да вот так. Как поезд, но на колесах. И с трубами, и с пушками.

– Да поди ж так и кавалерии не будет, коль поезда на колесах поедут, – покачал головой Усатый и грустно вздохнул от своих слов.

– Нет, – с усмешкой произнес Самуил, – в Цареграде же механическую лошадь сделали.

– Как так? – в два голоса спросили солдаты.

Самуил хлопнул меня по плечу с таким видом, что это я уже успел отличиться.

– А вот маги и сделали, – с каким-то даже уважением сказал он, глядя почему-то на мою катану.

– Опять придумал все? – Сказал я с улыбкой.

Мои слова задели его авторитет честного человека в глазах этих людей. Я уже понял его механизм втирания в доверие к людям. Сначала тот рассказывает им реальные факты или события, а уже потом плавно скатывается к вешанию лапши на уши. Он и со мной так сделал поначалу, но я его быстро раскусил.

– Мне дед по матери письмо с маркой присылал, – шарясь по карманам сказал Самуил. – Вот, смотри.

Мне протянули потертый конверт с небольшой картинкой парового танка из Вархаммера и надписью «250 Лет Ромейской науки».

– Ладно, верю, – я сделал паузу, чтобы он успел обрадоваться и изобразить гордость на лице, – а вот только лошади механической там не вижу.

– Что ты начал, Костя, – с нотками обиды в голосе сказал Самуил, – мне что ли на каждое изобретение доказательства предъявлять нужно? Сам же их в Цареграде тысячу раз видел. Или скажешь, что их нет там?

Не могу сказать. Ничего не помню из Цареградской жизни этого Константина. Поэтому я только бросил на него загадочный взгляд.

Мы начали подниматься вверх по холму. Никакой живности кроме жучков на нашем пути не встречалось. Странная у нас охота. Мы просто идем в полный рост по бамбуковой роще с шумными разговорами. По ощущениям уже полчаса минимум прошло. Еще полтора часа таких бесцельных блужданий и мы с пустыми руками на корабль вернемся. Мне даже ничего предпринимать не нужно будет для срыва охоты.

В сотне метров перед нами показалась гора, которую с моря не было видно. Бамбук все скрывал, отчего остров казался сплошными зарослями этих азиатских деревьев. Как оказалось, в самом центре острова есть небольшие луга, где мы и встретили одного кирина.

Магическое животное отдаленно напоминало единорога. В отличие от лошадей кирин имел бледно-розовую окраску, ветвистый красный рог и более тонкое телосложение. Я бы скорее охарактеризовал этого зверя как промежуточный этап между классическим единорогом и ланью, тем более что было парнокопытным.

Усатый солдат жестом приказал нам остановиться. Он со своим товарищем встали на одно колено, что тут же скопировал и Самуил. Мой товарищ хотел что-то спросить, но лопоухий приложил указательный палец ко рту. Такой жест актуален и для этого мира.

Вдоволь пощипав травку, кирин грациозной походкой подошел к небольшой речке, текущей прямо из горы. Отсюда было видно, что чуть впереди есть водопад. Но странным образом не было слышно ни журчания реки, ни шума падения воды. Словно между нами и этим зверем находился незримый барьер, который подавлял звуки.

Усатый кивнул лопоухому, глазами указывая в сторону зверя. Тот в задумчивости шмыгнул носом. После недолго продлившихся раздумий молодой солдат медленно опустил ствол в сторону пьющего из реки кирина. Их мушкеты были чуть длиннее тех, что я видел прежде у матросов. Должно быть они дальнобойнее, раз они с сотни метров будут бить хоть и не по маленькой, но столь отдаленной от нас фигуре зверя.

Небольшой подъем ствола вверх и спуск курка. И вот мушкет Лопоухого стреляет высоко над кирином. Усатый грозно посмотрел на ничего не понимающего молодого солдата. Старший солдат, дав своему товарищу подзатыльник за неудачный выстрел, сам выставил мушкет вперед.

Кирин все это время смотрел на нас. Похоже, что звуковой барьер действует только в одну сторону. Выстрел должны были слышать и на корабле, не то что за сотню метров перед нами.

С яркостью сварки рог кирина засветился. Мышечная память тела подсказала мне, что начинается применение магии и лучше как можно скорее скрыться отсюда. Глаза закрылись сами по себе, а ноги сделали толчок в сторону, чтобы потом можно было вжаться в землю.

Ничего больше не происходило, никаких звуков не доносилось со стороны зверя. Я боязливо приоткрыл глаза. Бамбуковая роща вокруг меня исчезла. Был голый холм, за которым открывалась полянка с горой и водопадом. Людей рядом с собой я тоже не увидел.

Поначалу начала накатывать паника. Однако я успокоился, когда за пределами внезапно облысевшего без деревьев острова увидел только море. В том месте должен был стоять один корабль, а чуть вдалеке и второй. Нет, лошадка, ты всего лишь наслала иллюзию на меня. Не могла же ты все вокруг за пять секунд уничтожить. Никакая кобыла не сможет потопить имперский эсминец.

Если я избежал полного воздействия магии, в чем я был уверен, то что стало с остальными? С уверенностью можно было сказать, что никто из нашей команды охотников не отвернулся бы. Значит все сейчас были в худшем положении, чем я.

Я побоялся зацепиться за невидимое дерево и свалиться вниз по холму. Лучше уж посидеть на лугу, пока магия не перестанет действовать. С выставленными вперед руками я шел вперед, напоминая себе какого-то слепого.

Вспомнить бы еще что мне Афанасий Максимыч рассказывал про этих киринов. В памяти всплывала только информация об их травоядности. Мне удалось вспомнить только это, но даже такая мелочь вселяла в меня уверенность.

Кирина нигде видно не было. Должно быть здесь он был невидимым. Главное на него не напороться, а то меня еще насадят на эти рога. Странная смерть будет у молодого дворянина из рода Любомирских.

Со стороны склона раздалось рычание. Этого еще не хватало только. Хоть бы только та зверюга не была невидимой. Все-таки стоит пройти чуть вперед к тому водопаду.

Зверюга, к моему счастью, оказалась очень даже видимой. Вот только радости это у меня не вызвало, когда я рассмотрел источник рычания. Вот вам и одна из химер с этих земель с телом тигра, головой обезьяны и хвостом в виде змеиной головы.

Зверь с рыком сделал чудовищный скачок в мою сторону. Я едва смог увернуться от такого неожиданного броска. На левой руке остались следы от его когтей. По рукаву рубашки медленно растекалась теплая кровь. Для иллюзии у него были слишком острые когти.

Револьвер сделал один за одним шесть выстрелов. Хоть я и целился ей в голову, но только один выстрел достиг цели и выбил ей глаз. Все остальные ушли ей в тело. Радует хотя бы, что я не промазал по ней.

Химера взвыла от боли по обезьяньи. Задняя лапа обмякла, видно круглая пуля раздробила ей коленный сустав. Теперь хотя бы таких прыжков от него ожидать нельзя. Хотя, чего я радуюсь, если барабан уже пустой? Что-то я каким-то ковбоем стал, раз спустил все пули из револьвера с курковым вращением барабана.

Я-то отстрелялся, но мушкет Самуила должен быть заряжен. Остается только обойти химеру. Но только почему я не видел там остальных охотников? Неважно, разбираться с этим буду тогда, когда мне не угрожает магическая тварь.

На трех лапах химера передвигалась шустро. Все те несколько метров отставания она преодолела в пару мгновений. Она попыталась занести лапу для замаха, но не удержалась и упала. Все-таки зверь был слишком тяжелым для стойки на двух конечностях. Это мой шанс.

С такой скоростью я бегал только от своры собак с нашей улицы. Тогда у меня на пути был высокий двухметровый забор, который я смог преодолеть даже не замедляясь. Собаки тогда чуть не порвали глотки от лая, понимая тщетность своих попыток пролезть через узкие стальные прутья. Ну раз тогда я смог выйти победителем, то и сейчас выйду.

Без бамбуковых деревьев было невозможно было ориентироваться. Я окинул взглядом округу, но не было ни лежащих на земле людей, ни их мушкетов. Как-будто они просто взяли и ушли отсюда на корабль, бросив меня на съедение животным.

А куда бежать дальше? Я же ни одного дерева не вижу на этом злосчастном острове и непременно шею сломаю по дороге. Эта химера с воем и мычанием, но дойдет до моего несчастного тела. Острых клыков у обезьяньей головы химеры видно не было, поэтому меня жевали бы долго и мучительно.

Хотя полностью беззащитным я не был. От осознания этого факта у меня даже появилась кровожадная ухмылка. Раз зверь не может прыгать, рвать меня клыками и толком наносить удары когтями, то оно не так уж и опасно.

Как приятно было слышать звуки извлечения катаны из ножен. Вроде бы ничего такого, что я не слышал прежде, но сейчас оно звучало как-будто по-особенному. Пока я взводил с щелчком курок Кольта Иствуда, чтобы подогнать барабан с зарядом к стволу, я не думал ни о чем от страха. Но стоило мне взять в руки катану, как пришло ощущение собственной силы. Я сейчас был не каким-то бродягой, а самураем с магическими способностями.

Химера медленно шла на трех лапах ко мне. Я обходил приставными шагами ее слева. С этой стороны ей будет неудобнее всего меня атаковать из-за покалеченной конечности. Подняв передннюю лапу, зверь просто свалится набок, подставляясь под удар моей катаны. Я даже занес катану для того взмаха, какой тренировал у графа Тетерева.

Я медленно ходил вокруг химеры, с каждым кругом чуть сближаясь для заветного удара. Еще немного и зверь будет достаточно близко. Главное не проворонить момент, оставаться очень бдительным.

В меня с шипением полетела змея с хвоста зверя. Я тут же отшатнулся, увеличивая расстояние от нас. А вот это все значительно усложняло. Если она будет бороться хвостом, то шансов у меня значительно меньше становится. Даже не удивлюсь, что в змеиных клыках полно смертоносного яда, который меня убьет за считаные часы.

На этом холме даже не было ничего, кроме травы и цветов. Так бы хоть магией можно было что-то бросить него для отвлечения внимания.

Я попятился спиной к горе, из которой текла речушка. Хоть какие-то обломки должны были оказаться на ней, учитывая как вода точит гору. Химера брела за мной, сверкая единственным оставшимся на ее основной голове глазом.

Главное только не свалиться в реку, которая через несколько метров уходила вниз водопадом. Это действительно была странная магия, раз я в упор не слышал течение воды.

Я окинул гору взглядом. Вода вытекала потоком из крупной пещеры. Внутри виднелись широкие выступы, которым бы можно было бы пройти вдоль стены. Глядя на них у меня родился один хитрый план.

– Ну давай, уродец, посмотрим какой ты на трех лапах ловкий, – с усмешкой произнес я.

План был достаточно простым, хоть с реализацией были вопросы. Если заманить его внутрь, то можно с помощью магии и моей катаны свалить химеру в воду. Поток был сильным и тварь скорее всего не справится с ним и вскоре упадет с водопада.

Я пошел по каменным выступам в пещеру. Химера не отставала от меня ни на метр. Хоть зверь не может прыгать и толком быть, но ходить по-прежнему ему было не сложно. Мне даже показалось, что он нагоняет меня. Я чуть ли не на бег перешел, но чуть не подскользнулся на мокрых камнях. Надо быть осторожнее, а то мой план будет использован против меня же самого. Рядом с этим местом уходило ответвление в темноту пещеры. Оно выглядело глубоким, но в отсутствие хоть какого-то освещения было трудно сказать насколько. Из этой темноты решительным рывком можно свалить химеру в воду. Тем более и камни подходящие для этого есть.

Сердце в груди начало стучать с утроенной силой. Главное не испортить мою задумку плохой реализацией. К тому же ковыляющий на трех лапах зверь уже на подходе.

Я поднял в воздух несколько булыжников. Для этого пришлось отпустить от рукояти катаны одну руку. Ну ничего, у меня будет полсекунды, чтобы успеть меч обхватить. Лучше всего ударить с той сторону, где у него поврежден глаз.

Химера встала в проходе этой темной пещеры. Раззявив свою обезьянью пасть для рыка, она процарапала скалу тигриными когтями.

С громогласным боевым кличем я побежал вперед. Камни тут же ударили химере в морду. Не ожидав такого подвоха зверь растерялся. Он попытался ударить меня своим хвостом с размаха, но с гулким шлепом вмазал змеиной головой по последнему парящему в воздухе булыжнику. Камень со страшной силой отбросило в темноту пещеры, но сейчас я его не контролировал.

Взмах катаны. Змеиная голова с шипением покатилась по выступам пещеры и с шлепком упала в воду. Я замахнулся для второго удара, но мне пришлось отступать, когда взревевший зверь поднял вверх обе передние лапы, пытаясь достать до меня.

Я почувствовал возле своего лица ветер от взмаха тигриных когтей. Забыв о своем плане отступал назад в темноту пещеры. Химера с каким-то безумным ревом шла на меня.

С каждым шагом тьма становилась какой-то осязаемой. Воздух тут был спертым и затхлым, отчего дышать стало до невозможности тяжело. У меня даже появилась отдышка.

Внезапно химера остановилась. На ее едва видимой в этой темноте морде отразился… Ужас? Стоп, что? Но почему?

Темнота не везде была однородной густой пеленой. Возле химеры было что-то странное в воздухе. Как-будто тьма рядом со зверем имела очертание… Безголового ворона. На секунду тьма поглотила и выход из пещеры, откуда долетал хоть какой-то дневной свет. Всего мгновение и тьма исчезла вместе со спертым воздухом.

Я наконец-то смог сделать нормальный вздох. Тут даже перестало быть так темно, как мне казалось раньше. Ответвление было не таким уж глубоким. Да и ушел я от пещеры с рекой всего на десять метров. Сделай еще несколько шагов и мне пришлось бы упереться спиной в стену.

Сперва я услышал шаги, а потом увидел в проеме Самуила. Он сжимал в руках свой мушкет.

– Это ж что ты за зверь, – сказал парень, забрасывая ремень себе за спину.

Я не до конца понял, к кому были адресованы сказанные Самуилом слова.

– Это ж как ты его пополам перерубил?

Видимо адресовалось все мне. Стоп, как это пополам?

– Мы, Любомирские, не рассказываем наших секретов, – сказал с дрожащим от нервного перенапряжения голосом.

– Серьезный у вас род, – голос парня прозвучал с восхищением.

– А ты не знаешь, где в Боратовске мертвый дом? – Спросил я, пытаясь засунуть катану в ножны, но руки меня словно не слушались.

– Это что? – Нахмурился Самуил, почесав голову.

– Забудь.

Похоже мне все-таки стоит заняться этим вопросом, как только мы прибудем в город. Сперва я как-то отнесся к этому несерьезно и даже успел позабыть о той ночи, но теперь понимал, что очень зря. Лучше всего понимаешь это глядя на химеру, которая была разрублена даже не вдоль, а наискось – от перебитой лапы до отстреленного глаза.

В пещеру тут же прибежали и Усатый с Лопоухим. Они даже сняли фуражки, когда увидели тушу.

Самуил на обратном пути рассказал мне о том, что произошло на холме. Рог кирина загорелся светом, а потом он лопнул как мыльный пузырь, но только с искрами разных цветов. Почесав голову, горе-охотники решили вернуться на корабль. Сперва им казалось, что я иду с ними, но потом до их ушей донесся звук стрельбы из револьвера. Единственным таким оружием обладал только я и как троица это поняла, то идущий с ними фантом Константина лопнул. Вот они и вернулись на холм, но обнаружили только тянущийся кровавый след, который и привел их в пещеру.

То есть этих троих кирин просто отправил обратно на корабль, а на меня химеру натравил. Вот уж спасибо тебе, лошадка. Защищай потом животных от истребления. Была бы моя воля и имей я личный крейсер, как тот же граф Тетерев, всю бы эту поляну приказал снести до состояния лунного ландшафта. Чтобы потом кирин водичку пил не из реки, а из грязных воронок с водой, которые заполнялись бы только во время дождя.

На кораблей все были в шоке оттого, что именно мы принесли с охоты. У капитана даже очки упали от удивления. Но корабельный кок с каким-то извращенный удовольствием тыкал в эту тушу ножом и приговаривал, насколько экзотическое блюдо будет на столе у генерал-губернатора.

Я сидел на одной из бочек на палубе. После этой встречи у меня в голове возникли детские воспоминания Константина, как того учили верховой езде. Стараясь не сильно вдаваться в размышления о том, что память была не моей, я прогонял их по кругу. Иногда я бросал взгляд на удаляющийся остров, отчего загривок тут же покрывался мурашками.

Сзади послышались мягкие, словно детские, шаги в сапогах на низком каблуке. Я тут же узнал их.

– Привет, Марта, – поздоровался я, оглядываясь через плечо.

– А как ты узнал? – Девушка удивленно похлопала глазами. Ее лицо тут же преобразилось и она с живым интересом спросила у меня, – а ты единорога видел?

– Нет, конечно, – хитро улыбнулся я, – разве ты не знаешь легенд о единорогах? Они дают увидеть себя только девственницам.

Я тут же получил очень крепкий и хлесткий подзатыльник.

Глава 9

С капитана я смог стребовать издержки за порчу моей единственной рубашки. Тот поначалу упирался, но из-за моего настойчивого напора все-таки сдался. Со скрипом и треском мне выдали чуть ли не из своего кармана эти злосчастные пять рублей. Местных цен я не знал и наделся, что сумма была равноценной моему материальному и моральному ущербу. Моральный ущерб я получил из-за необходимости одолжить у Самуила рубашку. Ну не ходить же мне в окровавленной и рваной одежде?

Оставшиеся сутки прошли в спокойствии. От скуки я выпросил у судового врача пару пыльных газет из его шкафа. Просьба показалась ему странной, но хотя бы вопросов много не задавал, зачем мне вообще такое старье.

Летоисчисление здесь фантастических чисел не имело. На титульной странице обозначался праздник по случаю коронации нового императора на ноябрь 1868 года. Как я понял из вопроса «зачем тебе трехлетняя газета», сейчас был 1871 год. На данный момент император Константин Ромейский имел неполных девятнадцать лет отроду. Где-то внутри газеты даже отыскалась новость, связанная со скачками Харитона Любомирского. По смутным воспоминаниям Кости это был его троюродный брат.

Самуил от скуки пытался доводить Марту. Он, как и я, не имели понятия о нахождении этого Леона, откуда девушка была родом. Зато, по словам Самуила, род Пшемыславских знали все. Истории об отдельных членах этого рода были не то чтобы оскорбительными, а просто глупыми и смешными. Но девушка была крайне стойкой и не поддавалась на провокации моего друга.

– Как-то раз Гжиштоф Пшемыславский зашел на прием к одному герцогу, – он уже скатился до уровня анекдотов, бородатых как бояре Ивана Грозного, – в это время были именины у великого князя Аркадия. Они хотели совместно подарить одного родовитого скакуна. Вместе с подарком нужно было же и письмо с добрыми словами написать. Герцог взял перо, макнул в чернила и говорит: «Как вас представить в записке?». Гжиштоф сказал свое полное имя. Герцог подумал-подумал и написал «Пан Гоша из Леона».

Блин, так не смешно же. Я бы так и закричал, будь мы где-то у костра посреди густых зарослей травы и остовов старых советских заводов. Но сейчас я сидящий в тесной каюте дворянин с газетой в руках, поэтому ответ мой был несколько другой:

– Сдаете позиции, Сэм, – с английским акцентом произнес я, откладывая газету в сторону.

Марта от рассказов Самуила начал клевать носом. Эффект от подколок оказался обратный желаемому.

– Да ну вас, – Самуил обиженно скривился.

Вдалеке послышался выстрел из корабельных орудий. Марта подскочила со своего места со скоростью разжатой пружины. В одно мгновение мы остались вдвоем с Самуилом.

– Я и моргнуть не успел, – ошарашенно сказал он.

– Да сам в шоке, – сказал я и рассмеялся.

Неторопливой походкой мы пошли на палубу. Решение было не совсем разумным, но гордость за великий флот Ромейской Империи все сомнения срубала на корню. Один эсминец «Дунай» имеет две орудийные башни с двумя стволами диаметра не меньше 150 миллиметров. Любое деревянное судно от такого быстро ко дну пойдет. Главное только ни на какого левиафана не наткнутся, в существовании которых я не сомневался.

Поднявшись на палубу мы увидели, что солнце давно село. Тяжело ориентироваться во времени с отсутствием телефона под рукой. Нужно будет часы прикупить в Боратовске.

Ночь была темной от сковавших небо тяжелых облаков. За пределами освещенного фонарями «Дуная» почти ничего не было видно. В нескольких сотнях метров спереди шел второй броненосец, который был по классу больше нашего.

Сначала мы увидели вспышку от выстрела, а спустя секунду услышали гулкий тяжелый хлопок. В небо по широкой дуге улетел яркий шар красного цвета, окрашивая округу на значительном расстоянии.

– Осветительные из мортиры, – послышался восхищенный голос Самуила.

– А я думала, что комета, – грустно вздохнула Марта.

– Желание успела загадать, наверное, – я посмотрел на нее с улыбкой.

– Чтоб ты память не возвращал, – с издевкой сказала девушка, высовывая язык.

– А осветительные маги делают или химики? – Обращаясь ко мне, спросил Самуил, но я только пожал плечами, – химики, значит.

Я подошел к одиноко стоящему с подзорной трубой офицеру. Он при виде меня подслеповато сощурился. Его худое лицо от такого покрылось цепью морщин.

– Доброй ночи, офицер, – привлек к себе внимание, – а что происходит?

– Пираты, – со скукой произнес мужчина.

Марта почти силой вырвала из рук офицера подзорную трубу.

– Как вы их в такой темноте увидели? – Спросил с удивлением я.

– Мы и не увидели. Это у «Маринеску» оптика есть хорошая.

– Молодняковская? – Тут же живо отреагировал Самуил.

– Кыштымградская, – покачал головой офицер.

– Ну оно и понятно, – хмыкнул парень, покачивая белокурой головой, – старого класса броненосец. Конструкция хорошая, но вот компоновка уже не соответствует времени.

– А если это не пираты, а судно торговое? – Нахмурился я, придумывая как можно отобрать подзорную трубу у этой светловолосой бестии, – там же не разберешь в этой темноте.

– Они нас увидели и тут же развернулись, – пожал плечами офицер, – значит пираты.

С такой железной логикой поспорить трудно. Я даже их корабль отсюда разглядеть не мог, чтобы с теми коробками сравнить. Только белый парус хоть как-то угадывался в темноте ночи.

«Маринеску» сделал залп из трех орудий. Снаряды, по всей видимости, не долетели до цели, разорвавшись в воздухе.

– Они картечью стреляют? – Послышался голос Самуила, – а зачем?

– Так расстояние до цели отмеряют, – офицер зевнул, прикрывая ладонью рот, – чтобы потом скорректировать залп из основных.

После непродолжительного молчания со стороны того корабля послышался залп из полудюжины орудий. Разорвался только один снаряд, после которого белый парус сильно отклонился в бок.

– Вот и все, – сказал офицер, забирая подзорную трубу обратно.

Широкой походкой мужчина ушел в сторону капитанского мостика, где переговаривались несколько офицеров в синих мундирах.

Ночное представление было окончено. Ради такого даже матросов не поднимали на палубу. Орудия «Дуная» стояли все так же неподвижно. Похоже только для нас троих это все казалось необычным. Начинаю себя чувствовать ребенком.

«Маринеску» дал на прощание залп картечными по стремительно тонущему пиратскому судну. На всю оставшуюся ночь орудийные башни замолчали.

Мы вернулись в каюту с воодушевленными разговорами. Незаметно для нас Марта задремала сидя на стуле. Я перенес ее себе на кровать, а сам с Самуилом пошел к судовому врачу.

Мы нисколько не удивились отсутствию врача. В самом деле уже была ночь и любой нормальный человек лег спать. Недолго порезавшись в карты в лазарете, Самуил ушел к себе, а я так и остался лежать на такой удобной кушетке.

Меня разбудили с помощью ношатыря. Пробуждение ото сна оказалось очень неприятным, но крайне действенным, так как сонливости не было. Врач оказался очень доволен своей выходкой. На мои недовольные реплики он отвечал с каким-то маниакальным смехом, очень напоминая доктора Ливси.

С ругательствами я поднялся на палубу. Полная энергии Марта искала русло, куда бы можно было ее выплеснуть. Мое появление она восприняла с воодушевлением.

– Что с лицом? – хихикнула она, чуть не тыкнув прямо в глаз пальцем.

– Будешь задавать много вопросов – брошу за борт, – проворчал я, щурясь от яркого солнца.

По комплекции Самуил был крупнее меня, из-за чего его рубашка была мне великовата. Если заправить низ в брюки и стянуть верх плотным зеленым жилетом, то выглядело более-менее, хотя рукава по-прежнему были длиннее положенного.

Умывальник я не нашел, но зато обнаружилась полная воды бочка и ведро к нему. Из опасений намочить чужую рубашку повесил ее на перила.

Я совершил одну непоправимую ошибку, когда попросил Марту помочь. Она конечно же согласилась, но с хитрым прищуром, которому я не придал особого значения. А зря.

На меня вылилось полное ведро воды. Марта заливисто засмеялась.

– Ой, не удержала, – сказала девушка, задыхаясь от смеха.

Я медленно провел рукой по опавшим под тяжестью воды на лоб волосам. Сейчас у меня, должно быть, взгляд настоящего маньяка. В это утро у меня было стойкое желание кого-то прибить. А тут как раз подвернулась Марта.

Девушка отступила на пару шагов назад со спрятанным за спиной ведром.

– Наивная, – сказал с дьявольской усмешкой я.

Силами магии бочка с водой оторвалась от палубы. Почувствовав масштаб угрозы Марта с нечеловеческой скоростью сбежала. За ней мне точно не угнаться. Бочка вернулась на свое старое место.

– О, вот ты где, – послышался голос Самуила.

Да почему их так и тянет всех ко мне? Как мухи на варенье летят. Даже умыться нормально не дают в тишине.

– А ты чего такой? – Парень уставился на меня с непониманием.

– Банные процедуры, – раздраженно ответил я.

– Мог бы в лазарете умыться. Там же умывальник есть.

Это был очень своевременный совет мокрому почти с ног до головы человеку. Когда я разогнулся, вода успела натечь и на брюки. Вытираться сейчас было абсолютно нечем.

– Мы приплыли, кстати, – со смешанными чувствами сказал Самуил, – в общем, лучше сам глянь на это.

Протолкнувшись через снующих по палубе матросов, вышел к носу корабля. В километре виднелся остров с деревушкой, похожей на рыбацкую. Множество азиатских домов с бумажными стенами раскинулись по всей длине берега. Пристань для такого поселения была чрезмерно большой, как для нескольких десятков кораблей. Я ожидал увидеть много тех деревянных коробок с узорами на парусах. Единственным кораблем у этого острова был броненосец с флагом Японской Империи.

Я вопросительно посмотрел на Самуила, но тот только развел руками. По его взгляду он был удивлен не меньше меня. Мы так и смотрели молча на эту громаду, которая была немногим больше «Маринеску».

Наш второй корабль не спешил плыть за нами. Остановившись на почтительном расстоянии, броненосец бросил якорь. Правда орудия были повернуты в противоположную от деревни сторону.

– Константин Георгиевич, ваше благородие, капитан зовет вас к себе в каюту. – Молодой офицер с густыми каштановыми волосами подбежал к нам.

– Только Константин Георгиевич? – Переспросил Самуил.

– Да, – кивнул офицер.

– Ох, не догоню я тебя по подвигам, Костя, – хлопнул меня по плечу мой соперник по непонятному мне соревнованию.

Я успел немного подсохнуть в лучах теплого солнца. На ходу застегивая рубашку я проследовал за офицером к капитану.

– Привел, – сказал офицер, едва просунув в каюту голову, и тут же скрылся.

Капитан нервно брился перед зеркалом. Он всегда выглядел аккуратно. Его действия у зеркала больше походили на попытки снять кожу с подбородка. Пока тот после бритья копошился в ящиках своего стола, я рассматривал свое лицо в освободившемся зеркале. Мне даже бриться нужды не было – не растет.

– Что происходит? – Я долго думал, как можно сформулировать вопрос, но так и не придумал.

– Приводите себя в порядок, господин Любомирский, – сказал капитан с нетипичной для его речи быстротой, выливая в пригоршню целую четверть склянки с лосьоном.

А чего мне приводить себя в порядок? Я глянул на зеркало и встретился взглядом с дворянином, который в потрепаном небрежной состоянии казался даже симпатичнее.

– Успеем еще накраситься, – буркнул я в ответ капитану.

– С нами пойдете на встречу, – слова собеседника прозвучали как приказ, – вы у нас самый знатный. Не по этикету одним офицерам малознатным ходить к таким людям.