Текст книги "Дороги"

Автор книги: Артем Колчанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 26 страниц)

Что ещё. Понемногу Младшего воспитываем. Ну, того мальчишку, твоего клона. Мы его сначала звали Вик-младший, но сейчас осталось только Младший. И знаешь, он на тебя совсем не похож. Ну, то есть внешне-то конечно один в один, копия, но вот внутри… Рель говорит, что даже его отец, тоже твоя копия, был сильно на тебя похож. А этот – ему и наука, и техника, и точные знания вообще до лампочки. Но вот искусство просто боготворит. Рисует просто изумительно для своего возраста. А стихи пишет совсем как взрослый. Музыку может вообще часами слушать, а Рэй говорит, что и сам пытается играть и сочинять, но только в секрете от всех. Книжек прочитал просто не меряно, но вот от фильмов его просто воротит… И, знаешь, с ним интересно, хоть он на нас и не похож. А может как раз и из-за этого. Вот такой у нас теперь объявился братик… И даже из-за него я бы мог простить Ваку многое.

– Да, заинтересовал ты меня. Надо будет с мальчишкой поближе пообщаться.

– Куда ты денешься. Ещё и надоесть он тебе сто раз успеет… Но всё же, Вик, неужели и ты мог бы стать таким, будь у тебя другое детство.

– А почему бы и нет. Никто не знает, от чего он отказался, делая тот или иной выбор. Да и где он был, этот самый выбор, этот самый перекрёсток дорог, по которым мы могли пойти, но не пошли.

– Но можно ведь вернуться и повернуть.

– Если поймёшь, что идёшь неправильно, и знаешь, где свернул не туда… Но возвращаться тяжело, и иногда вообще невозможно.

– Но ведь ребята вернулись… Я имею в виду Ога, Рива, Нока, Ола. Они вернулись и пошли другой дорогой.

– Это не совсем так. Свои дороги они прошли почти до конца, без сомнений, что идут не туда. А сейчас выбрали новую дорогу, тоже без сомнений и сожалений. Они сильные люди, Серёж, очень сильные.

– Ну, это я и так понял, мне бы такую силу.

– Да и ты не совсем плох, рядовой Дайский. Пойдем, давай, а то выдернул меня со встречи. Не обиделись бы они.

– Они? Да никогда, они всё понимают и знают. И на тебя не обидятся ни при каких обстоятельствах. Хотя… вот на меня-то вполне могут. Пойдём.

Ол и Нок ждали нас в рубке, но очевидно всё же не ожидали, что мы вернёмся так рано.

– Уже успели поговорить? – улыбнулся Нок, – ну как, вправил братцу мозги на место?

– Ага, – ответил Серёжка, – теперь всё в порядке.

– У Вика, похоже, тоже всё в порядке, – пояснил Ол, – мы сейчас Рэя допрашивали. Он нам это и сказал. Но мы и без него видим.

– Про меня вы, похоже, всё знаете. А у вас-то как дела? Чем заняты здесь?

– Дела – отлично. А чем здесь можно заниматься, как не учёбой. Учимся, как и все. И надеемся, что капитан Стрельцов не откажет нам, когда мы будем проситься в экипаж "Иглы".

– Сначала капитан посмотрит, как вы выучитесь, – сказал я с серьёзным выражением лица, а потом рассмеялся, – ну, конечно же, не откажу. Но вот сегодня, как я вижу, все бездельничают.

– Выходной сегодня, даже не просто выходной – каникулы настоящие, пока "Игла" не сядет на Онни, Рэй с нами заниматься не будет – сам такое сказал. Он своё внимание на ней и сосредотачивает. Вот и тебя разбудил немного раньше, чем планировал, чтобы себя сильнее разгрузить.

– А вы ему не помогаете?

– Чем можем – помогаем. Скоро возьмём на себя часть наблюдения. Но всё равно, до конца Рэй если кому и доверяет, то только самому себе – дублировать будет, – сказал Нок.

– Не только этим помогаем, – улыбнулся Ол, – мы с ним сделали для него несколько принципиально новых алгоритмов обработки информации. Для того чтобы облегчить ему жизнь. Но вот только, что ты думаешь, он ведь и не подумал сделать себе облегчение, а стал перерабатывать ещё больше информации. Он ведь как прорва ненасытная.

– Своей теории его обучил?

– Ага. Рэй – самый способный из всех учеников, что у меня были. Мы с ними и дальше продвинулись, но… только никто уже нас больше не понимает. Но работа ещё не закончена. Когда закончим, будем думать над упрощением, приложениями и популяризацией… Но Рэй и без того её вовсю уже использует.

– А голова у него случайно не от неё болит?

– Голова? У Рэя?

– Вы что, не заметили, что он вымотан почти что до предела?

– Вроде бы он такой, как всегда. А он что, сам сказал, что у него голова болит?

– Да нет, это я так. Но вот в том, что устал, он сознался.

– Это у него от жадности к информации, он ведь свои расчётные характеристики превысил не на один порядок, и не на два, а боюсь, что на четыре.

– Не, четырёх ещё нет, – в рубке появился Рэй в сопровождении Рива и Реля, – принимайте гостей, а я исчезаю.

Рив и Рель приветствовали меня не менее бурно, чем предыдущие – и обнимали и колотили. А когда радость встречи немного утихла, я спросил:

– Вы что, сюда бегом бежали?

– А как ты угадал?

– Там, у вас, всего лишь минута-две прошло, как я очнулся.

– Рэй нам сразу же сказал. Об этом заранее договорённость была. А как сказал, мы сюда, бегом конечно, а как же иначе. Ога оставили одного покомандовать. Но мы ненадолго, до здешнего вечера, не больше. Потом надо будет присутствовать там, в большом мире.

– Отработать подлёт.

– И это тоже, но пока не самое главное. На подлёте "Игла" проведёт глубинный зондаж Онни в мощном нейтринном пучке.

– А активатор пучка?

– Оставлен на орбите во время прошлого рейса. Их ведь всего два на "Игле" было. Но Рэй настоял, чтобы один использовать для Онни. Сказал, что ты не будешь против.

– Я вообще не знал, что на "Игле" есть активаторы нейтринного пучка… Я естественно не против, но для построения качественной трёхмерной картинки потребуется использовать оба.

– Рэй заявил, что достаточно одного, а третью координату нам даст наша скорость. И уж только если зондаж обнаружит аномалию, можно будет говорить о втором. Если же нет, Рэй хочет использовать второй активатор для зондажа Латы.

– В принципе разумно… Когда намечен зондаж?

– Через час, а для вас здесь на послезавтра.

– Понятно… Рэй, явись сюда.

Рэй естественно услышал меня и сию же секунду материализовался посреди рубки:

– Виноват, командир. Но я и сам о них не знал. Не весь корабль для такого вот меня доступен… Взять хотя бы тот же арсенал… Активаторы обнаружил я-человек, проведя в предыдущее посещение Онни тщательную ревизию всех "мёртвых зон" на "Игле".

– Ну и что ещё вы обнаружили, кроме активаторов?

– Долго рассказывать.

– А ты не всё, а самое главное, существенное, важное, интересное.

– Пустое помещение между реакторными отсеками и пространственной установкой со следами демонтажа какой-то установки. Мощнейший энергетический ввод. Полное отсутствие связи с управлением, ну то есть со мной. Ещё несколько пустых помещений в разных точках корабля. Ещё кой-какая мелочь, не заслуживающая особого внимания.

– Про кибермозг скажи, – вставил Рив.

– Ах, да, небольшой кибермозг. Со мной не идёт ни в какое сравнение – примитив. Но в принципе почти ничем не хуже тех, что используются на стандартных кораблях, достаточной мощности для управления в пилотируемом режиме… Полностью пустой, даже блоки базовых функций затёрты. Не оставлено даже фантомных следов… Но ничего важного для нас, кроме нейтринных активаторов, мы не нашли.

– Ну а что ты обо всём этом думаешь сам?

– Командир, давай догадки оставим на потом, ладно. Сейчас у нас и без этого забот хватает. Я вот готовлюсь к зондажу, расставляю весь свой аппарат по местам. Ты представляешь, какую массу информации предстоит переработать.

– Представляю, Рэй. Но настаиваю, хотя бы в двух словах.

– Ну, хорошо… "Игла" – не совсем то, чем хотела бы казаться. А я сам – не совсем тот, кем себя считаю… Достаточно?

– Пока да. Мы и сами попробуем подумать.

– Да все уже думали, но единого мнения нет… Хоть бы самую малость самой завалящей информации, но достоверной на все сто… Вот что, давайте не будем пока над этим головы ломать, и так они не совсем целые. Вик только что с того света вернулся, а мы его сразу грузим по полной программе. Сходите лучше на пруд, искупайтесь, позагорайте.

– Рэй, ты точно с катушек съезжаешь, – высказался Серёжка, – сам ведь устроил осеннюю холодную мокрятину.

– Сам устроил, сам и отменю, уже отменил. И травку для вас просушил, и водичку подогрел, и тучки с неба прогнал. Расслабьтесь, ребята, я вас прошу.

– Идём, – сказал я, – но и ты, Рэй, с нами. Договорились?

Рэй тяжело вздохнул, но кивнул, мол, что ни сделаешь для того, чтобы настоять на своём.

Да, погода снаружи была уже совсем не та, что я видел из окна комнаты, в которой проснулся. Тучки с неба были буквально сметены, открылось солнце, не по-осеннему тёплое и ласковое. Воздух потеплел, но всё ещё пах сыростью. А посёлок, увидев солнце, уже начал оживать. И я, естественно, не остался неузнанным.

Меня удивило то, что жителями посёлка снова оказались дети. Об этом я и спросил Рэя, благо он никуда не исчез.

– Повелитель Боли безжалостно чистил своё человеческое "стадо" от больных и немощных. И тех взрослых вакцев, что попали в госпиталь, поставить на ноги не составило труда, они даже в большинстве здесь и не побывали. Всего лишь по нескольку часов и готово. Но вот дети попались всякие, со всякими болячками и даже уродствами. Но большинство тоже не пробыло тут долго, и было выпущено ещё на Онни. Тут же остались самые тяжёлые случаи, требующие серьёзной регенерации. Двоим пришлось пойти даже на полную регенерацию тела.

– Много их здесь?

– Нет, госпиталь полностью не загружен. Пятьсот четырнадцать ребят с Онни. И ещё остаются сто девяносто восемь с Латы, те, кто был в госпитале ещё до нашего старта.

– И как они уживаются? Или ты их изолировал друг от друга?

– Об изоляции поначалу подумывал, но отказался и правильно сделал, что отказался. Поначалу конечно были недоразумения, но они быстро поладили. И уже сейчас даже ты не разберёшь, кто тут с Латы, а кто с Онни.

– По языку.

– Не, я им всем в подарок добавил по два языка. Попробуй угадать тут латянина.

– Попробую.

Да, в этот раз обитатели посёлка отличались от тех, что были тут прежде, когда "Игла" стояла возле "Эйкана". Тогда к нам сразу бы кинулась целая толпа, галдящая сотней вопросов одновременно. А эти ребята, заметив нас, старались наблюдать издали, причём все, как тут поймёшь, кто из них провёл детство на зелёной Лате, а кто в подземельях Онни.

Я не торопился назвать наугад кого-нибудь. Но тут моё внимание привлёк мальчишка лет шести. Он, завязав рубашку словно галстук, подвернув штаны выше колен и держа ботинки в руках, голыми ногами "мерил глубину" в канаве у дороги, и при этом загадочно улыбался. Плюс к этому, он явно был северной расы – бледный и тоненький. Он живо напомнил мне и Эва, и маленького Вэта – третьего пациента на "Игле". Наклонившись к Рэю, я шепнул:

– Вон тот мальчишка в канаве – латянин.

Рэй улыбнулся, и в следующее мгновение мы с ним оказались рядом с мальчишкой. Увидев меня рядом, тот сразу же переменился в лице, заулыбался, как мне показалось, радостно. Воскликнув:

– Повелитель, – он бухнулся на колени, прямо в воду, очевидно ни о чём не задумываясь, – мой Повелитель!

Но такое его поведение показалось мне слишком уж. Пусть он оннский вакец, но всё равно, так себя вести. Я, не задумываясь, выдернул его из канавы и подхватил на руки:

– Как тебя зовут, малыш?

– Ойс… Ойсетьсь Сьяэ, Повелитель, – пискнул он.

– Вот что, Ойс. Запомни и передай другим – никогда не унижайся, падая перед кем-то на колени, этим ты унижаешь не только себя, но и его.

– Простите меня, Повелитель, я не знал.

– Прощаю тебя и всех остальных заранее и за всё.

– Спасибо, Повелитель… Я не знал, что вы такой…

– Какой?

– Добрый.

– Не всегда я добрый и не ко всем. Ну да ладно… Малыш, ты, как я вижу, хочешь что-то попросить.

– Ага, – он шмыгнул носом, – но можно потом, не сейчас.

– Потом, так потом. Я ещё наверно долго здесь пробуду.

Я опустил его не дорогу. Он тут же бросил ботинки, сжал обеими своими руками мою, снова улыбнулся, а потом, подхватив обувь, отбежал в сторону.

– Ты ошибся, командир, – негромко сказал Рэй, – это не латянин. Попытаешься ещё раз?

– Нет, не буду, я и так уже убедился, что грань тонка и в значительной степени иллюзорна. Латяне, оннцы, земляне… какая разница, все мы люди, все мы разные, но все мы похожи.

– Именно такого вывода я и пытаюсь добиться у всех.

– И преуспел в этом. Молодец, так держать.

В это время наши спутники уже поравнялись с нами. И Рель сказал:

– Ну, уж если начали тут "чудеса" творить, то не перенести ли вам нас на пляж сразу.

– Не, – ответил Рэй дурашливо, – туда мы перенесёмся ножками. Топ-топ.

Рэй явно добился того, чего хотел. Все мы отвлеклись и расслабились. На знакомом мне пруду не было ни человека, что впрочем, и не было удивительно. По той погоде, что была тут с утра, ни о каком купании-загорании не могло быть и речи. Поэтому никто из ребят такого и не планировал. А потом, увидев, что на пруд отправилась наша команда, все, скорее всего, решили держаться подальше.

На пруду мы подурачились вволю. И не подумал бы, что те, кто ещё не так давно были серьёзными пожилыми людьми, способны на такое. Но тут даже Серёжка и Рель, будучи намного моложе других, вели себя более серьёзно (им наверняка, в отличие от других, всё ещё хотелось казаться старше).

Через полчаса к нам присоединился Младший, запыхавшийся и наигранно обиженный. Он первым делом двинул Серёжку в бок, но несильно и без злобы:

– Мог бы и позвать. Но наверно даже и не подумал.

– Забыл совсем.

– Я-то тебя не забываю, а ты всегда так.

– Будешь нормально учиться, тогда забывать не буду.

– Что вы всё все заладили про учёбу. Ну, нету у меня к этому способностей.

Тут мы с Серёжкой рассмеялись одновременно. А я поманил мальчишку к себе:

– Мы с тобой ещё и не познакомились как следует, хотя и знаем про друг друга.

– Ага, – он улыбнулся и протянул мне ладошку, – Вик…тор.

– Ну и я тоже, – я пожал ему руку, – как дела?

– С переменным успехом, но большинство дел нормально… Ты расскажешь мне о себе?

– Если ты о себе расскажешь.

– Ага, но не сейчас, а потом, ладно?

– Договорились.

– Младший, ты что, говорить сюда пришёл, – подхватил его Рель, – давай, раздевайся, будем сейчас с тобой соревноваться в плавании.

– Не, вы все до одного меня обгоните, а потом ещё и смеяться будете. Да и вообще, этот пруд мне ещё и летом надоел. Вот если бы на море, тогда другое дело.

Серёжка глянул на Рэя:

– Может быть организуешь море, ну в честь Витькиного возвращения.

– Ага, накидаю сюда соли и напущу медуз, будет море.

– Мы серьёзно, – сказал уже Рель, – ты же делал, ну когда я тут жил.

– Но может командир этого не хочет.

– А что, было бы неплохо, – я поддержал ребят, – тропики, море, песочек, пальмы, вечер, лёгкий бриз.

Слушая меня, Младший мечтательно улыбнулся. Странно видеть такую "не свою" улыбку на почти что своём лице. Рэй тоже смотрел на него и тоже улыбнулся:

– Есть у меня на примете местечко. Как раз такое, какое ты заказывал. Кто туда хочет, поднимите руки, отказавшихся я оставлю здесь.

Никто и не отказался. Рэй сделал несколько "колдовских" пассов руками – явно играл перед Младшим. И все мы тут же, без малейшей задержки, оказались на песке морского пляжа, точно в таких же позах. Тут был вечер, но не самый поздний, до захода солнца оставалось ещё около часа. Здесь было намного теплее, чем возле посёлка, но всё же не так жарко, как могло бы быть. Пляж тут был по-настоящему роскошным, я таких ещё не видел. Пальмы тоже были не менее роскошными. И ветерок тоже был, лёгкий, но вполне ощутимый. Всё точно по заказу.

– Какой это материк, континент? – спросил я у Рэя.

– Материки в этом мире ещё не имеют имён… А это только остров, небольшой и совсем необитаемый.

– Как у Робинзона? – спросил Младший.

– Нет, поменьше, – полностью серьёзно ответил Рэй, – а что ты ещё не в воде, кто тут на море хотел.

Мальчишка словно бы спохватился, сбросил рубашку и штаны и тут же кинулся в воду. А уже оттуда крикнул:

– А вы все что расселись. Тут така-ая водичка.

Рель и Серёжка тут же кинулись вслед за ним:

– Сейчас ты у нас её и на вкус попробуешь.

– Если догоните до того мыса.

Он тут же поплыл спецстилем, почти не уступая в скорости преследователям. Рэй смотрел на эту погоню с улыбкой, а, заметив мой взгляд, прокомментировал:

– Так похож на тебя этот парень внешне и так не похож внутренне.

– Мне Серёжка уже рассказывал.

– Но я могу сказать и больше его.

– Я весь одно внимание.

Серёжка с Релем уже начали догонять мальчишку, но сдаваться он ещё не был намерен.

– У него очень странные воспоминания, таких я ещё никогда не встречал, и надеюсь, что не встречу никогда.

– Что-то страшное и ужасное?

– Скорее странное и пугающее.

– Не тяни, Рэй.

– Похоже, что большая часть его воспоминаний получена в не менее виртуальном мире, чем этот. Конечно, гораздо более примитивном и грубо сделанном. Но всё же. Во-первых, этот мир ничем не напоминал Вак, ничем. Скорее это была какая-то пародия на Землю, предвзято сделанная, но совсем не злая, как можно было бы предположить, зная устремления Вака. Во-вторых, этот мир был масштабен, что говорит о том, что делался он на вычислителе, близком по мощности к моему, если не более мощном. В этом мире Младший имел и дом, и семью, и друзей. Причём в качестве старшего брата там действовала фигура, максимально похожая на тебя…

В это время Рель и Серёжка догнали мальчишку и утянули под воду, претворяя в жизнь обещание заставить его попробовать эту воду на вкус.

– Вот чертенята, – сказал я, – не утопили бы в самом деле.

– Не беспокойся, это не реальный мир, здесь я всё контролирую. Но они и без этого сами вполне контролируют ситуацию. Пусть побесятся, довольны-то все.

– Продолжай про мальчишку.

– Похоже, что он прожил жизнь в виртуальном мире, но не одну. В нём явно читаются следы других, прожитых, но стёртых. Но даже мне такое было бы не под силу – стереть воспоминания в живом, не прекращающем работать мозге. Эти воспоминания – смутные тени чего-то поистине чудовищного, того, по сравнению с чем легендарный ад показался бы не таким уж и плохим. После того, как развоплотил мальчишку, я постарался нейтрализовать эти воспоминания-следы, но полностью это сделать невозможно – личность будет повреждена…

В этот момент Рель с Серёжкой вытащили на берег Младшего, который старательно и очень правдоподобно изображал утопленника. Настолько правдоподобно, что даже ребята испугались и попытались его откачивать. Он же ухитрился так лягнуться, что опрокинул обоих, и тут же бросился бежать в сторону пальмовой рощи.

– Но и это ещё не всё, – продолжал Рэй, – кроме воспоминаний-следов у него ещё обнаружились воспоминания-отражения, что-то вроде ярких и очень добрых картинок-снов, которые практически невозможно вспомнить. Некоторые из них совершенно сказочные, до полного неправдоподобия. Но другие абсолютно реалистичны, например, там есть и Земля, а не её виртуальная пародия, можешь мне поверить, я в этом разбираюсь.

– Верю, что уж тут. Но, похоже, что ты ещё не всё сказал.

Младший за это время забрался на пальму, причём настолько легко, словно всю жизнь только этим и занимался. Рель и Сережка, по крайней мере, лезть за ним не рискнули, а поджидали внизу.

– Ещё одно, кроме воспоминаний-следов и воспоминаний-отражений у него есть ещё один слой воспоминаний, я назвал их воспоминания-тени. Очень слабые, с трудно уловимым смыслом. Только несколько кусков этих теней я смог расшифровать и обнаружил в них твои воспоминания, командир, и кусочки своих.

– Вот даже как… Получается, что вакцы сумели всё же выкачать их из меня.

– Нет, командир, я абсолютно уверен, что они этого не делали, просто не могли сделать. Я тебя-то уж знаю полностью и говорю, что они этого не делали… К тому же кусочки моих воспоминаний относятся к тем, что я никому не показывал, даже тебе.

– В таком случае, откуда это у него?

– Я сам не могу предположить ничего более-менее правдоподобного или хотя бы наукообразного… Может быть это как-то связано с тем самым Кругом времени… Но что мы знаем о времени.

– Да, загадок целая гора, во всём и везде.

– В том и дело, – вздохнул Рэй. – Продолжу про Младшего… Его выдернули из виртуальности как раз в тот день, когда мы приняли космический бой. Уж не находился ли тот кибермозг на корабле? Следующие дни стали для него страшным кошмаром. Но тебе не надо этого представлять, ты на такое насмотрелся. Его мучили и пытали, у живого варили руки и ноги… Я постарался сильно приглушить эти его воспоминания, полностью стирать не дал он сам. Потом его заразили и биовирусом и информационной программой. Последнюю я уничтожил без жалости и вопросов. Впрочем, как и следы информвируса у вас с Серёжкой.

В это время Младший спустился с пальмы, прыгнул метров с трёх в сторону. Но тут же был пойман захватом с двух сторон, повержен, но очевидно тут же прощён, потому что все они, весело смеясь, отправились по берегу в нашу сторону.

– Но я всё же не ожидал, что твоя, командир, биокопия, практически брат-близнец, окажется таким… насквозь гуманитарием.

– Ну и что, я не считаю, что это плохо. Наоборот, он владеет тем, чем я обделён. Может быть, он окажется счастливее меня.

– Я и не говорю, что плохо. Говорю только, что он другой… И внимания ему нужно уделять побольше, чем тебе, будь ты на его месте.

– Думаю, что вниманием мы его не обделим.

– Ловлю на слове.

– Не надо ловить, я от своих слов не отказываюсь, и отказываться не собираюсь.

– Верю… Ну ладно, потом продолжим.

Пока мы беседовали с Рэем, Рив, Ол и Нок тоже о чём-то беседовали. Потом же, не приглашая нас, ушли купаться. А подошедшие младшие напустились на нас:

– А вы что, так и намерены просидеть на берегу до самого заката? Вик, ты же сам хотел к морю, – заявил Серёжка.

– Если только за тобой погоняться. Рэй, покажем ему, какая эта вода на вкус?

– Так нечестно, Рэя в напарники.

– Сейчас проверим.

Серёжку мы нагнали быстро, самую малость заставили хлебнуть водички, а потом отпустили. Заплыв в море подальше, мы проводили закат, который был очень красив, словно на заказ. На берег же выбрались уже тогда, когда на небе показались первые звёзды. С уходом солнца стало прохладнее, но песок всё ещё хранил в себе тепло ушедшего дня. Мы немного повалялись на нём, посмотрели на стремительно высыпающие на небо яркие тропические звёзды. Потом Рэй сказал:

– Тут было хорошо, но не пора ли возвращаться?

– Может быть костёрчик организуем, посидим? – предложил Рель.

– А дрова ты голыми руками будешь ломать?

– Рэй наколдует, – сказал Младший.

– Ну, нет, до такого "колдовства" я не опущусь. Поехали назад.

В следующее мгновение мы уже были в рубке. Тут же принялись одеваться – что хорошо на пляже, здесь уже не то.

– Не мог что ли хотя бы к пруду перенести, – вырвалось у Рива.

– Не мог, там сейчас ребята, не нужно их пугать и смущать.

Вечером Рив и Рель вернулись в большой мир. Мне же Рэй посоветовал отдыхать:

– Не стоит с самого начала давать себе большие нагрузки. Твоя личность должна более-менее стабилизироваться в этом мире. Не хотелось бы с самого начала ещё и коррекции делать.

– Ладно, Рэй, я не возражаю. И так голова кругом идёт.

– Насчёт головы ты преувеличиваешь, конечно. Но если вздумаешь нагружаться на полную катушку, то может и пойти.

– В комнату перенесёшь, а то я так и не знаю, где её искать? А оставаться на корабле не очень-то хочется.

– Зачем переносить. Тебя ребята проводят. Эта комната как раз в том доме, где они обосновались. А я растворяюсь.

Рэй так и сделал. Вот он есть, а вот – и его нет. Младший же взял меня за руку:

– Пойдём, Вик. Серёж, ты пойдёшь?

– А куда я денусь.

Снаружи уже было темно, настоящая ночь. Тот кусочек лета, что подарил нам Рэй, похоже, уже заканчивался. На небо вернулись тучи, похолодало, а в воздухе уже пахло приближающимся дождём. Посёлок был освещён редкими неяркими фонарями, окнами домов и светильниками над дверьми. Но дорогу было видно превосходно.

– Пойдём быстрее, – потянул меня и дальше Младший, – а то опять холодно стало.

В доме было четыре комнаты, конечно, если не считать кухни, общего зала и удобств. Но одна из комнат пустовала, посёлок вовсе не был переполнен. Он и раньше-то не был полон. Младший, решив побыть гидом, показал мне, что и где в этом доме находится, потом проводил и до комнаты:

– Вот это твоя комната, моя следующая, а его, – он кивнул в сторону Серёжки, – угловая.

Серёжка задерживаться в доме не стал:

– Вы отдыхать будете? Ну ладно, отдыхайте, а я ещё прогуляюсь.

– Меня с собою не зовёшь?

– Да я с ребятами поговорить хочу, а то они очень уж неестественно себя сегодня вели. Словно боялись тебя. Я хочу понять почему. Так что твоё присутствие только помешает.

– Понятно, Серёж. Когда вернёшься?

– Как получится, – улыбнулся он, – может и утром. Пустых комнат везде хватает.

Накинув на плечи куртку, Серёжка ушёл. Мы же остались вдвоём с Младшим.

– Ты прямо сейчас отдыхать будешь? – спросил он.

– Пока вроде бы и не особенно хочется.

– Может быть, тогда расскажешь о себе?

– Можно и рассказать. Но тебе что ли никто ничего обо мне не рассказывал?

– Рассказывали. Все, даже Рэй не отвертелся… Но все они рассказывали по-разному.

– Сравнить хочешь?

– Ага, – кивнул мальчишка.

– Ну, хорошо, – я улыбнулся, – где расположимся?

– В общем зале. А то у меня… не прибрано.

Мальчишка слушал меня с неподдельным интересом. Поначалу глаза у него так и блестели. Но рассказ оказался достаточно длинным, и Младший начал явно утомляться. Сначала он прилёг на узенький диванчик, потом глаза у него начали сами собой закрываться. Как он с этим не боролся, но усталость длинного дня победила, и он уснул.

Я ещё немного посидел, глядя на спящего мальчишку. Во сне он выглядел каким-то вообще уж беззащитным. Неужели я сам такой же, когда сплю. Потом решил, что негоже мальчишке ночевать тут.

Когда я поднял его на руки, он не проснулся, только пробормотал во сне что-то неразборчивое и маловразумительное. В мальчишкиной комнате был определённый беспорядок, заключавшийся в нагромождении открытых книг, исписанной и изрисованной бумаги. Но кровать была заправлена почти что безукоризненно, я даже улыбнулся, увидев такое несоответствие.

Откинув одеяло, я уложил мальчишку на кровать, освободил от рубашки и штанов, укрыл. Младший так и не проснулся. Только чему-то улыбнулся во сне. Я подавил в себе любопытство, которое подталкивало меня посмотреть мальчишкины бумаги – негоже это делать без разрешения. Погасил свет и вышел, закрыв за собою дверь.

Сам я уснул практически сразу же, как лёг. Может быть, это Рэй мне помог. Но очевидно он же и разбудил меня. Я проснулся словно от толчка. За окном была ночь, и уже шумел дождь. В доме же было тихо. Можно было спать дальше, но спать не хотелось… Этот "толчок" сразу смёл весь сон. Но уже через минуту за дверью прозвучали торопливые шаги, дверь приоткрылась, и в комнату скользнул непонятно от чего дрожащий мальчишка:

– Вик, ты не спишь? – прошептал он едва слышно.

– Нет, Вик, что случилось?

– Пр-риснилось что-то… страшное… нет, ужасное… М-можно, я тут посижу, – он не прекращал дрожать, – а то С-серёжки всё ещ-щё нет.

Я укутал его в одеяло и усадил на кровать:

– И часто с тобой такое?

– Ин-ногда… Нет, никогда не было.

Мальчишка начал понемногу успокаиваться, задышал ровнее и спокойнее.

– Так иногда или никогда?

– Были кошмары, не раз, – сказал мальчишка, – я тогда у Серёжки ночевал. Но такого ещё никогда не было… так страшно.

– Запомнил что-нибудь?

– Не, – мальчишка замотал головой, – только что-то страшное, но такого со мной никогда не было, я бы вспомнил.

Мысленно я позвал Рэя. Он наверняка меня слышал. Но ответа не последовало никакого – Рэй считал, что с этим должен справиться я, а не он. Больше звать я не стал, приняв это.

Более-менее успокоившись, мальчишка задремал, привалившись к стене. Я вышел из комнаты, взял в пустующей одеяло. Но не успел вернуться, как услышал крик – кричал Младший. Нет, он не проснулся. Он спал, на лице у него застыла маска ужаса, а рука что-то искала. Сначала я хотел его разбудить, но, подумав, не стал, а только взял за руку. Мальчишка начал что-то шептать, но разобрать этот шёпот я не мог. И он сжал мою руку с силой не мальчишки, а взрослого. И тут же очевидно, кошмар начал покидать его. Я уложил его на кровать, укрыл одеялом. Сам лёг рядом, понимая, что спать сегодня больше не придётся. Но, тем не менее, уснул сразу же. А когда проснулся, уже было утро. Мальчишка проснулся раньше, но меня не будил, а только рассматривал.

– Доброе утро, Вик.

– Доброе, Младший. Больше кошмаров не было?

– Не знаю, не просыпался больше… Ночь прошла, и всё ушло, – он улыбнулся, – может быть поговорим?

– А подъём здесь когда?

– Какой подъём, сейчас же каникулы. Все спят, сколько хотят или могут. Это когда каникулы кончатся, тогда снова будет распорядок имени школы и Рэя.

Мальчишка сел, привалившись к стене. А я сказал:

– Может, о себе расскажешь?

Улыбка тут же покинула его лицо:

– Вик, ведь то, что я помню, не настоящее. Я ведь по-настоящему и не жил. Всё было ненастоящее – и родители, и брат, и друзья. Всё ненастоящее, значит, этого и не было.

– А мы, здесь и сейчас, разве настоящие? Тоже комбинация импульсов и потенциалов в недрах большого кибермозга.

– Не, тут не то, тут нет ненастоящих людей… Хотя, наставники в школе… но это же Рэй, и только он.

– Я тоже не один год прожил в ненастоящем мире… И так и не стал уверен, что он ненастоящий… Я тебе вчера рассказывал про Звёздное.

– Я помню… Ты так похож на брата, ну который был там.

– Я знаю.

Мальчишка вздохнул и начал рассказывать. Сколько боли было в этом рассказе. Потому что, не смотря ни на что, Младший был в том мире счастлив, намного счастливее меня. Да, я потерял свою Родину. Но она осталась, пусть и опалённая солнечным огнём. Осталась память, осталось прошлое. У мальчишки же не осталось ничего, кроме памяти и знания того, что это всего лишь иллюзия, вернуть которую нельзя, потому что нельзя жить иллюзией, дороги иллюзий ведут в никуда.

Я постарался поддержать его. Рассказывал о Земле, о том, каким может стать его будущее. О Лате, о людях. Но всё это он наверно уже не раз слышал. Потом, повинуясь внезапно возникшему порыву, я предложил:

– Хочешь, я тебя усыновлю?

– Ты? Но ведь ты же…

– Моя внешность обманчива. Но кое-кто называет меня дедом, а кто-то и прадедом.

– Я знаю, – он улыбнулся.

– Ну, так как, согласен?

– Ага.

– Ну, вот и хорошо… Ну что, поднимаемся?

В этот день ребята из посёлка меня не избегали. Серёжка же в ответ на мой вопрос загадочно промолчал.

Ребята же меня буквально осадили. И было похоже, что они договорились вообще не упоминать ни Повелителя, ни того, кто с какой планеты (даже своих полных имён они не называли, чтобы по ним я не смог понять). Конечно, очень многих ребят, что с Онни, я понял, но тоже этого не показал. Но всё же у большинства я так и не понял, какая же планета родная. А они остались довольны этим.