Текст книги "Закатное солнце почти не слепило (СИ)"

Автор книги: Артем Губкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц)

Глава 13

Изумлённая тишина повисла над площадью не сразу – ещё секунд десять похрустывали и шелестели оседая ветви лианы. А потом стало ненадолго тихо. Ближе всех к памятнику находилась Аня, она сделала шаг назад, задирая голову к давящему силуэту, её ноги запутались в траве, она споткнулась и снова чуть не упала.

– Чёрт! – Воскликнула она. – Да что в этом лагере происходит?! Ну сколько можно притворяться! – Она повернулась к отрядам. – Ведь все видят, что… – Она замялась, оглядываясь и ища поддержки.

– Что вокруг творится чертовщина! – Почти радостно выкрикнула Таня Хизер. Ира удивлённо на неё посмотрела.

– Тебе всё шутить? – Аня пребывала в потрясении, она смотрела вокруг большими глазами, а Таня своей фразой вызвала огонь на себя.

– Нет, – пыталась оправдаться Хиз, – я с самого начала чувствовала неладное. Подтверди, Ир.

Ира что есть силы закивала, опасаясь при этом говорить.

– И что же ты чувствовала? – Cпросила Аня – она быстро брала себя в руки. При такой психической устойчивости, удивительно, почему именно почтальон впала в панику? Наблюдательность взяла верх над рассудительностью? Аня бы и сама не ответила на этот вопрос. Если бы её спросили, она рассказала бы, как обнажившись, памятник словно вывернул небо и поляну и деревья. Резкий скачок к негативу реальности наполнил все тени и цвета, формы и смыслы угрозой – равно неотвратимой и всеобъемлющей. И это чувство преобладало над всем до сих пор! Оно каждую секунду притуплялось, но неохотно – изнанка не уходила, лишь медленно тускнела – взгляни на памятник, чтобы убедиться, что она здесь! Просто сознание, испытавшее шок, привыкало. Аня раздельно повторила:

– Что… ты… чувствовала?..

Хиз уже была не рада привычке ввернуть словцо по любому поводу, ей очень не хотелось Аню расстраивать. Тем более, что она сама испытала некое потрясение, увидев статую Пожарного и прочитав посвящение. В холодный пот, как почтальона, её не бросило, но некий сдвиг был, словно мир вздрогнул. Как в тот миг, когда глаза нащупали в бинокле дредноут. Возможно, разница между ней и Аней была в том, что Хиз изначально всё воспринимала, как умозрительную игру, лишь восхищаясь, когда ей находились подтверждения, тем более, было с кем делиться – новая подруга Ира с готовностью всё слушала. Аня же молча и внимательно смотрела. Как сейчас на Таню, которая под тяжелым взглядом почтальона съёживалась и лихорадочно искала синонимы слову «чертовщина».

– Дредноут… – Жалко пролепетала Хиз.

– Да, – согласилась Аня, – корабль был на загляденье, но вожатые всё объяснили… – она на миг задумалась, а потом радостно воскликнула: – Киносъёмки! Конечно!

– В смысле киносъёмки? – Спросила озадаченная Таня.

– Эта статуя – старый реквизит! – Аня на глазах возвращалась в нормальное состояние. – В 1984-м фильм сняли, а статую подарили лагерю. Спросим у вожатых, я уверена, что они всё подтвердят.

– А как же дятел?! – Выкрикнула медноволосая Вита и нимфы тут же загалдели:

– Это была обезьянка! – Не согласилась бледная Вика.

– Нет, белка! – Заявила Алёна с часами.

– Я белок видела – они рыжие и пушистые, а не черные гладкие, – авторитетно возразила следующая девушка – она, кажется, впервые подала голос, никто не знал её имени.

– А это была горно-морская белка, – не сдавалась Алёна.

– Сама ты белка! – Подключилась к спору Хиз. – Такое чудище…

– Это я чудище!? Кто тут чудище, так это…

– Не ты, а белка… то есть дятел, то есть… тьфу ты!.. – Таня замялась.

– Обезьянка, – подсказала Вика.

– Стойте!!! – Пронзительно закричала Риточка и все замолчали, послушно уставившись на неё. – Какая ещё обезьянка?

– Дятел… Белка… – Одновременно сказали Вита и Вика, на что получили грозный взгляд Риты.

– Давайте расскажу я, – предложила Аня.

Нимфы и Ласточки согласились.

– Только не перебивать! Мы заблудились…

– Как?! – Выкрикнул кто-то.

– Я же просила не перебивать, – Аня даже сжала кулаки от возмущения. – Обыкновенно заблудились: навигатор показывал всё время в одну сторону, а тропинки вели немножко в другую. Да что вы столпились вокруг меня, я сейчас упаду! – Два отряда действительно окружили почтальона Нимф плотным полукольцом, уже наступая той на ноги. Почтальонам пришлось чуть ли не насильно расталкивать девушек, но вскоре все удобно расположились на ступеньках, тремя ярусами окружавших памятник – усталость и гудящие ноги сделали отряды сговорчивыми.

Аня рассказала, как она увидела узкий проход и повела Нимф по заросшей дорожке. Она призналась, что почти сразу была напугана «дятлом», похолодела, как только он перешел к реверсивным трелям. Потом, когда тот сполз с веток пониже, на уровень живота, почтальон его почти рассмотрела и очень хотела убежать, но не могла бросить отряд. А через несколько секунд отряд и сам побежал, пока все не вылетели, как из пушки картечь, из аллеи, скатившись по лестнице на поляну-площадь.

– Так вот почему вы были в куче, – задумчиво протянула Рита.

Все внимали Ане с открытыми ртами. Только «ласточки», похоже, отнеслись к истории с «дятлом», как к простой, хоть и свежей страшилке, которые часто рассказывают в лагере. «Нимфы» же от слов почтальона ёжились и, то и дело, осматривались по сторонам.

– А никто не обратил внимания на девушку с ножом в столовой, – спросила Хиз.

– Да, обратили, – все согласились. Только Ольга возразила, пожав плечами:

– Сбрендившая готесса – обычное дело.

– У вас в Румынии, – сказала Таня и при этих словах многие удивлённо посмотрели на четверых подруг, – может это и обычное дело, а насколько я знаю отечественных доморощенных готов, которые, кстати, почти у нас вымерли, – они серьёзные и важные, больше всего боятся своё бледное лицо уронить. А то пирожки с повидлом под рубашку ныкать!

– Но директор же сообщил, что это театральная постановка. – Сказала худенькая Оля.

– И ты хотела в ней поучаствовать. – Хиз сочувственно покачала головой. – Мне кажется, что если в лагере и организуют какой театр, той девушки в труппе ты точно не увидишь.

– В каком трупе?! – хихикнула Вика.

– В таком! – Закричала Таня с поднятыми кверху руками со скрюченными пальцами. Все засмеялись, – удивительно, как быстро произошёл переход от общего замешательства, к веселью.

– Ну хватит, – сказала, улыбаясь, Аня, – будем байки травить и пугать друг друга вечером.

– Если немедленно не пойдём, – согласилась Марина из отряда «Ласточек», – точно без ужина останемся.

– В тебя кроме компаса, еще и часы встроены? – Недоверчиво спросила Рита.

– Нет, вот у нёё на руке, – она показала на Алёну, – подсмотрела.

– Как в такой момент можно думать об ужине?! – Возмутилась Хиз.

– Обыкновенно, – ответила Марина, – думаю, не одной у меня в животе бурчит.

– А вдруг мы в опасности в этом лагере? Надо скорее решать: что делать дальше, в свете вот этого! – Все снова глянули на статую Пожарного – искры заката ушли из его глаз, солнце спускалось всё ниже в густую листву.

– Тем более надо выбираться поскорее. – Сказала Аня. – Не хотела бы я после заката оказаться на этой поляне. А обсудить всё предлагаю в корпусе, после отбоя.

– На мягких диванах в комнате для сборов! – Почти пропела Рита. – Пошлите! – Она вскочила на ноги.

– Куда? – Спросили у неё сразу несколько девушек.

В ответ Полина пожала плечами и повернулась к Марине. Та посмотрела по сторонам и стал рассуждать вслух:

– Мы вышли из леса, а «Нимфы» высыпались из дорожки с «дятлом», которая точно не ведет в нужную сторону. Нам туда, – навигатор показала вверх по склону, – имеет смысл поискать еще одну заросшую аллею.

Марина обошла памятник и направилась к зарослям деревьев и кустарника, окаймлявшим поляну. Девочки двух отрядов поднялись с насиженных на ступеньках мест: «Нимфы» сразу, стараясь держаться вместе, а «Ласточки» медленно, стеная от показной и настоящей усталости.

– Есть дорожка! – Закричала навигатор – она первая приблизилась к зарослям, сразу за ней шли почтальоны. Аня и Рита подозвали девушек – отряды стали собираться у входа в новую аллею. «Насколько быстрее я передвигалась бы сама», – подумала Риточка. Аня, словно прочитав её мысли, сказала негромко вслух: «Мы тащимся, как снежный ком – то рассыпаемся, то собираемся снова».

Новая дорожка начиналась тоже лестницей в три ступени, спрятанной за редкой травой в тёмной арке разросшихся деревьев. Сначала вошла Полина, за ней Аня – они пропускали всех вперёд и считали. Вскоре аллея стала похожа на вагон метро в час пик – оба отряда сгрудились вместе на узеньком пространстве, никому не хотелось далеко заходить в заросли. Благодаря преграждавшим путь лапам зелёно-голубых елей, уже в пяти шагах силуэты начинали теряться в переплетении веток.

– Кажется, я обсчиталась, – сказала Аня Рите.

– Я тоже. Сколько у тебя получилось?

– 33 вместе с нами – на одного больше.

– И у меня. Ну, главное, что не меньше! – Махнула рукой Риточка и стала пробираться в авангард отрядов. Почтальон «Нимф» последовала за ней, внимательно вглядываясь не только в окружающую чащу, но и, исподволь, в девчонок.

Маргарита и Светлана стояли возле памятника, задрав головы – несколько секунд они не шевелились, а просто смотрели. Наконец вожатая «Ласточек» дёрнулась к наручному навигатору и отметила место на карте, потом достала рацию и связалась с директором «Кристала». В это же время вожатая «Нимф», глядя в один окуляр, стала снимать всё на стереокамеру, похожую на бинокль. Она обвела камерой площадь, обошла вокруг пожарного, запечатлела крупным планом табличку и лицо в противогазе.

Спустя полминуты, как отряды вошли в аллею, за ними поспешили вожатые.

– Кто такой «Неизвестный Пожарный»? – Спросил Спартак Петрович у Радости 144-99. Та сидела на полу в его кабинете и смотрела на большом экране детский канал. Директор еще не знал, что делать с гостьей, а потому пока держал её рядом. Впрочем, благодаря неограниченному запасу конфет, печенья и компота, та была не против.

Радость, нажав кнопку на пульте, выключила звук на телевизоре, поднялась, поправила юбку, смахнула тыльной стороной ладони крошки вокруг рта и стала рассказывать, словно отвечая на уроке. Смотрела она в окно, за которым пейзаж насыщался красками вечера, а оранжевый свет острыми языками рассекал глубокие и длинные тени оврагов, аллей, парков, отдельных деревьев и корпусов лагеря.

– В 1984 году нашей эры Государство потеряло одну из своих самых укреплённых крепостей на южной границе – город Плутоний. Здесь только зарождалось производство сверхмощного оружия на основе атомной энергии, служащей Человечеству уже более 50-и лет.

Директор слушал, ему сразу же хотелось перебить Радость, чтобы задать уточняющий вопрос, но он только качнул головой и стал изредка помечать в блокноте.

– Крепость находилась в стадии секретного проекта. О ней кроме обитателей, а это были и строители города, которые поселились здесь же, и избранные учёные, отправившиеся в бессрочные командировки, и гарнизон приставленный охранять Плутоний, знал только Совет Управителей. Связь с городом была потеряна вечером, 20 октября. Уже через час после тщетных попыток восстановить канал, был подготовлен и послан разведывательный самолёт, который достиг Плутония всего за 40 минут. На том месте, где среди пустыни с высоты 10 километров должен был сиять огнями улиц недавно построенный город, виднелся только тусклый уголёк.

На следующий вираж самолёт спустился до 1 километра. Его зоркие камеры, а через них и Совет, смотрели на горящие улицы, заполненные ордами Врагов. Члены совета поначалу отказались верить своим глазам – в одной толпе рушили и рвали остатки города люди-изгои и чудовища-нелюди. Тогда они впервые объединились.

Количеством своим враги превосходили всё население города в 10 раз, они заполнили Плутоний, словно чёрная смола, которая разливалась и разливалась по улицам. Гарнизон, расположенный перед городом, догорал, по-видимому, он был уничтожен первым. Но возле арсенала постоянно вспыхивали яркие зарева. Опустившись еще ниже, разведчику удалось заснять человека – пожарного, последнего защитника оружия, которым город не успел воспользоваться. Он медленно отступал среди бетонных переулков гарнизона, а на него катилась подожженная им волна чудовищ и изгоев. Огнемёт – его единственное оружие – оказалось лучшим в этой неравной бойне.

К городу вылетели бомбардировщики, но им нужно было ещё два часа. Пожарный, теснимый ордой, был спиной ко входу в арсенал – ему приходилось отступать непрерывно, а сзади осталось всего 100 шагов. Если бы чудовища овладели складом, в их руках оказалось бы лучшее вооружение, рассчитанное на мобилизацию всего 50-тысячного Плутония. Там же были и образцы новых несравненно более разрушительных механизмов. До экспериментальных зарядов в подземных хранилищах им бы не удалось добраться и за несколько дней, но обычных зенитных орудий, которые там тоже хранились, хватило бы, чтобы отбить не одну волну бомбардировщиков. В те минуты никто не знал, какие потребуются силы, чтобы уничтожить толпы вооруженных, полных ненависти мести изгоев и какие технологии попадут к отстающим от людей в техническом развитии чудовищам.

Последнюю минуту жизни Неизвестного Пожарного нам не раз показывали на уроках.

Он стоит, прижавшись спиной ко входу в арсенал, и поливает длинными струями огня наступавших, которые напирают уже по горящим трупам, но не могут остановиться – слишком сильна давящая масса – их гонят сзади. Отдельные враги горят уже в считанных шагах от пожарного, чьё лицо осталось навсегда скрыто маской противогаза – без него бы он задохнулся в той гари. Его одежда из огнеупорной ткани уже дымится. Тут он на секунду перекидывает огнемёт в одну руку, а другой набирает, не оборачиваясь, код на больших бронированных дверях – они медленно едут в сторону. Он шагает спиной в темноту арсенала и еще несколько секунд огонь, вырывается из всё увеличивающегося прохода, задерживая наступающих. А потом огнемёт смолк. Непрерывный поток чудовищ и изгоев устремляется в широкие ворота.

Эти секунды, наверное, самые длинные во всей записи. Если смотреть на счётчик – их прошло 20 – не верится, что всего треть минуты, а не три или тринадцать.

Потом толпа застывает. Вся. Даже те, кто далеко позади. Из ворот огромного цельнолитого здания бьёт полукругом желто-бело-алая волна. Она успевает сгрести только первые сотни наступавших, когда всё заливает белый свет.

Следующие кадры – большая раскалённая воронка – были сняты только с прибывших бомбардировщиков – вся аппаратура разведчика ослепла от взрыва арсенала. Похоже, что те 20 секунд потребовались Пожарному, чтобы добежать до хранилища с термитным оружием.

Голос Радости подрагивал.

Замолчав, она продолжала смотреть в окно, румянец пылал на бледном лице.

– Как ты ярко рассказываешь, – директор был поражён и этой странной девочкой, и её страшным рассказом.

Радость 144-99 отвела взгляд от окна.

– Это часть моего сочинения, я над ним три дня работала.

– Всё равно! Это замечательное сочинение, хотелось бы прочитать.

– Когда-нибудь прочитаете, я помню его целиком.

Глава 14

Вопреки ожиданиям, новая аллея не петляла, не раздваивалась и не обрывалась тупиками. Она уверенно вела вверх, почти точно по направлению к корпусам. Прямая асфальтированная дорожка чередовалась с лестничными маршами и небольшими площадками, на которых в далёкие времена были установлены удобные деревянные скамейки. Всё что от них осталось – оплетенные вьюнами бетонные основания и засыпанные прелыми листьями черно-коричневые полусгнившие брусья. Усталые девушки с сожалением проходили мимо. Одна из лавочек, выглядевшая немного лучше остальных, тихо провалилась под присевшей на неё худенькой Олей – та даже не успела вскочить – её сообща вытащили из кучи трухлявых щепок.

Наконец длинная заброшенная дорожка кончилась, и отряды вышли на вполне ухоженную широкую аллею. Почтальоны снова пересчитали своих подопечных.

– У тебя тоже 33? – Спросила мрачная Аня у Риты.

– Да, – Риточка выглядела озадаченной.

– Думаешь, мы опять ошиблись?

– А как по-другому?

– Учитывая сегодняшнюю чертовщину… – Аня замолчала, потому что к ним подошла девушка и стала с любопытством слушать. – Ты из какого отряда? – Спросила почтальон.

– Ласточки! – Девушка чуть не подпрыгнула от неожиданности.

– Твоя? – спросила Аня Риту. Та пожала плечами. – Иди, у нас тут свои почтальонские дела. – Девушка насупилась, но отошла.

– Так что ты хотела сказать про чертовщину? – Спросила Рита, когда почтальоны на секунду остались одни. Перекинуться большим количеством слов втайне от остальных членов отрядов не получалось. Почтальоны были фокусами внимания своих товарищей, вокруг них собирались отряды в ожидании продолжения путешествия. Вместо ответа Аня громко заговорила, так чтобы её услышали все:

– Мы с Ритой не можем досчитаться одну толи Ласточку, толи Нимфу…

– Досчитаться? Так она же ли… ай! – Риточка не договорила и даже подпрыгнула. Аня, наступив на ногу недогадливой Рите, зыркнула на неё так, что та, даже если и не поняла, что задумала коллега, решила помолчать.

Отряды стали озираться и громко негодовать по адресу отставшей, никому не хотелось задерживаться или, того хуже, отправляться на поиски.

– Сейчас быстро выясним, кого мы потеряли, – продолжила Аня, – постройтесь напротив меня Нимфы, а напротив Полины – Ласточки. По парам! – Уточнила почтальон. – Кто с кем живёт в номере.

Девочки стали суетиться, толкаться. Некоторые не могли сразу вспомнить своих соседей, одна недовольно фыркнула: «Раскомандовалась», но Аня показала ей кулак, сопроводив мрачной молнией из глаз. Почтальоны наблюдали за бестолковым движением и готовы была признать, что у них может и не получиться выяснить, кто 33-й.

К Ане подошла невзрачная девушка и встала рядом.

– Чего тебе?

– Мы вместе в номере живём, – робко ответила та.

– А… Ну да.

Медленно, но верно, отряды выстраивались перед своими почтальонами.

– Эй! Ты куда? – Крикнула Рита и только тут Аня заметила, что от общей массы отделилась девочка в такой же как у всех форме, с хвостом собранных в пучок русых волос. В такт её шагов хвост покачивался, девушка делала вид, что не слышит окрика и всё быстрее продвигалась к дорожке, из которой пять минут назад вышли отряды.

– Стой! – Крикнула Аня и кинулась за хвостатой беглянкой. Почтальон быстро нагнала девушку, которая не оглядывалась и не пыталась перейти на бег. – Стой! – Ещё раз повторила почтальон и положила неизвестному члену отряда руку на плечо…

Аня увидела, как крутнулись деревья впереди, а навстречу прыгнула земля. Всё очень неприятно загудело, до почтальона медленно доходило, что она лежит на траве. Подняв голову, Аня увидела, что беглянка уже скрылась. Тут сквозь гул в ушах донеслись испуганные голоса, почтальона окружили сначала ноги, а потом и бледные лица Ласточек и Нимф. Все спрашивали, цела ли Аня, и с опаской оглядывались в сторону старой аллеи.

– Я сама, – почтальон оттолкнула протянутые к ней руки и хотела встать, но всё закачалось так, что пришлось сесть назад. Аня ощутила, что правое плечо и половина лица онемели и начинают саднить. Почтальон прикоснулась к липкой щеке – кровь, немного. Всё-таки она позволила поставить себя на ноги. Ей дали платочек, приложили к лицу, кто-то стал отряхивать футболку.

– Не поняла… Что случилось? – Удивлённая тупость медленно покидала гудящую голову.

– Она тебя бросила, – сказала Риточка.

– Швырнула через плечо головой о землю! – Добавила восхищенно рыжая Вита.

– Не швырнула, а очень мягко положила, – это была Ольга из Венгрии, она встала перед Аней и стала деловито щелкать пальцами у той перед лицом. – Сотрясения нет, – констатировала Оля. – Мастерски она тебя крутнула! Да так мягко, словно китайскую вазу – берегла!

– Лучше расскажите, кто-нибудь рассмотрел её? – Ане уже надоели восхищения незнакомкой. Хотела бы почтальон догнать девушку и поговорить, вот только, какую дубину взять, чтобы беседа была конструктивной. Аня злилась! Еще и как!

– Остановись! – Донесся из парка крик. – Да стой же ты!

– Это Маргарита! – Узнали девочки голос вожатой.

– Кому-то сейчас не поздоровится, – мрачно изрекла Ольга. Было непонятно, кого она имеет в виду. – Побежали! – Она обратилась к своим подругам и все четверо кинулись в аллею.

Аня попробовала рвануть за ними, но от резких движений у неё с новой силой закружилась голова и она была вынуждена перейти на шаг. Мимо пронеслись два отряда.

Ира с Таней почти не отставали от венгерских девушек, а потому поспели на самое интересное. На небольшой площадке рядом с рассыпавшейся лавочкой шла удивительная борьба: двое вожатых пытались схватить девушку с хвостиком, но та выворачивалась, словно скользкий угорь и вожатые попеременно от неё отлетали. В ход с обеих сторон шли захваты, заломы, подсечки, это было похоже на быстрый неритмичный танец. Перевес в драке, несмотря на численное превосходство вожатых, был на стороне девчонки. Та рассыпала град шлепающих ударов, и обе вожатые отшатнулись, девчонка приготовилась бежать, но на пути у неё встали Оля и три Лены. Подруги широко расставили ноги и держали руки на уровне живота.

Девушка, теперь её лицо хорошо можно было рассмотреть – красивое, с тонкими чертами, улыбнулась, подсекла за ступню одну Лену и за колено другую и бросилась в образовавшуюся брешь, но тут её схватили оставшиеся на ногах подруги, сзади подоспела Маргарита, а Светлана, стоя немного дальше отрезала путь к бегству. Трое сцепились вокруг одной, но тут же опять рассыпались.

Девчонка рванула в обратную сторону, не обращая внимания на отряды, которые с визгом спешили освободить ей путь. Посреди аллеи осталась стоять только Таня Хиз. Когда до беглянки осталось три шага, Таня быстро ступила вперёд и с коротким громким выдохом влупила палкой по хвостатой голове. Ветка с треском разлетелась, а девушка отшатнулась назад, удивлённо ойкнула и села. Через секунду её уже связывали вожатые, используя в качестве пут лямки рюкзаков. Девушка уже не сопротивлялась, она внимательно вглядывалась в лица окружавших её людей и видимо, о чем-то мучительно думала.

– Вас всех используют вслепую, – заговорила девчонка негромко, но в образовавшейся тишине её было слышно отчётливо.

– О чём ты? – Спросила Маргарита.

– Да, о чем это она? – Почтальон Горных нимф подошла ближе к вожатым и смотрела на них в упор.

– Получила такой удар по голове, – сказала Светлана, – сама не понимает, что несёт.

Тут настала очередь возмутиться Хиз:

– Я взяла самую лёгкую палку, что здесь валялась, у неё может и шишки не будет, больше треском оглушило. – Все посмотрели на лоб девушки с грязным пятном в месте удара: шишки, действительно пока не было, но поцарапанная кожа покраснела.

– Когда я сказала, что вас используют вслепую, – продолжила пленница, – я имела в виду и вожатых. Вы врёте им, – она кивнула на отряды, – а он врёт вам.

Вожатые опешили, похоже, они не знали, что делать и что говорить.

– Ну не заткнёте же вы мне рот при всех! – Усмехнулась гостья. – А я сейчас расскажу вашим подопечным всю правду о лагере «Кристалл». – Вожатые переглянулись, они были близки к тому, чтобы всё-таки сделать кляп. – Да такую, что вы и сами удивитесь, «вожатые». – Последнее слово было произнесено не то, чтобы с презрением, но так, слегка в кавычках.

– Рассказывай! – Это сказала Аня. Со всех сторон раздались одобрительные возгласы. Вожатые находились в беспомощном состоянии, и всё же Маргарита пыталась «вырулить»:

– Вы, что не видите, с кем имеете дело?! – Обратилась она ко всем. – Это же малолетняя преступница, она едва не искалечила Аню, избила нас, девочек, – кивок в сторону двух Лен. – Её надо немедленно изолировать, отправить из лагеря домой в сопровождении полиции! – Праведный гнев звучал в словах вожатой, но после всех событий сегодняшнего дня, одного актёрского мастерства Маргариты было мало.

– Хватит нам врать! – Закричала Хиз и сама испугалась резких слов. Дальше она уже продолжила тише, но голос её всё же подрагивал. – Целый день происходят странности. Ну раз вы нам лапшу на уши повесили, ну два!..

– Да, вы её лучше не обманывайте, – саркастически сообщила пленница, – иначе палкой так отходит и ваше самбо не поможет. Где так научилась бить? – Обратилась девушка к Хиз.

– Секция кендо, – ответила Таня.

– Да ты самурай! Не повезло же мне побежать в твою сторону.

В ответ Хиз скромно пожала плечами.

– Так что ты хотела нам всем рассказать? – Спросила Светлана. Вожатые не могли позволить ситуации уйти из-под контроля.

– История длинная. Вам её, – она обвела подбородком и вожатых, и отряды, – будет удобней слушать в комфортной обстановке. Иначе мы в парке застрянем до ночи.

– Ужин… – раздались грустные слова Риточки и её поддержала целая капелла вздохов.

– Ужин, нам не нужен, – вяло пошутила Хиз и все услышали, как у неё забурчало в животе.

– А вы меня развяжите, и мы на сегодняшний вечер прикинемся, что у вас в отряде всё-таки 33 человека. – Предложила пленница и в сердцах воскликнула: – В вашем опасном мире всё и всех постоянно пересчитывают! Сами себя потеряете, если считать не будете!

– Ты не убежишь? – Строго спросила Маргарита.

– Нет.

– Даёшь честное слово? – Светлана была ещё более сурова.

– Четное слово!

– Ну, тогда развязываем? – Спросила Маргарита у своей коллеги и принялась освобождать девушку из пут.

– Конечно, она ж слово дала! – Светлана уже помогала ослаблять узлы.

Отряды ошеломлённо смотрели на такой поворот событий. Наконец, девушка встала на ноги и потёрла запястья со следами от ремней:

– Немилосердно затянули, – пожаловалась бывшая пленница.

– Вы чего наделали?! – Первой опомнилась Аня. – Она же сейчас убежит!

И вожатые, и еще минуту назад связанная девушка, оскорблено ахнули.

– Как ты могла подумать? – С деланным возмущением спросила Светлана почтальона.

– Ты почему еще здесь? – Процедила сквозь зубы Маргарита, обернувшись к освобождённой девчонке.

– Ха-ха! Почему у вас такие злобные лица? Думали, я умчусь и объяснения с отрядом можно будет снова заменить какой-нибудь сказкой?

– Пошли, – сказало устало Маргарита, – может, по дороге сама исчезнешь.

– И не надейтесь!

Отряд 1-А пошёл ужинать.

Путь к столовой не занял и пяти минут, вожатые вывели кратчайшей тропинкой. По дороге пленница смешалась с отрядом и успела со всеми познакомиться, она представилась, как Ангелла.

– Анжела? – переспросила Ира.

– Нет, Ангелла! «Ангел» – корень, «л» – суффикс, «а» – окончание. – Похоже, обладательница экзотического имени пребывала в прекрасном настроении. Вожатые держались сухо и отстранённо.

– Кто ты такая и почему на меня напала? – Спросила Аня, подойдя ближе. Она всё ещё злилась и ожидала подвоха.

– Я напала? Это ты пыталась меня задержать. Вот и пришлось аккуратно пресечь погоню. Ведь никто же не захотел меня потом преследовать? – Она обернулась к отряду. Все замотали головами.

– Ну, так кто ты и откуда взялась, и зачем преследовала наш отряд? – Не отставала почтальон.

– Я – лазутчик, а на остальные вопросы отвечу позже – долго рассказывать, – сказала Ангелла и добавила улыбаясь, – но вы всё равно не поверите.

У столовой расспросы пришлось прервать. На ступеньках Маргарита сказала:

– Давайте просто поужинаем, как будто ничего не случилось. – Потом ядовито обратилась к Ангелле, – …и у нас в отряде 33 человека.

Та в ответ показала пальцами «Окей» и застегнула рот на воображаемую молнию.

К моменту прихода отряда 1-А, столовая опустела. Повара на раздаче ничуть не удивились опозданию и принялись споро накладывать по тарелкам. Ангелла с любопытством таращилась по сторонам и особенно на еду. На ужин предлагали на выбор: рыбные котлеты, блины с творогом, салат, тушёные овощи и гречку.

– Всего понемножку, – попросила самопровозглашённая лазутчица тётю на раздаче. Та и бровью не повела, взяла две тарелки пошире и наляпала на одну салат, овощи и гречку, а на другую положила две котлеты и два блина. Один блин полила сметаной, а другой – сгущенкой. Из напитков были всё те же компот и травяной чай, а вместо какао – молоко. Ангелла поставила на поднос три стакана. Замешкалась она только когда пришлось выбирать к кому за столик подсаживаться, буквально на секунду.

– Ну почему я?! – Воскликнула Аня, но всё же сдвинула свой поднос к краю стола.

– Мы с тобой, просто, ближе знакомы, – ответила лазутчик.

– И ты думаешь, что я горю желанием познакомиться ещё ближе?

– Еще ближе будет просто неприлично, – пошутила Ангелла. За соседними столиками прыснули, а сама почтальон возмущенно фыркнула и уткнулась в тарелку с салатом.

– Аня, – девушка перешла на виноватые интонации, – я, кажется, еще перед тобой не извинилась?

– Нет. – Ответила почтальон с полным ртом, по-прежнему не поднимая глаз.

– Извини, за то, что не извинилась. И извини, что напала на тебя.

Аня на секунду перестала есть:

– Извинения приняты, – сказала она холодно.

– Ты обязательно перестанешь сердиться, когда узнаешь, что на самом деле вокруг происходит.

Аня тщательно, даже вдумчиво, прожевала салат.

– Хорошо, попробую. А пока что продолжу считать, что драка – не лучший метод уйти от преследования.

– Я была вынуждена так действовать, – продолжала оправдываться Ангелла, – мне не хотелось попадаться в руки к вашим вожатым. Если бы не вы все в качестве зрителей, мне бы шею свернули ваши мегеры… если бы смогли.

– Прям партизаны и Гестапо, – всплеснула Аня руками. «Ха!», – скептически крикнул кто-то из-за соседнего столика, это была Таня Хиз, она, не стесняясь, следила за разговором, в то время, как её подруга Ира, лишь слушала, деликатно отвернувшись в сторону. Впрочем, все присутствующие, так или иначе, держали под прицелом почтальона и лазутчицу. Ещё бы! Настоящая тайна, сверхъестественное явление, не мимолётное и трудно доказуемое, а тут, рядом, сидит, ужинает, препирается с Аней! Разумеется, что после всех событий и недоговорок сегодняшнего дня, никто не хотел верить в попытку вожатых выдать лазутчицу (откуда, зачем она – ещё только предстоит узнать!) за хулигана.

В пустой столовой отряду 1-А было хорошо, но затягивать ужин не стали. По одному из столовой в этот раз тоже не выходили, наверное, боялись упустить что-нибудь интересное. Те, кто доел, просто сидели и потягивали компоты, ждали остальных. Не спешили только вожатые, они ели за таким же столиком, рядом со всеми. Это подчёркивало сплоченность коллектива вокруг некого события, выдающегося из ряда вон.

Наконец вожатые отнесли свои подносы с грязной посудой.

– Ну, что, отряды, готовы? – Спросила Маргарита. Что она имела ввиду: окончание ужина, или откровенный разговор, было непонятно, но готовы были все.