Текст книги "Закатное солнце почти не слепило (СИ)"

Автор книги: Артем Губкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 25 страниц)

Сергей упал подсеченный под лодыжки когтём, в то время как другие два гарпуна поднялись повыше, чтобы пронзить обидчика.

Сергей заголосил так же, как и Пашка с Ирой, в беспомощности наблюдающие за гибелью друга, их вопли ужаса слились со странным криком Хиз, вынырнувшей из темноты и высоко взлетевшей над распростёртым мальчишкой. Над головой она, как настоящий самурайский меч, держала здоровенную арматурину, которую, еще до приземления на ноги, опустила выбившим искры ударом на торчащий из-под глаза твари штырь. Раздался металлический, как в кузне, звон и в стороны что-то брызнуло. Прежде чем полностью приземлиться, Хиз невероятно быстро успела ещё раз высечь ударом сноп искр, вбив штырь в лопнувший мерзкий глаз под самый корень. Левая нога Тани коснулась пола, а другая пяткой топнула по зубам в одном из раззявившихся в немом крике ртов.

Чудовище рухнуло вниз и тяжело загрохотало по кучам обломков, сваленным на техническом уровне.

Хиз, влекомая вперёд тяжёлой арматурой, чуть не последовала за поверженной тварью, девушка застыла на самом краю, удерживаемая Пашкой, который, неведомо как, успел схватить её за футболку. Ткань отчётливо хрустнула, но с двух сторон подскочили Ира с Сергеем и за плечи дёрнули Таню назад. Тут она всё-таки не удержала равновесия и села на зад. Если бы не дружеские руки, заботливо поддержавшие, она бы конкретно отбила себе пятую точку. Арматуру она аккуратно положила рядом.

– Вот это да! – Только и смогла выдохнуть Хиз.

– Ты нормально? – спросил Пашка.

– Полностью. – Хиз попыталась встать, друзья кинулись ей помогать. – Пашка, подай, пожалуйста, катану. – У Тани здорово тряслись коленки, поэтому она как на трость опёрлась на железный прут. – Спасибо.

– Не за что! – Пашка с щенячьим восторгом смотрел на Хиз. – Я теперь навеки твой верный оруженосец!

– Навеки – это долго, – улыбнулась Таня и стукнула готового пустить слезу восхищения толстяка по плечу.

– Кончайте любезности! – Сергей вместе с Ирой и двумя малявками – откуда только взялись? – стоял на краю проёма, глядя вниз. – Пашка, посвети.

Ребята сгрудились у провала, направив вниз лучи трёх фонариков. Снизу на них не мигая смотрело поверженное чудище. Да, у него стало на один глаз из пятнадцати меньше, по морде, которой у него не было, текла грязная гнойная жижа, но подними его сейчас наверх – нашинкует всех с тем же проворством.

Чудовище, бросив последний, как показалось грустный, взгляд на так и не доставшийся ему обед, зашевелилось в хламе, разгребая обломки досок, сбитых в опалубки, подползло к одной из стен и изрыгнуло на неё прозрачную липкую струю. Та повисла метровой текучей соплёй, переливаясь в свете фонарей.

– Фу! – ребята отпрянули в отвращении.

– Что это оно делает? – Спросил Пашка с брезгливым любопытством переводя фонарик со слизи на монстра, совершенно утратившего интерес к детям и внимательно созерцающего художество на стене.

– Когда мы его встретили, – заговорила Ира, предпочитая не смотреть вниз, – оно спустилось со стены. Я вот сейчас поняла, когти – это же не присоски, наверное, оно в столовой тоже насморкалось на стены и сидело наверху в своей паутине, поджидало гостей.

– Так оно скоро вылезет и опять погонится за нами, – сказал Сергей.

– Вряд ли скоро, оно же весит, как бегемот, ему тут круглыми сутками сморчки сушить. – Таня критически осматривала себя – забрызганную мелкими каплями буро-молочной жижи.

– Толку за нами тогда гнаться. – Подала голос младшая Ира, обычно молчаливая. – Будет сидеть в новом гнезде и ждать других простофиль.

– Долго же ему придётся ждать. – Возразила маленькая Таня.

– Нас-то оно долго ждало. – Вставила Ира старшая.

– Почему? – Спросила Хиз.

– На нас оно набросилось довольно вяло, словно заржавело, а потом размялось и понеслось как арабский скакун.

– Как бегемот, они тоже быстро бегают, – Хиз отстаивала свою аналогию, – только разгон нужен.

– Мы собрались здесь дожидаться, пока оно выберется? – Спросил Сергей, которого очередной раз поразила способность девчонок болтать о пустяках в таких обстоятельствах.

– Поможем гнездо строить. – Хохотнул Пашка и сделал вид, что сморкается вниз.

– А казался таким джентльменом. – Хиз укоризненно покачала головой.

– Я это… извини. – Пашка тут же запунцовел и зачем-то пригладил волосы.

Ира с Сергеем хитро посмотрели на Хиз. Та сделала вид, что ничего не заметила.

– Мы должны оставить предупреждение, что здесь притаилось чудовище. – Снова напомнила о себе маленькая Ира.

– Точно! Мы оставим здесь везде надписи. – Маленькая Таня поддержала подругу.

– Похоже, мы отсюда не собираемся уходить. – Проворчал Сергей и стал оглядываться в поисках пишущих предметов. – Но на самом деле предложение верное. Только давайте всё делать быстро и валим, наконец-то. Меня от этого соседства в дрожь бросает.

– Здесь просто холодно. – Хиз говорила громко, потому что уже начала скрежетать своим самурайским ломом по полу буквы. – Заодно и наточу. – Усмехнулась она себе, счищая о бетон слои ржавчины вокруг тонкого кончика, который с трудом был отломан от стены.

Пашка отправился на другую сторону дыры с чудовищем выводить надписи куском камня. Оставшиеся членов отряда занялись стенами.

У Хиз получалось рыжеватыми бороздами: «Осторожно! Внизу монстр!». Пашка выкарябал гигантскими буквами: «Стой! Опасность! Ловушка монстра!». «Внизу прячется чудовище! Это не шутка!», – написали на одной стене малявки и для наглядности указали стрелкой. На другой стене у Иры и Сергея получилось: «И правда, там сидит монстр, будьте осторожны, он большой, быстрый и с огромными когтями», – стрелку они тоже пририсовали. Малявки рядом со своим указателем попытались изобразить и само чудище, вышло что-то похожее на страхолюдную амёбу с длинными паучьими ногами, глазами и зубами.

– В принципе, похоже, – одобрил Сергей художество.

– Пробирает лучше всех надписей, – подтвердила Хиз и девочки скромно заулыбались.

– Ну что, давайте прощаться, – сказал Пашка, окидывая лучом фонаря поочерёдно надписи. Композиция выглядела внушающе, но, несмотря на всё, походила на детскую шутку.

– Как прощаться? – Изумилась Хиз. Остальные тоже оторопели, кроме Сергея, который засмеялся:

– Присядем на дорожку!

Эта реплика взорвала мальчишек гомерическим хохотом, который, подхваченный эхом, зловеще покатился по туннелю.

– Не люблю себя чувствовать дурочкой. – Хиз угрожающе приподняла стальной прут.

Мальчишки подавились смехом.

– Пашка имел ввиду: давайте прощаться с чудовищем…

– … и пошлите отсюда, наконец-то. – Закончил толстяк.

Чудовище громко блевануло в своей яме.

– Точно! – Расшифровал послание Пашка и на этот раз засмеялись все.

– А куда пойдём? – Спросила Таня, когда приступ веселья поутих. – Назад или дальше по туннелю?

– Идёмте со мной. – Тихо прозвучал незнакомый девчачий голос из-за спин ребят.

Все одновременно заорали.

Часть III. Глава 1

Голос директора из громкоговорителей разносился по лагерю со странным, хлопающим как отражения закрывающихся дверей, эхом, когда ближайший динамик замолкал, из дальних еще продолжали долетать целые слова и даже обрывки фраз, наглядно демонстрируя ограниченность скорости звука.

– Совсем немного осталось до окончания захватывающей командной игры в Беглецов и Охотников! Уверен, всем интересно будет узнать, что на свободе остаются всего три пока что неуловимых группы беглецов…

– Они с ума посходили! – В сердцах выкрикнула Рита за что получила несильный тычок в бок стволом какого-то оружия, похожего одновременно на маленький автомат и жука. Человек в черном облегающем костюме с анатомическими вставками в уязвимых местах, наверное, броня, приложил палец к уродливой маске в том месте, где положено быть губам. Еще двое его близнецов держали на прицеле остальную часть отряда в то время, как один тащил из волн прибоя большой черный мешок.

– … Улыбка Енота А-7, Отчаянные Мстители А-5 и Цветочная Поляна А-8. Вы, девчонки, молодцы! – продолжал вещать директор. – Но опасайтесь лучших охотников нашего лагеря – отрядов Ассоль А-3, Солнечных Ласточек А-1 и Горных Нимф А-1.

При упоминании её отряда, Рита чуть опять не вскричала, но бок ещё саднил от прошлого «дисциплинарного взыскания» и новое получать не хотелось. Она в очередной раз глянула на свой навигатор с красным ремешком и отметила, что он всё так же сбоит. Экран устройства помигивал с самого момента нападения: то полностью лишаясь любых признаков жизни, то ненадолго и неуверенно набирая краску. Нет, конечно, никто не смотрел на часы во время появления этих страшных людей, но спустя минуту, когда растущее оцепенение страха подсказало, что это всё не шутки, не безумная инсценировка, не учения, не что-либо еще безобидное, нефатальное, что может произойти с нормальными подростками, а это – самое настоящее нападение странных и страшных людей, лишь с первого взгляда похожих на морских диверсантов. А было бы лучше, если бы это были «обыкновенные» диверсанты, морские пираты, безумные террористы? Намного. По крайней мере не так страшно.

«Ну да, – неожиданно для себя подумала Рита, – они с корабля. С бредноута, или как там его». В голове догадка знакомо щелкнула, картинка обрела контрастность, при этом как-то неуловимо вывернувшись. Словно выпуклые тени поверхностей вдруг стали вогнутыми, а там, где свет очерчивал возвышения, оказались впадины. Как будто Риточка переместилась в иную реальность, идеально совпадающую с предыдущей только контурами.

Мамочка! (как ты сейчас далеко!) Ведь это чудовища, только похожие на людей! Они готовятся утянуть девчонок с собой, чтобы сделать с ними нечто невообразимое, непременно ужасное.

Это не маски у них на лицах!

Это лица с выпуклыми глазами, словно залитыми черными чернилами, аппараты для дыхания под водой не закрывают рты, это и есть рты – большие, угловатые, забранные вертикальной щеткой щелей, напрягающихся в такт натужному дыханию. Маленькие уши приросли к черепу, их прикрывает перепонка.

Неужели и всё остальное – тоже не костюм, не броня, а мерзкая черная плоть? Полина помимо воли вглядывалась в перехрюкивающихся между собой уродов, содрогаясь и одновременно оставаясь спокойной. Часть души девушки корчилась в агонии ужаса, в то время как лицо её оставалось бесстрастным, оно даже разгладилось, как у фарфоровой куклы.

«У меня шок», – подумала Рита, – «хоть бы он не проходил подольше, иначе я буду орать и брыкаться – меня будут бить прикладами, а я буду всё равно брыкаться и орать». Риточке секундно взгрустнулось от душераздирающей сцены, которую она тут же прогнала из воображения. «Интересно, кто-нибудь понял тоже, что и я?», – командир отряда осторожно осмотрелась. «Кажется, никто», – только успела она подумать, как на гальку с шумом свалилась Алина – одна из белобрысых приятельниц Риты. Стоящие рядом девчонки, вскрикнув, отскочили, но сразу бросились обратно к безмятежной, словно уснувшей девушке. «А вот: она поняла», – со странным юмором подумала Рита и вслух сказала ровным голосом:

– Врача. Кто-то должен вызвать врача. – Она сама удивилась тому, как неестественно прозвучало это, ей даже пришлось прокашляться, чтобы повторить то же самое, но уже с правдоподобными интонациями. – Врача! Нам нужен врач! – Её голос взволнованно дрожал, через слово срываясь на задушенный писк.

– Отпустите нас! – проплакала Марина. Её черные волосы обвисли, всегда бледное лицо приобрело голубоватый оттенок, а веснушки просто исчезли.

– Отпустите! Отпустите! – Завторили нестройно остальные девчонки, шокированное молчание которых прорвалось всхлипами и мольбами.

Трое чёрных уродов в ответ только покрепче взялись за оружие и щелкнули какими-то переключателями в глубине инсектоидных механизмов, которые наполнились негромким, но ясным звуком заряда конденсаторов – как будто набирает энергию вспышка профессионального фотоаппарата; звук дошёл до высокой ноты и остался смертоносно звенеть на ней. Простые угрозы кончились.

Четвёртый из отряда захватчиков подтащил мешок к Алине, не обращая внимания на сгрудившихся рядом девчонок, которые расступились, безотчётно избегая прикосновения мокрой резины гидрокостюма. (А Рита-то понимает, что это не резина, или не везде резина.) Он разорвал толстый материал, покрытый слоем клеёнки, похожей на рыбью кожу, которая громко трещала и шуршала при каждой деформации и запустил внутрь руку.

– Там у вас аптечка? – С надеждой спросила Марина, она совсем позабыла урок молчания, преподанный Риточке. Но Чёрным сейчас было не до борьбы с болтовнёй, а может быть конкретно почтальон особо не пришлась им по вкусу.

Рита не сдержалась и хмыкнула от такой наивности. Никто не заметил столь неуместного проявления эмоций. Не удивительно! Если никто не заметил, насколько порванный мешок походил на пакостный кокон, а только все таращились на манипуляции водолаза, ожидая, что он начнёт врачевать Алину.

Рука быстро нащупала что-то и вытащила наружу белесую дыхательную маску с обвислыми тонкими завязками, неприятно подрагивающими, словно силиконовые. За устройством тянулись тонкие прозрачные сопли, как будто его достали из свежего клея. Все окаменели, в упор разглядывая жидко-вязкую слизь, натягивающуюся сотней паутинок, рвущихся и повисающих, падающих маленькими капельками.

Рита подавила тошноту.

Псевдочеловек встал на колени рядом с Алиной и осторожно поднёс «дыхательную маску» к лицу девочки. Он был похож на заботливого спасателя, так же, как пакостный организм в его руках – на медицинское устройство.

Рита ногой выбила «маску» из рук «спасателя» и с оглушительным вибрирующим гулом горизонт перевернулся и перед её глазами оказались камешки гальки – почему-то в фокусе, словно она разглядывала их через увеличительное стекло, а вот всё остальное вышло за пределы резкости и дрожало мутным маревом в унисон болезненной пилоподобной вибрации, сотрясающей тело. Прежде чем, картинка начала стремительно тухнуть, усилием воли она смогла сконцентрировать взгляд на лице Алины, на которое сбоку прыгнула белая маленькая тварь, залепив ей рот и нос своим мягким скользким телом. Алина открыла глаза поверх «маски» и встретилась, недоумевая захлопав глазами, с затухающим взглядом Риты, которая сдалась и отключилась.

Солнечный пляж затопило воплями и хрустом гальки под ногами. Но всё быстро стихло после того, как Черные точными и экономными движениями полоснули молниями из жуков-автоматов по сорвавшимся в панику пленницам.

У девчонок еще подёргивались конечности, когда к их лицам присосались живые маски, жадно обвив затылки щупальцами.

Одна Алина, которой не повезло прийти в себя, видела всё до конца. Парализованная ужасом до окаменения мышц она наблюдала, как падали одна за другой Солнечные ласточки в конвульсиях, захлёбываясь криками с икотой, а потом к ним подходили страшные люди с чем-то подрагивающим в руках, что возле лиц девчонок оживало и, словно соскучившийся по любимому пациенту дыхательный аппарат, хватало их жгутами, плотно прижимаясь ко ртам. Когда она наконец смогла вдохнуть достаточно вязкого воздуха, который сопротивляясь проникал в лёгкие, чтобы закричать, она не смогла, – вибрация на выходе изо рта потонула в мягком и холодном. Алина не хотела этого делать, но глаза сами скосились к переносице, на которой увидели нечто симметрично-морщинистое, просасывающее газ для неё через открывающиеся и закрывающиеся трещины в плоти.

Девушка вскочила на ноги, пытаясь оторвать от лица липковато-скользкую распластавшуюся мерзость и, получив сбоку удар в голову прикладом, снова потеряла сознание.

Почтальон «Улыбки енота» Милена – маленькая сорвиголова, это она придумала название отряду и настояла на нём, – выглядывала из-за высокой травы на склоне, спускавшемся к набережной. Кроме неё и её верной подруги и помощницы Софьи все остались за высокими кустами лавра вверху, ожидая возвращения разведчиков. Еноты избегали хоженых дорожек (тоже идея Милены) и, вероятно, поэтому числились сейчас в числе наиболее успешных беглецов. А кроме того, еще их можно было смело отнести к самым загнанным своими почтальонами отрядам, поэтому никто не стал возражать, когда дуэт Милена-Софья распорядились: «Всем ждать здесь, мы в разведку!».

– Часы не работают! – досадным шепотом заявила Софья, протягивая запястье с навигатором для наглядности.

– Знаю! – Милена уже успела заметить, что циферблат устройства лишь слабо мерцает, когда пыталась набрать сигнал «SOS». – У меня тоже.

– И что будем делать?

– Ничего. Пока… Смотрим.

И две подруги смотрели, как четверо аквалангистов с автоматами держат на прицеле группу старших девушек. Разыгрывавшаяся внизу сцена, сверху была видна, как на ладони, казалось, что если как следует размахнуться, то можно попасть камнем в какую-нибудь из фигурок на шершавой доске пляжа. Когда аквалангисты стали расстреливать пленниц трескучими молниями и цеплять им на лица живую гадость, Милена подскочила и действительно попыталась швырнуть в сцену камнем. Зачем? Чтобы отвлечь, а желательно прибить кого-либо из монстров. Девочка почему-то, без перехода и незаметно для себя, вычеркнула тех из числа человеческих существ. Отсюда, сверху, было хорошо заметно, как неправдоподобно слаженно двигаются чёрные фигуры, словно воспроизводят танец отработанный на сотнях репетиций, переступают и поворачиваются в групповых па, где ритм пауз и ускорений пробегает рябью по всем четверым.

Камень, хороший, увесистый, на треть детской ладони, не пролетел и четверти расстояния. Он бессильно стукнулся в жёлто-зелёную, примятую солнцем и солёным ветром траву, и даже прокатился вниз каких-то пару метров. Милена издала вопль бессильной досады и увидела, как изменился «танец» водолазов, верёвочки, которые синхронно дёргали четвёрку, теперь вытянулись в их сторону – её, воинственно застывшей, и Сони, уткнувшейся в землю и дёргающей свою подругу за ногу в безуспешной попытке унять самоубийственный порыв.

Чёрные продолжали собирать обездвиженных девчонок из старшего отряда, подтаскивать их ближе к мешку и прибою, насаживать на лица молочно-кремовую гадость, но вместе с тем перераспределив внимание в сторону двух маленьких шпионов. Как будто несколько верёвочек теперь протянулись к ним, вибрируя от напряженного наблюдения, гудя от плотности несущейся информации.

Милена запоздало рухнула в траву рядом с ни живой, ни мёртвой от страха подругой, покрываясь гусиной кожей в ожидании разряда, или, ещё хуже, если кто-нибудь из монстров направится в их сторону. Но чёрные не реагировали на свидетелей иначе, чем повышенным вниманием, как собака, которая не перестаёт глодать кость, готовая оторвать кусок-два от любого, кто переступит невидимую, но ощущаемую, если ты не дурак, черту.

Почтальоны Улыбки Енота ждали, не смея пошевелиться и не в состоянии отвести глаз от мерзкой деятельности. Минуты шли, всего каких-то пять, если бы кто-то их подсчитал, но каждая казалась длинною в час. Наконец, существа на пляже подтащили всех старшеклассниц к мешку, покачиваемому прибоем, вытащили оттуда толстый, на вид мягкий, бледный под стать маскам, резиновый жгут. Из травы было неважно видно, но Милене показалось, что медузы-маски не просто крепились к нему, а сами хватались хвостиками, создавая отвратительную гроздь.

Двое чёрных вошли в прибой и потащили за собой мешок, еще двое тянули за пуповину, зарываясь ногами во влажную гальку. Прикреплённые за лица старшеклассницы заскользили следом, оставляя широкий многохвостый след на пляже.

Милене хотелось кричать от ужаса и рычать от бессилия, но она только всхлипывала, когда в волнах скрылись кроссовки последних двух старшеклассниц. Не меньше пяти десятков метров под водой скользили тени, сливаясь в огромную медузу, неясное морское чудище, тёмную тень, неотвратимо удаляющуюся от берега в сторону бурого корабля.

III. Глава 2

Рита первой из Ласточек пришла в себя. С волос стекала вода, холодная одежда прилипла к телу и жутко ныла шея, вестибулярный аппарат выдавал странные данные. Почтальон раскрыла глаза и проморгалась от солёной воды. Сквозь капли на светлых ресницах мелькнуло солнце, горизонт и внизу море, которые закрыла чёрно-бурая стена, с потёками ржавчины из-под шляпок клёпок размером с хороший мандарин. Стена быстро проплыла слева направо и сверху вниз, вновь открыв горизонт, только теперь с полоской берега, в которой успела мелькнуть белая набережная с полосками бун.

Чёртов лагерь Кристалл, вид с моря.

Однако утомить вид зелёной горы с парками Риту не успел, снова ослепляющей радугой на ресницах брызнуло солнце и поплыла вбок и вниз вертикальная железная стена.

Пошевелить головой возможности у почтальона не было, казалось, что шея сейчас лопнет, а голова треснет в районе лица, раскрытых челюстей и ноющих скул. Полина скосила глаза – так и есть – на месте носа и щёк она увидела живую маску с раздувающимися влажными щелями. Пошевелив кистями, прижатыми телами своих подруг по отряду, она высвободила руки и тут же схватилась за ненавистное животное. Каждую из рук захлестнуло по жгутику, но Рита, не обращая внимания, отчаянно задёргалась, пытаясь сорвать приросшую к голове маску. Схватиться было не за что, настолько плотно к лицу приник симбионт и девушка стала его царапать короткими ногтями, задевая и собственную кожу, в тщетной попытке подсунуть пальцы под край чужой плоти, оказавшейся на ощупь хоть и мягкой, но крайне упругой и прочной.

Животное поддалось, Рита почувствовала, как оно ослабило хватку и зашевелило чем-то у неё во рту. Тут до девушки дошло, что её рот заполнен широким отростком симбионта, плотно прижимающего язык по всей длине до самого корня. Чёрная волна мутного омерзения вздыбилась одновременно с заглушенным криком, который лишь немного надул маску, выйдя тихим мычанием через расширенные щели. Девушка сжала челюсти, рефлекторно надеясь откусить пакость, проникшую в самое горло, но только закричала еще раз, теперь уже от боли в челюстях, которые, словно на удила, наткнулись голой частью дёсен на твёрдые отростки. Строение симбионта предусматривало даже это.

Но тут эта гадость как будто стала уступать, всё больше и больше ослабляя отростки, которыми держалось за голову и, как поняла Рита, было прицеплено к общему канату, так что девчонки, словно связка перезрелых бананов, безвольно висели на своих шеях. Безвольно висели все, кроме Полины, которая, раскачав дёрганиями всю гроздь, так что та ходила из стороны в сторону и стала крутиться быстрее, уже запускала указательные и большие пальцы под существо. То слабело и постепенно отлипало от лица девушки.

Вот уже Рита схватилась за маску всеми пальцами, животное с хлюпающим звуком оторвалось от лица, одновременно извлекая толстый отросток изо рта девушки. Риточка чувствовала, как что-то широкое, покрытое рельефом прожилок, вытягивается у неё из верхнего горла, но при этом не ощутила рвотных позывов, похоже эта штука ввела ей что-то, похожее на лекарство от морской болезни, а может быть как-то местно купировало рвотный рефлекс.

Когда с громким чавком маска оторвалась, Рита ощутила мгновение свободного падения и такое же короткое мгновение торжества освобождения. Затем её сильно дёрнуло за запястья и повисла теперь уже на вытянутых над головой руках. Она оказалась лицом впритык к еще двум таким же существам, которые по бокам держали за головы её «клонов». «Надо же и здесь рядом», – подумала она, с горьким разочарованием поняв, что вовсе не освободилась от маски, а просто та теперь стала её кандалами, перебравшись на тонкие запястья и свив там нежный и тугой узел.

Правда, теперь появилась возможность крутить головой. Не слишком удобно, конечно, ею крутить, когда висишь на вытянутых руках, а шея болит как у Саддама Хусейна, но всё же. Рита осмотрелась. Весь её отряд был тут, рядом, в самом настоящем сюрреалистическом кошмаре. Все шестнадцать девчонок висели на высоте этажа так восьмого-девятого над гладью моря, рядом с бортом огромного корабля, поднимаясь всё выше и выше.

Рита посмотрела вверх и увидела, что тянет их в люк в высоте – к прямоугольнику света на фоне загибающегося над головами борта – обыкновенная цепь, влажно поблескивающая смазкой. А вот цепь уже выходит из знакомого мешка, из которого вниз торчит недлинная пуповина с прицепленными к ней щупальцами масками. Подниматься осталось еще столько же.

По грозди пошла вибрация, Рита обнаружила источник: Алина, немного ниже и сбоку. Бедная, вон на голове какая шишка. Девушка, которая вместо удара разрядом получила удар прикладом, в точности повторила все движения Риточки, истерически пытаясь соскрести ногтями с лица симбионта. Почтальон молча наблюдала за ней, пока, та тоже не повисла на руках.

– Алина! – Позвала почтальон.

В ответ раздались нечленораздельные вопли и гроздь уже серьёзно затряслась. Вторая ожившая что есть сил извивалась на привязи, толкая других пленниц, которые тоже стали открывать глаза.

«Ох, нет», – Рита порадовалась, что пришла в себя первой, в тишине, покачиваясь на ветру, а не в этом дантовом хоре, который вбирал всё новые голоса.

Под мольбы и проклятья, слёзы и слюни отряд накрыла тень борта, вопли стихли. Все задирали головы вверх к приближающемуся квадрату люка, через который виднелся кусочек неба, густо перечёркнутый контрастными линиями конструкций.

С лязганьем втягивалась цепь.

– Давайте сделаем хоть что-нибудь! – Раздался отчаянный крик. Рита напряглась, но не смогла узнать владелицу по сорванному охрипшему голосу; наверняка, когда она разговаривала с этой девушкой в последний раз, голос той звучал чистым колокольчиком. – Давайте все раскачиваться, чтобы перетереть о край верёвку! – Девушка в поддержку своих слов начала поднимать ноги и дёргаться на руках, пытаясь придать шестнадцати связанным телам импульс.

Почтальон таки узнала Марину по чёрным волосам и плечам с веснушками. Навигатор Ласточек дрыгала обгоревшими ногами и у неё стала получаться раскачка.

– Стой! – Что есть сил заорала Рита. – Что ты делаешь?!

– Помогайте мне! Ну же, давайте! – Марина не унималась и Рита с ужасом увидела, что еще несколько девушек начинают взбрыкивать ногами, пока невпопад.

– Стой! Ты же нас всех убьёшь!

– Почему это? – Марина, наконец обратила внимание на почтальона.

– Потому что мы привязаны! И если сейчас свалимся в море, то утонем!

После секундной паузы Марина расплакалась в голос.

– Успокойся, нас спасут. – Попыталась ободрить Рита девушку. – Наверняка весь лагерь уже на ушах стоит, нас ищут, скоро здесь будет спецназ, водолазы… настоящие. И они на присосках залезут на корабль и нас вытащат. – Почтальон говорила не просто так, она и сама верила, что по-другому быть не может. – Так что, девчонки, давайте просто останемся живыми!

– Да. – Марина больше ничего не сказала. В тишине, под скрип лебёдки, они поднялись над палубой. Люк под ними с царапающем скрежетом закрылся. На этой посудине, наверняка, всё работает с неприятными звуками, – подумала Рита.

Стрела лебёдки перенесла живой груз подальше от высокого борта, естественно, со страшным скрипом, и все рухнули друг на друга с метровой высоты, когда мешок отпустил цепь, или наоборот – цепь отсоединилась от него, кто их поймёт, но мешок шлёпнулся прямо на школьниц. Он оказался удивительно мерзким на ощупь, словно наполненный холодными кишками, а может быть и не словно, а действительно был неким бескостным организмом. Девчонки лишь вскрикнули, когда упали, но, когда на них приземлился скользкий ком весом под пятьдесят килограммов, завизжали и разбежались, расползлись на четвереньках или раскатились червяками, кто как сумел, лишь бы подальше.

Первой поняла, что больше отряд Ласточек не похож на большую связку мокрых побитых фруктов, Рита. Да, у всех на запястьях сидят эту жуткие существа, но по крайней мере они могут свободно передвигаться по палубе.

Палуба…

Вокруг не было ни одного живого существа, не считая, вероятно недвижимого мешка. Такая же бурая, как и весь корабль палуба воняла металлом, каким-то редким сортом железа, который даже в тех местах, где был надраен до блеска многочисленными касаниями, имел красно-коричневый цвет, который так походил на ржавчину. Но это не была коррозия, которая за годы в море выжрала бы в дредноуте дыры, скорее – патина, как на бронзовых памятниках или медных статуэтках.

Рита оценила высоту борта – метра два, не меньше, к тому же загнут толстым швеллером внутрь – нечего и думать, чтобы залезть на него со связанными руками. Видимо на это и был расчет похитителей, которые так беспечно оставили без присмотра ценный, а может и не очень, груз. К тому же, кто захочет сигать с высоты пятнадцатого этажа, опять-таки с руками скованными уродливыми кандалами. Сумасшедший только?

Риточка хотела. Она рыскала взглядом по корме, а это была именно задняя часть корабля, в поисках выхода из этой клетки. Но грёбанные чудовища не оставили ни одной стремянки, прислонённой к борту, ни даже старых ящиков, которые бы выстроились в подобие лесенки.

Подобие лесенки… Точно! Может быть удастся пододвинуть что-нибудь. Вот только что? Корма огромного корабля тоже была огромной, и на первый взгляд не пустой: тут и там виднелись железные коробки, контейнеры. Это, не считая стрелы крана с лебёдкой, на которой сюда подняли отряд и… Ох! Вот это штуковина!

На возвышении, как бы на втором ярусе, такого же бурого цвета, как и всё остальное, топорщилась шестью стволами, по три в два ряда, приплюснутая башня пушки – размерами под стать дредноуту. Шириной с автобус, высотой с него же, башня имела скошенные назад, зализанные очертания. В стволы, наверняка, можно было залезть, таких калибров они были.

Рита, вместе с остальными разбежавшимися из-под мешка, подошла к кучке девушек, которые раззявив рты смотрели на артиллерийское чудо. Если честно, то на корме больше особенно смотреть было не на что, но шесть орудий, направленных параллельно горизонту, с лихвой компенсировали недостаток.

– Звездец. – Сказала Алина, она то и дело подносила пальцы к рассечённому краю лба, заново убеждаясь, что шишка никуда не делась. – Куда же мы попали?

– И главное, к кому? – добавила почтальон, становясь рядом.

– Об этом мне и думать тошно. Вон как по голове засадили, – Алина снова потрогала лоб, – значит, церемониться не будут.

– Уже не церемонятся.

– Они же тебя так убить могли! – Выкрикнула Марина. – Они нас всех могли убить этими своими автоматами и… и… масками. – Девочка скривилась в отвращении, подбирая слово. Она подняла руки, снова содрогнулась, и принялась крутить запястьями, пытаясь их высвободить от хватки симбионта. Её примеру последовали многие с одинаковым результатом: кандалы сидели, как приклеенные, хотя и не слишком сдавливали руки, давая тем минимальную свободу резинового экспандера.