355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Арнольд Джозеф Тойнби » Исследование истории. Том II. Цивилизации во времени и пространстве » Текст книги (страница 47)
Исследование истории. Том II. Цивилизации во времени и пространстве
  • Текст добавлен: 4 октября 2016, 04:02

Текст книги "Исследование истории. Том II. Цивилизации во времени и пространстве"


Автор книги: Арнольд Джозеф Тойнби


Жанр:

   

История


сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 55 страниц)

XXXVIII. Закон Бога

В настоящей части данного «Исследования» мы пытаемся проникнуть во взаимоотношения между Законом и Свободой в истории. И если мы теперь вернемся к нашему вопросу, то обнаружим, что уже получили ответ. Как Свобода относится к Закону? Наши данные говорят о том, что человек не живет только по одному закону. Он живет по двум законам, и один из них – это закон Бога, который является самой Свободой под другим, более понятным названием.

«Закон совершенный, закон свободы»{157}, как называет его апостол Иаков в своем Послании, это также закон любви. Ибо человеческая свобода могла быть дана человеку только Богом, который непосредственно является любовью, и этот Божественный дар может быть использован человеком для свободного выбора жизни и добра, а не смерти и зла, только в том случае, если человек со своей стороны достаточно любит Бога, чтобы, движимый этой ответной любовью, он поручил бы себя Богу, сделав Божью волю своей собственной.

 
Наши воли – наши, мы не знаем как;
Наши воли – наши, чтобы стать Твоими{158}.
 

«История… кроме всего прочего, есть зов, призвание, Божий промысел, который должны услышать и на который должны ответить свободные люди, короче говоря, взаимодействие Бога и человека»{159}. Закон и Свобода в истории оказываются одним и тем же в том смысле, что человеческая свобода оказывается законом Бога, который то же самое, что любовь. Однако этот вывод не дает решение проблемы, поскольку, отвечая на первоначально поставленный вопрос, мы поднимаем новый. Сделав вывод о том, что Свобода тождественна с одним из двух Законов, мы подняли проблему того, в каком отношении эти Законы стоят друг к другу. На первый взгляд, ответ, по-видимому, состоял бы в следующем: Закон Любви и Закон подсознательной человеческой природы, которые явно входят в сферу человеческих действий, не только различны, но противоположны и даже несовместимы. Закон подсознания держит в подчинении души, которые Бог призвал к Себе в свободные соработники. Чем более детально мы сравним два этих «закона», тем, по-видимому, будет шире нравственная пропасть между ними. Если мы оценим Закон Природы по нормам Закона Любви и посмотрим сквозь призму Любви на все, что сделала Природа, то увидим, что это очень плохо.

 
Да, взгляни: высокое Небо и Земля страдают от самого начала –
Здесь все мысли, разрывающие сердце, и все они напрасны{160}.
 

Один из выводов, которые сделали свидетели морального зла во Вселенной, заключается в том, что эта комната ужасов не может быть созданием какого-либо Бога. Эпикурейцы утверждали, что она является непреднамеренным следствием беспорядочного скопления неуничтожимых атомов. С другой стороны, христиане оказались вынужденными выбирать между двумя альтернативами, обе из которых приводили в мучительное смущение: или Бог, который есть Любовь, должен быть создателем явно нездоровой Вселенной, или Вселенная должна быть создана другим Богом, который не есть Бог Любви.

Еретик Маркион[703]703
  Маркион Понтийский (ок. 100 – ок. 160) – гностический учитель. Выступил с планами реформировать христианскую Церковь и, когда эти планы потерпели крушение, ок. 144 г. основал особую общину. Стремился к разделению Закона и Евангелия, отграничению христианства от иудейства. Чтобы еще более подчеркнуть это «расхождение Закона с Евангелием», Маркион выдвигал свои антитезы: действия Бога Ветхого Завета обнаруживают немощи, несовместимые с представлениями о Высшем Существе. С совершенно иными чертами выступает Бог Нового Завета. Если первый Бог справедливый, жестокий и суровый, то второй Бог благой. В результате Маркион допускал существование двух разных богов – Бога Ветхого Завета, Демиурга-Судию, и Бога Нового Завета, неведомого в Ветхом Завете, благого и любвеобильного.


[Закрыть]
в начале II в. и поэт Блейк[704]704
  Блейк Вильям (1757-1827) – английский поэт и художник. В романтической поэзии Блейка христианская мораль, ценности и нормы буржуазного общества подвергаются беспощадной критике. В «пророческих книгах» Блейка им создана мифологическая эпопея, охватывающая судьбы мира и человечества от их сотворения через грехопадение и тысячелетние страдания до грядущего освобождения и «Нового Иерусалима».


[Закрыть]
в начале XIX в. христианской эры приняли последнюю из этих альтернатив. Их решение этой нравственной загадки заключалось в приписывании творения богу, который не был ни любящим, ни любимым. В то время как Бог-Спаситель завоевывает души любовью, Бог-Создатель может лишь навязывать закон и налагать дикие наказания за формальное нарушение его. Этот мрачный бог-надсмотрщик, которого Маркион отождествлял с моисеевским Яхве и которого Блейк называет Уризеном и уменьшительным именем Нободедди, был бы достаточно плох, если бы компетентно выполнял свой долг в соответствии со своими ограниченными правами. Однако общеизвестно, что ему не удается это делать, и его неудача должна быть вызвана или некомпетентностью, или злобой. Очевидно, что не существует какой бы то ни было разумной связи между грехами мира и страданиями в мире.

Хотя Маркион стоял на твердой почве, утверждая, что творение связано со злом, его доводы в отрицании того, что творение каким-то образом связано с добром и любовью, оказались слабыми, ибо истина состоит в том, что Божественная любовь есть источник человеческой свободы и что свобода, данная творению, открыла двери греху. Каждый вызов можно рассматривать одинаково: и как вызов со стороны Бога, и как искушение от дьявола. Оправдание Маркионом любви Бога ценой отрицания Его единства дальше от истины, чем оправдание Иринеем[705]705
  Имеется в виду св. Ириней Лионский (t 202), среди сочинений которого первое место занимает «Обличение и опровержение лжеименного знания» («Против ересей»), состоящее из пяти книг. В нем он опровергает гностические системы, опираясь на Священное Писание и Священное Предание.


[Закрыть]
тождественности Творца и Спасителя ценой отождествления друг с другом двух явлений Божества, которые, с человеческой точки зрения, морально несовместимы. Кроме того, доказательство христианским опытом истинности логического и морального парадокса поразительным образом было подтверждено современной западной наукой. Тяжелый труд по примирению двух непримиримых образов Бога, не дававший покоя умам святых и ученых, как заявляла, по крайней мере, одна школа современных западных психологов, уже не давала покоя подсознательной душе в предшествующей борьбе, в ходе которой первоначально развилась личность будущего святого и ученого на стадии раннего детства, когда во вселенной души будущее место Бога занимала мать находившегося в младенчестве ребенка.

«Как только младенец начинает… на втором году своей жизни проводить различие между собой и внешней реальностью, именно мать становится для него олицетворением внешнего мира и посредником влияний [этого мира] на ребенка. Однако она предстает перед его растущим сознанием в двух противоположных аспектах. Она выступает в качестве главного объекта любви ребенка и источника удовлетворения, безопасности и спокойствия. Но вместе с тем она выступает в качестве власти, главного источника силы, таинственным образом стоящей над ребенком и произвольно пресекающей некоторые из его побуждений, следуя которым его новая жизнь исследует внешний мир. Неудовлетворенность детских побуждений порождает раздражение, ненависть и деструктивные желания (то, что психологи обычно называют выражением агрессии), направленные на мешающую исполнению желаний власть. Однако эта ненавистная власть является также любящей матерью. Младенец таким образом сталкивается с основным конфликтом. Два непримиримых ряда побуждений направлены на один и тот же объект, и этот объект является центром ближайшей вселенной»{161}.

Таким образом, согласно психологической теории, подсознательный конфликт раннего детства предвосхищает моральный конфликт, возникающий в зрелом возрасте в сознании. И в младенческой борьбе, как и в зрелой, духовная победа выигрывается духовной ценой. «Примитивная любовь побеждает примитивную ненависть, обременяя ее ношей первобытного чувства вины»{162}. Психология таким образом подтверждает сделанный Иринеем христианский антимаркионитский вывод о том, что любовь и ненависть, праведность и греховность неразрывно связаны друг с другом посредством цепи творения:

«Не будь матери, невозможно было бы сфокусировать сильную любовь на личном объекте; не будь такой любви, не было бы конфликта непримиримых влияний, не было бы чувства вины; а без такого чувства вины не было никакого эффективного нравственного чувства»{163}.

XII.
Перспективы западной цивилизации

XXXIX. Необходимость данного исследования

Когда автор брался за перо для работы над данной частью своего «Исследования», он испытывал неприязнь к возложенной им на самого себя задаче, которая была больше чем естественным уклонением от опасностей умозрительной темы. Конечно же, было ясно, что прогнозы, сделанные в 1950 г., могли быть опровергнуты событиями задолго до того, как рукопись можно было бы напечатать и опубликовать. Однако если риск показаться смешным был бы основным соображением для авторского сознания, то это удержало бы его от того, чтобы вообще когда-либо начинать какую-либо из частей данного «Исследования». Приняв на себя обязательство написать двенадцатую часть работы после того, как одиннадцать уже стали заложницами фортуны, автор мог не терять мужества, исходя из того соображения, что к этому времени перспективы западной цивилизации были, во всяком случае, гораздо менее мрачными, чем в первые месяцы 1929 г., когда он набросал первые заметки для этой части, лежащие сейчас у него под рукой. Великая депрессия, которая тогда как раз только начиналась, со всеми ее последствиями, которые включали в себя Вторую мировую войну, задолго до 1950 г. полностью уничтожила иллюзию, господствовавшую в 1929 г., о том, что ситуация в общем не слишком сильно отличается от ситуации перед 1914 г.

Авторская неприязнь к настоящему предмету тем самым должна была существенно уменьшиться благодаря прошедшим за это время двум поучительным десятилетиям истории, если бы это было просто отвращение к опасностям предсказания. Тем не менее его нерасположенность была в малой степени или же совсем не была связана с трудностями оценки перспектив западной цивилизации, но коренилась в нежелании отказываться от одного из кардинальных принципов, которым он руководствовался в своем «Исследовании». Его мучил страх, что он откажется от точки зрения, по его мнению, единственно возможной, с которой он мог бы видеть подлинную перспективу всей истории того рода обществ, лишь одним из представителей которых является западная цивилизация. Его вера в правильность неевропоцентристской точки зрения была подтверждена, на его взгляд, результатами двух десятилетий, в течение которых он пытался прочесть карту истории под отличным от европоцентристского углом зрения.

Одним из стимулов, который побудил автора начать настоящее «Исследование», было восстание против текущего новоевропейского обыкновения отождествлять историю западного общества с «Историей» с большой буквы. Это обыкновение казалось ему продуктом искаженной эгоцентрической иллюзии, жертвой которой стали дети западной цивилизации, подобно детям всех других известных цивилизаций и примитивных обществ.[706]706
  Когда редактор этой сокращенной версии стоял на склоне горы Килиманджаро в 1935 г., ему рассказали о причине Первой мировой войны, как ее понимает племя чагга, обитающее на южном склоне этой горы. На гору Килиманджаро впервые поднялся немец, доктор Ганс Мейер, в 1889 г. Когда он достиг вершины, он встретил там бога горы, который, будучи обрадован вниманием, которое ему никогда не уделяли, передал достойному немецкому альпинисту и всем его соотечественникам всю страну племени чагга, но с одним условием, а именно чтобы один из его соотечественников-альпинистов поднимался на гору каждый год (или каждые пять лет?), чтобы почтить его. Все шло хорошо. Немцы заняли Германскую Восточную Африку, и старательные партии немецких альпинистов поднимались на гору через соответствующие промежутки времени, пока в 1914 г. не произошло то самое злополучное упущение в исполнении этого долга. В праведном гневе бог горы забрал свой дар и передал страну врагам немцев, которые объявили им войну и вытеснили их. Эта англо-германская война в восточно-африканском центре мира повлекла за собой между прочим, как обычно и бывает в войнах, некоторые «промежуточные» вспышки борьбы в относительно незначительных удаленных областях.
  Объяснение племенем чагга причин Первой мировой войны кажется таким же уместным, как и другие объяснения ее причин, а в действительности даже и лучшим объяснением, нежели некоторые из них, поскольку осознает важность той роли, которую в истории играет религия (Прим. Д. Ч. Сомервелла).


[Закрыть]
Наилучшая отправная точка отхода от этого эгоцентрического предположения, казалось, заключается в принятии противоположного предположения о том, что все представители любого вида обществ в философском отношении равны друг другу. Автор принял это контрпредположение, и оно, по-видимому, оправдывало его веру в него на протяжении первых шести частей данного «Исследования». В седьмой части он обнаружил, что ценность цивилизаций неравна, в результате испытания, в котором в качестве критерия выступала та роль, которую играли надломы и распады цивилизаций в истории религии. Однако результат этого испытания не возвысил снова западную цивилизацию. Наоборот, вывод состоял в том, что наиболее важными цивилизациями были цивилизации второго поколения – сирийская, индская, эллинская и древнекитайская, – с точки зрения наблюдателя, который видел генеральную линию истории в постепенном росте духовных возможностей для человеческих душ, проходящих через сей мир.

Принятие автором этой точки зрения усилило его первоначальное нежелание выделять западную цивилизацию для специального исследования. Тем не менее, решив следовать в 1950 г. плану, первоначально набросанному в 1927-1929 гг., он подчинился логике трех фактов, которые не утратили своей убедительности на протяжении прошедших лет.

Первый из фактов состоял в том, что во второй четверти XX столетия христианской эры западная цивилизация была единственной сохранившейся представительницей этого рода, которая не демонстрировала неопровержимых признаков процесса распада. Из семи других пять – а именно: основной ствол православно-христианского мира и его русское ответвление, основной ствол дальневосточной цивилизации и его корейское и японское ответвления, а также индусская цивилизация – не только вошли в стадию своего универсального государства, но уже миновали ее. Внимательное рассмотрение истории иранской и арабской мусульманских цивилизаций обнаружило веские данные в пользу того, что два этих общества также были надломлены. Одно западное общество, возможно, все еще находилось на стадии роста.

Второй факт состоял в том, что экспансия западного общества и излучение западной культуры привели к тому, что все другие оставшиеся в живых цивилизации и примитивные общества оказались в пределах охватывающего всю планету вестернизированного мира.

Третьим фактом, настойчиво требовавшим данного исследования, был тот тревожный факт, что впервые в истории человеческого рода на карту была поставлена жизнь всего человечества.

 
Прошли дни, когда безумие сдерживалось
Морями или горами, не распространяясь на все человечество;
Когда, хотя Нерон и дурачился на канате,
Мудрость все еще невозмутимо правила в Пекине;
И Бог гостеприимно улыбался с лица Будды,
Хотя Кальвин в Женеве проповедовал благодать.
Теперь же наш связанный воедино земной шар стал так мал,
Что один Гитлер на нем означает безумные дни для всех.
Через весь мир распространяется каждая тревожная волна,
И Ипох[707]707
  Ипох – город в Малайзии, на полуострове Малакка.


[Закрыть]
боится войны, которой страшится Ипсден{164}

 

В Третьей мировой войне, которая будет вестись при помощи атомного или бактериологического оружия, кажется маловероятным, чтобы Ангел Смерти не заглянул даже в те укромные уголки обитаемой земли, которые еще недавно были или непривлекательны, или недоступны, чтобы фактически освободить их бедных, слабых, отсталых жителей от нежелательного внимания «цивилизованных» милитаристов. В выступлении, которое состоялось в Принстоне за три недели до провозглашения доктрины Трумэна[708]708
  Трумэн Гарри (1884-1972) – 33-й президент США (после смерти президента Ф. Рузвельта), в 1945-1953 гг. от демократической партии. Отдал приказ об атомной бомбардировке Хиросимы и Нагасаки. Был одним из инициаторов политики «холодной войны». В 1947 г. им была выдвинута так называемая доктрина Трумэна – внешнеполитическая программа правительства США, которая предусматривала под видом оказания помощи Греции и Турции вмешательство в их внутренние дела и использование их территорий в качестве военно-стратегического плацдарма против СССР и других социалистических стран.


[Закрыть]
об американской поддержке Греции и Турции против русского давления (12 марта 1947 г.), автор дал волю фантазии, сказав, что если бы вестернизированный мир мог позволить себе вступить в Третью мировую войну, то следствием ее могло бы стать исполнение в реальной жизни одного из платоновских мифов, в котором афинский философ представляет горных пастухов, время от времени выходящих из своей цитадели, чтобы построить новую цивилизацию на освободившемся месте старой, которая погибла в последнем из множества повторяющихся катаклизмов. В образах коллективного бессознательного пастухи должны символизировать нерастраченные и неиспорченные первобытные творческие возможности человека, которые Бог держал в резерве после того, как Он ввел лишенное первоначальной простоты большинство в искушения, которые одолели земледельца Каина, градостроителя Еноха и кузнеца Тувалкаина. Где бы человек цивилизации ни терпел неудачу, пытаясь осуществить это самое последнее и, возможно, самое опасное из новейших человеческих предприятий, он всегда рассчитывал на то, что будет способен черпать резервную энергию, скрытую в его пока еще первобытных братьях, которые были вытеснены им из избранных частей земли, присвоенных им в качестве своих владений, и которые «скитались в милотях и козьих кожах… по пустыням и горам»{165}. В прошлом эти сравнительно невинные уцелевшие дети Авеля пристыжали детей Каина, приходя на помощь своим убийцам, когда обнаруживались грехи Каинитов. Пастух из Аскры[709]709
  Тойнби имеет в виду первого исторически достоверно установленного греческого поэта Гесиода (VIII в. до н. э.), уроженца города Аскры в Беотии.


[Закрыть]
в предгорьях Геликона произнес пролог к трагедии эллинской истории, а пастухи из Негеба[710]710
  Евангельская аллюзия. Имеются в виду пастухи, пришедшие в Вифлеем посмотреть на младенца Христа (Лк. 2, 8-20).


[Закрыть]
на окраинах Аравийской пустыни стояли у колыбели христианства в Вифлееме. В своей платонизирующей jeu d’esprit (остроте) автор намекал в 1947 г., что если бы западная цивилизация, в которую входят он и его аудитория, вызвала некую крупную катастрофу в Oikoumene (ойкумене), то задача по начинанию культурного предприятия, которое самостоятельно развивалось бы в течение последних пяти-шести тысячелетий, возможно, легла бы на тибетцев, до сих пор благополучно укрывавшихся за укрепленными стенами своего нагорья, или на эскимосов, до сих пор тесно прижимавшихся к ледяному покрову, который был менее злобным соседом, чем любой homo homini lupus[711]711
  Человек человеку – волк (лит.).


[Закрыть]
.
За три с половиной года, прошедших между произнесением этой речи и написанием данных строк в пока еще мирных окрестностях университетского городка, эти предварительные фантазии настиг неумолимый ход исторических событий. В момент написания этих строк в декабре 1950 г. экспедиционные войска китайских коммунистов, как сообщали, находились на пути к Лхасе, тогда как эскимосы, прежде жившие счастливо, не зная никаких врагов или друзей, кроме природы, оказались на пути заполярных маршрутов бомбардировщиков между бассейнами Волги и Миссисипи и стремительного вторжения через плавучие льдины Берингова пролива со стороны некогда изолированной среды обитания первобытных жителей северо-восточной оконечности Азиатской России на Аляску, которая отделена от основной, континентальной части Соединенных Штатов одним канадским «польским коридором»[712]712
  «Польский коридор» («Данцигский коридор») – так называлась полоса земли, полученная Польшей по Версальскому договору (1919) и давшая ей выход к Балтийскому морю.


[Закрыть]
.

Таким образом, распространенное теперь повсеместно западное общество держало судьбу всего человечества в своих руках в тот момент, когда собственная судьба Запада лежала под кончиками пальцев одного человека в Москве и одного человека в Вашингтоне, которые одним нажатием кнопки могли взорвать атомную бомбу.

Все эти факты заставили автора настоящей книги вынужденно подтвердить вывод, к которому он вынужденно пришел в 1929 г., о том, что исследование перспектив западной цивилизации является необходимой частью исследования истории в XX в.


XL. Неубедительность априорных выводов

Какова была предполагаемая средняя продолжительность жизни западной цивилизации в 1950 г.? На первый взгляд исследователь истории был бы склонен оценивать достаточно низко нынешние виды Запада на будущее, учитывая хорошо известную расточительность природы. Западная цивилизация как-никак одна из не более чем двадцати одного представителя данного вида. Разумно ли ожидать, что подвергающейся испытанию двадцать первой цивилизации удастся избежать неудачи, ставшей уделом всех остальных? Учитывая множество неудач, которые явились расплатой за каждый купленный дорогой ценой успех в предшествующей истории развития жизни на Земле, могло бы показаться маловероятным, чтобы в истории такого еще юного вида, как цивилизации, какой-либо представитель третьего поколения был бы назначен на роль нашедшего некий, еще не проторенный путь продолжения жизни и безграничного роста или же создал мутацию, которая произвела бы на свет новый вид общества.

Однако подобное умозаключение можно было бы вывести из опыта жизни не человеческого, а дочеловеческого уровня. Верно, что когда природа была вовлечена в процесс эволюции рудиментарных организмов, она, вероятно, создавала миллионы образцов, чтобы у нее был хотя бы ничтожный шанс добиться удачного попадания, которое бы породило новый и лучший образец. В процессе эволюции растений, насекомых, рыб и т. п. двадцать экземпляров, несомненно, были бы до смешного малым количеством для продолжения работы природы. Однако, конечно же, было бы непростительной ошибкой предполагать, что законы эволюции, неизбежные для развития животных и растительных организмов, столь же необходимым образом могут быть применены к таким всецело отличным «экземплярам», как человеческие общества, находящиеся в процессе цивилизации. Фактически, доказательство от расточительности природы в данном контексте вовсе не является доказательством. Мы привели его лишь для того, чтобы отклонить.

Остается пара эмоциональных априорных ответов на наш вопрос, которые мы должны рассмотреть, прежде чем продолжим исследование свидетельств самих цивилизаций. Два эмоциональных ответа взаимно противоположны, и автор данного «Исследования», родившийся в 1889 г., видел на протяжении своей жизни, как Запад начал возвращаться от одного из этих чувств к другому.


Последовательные происшествия в цикле войны и мира в новой и новейшей западной истории
Фаза …… Увертюра 1494-1568 / Первый регулярный цикл (1568-1672) / Второй регулярный цикл (1672-1792) / Третий регулярный цикл (1792-1914) / Четвертый регулярный цикл (1914-)

Предварительные войны (прелюдия) …… / … / … / 1667-1668[713]713
  Нападение Людовика XIV на Испанские Нидерланды.


[Закрыть]
/ … / 1911-1912[714]714
  Турецко-итльянская война 1911-1912 гг.; Балканские войны 1912-1913 гг.


[Закрыть]

ii) Всеобщая война …… 1494-1525[715]715
  1494-1503, 1510-1516, 1521-1525 гг.


[Закрыть]
/ 1568-1609[716]716
  1568-1609 гг. в Испанской Габсбургской монархии; 1562-1598 гг. во Франции.


[Закрыть]
/ 1672-1713[717]717
  1672-1678, 1688-1697 и 1702-1713 гг.


[Закрыть]
/ 1792-1815[718]718
  1792-1802. 1803-1814 и 1815 гг.


[Закрыть]
/ 1914-1945[719]719
  Возобновившаяся всеобщая война 1939-1945 гг. была возвещена вспышками предварительных войн: японским нападением в Маньчжурии в 1931 г.; Итало-абиссинскои войной 1935-1936 гг.; войной 1936-1939 гг. в Испании и роковой однодневной в 1936 г., за бескровность котором привьюсь заплатить огромные проценты в виде бойни 1939-1945 гг.


[Закрыть]

iii) Передышка …… 1525-1536 / 1609-1618 / 1713-1733 / 1815-1848 / … /

iv) Дополнительные войны

(эпилог) …… 1536-1559[720]720
  1536-1538. 1542-1544 гг. [1544-1546 и 1549-1550 гг., Англия против Франции], [1546-1552 гг., Шмалькальденский союз протестантских князей в Священной Римской империи против Карла VI], 1552-1559 гг.


[Закрыть]
/ 1618-1648 / 1733-1763[721]721
  1733-1735, 1740-1748 и 1756-1763 гг.


[Закрыть]
/ 1848-1871[722]722
  1848-1849, 1853-1856, 1859 гг. [1861-1865 гг., Гражданская война в Соединенных Штатах: 1862-1867 гг., франзуз.-прусс. 1870-1871 гг.


[Закрыть]
/ … /

v) Всеобщий мир …… 1559-1568 / 1648-1672 / 1763-1792 / 1871-1914 / … /

Точку зрения, господствовавшую среди среднего класса Великобритании в конце XIX в., лучше всего можно передать, процитировав пародию, написанную двумя школьными учителями на экзаменационные сочинения школьников по истории и озаглавленную «1066 г. и тому подобное».

«История теперь заканчивается; следовательно, история конечна».

Это мировоззрение английского среднего класса эпохи fin-de-siécle[723]723
  Конец века (фр.).


[Закрыть]
разделяли их современники – дети немецких и североамериканских победителей последнего круга современных западных войн. Получившие наибольшую выгоду в результате этой всеобщей войны 1792-1815 гг. к тому времени не больше своих английских «противников» подозревали о том, что современный век западной истории закончился лишь для того, чтобы начать постсовременный век, чреватый трагическим опытом. Они воображали, что для их блага нормальная, безопасная, приятная современная жизнь чудесным образом задержалась в неожиданно начавшемся безвременном настоящем. Чувство отсутствия времени, например, казалось, господствовало на протяжении шестидесятилетней викторианской эпохи, хотя в действительности случайный осмотр картин в популярном издании, выпущенном к «алмазному юбилею» правления королевы Виктории «Шестьдесят лет королевы», наводит на мысль о быстрой череде перемен в каждой области жизни – от техники до одежды.

К этому времени английские буржуазные консерваторы, для которых наступил золотой век, и английские буржуазные либералы, для которых он был совсем близко, конечно же, осознавали, что участие английского рабочего класса в процветании буржуазии ужасающе мало и что британские подданные в большинстве колоний и зависимых от Соединенного Королевства стран не пользуются благами самоуправления, которое является привилегией их сограждан в Соединенном Королевстве и в немногих других доминионах Британской короны. Однако это неравноправие либералы списывали со счетов как непоправимое, а консерваторы – как неизбежное. Их современники – граждане Соединенных Шатов, жившие на Севере, подобным же образом осознавали, что в их экономическом процветании не участвуют их сограждане, жившие на Юге. Современные им подданные Германской империи осознавали, что жители «имперской земли», аннексированной у Франции, в душе еще оставались французами и что остальная французская нация еще не примирилась с ампутацией этих переданных немцам областей. Французы еще лелеяли надежду на реванш, а подчиненное население Эльзаса-Лотарингии вынашивало ту же мечту о своем возможном освобождении, какую вынашивало подчиненное население Шлезвига, Польши, Македонии и Ирландии. Эти народы не согласились с удобной верой в то, что «история закончилась». Однако их непоколебимая уверенность в том, что навязанная им невыносимая система рано или поздно будет побеждена «вечно текущим потоком» времени, не производила в то время сильного впечатления на апатичное воображение представителей господствовавших тогда держав. Можно с уверенностью сказать, что в 1897 г. даже среди самых оптимистично настроенных пророков националистической или социалистической революции не было такого мужчины или женщины, которые бы могли мечтать о том, что через каких-то двадцать пять лет требование национального самоопределения развалит на части империи Габсбургов, Гогенцоллернов и Романовых и Соединенное Королевство Великобритании и Ирландии, или же что требование социальной демократии распространится с городского рабочего класса нескольких рано развившихся индустриализированных провинций западного мира на крестьянство Мексики и Китая. Имена Ганди (родился в 1869 г.) и Ленина (родился в 1870 г.) были тогда еще совсем неизвестны. Слово «коммунизм» символизировало страшный, но краткий и явно не относящийся к делу эпизод в прошлом, который начинали рассматривать как последнее извержение уже потухшего вулкана «Истории». Эта зловещая вспышка дикости на парижском «дне» в 1871 г. была списана как потрясение от военной катастрофы, и не было заметной опасности возобновления пожарища, которое было потушено четверть века назад буржуазией Третьей республики.

Этот самодовольный оптимизм среднего класса не был чем-то новым во времена юбилея королевы Виктории. Мы обнаружим его за сто лет до того в величественный период Гиббона и выпущенного в свет в Сорбонне в 1750 г. «Второго рассуждения» Тюрго «о преимуществах, которые доставило человеческому роду установление христианства». Еще за сто лет до того мы можем обнаружить его в случайных наблюдениях Пипса[724]724
  Пипе (Pepys) Сэмюэль (1633-1703) – английский писатель, автор дневника и флотский чиновник. Его дневник, охватывающий период с 1660 по 1669 г., является ярким отчетом о лондонской жизни во время таких бедствий, как великая чума, лондонский пожар и вторжение голландского флота в Темзу.


[Закрыть]
. Проницательный автор дневника обнаруживает подъем на политическом и экономическом барометре. «1649 г. и тому подобное», включая Варфоломеевскую ночь[725]725
  Варфоломеевская ночь (Парижская кровавая свадьба) – массовая резня гугенотов католиками в ночь с 23 на 24 августа 1572 г. (День св. Варфоломея) в Париже, организованная королевой Екатериной Медичи и герцогами Гизами. Для скрепления мира между католиками и протестантами решено было устроить бракосочетание короля Генриха Наваррского с Маргаритой Валуа, на которое съехалось много гугенотов. Екатерина Медичи, желавшая устранить своего противника – адмирала Колиньи, заранее составила заговор, и по данному сигналу началась резня, которая затем распространилась по всей Франции. Всего погибло около 10 000 гугенотов.


[Закрыть]
и испанскую инквизицию, были позади. Действительно, поколение Пипса было поколением, в котором уже находится начало позднего Нового времени (1675-1875), и это позднее Новое время является одним из великих веков веры – веры в Прогресс и в человеческую способность к самосовершенствованию. На два поколения раньше Пипса мы обнаруживаем более высокопарного пророка этой веры во Фрэнсисе Бэконе[726]726
  Бэкон Фрэнсис (1561-1626) – английский философ, родоначальник английского материализма. Лорд-канцлер при дворе короля Якова I. В трактате «Новый органон» (1620) провозгласил целью науки увеличение власти человека над природой, предложил реформу научного метода – очищение разума от заблуждений («идолов», или «призраков»), обращение к опыту и обработка его посредством индукции, основа которой – эксперимент. Является также автором утопии «Новая Атлантида».


[Закрыть]
.

Вера, просуществовавшая триста лет, была живучей, и мы можем обнаружить ее выражение десять лет спустя после того, как она получила очевидный нокаутирующий удар в 1914 г., в речи, произнесенной известным историком и государственным деятелем допотопного поколения сэра Джеймса Хедлэма-Морли (1863-1929)[727]727
  Хедлэм-Морли (Headlam-Morley), сэр Джеймс Уиклиф (1863-1929) – английский историк, автор работ по политической истории Европы. Основные произведения: «Бисмарк и Германская империя» (1899), «История 12-и дней» (1915) и др.


[Закрыть]
.

«В нашем анализе этой [западной] культуры первым величайшим фактом, который мы отметим, является то, что хотя, несомненно, существует история и цивилизация, общая для всей Западной Европы, ее народы не объединены в какой-либо формальный политический союз и ни одна из европейских стран не подчиняется какому-либо общему правительству. На время, правда, показалось, будто Карл Великий установил свою власть над всей этой областью. Эта надежда, как мы знаем, не оправдалась. Его попытка создать новую империю потерпела неудачу, как и все последующие попытки. Попытки объединить всю Западную Европу в одно большое государство или империю снова и снова предпринимались позднейшими императорами, а также правителями Испании и Франции. Но всегда мы обнаруживаем одно и то же: влечение к местному патриотизму и личной свободе вдохновляет сопротивление, которое разбивает все усилия завоевателей. И эту постоянно присутствующую характеристику Европы некоторые критики называют анархией, ибо отсутствие общего правления подразумевает борьбу и войну, непрерывные беспорядки между соперничающими правительствами, [борющимися друг с другом] за территории и господство.

Это состояние, которое многим кажется весьма шокирующим. Несомненно, оно предполагает огромную растрату энергии, значительное уничтожение материальных ценностей, временами большую потерю времени. В результате многие предпочли бы видеть постепенное установление некоего общего правления и даже себе в ущерб противопоставлять историю Европы истории императорского Рима или – в настоящее время – Соединенных Штатов Америки. Многие со времен Данте тосковали по этому упорядоченному правлению, которое могло бы показаться истинным отображением и орудием Божественного Провидения. Как часто приходится слышать: если на земле Америки англичане и итальянцы, поляки и русины, немцы и скандинавы могут жить бок о бок в мире и довольстве, то почему бы им не жить так и у себя на первоначальной родине?

Мне не следует сейчас обсуждать идеалы будущего. Мы имеем дело с прошлым, и все, что мы должны сделать, это отметить следующий факт: эта анархия, эта война, это соперничество существуют именно в то время, когда энергия континента находится в своей высшей точке. Отметим также, что энергии средиземноморского мира – жизненная сила, художественный дух, интеллектуальная изобретательность, – по-видимому, постепенно, но неуклонно распадаются и что начало распада совпадает с установлением общего правления. Не может ли оказаться так, что разногласие и беспорядок в действительности не были простой тратой энергии, но причиной, порождавшей эту энергию?»{166}

Странно слышать гиббоновский обнадеживающий голос, все еще отдающийся эхом в Англии, которая теперь оглашается страшным звуком апокалиптической трубы. К 1924 г., однако, противоположное чувство, выраженное в различном понимании значения упадка и разрушения предшествующей эллинской цивилизации, уже господствовало в пораженном западном мире.

За пять лет до того, как Хедлэм-Морли произнес свою речь, Поль Валери[728]728
  Валери Поль Амбруаз (1871 -1945) – французский поэт и литературный критик. На раннем этапе своего творчества примыкал к символистам. Со временем основные его интересы переместились в область философии, математики, экономики и других научных дисциплин, и он заявил, что поэзия его интересует только в качестве умственного экзерсиса. Следуя за Леонардо да Винчи, которого считал своим учителем, создал некое подобие математической метафизики и руководствовался им в своей жизни и творчестве. Книги стихотворений Валери выходили ограниченным тиражом, так как автору казалось, что это повышает их духовную и материальную ценность. Наибольшую известность приобрели литературоведческие и философские эссе Валери, объединенные в сборники «Смесь» (четыре выпуска).


[Закрыть]
красноречиво заявил, что все цивилизации смертны. Шпенглер говорил то же самое в то же время. Мы можем теперь видеть, что доктрина Прогресса была основана на множестве ложных предпосылок. Однако заставляет ли нас признание этого принять доктрину Фатума? Это было бы слишком простым умозаключением. Можно было бы с таким же успехом доказать, что поскольку человек «не от мира сего» впал в пучину уныния, то, следовательно, через нее не было пути. Пессимизм Валери и оптимизм Гиббона в одинаковой степени являются рационализацией эмоций, которые соответственно оказались свойственны краткому времени их жизней.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю