Текст книги "ИЗ АДА В РАЙ И ОБРАТНО"

Автор книги: Аркадий Ваксберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 30 страниц)

В сущности, говоря с вождем на его языке, Эренбург неприкрытой, но убедительной, демагогией уводил его от замысла опубликовать письмо знаменитых евреев о коллективной вине, предлагая вместо этого ничего не значащее письмо о Палестине и редакционную (то есть безымянную и, значит, директивную) статыо «Правды», отделяющую «евреев-предателей» от «евреев-патриотов» и тем самым спасающую последних от депортации.

Именно на это рассчитывал, ставя свою подпись, Василий Гроссман, но хитрющий Эренбург предпочитал не надеяться, а делать – с большей эффективностью. Обдумал все возможные варианты и нашел единственно правильное решение. Другого хода в той критической обстановке, пожалуй, не было. Речь шла уже не о добром имени одного писателя, а о судьбе целого народа. Эренбург прав и в том, что никакие доводы не заставили бы Сталина отказаться от уже принятого решения, но они дали выигрыш во времени, который в итоге и оказался спасительным.

Сталин отмолчался, так и не дав никакого совета Илье Эренбургу. Подписи этого писателя под письмом нет, иначе она давно была бы уже опубликована в факсимильном варианте теми, кто горячо любит этого «оппортуниста» и «сталинского подголоска».

Г. Костырченко утверждает, что Сталин «не позволил ему уклониться от исполнения номенклатурного долга. Так под обращением наряду с прочими появился и автограф Эренбурга»[78]. Ну, и где же это сталинское «непозволение», в чем конкретно оно проявилось? И где же он, этот автограф? В доказательство своего утверждения автор делает ссылку на четыре источника[79]. Ни в одном из них никакого следа ни самого автографа, ни просто упоминания о нем нет. Эренбург категорически отрицал, что он подписал обращение в каком бы то ни было варианте[80], и он никогда не мог бы себе это позволить, зная, что автограф хранится в архиве и всегда может быть опубликован его заклятыми друзьями.

Погромщики постсоветского времени, признав, что Сталин собирался депортировать на Дальний Восток всех евреев[81], утверждают, будто, спасаясь от «законного возмездия», евреи убили его, причем как раз в те дни, когда праздновался еврейский праздник Пурим: «роль Эсфири и Мордехая на этот раз сыграли врачи-убийцы».[82]

Зоологическая злоба отшибла у них память: врачи-убийцы, то есть лучшие из лучших специалистов, медицинские светила страны, сидели тогда в тюрьме, ждали казни и, даже при желании, никого убить не могли. Заболевшего Сталина лечили только русские медики – Мясников, Лукомский, Коновалов, Тареев, Куперин – под началом министра здравоохранения, профессора Третьякова. И они не могли бы убить своего высокого пациента, впрочем, и вылечить – тоже. Одному из арестованных, профессору Якову Рапопорту, следователь вдруг сказал на допросе 4 марта, когда вождь уже агонизировал: «У моего дяди обнаружили дыхание Чейн-Стокса. Вы знаете, что это такое?» (Об этом симптоме, обнаруженном у Сталина лечившими его врачами, стало сразу же известно на Лубянке. – А. В.). У измученного пытками профессора хватило юмора и сил, чтобы ответить: «Если вы ждете от дяди наследство, то считайте, что уже его получили»[83].

О том, что «дядей» был Сталин, ни Рапопорт, ни другие узники, естественно, не знали. Но наследство тирана действительно им досталось: вместо заготовленной виселицы они обрели свободу. После смерти Сталина они провели в заточении еще один месяц, но никого из них на допрос больше не вызвали. Поздно вечером 3 апреля всех врачей-убийц развезли по домам на легковых лубянских машинах в сопровождении офицеров, на прощание почтительно отдавших им честь и пожелавших спокойной ночи.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Костырченко Г. В плену у красного фараона. С. 263-266.

2. Московские новости. 1998. № 15. С. 27.

3. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 119. Д. 1024. Л. 77.

4. РГАСПИ. Ф. 17. On. 119. Д. 183. Л. 184-185 и Центр хранения современной документации (ЦХСД). Ф. 89. Сп. 18. Док. 42. С. 3.

5. РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 16. Д. 237. Л. 1.

6. Там же. Д. 238. Л. 41.

7. Воспоминания драматурга Алексея Спешнева. Рукопись. Хранится в семье.

8. РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 16. Д. 237. Л. 3.

9. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 132. Д. 240. Л. 6, 24-25.

10. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 118. Д. 846. Л. 197.

11. Известия. 1950. 14 января.

12. Об этом в моей книге «Царица доказательств. Вышинский и его жертвы» (М., 1992. С. 286-288).

13. Архив Главной военной прокуратуры. «Наблюдательное производство по делам работников Еврейского Антифашистского Комитета, осужденных самостоятельно». Т. 5. Л. 115-170.

14. Шатуновская Лидия. Жизнь в Кремле. С. 310. Писатель Лев Разгон, отсидевший в Гулаге 17 лет, рассказывал мне, что другой следователь и в другие годы говорил ему то же самое. Видимо, лубянские палачи получили на этот счет общий для всех инструктаж.

15. Известия ЦК КПСС. 1989. № 12. С. 34-40.

16. Пихоя Р. Советский Союз. История власти. 1945-1991. М., 1998. С. 87 и 92.

17. Литературная газета. 1989. 15 марта.

18. Детектив и политика: Альманах. 1992. № 3. С. 196-201. Все, кто ссылается в своих работах на докладную записку генерала Чепцова – уникальное свидетельство из первых рук, – пользуются этой публикацией, ибо сами никогда не видели документ в глаза. Ксерокопия подлинника с личной подписью Чепцова хранится в архиве автора, местонахождение самого подлинника неизвестно.

19. Исторический архив. 1994. № 1. С. 59.

20. Судебное дело ЕАК. Т. 7-А. Л. 93.

21. Сталин И. Собрание сочинений. М., 1949. Т. 11. С. 347.

22. Неправедный суд. М., 1994. С. 329-331. См. также: Литературная газета. 1989. 15 марта.

23. Неправедный суд. С. 11-12. См. также: 3вягинцев А. Г., Орлов Ю. Г. Приговоренные временем. М., 2001. С. 360. В документальном повествовании Абрама Клейнера «Девять лет» подробно рассказывается о том, как его следователь Дубок, соврав, что «Эренбург давно уже у нас», требовал от Клейнера показаний об этом «никаком не писателе», а шпионе, заговорщике и террористе.

24. Новый мир. 1998. № 12. С. 195-196.

25. Неправедный суд. С. 371.

26. Там же. С. 372.

27. Знамя. 1992. №8.

Еще того хлеще: даже в начале шестидесятых годов, когда трагический конец еаковцев уже ни для кого не был секретом, Б. Полевой уговаривал Эстер Маркиш, вдову казненного поэта, сообщать всем – и в стране, и заграничным знакомым, что ее муж вовсе не был расстрелян, а умер от разрыва сердца. (Маркиш Эстер. Столь долгое возвращение… Тель-Авив. 1989. С. 323).

В журнале «Юность» была опубликована переписка Б. Полевого с Ильей Эренбургом по поводу этого инцидента, из которой видно, что Полевой, пытаясь впоследствии оправдаться, заврался окончательно, утверждая, будто в разговоре с Фастом он называл имя не уже расстрелянного Квитки, а поэта Самуила Галкина, который жил с ним по соседству и с которым он разговаривал перед отъездом в Америку. И даже – в подтверждение – указал его точный московский адрес. Беда в том, что Галкин в то время, когда Полевой пудрил мозги Фасту, пребывал совсем по другому адресу, осужденный «Особым совещанием» 25 января 1950 года на десять лет лагерей. Так что лгун не мог видеться и с ним. Непонятно лишь, почему Эренбург (его переписка с Полевым по этому поводу шла уже в «оттепельные» годы), прекрасно понимая, что речь идет о беспардонной и циничной лжи, вознамерился ей потворствовать, поддержал коллегу, хотя и в тщательно обкатанных выражениях. Притом поддержал не только в письме к нему самому, но еще и в письме, адресованном норвежским медиям, которые вывели всю эту грязь на чистую воду.

28. Источник. 1997. №5. С. 104.

29. Там же.

30. Там же. С. 147.

31. АП РФ. Ф. 3. Оп. 62. Д. 131. Л. 93-94.

32. Правда. 1953. 29 января. В те же дни в СССР гостил еще один сталинский аллилуйщик из той же Франции – прозаик и драматург Роже Вайян. Антисемитская истерия разворачивалась на его глазах, но он, не моргнув глазом, сделал такое заявление: «Я увидел советский образ жизни таким, каким он и должен был быть – по учению коммунистической партии, по хорошо мне знакомым сталинским трудам». См.: Литературная газета. 1953. 27 января. Может быть, это был слишком тонко завуалированный, черный, издевательский юмор? Но в подобных изысках на острие ножа посредственный литератор Вайян никогда не был замечен.

33. Правда. 1953. 29 января.

34. Рубцов Юрий. Alter ego Сталина. М., 1999. С. 288.

35. Материалы проверки по делу ЕАК. Т. 1. Л. 23. См. также: Московские новости. 1994. 20-27 марта. Это тот самый Комаров, про которого дал показания С. Лозовский на судебном процессе:«…он имел очень странную установку. Он на следствии мне упрямо втолковывал, что евреи – это подлая нация, что все евреи – жулики, негодяи и сволочи, что вся оппозиция состояла из евреев, что евреи хотят истребить всех русских» (Судебное дело ЕАК. Т. 7. Л. 77).

36. Крокодил. 1953. № 3. С. 3.

37. Крокодил. 1953. № 5. С. 10. Московская атмосфера тех дней воспроизведена по документам и воспоминаниям в публикации журнала «Горизонт» (1991. № 6. С. 45).

38. Источник. 1999. № 3. С. 108.

39. От скепсиса «отрицатели» перешли к наступлению. Позиция, разделяемая автором этой книги, как и огромным числом современников той эпохи и множеством отечественных и зарубежных исследователей, припечатана как «холодящий душу сценарий, пригодный разве что для постановки триллеров» (Костырченко Г. В. Тайная политика Сталина. М., 2001. С. 672). Этот историк полагает, что те, кто с ним не согласен, «не утруждают себя соблюдением научно-исторических методов исследования» и даже «не имеют представления о таковых» (там же, с. 20). Столь беспощадный приговор вынесен не только автору этих строк, но и доктору исторических наук Я. Я. Этингеру, сыну замученного в лубянской тюрьме «убийцы в белом халате», профессора-медика Я. Г. Этингера. (Г. Костырченко почему-то считает важным, притом не единожды, подчеркнуть, что профессор-историк не родной сын Я. Г. Этингера, а пасынок – сын его жены от первого брака. Это, видимо, должно как-то ослабить весомость его позиции.) Версия о готовившейся депортации, – решительно утверждает Г. Костырченко, – «не подкреплена какими-либо фактами» (там же, с. 673). Из дальнейшего изложения мы увидим, что это не так. Тем не менее ее, естественно, безоговорочно поддерживает Солженицын, не приводя никаких доказательств, кроме ссылки на того же Костырченко (т. 2, с. 409).

40. Г. В. Костырченко не согласен и с этим. Готовившееся «открытое антисемитское судилище» он называет мифом (там же, с. 682) и утверждает, что врачей ожидал закрытый суд, как это случилось с членами ЕАК. Напомним: еаковцев арестовали тайно, следствие вели тайно, даже отрицали сам факт их ареста, поэтому и можно было тайно их судить. На этот раз широко разрекламированные: арест, завершение следствия и интенсивная обработка мозгов советских людей в прессе, сами по себе исключали суд при закрытых дверях. Можно не сомневаться, что в качестве «объективных наблюдателей» были бы приглашены иностранные гости, как это было во время трех Больших Московских процессов тридцатых годов. Видный французский адвокат и общественный деятель, исполнительный президент общества «Франция-СССР» Андре Блюмель рассказывал мне в 1970 году, что зимой пятьдесят третьего готовился для поездки в Москву на предстоящий процесс, причем «отбой» получил лишь в конце марта (он даже запомнил в, точности день – «когда в Москве объявили амнистию», – то есть не ранее 27 марта).

Абсолютно несостоятельно и утверждение, будто бешеная антисемитская кампания в прессе, сопровождаемая угрозой расправ, пошла в феврале на убыль. Напротив, кампания все нарастала, – свидетельством тому погромные публикации в «Правде» за 8,9,11,12,16,18,19,20,22,23,26,27 февраля. По инерции та же кампания продолжалась и после смерти Сталина: см., например, «Крокодил» за 20 марта 1953 года. Что касается самой «Правды», то «поворот все вдруг» произошел лишь начиная с номера за 2 марта, то есть когда Сталина хватил смертельный удар: больше на ее страницах действительно нет ни одного слова про врачей-убийц, агентов международного сионизма, о гневе народа и неминуемой расплате.

41. Лубянка внушала Кремлю, что военный конфликт с применением ядерного оружия неизбежен, что американцы готовятся к нападению, что оно уже запланировано – самое позднее на пятьдесят четвертый год. Покойный академик Виталий Гольданский рассказывал мне, что ученые-атомщики (в большинстве евреи!) пообещали Сталину: к концу 1953 года, а возможно и чуть раньше, у нас уже будет своя водородная бомба. Ее испытание действительно состоялось в августе «обещанного» года: она была в двадцать раз мощнее той атомной, которую сбросили на Хиросиму. Спешно завершалось и сооружение гигантской ракетной обороны Москвы. О неизбежности войны, по убеждению Сталина, и о том, что была дана секретнейшая команда готовиться к ней, мне говорил и академик Георгий Арбатов. На XIX съезде Сталин ввел в ЦК невиданное число маршалов, генералов и адмиралов (Василевский, Соколовский, Конев, Жуков, Мерецков, Тимошенко, Штеменко, Юмашев, Жигарев, Малиновский, Чуйков, Вершинин, Баграмян и другие) – выказывал особое доверие к армии, возлагая на военачальников свои надежды. Тогда же, на совещании министров обороны стран Варшавского договора, определилась главная стратегическая задача: активно готовиться к третьей мировой войне. Но если война неизбежна, зачем ждать нападения? Сталин извлек опыт из Второй мировой… См. также: Радзинский Эдвард. Сталин. М., 1997. С. 602. Аналитическое суждение о готовившейся депортации в связи с планами развязывания войны высказали также два историка высочайшей квалификации – см.: Геллер М. и Некрич А. Утопия у власти. Лондон. 1989. С. 559.

42. Новое время. 1993. № 2-3. С. 47-49.

43. Там же. Бездоказательному «контраргументу» – будто бы Булганин делал такие признания лишь «после изрядного возлияния» (Костырченко Г. В. Тайная политика Сталина. С. 680) – вряд ли место в историческом исследовании. Еще со времен Древнего Рима у юристов существует безусловное правило: оскорбить свидетеля не значит его опровергнуть.

44. Чуев Ф. Сто сорок бесед с Молотовым. С. 326-327.

45. Не подвергшиеся редактуре воспоминания Хрущева (см.: Огонек. 1990. № 7). См. также: Микоян А. Так было. М., 1999. С. 536. Верный себе Г. Костырченко находит и для этого свидетельства неотразимый контраргумент: он попросту отводит осведомленного очевидца как «самого хамелеонствующего» в сталинском окружении. Не вдаваясь в дискуссию о «суперхамелеонстве» Микояна, который, после дворцового переворота, совершенного брежневцами, был изгнан со всех постов именно за свою верность курсу XX съезда, хочу напомнить, что argumentum ad personam (то есть дискредитация личности оппонента или свидетеля) никем и никогда не признавался как довод в споре. Другое утверждение Г. Костырченко, будто мемуары вообще писал не А. И. Микоян, а готовивший их к печати его сын, доктор исторических наук Серго Микоян, вообще не подкреплено ни одним доказательством и является (пока не доказано иное) плодом чистейшей фантазии. Опровергнуть это утверждение в состоянии сам С. А. Микоян.

46. Аллилуева С. Только один год. М., 1990. С. 135.

47. Лясс Федор. Последний политический процесс. Иерусалим, 1995. С. 110-111. Ничего невероятного в этой мистерии нет. В моей книге «Валькирия революции» (М., 1997. С. 411-412) воспроизведен записанный А. М. Коллонтай (хранится в ее фонде в РГАСПИ) рассказ партийного функционера об эшелонах тридцатых годов, где везли «в товарных вагонах, как баранов», раскулаченных – детей, стариков, больных и калек. «Младенцы у груди матери замерзали, трупики из вагона прямо в снежные сугробы выкидывали». Много там и иных подробностей – все того же рода. Так что методика была уже отработана на практике, и притом вполне эффективно.

48. Об этом можно услышать его рассказ «живьем», перед кинокамерой, в документальном фильме Семена Арановича «Я служил в охране Сталина».

49. Орлова Р. Воспоминания о непрошедшем времени. М., 1993. С. 205.

50. Шейнис 3иновий. Провокация века. М., 1992. С. 122-123.

51. С О. Голобородько беседовал мой коллега, журналист «Литературной газеты» – Григорий Цитриняк, рассказавший мне в подробностях об этой встрече. Краткий вариант интервью с ней был опубликован Г. Цитриняком в «Литературной газете».

52. Источник. 1993. № 0 (пилотный). С. 55.

53. Арбатов Г. Свидетельство современника. М.,1991. С. 18-19. Бовин А. Записки ненастоящего посла. М., 2000. С. 150.

54. Э. Радзинский ошибается, полагая, что Л. Шейнин был арестован в январе или феврале 1953 года (Сталин. М., 1997. С. 603). На самом деле его арестовали 19 октября 1951 года, в поезде, при подъезде к Москве, куда он возвращался из Сочи (следственное дело следственном части по особо важным делам МВД СССР № 5214). Освобожден 21 ноября 1953 года. См. также: Звягинцев А. Г., Орлов Ю. Г. Приговоренные временем. М., 2001. С. 358-362.

55. Обзор других фактов, свидетельствующих о планах депортации евреев, содержатся в работе Zvi Giterman «The Jews» (Problems of Communism. Washington. IX-X, 1967. P. 92-101). Американский историк Л. Шапиро убежден, что вслед за депортацией евреев началась бы грандиозная чистка среди русских аппаратчиков и административно-хозяйственного персонала, свидетельтвом чему многочисленные публикации в прессе о необходимости подбора и выдвижения на руководящие посты любого уровня «новых людей». См.: Шапиро Леонард. Коммунистическая партия Советского Союза. Firenze, 1975. С. 662.

56. См.: Дружба народов. 1997. № 12. С. 213.

57. IakovlevAlexandre. Ce que nous voulons faire de l’Union Sovietique. Paris, 1991. P. 147. По сведениям А. Д. Сахарова, полученным, вероятно, не из первых рук, что несколько снижает их весомость, Чесноковым была подготовлена не брошюра, а передовая «Правды» под названием «Русский народ спасает еврейский народ», которая оправдывала депортацию. См.: Сахаров Андрей. Воспоминания. Нью-Йорк, 1990. С. 215-216.

Никакой опасности «поставить страну» – из-за еврейской депортации – «перед неизбежностью радикальных политических и идеологических преобразований» (Костырченко, с. 678), разумеется, не было: на такие «преобразования» сталинские идеологи (он сам прежде всего) были великие мастера. Если марксистско-ленинская идеология не исключала обвинения в предательстве целых народов, то что мешало к заклейменным и наказанным народам добавить еще один? Почему, не подвергшаяся официально ревизии большевистская идеология, вполне допускала бессудные репрессии против калмыков как калмыков, ингушей как ингушей, чеченцев как чеченцев, а для точно таких же репрессий против евреев как евреев непременно были нужны «радикальные политические и идеологические преобразования»?

58. См.: Индекс. 2001. №14.

59. Ганелин Р. Еврейский вопрос в СССР в представлении современников. 1930-1950-е годы // Петербургский Еврейский университет. Серия «Труды по иудаике». Вып. 3. СПб., 1995.

Еще раньше по тому же принципиальному вопросу высказался ученый и классик русской исторической прозы Юрий Тынянов. «На то он и был ученым, – пишет исследователь, – чтобы не относиться к документу с почтительностью неофита, чтобы не возводить его в абсолют, а его отсутствие в доказательство правоты или неправоты какой-либо версии. «У меня нет никакого пиэтета к документу вообще», – писал он».

См.: Тынянов Ю. Кюхля. М., 1975. С. 14-15

60. Липкин С. Жизнь и судьба Василия Гроссмана. М., 1990. С. 32.

61. Чуев Ф. Так говорил Каганович. М., 1992. С. 174.

62. Там же. Об отказе Кагановича подписаться под коллективным письмом и даже о некоем, почти наверняка мифическом, «бунте» политбюро против рокового сталинского проекта рассказывал позже с чужих слов и Илья Эренбург, беседуя с Жан-Полем Сартром (Авторханов Абдурахман. Загадка смерти Сталина. М., 1992. С. 89).

63. Каверин В. Эпилог. М., 1989. С. 316-317. Яростный разоблачитель «мифа о депортации» Г. Костырченко не останавливается перед тем, чтобы и этого безупречного, никем и никогда не обвиненного в неправде, свидетеля представить как вольного или невольного лжеца (Лехаим. 2002. № 12). На каком основании? Он, оказывается, Хавинсона назвал Хавенсоном и отнес встречу в «Правде» к зиме 1952 года, тогда как встреча имела место в январе пятьдесят третьего. Эти две фатальные описки Каверина оказались достаточными, чтобы честнейший и достойнейший человек, который героически (не будет искать обтекаемых слов!) проявил себя в обстоятельствах поистине судьбоносных, перекочевал в категорию лжесвидетелей. Хотелось бы все же понять, погоня за какими моральными дивидендами могла подвигнуть на лжесвидетельство 87-летнего писателя накануне своей смерти (книга «Эпилог» сдана в набор 29 декабря 1988 года, Каверин умер 2 мая 1989-го).

64. Так же, но не так же!.. Судя по всему, Каверин был единственным, кто без хитрости и лукавства, ничем не мотивируя, категорически отказался поставить свою подпись. Поступок, истинное значение которого по-настоящему не оценено.

65. Об этом же Евг. Долматовский рассказывал в Малеевке счастливо здравствующему и по сей день литературоведу А. И. Старцеву, который записал его рассказ и воспроизвел мне. Отличие лишь в том, что, согласно записи А. И. Старцева, Долматовский «увильнул» от преследователей не в разговоре по телефону, а непосредственно в редакции «Правды», куда он все же приехал. Наверно, такое расхождение Г. Костырченко посчитает «уликой против». Так или иначе, для Долматовского это тоже был поступок, сопряженный с большим риском. Его отец, – А. М. Долматовский, известный в прошлом московский адвокат, доцент юридического института, был расстрелян в феврале 1939 года (реабилитирован в декабре 1954-го). Сам поэт – в годы войны – фронтовой корреспондент, – оказавшись на Украине в окружении, попал в плен, откуда бежал. Ничего не стоило припомнить ему и то, и другое: зловещие вопросы «находились ли во время войны в плену?», «находились ли во время войны на оккупированной территории?» многие годы сохранялись во всех анкетах.

66. Еврейский Антифашистский Комитет в СССР. 1941-1946. М., 1996. С. 279. Кстати, в тот же самый день, 19 мая 1948 года, «официальное признание прав еврейского народа» столь же бурно приветствовал и Давид Заславский (там же, с. 278-279), так что особое рвение этого перевертыша в посрамлении «сионизма» можно понять.

67. Г. Костырченко («Тайные преступления Сталина», с. 681) утверждает, что подпись М. Рейзена содержится на «подписном листе», приложенном к обращению в редакцию «Правды». Хорошо бы опубликовать факсимильный оригинал «подписного листа», притом непременно под самим «обращением», – тогда только можно будет судить, кто и под чем именно подписался («под чем именно» – не оговорка: доподлинно известно, что были как минимум два варианта «обращения» – первоначальный и откорректированный). К тому же изучавший эти материалы А. Н. Яковлев подтверждает, что подписи Рейзена под этим документом нет (Яковлев А. Цит. соч. С. 148). Даже если Рейзен приписал себе не имевшее место спасительное лукавство, которое в тех условиях все равно было бы мужественным поступком, это свидетельствует о том, какую незабываемую травму причинило ему выламывание рук.

68. Липкин С. Жизнь и судьба Василия Гроссмана. С. 33.

69. Кондратович Алексей. Новомирский дневник. М., 1989. С. 510. Литературовед Е. Ф. Книпович рассказывала мне, что Маршак нередко возвращался в своих рассказах к этому эпизоду, каясь за то, что у него не хватило мужества отказаться. Самуила Яковлевича Маршака я хорошо знал и подолгу беседовал с ним, но в разговорах со мной он тщательно избегал касаться событий начала 1953 года.

70. Источник. 1997. №.1.С. 143-146.

71. Шейнис 3иновий. Провокация века. С. 108. Профессор Р. Ш. Ганелин воспроизводит рассказы профессора С. Б. Окуня и академика И. И. Минца о том, что «первоначальный текст [письма] был заменен новым, и начался повторный приезд подписантов» (см.: Петербургский Еврейский университет. Серия «Труды по иудаике». Вып. 3. СПб., 1995). Факт «редактуры» подтверждает и Г. Костырченко, сообщая, что ее производил Шепилов (ук. соч., с. 681). О том же я знаю от Павла Антокольского, на разговор с которым зимой 1976 года я уже ссылался, и от Бориса Слуцкого, воспроизводившего свои разговоры с Ильей Эренбургом.

72. Фрезинский Борис. Помутневший «Источник», или О чем же евреи просили Сталина? // Литературная газета, 1997, 23 июля.

73. Рубинштейн Джошуа. Верность сердцу и верность судьбе. СПб., 2002. С. 267 и Литературная газета. 1948. 1 сентября.

74. Эренбург Илья. Люди, годы, жизнь. Воспоминания в трех томах. Т. 3. М., 1990. С. 228.

Прозрачнее, чем написал Эренбург в подготовленной для печати книге, сказать было нельзя, – ведь это писалось в первой половине шестидесятых годов, а в 1967 году Эренбурга уже не стало. Но Г. Костырченко, не моргнув глазом, заявляет (Лехаим. 2002. № 12), что в его мемуарах «депортация никоим образом не упомянута». Вот те на!.. А что же это такое – «затея, воистину безумная», что это за «события, которые должны были развернуться дальше» (то есть после подписания коллективного письма знаменитыми евреями) и что это за «дело», которое «замешкалось»? Что именно Сталин хотел сделать, как пишет Эренбург, но не успел? Г. Костырченко поверил бы, что речь идет о депортации, только если бы Эренбург употребил впрямую само это слово. Хотел бы я посмотреть, как он сам его бы употребил в каком угодно смысле в шестидесятые годы!

Ни Костырченко, ни Солженицын (между ними – полное единство) ни за что не хотят понять трагизма того поистине смертельного хода, на который пошел Эренбург.

Он, оказывается, лишь «сперва не подписывал» (курсив мой. – А. В.) и вообще проявил «непревзойденную изворотливость» (Солженицын, т. 2, с. 409). Так комментирует непререкаемый Верховный Судья рискованнейший и мужественный поступок Эренбурга.

Илью Григорьевича, как известно, многие не любят и многие порицают. Я тоже не отношусь к числу его слепых апологетов: немало отнюдь не лестных слов в его адрес читатель найдет и на этих страницах. Но книга моя посвящена не Эренбургу – здесь не место обсуждать ни его творчество, ни его судьбу. Скажу лишь, что даже самые категоричные и безжалостные к нему критики никогда не посягали хотя бы на одну страницу его жизни – военную, хорошо зная, какую роль сыграла для армии и для всей страны его неутомимая публицистика тех лет. Но – вот оценка этой публицистики Солженицыным («сдержать писательскую страсть», как он вроде бы старался, – см.: Московские новости. 2002. № 50. С. 20 – ему явно не удалось): «Илье Эренбургу ‹…› дано было «добро» сквозь всю войну поддерживать и распалять ненависть к немцам. ‹…› Эренбург отгремел главным трубадуром всей той войны ‹…› и лишь в самом конце был осажен» (т. 2, с. 349). Надо же, чтобы злоба до такой степени застлала глаза…

75. Полностью, а не в отрывках, впервые опубликовано в переводе на французский. См.: Berard Ewa. La vie tumultueuse d'llya Ehrenbourg. Paris, 1991. P. 298-299.

76. АП РФ. Ф. 3. On. 32. Д. 17. Л. 100.

77. Там же.

78. Костырченко Г. Цит. соч. С. 681.

79. Там же. С. 748.

80. Веauvоiг Simоne de. La Force des choses. Paris, 1963. P. 347.

To же самое говорил Эренбург и Эстер Маркиш. Он объяснял это тем, что «письмо напоминает призыв к погрому – даже не завуалированный. Речь идет ‹…› о коллективной ответственности за преступления убийц в белых халатах. ‹…› Гнев советского народа справедлив и неудержим, но, поскольку подавляющее большинство евреев истинные советские патриоты и их необходимо защитить, гарантировать их безопасность, видные деятели еврейской национальности просят партию и правительство поместить советских евреев в «безопасные условия» Восточной Сибири.». См.: Маркиш Эстер. Столь долгое возвращение. Тель-Авив, 1989. С. 305-307.

81. Русское воскресение. 1991. № 3 и Московский трактир. 1991. № 1.

82. Независимая газета. 1993. 4 апреля. С. 5.

83. Paпопорт Я. Л. На рубеже двух эпох. М., 1988. По рассказам, которые я слышал в Израиле, тот же вопрос (о дыхании Чейн-Стокса) задал другой следователь Вере Вовси, жене профессора Меера Вовси, арестованного по делу врачей, – кузена Михоэлса.