Текст книги "Болотная трава"

Автор книги: Аркадий Адамов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

– Зимой, говорят, готовые домики купить можно, – заметил Виталий.

– Да ведь каждый хочет по своему проекту сделать, по своему вкусу, по потребностям семьи. Не казармы же строим. Люди радость получать хотят кроме чистого воздуха и зелени с огорода.

Видно было, что он уже не раз произносил эту речь.

– Потому последний рубль с охотой и любовью люди вкладывают. Как один наш пайщик сказал: «Каждый свой храм тут строит». И молятся на него, детям и внукам оставить мечтают. Святое дело, я считаю. Как, Василий Кондратьевич?

– Именно, – согласился тот. – И насчёт храма, я скажу, тоже верно. Храм, он что? Он очищает душу, он светлые мысли приносит. – А Коровин снова обратился к Виталию:

– Говорят, вы нашего сотрудника видели?

– Серкова-то? Разве он ваш?

– Нет. Завальнина, коменданта нашего.

– Я Серкова видел. На станции, в Лупановке.

– Гм… а кто-то мне сказал, – задумчиво произнёс Коровин, – что вчера видел тут где-то Завальнина. Он вроде бы к себе домой хотел незаметно пробраться, но увидел, что народу много, и тягу дал.

– Почему же он сбежал?

– Тут дело тёмное, – уклончиво ответил Коровин. – Милиция занимается.

«Значит, этот Генка зачем-то появился здесь, – отметил про себя Виталий. – Что-то ему тут надо». Это был ещё один важный факт, который он установил в то утро.

Собственно, утро уже давно миновало, время шло к обеду, и солнце палило, как в самые жаркие летние дни. Такая вдруг выдалась осень.

Ушёл Коровин, и Виталий уже поглядывал по сторонам в поисках Лены. Неожиданно вместо Лены увидел на дороге, за вереницей машин, Валю Денисова.

Тот солидно шёл рядом с высоким, тощим человеком с седыми усами. Оба были заняты разговором и по сторонам не смотрели. «Какого-то гуся Валя уже подцепил», – одобрительно подумал Виталий.

И тут он вдруг увидел Лену. Она почти бежала, и лицо у неё было напряжённым и взволнованным. Что-то, видимо случилось. Виталий вскочил.

– Ну вот наконец и сестрица, – как можно беспечнее объявил он. – Огромное вам спасибо и до свидания.

Он сердечно простился со стариками, подхватил полупустую сумку и торопливо направился навстречу Лене. Когда она, тяжело дыша, подбежала к нему и опёрлась на его руку, Виталий сказал:

– Ну, спокойней, спокойней, сестричка. Что случилось?

– Ой, ты только послушай…

– Пойдём. По дороге расскажешь.

– Ладно. Только туда давай пойдём, – Лена указала в сторону ворот и принялась торопливо рассказывать.

Когда она кончила, Виталий задумчиво сказал:

– Значит, тот волк где-то здесь, вокруг бродит. И эта девка… Прав был Игорь. Помнишь, он рассказывал.

Внезапно Лена схватила его за руку и увлекла за собой. Когда их закрыла какая-то машина, Лена тихо сказала:

– Смотри и слушай. Сейчас сцена будет.

Виталий ничего не успел заметить и так же тихо спросил:

– Да кто там?

– Птицын её всюду искал и вот нашёл. Не выглядывай.

Чьи-то голоса между тем приближались. Наконец Виталий стал различать их. И в первую очередь, конечно, знакомый голос Птицына, задыхающийся, возмущённый, с какими-то слезливыми интонациями:

– Опять к этому Лёшке бегала, опять! К этому бандиту! А я ведь тебя просил… Я тебя умолял…

– Ай, перестань, ради бога! – раздражённо перебил его женский голос. – Надоело! Ведь сам же хотел договориться. Сам. Он нам за час всё, что надо, вспашет.

– Ну да. Сам… Но ты пойми… Неприлично тебе самой якшаться с этой… пакостью… – мямлил плачущим голосом Птицын. – Я же тебя…

Голоса стали удаляться.

– Значит, Лёшка там, на тракторе, – угрожающе проговорил Лосев. – Ладно. Надо, Леночка, вот что сделать… – Голос его стал отрывист и решителен, Виталий, как всегда, инициативы не упускал. – Я сейчас пойду к этому Лёшке. Покорешимся, – он хитро подмигнул. – А ты отыщи Валю. Он вон туда пошёл с каким-то седым длинным человеком. И направь его следом за мной. В контакт ему вступать со мной не надо, пусть издали наблюдает. Ну а дальше исходя из обстановки. А ты отправляйся в деревню, к машине. Подгоните её к той берёзе и ждите.

Они незаметно, скрытые машинами, разошлись в разные стороны, и уже потом только Виталий вышел как ни в чём не бывало на дорогу и зашагал к лесу. Миновав ворота и пройдя по дороге вдоль густой стены тёмных елей, Виталий стал прислушиваться и вскоре уловил далёкий, как гудение шмеля, звук работающего мотора. Звук этот постепенно усиливался, набираясь какой-то сердитой и упрямой мощи. Теперь он урчал по-разному, то натужно, с усилием, прерывисто, то свободно и ровно. Трактор трудился, и ему приходилось порой нелегко.

Виталий сразу узнал одинокую стройную берёзку возле дороги. В этом месте он свернул и углубился в лесок. Всё это время он думал о том, как же встретиться, как повести разговор с этим неведомым Лёшкой. Он вот продолжает работать, он не побежал относить тот свёрток. Почему? Выходит, дело не срочное. Или встреча с Генкой назначена на какой-то час, который ещё не настал?

Встреча с Генкой должна состояться и у Виталия, непременно должна, раз подвалил такой случай. Жаль, конечно, что нет времени навести необходимые справки о нём, нет времени подготовиться к встрече. Справку, кстати, можно было бы теперь получить почти мгновенно, зная настоящую фамилию. У этого Генки, конечно, должна быть судимость, возможно, и не одна. Это Виталий чувствовал по многим признакам. Да, за Генкой Завальниным должен быть длинный «хвост». Это не щенок вроде Серкова, как тот ни нагл, ни отчаян, Завальнин волк матёрый, его ни на минуту нельзя оставить на свободе. Он пойдёт на всё, и на новое убийство, тоже, если почует опасность, реальную опасность. Сейчас он её не чует. И этим надо воспользоваться. А привести к нему может этот Лёшка, если, конечно, Виталий правильно себя поведёт. Но как именно себя вести, невозможно решить заранее, надо посмотреть на этого Лёшку и постараться мгновенно разобраться в нём. Ошибки тут быть не должно. И потому надо прежде всего унять волнение.

Наверное, не всякий на месте Лосева решился бы в таких условиях на это сложное задержание. И дело было не только в возможной опасности, хотя и об этом забывать было нельзя. Противник был серьёзный, Виталий его знал. Но главное заключалось в риске сорвать эту неподготовленную, не спланированную заранее операцию и упустить Завальнина. Тогда уже снова выйти на его след будет куда труднее. Страшно было подумать даже, что мог натворить этот бандит, почувствовав реальную опасность. Виталий понимал, какая ответственность лежит сейчас на нём, и это мешало сосредоточиться, мешало соображать. И всё-таки надо было сейчас, немедленно придумать что-то.

Виталий вышел из леска и теперь стоял на краю вспаханного поля. В стороне с урчанием возился трактор, зарываясь, казалось, чуть не наполовину в землю, как рассерженный навозный жук. Виталий неторопливо, скользя по комьям вывороченной жирной земли, направился в его сторону, то и дело оступаясь и взмахивая руками. Тракторист сразу же заметил его и остановил машину, звук мотора стал сразу ровным и лёгким.

Когда Виталий подошёл, тракторист приоткрыл дверцу кабины и вопросительно, настороженно посмотрел на него. Это был здоровенный парень в грязной рубахе, расстёгнутой на мощной груди, но широкое лицо его было испитым и отёчным, с приплюснутым, как у боксёра, носом и узкими недобрыми глазами.

– Тебе чего? – спросил он.

– Ты, что ли, Лёшка? – досадливо спросил в свою очередь Лосев.

– Ну я, допустим.

– Да Ларка послала, понимаешь. Кое-чего Генке передать надо.

– Уже передала.

– Не. Кое-чего от своего драгоценного пять минут назад узнала. И ещё… От меня тоже. Только что прибухал сюда.

– А ты кто такой? – Лёшка подозрительно посмотрел на Лосева.

– Я? Тебе не всё равно? Ну, Длинный.

Лёшка недобро усмехнулся.

– Это я и сам вижу, что длинный. Ты давай не темни.

– А я тебя не знаю, ты меня не знаешь, понял, сявка? – грубо ответил Лосев. – Мне Генка нужен. Так что отведи. За нами не пропадёт. Сам знаешь, палёным вокруг него пахнет, вот-вот сгорит. И вокруг мусор.

– Это точно, – неохотно согласился Лёшка. – Всюду.

«Его надо чем-то сильно заинтересовать или запугать, – подумал Лосев. – Чтобы сам меня к Генке поволок». И всё никак не мог придумать что-то подходящее.

– Выходит, услужить нам не хочешь? – с угрозой заключил он. – И монеты тебе не требуются, так я понимаю?

– За Генкой никогда не заржавеет, – убеждённо проворчал Лёшка.

Было видно, что подозрения не покинули его и никуда идти он не собирался.

– Это точно, не заржавеет, – согласился Виталий. – Особенно если я его упредить успею. Ему отсюда немедля надо топать, – он посмотрел на часы, потом перевёл взгляд на Лёшку и недобро усмехнулся. – Да и ты сам, между прочим…

Лосев всё ещё нащупывал какие-то дорожки к этому парню.

– Чего я-то? – лениво и снисходительно осведомился Лешка.

– Почище станешь. А то всякие разговоры, понимаешь, идут, – Виталий кивнул в сторону посёлка, заодно быстро оглядев недалёкую и пустую опушку леса. – Сильно ты себя подводишь.

Голос его стал вдруг уверенным и напористым.

– Это как? – слегка смешавшись, спросил Лёшка.

– Увидишь. Всё при Генке скажу. Но ты учти, тебя уже давно как Генкиного дружка знают. А за ним, между прочим, мокрое дело. Сечёшь?

– Я-то тут при чём? – Лёшка терялся всё больше, и чувствовалось, как медленно закрадывался в него страх.

– Эх, темнота, – сочувственно вздохнул Виталий. – Ничего не сечёшь. Ну ты хоть от этого быстрей избавляйся, – он кивнул на кабину, где лежал принесённый Ларисой свёрток. – Мой тебе совет, фрайерок. Отходи в сторону. Это до твоей башки доходит или тоже нет?

– Ну, – тупо откликнулся Лёшка.

– Ну и вот. Что глядишь-то? Между прочим, маятник качается и стрелочки бегут. Так что давай быстро ножками топай. А то мне в Москву пора мотать. А Генке – к чёртовой матери.

Лёшка явно был сбит с толку и ничего не мог сообразить, такое количество непонятной, но явно опасной информации обрушил на него этот незнакомый длинный парень. Одно было Лёшке ясно: надо действовать, немедля, а как, пусть решает сам Генка. И он, растерянно забегав глазами, нерешительно сказал:

– Ладно. Потопали…

Он повернулся к трактору и, пошарив в кабине, достал довольно большой свёрток, обёрнутый в чистую тряпку. Виталий заметил с одной стороны пуговицы и петли и догадался: наволочка. И в тот же миг он заметил какую-то тень на опушке леса. Впрочем, это могло и показаться.

Через минуту Виталий уже шагал по полю вслед за Лёшкой к видневшемуся вдали длинному, без окон, старому бревенчатому сараю. Кивнув на него, Виталий спросил:

– Чего там?

– А! – махнул рукой Лешка. – Мастерские были. Теперь вроде склад.

Виталий недовольным тоном осведомился:

– Народу много?

– Да никого там нет. Разбирать скоро будут.

Они торопливо шли по свежевспаханному полю, скользя и перепрыгивая через глубокие борозды. Виталий, на секунду задержавшись, аккуратно подвернул светлые щегольские брюки и, вздохнув, посмотрел на безнадёжно перепачканные ботинки. Лёшка, оглянувшись, усмехнулся. Но Виталий, вздыхая, успел бросить быстрый взгляд назад, где на опушке леса мелькнула чья-то тень. Сейчас он заметил её уже возле трактора. «Валька», – подумал Виталий обрадованно, хотя что-то в этой неясной фигуре показалось ему странным. Но всматриваться времени не было.

Виталий торопливо догнал Лешку, и они зашагали рядом. Подойдя к длинному, потемневшему от времени сараю, Лёшка настороженно осмотрелся и, не заметив ничего подозрительного, трижды ударил какой-то тяжёлой железкой по стене. Из сарая ему ответили. Тогда Лёшка уверенно обогнул сарай и, снова оглядевшись, приблизился к узкой, совсем незаметной дверце возле широких ворот, запертых на большой висячий замок. Лёшка подёргал дверь, дождался, пока щёлкнет изнутри замок, и бросил Виталию:

– Обожди.

И тут же ловко, несмотря на корявую и могучую свою фигуру, юркнул в сарай.

Виталий отошёл в сторону и прижался к стене, чтобы ни через какую щель его нельзя было увидеть. Ведь Завальнин немедленно узнает его, и тогда трудно даже предположить, чем всё может кончиться. Тут нужна была внезапность.

Прошло несколько томительных минут, из сарая не доносилось ни звука.

И вот наконец снова щёлкнул замок и дверца отворилась. Из неё выбрался Лёшка, уже без свёртка. На широкой его физиономии играла недобрая ухмылка.

– Заходи, – процедил он, отступая в сторону.

– Пусть сам выйдет, – резко ответил Виталий, не отрываясь от стены. – Почём я знаю, кто там. – И окликнул негромко и грубо, чуть меняя тон: – Эй, вылезай, барсук! Дело есть! Чего дрейфишь?

– Ха! Это я-то? – раздалось из сарая.

И, придерживая дверцу, мигая и щурясь от яркого света после темноты, из сарая вылез здоровенный, загорелый, очень знакомый Виталию Генка, он же мнимый Олег Журавский.

В тот же миг Виталий, ногой с треском ударил дверцу, она захлопнулась, и щёлкнул замок. А Виталий, отскочив в сторону, выхватил из кобуры под мышкой пистолет.

– Стоять! – грозно крикнул он. – Руки! Руки за голову! Живо! Стреляю без предупреждения! Ну!..

Оба парня ошеломлённо вскинули руки на затылок под мертвящим дулом пистолета. Генка, криво ухмыльнувшись, процедил:

– Права не имеешь без предупреждения.

– Ах, так?

И Виталий внезапно выстрелил. Пуля впилась в стену сарая рядом с тем местом, где стоял Завальнин, и тот, вздрогнув, невольно побледнел.

– Всё теперь, – сказал Виталий напряжённо. – Следующая твоя, учти, Завальнин. Руки! – снова крикнул он, заметив движение Лёшки, и предупредил: – На тебя, Лёшка, тут тоже хватит. Считай, что и тебя я уже тоже предупредил. А теперь пошли вперёд, через поле, к трактору. Нас там ждут.

Они все трое медленно обогнули сарай, впереди Завальнин и Лёшка с закинутыми за голову руками, потом напряжённый, не спускавший с них глаз Виталий.

Ситуация была очень рискованной и зыбкой. Всё держалось на ниточке. Виталий понимал: Завальнин так просто не смирится с задержанием. И всё-таки он не уловил тот момент.

Когда они подошли к кромке поля, Завальнин неожиданно упал, броском назад, прямо на Виталия и успел схватить его за ногу. Виталий, не удержавшись, перелетел через него, и тот же миг откуда-то сзади загремел выстрел. Завальнин, вскрикнув, волчком завертелся на земле. А Виталий, приподнявшись, увидел возле сарая Лену. В стороне, оцепенев от страха и без кровинки в лице, стоял Лёшка, судорожно вытянув руки вверх, чтобы заметнее было, как он безоговорочно сдаётся.

У Лены дрожали от волнения губы, и она непослушной рукой откинула с потного лба волосы. В другой руке у неё был пистолет.

– Ленка, ты? – удивлённо и благодарно спросил Виталий, поднимаясь. – А где же Денисов?

– Не нашла. Торопилась. Я… я боялась…

– Та-ак. Ну, успокойся. Посмотрим, куда ты его саданула.

Виталий подошёл к притихшему Завальнину. Тот лежал скрючившись, с закрытыми глазами и стонал.

Но когда Виталий нагнулся над ним, он внезапно схватил его за пиджак и рывком повалил на себя, стараясь вцепиться зубами в горло. В тот же момент Виталий услышал громкий, срывающийся голос Лены:

– Стоять!

Это, видно, сделал какое-то движение Лёшка.

Виталий с трудом оторвал от себя руки Завальнина, сильные волосатые руки, которые он хорошо помнил. Одну из них он тут же заломил за спину, применив болевой приём. Завальнин заорал так, что казалось, услышит весь недалёкий поселок.

И в тот же момент из леса выскочили два человека и остановились, оглядываясь по сторонам. Виталий узнал их и, снова вскинув в руке пистолет, выстрелил в воздух. Сил кричать уже не было. Тут же люди побежали к ним через поле. Это были Валя Денисов и шофёр их машины Володя.

Завальнина осмотрели. Пуля прошла через голень, видимо, задев кость. Идти он не мог. Из сарая вытащили какие-то доски, жерди, обрывки верёвок и соорудили носилки. Одновременно обыскали сарай. В этой тёмной, холодной норе Завальнин, видно, провёл не один день. Среди объедков пищи, пустых бутылок, каких-то рваных тряпок и одеял обнаружили охотничье ружье с обрезанным стволом и запас самодельных патронов. Там же, под тряпьём, оказался и новенький «дипломат». В нём лежали пачки денег, каждая была перехвачена резинкой, два чужих паспорта, один на имя Журавского, и завёрнутое в чистую тряпочку кольцо, то самое, которое видел Виталий у Завальнина в Крыму и которое принадлежало покойному Лямкину. И ещё нашли свёрток, присланный Ларисой. В нём был новый коричневый костюм, брюки и пиджак, пёстрый заграничный джемпер, две рубашки, галстук, бельё. Между рубашками, отглаженными и аккуратно сложенными, оказалась записка. «Миленький мой, – писала Лариса, – скорей уезжай и дай знать. Я к тебе приеду хоть на край света. Вот только выпотрошу этого старого гуся, как ты велел. Всех ненавижу, а тебя обожаю, мой дикий зверюга. Твоя».

– Смотри-ка, ишь как учуяли друг друга! – усмехнулся Виталий и передал записку Денисову.

Вскоре все двинулись через поле к дороге, где ждала машина.

* * *

В конце дня у Цветкова состоялось совещание. Виктор Анатольевич, протирая очки и близоруко щурясь, сказал:

– Дело по убийству Лямкина можно считать раскрытым. Хотя следствию ещё немало придётся потрудиться. И между прочим, снять кое-какие вопросы.

Тут Валя Денисов негромко сказал:

– Инициалы в записке Лямкина я установил, Виктор Анатольевич. «3.» – это Завальнин, ему причиталось получить десять с половиной тысяч. Но он ухватил почти сто тысяч. Их Лямкин должен был отдать председателю правления, Дворскому. Это его инициалы «А. И.», Арнольд Иванович.

– А что, Откаленко не звонил, Фёдор Кузьмич? – спросил Лосев.

– Звонил, – кивнул Цветков. – Тоже поработал. Нашёл портфель Лямкина. Тот самый, который был при нём в ночь убийства. Там тоже деньги. А ещё всякие ведомости по уплате какого-то спецвзноса, расписки, записки. Словом, подпольная бухгалтерия.

– О-о, это дороже всяких денег, – произнёс Лосев с какими-то даже уважительными интонациями. – Вот Завальнин их подальше и увёз. Не иначе как собирался всю эту шайку шантажировать. Ох и потянул бы из них!..

– Пусть спасибо скажут, – хохотнул Петя Шухмин.

– Ну, словом, так, – вздохнув, произнёс Цветков. – Дело по убийству мы передаём следователю. Розыск закончен, первоначальный материал собран. Так, полагаю? – Он посмотрел на Виктора Анатольевича.

– Так-так, я же сказал, – кивнул тот. – А вот новое дело, на которое это убийство вывело, только начинается. Но уже по другой линии. У ваших коллег. Новая, понимаете, криминогенная область возникла, раньше не знали.

– Здесь прежде всего порядок наводить надо, – заметил Лосев. – Принимать экономические меры, новые законодательные акты. В эти товарищества втягиваются действительно миллионы людей. Социальное явление, можно сказать.

– Да, порядок наводить надо, – кивнул Цветков. – А то вон ведь что получается.