Текст книги "Утраченное соглашение (ЛП)"

Автор книги: Ари Мармелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

– Хорошо, Ольгун, – Шинс уже не дышала легко, пока бежала, такой побег даже с помощью бога не мог длиться долго. – Нам нужно выбрать место точнее, чем бежать прочь, да? Потому что мы бежим туда… и эти ребята тоже выбрали ту сторону.

Многие дороги Обера были неудобно широкими, а повороты не были резкими, так что стряхнуть преследование не удавалось, особенно, когда бандиты знали улицы лучше нее. Сначала Лурвью, теперь это.

– Серьезно, может, есть бог гонок, и мне нужно принести ему жертву? Если дашь его имя, я найду ему козу. Или девственницу. Или девственную козу.

Если такое божество и было, Ольгун сделал вид, что не знал имя.

Пока что почти невозможная скорость, на которой она бежала, удерживала ее далеко впереди Тысячи ворон, и она многих потеряла и виду, но не могла оторваться ото всех. Самые быстрые, включая Ивона, появлялись за ней, стоило ей подумать, что она в безопасности. Они хотя бы не стреляли, но это мало радовало. Улицы были почти пустыми – из-за времени, присутствия ворон или всего сразу. Она почти не сомневалась, что риск (и внимание стражи) добрался до предела, и скоро загремят выстрелы.

Никакой помощи. Никакого укрытия. Не было толпы, чтобы в ней скрыться. Она не знала, куда идти.

Бывали ситуации хуже. Но не в последнее время.

Ее ноги болели от бега по замерзшей земле дорог. Ее легкие уже горели. Она была уверена, что напоминала запахом человека, что поклялся не мыться.

Боги, если бы она могла хоть на миг перевести дыхание, оглядеться… подумать…

Четкая картинка вспыхнула в ее голове.

– Уверен? – спросила она, быстро дыша. – Здания… не…

Ольгун был уверен, он не выражал сомнений.

– Хорошо. На счет три…

Виддершинс бросилась вправо, едва дожидаясь покалывания силы, прыгнула к подоконнику второго этажа. Оттуда она перелетела через узкий переулок к другому зданию, сжала черепицу, забралась на крышу под наклоном и снова прыгнула. Она оказалась на вершине здания, посмотрела на Обер, озаренный лампами и факелами в окнах.

Ольгун был прав. Обер раскинулся сильнее Лурвью или Давиллона, но здания стояли довольно близко, чтобы Виддершинс могла перепрыгнуть большую часть брешей.

На пару мгновений у нее был открыт путь, по которому не могли легко последовать Ивон и вороны, а она могла оторваться, даже если не потеряет их совсем.

– И что это было? – спросила она, побежав снова, но уже медленнее, чтобы отдышаться. – Та… штука? Порошок и восковая слизь? Я еще не видела такой магии, – а потом. – Не магия? Тогда что это?

Ольгун снова не смог выразить то, что хотел. Виддершинс показалось, что он пытался объяснить то, что сам едва понимал, и она не могла сопоставить его ощущения с чем-то.

Но смятение было знакомым.

– Схоже с болезнью земли?

Неуверенность, но убеждение росло.

– Возможно. Хорошо, один ответ есть. Осталось прожить достаточно долго, чтобы понять…

Она замолкла, хотя челюсти еще двигались, будто пережевывали новую идею. Сработает? Они были ее выходом? Они еще будут там?

Это было лучше бесцельного бега.

Виддершинс слабо улыбнулась, повернулась на восток, а не север, и помчалась на огромной скорости.

* * *

– Видишь? Я говорила, что они не закроются, если попросить.

Сирилл вздохнул, но сдерживал себя, чтобы не закатить глаза.

– Я не о том, Фифи.

– О? – девушка оторвала взгляд от расписной тарелки, которую разглядывала, одной из тех, что они купили, чтобы заменить тарелки, что Марджолин разбила в ссоре с Малигером. Она была без своего фонарика, в город она ходила без этих глупостей.

– Мы… Делакруа. Им пришлось бы остаться открытыми для нас, попросили бы мы или нет. Было невежливо требовать это от них.

Лицо Фифи стало ошеломленной маской.

– Почему?

Второй вздох был громче первого. Сирилл огляделся, поймал взгляд Джордейна, старый страж лишь пожал плечами. Остальные солдаты смотрели вперед – профессионалы – тихие смешки были направлены то ли на Фифи, то ли на Сирилла, зависело от их мнений насчет использования власти аристократов.

– Забудь, Фифи.

– О, нет, расскажи, Сирилл, – Виддершинс спрыгнула на улицу рядом с двумя Делакруа. – Это ведь больше никто не сделает, да?

Следующий миг был хаосом – оружие покинуло ножны, стражи кричали на нее, Сирилл и Джордейн кричали на стражей. Было почти забавно.

Но воровка почти не смотрела на них, а озиралась, глядела поверх стражей. Ольгун усиливал ее зрение.

Вот они. Хмурились на нее из теней соседних улиц. Ивон и несколько ворон скалились от ярости. Она надеялась, что их было меньше стражи, и что вороны не рискнут напасть на солдат Дома открыто.

Она на миг обрадовалась и посмотрела на тех, кто был вокруг нее.

Но спаслась она только от ворон.

Клинки и пистоли не были направлены на нее, но их и не убрали. Все стражи притихли, сверлили ее взглядами, и из голосов остались только Сирилл и Джордейн.

– Если вы перестанете спорить из-за меня, может, обсудим это как взрослые?

Они потрясенно уставились на нее. Она пожала плечами.

– Хоть притворимся взрослыми? Знаю, я нескольких встречала. Я смогу сыграть.

– Откуда мне знать, что ты не навредишь Сириллу или Джозефине? – осведомился Джордейн, его усы почти ощетинились.

– Потому что я им не навредила? И появление рядом с ними не кажется самой глупой попыткой убийства в истории?

– И ты знаешь лучше после той ночи.

– Да?

– О, конечно! – вспылил Сирилл. – Можете уже убрать свои мечи? Она никого не ранит. Полагаю, – добавил он, – это важно, раз она рисковала боем с вами. Может, стоит ее выслушать?

Улыбка Виддершинс была слабой, когда на лицах солдат мелькнуло недовольство.

– Сирилл? Хватит заступаться за меня.

Он растерялся, может, даже обиделся, но раздражение Джордейна сменилось тихим смехом, хоть он пытался сдержаться. Немного напряжения покинуло стражу, они стали дышать легче, расслабили плечи…

– Это та девчонка, из-за которой матушка злилась на тебя? – нервно спросила Фифи.

Все стражи, включая Джордейна, напряглись и переглянулись, взгляды стали ледяными. Плечи Сирилла опустились.

– Она права, – сказал им деловито Джордейн. – Думаю, нужно отвести девушку к леди Делакруа.

Сапоги и броня скрипели, стражи ерзали, готовые схватить Виддершинс или оружие, если нужно. Шинс напряглась, не зная, что делать дальше, но решив все равно действовать.

– Нет.

Виддершинс уставилась на Сирилла, и не она одна.

– Вы не можете перечить приказам матери… – начал старый страж.

– Я не перечу. Не было приказа брать Виддершинс в плен, еще и незаконно. Вам нужно было узнать, что она затеяла. Думаю, если ее выслушать, ответов будет больше, чем пытаться – подчеркну, пытаться – задержать ее против воли.

– А он не так глуп, – шепнула Шинс Ольгуну.

– Сирилл… – попробовал еще раз Джордейн.

– Мы уйдем с улицы, – продолжил юный Делакруа. – Может, в одно из наших владений в городе. И обсудим это… – он улыбнулся Виддершинс. – Как взрослые.

Джордейн выразил эмоции сразу четверых людей. Остальные стражи и Джозефина были растеряны. Снова.

– Думаю, нужно спросить у леди Делакруа… – пробормотал он неуверенно.

– Ладно, – рявкнул Сирилл. – Иди домой, если нужно. Забери Фифи. Мы с Виддершинс поговорим.

– Я не могу бросить вас в городе без защиты!

– Так решайся. И быстрее.

Шинс шепнула своему божественному напарнику:

– Я не знала, что он такой. Первой ночью он казался щенком, да?

Она ошеломленно заморгала.

– Я? Не глупи! Зачем ему пытаться впечатлить меня?

Ответ Ольгуна был перебит завершением спора. Джордейн и половина стражи вернутся в поместье с Фифи, а остальные пойдут с Сириллом. Растерянная Фифи смотрела на брата поверх плеча, пока они не пропали из виду.

– И куда мы пойдем? – бодро спросила Виддершинс. – Укрытие? Святилище? Я всегда хотела такое увидеть.

– О… нет… у моей семьи есть несколько домов в Обере. Мы сдаем их торговцам или ремесленникам для магазинов или жилищ. Несколько не используются, так что…

– О, хорошо. Но почему ни у кого нет святилища?

Они миновали несколько кварталов, на дороге уже никого не было. Кожу головы Виддершинс покалывало, она видела всюду ворон, но это не было проблемой. Стражам было не по себе от ситуации, но они молчали, и Сириллу с Шинс пришлось разбивать тишину, что она делала, задавая вопросы про Обер так быстро, что губы могли сорваться с лица, дав проводнику больше времени на ответ.

– …управляют Дома вместе, – объяснял он. – Не барон или мэр. Тут есть магистрат, но он – символ традиции. А правительство… Замок? Поврил. Замок Поврил. Там поколениями был барон. Теперь там редко проходят церемонии и встречи… Нет, уже не растет. Мы еще торгуем, но не так, как раньше, ведь с Раннанти снова все напряжено. И не уймется в ближайшее время…и если болезнь не распространится… Хотя Обер точно уже не разрастется. Потому Дома стали сильнее соперничать… Ох, этого много, учитывая размер Обера. Наверное, из-за торговли и того, что Обер – культурный центр Геспелена. Но их тут не двести девяносто одна.

Ольгун, забавляясь, исправил на двенадцать.

Так продолжалось, пока Сирилл не сказал, что они добрались. Грубое деревянное здание не отличалось от соседних. Внизу был маленький магазин, продавал бумагу, пергамент и холст, чернила и краски, кисти и перья, все для искусства и каллиграфии. Редкие занимались этим, но богачи Обера позволяли торговцу оставаться в деле.

Так объяснил юный Делакруа. Виддершинс могла точно сказать, что это место было плотно закрыто, и там пахло скипидаром.

– Владелец живет с сестрой в комнате над ее магазином, – продолжил Сирилл. – Он платит нам только за нижний этаж. Сверху пусто. После вас, миледи.

Шинс отвернулась, скрыв ухмылку от неуклюжей лести юноши, и пошла по узкой лестнице сбоку здания перед ним. На небольшой площадке Сирилл потянулся к двери и застыл.

– Эм… – даже в тусклом свете фонарей Шинс видела, как его щеки стали такими красными, что яблоки позавидовали бы. – Я…

Воровка с трудом удержалась, чтобы не ударить себя по лбу с силой.

– У тебя нет ключа?

– Я не ожидал… не подумал…

– О, ради печенья. Отойди, – Шинс опустилась на колено, вытащила проволоку из-за пояса, попросила шепотом ночное зрение – Ольгун послушался с готовностью – и дверь была открыта за минуту. – После вас, – бодро сказала она.

– Благодарю…

Бедняга звучал так подавленно.

– Я будто ударила котенка, – сказала Виддершинс Ольгуну.

Она подавила смех от ответа божества – картинки Сирилла с усами и мохнатыми ушами, взлетевшего в воздух от сапога Шинс, попавшего по его заду – но было близко.

Стало проще, когда она прошла в такую пыльную комнату, что, чихнув, она подняла бы столько удушающей пыли, сколько и вороны порошка. Она стала кашлять, но Ольгун чуть успокоил жжение в ее горле.

– Ничего, – прохрипела она в ответ на встревоженный взгляд Сирилла. – Душновато тут, да? – она преувеличенно разглядывала пространство вокруг. – И тесновато. Ты дружишь со стражей?

Комната была без мебели – кроме старого стула и кровати с тонким матрасом – и больше двух тут с трудом уместилось бы, троим уже пришлось бы задевать друг друга и дышать синхронно.

Шинс опустилась на стул, не рискнув задевать матрас, и игнорировала споры у двери. Стражи не доверяли ей, не хотели оставлять Сирилла наедине с ней, переживали, что будет, если Джордейн узнает об этом, и боялись, что будет, если это узнает леди Делакруа.

Когда разговоры и крики утихли, выводом стало то, что они слушаются Сирилла Делакруа. Может, его приказы были менее важными, чем приказы других членов его семьи, но они не привыкли к тому, что он взывал к своей власти. Он сказал им ждать снаружи, и им пришлось подчиниться.

Сирилл закрыл дверь и повернулся к ней, а Виддершинс бросила потрепанные плаз и перчатки на изголовье кровати, надеясь, что голодный матрас их не схватит. Ее рапира стояла у стены, но близко. Она ощупала осторожно синяки, полученные за вечер. Ничего серьезного – Ольгун поможет их залечить к утру. Но проверить не мешало.

Особенно, когда она не знала, что еще с ней сделало удушающее облако.

– Хорошо, Виддершинс, – Сирилл обошел ее и опустился на кровать, не вздрогнув. Он был сосредоточен на ней. – Что происходит?

Она рассказала ему, убрав пару личных деталей, и порой прерываясь на утихающий кашель. Как подслушала его семью, как не нашла доказательств о Карно, как поговорила с Джордейном, как обыскала двести девяносто одну (двенадцать) таверну и постоялый двор, чтобы уловить след Тысячи ворон.

И, конечно, о бое и побеге, когда вороны нашли ее, и о том, что странная магия, которую они использовали против нее, была связана с жижей на землях Делакруа.

– Но ты не расскажешь, почему хочешь помочь нам, да? – почти надулся Сирилл.

Она покачала головой, разминала правый локоть, пытаясь прогнать скованность.

– Личные причины, – сказала она.

– Будет проще убедить матушку в твоей искренности, если я буду знать…

– Личные! Причины!

– Ладно! – дерево кровати скрипнула, когда он с пылом скрестил руки. Ему оставалось только показать язык. Виддершинс не знала, хотела смеяться или стукнуть его по затылку.

«Мальчишки. Конечно, я запала на старшего, как Джулиен…».

Мысль была кулаком, что чуть не сбила ее со стула. Она не впервые думала о юном страже, покинув Давиллон. Но она не описывала до этого свое влечение к нему, не выражала словами чувства, которые еще были…

– Как ты это делаешь?

– Я… что? – она с усилием отогнала мысли и посмотрела своими глазами на комнату, где сидела, и на юного аристократа, что только что говорил. Она представила, как впилась в его вопрос, как в канат. – Что делаю?

– Все. Я еще не видел, чтобы так двигались, сражались. Ради Севоры, я такое слышал только в паре легенд!

Он не заметил, как она поежилась от имени Севоры.

– Уверен, это не особое обучение, – продолжил он. – Тело человека так не может. Даже такое впечатляющее… – он утих, бормоча под нос.

Ей хотелось. Было бы приятно после всего этого просто поговорить с кем-нибудь обо всем. Она не понимала до визита брата Мориса, как скучала по этому. Может, нуждалась в этом.

Но она не могла. Разве она хорошо знала Сирилла? Если ему придется выбирать между семьей и Шинс, куда он прыгнет? Был ли он настолько верен Севоре и Соглашению? Поверит ли он ей?

Или он верил слишком сильно? А если его встреча с божеством вызовет верность? Она потеряет уникальную связь с Ольгуном, когда отчаянно нуждается в нем?

Она пыталась раньше поделиться верой с Робин, но не справилась. Она знала, что стоит попробовать еще раз, знала, что он был смертным, как она, пока у него был только один послушник. Но это… не вовремя. Не сейчас.

Ей это не было нужно.

– Священный ритуал, – не совсем соврала она, – с элементом тайны. Когда я была младше.

– Шутишь! – потрясение Сирилла чуть не оставило следы на пыльном полу. – Серьезно?

Воровка пожала плечами.

– Ты спросил.

– Но… кто? Зачем? Как? Почему ты?

Она могла лишь представлять мужчину, что принял ее, изменил ее мир, привел ее в секту бога, что теперь был всегда с ней.

– Семья, – просто сказала она.

Юный Делакруа кивнул и не продолжал.

– Виддершинс… – робко начал он после паузы.

– Можно Шинс, – буркнула она, мысли и планы следующего шага гремели в голове, будто выстрелы.

– Хорошо. Шинс… – Сирилл нервничал? Возможно. Он сжимал матрас пальцами, шаркал сапогами, девушка не понимала, почему. – Так… мы мало знаем друг друга, но…

– Шш! – Виддершинс вскинула руку, взывая к молчанию. Аристократ сжался.

– Что? Ты можешь хоть выслушать…!

Но Шинс сосредоточилась на другом, на шорохе движения, что Ольгун направил в ее уши.

– Я сказала: тихо!

Сирилл узнал предупреждение в ее голосе. Или увидел, как она потянулась к рапире у стула.

– Твои стражи верны? – прошептала она.

– Абсолютно, – Сирилл сжал рукоять своего оружия. – Они погибнут за семью. А… почему ты спрашиваешь?

Шинс уже не требовалось усиление Ольгуна, она сама четко слышала.

– Потому что не было выстрелов и звуков боя, – спокойно сказала она, – а на лестнице снаружи топает десяток пар сапогов.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

– И что делать? – слова Сирилла были почти монотонными. Он мог или так, или бесконтрольно дрожать. Шинс была немного впечатлена, ведь опытные воины так не смогли бы. – Может, в окно?

Она посмотрела на ставни в кривой раме и покачала головой. Они могли бы выбраться, но съехать по стене снаружи… Было невысоко, но она не верила в шансы Сирилла.

– Дверь узкая, – отметила она, повысив голос, чтобы было слышно за шумом лестницы. – Я могу сдержать многих, если готов убрать тех, кто пройдет мимо мена.

– Эм… убрать? Я не уверен…

– Если они не начнут стрелять, – продолжила она. – Или не придут с огнем. Это здание похоже на дерево, что можно использовать, если не удается развести огонь.

– Гхрк! – сообщил Сирилл.

– Надеюсь, они так далеко не зайдут. Иначе придется рискнуть…

Голоса донеслись до ушей Виддершинс, Ольгун выхватил их среди бури топота и скрипа. Воровка обмякла на миг, а потом выпрямилась.

– Или, – она пошла к двери и потянулась к ручке, – можно просто впустить их и покончить с этим. Это ведь должно произойти, да?

– Кто… о чем ты? – Сирилл еще не был в панике, но близился к этой грани.

– Джордейн точно послал одного из людей галопом вперед себя, чтобы это произошло так быстро. Твоя матушка здесь.

– О, – пауза была долгой, Шинс начала открывать дверь. – Поздно просить поджечь здание?

Виддершинс хитро улыбнулась ему, открыла дверь и отскочила, убрав руки от боков, чтобы не вытащить скрытое и не скрытое оружие. Первые стражи Делакруа, что готовились выбить дверь плечом, растерянно моргнули, за ними прошло еще несколько.

Попытались. Тесная комната позволила пройти лишь двоим, и они не могли уже вытащить оружие. Пара не знала, что теперь делать, другие остались на лестнице или небольшой площадке, пытались заглянуть внутрь и понять, как помочь.

Это был не лучший миг стражи дома. Виддершинс не рассмеялась, только понимая, что это ухудшит ситуацию для нее.

Ольгун смеялся эмоциями, и проще от этого не становилось.

Когда с приказами Джордейна выбить дверь донесся запах дорогих духов, которым был таким сильным, что мог перебить зловония кожи, масла для стали и пота, радость Виддершинс стала уксусом. Она знала, что грядет.

Стражи выпрямились, прижались к стене или перилам, чтобы пропустить капитана Джордейна и их главу, Каланту Делакруа.

Она была в модной пышной юбке и яркой блузке, но кожаная жилетка поверх нее была не просто украшением, и она сжимала позолоченный пистоль так, как делал тот, кто умел им пользоваться.

Один из двух стражей комнаты вышел – с трудом – чтобы Джордейн занял его место. Леди Делакруа осталась на площадке, обрамленная дверным проемом. От ее выражения лица снеговик надел бы пальто.

– Ты в порядке, Сирилл?

Шинс встречала двух сверхъестественных существ из глубин кошмара. Голос главы пугал не меньше них.

– Матушка, Виддершинс не…

– Я не хочу слышать от тебя ее имя.

– Но…

– Я задала вопрос, мальчишка.

Сирилл, не опустив плечи и не издав звуков, как-то передал впечатление вздоха.

– Да, матушка. Я в полном порядке.

– Хорошо. Если услышу от тебя еще хоть слово, пока мы не добрались до дома, ты будешь жалеть неделями.

В этот раз не казалось. Сирилл охнул, его щеки покраснели, а остальное лицо побелело. Его губы беззвучно двигались, сначала в сторону мамы, потом – Виддершинс. Он отошел в дальний угол, но не вжался в него. Он опустил взгляд.

– Миледи, – начала Шинс, вспоминая все, чему ее учило время, пока она изображала аристократку. – Уверяю, ваш сын ничего не сделал…

Предложение оборвалось потрясенным бульканьем, когда пистоль главы направился на голову Виддершинс. Она ощутила от Ольгуна сдавленный вопль и злое рычание. Даже стражи Делакруа, включая Джордейна, отпрянули на шаг.

– Стоит убить тебя тут, – прошипела женщина, – как и всех, кто вынюхивает там, где не надо.

– Матушка, нет! – Сирилл забыл или не переживал больше насчет ее угрозы. Джордейн тут же начал:

– Миледи, не уверен…

– Ты глупо поверила, – осведомилась она, – что тебе можно безнаказанно лезть в эту семью?

– Я не лезла в вашу глупую семью! Я пытаюсь помочь! Это, – добавила она тише, – тоже вмешательство, если определять строго, но…

Сирилл и Джордейн смотрели на нее, словно она была не в себе.

– Даже если это так, – перебила глава, – а я не убеждена, то что? Думаешь, мы тебя не видим насквозь? – она пронзила сына взглядом. – Почти все из нас.

– Видите… что?

– Обычную проститутку, – презрение окутало слова Каланты. – Надеялась на деньги? Может, на руку Сирилла или других моих сыновей? Для чего? Предложение помочь с проблемой, в которой ты не можешь разбираться, должно было скрыть твое низкое происхождение и низкие помыслы? Жалкая схема.

– Наглая… неблагодарная… – кровь гудела в висках Виддершинс яростным зовом к жестокости. Спокойствие и контроль, которые она выстраивала неделями, пропали за миг, она ощущала гнев Ольгуна рядом со своим, и это ощущение грозило захлестнуть ее. Она отчаянно хотела сорваться, провести сталью по плоти, вызвать кровь. Стереть презрение с лица женщины, из ее голоса…

И погибнуть в процессе?

Ей было почти все равно, но голосок разума зазвучал в голове, и она почти узнала его…

«И убить при этом Ольгуна?».

Все вокруг нее стало ледяной водой.

– Нет…

«Тогда не надо», – мягкий, но строгий голос. Конечно, ее совесть выбрала его голос из всех возможных. И, конечно, хоть его разочаровало бы поведение его дальних родственников, он расстроился бы сильнее, если бы Виддершинс позволила им или другим сделать ее ниже, чем она была.

«Ради него, – напомнила она себе своим голосом. – Ты тут ради него, а не для них».

Она не понимала, как долго длилась эта борьба, но вряд ли она затянулась. Она моргнула, увидев реальность сквозь красную дымку. Ничьи лица не изменились. Каланта хмурилась, ожидая, пока оскорбление Виддершинс будет озвучено до конца.

Воровка скрестила руки и хмуро посмотрела в ответ.

Не этого ждала глава, хоть Виддершинс не представляла, на что она надеялась.

– Джордейн!

– Да, миледи!

– Я хочу эту… негодяйку в цепях!

Шинс в этот раз впилась в воспоминание об Александре ногтями души, чтобы успокоить Ольгуна.

– Нет, – едва слышно прошептала она. – Рано… терпи…

– О, миледи… – страж, старый и опытный, звучал нервно. – У нас нет повода…

– О, ради Севоры… Ты поддерживаешь закон, а не только дом! У тебя есть власть, даже когда людей магистрату поставлять не наша очередь. Или ты хочешь сказать, что понимаешь закон города лучше меня?

– Конечно, нет, миледи. Но…

– Похищение и нападение на аристократа.

– Матушка! – завопил по-детски Сирилл. – Она не…

– Молчать! Прошла на земли Делакруа. И подозревается в атаках на наш Дом. Это только начало.

Джордейн нахмурился, насупил усы, но шагнул вперед, протянув руку.

Сирилл пересек комнатку в два шага и встал между воровкой и стражем.

– Нет! Боги, она не…

Гнев Каланты впервые попал в цепи неуверенности.

– Сирилл! Прекрати немедленно!

– Нет, матушка.

Шинс невольно посмеивалась от потрясения на лицах обоих Делакруа, от услышанных и высказанных слов.

– Джордейн, не дай моему сыну пораниться, – приказ был не таким твердым, в нем была слышна дрожь.

Два стража наступали, опасения на их лицах не выражались в позах и движениях.

И юноша не стал глупо доставать сталь. Его кулак попал по челюсти юного стража, и тот отшатнулся скорее от шока, чем от боли. Но Джордейн добрался до Сирилла раньше, чем тот пришел в себя от удара, руки обвили руки аристократа и шею, и захват был болезненным, но не вредил.

Шинс знала, что нужно делать.

– Поверь мне, – шепнула она, ведь знала, что Ольгун не поступит иначе. Она бросилась к борющейся парочке.

Для нее это было медленно и неуклюже.

Солдат, которого ударил Сирилл, схватил ее сзади, как и должен был. Она извивалась, надеясь, что выглядит правдоподобно, а руки трепетали за спиной, пальцы невидимо плясали на поясе стража.

«Вот так…».

Меньше, чем через минуту, Сирилла и Шинс задержали и подвели к главе.

– Хорошо, – тон женщины снова стал железным. – Ведите обоих в поместье, и…

– Простите, миледи, я не могу этого сделать.

Сирилл не мог обернуться на Джордейна, ведь не был совой, но остальные уставились на него.

– Что, прости?

– Вы приказали мне арестовать Виддершинс как слуге Обера. Я должен по закону привести ее в магистрат для пленения и суда.

– Это ее не касается! – если бы величавый опоссум мог лишиться терпения, то Шинс казалось, что он так и звучал бы сейчас. – Я дала тебе указания!

– Мне, правда, жаль. Но это так… и я, к сожалению, не могу вас послушаться.

Виддершинс надеялась, ради Сирилла, что его мать не заметит, как подрагивают ее губы от ее возможного наказания.

После мига яростной и очевидной внутренней борьбы Каланта покачала головой.

– Ладно. Отведи ее туда. Я обсужу тонкости в Вероче завтра. Проследи, чтобы Сирилл добрался до дома и оставался там, пока я не разберусь с ним.

Она взмахнула юбками, и это было бы драматичнее, если бы край не ударил по лодыжкам троих стражей в процессе. Она прошла мимо мужчин к лестнице и пропала из виду.

Несколько стражей повели Сирилла за ней. Он успел лишь взглянуть на Виддершинс, а потом тоже пропал.

Джордейн долго разглядывал пленницу с нечитаемым видом. А потом:

– Обыщите ее. Она хитрая, – а потом тише. – Прости. Мои ребята – профессионалы.

– Не переживай, – бодро сказала она. – Меня уже арестовывали раньше. И… – она улыбнулась шире, сияя. – Если руки будут не там, где надо, я их сломаю. Дважды.

Мужчины посмеивались, а потом застыли, когда поняли, что Джордейн не смеется.

– Видите? – сказала она им. – Спросите у босса, могу ли я.

Джордейн медленно кивнул.

– Она может. Если нужно, я ей позволю. А теперь быстро.

Это было быстро. И тщательно.

И очень вежливо.

Они забрали у нее не только рапиру и очевидное оружие на поясе, но и сам пояс, отмычки, скрытые в перчатках, сами перчатки, пилочку из сапога и плащ.

– Осторожнее с мечом, – попросила она. – Его мне отдал тот, кто хотел убить меня им.

Они забрали все, что можно было посчитать оружием или инструментом. Виддершинс прислонилась к мужчине, державшему ее, и сорвала одно из украшений с его пояса – одно такое она уже сорвала с другого стража до этого. Грубый образ льва из меди, мелочь, но Шинс и Ольгуну многое и не требовалось. Вещица пропала в рукаве, где стражи уже искали, и прижалась к ее коже, пока они забирали ее вещи и вели ее по Оберу.

* * *

– Мы были в темницах получше, – Шинс шагала, цокая языком.

Ольгун что-то буркнул с сочувствием.

– Да, но это важно! Где вызов в побеге из такого места? Где радость в жалобах, если тут даже не возникает желания жаловаться?

Ольгун или согласился, или решил переждать, пока она успокоится. Ответа не было, и Виддершинс переключилась на «тюрьму» вокруг нее.

Здание было простым, соединенным с кабинетами, архивами, комнатами встреч для тех членов городского правительства, которые не были важными в благородных Домах. Тут было несколько столов и стульев для констеблей, несколько сундуков для вещей пленников и, конечно, сами камеры. Последние были вдоль одной стены, отделенные от зоны стражей и друг друга толстыми железными прутьями. В каждой камере была деревянная койка с поеденным молью одеялом, горшок, который помыли наспех под текущей водой.

В Обере тюрьма должна быть больше и лучше. Может, это была остановка на пути туда или на суд? Тут почти никого не было. Кроме Шинс – и Ольгуна, если его учитывать – тут был только неопрятный чудик в двух камерах от нее, лежащий на койке и издающий звуки кабана. Даже тут ощущался запах алкоголя. В его камере можно было опьянеть только от испарений.

Виддершинс не знала, как долго была тут, но решила подсчитать. Прошли часы, она видела это по солнцу, что проникало в узкое окно с решеткой, и по одинокому констеблю за столом, рисующему лениво на дереве угольком. Его не было на посту, когда она прибыла, он не был из стражи Делакруа.

– Когда обед? – бодро спросила она. – И где меню?

Страж окинул ее взглядом.

– Во время обеда. И у тебя есть два варианта. Есть или не есть.

– О, такое было на ужин прошлой ночью.

Он быстро отвернулся, но она успела заметить, как он посмеивается.

– Ладно, Ольгун, что думаешь? Дождемся ночи, да? Если они поменяются, новый страж будет внимательнее, но…

– Э! Я тебя знаю!

Даже если бы тут был не только пьяный, даже если бы она не оглянулась на его лицо, прижатое к прутьям его камеры, она поняла бы, кто обратился к ней.

– Можно дышать в другую сторону? – спросила она. – У меня глаза слезятся, болит горло, и я уверена, что у меня тает зуб, пока мы говорим.

Он моргнул, и это чуть не лишило парня всех оставшихся сил, а потом:

– А?

– Забудь. Мы не встречались. Иначе мне было бы сейчас сложно дышать, и у меня было бы похмелье.

– Да! – если бы он сунул голову в прутья еще сильнее, Шинс была уверена, что его глаза вылетели бы и покатились по комнате. – Ты шпра… спрашивала о Тысяче ворон! Мы джж… должны были следить за тобой!

– О. Вот я. Пойдешь докладывать?

– Да!

Он моргнул, но остался на месте.

– Ольгу? То, как ты улучшаешь мне слух или зрение? Ты можешь так работать с другими ощущениями и уменьшить их?

Покалывание – она почти ощущала запах – и едкая вонь стала не такой тошнотворной.

– Спасибо, – а потом громче. – Так ты с улиц? Знаешь, что там, кто там, и когда что-то произойдет?

Он закивал, лишь немного смутившись. Он стукнулся о прутья так, что они зазвенели, а он даже не заметил.

– Да. Когда я не здесь…

– О-о-о… – она чуть не охрипла, растягивая это. – И ты должен был рассказать воронам обо мне?

– Все, – он выпятил грудь. – Любой, кто тебя увидит. Малин хошет тебя поймать…

– Малин?

– Ивон Малин. Босс.

Шинс кивнула.

– Я не знала, – проворковала она.

Пьяница выпятил грудь еще сильнее, а потом вспомнил, что нужно еще и дышать.

– И как ты доложил бы воронам обо мне? У тебя должно быть приглашение в их штаб-квартиру?

– У них ее нет, – признался он, – кроме квартиры одного из них, где они встречаются на неделе. Нет, нужно идти туда, где они пьют. Найти одного из них, или дать им найти меня. Они всегда знают, когда мне есть что-то рассказать.

– А магия? Все говорят…

– Пальцекость? Пугало. Но то не магия. Ахимлия.

Виддершинс растерянно моргнула.

– Что?

– Ахимлия, – твердо повторил он.

Девушка пыталась вспомнить то, что изучала с Александром Делакруа. Знакомый термин мелькнул при изучении истории, но не заинтересовал ее тогда.

– Ты про алхимию? – спросила она.

– Я так и шказал! Ахимля! Глухая моль…

Шинс опустилась на койку, подперла подбородок кулаком, пытаясь все обдумать.

– И почему я не слушала учителей внимательнее? Даже не думай отвечать, или я расскажу о тебе Каланте Делакруа. Хочешь быть хранителем их дома?