Текст книги "Монетчик (СИ)"

Автор книги: Антон Бердников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

– Каким островом? – не понял Дарлан.

– Плавающим, – повторил иллюзионист. – Ты не ослышался. С месяц назад то рыбаки, то добытчики свет-кристаллов в один голос стали утверждать, что видели землю на поверхности озера там, где ее отродясь не было. Причем в разных местах: то рядом с городом, то у противоположного берега. Как раз после их рассказов, на кладбище случилась первая пропажа мертвецов. Я уже наведался с предложением к бургомистру, но он отказался дать солдат, намекнув, что компаньонов мне придется искать самому. Тут-то я и застопорился, никто не изъявил желания. Пришлось аж в «Белые камни» идти, среди разбойников смельчаков полно, но головорезы даже слушать не захотели. Глупая идея была, наверное.

– Глупее некуда, тебя могли и пришить.

– Зато благодаря моей глупости я встретил тебя! – произнес торжественно Таннет. – Увидев, что ко мне присоединился монетчик, прости, мастер Монетного двора, конечно же, бургомистр нам заплатит, а мы избавим славный Балтрон от этой таинственной напасти. Поэтому оставь сомнения, завтра открываем сезон охоты на злобных тварей.

– На демонов, нежить и мутантов?

– А есть еще кто-то?

– Ты забыл о самых подлых чудовищах, обитающих в мире.

– Быть не может. – Маг покачал головой.

– Может. Ты забыл о людях, – сказал Дарлан и направился в сторону лестницы.

3

Убранство рабочего кабинета в доме бургомистра Балтрона выглядело поистине королевским. Как-никак правитель озерного города приходился нынешнему государю Дретвальда дядей по отцовской линии. Высокий потолок, всю площадь которого занимала красочная мозаика, сразу привлекал к себе внимание. Кусочки смальты образовывали рисунок города, где каждый квартал отличался от другого цветом. Вдоволь налюбовавшись этой частью помещения, посетитель замечал, что стены завешаны однотонными гобеленами, а пол прикрыт мягким ковром нежно-голубого оттенка. По углам кабинета разместили маленькие резные столики с хрустальными вазами на них. Сквозь широкие окна прямоугольной формы внутрь проникал утренний свет, который еще сильнее подчеркивал царившую тут роскошь. Довершали картину деревянный стул с врезанным в спинку гербом Балтрона в виде оскаленной медвежьей пасти и массивный стол на фигурных ножках, чья полированная поверхность запросто могла заменить зеркало. Больше мебели в кабинете не нашлось, поэтому Таннету с Дарланом пришлось ожидать бургомистра на ногах, ощущая колючие взгляды стражников позади. Безопасность градоправителя они обеспечивали с поразительным старанием – даже когда монетчика разоружили, блюстители порядка еще дважды обыскали его, не забыв повторить процедуру с иллюзионистом. Бургомистр не спешил одарить посетителей своим драгоценным присутствием. Терявший терпение Таннет переминался с ноги на ногу, что-то шепча под нос. Дарлан мог усилить свой слух с помощью бурлящего в его жилах эфира, но догадывался и так, что его спутник клянет королевского дядю последними словами. Что ж, маг еще мало пожил, да и вряд ли достаточно общался с благородными, чтобы разбираться в них также легко, как в существах из его хваленого бестиария. Бургомистр был вполне способен продержать их здесь еще пару часов, а потом прислать слугу, который попросит их прийти на следующий день. Или просто выставить их за дверь без каких-либо объяснений. У каждого благородного свои прихоти.

Таннет вырядился так, будто они пришли не на прием, а на королевский бал, куда прибыли лучшие красавицы со всех земель. Легкие полусапожки, украшенные по последней моде искусственным цветком, кремовые чулки, бархатный камзол на шести пуговицах – никогда не догадаешься, что этот щеголь собирается охотиться на опасных тварей, а не за сердцами девушек. В отличие от иллюзиониста Дарлан был в своей походной одежде, хорошо выстиранной служанками из «Лорда Дракона». Капюшон по-прежнему прятал его татуировку – открыться он решил непосредственно бургомистру, если тот все-таки снизойдет до них.

Миновало еще с полчаса, прежде чем раздался долгожданный звон колокольчика, оповещающий, что их мучения закончились. Орвальд из Дома Савел, младший брат почившего короля Дретвальда и дядя нынешнего, вошел через заднюю дверь размашистым шагом. Опустившись на сидение, он сложил ладони домиком, оперевшись локтями на столешницу. Его кустистые брови и небольшую бороду посеребрила седина, но старым назвать его было нельзя. Возле правого глаза бургомистра Дарлан заметил шрам похожий на резаную рану – либо ему довелось воевать в молодые годы, либо пережил покушение. Орвальд помолчал некоторое время, а потом обратился к Таннету:

– Снова ты?

– Да, милорд, – ответил, поклонившись, иллюзионист. – Как видите, теперь не один.

– Вижу. Но это ничего не меняет. Балтрон справится без ваших услуг, господа. Я нашел наемников, готовых подкараулить тварь на кладбище, а Капитул магов пришлет своих агентов, чтобы покончить с этими россказнями о треклятом плавающем острове. В услугах юнца-иллюзиониста и его спутника мы не нуждаемся. Если у вас нет никаких прошений, можете идти.

– Милорд Орвальд, вы совершаете ошибку, – начал Таннет.

– Ошибку? – перебил его дядя короля. – Бургомистр Балтрона не ошибается или у тебя на этот счет другое мнение?

– Мой компаньон неправильно выразился, – взял слово Дарлан. – Он хотел сказать, что мы способны избавить вас от навалившихся проблем за гораздо меньшую цену.

– Вы двое справитесь? Да кто ты вообще такой?

– Меня зовут Дарлан. – Монетчик снял капюшон. Увидев его татуировку, Орвальд откинулся на спинку кресла.

– Мастер Монетного двора? И какой же здесь интерес у вашего братства? – спросил бургомистр, выгнув бровь.

– У Монетного двора нет интереса в этом деле. Я сам по себе.

– Сам по себе? Такое бывает? Я всегда был уверен, что вы служите лишь там, куда пошлют магистры. Выходит, бургомистр Балтрона все же ошибается или его напрасно пытаются обвести вокруг пальца.

– Никакого обмана, ваша светлость. Напишите магистрам, они ответят вам, что я не в ордене с недавних пор.

– Мне нужно знать причину, по которой вы покинули братство?

– Нет необходимости, она личная, и не отбросит на вас тени.

– Монеты при вас?

– Да, желаете, чтобы я продемонстрировал свои способности?

– Нет, – ответил Орвальд, бросив гневный взор за спины Таннета и Дарлана. – Только безумец согласился бы подделать метку вашего ордена, а другой, не менее сумасшедший, стал бы ее носить. Я всего лишь желаю, чтобы моя стража исправно выполняла долг. Почему вы не забрали у него монеты, остолопы? Мое тело могло уже остывать прямо на этом стуле, если бы он пришел убить меня.

– Милорд, – заикаясь, произнес один из воинов позади, – мы не знали, что он этот, монетчик! Обыскали, забрали оружие, а капюшон он… Мы и не думали…

– Жалкое оправдание. Впредь будьте расторопнее, иначе в следующий раз вместо жалования получите плетей. Ясно?

– Так точно, ваша светлость! Больше не подведем!

– Значит, мастер Монетного двора и иллюзионист, так и не предоставивший мне свою лицензию, готовы помочь городу, – заключил Орвальд, вернувшись в прежнюю позу. – И какова ваша цена?

– А сколько вы пообещали наемникам и магам? – уточнил Таннет.

– Юноша, это очень нескромный вопрос. Должен ли я отчитываться перед вами двумя о сделках, заключаемых мной от имени короля?

– Нет, милорд бургомистр, но нам важно доказать вам, что работать с нами будет выгоднее, а для этого нужно знать хотя бы приблизительную цену.

– Хорошо, – после недолгого раздумья сказал Орвальд. – Я предложил наемникам полторы тысячи золотых марок, а Капитулу – три с половиной. Ваш ход, господа.

– Мы возьмем две с половиной тысячи! Ровно в два раз меньше! – Таннет повернулся к Дарлану, ища одобрения, но монетчик чувствовал, что на этом обсуждение их возможной награды еще не закончилось.

– Неплохо, неплохо. Казна сэкономит немалую сумму. – Бургомистр подался вперед. – А что же я скажу глубокоуважаемым членам Капитула, когда без важной причины откажусь от их услуг? Они могут отозвать своих чародеев, работающих на благо Балтрона, если сочтут себя оскорбленными, даже мой светлейший племянник не будет способен отговорить их. А наемники? Это, конечно, сброд, но портить с ними отношения себе дороже.

– Милорд Орвальд, – начал Дарлан, – из двух с половиной тысяч платы за нашу работу, тысячу отошлите магам за беспокойство, думаю это их умилостивит, а пять сотен марок – наемникам, пусть знают, что бургомистр ценит даже такой сброд, как они. Что вы скажете на это предложение, ваша светлость?

– Подобные предложения ласкают мой слух, мастер. – Орвальд впервые улыбнулся за весь разговор. – Сразу видно делового человека.

– Еще нам нужны подробности, а то молва, которую мы слышали, к сожалению, не рисует полной картины.

– Будут вам подробности. Сержант, оставьте нас.

– Но милорд!

– Кажется, мои распоряжения уже не звучат так же четко, как раньше, – сказал бургомистр, посмотрев в окно. – Мир вокруг прежний, видимо, я старею. Сержант, не вынуждайте меня повторяться.

Стражники не посмели ослушаться во второй раз, и когда их шаги, наконец, затихли, Орвальд стал рассказывать:

– Месяц назад несколько рыбаков ночью заметили остров. Он словно корабль двигался по поверхности озера. По крайней мере, так они подумали, ведь некоторые из них были в стельку пьяны. Я поначалу списал эту историю на хмельной бред, но она произошла снова, а потом еще несколько раз. Ныряльщики за свет-кристаллами тоже наблюдали этот таинственный остров. Мы пытались исследовать озеро, но оно слишком большое, чтобы быть сразу во всех местах, а если эта дрянь действительно существует, да еще и плавает, то дело безнадежное. Почти каждый случай появления острова сопровождался событиями на кладбище. Вскрывались склепы, а кости усопших были, хм, вероятно съедены. Из свежих же могил пропадали трупы, как будто тварь пожирала их целиком. Представители Церкви в лице Святой Инквизиции не нашли следов, как они выразились, демонических сущностей, значит, это какая-то некромантская мерзость. Засады ничего не дали, ни остров, ни чудище не показывали носа, пока мои люди просиживали ночью задницы среди могил. Как только я снимал их с поста, все снова повторялось, будто кто-то следил за каждым нашим шагом. Дней десять назад один из могильщиков наткнулся на тварь, вышедшую на кормежку. Он сумел убежать, даже волос не упал с головы, но от испуга не запомнил, как она выглядела. Бедняга до сих пор заливает ужас вином. Позавчера, об этом, кстати, слухи еще не разнеслись, ибо я заставил замолчать всех свидетелей под страхом виселицы, лодка искателей свет-кристаллов наткнулась на остров. Ради любопытства или в погоне за славой, они решили подплыть к нему, потому что тот никуда не двигался. Но когда до острова осталось рукой подать, из-под воды вдруг выскочило неведомое существо, едва не перевернувшее их плоскодонку. Поэтому вот уже два дня все добытчики свет-кристаллов наотрез отказываются выходить на озеро, они дрожат, словно та тварь тенью ходит за ними, даже угрозы плетьми, к сожалению, не действуют. Эти люди настолько напуганы, что скорее подставят спину, чем вернутся к важнейшему делу Балтрона. Именно поэтому я все же обратился в Капитул магов за помощью, ведь подобная нечисть в озере может серьезно ударить по казне Дретвальда. Если мы прекратим добычу кристаллов надолго, если об этом узнают за пределами нашего государства, конкуренты непременно воспользуются шансом, а доходы короны резко сократятся. Могу ли я допустить это? Никогда. Я напомню, что наше озеро когда-то называлось Спокойным, лишь сотню лет оно носит свое новое имя – Самоцветное, потому что только здесь, возле стен моего города запасы свет-кристаллов практически неиссякаемы. Теперь же тут нет ни спокойствия, ни этих чудесных самоцветов. И я зол, очень зол. Поэтому я доверился вам, вы здесь, вас не надо ждать, но только не вздумайте взвинтить цену, после моих слов. Предупреждаю, что мне это не понравится.

– И не думали, милорд, – сказал, чуть наклонив голову Дарлан.

– Что-то еще вам нужно?

– Задаток, марок сто, хотя бы серебром, – попросил Таннет, поправляя ворот камзола. Маг заметно вспотел.

– Нет. – Орвальд погрозил пальцем. – Жизненный опыт велит мне придержать деньги до окончания дела. С мошенниками я сталкивался ни раз, возможно, они все-таки есть и среди мастеров Монетного двора. Приступайте немедленно!

Оказавшись на улице, Таннет сплюнул, его явно не устроило, что они ушли от бургомистра без единой монеты в кармане. Дарлан на другое и не рассчитывал. Дядя короля был из тех, кто стоял на своем до конца, ни уговоры, ни мольбы на него бы не подействовали.

– Дешево ты договорился, – пробурчал иллюзионист, когда они зашагали по мостовой в сторону «Лорда Дракона».

– Дешево? – ухмыльнулся Дарлан, вернув капюшон на место. – Это большие деньги, Орвальд мог дать еще меньше, если бы мы заупрямились. Про охотников на чудовищ никто не слышал, у нас нет ни рекомендаций, ни хотя бы одного выполненного заказа. Так что сделка более чем удачная. Лучше скажи, как мы этот остров искать будем?

– Сначала кладбище, нужно начинать с того, что проще, это мне еще мой учитель говорил, когда учил манипулировать эфиром. Жаль, что могильщик пьет, я бы для верности еще раз его расспросил, но после бутылки он такое может наболтать, что и в кошмаре не приснится. Ночью где-нибудь спрячемся, используя иллюзию, и будем ждать. Жаль, что по рассказу бургомистра не понять, что за тварь там орудует. То, что трупоед – это яснее ясного. А какой? Есть те, кто жрет только кости, выплевывая плоть, есть те, кто съедает мясо, а скелетом брезгует. Ну и, конечно же, куда без тех, кто проглатывает мертвецов целиком. Ничего, мне эту тварь хотя бы одним глазом увидеть, сразу определю.

– Твои трупоеды к живым как относятся?

– По-разному. Слушай, займешь монету? Тут рынок рядом, страсть как персика хочется, настроение поднять. Отдам после!

– Я угощу, – пообещал Дарлан.

Через несколько кварталов, они вышли на рыночную площадь, плотно забитую людьми. Горожане высматривали нужные товары, толкались локтями, кричали друг на друга точно сумасшедшие. Над палатками торговцев пестрели яркие вымпелы на ветру, стражники в доспехах следили за порядком. Каждый хозяин нахваливал свой товар так громко, что над площадью будто гремел весенний гром. Через этот шум откуда-то чудным образом доносилась песня ярмарочного барда. Протиснувшись к лотку, где были выставлены свежие фрукты, Таннет принялся внимательно изучать персики. Он выбирал нужный настолько придирчиво, что Дарлану сделалось смешно. Малейшее пятнышко или мятый бок – фрукт откладывался в сторону, а бородатый торговец, размахивая руками, утверждал, что лучше, чем у него, все равно в округе нет. Юный маг продолжал искать, не обращая на него внимания. Спустя несколько минут иллюзионист удовлетворенно кивнул и вручил бородачу монету.

Дарлан пошел вперед, но через секунду понял, что Таннет почему-то отстал. Обернувшись, монетчик замер. Возле мага стоял тощий тип из «Белых камней», чью золотую марку Дарлан вогнал в камень. Его нож, приставленный к боку иллюзиониста, был отлично заметен издали. Таннет таращил глаза на монетчика, а столь желанный им персик валялся в его ногах.

– Вот мы и встретились, – раздался знакомый голос справа от Дарлана.

Громила Родж, возвышаясь над прохожими, стоял в паре шагов, уперев свои здоровенные ручища в бока. Откуда он появился, такого сложно не заметить в толпе?

– Сейчас вы пойдете с нами. Если дернешься, дружку твоему конец, понял, монетчик?

Великан направился в сторону небольшого проулка между двух зданий, примыкающих к торговой площади. Дарлан послушно последовал за ним. Он уже знал, что скоро прольется кровь. Стены здесь словно давили, скверно пахла куча гниющего мусора, было безлюдно и сумрачно. Идеальное место для темных дел. Эти разбойники хорошо все просчитали. Брин по прозвищу Острый нож вошел в проулок следом, подталкивая Таннета.

– Никто не имеет права кидать меня и моих ребят, – прорычал Родж. – Даже проклятый монетчик, с проклятого Монетного двора. Поэтому ты вернешь нам долг и заплатишь сверху, процент, так сказать, за удержание.

– И все? – спросил Дарлан.

– Все? О, нет, забери меня демоны! Это далеко не все, что я приготовил для тебя, проклятый ублюдок. Сначала я хорошенько развлекусь с тобой. Если потянешься за монетой или мечом, если станешь сопротивляться, Брин мигом отправит к богам твоего дружка-фаерщика, не успеешь моргнуть. Обещаю, убивать я тебя не буду, но славно покалечу, может, доползешь потом до лекаря, если свезет.

Но Дарлану не надо было тянуться за монетой, рискуя жизнью Таннета. Его научили всегда думать и действовать наперед. Как только он последовал за Роджем, марка из потайного кармашка в левом рукаве переместилась монетчику в руку. Теперь она покоилась между указательным и средним пальцами, дожидаясь, когда ее пустят в дело. Дарлан ощутил, как горной рекой забурлил в его жилах эфир. Как всегда, обострились чувства. Удар сердца, еще удар, а между ними вечность. Все вокруг замедлилось, словно время внезапно подчинилось человеку. Седовласый вор из «Белых камней» оказался пророком. Медный кругляш почти беззвучно прошел сквозь череп Острого ножа, который даже не заметил, откуда за ним пришла смерть, а монетчик уже бросился на Роджа. Ошеломленный громила попытался уйти от атаки, но он не был столь же быстр, как мастер Монетного двора во время буйства эфира. От первого мощного удара в нос, голова Роджа запрокинулась, брызнула кровь; второй удар локтем точно в кадык повалил его на землю. Великан-разбойник страшно захрипел, из последних сил хватаясь за утекающую из него жизнь, а потом резко затих. Выдохнув, монетчик посмотрел на Таннета.

– Так быстро? – едва слышно спросил бледный как молоко иллюзионист, проверяя не оставил ли клинок Брина в нем кровавое отверстие.

– Да, большего они не были достойны, – ответил Дарлан, успокоив бушующую в нем магию.

– Первый раз на моих глазах убили людей.

– Такое случается, Таннет. Уж эти двое заслужили то, что здесь произошло. Не будешь же ты со мной спорить?

– Конечно не буду. Надеюсь, что с чудовищами ты тоже не будешь церемониться.

Дарлан молча кивнул, и они, не теряя времени, сбежали из переулка, пока не нагрянула стража.

4

Молодой месяц, явивший себя на несколько мгновений, вновь скрылся за наплывшим на него облаком. Сгустившаяся вокруг темнота стала казаться осязаемой – протянешь руку и коснешься ее словно черной вуали. Легкий ветерок с озера, насытившись забавами с листвой на деревьях и травой среди могил, угомонился. На кладбище, расположившееся за стенами Балтрона, погребальным саваном опустился покой. Четвертая ночь охоты была в разгаре, и в этот раз Дарлан с Таннетом заняли место у статуи богини Аэстас, где маг укрыл их от посторонних глаз иллюзией в виде пышного куста. Прислонившись спинами к постаменту, они сидели, ожидая появления пока неведомой им твари. Предыдущие ночи не принесли успеха, а во вторую охотники чуть не загубили пьяного гуляку, по дурости забредшего проведать похороненных здесь родственников. Когда монетчик с иллюзионистом выскочили из засады, бедняга тут же протрезвел, закричал во всю мочь своих легких и рухнул как подкошенный. Пришлось его приводить в себя пощечинами да холодной водой, а потом объяснять, что они не восставшие мертвецы, а живые люди. Пьянчуга, правда, долго не слушал, рванул, что есть сил, в сторону города, только пятки сверкали.

Дарлан беззвучно подкидывал монету, чтобы совсем не заскучать. Они с Таннетом почти не разговаривали, чтобы не спугнуть чудовище. По словам юного мага многие из трупоедов полагались на слух больше, чем на глаза, а у каких-то выведенных некромантами могильных червей, что устраивали в телах погребенных людей гнезда, органы зрения отсутствовали вовсе. Таннет, подложив под голову мех с водой, перекатывал во рту соломинку. Азарт, с которым они приступили к первому заказу пропал еще накануне. У Дарлана даже возникла мысль забыть о таинственном острове с чудищем и уехать из Балтрона, ведь если из Фаргенете за ним все-таки выслали солдат в погоню, то они уже достигли восточной границы с Дретвальдом. Но остатки чести мастера Монетного двора не позволили ему бросить Таннета, не завершив хотя бы этого дела. Парень надеялся на участие Дарлана, надеялся, что бургомистр не сочтет их проходимцами, жаждущим заработать на беде, случившейся с городом.

– Может, все закончилось, – тихо пробормотал Таннет, выплюнув соломку.

– Что ты имеешь в виду? – уточнил Дарлан.

– Может, тварь больше не вернется. И проклятый остров исчез навсегда. Может, все это так и останется тайной на все времена, а мы зря просиживаем тут, нарушая покой усопших.

– Хм.

– Ты сегодня немногословен. Это все, что ты скажешь?

– А что мне сказать – Таннет, давай убираться отсюда, пусть Орвальд вызывает чародеев? Вряд ли ты обрадуешься этим словам. Отсидим эту ночь до конца, а потом следующую, если снова будет тихо, тогда и пойдем на поклон к бургомистру, откажемся от дела. Найдем чудищ для охоты в другом месте. Мир большой.

– Забери Малум этого Орвальда! Мог бы и не пожадничать задатком, мне, знаешь ли, уже стыдно жить за твой счет.

– Поминаешь владыку демонов в ногах у Аэстас?

– Не думал, что ты такой богобоязненный, Дарлан, – ухмыльнулся иллюзионист. – Кое-где молвят, что вы давно погрязли в ереси, отвернулись от истинных богов и поклоняетесь монете, можешь себе представить?

– Если бы мы поклонялись монете, Таннет, Святая Инквизиция давно бы разделалась с нами. Нагрянули бы всеми инквизиторами разом вкупе с наемными боевыми магами, мы бы и не устояли, несмотря на наши способности. – Дарлан сделал глоток из своего меха. – Поверь, на территории Монетного двора есть молельни всех богов, а кого-то из моих братьев и сестер можно назвать искренне верующими.

– Но не тебя?

– Не меня. Я верю, что боги есть, но уже не помню, когда в последний раз молился. Судя по тому, сколько страшных тварей расплодилось по всей земле, сколько демонов сбегает из заточения, боги либо вообще покинули нас, либо просто отвернулись. А то, что мы пока существуем только на мои деньги, меня не беспокоит, не переживай.

– Спасибо, – вздохнул Таннет. – И еще раз спасибо за то, что спас меня. – Каждый день парень вспоминал острие ножа, упирающееся в его бок, и это пугало его больше, чем предстоящая встреча с чудовищем. Таннет неустанно благодарил монетчика за то, что он расправился с бандитами в том переулке, и со временем это начинало бесить Дарлана. Он-то считал, что одной благодарности достаточно.

– Расскажи, какой он, твой Монетный двор, – попросил маг, устроившись поудобнее. – Старый громадный замок, от которого веет холодом? Сырые подвалы, где над несчастными мальчиками и девочками ставят тайные эксперименты, пичкая их травами, ядами и хитрыми отварами, приготовленными алхимиками? Или это очередные байки?

– Интересно, откуда это все берется? – Дарлан снова подбросил марку. Некоторые истории о Монетном дворе, услышанные им в Фаргенете, в свое время изрядно позабавили его. – Откуда берутся все эти россказни, про то, как готовят мастеров? Иногда я даже устаю удивляться предположениям. Из нас делают то мутантов, вроде тех, что создавали заклинатели плоти, то каких-то магических существ из других миров, что, конечно же, бред собачий и фантазии дураков. Замок там не самый громадный, что мне доводилось видеть, но просторный и светлый. Никаких эликсиров и трав нам не дают, яды не подсыпают, но если я продолжу говорить дальше, то ненароком выболтаю тебе секреты, которые…

– Ваш кодекс велит никому не раскрывать, – закончил за монетчика Таннет. – Я прекрасно запомнил.

Иллюзионист хотел что-то вновь спросить, но тут ночную тишину нарушил треск ломающейся ветки. Охотник застыли. Откуда-то донесся странный звук, будто сопело некое живое существо. Ну, или не совсем живое, если это в самом деле трупоед. Дарлан уже явно слышал тяжелую поступь приближающейся твари. От статуи Аэстас до свежих могил было ярдов тридцать. Кладбище раскинулось на ровной местности, за счет которой город мог однажды расшириться, поэтому обзору немного мешали только стволы деревьев и каменные надгробия. Фамильные склепы стояли поодаль, не загораживая вид. Месяц не показывался, и Дарлан усилил свое зрение с помощью эфира. Чернота вокруг сменилась размытой серостью, но этого хватило, чтобы монетчик увидел чудовище. Тварь больше всего походила на пивной бочонок, у которого внезапно выросли толстые ноги, отвратительного вида голова и длинные руки, заканчивающиеся не пальцами, а чем-то плоским, похожим на полотно лопаты. Приоткрытая пасть чудовища демонстрировала внушающие трепет конические зубы – такие если не откусят что-нибудь, то кости точно переломают. Некромантское создание замерло у свежей могилы и принялось рыть землю своими странными конечностями, чтобы добраться до трупа. Тварь бесспорно пришла со стороны озера, значит, остров действительно связан с ее появлением.

– Что там? – тихо, насколько это было возможно, спросил Таннет. Дарлан также тихо в красках описал, как выглядит чудовище, на что иллюзионист кивнул.

– Это копач, – заключил он.

– Копач? – Про таких тварей монетчик не слышал.

– Да, некроманты создавали их, чтобы вычищать могилы для пополнения запасов мертвых тел. Жрут они кости, вот поэтому были вскрыты старые склепы.

– Так, а что они делают со свежатиной? – спросил Дарлан, не спуская глаз с усердно копающего монстра. Тот с поразительной быстротой раскидывал кладбищенскую землю.

– Ничего особенного, относят некроманту, который их сотворил. – Глаза Таннета вдруг полезли на лоб.

– Что с тобой?

– Дарлан! Некромантов разбили почти сотню лет назад, их орден уничтожен, никого не осталось, так откуда копач?

– Видимо, ответы будут ждать нас на острове. Нужно проследить, куда этот ходячий бочонок с зубами пойдет с добычей. Не убирай иллюзию.

Добравшись то тела, копач ловко подхватил его руками-лопатами и водрузил себе на плечи. Медленно развернувшись, существо грузным шагом двинулось по направлению к озеру. Таннет сменил иллюзию куста на кусок темноты, принимающей форму теней, отбрасываемых деревьями. Аккуратно ступая, охотники начали преследование. Они обходили каменные плиты, проверяя, нет ли под ногами веток или другого мусора, которые могли бы их выдать. Не замечая, что за ним идут, копач, издавая сопение, продолжал путь. Когда перед тварью оказалась кладбищенская ограда, она даже не остановилась, просто перемахнула ее гигантским прыжком. А с виду неповоротливая, подумалось Дарлану, в бою с такой нужно сохранять бдительность. Стараясь не издавать шума, монетчик подсадил Таннета, чтобы тот перелез первым, потом забрался сам. Копач уже приближался к берегу, до ровной глади Самоцветного озера отсюда оставалось недолго. Таинственный остров словно холм возвышался над водой там, где еще вчера плескались только волны. Дарлан в одиночку, пока Таннет отсыпался после их предыдущей засады, искал здесь следы чудовища. Неужели копач будет вплавь добираться до острова? Берег выглядел пустым, а на воде ни лодки, ни плота, хотя тварь могла бы воспользоваться своими лапами как веслами. Юный маг вдруг сбавил шаг, как будто его что-то насторожило.

– Здесь есть другой иллюзионист, – прошептал он.

– Уверен? Я никого не вижу, – сказал Дарлан.

– Он также прячется за мороком, как и мы. Надо бы его вырубить, когда появится, но не убивать, вдруг что выпытаем.

– Он тоже тебя чувствует?

– Нет. – Как-то не сразу ответил Таннет. – Вероятно, так умею только я. Стараюсь не распространяться об этом. Ты тоже никому не говори, пусть это будет нашим преимуществом.

– Хорошо. – Дарлан пожал плечами, у каждого свои секреты.

Едва копач достиг воды, как на поверхности озера из пустоты возникла лодка. На веслах сидел человек в балахоне, который стал быстро грести к берегу. Дарлан приготовил монету. Ближе, чуть ближе. Он рассчитал траекторию полета, используя эфир в крови. Бросок! Серебряная марка стремительно понеслась к иллюзионисту в лодке. Она ударила его плашмя в лоб, и человек обмяк, выронив весла. Копач будто сообразил, что произошло. Скинув мертвое тело с плеч, чудовище обернулось к охотникам.

– Таннет! – крикнул монетчик. – К лодке, чтобы ее не унесло далеко.

Парень не стал перечить; прикрываясь иллюзией, он мигом побежал к воде. Тварь, заметив больше не скрытого магией Дарлана, взревела, опустилась на четвереньки и прыжками кинулась к нему. Дарлан успел вытащить пару монет и швырнуть их в летевшую на него тушу. Металлические кругляши пробили тело копача насквозь, но он не сбавил ход. Вытаскивать меч было поздно, поэтому монетчик кувырком ушел в сторону, ощутив взмах страшной лапы возле себя. Пахнуло тухлятиной. Вскочив, Дарлан уклонился от смертельного удара, направленного ему в лицо, отпрыгнул назад, направив еще одну монету в тварь. Марка вонзилась прямо в глаз чудовищу. Страшно завыв, копач закрутился на месте, цепляя своими лопатами землю вокруг. Это дало время обнажить клинок, но первый же удар Дарлана, полуослепший монстр с легкостью отразил. Сочащаяся из ран черная жижа, заменяющая ему кровь, жутко воняла. Раненый копач попытался достать монетчика по ногам, Дарлан едва успел увернуться. Внутри него эфир забурлил с удвоенной силой, нужно было стать еще быстрее, иначе тварь выйдет из схватки победительницей. Дарлан атаковал обманным замахом, который копач попытался отбить тем, что заменяло ему руку. На грани своих возможностей, монетчик скользнул вбок, едва не споткнувшись о какой-то валун, изменил направление меча и рубанул сверху, отсекая твари конечность выше локтя. Поток теплой черной крови окатил Дарлана, он едва сдержал резко нахлынувший позыв избавиться от ужина. Копач отскочил в сторону, вращая культей и здоровой лапой словно мельничными лопастями. Используя передышку, Дарлан извлек из кармана еще монету, чтобы лишить чудовище оставшегося глаза. Беснуясь, ослепший копач мычал, клацал острыми зубами, тщетно пытался зацепить человека. Бесшумно зайдя за спину твари, монетчик вонзил клинок ей в затылок. Создание некромантов дернулось, а потом завалилось вперед, зарывшись мордой в землю.

– Башку отруби! – донесся от воды крик Таннета. Дарлан, как следует размахнувшись, отделил голову копача от плеч. Если иллюзионист советует это сделать, значит так надо. В конце концов, Таннет – знаток этих тварей. Тело чудовища еще подергивалось. Вытерев меч об и так замаранный черной кровью плащ, монетчик вложил клинок в ножны и побежал к иллюзионисту. Таннет успел затащить лодку на берег и теперь сидел на скамье, у его ног все еще без чувств лежал усатый мужчина в балахоне. А парень-то даром времени не терял – крепко связал пленника по рукам и ногам.