Текст книги "Всадники. История Адама Борута (СИ)"

Автор книги: Антон Перунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)

Всадники. История Адама Борута.
Перунов Антон

Всадники. История Адама Борута.

Главы 1

Глава 2

Глава 3 и 4

Глава 5. Финал

Всадники. История Адама Борута.

Главы 1

  Глава 1. Горы Ермунганд, 20 июня 1647 года.

    Словно гигантский дракон, прилегший отдохнуть после жарких трудов, протянулась неровная горная гряда через все земли Вендской империи, деля ее своими живописными вершинами на две части.

  На перевалах Ермунганда даже в середине лета дует пронизывающий ледяной ветер. Часто из низких серо-сизых туч, почти касающихся черных горных пиков своим мягким напоенным влагой подбрюшьем, идут мелкие моросящие дожди. И пусть до океана далеко, не одна сотня миль, во всем ощущается его грозная и величественная мощь, кажется и воздух напоен терпким йодисто-соленым запахом. Еще выше и дальше на восток лежат покрытые снегом вершины двойного хребта, именуемые Змеиной Пастью. Острия гор, разделяются узкими долинами, и в самом деле напоминая раскрытые челюсти. Их вечные льды питают собой тысячи ручьев, рек и озер, образующих бесчисленные водопады и перекаты.

  Но здесь, вдали от грозных вершин, в поросших кедром предгорьях природа куда более благосклонна к человеку. Эти леса полны дичи, и шагая по тропам, ты не раз встретишь следы пятнистых оленей, увидишь горного козла на круче или черного кабана. А с небес на все взирает парящий в воздушных потоках горный орел.

  В Ермунганде каждое летнее июльское утро начинается с обволакивающего все тумана, заползающего во все укрытия, так что поутру плащ, кобеняк или кожух из овчины хоть выжимай, столько на них скапливается влаги и даже самая лучшая бурка не может до конца защитить хозяина. Внизу, на равнине жара и благодать, но стоит подняться на тысячу метров вверх и все меняется. Вот и стараются охотники, путники и пастухи, ведущие отары овец на сочные высокогорные пастбища, подыскивать места для ночевок на южных склонах повыше к вершинам, чтобы ветер, солнце и накопленное за день тепло, хранимое в камне, защищали от сырости.

  ***

  Поплотнее запахнувшись пологом бурки и обвязав краями башлыка шею, князь Адам Борут смотрел на лежащую перед ним узкую расселину, по склону которой им и предстояло сегодня идти. С этого узкого плато, нависшего над пропастью, вид открывался захватывающий. Для прирожденного горца стоять вот так, на обрыве, отвесно уходящем вниз на добрую сотню метров привычно. Солнце еще не взошло, но темнота не была уже такой непроглядной. Торжественно и спокойно становилось на душе от красоты величественной и суровой природы. Сосны стояли как свечи, и душа возносила благодарность творцу.

  Высоко над склоном парил орел, широко раскинув крылья, будто приветствуя зарождающееся утро. Князь понаблюдал за его полетом, не забывая поглядывать по сторонам. Предутренние часы Адам традиционно оставлял за собой, быть командиром и привилегия, и обязанность пусть и не всегда приятная. Зато можно спокойно обдумать в тишине планы на новый день. И он ценил эти часы. Время его стражи подходило к концу, скоро они снова двинутся в путь в поисках банды, хозяйничающей по эту сторону Ермунганда.

  Небо начало светлеть, стало ясно – день будет безоблачным и жарким. Это обстоятельство радовало, так как только вчера прекратился изматывающий трехдневный дождь, то затихающий на несколько минут, то превращавшийся в настоящий ливень. Вот и получилось, что весь прошлый день они занимались сушкой промокших вещей и охотой, оставаясь возле этого обрыва уже вторые сутки.

  Адам снова и снова обводил внимательным взглядом ущелье внизу. Но ни малейшего следа бандитского отряда он так и не увидел. Зато вдалеке разглядел пару грациозных ланей, пасущихся высоко на склоне, да стайки птиц, перелетающих с места на место и наполняющих утреннюю тишину разноголосым пением.

  Свежий утренний ветерок зашевелил ближайшие кусты, потревожив сон товарищей, но привыкшие ночевать и в более суровых условиях, они не проснулись, так и спали в обнимку с оружием, в любую минуту готовые вскочить и встретить опасность лицом к лицу. Неподалеку от костра лежал, положив под голову седло, Микола Орлик самый старший в их отряде – недавно ему сравнялось тридцать. Даже во сне он представлял собой грозное зрелище. Огромный и неповоротливый с виду, но ловкий и неутомимый в бою. Как друг он был неоценим, как враг – страшен.

  Адам знал его с самого детства. Уже тогда он отличался крепким телосложением и спокойным нравом, в совершенстве владел всеми видами оружия и славился, как непревзойденный наездник. Он считался одним из лучших в отцовской сотне. Позже он стал служить в разведке под началом Адама. Трудно вообразить более преданного друга, в скольких переделках им пришлось побывать вместе, не раз спасая друг другу жизни.

  Рядом с ним, но с большими удобствами, устроился вечный франт Скворуш. Вот уж кто был душой любой компании. Князь невольно улыбнулся, вспоминая день их знакомства. А сколько разбитых дамских сердец оставил за собой этот красавец по всей Вендии, влюбляя в себя всех без разбора, часто совершенно не сознавая этого. Но как бы ни был он строен, красив и щеголеват, в бою он представлял собой страшную силу, особенно в паре с Орликом.

  Красота и изящество во всем – вот девиз Скворуша. В любви и на войне он неизменно стремился победить эффектно. Если враг умудрился спастись от Орлика, значит, судьба уготовила ему пасть жертвой неотразимо-разящего удара или меткого выстрела Сашко. Ему вспомнился тот день пять лет назад, когда они впервые встретились. Сашко еще совсем юный и невероятно наглый заявил сходу, что если кто и заслуживает надеть мундир карабинера – так это он. И князь не смог не согласиться. С тех пор гремели битвы и походы и не было у Борута вернее друзей и надежнее боевых товарищей, чем эти двое.

  Каждый из них стоил дюжины, а вместе с князем – мало нашлось бы врагов с которыми не смогли они совладать. Не мало приключений пережили они, но впереди им предстояло еще много славных дел. Адам твердо знал это.

  Двое мальчишек, едва достигших восемнадцатилетия, спали с другой стороны костра. Братья – близнецы Тадеуш и Марек Хортичи, похожие друг на друга даже во сне. Князь порадовался, что поверив интуиции тогда – полтора года назад, решил взять их с собой. Молодые и горячие ребята, они быстро учились у старших. И стали непревзойденными разведчиками и стрелками, без лишних возражений исполняя обязанности по устройству походного лагеря и приготовлению пищи. В последнем они также достигли немалых успехов под чутким руководством старших. Однако сейчас именно Адаму следовало позаботится о завтраке.

  В том, что касается еды, правила у охотников были просты. Утром плотно позавтракать, днем – лишь короткая стоянка, на которой даже огня не разводили и только к вечеру, разбив лагерь, охотники могли позволить себе полноценный ужин. Готовили его основательно – с таким расчетом, чтобы и на утро хватило. Варили каши, если не удавалось подстрелить дичь или выловить пяток форелей из горного ручья, запаривали душистые травы с малой толикой меда и сушеных ягод. Сейчас, посреди лета, удавалось насобирать свежих, таких ароматных плодов, в чем особо преуспевали братья Тадеуш и Марек Хортичи. Самые молодые и потому постоянно усылаемые в дозоры воины его небольшого отряда.

  Князь поднявшись, подошел ближе к костру и ловко подложил туда несколько почти сухих, особо сберегаемых толстых веток. Огонь, будто ждал того, быстро побежал по смолистой коре, потрескивая и рассыпая короткие искры. Воин подхватил котелок с немалым количеством вчерашнего гуляша, сваренного из так удачно подстреленной молодой козы, и подвесил его над огнем. Второй котелок, с вечера наполненный чистой родниковой водой, поместил рядом на перекладине, бросив в него припасенные травки и ягоды.

  Будить товарищей не пришлось, сытный и манящий аромат варева подействовал на молодые и крепкие организмы лучше любого призыва. Первым открыл глаза и уселся на кошме Микола. Замечательная способность мгновенно просыпаться, без малейшего перехода вызывала у его друга – Сашко Скворуша – неприкрытую зависть и, как следствие, беззлобные насмешки. Сам Скворуш просыпаться не любил, вообще считая, что сон – самое правильное занятие для человека. Как это уживалось в нем с редким авантюризмом и способностью сутки напролет отплясывать кадрили или устраивать любовные свидания с томными красавицами – оставалось загадкой.

  Последними, зябко поеживаясь и толкаясь для разогрева и от избытка силы, поднялись Хортичи. Они и спали, не снимая бешметов и чекменей, а теперь первым делом затянули на осиных талиях – предмет и повод не малой гордости молодцов – украшенные серебряным набором пояса с пистолетными кобурами и целым арсеналом необходимых воину вещей, начиная от пульниц и заканчивая пороховницами, сработанными из рога горного барана. Через плечо легли перевязи шашек, винтовки же, надежно укрытые чехлами, просто переместились вслед за бойцами ближе к костру, но так чтобы быть всегда под рукой.

  Орлик первым делом подошел к костру и заглянул в кастрюлю, словно и не ужинал вчера тем же самым. К еде он относился очень серьезно.

  – Как ночь, командир? – Спросил хрипловатым со сна голосом.

  – Тихо все, – ответил князь, – никого. Только чую, рядом они... бродят поблизости.

  – Так что, сегодня и встретимся, а?

  – Хорошо бы, осточертело по горам за ними бегать...

  Скворуш зашевелился под своей буркой, проворчал недовольно:

  – Нельзя ли потише? Некоторые еще пять минут спать могли бы.

  – Вставай уже, пан кавалер, – отозвался Орлик благодушно, будто и не говорил только что о близком бое, – а то лишишься завтрака, и как ты на пустой желудок будешь девок соблазнять?

  – Были бы девки, – откликнулся Сашко, – и желудок тут роли не играет. Я вообще, в отличие от некоторых, могу три дня без еды прожить и даже не почувствовать.

  Однако, когда все устроились вокруг плоского камня, заменяющего стол, Скворуш приступил к еде с не меньшим аппетитом, чем остальные. Орудовал ложкой он с таким царственным видом, словно не на привале это было, а по меньшей мере на княжеском пире. Орлик поглядывал на это с едва уловимой насмешкой, поглощал пищу он не торопливо, но по-простому, откусывая большие куски и долго жуя. Мальчишки Хортичи и завтракали одинаково, спешили, обжигались, словно кто-то их торопил.

  – Эй, господа разведка, – окликнул их Скворуш, – поговорка такая есть – поспешишь, людей насмешишь.

  – Знаем, – ответил более разговорчивый Тадеуш, – и еще такая – когда я ем, я глух и нем.

  Сам Борут ел, соблюдая достоинство не хуже Скворуша, только не так подчеркнуто. В ответ на присказку невольно улыбнулся, а Орлик фыркнул, чуть не подавившись питьем из трав. Скворуш усмехнулся, не принимая мальчишек всерьез, но поучать их не прекратил.

  – Перечить старшим совершенно непозволительно, – заметил он. – Если есть медленно, пища будет лучше усваиваться. А, кроме того, не приучитесь заранее и как вы потом перед дамами выглядеть будете. Как дикари?

  – Заканчивай, Сашко, – проговорил Орлик, – смотри, весь настрой у ребят отбил. А так славно кушали – на загляденье.

  И в самом деле, Тадеуш покраснел, стал жевать вяло, а Марек, повторяя за ним, тоже черпал густое варево как-то неуверенно. Но, услышав слова Орлика, оба приободрились, и принялись живо наверстывать упущенное.

  Скворуш пожал плечом, и, взяв в руки кружку с травяным чаем, повернул голову к Орлику:

  – А скажи-ка мне, друг Микола. Вот если не я, кто еще их учить будет?

  – Жизнь научит, что ж тут мудреного? – буркнул Орлик.

  – Так и я о том же. Повезло ж им в жизни, что опытные кавалеры рядом оказались, – Скворуш весело сверкнул глазами, щелкнул пальцами и подкрутил ус, кивнув в сторону князя, – так пусть пользуются.

  Орлик недобро прищурился и расправил широкие плечи , поняв, что его-то Скворуш в число кавалеров не включил, но не зная, что возразить, оглянулся на князя.

   Борут решительно поднялся с места, прекращая назревающий спор:

  – Пора, господа. Пять минут на сборы и в путь.

  Походное построение отряда было отработано за последний год детально. Первым шел Адам, следом, в нескольких метрах позади – Скворуш, и замыкал маленькую колонну Орлик, ведущий в поводу серого мула с поклажей. Братья Хортичи, как обычно, вели разведку, опережая на сотню метров основную группу. Их задача была обнаружить врага и вести наблюдение, ни в коем случае не ввязываясь в драку.

  В случае же неожиданного столкновения основного отряда с противником, дозорные должны были скрытно вернуться и атаковать с тыла позиции врага. Все эти приемы, неоднократно примененные и отработанные не на учениях, а в настоящих, кровавых боях давали отряду из пяти воинов силы побеждать в разы превосходящих их по численности неприятелей.

  Лес на пути отряда становился порой совершенно непроходимым, козьи тропы, по которым шли охотники, обрывались непонятно почему или уходили в сторону. Нередко приходилось терять время, обходя овраги и непролазные заросли, чтобы держаться нужного направления. Адам, не теряя из виду дозорных, на ходу прислушивался к звукам лесной жизни, стараясь уловить что-то необычное. Банда разбойников могла находиться уже близко, и постоянно приходилось быть наготове. Скворуша, который забывшись, начал насвистывать какую-то мелодию, Адам призвал к порядку. Сашко поднял вверх руку в знак извинения и дальше шел молча.

  Однако кроме свиста Скворуша ничего необычного Адам не слышал, лишь пение птиц, да мелкие зверьки, разбегающиеся прямо из-под ног, нарушали величественное спокойствие леса. Лишь ветер шумел в кронах деревьев. И добродушный мул Серко, словно проникшись моментом, ступал почти бесшумно.

  То и дело перед отрядом открывались обширные поляны, которые из предосторожности приходилось обходить кругом. Дозорные все не возвращались и начинало уже казаться, что идут они бесконечно долго, когда одновременно со звуком далекого выстрела из зарослей показалась знакомая фигура Тадека. Остановился он только перед князем, почти не запыхавшись.

  – Командир. Мы слышали выстрелы! Дальше по ущелью. Там идет бой. Мариуш остался наблюдать...

  – Выступаем немедленно. Микола, спутай ноги мулу, оставим его здесь. Тадеуш, – приказал, обращаясь к дозорному, – давай вперед, мы за тобой!

  Четверо русинов с оружием в руках стремительно бежали среди деревьев. Ничто не выдавало их, не звякнет металл, не треснет под ногой ветка, казалось, призраки в неброских коричневато-бурых чекменях идут на шум боя, лишь вороненая сталь винтовок давала знать – это духи во плоти, настоящие лесные воины. Предчувствие схватки питало сильнее вина, наполняя тело огнем, стремящимся вырваться наружу. Эхо выстрелов уже долетало до них, но шум пальбы стихал. 'Значит, банда снова одолела, будь они прокляты, сколько же крови на них, ну недолго вам осталось вольно гулять, не долго' пронеслось в голове у Адама. Он еще прибавил шагу, стремясь поскорее выйти к месту схватки.

  Марек сам выступил из тени навстречу командиру, когда они подобрались совсем близко. Молодой воин так искусно затаился, сливаясь с окружающей растительностью, что заметить его даже опытным взглядом было невозможно.

  'Да, выучились ребята, пора им с ученичеством завязывать' – решил Адам про себя.

  Князь сделал знак остановиться, а сам присоединился к дозорному. С того места, где засел Марек, хорошо просматривалась сквозь просветы в листве лежавшая ниже по склону поляна, на которой только что отгремел бой. Она находилась на приличном расстоянии, но в свою подзорную трубу, которую вернул ему Марек, он отчетливо рассмотреть мельчайшие детали нападения. Пока князь изучал далекие фигуры бандитов, снующих возле лежащих на земле трупов, Марек шепотом стал докладывать обстановку.

  – Обычная засада. Насчитал два десятка бандитов. Вон тот, в малиновом кунтуше – командует, думаю, главарь. Эти, которых разбили, шли с юга. Бестолочи, кто ж так в горах... Или думали, что бессмертны? – Не смог удержаться от комментария молодой воин. – С ними был аристократ, одежда богатая. Жив остался. Его и еще одного из его людей, думаю слугу, связали и отволокли дальше, вон за тот серый валун. Их отсюда не видно. Всех остальных перебили. Дрались крепко, даже успели свалить троих, за это бандиты дорезали раненых. Сейчас грабят мертвых.

  – Ты заметил, ружья они перезарядили после боя?

  – Нет, не заряжали. Я, как ты учил, особо за этим следил.

  – Добре. – Скупая похвала командира обрадовала молодого разведчика, вызвав улыбку на загорелом лице.

  Закончив осмотр поля боя, Адам решил напасть с ходу, пока враг уязвим и не ждет удара. Многие побросали оружие, стоят открыто, охранение не выставили.

  Адам подал знак Орлику и тот сразу оказался рядом:

  – Атакуем немедленно, – тихо проговорил Борут и усмехнулся, – расслабились мерзавцы, чувствуют себя как дома – даже охрану не выставили.

  – Вон Кречер, – проговорил Орлик, – попробуем взять живым? Даже он ничего не ждет.

  – Вижу. Уберешь его первым!

  – А как же монеты? Не думаю что этот сукин сын кому-то доверяет. Убьем его – и останемся ни с чем.

  – Даже если так – к черту! Забудь. Нет, Микола, нас только пятеро, а их двадцать. Не буду я вами рисковать. Подберетесь поближе и открывайте огонь. Я обойду и нападу с тыла.

  – И это по-твоему – не рисковать? Возьми Марека.

  – Ну, нет. Меня пули не берут, сам знаешь! Не впервой! Пойдете вчетвером. Мальчишки дело знают. А Скворуша придержи. Пусть не высовывается раньше времени.

  – Не нравится мне твоя улыбка, командир! – проворчал Орлик.

  – Серьезно? Учить меня будешь?

  – А толку. Вечно лезешь в самое пекло!

  – Мой друг! Жизнь хороша. Пора повеселиться. Снимай Кречера и остальных, дальше по обстановке! Да не смотри так, старая меня стороной обходит!

  – Ага! А ты все к ней в гости напрашиваешься! – Привычно проворчал Орлик.

  – Ну-ну! Ладно, теряем время! Действуй! – Адам последний раз улыбнулся другу дерзкой и страшной улыбкой и тенью скользнул вперед, в заросли орешника.

  Орлик знаками приказал остальным приготовиться, указывая, откуда они начнут атаку, и кто за что отвечает. Привыкшие повиноваться, не раз побывав в подобных схватках за последние полтора годы, русины, заняли назначенные места, на ходу взводя курки винтовок.

  Стоило Адаму отойти на сотню шагов от своих бойцов, как загремели выстрелы, слившись в гулкий залп, до него долетели крики боли и предсмертной агонии. Возмущенно-растерянные вопли бандитов, неожиданно самих угодивших в засаду. Внимательно прислушиваясь к звукам боя, он сразу отметил, когда противник начал отстреливаться – звонкие щелчки русинских винтовок сильно отличались от глухого рева мушкетов.

  'Сколько их отвечает нашим? Раз, два, три... семеро, и опять затишье, у меня пять выстрелов, как раз...'. Перехватив винтовку и взведя курок, Борут вплотную подобрался к позиции врага. Теперь открытые спины разбойников были прекрасно видны, залегшие за камнями и деревьями враги торопливо перезаряжали мушкеты. Среди тел убитых князь заметил и малиновый кунтуш, удовлетворенно кивнув сам себе: 'Орлик дело знает крепко'. Быстро выбрав самого дальнего противника, он вскинул оружие к плечу и, поймав его голову в прицел, мягко нажал на спуск. Выстрел, Адам еще успел заметить, как затылок врага превращается в месиво, и мертвое тело ничком валится на землю.

  Бандиты залегали довольно кучно, используя груду камней в незапамятные времена, скатившиеся по склону ущелья и глубоко вросшие за прошедшие столетия в землю. Пользуясь внезапностью, он вытащил пистоли и спокойно шагнул вперед. 'Четыре выстрела, не спеши, бить наверняка' внутренне напомнил себе. Два мастерски сделанных двуствольных пистолета начали свою работу, направляемые твердой рукой князя. Короткая вспышка, грохот выстрела, второй, почти сразу за первым, расстреливаемые почти в упор люди начали, забыв об оружии в руках, оборачиваться к неведомой опасности. Паника разом накрыла их, атакованных с тыла, на миг лишив воли к сопротивлению. Снова взведя курки, Адам еще дважды выстрелил и, не теряя времени, скользнул за укрытие – развесистый дуб, росший на краю караванной тропы. Сунув один из пистолей в кобуру, он ловко перезарядил второй, ограничившись лишь одним верхним стволом.

  Орлик, едва прозвучал первый выстрел командира, не теряя времени, начал спускаться по склону, обходя позиции трех уцелевших пока бандитов. Скворуш шел рядом, привычно прикрывая боевого товарища. 'Молодых' они оставили наверху поддерживать отряд метким огнем, не дающим врагу поднять головы.

  – Не стреляйте! Мы сдаемся! Сдаемся! – отчаянно перебивая друг друга закричали разбойники. Они побросали оружие и подняли вверх руки, с перекошенными от ужаса лицами глядя на охотников, не надеясь уже на пощаду.

  Адам колебался лишь мгновение, зная, что сами они никогда бы никого не пощадили. Держа голову одного из них на прицеле, он, наконец, кивнул Орлику, ожидавшему приказа. Микола махнул братьям, которые в одно мгновение присоединились к остальным. И пока молодые бойцы с удивительной сноровкой вязали бандитов, без церемоний поставив их на колени, Скворуш и Орлик не сводили с них стволов. По опыту знали, что доверять бандитам – дело крайне неблагодарное.

  Князь обошел указанный Мареком валун и увидел пленников, связанных по рукам и ногам. Богатую одежду бандиты снять не успели, потому аристократа он опознал сразу. Совсем молодой, можно сказать мальчишка, таращился на него большими серыми глазами, испуганно следя за каждым движением. Во рту кляп – окровавленная шапка одного из убитых воинов. Когда Адам вынул нож, парень отчаянно замычал, силясь что-то сказать.

  Князь, поняв, что юноша не в себе от всего происходящего без лишних сантиментов крепко ухватил его за плечо и одним движением рассек путы, затем рывком поставил спасенного пленника на ноги. Придерживая еще не вполне владеющего телом аристократа, Адам кратко представился.

  – Я князь Адам Борут, герба Люта. Так вышло, что мы оказались поблизости и посчитали нужным вступить в бой. Жаль, что поздновато.

  – Мои люди? Что с ними? – казалось, только сейчас юнец начал приходить в себя.

  – Они мертвы, разбойники добили раненых.

  Ужас, отразившийся в глазах юноши, не пришелся по сердцу князю, поэтому он с несколько большей чем хотел резкостью, задал ответный вопрос.

  –            Я назвал себя, так с кем имею честь...

  – Простите, – бледное от пережитого лицо юноши залилось лихорадочным румянцем, – Меня зовут Людвиг Шлоссенберг, – хрипло ответил мальчик, – граф Шлоссенберг. Мой замок – Чернагора, находится недалеко отсюда. Благодарю вас за спасение, князь. Поверьте, я в долгу не останусь.

  – Рад знакомству, граф, – сдержано кивнул Борут, – мои люди и я к вашим услугам. Но позвольте, я освобожу второго пленника, кто он? Ваш слуга?

   – Ах да, это Витред, мой камердинер. Конечно, развяжите его поскорее, если вас не затруднит.

  – Не затруднит, – чуть усмехнувшись, ответил Адам, разрезая веревки, связывавшие и слугу графа. В глазах Витреда он прочел немую благодарность и в ответ улыбнулся ободряюще.

  – Теперь все позади, вы в безопасности.

  К кому были обращены эти слова, князь не уточнил, но смотрел он в тот миг на слугу, а откликнулся господин.

  – Скажите, князь, уцелели ли лошади и мой Чорт? Это вороной аргамак, вы бы сразу заметили... – голос его пресекся от волнения, видно было, что возможная гибель коня огорчает графа безмерно.

  – Я не видел вашего коня, граф. Но думаю, что такого красавца бандиты наверняка сберегли. Нужно только чуток поискать. Вы пойдете со мной или останетесь здесь?

  Витред пусть и не молодой, но крепкий мужчина лет под пятьдесят первым пришел в себя и принялся хлопотать вокруг своего господина. Забота слуги явно тяготила юношу, да еще и этот невозмутимый князь-спаситель стоит рядом и смотрит на него оценивающе...

  Людвиг оттолкнул руку камердинера и решительно сказал:

  – Я пойду с вами, князь.

  Витред безмолвно потащился следом за своим питомцем. То, что в недалеком прошлом именно он был наставником – 'дядькой' юного графа, Адам мог сказать с уверенностью.

  Крепко связанные пленники, стоящие на коленях являли зрелище довольно жалкое. Страх, который плескался в их глазах и заставлял бледнеть и кривиться их лица был велик. 'Пусть еще постоят, дойдут до кондиции' решил Адам, окидывая взглядом поле боя.

  – Микола! Что тут у нас?

  – Командир, восемнадцать трупов бандитов, девять тел воинов из охраны...

  Поняв причину заминки Миколы, князь легко вышел из затруднения:

  – Я представлю вас. Граф Людвиг, владетель Чернагоры, а это мой товарищ, Микола Орлик, русин, в прошлом лейтенант имперских карабинеров.

  – Позвольте, но ведь в империи карабинеры это личный полк императора? – Проявил осведомленность о европейских делах Шлоссенберг.

  – Все верно, граф, Орлик состоял под моим началом, мы, а также третий наш товарищ, Александр Скворуш, служили в том полку.

  – А битве при Штутгарте вы были? Я слышал, карабинеры там отличились... – Крайне заинтригованный юный аристократ, разом позабыв обо всем, приготовился к долгим расспросам.

  – Были, но граф, сейчас не время для воспоминаний. – Решил охладить его пыл Адам. – Необходимо решить, что делать с вашими убитыми спутниками. Повезете ли вы тела в замок или похороним их здесь?

  – Эээ, думаю, лучше довезти до замка. Здесь ведь уже совсем недалеко, надеюсь, вы поможете мне, князь? – Слова Шлоссенберга прозвучали достаточно вежливо и даже чуть просяще, и Борут счел этого достаточным, чтобы немедленно ответить.

  – Обязательно, граф, иначе и быть не может, но сначала нам необходимо завершить дела здесь.

  Следующий порыв ветра донес звонкое конское ржание. Граф, мгновенно позабыв обо всем, кинулся на голос. Борут проводил две удаляющиеся фигуры задумчивым взглядом, в глубине которого искрилась усмешка и, повернувшись к Орлику, сказал:

  – Его светлость изволил удалиться, тем лучше. Микола, бери этого, – указывая на самого крепкого из бандитов.

  При приближении могучего и мрачного русина все трое пленников втянули головы в плечи, съежились, уткнувшись глазами в землю.

  Микола без лишних слов вздернул чернявого разбойника на ноги и поволок к Боруту. Адам, удобно усевшись на разогретый солнцем камень, приступил к допросу.

  – Знаешь, кто перед тобой?

  – Догадываюсь, – мрачно-обреченно выдавил из себя бандит.

  – Хорошо. Ответишь на мои вопросы и еще поживешь. И никаких пыток. Не ответишь – пеняй на себя. Все ясно? Отвечай!

  Бандит, еще не решивший, что же лучше делать – играть в молчанку или выполнять требования победителей, оглянулся на стоящего рядом Миколу и, прочитав в его глазах свирепую решимость и готовность действовать беспощадно, разом сломался, склонив голову.

  – Спрашивай, господин, я отвечу, – прозвучал глухой и сдавленный ответ.

  – Сколько всего человек в шайке?

  – Не знаю...

  Орлик лишь сделал короткое движение рукой, как пленный забубнил, торопливо глотая слова.

  – Я не знаю сколько осталось. В крепости четверо, сюда, с Кречером ушло два десятка.

  – Точно? Не ошибаешься? – Адам понимающе переглянулся с Орликом.

  – Как бог свят, ваша милость, не казните меня, молю, я все расскажу...

  – Заткнись! Отвечать, когда спрашивают, понятно?! – Микола несильно стукнул кулаком в ухо чернявому. От удара голова пленника мотнулась, было видно, что звенит и гудит у него сейчас внутри серьезно. – Уяснил или еще раз объяснить?

  – Неее-не надо, – чуть заикаясь, пробормотал несчастный. И вдруг тело его конвульсивно дернулось, а изо рта хлынула рвота. Орлик брезгливо отступил на шаг, все же придерживая пленника за плечо.

  – Ты еще обделайся, мразь, – выразил свое презрение Микола.

  – Вот что, Орлик, тащи его подальше, здесь сидеть теперь не годится.

  Перебравшись на несколько метров в сторону, Адам, сощурившись, взглянул на поднимающееся по безоблачному небу солнце:

  – Время идет, так что... Ты не ответил на все мои вопросы. Что за крепость? Как далеко отсюда?

  – Часа четыре хода, господин. Каменный дом на горе стоит.

  – Так близко? Что это Кречер так рисковал? У вас – бандитов не принято рядом с логовом грабить...

  – Верно господин. Старый с Чернышом спорили с ним, да куда там. Грозил убить, вот и пришлось идти, кабы знать тогда...

  К ведущим допрос русинам подошел Скворуш. Он сделал знак Адаму, что желает переговорить наедине.

  – Микола, продолжай пока один, я скоро. – Поднявшись он последовал за Сашко.

  – Командир, нам выпал добрый куш, – горячо зашептал Скворуш князю. – Там, за деревьями не только графского Чорта нашли, еще три коня, один, видно, Кречера – белый красавец-талох (порода отборных коней, называемых по семье аристократов, разводящих их с давних пор), ты бы видел какие стати! Настоящий аргамак ничуть не хуже вороного графского. Эх, жаль, что мальчишка жив, такого коня потеряли... – с сожалением добавил Скворуш.

  – Зря ты так, Сашко, этот граф нам очень полезен будет, разве не слышал какого замка он владетель? – так же тихо ответил князь. – Аргамак – это здорово, другие два каковы?

  – Один вполне хорош – настоящий горский скакун, а второй так себе, немногим лучше нашего мула.

  – Отлично! Что с добычей, каков улов на этот раз?

  ***

  Вот уже почти час Адам рассматривал оплот разбойников в подзорную трубу. Близко подобраться оказалось сложно. Склоны горы, на гребне которой одиноко стоял хуторок, начисто лишенные и деревьев, и кустарника, не давали шанса при свете дня приблизиться незамеченными. Некогда, скорее всего, здесь была дозорная башня, обломки которой располагались рядом. Сам хутор – невысокий каменный дом с узкими бойницами и массивной входной дверью, рядом сарай или кухня. Низкая, сложенная из камней ограда окружала хутор, впрочем, серьезной преградой ее назвать было нельзя. Пленные рассказали, что всего здесь находятся пятеро членов шайки. Один раненый и четверо – для охраны.

  И верно, во дворе сидели двое разбойников, выполнявшие роль часовых. Делали они это из рук вон плохо, но рисковать князь не хотел все равно. Стоит находящимся в доме бандитам закрыть дверь на засов, как русины превратятся в мишени. Значит, простой путь – подобравшись на сотню метров свалить из винтовок часовых, а затем рывком добежать до хутора и ворваться внутрь – исключался.

  План действий вчерне сложился перед глазами Адама и он отполз назад к стоянке. Друзья сразу окружили командира, ожидая его слов.

  – Братцы, захватить хутор – дело не хитрое, но и малого риска не хочу допустить. Лучше всего ночи дождаться, но времени на это нет.