Текст книги "Эра цепей (СИ)"

Автор книги: Антон Гудой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

– Матушка… Пыталась обеспечить меня миамом, – юноша мягко остановил вновь заводящуюся от злости мать, положив ей руку на плечо. – Наши запасы иссякают, а ваш дом отказывается предоставлять больше. Когда он закончится окончательно, я умру.

Харита нахмурилась, задумавшись. Вывод напрашивался сам собой: Фарталин не потворствовала чернокнижникам и явно не хотела таких проблем на своей земле. Выходит, ее вынудили пойти на такую сделку прекращением поставки миама, который жизненно необходим ее сыну. Но зачем?

– Поэтому вы позволили шуррам экспериментировать с местным миамом? Найти источник для своего сына?

Женщина молчала, поджав губы. Отвечать она не собиралась, но все и без ее слов было достаточно очевидно. Слой за слоем Харита снимала секреты этого семейства, и под каждым из них скрывались еще многие и многие тайны.

Кому было нужно переселять Любу в это тело? Очевидным было то, что это было спланировано, но кем?

– Ин, – она взглянула на юношу. – Выйди, пожалуйста.

Он замялся на мгновение, но, взяв себя в руки, кивнул и покинул комнату. Харита встала со стула, держа руки перед собой чтобы показать, что она не опасна, и стала медленно подходить к Фарталин.

– Вы уже забрали у нас все… – прошептала женщина, а на глаза ее наворачивались слезы. – Зачем ты продолжаешь это делать? Зачем ты нас мучаешь?

Харита обняла ее, и измученная, запуганная женщина заплакала, не сдерживаясь. Ей всего-лишь нужна была жилетка, в которую она может выплакать свои обиды и страдания, и уж это гостья умела лучше кого бы то ни было.

– Вы убили его… Дедушка был… Его убил ваш…

– Тише, прошу вас, – Харита успокаивающе шептала ей на ухо, крепко обнимая и осторожно поглаживая по спине. – Все будет хорошо.

– Мой сын… Мой сынок… – она громко всхлипнула. – У меня остался только он…

Гиперопека. Решение загадки буквально ударило в голову Харите, отчего та едва сдержалась, чтобы не засмеяться. Улыбаясь, она продолжала обнимать ту, что уже была на пороге старости, ту, что потеряла всех близких и боялась потерять еще и сына. Она боялась быть брошенной, и оттого так оберегала свое чадо, не подпуская к нему даже потенциальных невест.

– Вы сильная. Вы со всем справитесь. Всегда справлялись.

– Нет, я…

– Вы сильная. Все будет хорошо.

Наконец, она ослабила объятия, медленно отпустила Фарталин. Та спешно достала из внутреннего кармана жилета небольшой платок, стала спешно приводить себя в порядок. Наконец, когда следы плача были кое-как стерты с ее лица, она взглянула в глаза Хариты:

– Что тебе нужно?

– Спасти нас всех.

Девушка открыла дверь, запуская командира дружины и молодого господина. Пройдя вместе со всеми к столу, она представила им свои чертежи.

– Итак, вот как мы поступим…

Глава 14: Знамя цвета пламени

– Они за тобой не пойдут, – командир гарнизона, глядя на то, что творила в доме его хозяев гостья, мог лишь раз за разом сокрушаться. – Я верен семье Янцар, но не могу сказать того же об остальных. Они требуют выдать тебя кардийцам!

– Значит, плохой из тебя командир, – отрезала Харита, и прежде чем тот успел ответить, подняла в воздух руку: – Твоя работа – разговаривать с подчиненными, моя – вот. Куда вообще смотрит твоя хозяйка?

Плотники, все, кто были, карпели над странной конструкцией, чертежи которой для них подготовила черноволосая девушка. Сама же она, параллельно с этим, хлопотала в подвале, там, где был расположен перегонный куб. Дед, как объяснил ей Ин, был не дурак выпить, и много экспериментировал с брагой из окали. Ей же требовалось перегнать из крепкого алкоголя как можно более чистый спирт, всего пол литра было бы достаточно.

– Не смейте так выражаться о ней. Я… Я буду отстаивать ее честь!

– Если она у нее осталась, – хмыкнула Харита в ответ, наблюдая за тем как спирт капля по капле стекает в небольшой горшок. – Ее собственные люди отказываются подчиняться ее приказам, сын открыто требует передать власть ему… И где все индары? Почему они не следят за вверенными им землями? Непорядок.

– Эти трусы сами сбежали в..!

– А почему им это позволили? – как собеседник позволил себе перейти на тон повыше, так и девушка, встав во весь рост, осадила его. – Юный господин, будем честны, гораздо лучше бы справился с этой работой. В нем что-то есть.

Командир, забавно дергая усами, нахмурился. В словах гостьи было рациональное зерно, однако то, что она говорила, противоречило всем нормам и традициям. Все понимали, что Ин был бы лучшим правителем, чем его мать, но просто так взять и сесть на трон он не мог, не принято. Юноша, разумеется, раз за разом пытался косвенно влиять на дела в такурате, нашептывая матери правильные, по его мнению, решения, но работало это не всегда. К тому же, Фарталин в своем исступленном желании оградить свое чадо от окружающего мира часто доходила до совсем уж странных крайностей, как, например, отчаянное нежелание позволить ему жениться хоть на ком-нибудь.

– То, что вы задумали не сработает, – утерев пот со лба, шурр в грязном фартуке встал на ноги, окидывая взглядом собранное чудо. – Не дано простому человеку летать. Это, как бы то, только для колдунов всяких… А вы ж не колдунья, вроде бы.

– Я довольно долго прожила в царстве, где колдунов вообще не было. Однако люди там летали по небу, даже простолюдины.

– Брехня, – отмахнулся шурр. – То есть, простите, конечно, госпожа, но я сколько живу на этой земле, а о таком не слышал.

– Все бывает впервые, – улыбнулась Харита. – Поднимите его на крышу.

Командир, ударив себя в грудь, вдруг резко, громко прорычал:

– Не будь я Гарт из Пайпатона, я бы сказал, что вы безумны. Но я говорю, что вы, юная дева, очень отважны.

– Эхе-хе, нет, – криво усмехнулась Харита и, закупоривая горшочек со спиртом, тихо шепнула на ухо солдату: – Когда начнем – можешь собирать ставки на то, что я обмочусь.

Командир громко засмеялся, хватаясь за живот. С ним нервно посмеялась и Харита, затыкая горшок куском ткани, что стал быстро пропитываться спиртом.

– Что ж, пора, – чуть успокоившись, сказала она. – Не поможете мне?

Он кивнул. Вдвоем они отправились на самый верх, на башню, частично соединенную с основной частью дома. Там, наверху, на канатах поднимали на крышу наспех собранный дельтаплан. От одного только вида его у Хариты все сжималось внутри – в прошлом подобным заниматься ей довелось лишь раз, и на смешной высоте, да к тому же с использованием нормального планера с нормальным каркасом. То недоразумение, которое успели собрать местные плотники, в теории, тоже должно было сработать, но сомнения терзали девушку изнутри.

– Харита, откажись от своего плана, – когда она вылезала из окна башни на крышу, ее схватил за руку Ин. – Это же, прости меня, дерьмо, а не план!

– Ты ничем не рискуешь. Сверну себе шею – всем будет проще. И вы не убили, считай, и кардийцам не досталась, – нервно усмехнулась она в ответ. – Сплошные плюсы.

– Да причем тут это?! – воскликнул он, вылезая на крышу вслед за ней. – Ты умереть можешь!

– Это так бодрит, ты бы знал!

Солнце почти скрылось за горизонтом, когда приготовления были завершены. Поняв, что от своей идеи она не откажется, Ин приступил к своей части плана, выбравшись за стены внутреннего города через имевшийся в поместье тайный проход. С собой юноша нес клетку, полную шепчущих птиц и, пробираясь по улицам города, он то и дело шикал на них, пытаясь заставить тех замолчать.

Двое кардийцев в патруле услышали странный шум, тут же обнажили клинки… Но ничего. Шепот был, а тепла тела не было – замерев, юноша нашептал короткую инкантацию, и его кожа начала быстро охладевать, сливаясь с окружающим воздухом. Убедившись в том, что в переулке никого не было, кардийцы продолжили свой путь, а Ин обессиленно упал на колени, хватаясь за исколотые катетерами руки. Маленькая ампула с миамом почти опустела, и если Харита не выполнит свое обещание – ему крышка.

Быстрым шагом, стараясь как можно меньше при этом шуметь, он прошел к огромной мельнице, стоящей на возвышении по эту сторону реки. Зайдя внутрь, он выпустил птиц из клетки, те тут же вырвались наружу, взлетая ввысь, под самую крышу здания, нашептывая бессвязные слова. Взмахи их крыльев поднимали в воздух улегшийся слой муки, и очень быстро в мельнице было трудно дышать от поднявшейся мучной пыли. Закончив, он вышел наружу, зажег фонарь, подавая сигнал своей новой знакомой, и, не гася свет, направился прямиком к кардийцам.

Харита подняла дельтаплан, с помощью капитана дружины поставила его в нужное положение. К этому моменту остальные, кто укрылись в городе, уже заметили ее, стали показывать пальцами на фигуру на крыше. Даже те из солдат, кто пытался прорваться в усадьбу, кто требовали выдать им Хариту отвлеклись, отошли подальше, наблюдая за происходящим.

Ин вышел к кардийцам, подняв руки. Те быстро окружили его, не меньше десятка человек. Хё, их командир, взирал на него с высоты укрепленной дозорной башни, громко спрашивая:

– Чем обязаны, ваша благость?

В голосе его слышался яд. Не так разговаривают с дворянами те, кто ниже их по статусу. Впрочем, это не тот вопрос, который сейчас волновал Ина.

– Я пришел договориться. Выслушайте меня.

Командир вылез через небольшое окошко, спрыгнул с башни, жестко приземляясь у ее основания. Как ни в чем не бывало он встал, отряхнулся, подходя ближе к принцу такурата.

– Говори. – прохрипел он.

– У нас нет той, кого вы ищете. Она скрывается на мельнице вместе с другими беженцами.

– Брехня, – отмахнулся командир. – Мы уже ее проверили, там пусто.

– Потому что вы не знали где смотреть. Эта мельница – гордость такурата, в ней легко спрятаться.

Хё зарычал, сжимая кулаки. Его, вспыльчивого и слишком уж молодого для командования войсками, злило всякий раз, когда кто-то бросал вызов его словам. Так и сейчас юноша, стоящий перед ним, не старше него самого, заявлял, что кардиец не прав.

– Чего ты хочешь? – раздраженно спросил он принца.

– Гарантий безопасности для моих людей, – спокойно ответил Ин. – Вы заберете девушку и покинете наши земли.

Не говоря ни слова, Хё взмахнул рукой. Пара щелчков, короткий свист, и кардийцы быстро организовались в отряд, окружая принца.

– Покажи им! Если не соврал – будь по-твоему.

Ин поклонился и, высоко подняв над головой фонарь, повел кардийцев к мельнице, затянутой едва заметной дымкой мучной пыли.

Харита накинула на грудь длинный канат, привязала на каждую ногу по ножу, скрыв их под штанинами комбинезона, на пояс – короткий меч. Наконец, она подняла дельтаплан, удерживать его на весу ей помогали плотники и капитан Гарт. Последний штрих – коктейль молотова, привязанный к ней на свободный узел, который она могла бы развязать, дернув за длинную нить зубами.

– Услышьте меня, несчастные! – громко воскликнула она. – Ибо вы сбились с пути!

От волнения в голову лез исключительно всякий бред. Речь должна была вдохновить людей, но звучала как нелепая проповедь.

– Вы не желаете признавать своего господина, не верите ему?! Вы полагаете, что он недостоин управлять вами?! Так услышьте: я, Харита из дома Артанитов во всеуслышание признаю Ина из дома Янцар законным господином этого такурата и всех душ, что живут здесь! Смотрите же, своими глазами узрите силу моих слов!

И она побежала. Вместе с ней побежали вперед и мужчины, поддерживая дельтаплан. От скорости он стал легче, ветер мягко подталкивал крылья из матерчатой ткани, приподнимая их. Конец крыши все ближе, с каждым шагом сердце билось все сильнее. Харита прикусила конец шнура, прыгнула, отрыв. Белые крылья разрезали темноту ночи, и яркий огонек горящей под ней бомбы осветил летящую над городом девушку.

Кардийцы, услышав шепот внутри мельницы, ворвались внутрь. Приказ за приказом, они стали рассредотачиваться внутри, обыскивать ее, отбиваться от полетевших их в лица птиц. Ин закончил заклинание, корни обвили его ноги, быстро утягивая под сырую землю.

Харита дернула за шнурок, огонек устремился вниз. Секунда, яркий всполох синего пламени. Пыль подхватила жар, воспламеняясь, и огромный шар огня оглушительным взрывом в щепки разнес мельницу, не оставляя кардийцам внутри и снаружи ни шанса. Девушку на дельтаплане подбросило в воздух, провернуло и понесло прочь, не туда, куда надо.

– Сука, сука, сука, нет! – закричала она, стремительно падая вниз.

Одно крыло затрещало, вот-вот готовое отломиться. Петля для ног в задней части дельтаплана оторвалась, и Харита болталась на падающем судне, уже не в силах им управлять. Руки потели, соскальзывали с руля, но она держалась, глядя на проносящийся внизу город, освещенный пламенем огромного взрыва.

– Ар, хватай меня-я-я! – истошно закричала она, спрыгивая с дельтаплана.

Услышав это, кардиец в разбитой маске резко ударил ногой по своему запястью, ломая его и вырываясь из пут. Стиснув зубы от боли, он кинулся к падающей спутнице, одной рукой едва успевая поймать ее.

Оставшиеся у башни кардийцы устремились наверх, некоторые окружали ее, но было слишком поздно. Ар выхватил с пояса Хариты меч, и благодаря преимуществу в высоте стал отбиваться от поднимавшихся по лестнице врагов.

– Ну, сукины дети! Отстоим наш дом?! – во все горло закричал Гарт, поднимая в воздух меч.

Воины в едином возгласе закричали в ответ, прорываясь сквозь открытые ворота и единой, хаотичной толпой вырываясь в город. Отдельные кардийцы, что затерялись на улочках Пайпатона в патруле какое-то время сдерживали натиск, но что могли они противопоставить солдатам, быстро окружавшим их?

Улицы города наполнили звуки битвы, крики боли и боевые кличи. Клинки звенели, рвалась плоть и по мостовой растекалась горячая кровь. Гарт, собрав отдельный отряд из не успевших затеряться в бою воинов, повел их к дозорной башне, громким криком привлекая к себе внимание кардийцев.

– Скорее, скорее! – как могла торопила оставшихся на вершине башни заложников Харита.

Веревку, что она взяла с собой, привязали к опорному столбу, и теперь женщины и дети один за другим спускались по ней вниз, пока Ар в одиночку прикрывал их отход. Но стоило кардийцам услышать клич Гарта, как их командир приказал им спускаться, защищать подходы к башне. У ее основания завязался бой, кардийцы жестким, несокрушимым рядом прорывались сквозь защитников города. Хопеши сверкали в свете Эрцилля, вонзались в плоть, рубили и ранили.

– Не отступать! За нами наши семьи! – прокричал Гарт, и воины в едином порыве подхватили его клич, напирая на захватчиков.

Кардийцев было слишком мало, недостаточно, чтобы сдержать такой натиск. Слишком многие сгинули в озарившем ночное небо взрыве.

Хё, невзирая на преимущество Ара, ловким финтом выбил из его руки меч. Было бы куда проще сражаться, будь у старого кардийца вторая рука, но кисть сейчас держалась на одной лишь плоти и кожи и использовать ее он не мог.

Командир кардийцев ворвался на вершину башни, перехватывая меч из руки в руку, хищно, хрипло вздыхая. Ар же тяжело дышал, едва в силах различить силуэт противника с помощью умирающей маски. Один за другим лапки жука-симбиота выпадали из отверстий на его затылке, дергались в предсмертных конвульсиях.

Хё бросился на него, занося меч для удара снизу вверх, под углом. Ни уклониться, ни отразить такой удар без оружия Ар не мог. Лишь в последний миг Харита накинула веревку на руку противнику, заставляя его дрогнуть, а удар пройти мимо. Ар бросился к мечу, но Хё дернул за конец веревки, притягивая девушку к себе и хватая ее за волосы.

– Брось меч! – крикнул он Ару.

– Отпусти ее, урод! – голос Ара превратился в звериный рык, изо рта шла пена от ярости.

В этот же миг Харита выдернула из-под штанины нож, ударила им, не глядя. Хё легко отбил атаку второй рукой и короткий клинок, дзынькнув, отлетел в сторону.

– Ты проиграл… – зашипела Харита.

– Что? – усмехнулся Хё.

– У меня их два!

Воскликнув это, она кинулась всем телом назад, наваливаясь на врага, и второй рукой вонзила нож ему в ногу. Кардиец, вскрикнув от боли, отшатнулся, и бросившийся вперед Ар быстрым, точным взмахом меча отрубил ему голову. Тело, потерявшее связь с мозгом, в последний раз дернулось, сделало шаг назад и, переваливаясь через бойницы башни, рухнуло вниз.

Ар упал на колени, и Харита тут же бросилась к нему, обнимая. В этот раз она не смогла сдержать эмоций, не смогла скрыть их и громко зарыдала, вжимаясь лицом в плечо своего друга. Бросив меч, кардиец крепко обнял ее здоровой рукой, стал шептать:

– Прости меня, прости, я дурак…

– Не-е-ет..! – ревела в ответ девушка. Ар прикусил губу, едва не плача сам. – Ты не дурак… Т-ты… Чибрик..!

– А ты – мыбрик… – отрывисто, сипло вздохнул Ар, прижимая ее к себе.

***

Ночь сменилась днем, и лишь обугленные обломки мельницы напоминали утром о том, что произошло накануне. Трупы кардийцев и павших защитников города уже убрали, кого на кладбище, а кого – в компостную кучу. Люди возвращались в свои дома, убирались, проверяли пожитки, а некоторые, кому не повезло, скорбели о погибших. На улицах города зазвучала музыка, предвещая большой праздник.

– Уверена, что не хочешь задержаться? Как-никак, в твою честь пируем, – Ин улыбался спасшей его город девушке. – Даже знамена ваши развесили. Их не доставали лет двести, пыли было, ух…

– Не могу, – виновато улыбнулась в ответ Харита, сжигая чертежи дельтаплана. – Нужно продолжать путь. Это наверняка не последние, кто идут по мою душу. Так, Ниля! Ты все запомнила?

– Да-а-а, – опустив голову, грустно протянула девчушка. – Ну Люб, зачем тебе..?

Буквально подбежав к подруге, девушка обняла ее, одной рукой поглаживая по голове.

– Тебе со мной слишком опасно, сама же видишь.

– Зато интересно как! – мечтательно вздохнула хвостатая. – Обещай, что заберешь меня на Эрцилль, когда найдешь свою семью!

– Обещаю. – улыбнулась Харита.

Караван готовился к отбытию. Ар, глядя на то, как юный господин щебетал с его подопечной то и дело шумно, недовольно фыркал носом. В конечном итоге он не выдержал, подбежал к девушке, мягко хватая ее за руку, и рявкнул на юношу:

– Рано ей!

Ин звонко засмеялся, запуская пальцы в золотистые кудри. Напоследок Харита подала ему руку, и юноша мягко прильнул к ней губами.

– Надеюсь на вас, госпожа Харита. – улыбка его казалось настолько теплой и искренней, что девушка ощутила жар не от лучей палящего солнца, а от его лица.

Она запрыгнула в повозку. Собравшиеся вокруг жители город провожали ее, кто-то махал платком вслед, другие слушали последние слова своей гостьи. Чуть поодаль, в тени, стояла Фарталин, мрачная, как грозовая туча, с ненавистью в глазах взирая на готовящийся к отбытию караван.

– Слушайте же! – воскликнула Харита, и весь город замолк. – Я, Харита из дома Артанитов поддерживаю притязания Ина из дома Янцар на владение этим такуратом и всеми, кто ходит по этой земле! Но с одним условием.

Она перевела взгляд на несчастную мать, осунувшуюся и, казалось, брошенную всеми. В этот момент Гарт мягко положил руки ей на плечи, женщина ахнула, бледные щеки зарделись.

– Господин этого дома обязуется уважать и чтить свою мать, заботиться о ней и прислушиваться к ее просьбам и советам так, как если бы это говорил его собственный голос. Не бросай ее, ты ей нужен, Ин.

Повозки медленно тронулись, уезжая вдаль, на север. Утреннее солнце сверкало, отражаясь от крыш домов и быстротечной реки Пайпан. Ветер, еще пахнущий огнем, развевал огненно-рыжие знамена дома Артанитов – око, украшенное серпом.

Глава 15: Мечник

– Еще раз.

Засвистели, прорезая влажный воздух, тренировочные мечи. Келеф кинулся на Гидона, занося оружие для удара, но тот быстрым, отточенным движением выбил оружие из рук юноши, почти не прилагая к этому усилий.

– Еще раз. – снова повторила сероглазая колдунья.

– Фрида, это бессмысленно! – взмолился мужчина в красном. – Нельзя научить простолюдина бою на мечах за жалкие недели!

– Еще раз. – раскрыв веер повторила она.

Тяжело дыша от изнеможения, Келеф поднял деревянный меч. Гидон, глядя на запыхавшегося юношу, лишь тяжело вздохнул и встал в стойку, повернувшись к противнику вполоборота.

– Не кидайся на меня сломя голову, – нахмурился светловолосый. – Ты слишком сильно открываешься. Повернись, не стой как петух на жерди!

Глаза под маской заливали крупные капли пота, дышать было тяжело, но юноша отказывался ее снимать. Слишком долго он жил в тени другого человека, чтобы теперь еще и носить чужое лицо. Покрепче сжав рукоять меча, он повернулся, как это сделал Гидон, попытался повторить стойку.

– Когда я атакую – будь готов парировать. Не спи!

Гидон сделал резкий шаг вперед, меч устремился вперед в коротком выпаде, и деревянный клинок больно саданул по боку. Юноша зашипел, упал на одно колено, растирая ладонями покрытые синяками ребра.

– Нет, это никуда не годится, – Фрида смотрела на уставшего беглого раба с презрением, но в то же время и с неким беспокойством. – Как ты собираешься защищать госпожу Рину, если ты даже этого попугая победить не можешь?

– Попугая?! – простонал в ответ Келеф, поднимаясь. – Да он даже вторую руку не использует!

Гидон звонко рассмеялся, обнажая ровные, белые зубы. Взгляд его был юным, насмешливым, словно для него все это было лишь игрой. Когда же Келеф, наконец, обратил на него внимание, Гидон сорвал с себя плащ, обнажая красную рубаху под ним и демонстрируя страшное увечье.

– Попугая, – повторила Фрида. – Еще и однорукого. Как ты захватил корабль, полный солдат, если даже меч держать не умеешь?

– Он был не полный, – буркнул Келеф. – Солдат не хватало, это было заметно. Экипаж и тот был не до конца укомплектован матросами.

– И все же, ты победил. Как?

Юноша уселся на пол, задумавшись. Вопрос был простым, вот только ответ найти он никак не мог. Конечно, помогло то, что он смог составить неплохой план, дождаться нужным условий, когда на корабле останется особенно мало бойцов, но ведь и сам в бою он вполне неплохо себя показал. Кортик, как и любое подобное оружие, он держал в руках впервые за две жизни, и, тем не менее, смог справиться с несколькими противниками на корабле.

– Мне было страшно, наверное. Оружие было настоящее, я мог умереть.

Фрида и Гидон переглянулись. Всего пара секунд понадобилась мужчине, чтобы он понял намек, и тут же кинулся к стойке с оружием. Там, завернутые в ткань и краку от влаги покоились уже настоящие, боевые мечи, пару которых Гидон достал наружу. Обнажая один из клинков, он медленно подходил к пытавшемуся отдышаться юноше, и лишь только бросил ему второй, как тут же нанес удар сверху, не целясь.

Келеф успел отползти в сторону только потому что Фрида подтолкнула его ногой в спину. Гидон уже заносил меч для очередного удара, и собакоголовый вскочил на ноги, отпрыгивая в сторону.

– Ты меня убьешь так! – закричал он, обнажая меч, и в ту же секунду отражая клинком очередной удар. – Хватит!

– Защищайся! Мы не прекратим, пока один из нас не отдаст концы!

Его удары стали яростнее, быстрее, чем с деревянными мечами, но и Келеф заметно оживился. Теперь, когда его сердце разогнало кровь в жилах, когда адреналин ударил в голову, он стал хотя бы крепче держать в руках оружие, активнее им отбиваться, пусть и не переходя в атаку. Фрида, лениво помахивая веером, пристально наблюдала за боем из под полуприкрытых век.

– Хватит сопли распускать! Намотай их на… Уф… Кулак! – выкрикнул, делая очередной выпад, Гидон.

– Так и убить можно! – отбивая удар прошипел Келеф.

– Ну так и убей! Или я тебя прибью, собака!

В подтверждение своих слов, Гидон резким взмахом меча рассек плечо оппонента, заливая горячей кровью палубу корабля. Келеф вскрикнул от боли, отшатываясь назад, но однорукий не прекращал бить, загоняя юношу все дальше и дальше в угол. И вот, очередной удар острием, быстрый, точный, такой, чтобы убить, не чтобы ранить – корабль качнулся на волнах неспокойного моря, лезвие прошло в паре миллиметров от шеи Келефа и вонзилось в доски у него за спиной. Воспользовавшись этим секундным промедлением, юноша, стиснув зубы, нанес резкий, грубый удар под углом, вонзаясь холодной сталью в спину Гидона. Мужчина, улыбнувшись, медленно опустился на колени, истекая кровью. С уголков губ побежала тонкая, горячая струйка.

– Смотри-ка, и вправду получилось. – удовлетворенно хмыкнула Фрида.

– Я его убил! – воскликнул Келеф, падая на колени перед бездыханным телом Гидона. – Он мертв!

– Ну и что? Это ведь из-за него ты попал на тот корабль. Какая тебе разница?

– Это же… Живой человек! Б-был…

Но вдруг, под тихий смешок Фриды, окровавленное тело застонало. Келеф от неожиданности отшатнулся, отполз назад, пока на спине трупа быстро затягивалась рана от меча. Сращивались прорубленные ребра, слипалась, соединялась заново плоть, всасывалась в тело потерянная кровь. Минута, и на месте ранения не осталось даже маленького шрамика, и лишь порванная ткань рубахи напоминала об ударе, который нанес Келеф. Полностью восстановившись, Гидон, опираясь на меч, стал медленно подниматься на ноги, тихо посмеиваясь:

– Молодец… Молодец.

– Вы… Психи, оба! – зло воскликнул Келеф, бросая оружие на пол. – Варвары!

– Вот как? – поджала губы, медленно кивая, Фрида, и поднялась со своего места, обходя тренировочную палубу по кругу. – Из какого же такого цивилизованного места ты вылез, мальчик? Из того, где никто не грызется за власть? Где люди не убивают друг друга из-за давно всеми забытых разногласий?

– Ну… Нет, но… – в голове юноши промелькнули мировые войны, конфликты последних десятилетий, гражданские войны… Слишком много войн.

– Где бы ты ни был, куда бы ты ни пошел, люди везде занимаются тремя вещами: трахаются, обманывают и убивают. Нравится тебе это или нет, но это часть человеческой природы, где первое – цель, второе – средство, а третье – запасной план.

– Есть и другой путь. Всегда можно договорится.

– Ты так в этом уверен? – саркастично, с ядом в голосе улыбнулась Фрида. – Мальчик, головой твоей госпожи хотели бы украсить свои ворота почти все дома Темиля, Эрцилля и Мельхии. Когда убийцы ворвутся в ее спальню, ты будешь с ними договариваться, или возьмешься за меч?

– Договариваться нужно заранее, – нахмурился Келеф, распрямив плечи. – Не допускать конфликта.

– Ты опоздал на несколько веков, увы. Договариваться уже не о чем, тагацит разделен на воинствующие стороны. Это прямая дорога, конец которой – болото. И ты можешь либо идти по ней с кем-то бок о бок, либо встать у него на пути.

Гидон с улыбкой наблюдал за развернувшимся диалогом, устраивая мечи обратно на стойке. Ему приходилось зажимать ножны под мышкой обрубка, лишь отдаленно напоминавшего о когда-то сильной, умелой руке, чтобы спрятать клинок, и потому такие вещи давались ему нелегко и не с первого раза.

– Все можно изменить. Это неправильно.

– Ты его слышишь, Гидон? – улыбнулась Фрида. Гидон в ответ тихо посмеялся. – Этим мы здесь и занимаемся. Посмотри в отражение на воде, в зеркало, и ты увидишь того, кто во всем виноват. Тагац, человек в высоком дворце, правит этим миром, жестоко и эффективно. Разделяй и властвуй, простой и универсальный принцип, и он работает.

– И как вы собираетесь с ним разобраться? Как это вообще возможно?

Фрида молча, медленно подошла к нему, положила руку юноше на плечо. Вдруг, из-под одеяния на ней показались еще две руки, которыми она обхватила ладонь Келефа, сжимая ее в кулак. Усмехнувшись, она тихо ответила:

– Ты, кажется, обронил.

– Что?

– Свой нос. Он был в чужих делах.

***

Путь был долгим, куда дольше, чем заключение на корабле работорговцев. Ливень то стихал, превращаясь в мелкий, теплый дождь, то начинал бить с новой силой, да так, что приходилось убирать паруса из опасений лишиться мачты. И каждый день, как серое, пустое полотно, был соткан из тренировок, учебы, приемов пищи и редкого отдыха. Впрочем, даже когда выдавалась свободная минутка, Гидон редко отходил от юноши, продолжая сыпать на того вопросами и готовить к выходу в свет.

– Старшая дочь?

– Рина Сеотос.

– Неправильно! – рявкнул Гидон, легонько ударяя юношу тонким прутиком по голове. – Ее мудрейшая благость госпожа Рина Сеотос. Не вздумай прилюдно сказать иначе, а то тебя быстренько повесят.

– За что?

– За шею. Дальше, первый сын?

– Его благость Эрман Сеотос. Без мудрейшести.

– Ага. Почему?

– Он не колдун. Слушай, дай поесть спокойно, а?

Гидон улыбнулся и ласково, играючи треснул ученика по голове в очередной раз.

– Ешь, ешь. Н-да, раздобрел ты, однако, быстро…

От этих слов Келеф чуть не поперхнулся. Конечно, тело его ненормально быстро прибавляло в весе, но все калории, казалось, уходили в мышцы, ничего не откладывалось в виде жира. Он вдруг вспомнил капитана рабовладельческого судна и неприятный холодок пробежал по спине – не хватало еще стать на него похожим.

– А их мать, отец? Ее их зовут?

– Эм… А титул распространяется на обоих супругов?

Гидон коротко кивнул, пристально глядя на обедающего юношу.

– Тогда… Ее мудрейшее высочество Цара Сеотос и его высочество Нарамах Сеотос, архатим Темиля.

– Хе-хе… Ладно, может, у тебя там и не совсем пусто. – Гидон похлопал Келефа по плечу, встал из-за стола.

Пошатываясь от морской качки, он подошел к маленькому окошку, задумчиво глядя куда-то вдаль, в море. Черные тучи застилали небо, не позволяя увидеть ни звезд, ни других ахеев, лишь бесконечный, въедающийся в плоть и разум дождь. Всякий раз, как Гидон вот так выглядывал наружу, когда видел этот проклятый пресный океан, лицо его становилось хмурым, как застилающие небо черные тучи. Ненависть к этому миру в его сердце была так велика, что лишь другая, куда более сильная злость заставляла его оставаться здесь, прозябать под постоянными дождями, кланяться перед четырехрукой колдуньей. Слишком часто Келеф видел, как во взгляде этого вечно задорного, улыбающегося подлеца мелькает что-то более глубокое, потаенное, но юноша никак не осмеливался спросить у него что движет им. Но сейчас, в вечерней тишине, прерываемой лишь шумом дождя, он негромко заговорил:

– Слушай, Гидон…

Светловолосый, словно выйдя из транса, обернулся, снова натянул на лицо улыбчивую маску.

– Я понимаю, что вы не хотите посвящать меня в дела. Понимаю, что вы храните секреты и что это нужно для общего дела… Но тебе-то все это зачем?

– Хм… Ты знаешь… Да, ты прав, пожалуй. Не хочу, – ухмыльнулся Гидон. – Слишком ты, Келеф, простой. Простой и прямой, как черенок от лопаты. Это, конечно, подкупает, но не меня, уж извини.

– Тебя что-то гнетет. Стой! – криком юноша заставил Гидона остановиться в проходе, последний раз обернуться на него. – Поговори со мной уже, ну!

Светловолосый покачал головой, пальцами единственной руки зарылся в золотистые волосы, зачесывая непослушные пряди назад. Тихо усмехнувшись, он небрежно бросил, уходя прочь: