Текст книги "Киты по штирборту. Второй шанс"

Автор книги: Антон Демченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

Глава 2. Кто виноват

А вот город за стенами кремля, это уже действительно интересно. Шум, гам… мальчишки, вдвое меня младше, газетами торгуют, а те что постарше… Ку – уда грабки потянул, рожа?!

Врезать по наглым ручонкам, потянувшимся к моим карманам, и добавить ускоряющего пинка под зад вору. Только его и видели…

Убедившись, что до моих денег ушлый ровесник так и не добрался, я огляделся по сторонам и, поняв, что никого из снующих вокруг людей эта маленькая пантомима не заинтересовала, довольно кивнув, потянулся на дразнящий запах свежей выпечки.

Маленькая кофейня на пять столиков… скорее даже кондитерская лавка, в которой особо нетерпеливые сладкоежки могут насладиться покупкой, что называется, не отходя от кассы.

М – м… пирожные… когда я в последний раз ел пирожные? Года два назад? Да… Мы тогда были в гостях у отцова мастера цеха на именинах. Или это были именины его сына? Не помню. Забыл… А вот пирожные помню, их жена мастера – тётка Ирма сама готовила. Вафельные трубочки с заварным кремом. Вот, и здесь такие же есть! Точно, пару трубочек и кофе… Мечта!

Хм, а вот с кофе облом. Обширная дама за стойкой, в крахмальном фартуке и огромном поварском колпаке, явно перепробовавшая весь ассортимент своего товара, отказалась продавать мне кофе… А какао? Сто лет не пил обычного какао!

Я только – только устроился за маленьким чугунным столиком с мраморной крышкой, втянул носом аромат горячего какао, к которому примешивался запах выпечки, перебиваемый ароматами корицы и имбиря…

И именно этот момент выбрала некая сволочь, чтоб толкнуть меня в спину. Я треснулся о стол, чашка качнулась и какао выплеснулось аккурат на пирожные… мои пирожные!

– Осторожней надо, клоп… – Буркнул этот… этот смертник и уселся за соседний стол.

Я окинул взглядом хама… добротно, даже с некоторой претензией одетого молодого человека лет двадцати пяти, с покрасневшим лицом и набрякшими веками… похмелье? Сейчас вылечим.

Дождавшись, пока страдающее от абстинентного синдрома хамоватое нечто возьмёт в руку большущую чашку чёрного кофе, явно щедро сдобренного каким‑то бальзамом… запах аж сюда добивает… я сосредоточился и, ощутив как по ладони пробежало тепло от активирующихся рун, направил указательный палец на ногу своего обидчика. Незаметно.

Воздух – отвратительный проводник? Ха! Не для адепта этой стихии. Электроразрядом хама сбросило со стула. Он, кажется, даже сознание на миг потерял. Другое дело!

Полюбовавшись на залитого «антипохмелином» парня, я довольно улыбнулся.

– Осторожнее надо… – Протянул, глядя прямо в ошарашенное лицо хама и, не дожидаясь, пока он переварит мои слова, прошмыгнув между обернувшимися на поднятый шум, покупателями, вывалился на улицу.

М – да… развлёкся, конечно, неплохо, но вот пирожных так и не поел… Электричество? Руны? Какое электричество, какие руны? Их и не видно давным – давно… это всё хна была и ничего больше, честное слово!

А ведь Там, я бы не рискнул пойти на такой шаг, как нанесение рунескриптов на тело. Но это Там… а здесь, это был оптимальный выход, учитывая неподатливость Эфира. Заодно и воплотил старую задумку, связанную с ускорением мышления. Кстати, один из немногих работающих здесь эфирных приёмов. И кажется мне, работает он лишь потому, что завязан не на внешнее воздействие, а на работу с собственным сознанием и телом. А задумка была проста. Когда отец… «тот» отец, учил меня ускорять восприятие, он не единожды предупреждал о необходимой осторожности. Дескать, с непривычки, пребывая в состоянии ускоренного восприятия, можно и руки – ноги поломать, а то и связки порвать. До такого, к счастью, у меня никогда не доходило, но вот вывихи случались… и не раз. Потом уже, когда немного подрос и заинтересовался рунами, я нашёл способ убрать подобный риск, но воспользоваться им, так и не решился. Да – да то самое нанесение рунескриптов на собственное тело. Даже создал необходимые рунные цепочки… сколько времени убил на проверку их работоспособности и безопасности, вспомнить страшно! Про то, как я мучился, пока не нашёл способ сделать татуировки невидимыми, вообще молчу. Та ещё эпопея была…

Но нанести их себе я тогда так и не решился, прежде всего, потому, что одним из последствий такого воздействия на организм, была убыль доступного к оперированию Эфира. Естественно, ведь довольно большая его часть будет уходить на поддержание рун… А учитывая, что там я и так был слабосилком, это был шаг, на который я пойти не мог. Лишаться единственного козыря ради увеличения скорости и реакции? Да любой сильный стихийник просто накроет меня «площадной» техникой, и никакая скорость передвижения, вкупе с молниеносной реакцией не спасут. Всё равно, переместиться за секунду на сотню метров, мне даже в состоянии ускорения не удастся…

Но здесь‑то, оперировать Эфиром без рун и вовсе нереально, да и о стихийниках я ничего не слышал. В общем, после долгого размышления, я всё‑таки решился на эту… операцию. Но вот на одном физическом укреплении организма и эфирном «разгоне» нервных тканей, не остановился. Собственно, каких‑то специальных рунескриптов я не создавал, хватало и тех рун, что были задействованы в нанесённых на тело цепочках. Мне оставалось только активировать их в нужном порядке, связывая струящимся по телу Эфиром и получая таким образом тот или иной эффект. Благо с оперированием внутренней энергией проблем здесь не наблюдается. Ну а к активированному таким образом рунескрипту, внешняя энергия потечёт сама собой. Это был очень приятный бонус… и несколько неожиданный. Конечно, даже в этом случае, на полноценный огневик, например, мне лучше не замахиваться, как минимум, отделаюсь ожогом… пробовал, знаю. С электроразрядом получается лучше. Воздух действительно помогает избежать неприятных инцидентов. По крайней мере, сам себя током я ещё ни разу не ударил.

Ну, а в случае ускорения, я просто задействую все цепочки разом. Учитывая возможность подпитки внешней энергией, мне даже истощение не грозит… Хотя окружающие артефакты могут сбоить. Жрёт эта система немало, так что, находясь на том же дирижабле, вблизи от его систем жизнеобеспечения на «внешнее питание» лучше не переходить. Во избежание, так сказать… С другой стороны, это тоже своеобразный «козырь»… если подойти к делу с умом. Надо только как‑то уточнить радиус его действия… хотя бы примерный.

– Рик! Вот ты где! – Я повернулся на голос, и увидел стоящего в нескольких шагах от меня, явно переволновавшегося дядьку Края. – Я тебя обыскался, парень! Ты чего? Это ж Новгород! Тут же пропасть, как раз плюнуть!

– Дядька Край, да что со мной могло случиться? – Удивился я. – Вот, в кофейню зашёл, какао с пирожным захотелось…

Я обернулся, чтобы указать на ту самую кофейню за моей спиной и… увидел решительно шагающего в нашу сторону похмельного хама. Ой.

– Чего замолк? – Мне показалось, или в голосе Бронова… то есть Завидича, послышалось ехидство?

– Эм… дядька Край, а может, пойдём? Мне тамошние пирожные не понравились. Ты не знаешь здесь другой кофейни, а? Покажешь?

– Ри – ик… – Мой будущий опекун покачал головой и я вздохнул. Поздно. Надо было сразу его уводить отсюда, а теперь… этот урод уже слишком близко.

– Эй, клоп! Да – да, я к тебе обращаюсь, мелкий! – Зарычал хам, тыча в мою сторону пальцем. Ещё и оскалился… а амбре! Да его впору на неприятеля сбрасывать, как ОМП, на страх агрессору!

– Что вам нужно, уважаемый? – Дядька Край как‑то неожиданно оказался между мной и «тряханутым». Да так быстро, что тот еле успел остановиться, едва не налетев на Б… Завидича.

– Хочу уши надрать этому поганцу! Он меня разрядником ударил! – Рявкнул хам, но чуть отступил назад. Ещё бы, дядька Край, хоть и не особо высок, зато в плечах, пожалуй, будет как бы не вдвое шире этого похмельного типа.

– Рик, разрядник? – Прищурившись, покосился на меня Край.

– Откуда? – Я натурально удивился и тут же принялся выворачивать карманы. Ещё и бушлат расстегнул. – Нет у меня никаких разрядников, и не было никогда! Что я, виноват, что этот господин с похмелья в обморок упал?!

Край втянул носом воздух и, поморщившись, прихлопнул кулаком по открытой ладони.

– Значит, разрядник, да? Залил зенки, пить не умеючи, и на дитё кивать вздумал, ухарь. А ну‑ка, иди сюда… я тебя сейчас уму – разуму поучу! – Собравшаяся у кофейни кучка зевак довольно загоготала, подзуживая дядьку, и награждая хмыря затейливыми эпитетами. Тот затравленно огляделся и… под смех зевак, задал стрекача. Хм, как‑то даже неловко получилось, честное слово…

Глава 3. Думать и делать

Домой возвращались в тишине, только тихо урчал двигатель «емельки», да изредка что‑то взрёвывало под днищем. Я чувствовал себя немного не в своей тарелке. Привык за год отвечать за себя сам, и то с каким рвением дядька Край вступился за меня перед неизвестным человеком, меня несколько обескуражило. С другой стороны, беспокойство Бр… тьфу, Завидича, конечно, приятно грело душу. В общем, полный раздрай чувств. И куда только подевалась привычная отстранённость?

Я вздохнул и… вынужден был признаться самому себе, что объяснить происходящее со мной иначе, как последствием недавнего срыва не могу. Очевидно, прав был незнакомый доктор, утверждавший, что для моей психики, такое давление не могло пройти бесследно. Эх… Вот, не было печали…

Обещанные документы прибыли с курьером, аккурат перед ужином… и одновременно с возвращением Хельги со службы. За столом она полюбопытствовала о доставленных курьером документах, но вскользь и явно без большого интереса. А дядька Край не стал вдаваться в объяснения. Только ухмыльнулся в усы, незаметно для дочери. Сюрприз решил ей сделать… Ну да, с трудом могу представить себе реакцию Хельги, когда она узнает, что меня определили «юнцом» на пресловутый «Феникс»…

Впрочем, насчёт назначения, это я погорячился. Пока речь шла только о представлении моей кандидатуры капитану Новгородского Вольного Флота, Владимиру Игоревичу Гюрятиничу. Сам же вопрос о включении Кирилла Завидича, меня, то есть, в судовую роль «Феникса», должен был быть решён только после предоставления капитану «кита», итогового листа гимназических испытаний.

А это значит… это значит, что пора идти в комнату, разбирать списки переданные из гимназии, и составлять собственные… учебников, необходимых для повторения материала. А кое‑что нужно будет учить «с нуля», например программу прошлого года, которую я благополучно похерил на свалке, заменив куда более интересной литературой по рунике, артефакторике и воздухоплаванию…

– Рик… Кирилл, – В комнату заглянул дядька Край. – Учти, через два месяца «Феникс» вновь будет в строю. Выход в рейс уже назначен, так что времени на подготовку у тебя мало и шанса на пересдачу не будет… если, разумеется, ты не хочешь ждать, пока корабль вернётся в порт… тогда у тебя есть целых полгода. Как минимум…

– Минимум? – Удивился я. К моему удивлению, в памяти не нашлось ни единого воспоминания о примерных сроках, на которые «киты» уходят в рейс.

– Именно. «Феникс» берёт не один груз, а целую цепочку заказов, рассчитанную таким образом, чтобы в каждом порту, куда будет доставляться товар, он не только разгружался, но и брал следующий заказ… Нынешний рейс будет из «длинных», то есть, в Новгород «Феникс» вернётся не раньше, чем через полгода. Карго – мастера уже составили список заказов, Хельга сказала. – С готовностью объяснил дядька Край, присаживаясь на колченогую табуретку у трюмо. Глянул на меня испытующе. – Не передумаешь?

– Нет, дядька Кр… то есть, дядька Мирон. Не передумаю. – Улыбнулся я. – Это ж такая возможность увидеть, как работает дирижабль. Самому поучиться…

– Мечтатель. – Буркнул Завидич, но явно наигранно. Кажется, ему самому нравилась моя тяга к небу. – Тебе, Кирилл, с твоим талантам в рунах, нужно на инженера идти учиться, а ты в матросы рвёшься, р – романтик… Эх, если бы не удобство идеи спрятать тебя на «Фениксе»…

– Так ведь, надо же с чего‑то начинать? – Пожал я плечами. – Пока юнцом похожу, одновременно на заочном в училище учиться буду. Глядишь, лет через пять – семь и патент капитана получу. А что? Буду самым молодым капитаном на флоте…

– Что ж… тоже цель. Достойно. – После недолгого размышления кивнул Завидич. А то ж…

– Хм, дядька К… Мирон? – Осторожно начал я. – А про те шкатулки… ты узнал?

– Ох, Кирилл. – Покачал он головой. – Оно тебе надо, любопытный ты наш?

– Ну, интересно же! – Развёл я руками. Дядька Край… тьфу ты! Мирон вздохнул.

– Ладно. Особого секрета здесь нет… уже нет. Аккумуляторы это, Кирилл. Экспериментальные аккумуляторы, подобные тем, что используются для запитки рунных кругов парящих городов. Только в тысячи раз меньшие по размерам и… не особо удачные.

– И как же они оказались на свалке? – Удивился я.

– Как‑как… – Проворчал Завидич. – Война. Бардак. Головотяпство… жадность.

– Кхм… – Я выразительно глянул на своего будущего опекуна. Тот намёк понял и заговорил.

– Тридцать лет назад, незадолго до «приземления» Зверина, артефакторы одной из Вендских судостроительных компаний, работая на военный заказ, заложили на верфях несколько линкоров, планируя снабдить их такими вот аккумуляторами. Это не было лихорадочной попыткой создать некое оружие, способное переломить ход уже проигранной войны. Заказ они получили задолго до её начала. Но построив первый экспериментальный образец, компания столкнулась с проблемой… заказчик приказал долго жить. Правительство‑то Венда «приземлилось» вместе со Зверином, так что представлять образец стало некому, да и денег на дальнейшее исполнение заказа, можно было уже не ждать. Верхушке Венда стало резко не до многолетних планов по модернизации флота… Ну а общий обвал экономики очень быстро привёл изрядно вложившуюся в этот проект компанию к закономерному краху. Единственный построенный линкор снабжённый аккумуляторами, отправился в свой первый и последний полёт на знакомое тебе «китовое кладбище», где с него быстро демонтировали всё оборудование, пошедшее в оплату кредитов и обязательств компании. От когда‑то огромного предприятия с добрым десятком верфей, осталась лишь небольшое конструкторское бюро. А три с половиной года назад, это самое бюро было выкуплено у нынешних владельцев концерном Круппа. Скорее всего, разбирая архив бюро, «крупповцы» и наткнулись на описание так и не воплощённого в жизнь проекта.

– Ты хочешь сказать, что германцы устроили в Меллинге бойню, а затем превратили город в клоаку только для того, чтобы найти эти чёртовы аккумуляторы?! – Изумился я.

– Думаю, это было побочной целью. – Пожал плечами Завидич. – «Китовое кладбище» – это же огромный и ценный ресурс, само по себе. Сотни тысяч тонн стали, требующей минимальной обработки… и минимальных затрат. Поверь, уж что‑что, а деньги, люди Круппа считать умеют. Удивительно, что за столь долгое время, они были первыми, кто осмелился на такую наглую операцию. Аккумуляторы же… думаю, это был неплохой довесок и… морковка для германской инженерной разведки. Иначе, как бы они смогли получить в своё распоряжение армейское подразделение, ставшее гарнизоном Меллинга?

– И всё‑таки, как они узнали про сами аккумуляторы? – Нахмурился я. На самом деле, плевать мне сейчас было на эти шкатулки. Я и спросил‑то об этом, просто чтобы не молчать. Мысль о том, что треть жителей Меллинга… и мои родители были убиты только потому, что некие воротилы пожелали хапнуть свалку мёртвого железа, меня откровенно покоробила. Сердце резануло тупой болью, так что ответ Завидича я почти прослушал.

– … скорее всего, из тех же архивов владельцев компании… Кто‑то решил приберечь дорогие «игрушки», на всякий случай. А свалка, в этом плане, была великолепным местом, чтобы спрятать «сокровище».

Я слушал, кивал, а мысли… мысли были далеко отсюда. В Меллинге, у пепелища родного дома, каким я его увидел после той бомбёжки. Почему‑то пришло сожаление о том, что у родителей даже могилы своей не оказалось. Прилетевший с капера снаряд разнёс их в пыль вместе с домом. Хоронить было нечего… Вспомнились синие скрещённые палаши на куполах изрыгающих огонь и смерть дирижаблей… Зарево пожаров и долгий бег среди завалов свалки… мусора, ради которого умеющие считать деньги «делавары» убили маму и отца… а вместе с ними ещё под тысячу человек. Уничтожили маленький уютный город, мой дом…

Инженером? Не – ет… только капитаном собственного корабля. Для начала. Слона надо есть по кусочку. Вот я и начну с самого простого. А компания Круппа? Дайте срок, доберусь и до неё и до тех уродов, что курировали этот чёртов проект…

– Кирилл… Ри – ик!

– А? – Я вскинулся и тут же наткнулся на обеспокоенный взгляд дядьки Края.

– Ну, слава богу… Я уж думал, ты опять отключился, как в прошлый раз. – С явным облегчением, проговорил Завидич. – Ты меня так не пугай, ладно?

– Извини, дядька Край. Я просто задумался, честное слово. – Слабо улыбнувшись, ответил я.

Хм… нет, что‑то нужно делать с этой чувствительностью. Откуда только взялась? Год с лишком был спокоен, как удав, а тут, стоило оказаться в «мирной» обстановке… Может в этом всё и дело? Организм почувствовал «свободу» и расслабился? Не вовремя… совсем не вовремя.

Глава 4. Дорвался…

Утро выходного дня началось с того, что Хельга не дала мне сесть за стол в пижаме… Точнее, подстроила дело так, что я вынужден был прямо на пороге столовой развернуться на месте и топать обратно в свою комнату… одеваться, чтоб не выглядеть белой вороной в компании наряженных, словно для выхода в город, дядьки Края и его дочери.

Хорошо ещё, что портной пока не выполнил заказ, иначе, вместо брюк, сорочки и жилета, мне пришлось бы надевать «утренний костюм»… к завтраку! Убиться веником. Да даже в «той» жизни, меня никто никогда не заставлял надевать галстук перед тем, как сесть за стол! А здесь ещё и обычных галстуков нет… одни шейные платки и «бабочки»… и воротники у сорочек крахмальные… шею режут. Жуть.

В общем, за стол я садился с изрядно подпорченным настроением. А глянув на ряды надраенных столовых приборов, не удержался от сердитого взгляда в сторону Хельги. Который та встретила с абсолютно невозмутимым лицом. Только бровь приподняла вопросительно… якобы. Ла – адно. Мы тоже, чай, не лаптем щи хлебаем. Хм… надеюсь, здесь правила застольного этикета не отличаются от «тамошних». А впрочем… даже если и накосячу, всегда смогу отмазаться тем, что меня так дома учили.

Больше всех, в шоке от происходящего была кухарка. Кажется, раньше Хельга таких представлений не устраивала.

Завтрак прошёл в почти полном молчании. Ну, не считать же разговором просьбы передать солонку и перечницу? А после, хм… приёма пищи, расстроенная тем, что не удалось «прихватить» меня на «неподобающем поведении», Хельга усвистала из дома, оставив нас с дядькой Краем в чисто мужской компании. Если не считать кухарки, но тётушка Елена, наотрез не желающая слышать от меня обращение по имени – отчеству, уже скрылась на кухне и, закончив с уборкой и мойкой посуды, вскоре тоже ушла по своим делам.

– Дядька Кр… Мирон… – Покрутив в руках список книг, заговорил я.

– Да, Кирилл? – Завидич отвлёкся от чтения каких‑то бумаг, что он принёс в столовую сразу после завтрака.

– Мне бы в город съездить. Учебниками обзавестись…

– Хм… съездим. – Кивнул он. – Мне, как раз, нужно в банк заглянуть, открыть для тебя депозит… департамент должен был уже перевести твой «гонорар». Кстати, не хочешь свои средства поместить на этот же счёт?

– Чтобы до совершеннолетия не иметь возможности ими распоряжаться? – Фыркнул я. – Ну уж нет. В такой ситуации, я лучше свои сбережения в кубышку сложу. Оттуда их хотя бы в любой момент достать можно.

– А зачем тебе их доставать? Что‑то покупать собрался? – Пожал плечами Завидич. – Так, скажи мне, что я не выделю сумму на необходимую вещь? Опекун я, или как?

– Не о том речь. – Я поморщился. – Ну, сам посуди, дядька Край… вот, уйду я в рейс, на полгода, между прочим. Что, у юнца такое уж большое жалованье? Вряд ли… А я расту. Мне одежду чуть ли не раз в три – четыре месяца новую покупать надо, либо старую перешивать… Про обувь вообще молчу, больной вопрос. И что, прикажешь мне отписывать тебе или Хельге в Новгород, чтобы прислали денег? Да и вообще, привык я уже, что у меня всегда есть несколько лишних монет в кармане… или не лишних, но есть обязательно! Да я, даже по «китовому кладбищу» без десятка марок в кармане комбинезона не ходил. Привычка…

– Хм… – Дядька Мирон отложил бумагу, что до сих пор держал в руке и, задумчиво покивав, вздохнул. – Твоя правда, Кирилл. Извини… опять я твоим возрастом обманулся. Знаешь, а у меня есть хорошая идея. Таскать кубышку с собой в рейс, не самая лучшая мысль, согласись…

Вот тут спорить не буду. Имеющиеся у меня почти семнадцать тысяч марок, то есть тысячу семьсот новгородских гривен, возить с собой в матросскому рундуке, это было бы верхом глупости. Ничего не могу сказать об экипаже «Феникса», я с ним пока не знаком, но каперы и пираты водятся не только в Венде, и шанс на то, что шальной снаряд, проломив рунную защиту, разнесёт в клочья кубрик вместе с моими сбережениями, отличен от нуля.

– Ну, нормальный счёт в банке мне ведь тоже не светит… по возрасту.

– Это да. Никто не откроет обычный счёт несовершеннолетнему. – Согласился Край. – Но я говорю немного о другом. Дорожные чеки. Оберни необходимую сумму этими самыми чеками, допустим, Первого Новгородского банка, их принимают по всему миру. А остальные деньги оставишь дома. Красть чеки бесполезно, обменять их на деньги может только владелец. А в случае утери, вернуть средства не составит проблем. Правда, только в том банке, что тебе их выдал. Но есть и минусы. Во – первых, расплачиваться самими чекам за покупки нельзя. То есть, сначала их нужно обменять на деньги в любом банке. А во – вторых, в самом Новгороде ты сможешь превратить их в наличность только в том же отделении, где получил. Ни один другой местный банк их не примет.

– Эм – м… а с чем это связано? – Удивился я.

– Политика банков. Извини, большего не знаю, не интересовался. – Пожав плечами, ответил Завидич. – Но ни в одном иностранном банке тебе в обмене не откажут, это точно.

– А мой возраст? – Уточнил я.

– Роли не играет. – Покачал головой дядька Мирон. – Хотя, конечно, обменивать наличность на чеки, тебе будет лучше в моём присутствии, меньше возникнет вопросов у банковских конторщиков.

– Что ж, идея мне нравится. – После недолгого размышления, я согласился с доводами опекуна. – Когда едем в город?

Завидич бросил взгляд на огромную башню часов в углу столовой.

– Да вот сейчас и поедем. Аккурат к ужину вернёмся.

Вот тут дядька Край ошибся. Нет, в банке мы действительно управились довольно быстро, так что, уже через час после приезда в Новгород, когда мы вышли на широкое крыльцо Первого Новгородского банка, в саквояже Завидича покоились документы на мой депозит, сразу пополнившийся десятью тысячами гривен, переведённых седьмым департаментом Русского географического общества, и десять чеков на куда более скромные суммы: по десять гривен каждый. Но оперативность «географов» меня откровенно порадовала. Вот не думал, что государственная контора так скоро выполнит своё обещание…

А вот потом, дела резко затормозились. Не сразу… сначала мы дошли до огромного книжного магазина, расположившегося почти точно напротив Софийских ворот Новгородского кремля. Вот там‑то я и завис…

Опомнился, только когда дядька Мирон взвыл от количества набранных мною книг. А что я? Дорвался, да… Понимание того, что у меня уже есть деньги на исполнение мечты о полёте, подвигло меня на приобретение массы ранее недоступной литературы по воздухоплаванию вообще, и всего что мало – мальски касалось рунного конструирования, в частности. А там ещё и книги по мобилям на глаза попались… вовремя.

В общем, если бы не опекун, думаю, гривен сто я бы там оставил, точно… А так, ограничился всего тридцатью «новгородками»… а, и ещё две потратил на учебники для подготовки к гимназическим испытаниями. Тоже опекун напомнил…

Провожать нас вышел хозяин магазина. Ещё бы, думаю, дневную выручку мы ему точно сделали. Собственно, когда оказавшись в открытом ландо «емельки», я, наконец, сообразил подсчитать количество потраченных сегодня денег в марках, то невольно охнул.

– Мне начинает казаться, что идея поместить сбережения на депозит была не так уж и плоха. – Заключил я, приняв, наконец тот факт, что за одно посещение книжного магазина, потратил денег больше, чем «зарабатывал» в среднем за два месяца копания на «китовом кладбище».

Дядька Мирон покосился на меня, потом на четыре огромных, увязанных шпагатом стопки книг у нас в ногах и весело расхохотался.

Так, под его смешки мы и прибыли домой, где нас уже дожидалась недовольная чем‑то Хельга.

– Что случилось, дочь? – Обратился к ней за ужином опекун. Хельга в ответ нервно передёрнула плечами.

– Так, небольшие неприятности на службе. – Деланно небрежно отозвалась она.

– Хм, уточни, будь любезна. – Мягко проговорил Завидич, отложив в сторону вилку, которой только что намеревался подцепить с тарелки солёный груздь.

– Владимиру навязывают матроса в экипаж…

– И что такого? Обычное же дело. Гюрятинич – уважаемый капитан, неудивительно…

– Юнца, пап! Малолетку! Кто ему там сопли утирать будет?! – Возмущённо выпалила Хельга.