Текст книги "Джейн Элиот (СИ)"
Автор книги: Анна Валентинова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)
– Надеюсь, ты понимаешь, что его жизнь зависит от твоего правильного решения?
Джейн, ожидавшая чего-то подобного, слушала не перебивая.
Глейд неторопливо снял запачканный сюртук, закатал рукава рубашки, расстегнул ворот и уселся в кресло, устроившись вальяжно и непринужденно.
– Как видишь, здесь нет решеток и замков и ты вольна уйти в любой момент.
– Что ты хочешь?
Джейн спросила это хладнокровно, успокоившись и поняв, что ничего еще не закончилось и коварный хищник ее просто так не отпустит.
– Тебя.
Она вздрогнула, как от удара хлыстом. Такая откровенность смутила ее, но лишь на мгновение.
– Ты меня уже получил этой ночью, – сумела выдавить она.
– Я хочу получить тебя всю и на долгий срок, – последовало объяснение, которое, однако, не особо утешило ее.
– На сколько долгий?
– Я сам решу, когда тебя стоит отпустить.
Каждое слово падало как приговор, но Джейн стойко принимала удары. Она посмотрела в окно и подумала, что барон жив и скоро будет здоров, а для всех будет лучше, если она будет держаться подальше от него. А школа для девочек сможет существовать и без ее участия.
– Хорошо. Когда мы поедем в твой дом у океана?
Герцог от души расхохотался, показывая безупречно белые зубы, и абсолютно холодные глаза.
– Теперь мы никуда не поедем, моя красавица. Ты останешься здесь, в Мидлбрайте и станешь моей официальной любовницей.
– Официальной? Разве бывают такие?
Герцог усмехнулся:
– Еще как. И то, что ты теперь вдова, только облегчает ситуацию. – он откинул голову и закрыл глаза. – Если бы ты осталась тогда в доме, возможно сейчас могла бы и дальше крутить шашни с молодым офицером, счастливая и свободная.
Джейн стиснула зубы и не стала доказывать чистоту своих и его помыслов.
– Твои вещи упакуют и соберут без тебя, в особняк барона ты больше не вернешься. Если я увижу его рядом с тобой – состоится еще одна дуэль, которая закончится уже не так радужно. Тебе понятно?
– Зачем тебе это нужно? – Джейн вопросительно посмотрела на его неподвижное лицо, красивое, но пугающее. – Прошлой ночью мне показалось, что я не так уж и привлекаю тебя.
– Зачем мне это нужно?
Глейд легко вскочил и в один шаг оказался рядом с ней, нависнув громадой тела над ее хрупкой фигурой.
– Мне хочется причинить тебе такую же боль, какую испытал я сам.
– Боль? О чем ты говоришь? Изначально я была развлечением всего лишь на одну ночь, если ты помнишь! – Джейн снизу вверх взирала на кошмар всей своей жизни и... не боялась. – не ври, и не смей наказывать меня за желание жить своей жизнью и без тебя.
– Ты будешь указывать мне, что говорить и что чувствовать?
Герцог даже удивился, как удивляется человек, увидев, как милый пушистый котенок вдруг внезапно выпускает когти. Он толкнул ее на кровать и улегся рядом, для надежности прижав ее ноги своими, а рукой обхватив талию.
– Запомни, теперь я буду приказывать тебе что делать и говорить. – он легко пробежался пальцами по ее взволнованно вздымающейся груди в пелене белых кружев. – Никаких побегов, никаких угроз, никакого даже намека на неподчинение. – его пальцы также легко переключились на обнаженную гладкость шеи и обвели маленькие выступающие косточки ключицы.
Джейн облизнула пересохшие губы. Его прикосновения сбивали с мысли и не давали сосредоточиться на беседе. Что-то она хотела узнать у него, но что? Она снова чуть сжала губы и решилась:
– Если я стану твоей любовницей, то между нами не должно быть лжи и недомолвок. Ты расскажешь мне, что случилось с твоей женой?
Глейд мгновенно убрал руки и лег на спину, мрачно уставившись в потолок.
– Это тебя не касается!
– Это не угроза и не шантаж. Я хочу знать, как ты жил все это время, пока меня не было рядом.
Герцог ничего не ответил, но и особой злости не показал, и Джейн, поздравив себя с удачной формулировкой мысли, слегка осмелела. Она повернулась к нему, слегка прижалась грудью и пальцем провела по седым прядкам в черных как смоль волосах.
– Ты изменился, – она обвела его высокий лоб и попыталась разгладить угрюмые морщинки на нем, почти невесомо пробежалась по прямому носу и подушечкой указательного пальца дотронулась до упрямого рта. Глаза герцога вспыхнули, и Джейн с удовлетворением отметила, что он не так уж и невозмутим, как хочет казаться. Она снова провела пальцем уже по верхней губе и, увидев, как они разомкнулись, не удержалась, быстро поцеловала его в щеку и сразу отстранилась.
– Просто ответь мне на один вопрос, и я больше не буду спрашивать.
Не останавливаясь на целомудренном поцелуе, она решила до конца расстегнуть его рубашку, сосредоточившись на этом занятии и не увидев, что Глейд внимательно наблюдает за ее реакцией. Когда Джейн справилась с пуговицами и распахнула ткань, то увидела страшную картину – все кожа груди и живота была испещрена чередой шрамов и ожогов разных размеров – от огромных до мельчайших. Она в ужасе посмотрела ему в глаза.
– Теперь ты видишь, каким чудовищем я стал, – с усилием выдавил герцог, – не ожидала?
Джейн покачала головой и стала нежно целовать обезображенную кожу на груди, стараясь не задеть ее зубами и только позволяя себе слегка захватывать губами бугристую кожу.
– Ты и раньше был чудовищем, – пробормотала она ему в грудь, – не вижу особой разницы.
– Довольно! – не выдержал Глейд и, перевернувшись, всей тяжестью навалился на нее. – Твое любопытство тебя погубит!
Он впился в ее губы властным поцелуем, и она покорно раскрыла рот, принимая и соглашаясь на его ярость и злость. Но это ему показалось недостаточным, и он, одним движением расстегнув крючки платья, стал лихорадочно целовать ее грудь. Она судорожно сжала его голову, запустив пальцы в волосы, закрыла глаза и невольным стоном встретила его вторжение в свою плоть. Она не была готова полностью, но не испытывая боли и страха, с готовностью раздвинула ноги, принимая всем телом его яростные движения.
Когда движения мужчины стали резче и интенсивнее, она поняла, что ее тело вспоминает то удовольствие, которое она всегда испытывала в руках этого человека, и выгнулась почти против своей воли, поддаваясь волне сладкого облегчения и истомы. Тело герцога напряглось и обмякло, и он всей тяжестью навалился на нее. Джейн лежала с зарытыми глазами понимала, что только что сделала свою главную ошибку в их отношениях – разглядела в Каменном герцоге человека. И он ей этого не простит.
– Это был ответ на мой вопрос? – прошептала она ему в шею, чувствуя, как вес любовника буквально вдавливает ее в постель.
– Нет. Я не хотел отвечать на твой вопрос. – Глейд оторвался от Джейн и лег рядом, выравнивая дыхание. – Но скажу, чтобы закрыть эту тему раз и навсегда. Моя жена сгорела при пожаре башни, в которую была заключена по причине своего безумия. Я пытался спасти ее, но пострадал сам. С тех пор меня пытаются женить всеми возможными способами, подсовывая девиц разнообразного возраста и породистости. Если у меня будет официальная любовница, какое-то время предложения и атаки мамочек и тетушек будут не так назойливы.
Джейн ахнула. Приятная истома после любви испарилась, и на ее место пришло ощущение бессилия и тревоги.
– Значит, ты хочешь испортить мою репутацию и разрушить мои мечты иметь свою школу для девочек всего лишь для того, чтобы тебя не беспокоили по поводу женитьбы? Она закуталась в многострадальное платье и села, стараясь не смотреть на герцога и зябко обнимая себя за плечи.
Глейд наконец то соизволил застегнуть брюки и удобно развалился на кровати.
– Ты вдова барона с немалым состоянием, зачем тебе хорошая репутация в Мидлбрайте? Весь мир у твоих ног – ты можешь поехать куда захочешь, после того, как станешь мне не интересна.
Джейн вздрогнула как от удара хлыстом, но постаралась не показать своей боли. Она ввязалась в опасную и безжалостную игру с хищником и не стоит показывать свою слабость.
– Ты так спокойно говоришь об этом, и тебя совершенно не волнует моя судьба?
– Меня волнует только твое тело и моя реакция на него. Мне не нравится чрезмерная реакция своего организма, но почему бы не извлечь из этого пользу? Все свои переживания юной девы можешь оставить при себе, мне они не нужны. И жалость тоже, насколько ты могла заметить.
Джейн закрыла глаза и постаралась дышать как можно тише, уговаривая себя не плакать. Пусть так. Зато все намерения герцога ясны как божий день и у нее не осталось иллюзий насчет своей судьбы.
– Ты не дождешься от меня жалости и прощения, Глейд Джонатан Уорд герцог Голладжер Каменный. Я выполню все, что ты хочешь, но моих чувств и любви ты не узнаешь.
Она перевела дыхание и решила разом покончить с неприятными вопросами на сегодня.
– И вот еще что. – она повернулась к Каменному герцогу, отрезая себе путь к отступлению, и задала вопрос, до которого додумалась только недавно. – Ты не боишься, что я могу забеременеть?
–Что?
– Ты не боишься, что я могу родить внебрачного ребенка? – как можно спокойнее повторила она свой вопрос, хотя внутри все дрожало от напряжения. Еще год назад она бы не смогла говорить об этом вслух, но за это время она сильно изменилась. Настолько сильно, что может невозмутимо задать настолько щекотливый вопрос своему любовнику.
– Нет. – герцог снял рубашку, и скомкав ее, бросил на пол. – Представляешь, дети у магов рождаются, только если мы кого-то сильно любим. И никак иначе. Поэтому никто не может нас женить насильно и против воли, иначе пресечется магический род. Так что можешь быть спокойной. Тебе ничего не грозит.
– Только если ты не влюбишься в меня до смерти, – прошептала смертельно уставшая от этих откровений Джейн, стараясь, чтобы герцог не услышал. – И я не полюблю тебя.
– Давай завтракать, я очень устал, – прочитал ее мысли герцог. – Распорядись, чтобы накрыли в столовой.
– Ты хочешь, чтобы я вышла к твоим слугам в этом?
Джен округлила глаза и показала на свое основательно мятое и несвежее платье. Глейд закатил глаза и обреченно вздохнул.
– Хорошо, я распоряжусь насчет завтрака здесь, а потом привезут твою одежду из особняка.
После завтрака Глейд разделся на глазах изумленной Джейн и заснул, как ни в чем не бывало, забыв распорядиться о ее вещах. Сочтя это хорошим знаком, она решила написать письмо Чарльзу, чтобы он не вздумал играть в рыцарство, защищая ее от герцога. Прямая просьба не подействует на него, поэтому надо действовать хитрее. Она извела огромную кучу бумаги и сломала немало перьев, прежде чем была найти именно те слова, которые бы прозвучали убедительно.
Когда герцог проснулся, она была готова.
– Я хочу отправить письмо барону и забрать свои вещи из особняка.
– Никаких писем, – он мгновенно сориентировался в ситуации и сел на кровати, приходя в себя после тяжелого сна.
– Можешь прочитать, тебе это должно понравится.
Она подала бумагу герцогу, а сама села рядом, не в силах отвести взгляда от его полуобнаженного тела. Спина и руки Глейда тоже пострадали от пожара и многочисленные уродливые рубцы особенно бросались в глаза под лучами полуденного солнца. Пока тот читал, она не могла отказать себе в удовольствии медленно провести пальцами по его мощным плечам, останавливаясь самых больших ожогах и заключая их в невидимый рисунок. Когда ее пальцы резко остановила его рука, она удивленно посмотрела на него и совсем близко заглянула в темные смеющиеся глаза.
– А ты стала хитрой, милая Джейн. С тобой надо держать ухо востро. Не знаю, купится ли молодой наследник на твое письмо, но я хочу, чтобы он его прочитал.
Через пару часов барон Саунпорт, только что проснувшийся от невыносимой боли в руке, с удивлением стал читать письмо на голубой бумаге, которое ему с поклоном подал дворецкий. Письмо было от Джейн.
Милый мой Чарльз.
Спешу сообщить тебе то, что не успела сказать вчера. Его светлость герцог Глейд Джонатан Уорд герцог Голладжер Каменный мой старый знакомый. Я познакомилась с ним задолго до того, как стала работать в школе для девочек в Саутфорде и вышла замуж за твоего отца. Я влюбилась в него с первого взгляда и добивалась взаимности, пока он не обратил на меня внимание. Несмотря на нашу любовь, герцог отказался разводиться с женой, мотивировав это тем, что я все равно недостаточно знатна для него. Остальное ты помнишь, – я приехала в Саутфорд, встретила твоего отца, очаровала и женила его на себе. Дождавшись его смерти, я приехала в Мидлбрайт, чтобы снова увидеться с любовью всей своей жизни. Я хочу, чтобы ты не мешал моему счастью любить и быть любимой. Пожалуйста, распорядись собрать все мои вещи и отправить по указному ниже адресу.
Джейн Элиот, вдова барона Саунпорта.
Когда до ошеломленного Чарльза дошел весь смысл письма, он взревел и швырнул кочергой в книжный шкаф. Послышался звон разбитого стекла, а ему показалось, что это разрывается его разбитое сердце. Бессердечная хитрая лживая обманщица! Как она смогла обмануть отца и его, глупого щенка, поверившего в ее неземную любовь, и доверившегося этим прекрасным и коварным голубым глазам! Стрелялся на дуэли! Заботился о ее репутации и оплачивал ей гардероб!
Если бы она очутилась здесь, он бы не колеблясь, сдавил руками эту хрупкую нежную шейку и душил бы изо всех сил, пока не выдавил последнюю каплю жизни из этой грязной и порочной души. Этой женщине нет и не будет прощения!
Он бросил письмо на пол, будто боясь запачкаться, и велел упаковать все вещи мачехи немедленно. А когда последние сундуки увезли расторопные слуги, конечно же, в особняк герцога, не нашел лучшее занятия, чем напиться вдрызг. Предательство прекраснейшей из женщин, что он знал в жизни, оставило незаживающую рану в его душе, и он не знал, сможет ли забыть и забыться после такого.
глава 7. часть 1
Джейн встречала сундуки в спальне герцога почти равнодушно. Если вещи ее здесь, значит барон прочитал письмо и мосты между ними сожжены. Ей осталось только смотреть вперед и не оглядываться в прошлое, каким бы счастливым и спокойным оно не было.
Она спокойно приняла ванну и переоделась с помощью служанки. Если ей и была любопытна реакция слуг на то, что их господин привел в дом любовницу, то по лицу девушки она ничего понять не могла. Та вела себя как ни чем ни бывало, как будто ей приходилось прислуживать незнакомым девицам каждый день. Впрочем, Джейн находилась в таком щекотливом положении, что реакция слуг – это последнее, что должно было волновать ее.
Поужинать она смогла уже в столовой – при свечах, с пятью переменами блюд, и с герцогом, сидящим через шесть стульев от нее, во главе стола. Собственно, эта трапеза ничем не отличалась от любого ужина во время ее замужества, и она почти успокоилась, совершая привычные действия. Однако не удержалась, чтобы не пошутить насчет такого ритуала.
– Мы всегда будем кушать как супруги – вдали друг от друга? Может у нас и спальни будут раздельные?
Герцог на том конце стола оторвался от бокала с красным вином и жестом велел слугам выйти.
– Ты не спала со своим мужем?
Джейн даже с такого расстояния видела, как иронично изогнулась его бровь и стиснула зубы, вопрос был двусмысленный, и отвечать на него нужно было крайне осторожно, чтобы он не подумал лишнего.
– У нас были разные спальни, – не нашла ничего лучшего для ответа девушка. – Это очень удобно.
– Верю. Но у нас будет иначе. Я так устал гоняться за тобой, что предпочитаю иметь тебя под боком, в непосредственной видимости. А что касается ужинать вместе... – он выдержал паузу и мягко приказал: – Иди сюда.
Джейн подумала, что он предлагает ей пересесть, и, захватив тарелку и бокал, подошла к нему, чтобы сесть рядом, но герцог оказался проворнее и усадил ее прямо на стол перед собой, ловко выхватив посуду из рук.
– Что ты делаешь? – попыталась возмутиться Джейн, но успела только беспомощно пискнуть перед страстным поцелуем изголодавшегося мужчины. Ее голову стиснули мощные руки, а губы стал терзать алчущий и неумолимый рот, и девушка успела только вцепиться в его сюртук, чтобы окончательно не упасть на стол.
Прозвенела разбившаяся посуда, которую Глейд смел со стола одним взмахом руки, поцелуй прервался, но лишь для того, чтобы он смог развязать пояс ее домашнего платья, которое полетело на пол вслед за посудой. Обнаженную и дрожащую девушку разложили на белоснежной скатерти, и она бессильно закрыла глаза, ожидая грубого вторжения в свое тело. Но вместо этого на нее пролилось что-то холодное, она от неожиданности открыла глаза и ахнула -герцог выливал на ее грудь вино!
Резко запахло пряностями и виноградом, она в полном изумлении уставилась на Глейда, а он произнес:
– Самое сладкое я оставил на десерт, – и быстро снял сюртук и рубашку.
– Что ты собираешься делать? – прошептала Джейн, не веря своим глазам.
– Пить свое вино, – совершенно серьезно ответил он и медленно провел языком в ложбинке между ее грудями, сжав руками соблазнительные округлости.
Вина там было мало и ему пришлось вылизать языком сначала одну грудь, а потом другую, осторожно прихватывая зубами торчащие соски. От такой интимной ласки и опьяняющего запаха вина у Джейн закружилась голова, и она застонала от наступающей страсти – темной и вязкой, как содержимое бутылки, вылитой на нее.
– У тебя божественный вкус! – проговорил герцог, – хочешь попробовать?
И не дожидаясь ее ответа, вновь прильнул к губам, на этот раз целуя нежно и ласково, излечивая губы, распухшие от предыдущего раза. Она покорно разомкнула уста, не в силах противиться этой ласке и осознала, что одновременно с губами ее стали ласкать там, внизу. И ее тело с готовностью отозвалось на чуткие пальцы, ноги согнулись, бедра выгнулись навстречу, и она вцепилась в его плечи, чтобы хотя бы руки не дрожали от наплыва чувств. Но этого герцогу показалось мало.
– Похоже, что я не распробовал свой десерт, – прошептал он ей на ухо и стал неторопливо слизывать вино с живота, особо уделив внимание аккуратной ямочке пупка, затем его язык спустился ниже и руки обхватили ее ягодицы, располагая их удобнее для...
– Нет, пожалуйста! Не делай этого! – взмолилась девушка, мгновенно вспомнив эту ласку. – Я не выдержу.
Герцог облизнул губы:
– Я помню.
И через мгновение его язык очутился в месте сосредоточения всех ее желаний и страхов. Почти сразу она застонала от невыразимого удовольствия, степень которого успела забыть за столь долгое время, а мужчина продолжал ласкать ее языком, добиваясь, чтобы ее стоны переросли в непрекращающиеся всхлипы, и когда ее бедра стали судорожно двигаться в такт его языку, наконец, позволил себе расстегнуть брюки и войти в нее единым мощным движением. Крик Джейн разнесся по столовой, а он уверенно и быстро заработал бедрами, стараясь не упустить ни одной капли удовольствия, которое испытывала девушка и достичь того же самого для себя.
Когда все было кончено, в столовой повисла тишина, прерываемая лишь частым дыханием любовников. Джейн лежала с закрытыми глазами, боясь, что если откроет их, герцог безошибочно прочитает, какой незабываемое удовольствие она получила только что, лежа на столе после ужина.
Глейд встал и застегнул брюки.
– Еще вина? – непринужденно спросил он, и только легкий румянец на скулах выдавал его удовлетворенное только что желание.
Лежа на столе посреди липких пятен, вся пропахшая винным запахом, Джейн осознала, что не может, и не будет противиться герцогу в его желаниях. Потому что все ее возражения и уловки заканчиваются одним – она терпит поражение, а вместе с этим, испытывает удовольствие, несравнимое ни с чем.
– Да, если можно, – слабо ответила она и осторожно села, ощущая слабость во всем теле. – Ты все время делаешь это, не снимая брюк, – рассеянно заметила она, оглядывая бардак, царивший вокруг
– Потому что с тобой легче заняться любовью где угодно, чем дойти до кровати, – невозмутимо заявил ее любовник, и бесцеремонно подхватив на руки, отнес в спальню.
– Мое платье! – успела робко напомнить Джейн.
– Оно никуда не денется, – уверил ее Глейд, укладывая в постель.
Джейн представила лица слуг, которые увидят все, что они успели натворить сегодня и сдавленно простонав, накрылась одеялом с головой.
– Трусишка, – услышала она сдавленный смешок любовника, и благословенный сон унес ее в свои объятья.
Следующее утро было суматошным и бестолковым. Служанка, пришедшая чтобы раздвинуть шторы, разбудила Джейн и она еще несколько минут нежилась в ласковых лучах солнца, и только потом заметила, что герцога нет.
– Его светлость уехали и распорядились помочь вам выбрать мебель и предметы обихода для вашего будуара. – служанка присела и кивнула на столик, уже накрытый к завтраку. – а после обеда прибудет портниха для примерки.
Пока Джейн умывалась бодрящей прохладной водой, ей уже приготовили утренний пеньюар, как она успела заметить полностью во вкусе герцога, – роскошное и дорогое, с многочисленными кружевными вставками. Но это уже не так волновало девушку как год назад – любовница должна выглядеть соответственно. Однако такого размаха с перестановкой не ожидала даже она. Соседняя со спальней герцога комната была полностью уставлена новенькой с иголочки мебелью, и ей оставалось только ткнуть пальчиком в понравившиеся диван, кресла, стулья и ширмы. Туалетный столик был пределом мечтаний юной девушки – белый, с лаконичными формами, но милыми сердцу редкими завитушками.
Она выбрала все, стараясь не думать о возможной длительности их отношений с герцогом. Если следовало исходить из масштаба изменений, предпринятых им, ей предстояло преодолеть многое и для начала – опять пройти все перипетии с шитьем и примеркой новых нарядов.
К обеду приехал Глейд и на этот раз они сидели рядом, хотя Джейн непроизвольно кидала взгляды на бутылку с вином и краснела, а он улыбался глазами. Эта теплая атмосфера отчасти помогла ей пережить кошмарную прогулку в экипаже, которую они совершили по городскому парку. Они сидели в открытом экипаже и все гуляющие вокруг аристократы сворачивали шеи в попытке разглядеть ее лицо, а герцог удовлетворенно улыбался.
– Новости о тебе уже вечером достигнут дворца.
Джейн ахнула и покраснела.
– А причем здесь семья его величества? Разве нельзя было обставить известие о нашем временном союзе как-нибудь более скромно?
– Точно! Ты права. Вечером поедем в оперу.
– Ты хотя бы слушаешь, что я тебе говорю! – разозлилась Джейн, – к чему вся эту шумиха?
– Послушай женщину и поступи наоборот, – изрек герцог банальную мудрость, – меня это развлекает.
На такой аргумент у Джейн не было ответа, но вечером в ложе оперы она все также переживала из-за огласки ее нового статуса. Час назад ее облачили в новомодное платье, обтягивающее фигуру как перчатка, с голыми плечами и длинным косым шлейфом оборок вокруг колен. Герцог молча застегнул на шее ожерелье из изумрудов, а в сложную прическу аккуратно вложил такую же диадему.
Джейн тоже молчала, боясь пошевелиться. Ей было не по себе от того, что сейчас на ней было небольшое состояние – ее жалованье за несколько лет, но выдавать свое волнение по этому поводу она не собиралась.
И теперь переполненные сияющей разномастной публикой ложи и партер наводили на нее еще больший страх, чем прохожие в парке, и чем больше она пыталась выглядеть невозмутимее, тем больше напряжение охватывало ее при обращенных на нее и герцога взглядах. На сцене разноцветные актеры изображали страсть и любовь, а в ее сердце царила стужа.
– Почему у тебя такие холодные руки? – спросил он, стиснув ее пальцы, ледяные даже в перчатках.
– Может потому что я, в отличие от тебя, переживаю? – с вызовом ответила Джейн, которая больше не собиралась скрывать своих чувств.
В ответ на ее дерзость Глейд усмехнулся и неторопливо стянул ее перчатки с руки. Когда она попыталась отнять руку, он не дал ей этого сделать, более того, начал ласково и интимно поглаживать каждый пальчик. Джейн почувствовала, как знакомые нотки возбуждение пробежали по позвоночнику и прошипела:
– Что ты делаешь?
– Успокаиваю тебя, – поднял недоуменно брови этот хитрец. – всего лишь дружеское рукопожатие.
Ничего себе дружеское, – подумала Джейн. Как можно так гладить пальцы, чтобы у нее таяло все внутри и хотелось замурлыкать, как котенку. Она прикрылась веером, но быстро поняла, что это было ошибкой, потому что, воспользовавшись этим жестом, герцог притянул к себе ее руку и начал так же неторопливо целовать, как до этого трогал.
– Потерпи хотя бы до дома, – взмолилась Джейн, – не устраивай сцен на людях.
– Я слишком долго ждал тебя, чтобы проявлять терпение. Если ты немного отодвинешься в тень шторы, тебя не будет видно.
– Тогда тем более возникнет подозрение, что мы с тобой не смотрим оперу, а занимаемся не пойми чем.
– У тебя есть выбор принимать мои ласки у всех на виду, или отодвинуться.
Джейн поняла, что ей осталось только покориться. Она отодвинулась вместе со стулом и ее тут же поцеловали властно и уверенно. Не успела она ответить на поцелуй, как ощутила горячие руки у себя на шее.
– Твои глаза сверкают ярче изумрудов, – прошептали ей на ухо и пальцы медленно скользнули с шеи на ложбинку слишком откровенного декольте, – и мне нравится фасон твоего платья.
Ощущая прикосновение этих ищущих пальцев, Джейн понимала, что вся тревога и страх уходят под напором пьянящего удовольствия. Она закрыла глаза, чтобы еще острее чувствовать контраст между прохладной кожей и теплой рукой любовника. Все возражения растворились в неге удовольствия от таких простых движений.
– Довольно. Можно ехать домой. Спектакль окончен, и это я не про оперу говорю.
– Ты делал это все нарочно, на публику? – почему-то обиделась Джейн.
– А ты хотела обратного? – искоса посмотрел на нее герцог и она поспешила надуть губы.
– Ни в коей мере.
Герцог внезапно снова поцеловал ее в губы, и этот поцелуй уже не смогла скрыть гардина ложи, а она не успела раскрыть веер.
– Это наказание за твою ложь, – Глейд протянул ей руку и Джейн , не успев надеть перчатки, вынуждена была последовать за ним.
– Сегодня открылся новый сезон в опере, почему ты не пошла, дорогая?
В королевском дворце проходил тихий и скромный семейный ужин. Помимо короля присутствовала только его жена, ее сестра, брат и сестра короля с супругами, взрослые дети короля и их кузены. Вопрос короля, обращенный к супруге, все встретили с живейшим интересом.
– У меня разболелась голова и я не смогла выбрать платье, – пожала плечами королева, – не думаю, что пропустила что-то важное.
– На этот раз дорогая невестка, вы действительно пропустили изумительную новость.
– Нам кто-то объявил войну, а меня забыли известить? – изволили пошутить его величество, намазывая паштет на тонкий ломтик хлеба.
– Все гораздо серьезнее, ваше величество, – улыбнулся его брат, – Каменный герцог явился в оперу со спутницей и хотя она весь первый акт провела, оставаясь невидимой ни у кого не осталось сомнений, что это та же дама, что и была с ним днем в городском саду.
– Кто же это? – неожиданно подала голос сестра королевы.
– Некая леди Джейн Элиот, вдова барона Саунпорта.
– Джейн! – неслышно прошипела Изабелла Кастильерос-Винчигуэрра, стиснув кулаки под столом так, что ногти впились в ладони, несмотря на шелковые перчатки.
А король возвел очи к потолку:
– Хвала небесам! Я думал, что после пожара он никогда не оклемается. Если решился вывести вдовушку в свет, значит, через годик другой дозреет и до женитьбы. И, может быть, тогда у нашей дорогой свояченицы появится возможность, которую она так долго ждала.
Наступила пауза, и королева строго указала глазами супругу на неуместность данного замечания, но ему было все равно. Удовольствие от свежей сплетни было выше, чем раненое самолюбие принцессы.
– Дорогая, позаботьтесь, чтобы на ближайший прием во дворец Каменный герцог был приглашен со своей спутницей.
– Но ваше величество, можем ли мы...
Король не дал договорить жене, предвидя ее возражения.
– Мне совершенно все равно, кто эта загадочная дама. Я хочу, чтобы этот гордец наконец очнулся и понял, что есть дела государственной важности и ответственность перед подданными!
глава 7. часть 2.
– Он сказал это специально, чтобы досадить мне!
Разъяренная принцесса Изабелла меряла нервными шагами свой будуар.
– Ты переоцениваешь свою значимость для его величества, – лениво ответила ее сестра Жозефина, а по совместительству – супруга короля, – Он действительно рад, что Каменный герцог снизошел до земных радостей жизни и прервал свою временную схиму.
– Поверь мне, он очень хорошо умеет радоваться жизни, – процедила Изабелла, невольно хватаясь за свое мягкое место – Но почему Джейн?
– Ты знаешь ее?
– Доводилось видеться, – туманно ответила принцесса, – и уже тогда я почувствовала, что мы встретимся опять. – Она мне не соперница. Герцог никогда не женится на простолюдинке, да и король этого не одобрит, ведь так?
– Знаешь, моя дорогая, иногда мне кажется, что его величество одобрит кого угодно, лишь бы у Каменного появился наследник, – тут королева понизила голос, – даже вне брака, если ты понимаешь, о чем я говорю.
– Это уже не лезет ни в какие ворота! – воскликнула взбешенная Изабелла и рухнула на кресло, заламывая руки. – На приеме я должна блистать!
– Действуй тоньше, сестра, – посоветовала ей Жозефина, – герцог это не очередной молоденький мальчик, только что получивший звание офицера, и не красавчик– аристократ, избалованный вниманием женщин. Это настоящий мужчина, который не пожалеет тебя, если ты ошибешься.
Изабелла не стала рассказывать сестре, что несколько ошибок она уже сделала, и самую роковую – в ту ночь, когда захотела посмотреть на безумную жену герцога, а очнулась на его руках у подножия горящей башни. Но как объяснить степенной замужней сестре, которая встречается с мужем одну ночь в неделю и считает это нормальным, какое необъяснимое и бесконечное наслаждение может дарить Каменный герцог женщине! Если она выйдет за него замуж она будет любить и желать только его, и только он сможет удовлетворить ее страсть и похоть, сжигающие изнутри так, что она не знает покоя.
Ужинали Глейд и Джейн в полном молчании, она боялась сказать лишнего, чтобы не повторилась вчерашняя сцена в столовой, он искоса поглядывал на нее и тоже не разговаривал. Когда служанка за ширмой помогла снять вечернее платье и распустила прическу, девушка надела сорочку и пеньюар, с удивлением обнаружив, что волнуется как невеста перед первой брачной ночью. Что это с ней? Неужели простые домашние ритуалы так сильно создают иллюзию настоящей семейно жизни, что она невольно им поддалась. И сейчас она сядет за туалетный столик своего будуара и станет расчесывать волосы, а он придет из спальни и встанет за ее спиной.
Джейн почти бесшумно взяла щетку и села на банкетку перед зеркалом, страшась и одновременно желая воплощения своей фантазии. И не прошло и пяти минут, как за ее спиной возник герцог, а она не удержалась:
