Текст книги "Рани, или История одного брака (СИ)"
Автор книги: Анна Туманова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 30 страниц)
– Пусть Всеблагой хранит вас, господин, – поклонился управляющий, покидая кабинет.
Лорд Аль-Шехар задумчиво посмотрел на закрывшуюся дверь и постарался унять шевельнувшееся беспокойство. Все будет хорошо. Обязательно.
А два часа спустя, в сопровождении друга и его слуги, герцог отбыл порталом в столицу.
Столичный особняк встретил хозяина пугающей тишиной. Не было слышно ни звуков шагов, ни беготни прислуги, ни хлопанья дверей. Дом как будто вымер. Удивленный герцог негромко позвал дворецкого. Лишь спустя несколько минут, старый Адьяр появился в просторном холле особняка.
– Ваша светлость, – растерянно уставился он на лорда Рэйтана и вдруг разразился бессвязными причитаниями:
– Господин, вы вернулись… А мы… А у нас… Ой, горе-то какое…
– Адьяр, что происходит? Доложи, как положено, – сердито прервал его стенания лорд Аль-Шехар.
– Ох, Ваша светлость… Миресса Ирмина…
– Где она? – Негромко спросил герцог, уже догадываясь, что ему предстоит увидеть.
– Заперлась в своей спальне и никого не впускает, – всхлипнув, пролепетал пожилой мужчина. Он никак не мог взять себя в руки. Потрясения прошедшей ночи слишком сильно сказались на невозмутимом, обычно, дворецком, и он не сумел совладать с собственными чувствами.
– Индар, подожди меня в гостиной. С Рамира глаз не спускай, – распорядился лорд Рэйтан и направился к покоям своей любовницы.
Двери спальни были закрыты, но это не остановило хозяина особняка. Короткий пасс рукой – и замок коротко щелкнул, пропуская мужчину в темную, душную комнату. Плотно задернутые гардины надежно сохраняли в спальне густой полумрак, и лорд Рэйтан коротко выругался, споткнувшись о невысокий пуфик. «Хашш! Чтоб тебя…» Перейдя на внутреннее зрение, герцог благополучно добрался до окна и раздвинул тяжелые бархатные портьеры. Яркие лучи цируса радостно хлынули сквозь ажурные створки, заливая комнату ослепительным светом, и мужчина быстро огляделся. Огромная кровать с позолоченными столбиками, удобные мягкие кресла, пушистые шкуры на полу, старинное зеркало в резной раме, многочисленные украшения в открытых ларцах… Но где же сама хозяйка этой комнаты? Ответа не пришлось долго ждать. В одном из кресел слабо шелохнулась куча тряпья, и из-под нее раздался тихий, надтреснутый голос:
– Милорд, пожалуйста, не надо света.
– Он тебе мешает? – Спокойно спросил лорд Рэйтан.
– Я не хочу, чтобы вы видели меня такой… Лучше умереть…
– Ты и так умрешь, Ирмина, – грустно заметил герцог. – Скажи, чего тебе не хватало? Зачем понадобилось убивать мою жену?
– Она умерла? – Недоверчивая радость, проскользнувшая в хриплом, глухом голосе была слишком явной.
– Нет, – покачал головой мужчина. – Но я хочу знать, что заставило тебя желать ей смерти.
– Она посмела отнять у меня вас. Каждую минуту, что вы были со мной, вы думали о ней. И свою любовь вы берегли только для нее, – с надрывом ответила Ирмина.
– Любовь? – Задумчиво переспросил лорд Рэйтан. – Что есть любовь? Мердан и Лаура, Сариб и Маджина… Из века в век их имена произносят с благоговением и трепетом, уверяя, что эти влюбленные достигли своего счастья. Как глупо… – Герцог криво улыбнулся. – Ведь это ложь. Всего лишь обычная, красивая ложь. И только вы, женщины, способны упиваться подобными мечтами. На самом деле, все в нашей жизни гораздо проще и прозаичнее. Есть страсть, вожделение, желание обладать, а все остальное – глупые сказки для тех, кто в них верит.
– Вы ошибаетесь, милорд… Однажды вы еще поймете, как заблуждались, – хрипло прокаркала женщина. – Я любила и люблю вас… И мне больно, что вы променяли меня на какую-то чужестранку… Чем она лучше? – Ирмина закашлялась, прикрывая рукой провал страшного, морщинистого рта. – Ах, как же это больно… Вы не верите… Зря. Знайте, милорд, однажды, любовь настигнет и вас, только не будет ли слишком поздно?
– Не говори глупостей, – устало ответил мужчина. – Хотя… Ты знаешь, что умрешь сегодня ночью?
– Так быстро… – Прошептала женщина.
– Увы. Никто не в силах помочь, заклятие слишком сильное, – бесстрастно произнес герцог, но сердце его невольно дрогнуло. Странная жалость, шевельнувшаяся внутри, переборола ту ярость, которую он испытывал по отношению к несостоявшейся убийце. – Быть может, у тебя есть какая-то просьба, или последнее желание?
– Я бы хотела… Вы можете побыть со мной до тех пор, пока…
– Хорошо, – тихо ответил лорд Рэйтан. – Хоть ты и не заслуживаешь этого, но я буду рядом.
«Какая злая ирония судьбы, – думал он позже, глядя на обтянутый кожей скелет, бывший когда-то красивой, полной жизни и огня женщиной. – Такая нелепая смерть в самом расцвете сил! И я, отчасти, виновник этого. Какой трагический конец яркой и талантливой девушки…»
До самого последнего часа Ирмины, герцог пробыл в комнате своей любовницы и фаворитки, лишь однажды отлучившись для того, чтобы попрощаться с другом и отдать необходимые распоряжения слугам. Все остальное время он провел рядом с женщиной, с которой разделил множество восхитительных ночей, что-то тихо рассказывая ей, или молча держа ее за руку… Сожалел ли он о том, что все так вышло? Да, безусловно. Ему было жаль глупую, запутавшуюся наложницу, не сумевшую совладать со своими чувствами и переступившую черту, за которой уже нет прощения. И, в то же время, при одной только мысли о том, что могла пострадать его Рани, хотелось собственноручно свернуть умирающей любовнице шею. Раздираемый столь противоречивыми чувствами, внешне абсолютно невозмутимый лорд Рэйтан ждал неизбежного скорого конца своей фаворитки. Дыхание женщины становилось все слабее, речь – бессвязнее, а рука, которую держал в своих ладонях лорд Аль-Шехар, все холоднее…
Ирмина успела поведать герцогу о том, кто наложил столь сильное проклятие на драгоценную заколку, но она так и не смогла понять, почему умирает такой страшной смертью. Ведь, по словам помогавшего ей темного мага, соперница должна была тихо угаснуть от непонятной болезни, не вызвав никаких подозрений в магической природе этого недуга. А вышло все по-другому – умирает, как раз-таки, сама виновница всего произошедшего. И вовсе не легко и безболезненно, как было обещано. Нет. Проклятие вернулось к ней, сжигая дотла, забирая ее красоту и молодость, выпивая силы, уродуя страшным оскалом и лишая разума. Такова была цена ненависти. И несчастной пришлось заплатить ее сполна…
Под утро, мятежный дух Ирмины Вар-Араис покинул эту бренную землю, чтобы найти покой в садах Всеблагого. Или… Хотя, кто знает, куда попала душа своенравной любовницы герцога Эршейского?
Глава 13
Проливной дождь все не заканчивался. Стоило герцогу въехать в Равению, как ему показалось, что он попал в другую реальность. Низкие тучи, сырой воздух, хмурые лица… Да, еще и зарядивший ливень вымочил насквозь его легкий камзол, и мужчине пришлось остановиться в первой попавшейся гостинице, в надежде переждать непогоду. Однако его чаяниям не суждено было сбыться. Хмурый малый, стоящий за стойкой, неохотно предупредил постояльца, что скверная погода продержится еще несколько дней, и герцог задумчиво уставился в мутное окно, пытаясь понять, стоит ли дожидаться утра, или лучше сразу пуститься в путь. Да, совсем не так представлял лорд Аль-Шехар путешествие в Тарсу! Он отвел себе на дорогу два дня, а сейчас, с раздражением смотрел на зарядивший унылый дождь и понимал, что по раскисшему тракту и за трое суток не доберется до замка. Надо же было так попасть! Ирг бы побрал эти дикие земли! Даже магия здесь жила своей особой, не подчиняющейся никаким законам жизнью. По всей Равении магические потоки были столь нестабильны, что никто не рисковал строить порталы и использовать сложные заклинания, опасаясь неожиданных сюрпризов. После нескольких несчастных случаев, произошедших с самоуверенными иринейскими магами, Хариндер издал указ, запрещающий использовать магию на территории Равении, и теперь, попадающим в эту часть империи путешественникам приходилось на себе испытывать все прелести жизни лишенцев.
Вот и герцогу, после краткого отдыха на постоялом дворе, пришлось плестись под низкими тучами по разбитым дорогам, поминая недобрым словом и злопамятного императора, оставившего Равению без помощи, для назидания и устрашения свободолюбивых вассалов, и ленивых равенийцев, не удосужившихся привести в порядок свою истерзанную родину. Лорд Рэйтан задумчиво смотрел на незасеянные поля, на покосившиеся домишки крестьян, на покинутые селения… Странно, что в отчетах об этом не было ни слова. Чем дальше от границы отъезжал герцог, тем мрачнее становился его взгляд. Разруха, царившая вокруг, вызывала неприятные мысли. Неужели, и в Тарсе его ждет подобное запустение?
Знаменитая долина встретила своего нового хозяина неприветливо. Выжженные виноградники, скудные посевы, покосившиеся развалюхи, с заколоченными окнами…
Лорд Рэйтан недоуменно оглядывался. Он и представить не мог, что в двух сутках пути от бывшей иринейской границы увидит подобное. Безлюдные земли, брошенные деревни, разбитые дороги… Запустение и безмолвие поглотили бывшее равенийское королевство. С трудом отыскав родовой замок Эль-Адасов, лорд Аль-Шехар потрясенно замер. Это и есть знаменитый Ирьяс?!
Дворец, который он помнил белоснежным и гордо парящим на фоне уходящих вдаль виноградников, предстал перед ним израненным, разбитым и сломленным. Черепица на крыше провалилась, башенные окна зияли пустыми провалами, каменная кладка местами раскрошилась и грозила рассыпаться…
Оглядев унылую картину, герцог решительно тронул коня. В голове настойчиво крутились неприятные мысли обо всем увиденном по дороге к Тарсе, и настроение лорда Рэйтана падало все ниже. Да, не так, вовсе не так виделась ему жизнь послевоенной Равении. А еще, этот постоянный дождь! За двое суток пути герцог успел не раз помянуть ирга и вспомнить самые изощренные ругательства, объезжая многочисленные ямы и колдобины, заполненные водой. Миновав ржавые, едва держащиеся на погнутых петлях ворота, мужчина въехал во двор некогда красивейшего замка Равении. Разбитые крепостные стены, заколоченные окна первого этажа, обшарпанные двери – следы былой войны приковывали взгляд лорда, невольно пробуждая воспоминания о долгих годах противостояния с гордым и непримиримым противником. Лорд Рэйтан поморщился. В тех картинах, которые память услужливо разворачивала перед ним, было много крови, насилия и боли, и впервые, герцог увидел изнанку той политики, которую сам же и претворял в жизнь. Обычное равнодушие трещало по швам, и он не мог спрятаться за привычными рассуждениями о пользе империи.
Мужчина внимательно оглядел покореженную брусчатку, полуразрушенные здания конюшен, заколоченные досками окна. Печальная картина… В душе лорда Рэйтана шевельнулось незнакомое чувство. Жалость? Стыд? Или что-то другое? Нахмурившись, герцог постарался отогнать все непонятные эмоции и спешился у парадной лестницы. «Стой здесь» – тихо приказал он своему коню и двинулся вверх по выщербленным ступеням, стараясь не обращать внимания на неприятное чувство, поселившееся в душе. Какая-то непонятная тоска окутывала лорда, проникая внутрь и сворачиваясь вязким, тягучим клубком, заставляя настороженно оглядываться вокруг и поглубже натягивать шляпу. Казалось, чьи-то невидимые глаза следят за одиноким путником, а на пустых постаментах, уныло расположившихся вдоль мраморной лестницы, возникают фантомы давно разрушенных статуй.
Усилившийся дождь заставил герцога поторопиться, и вскоре, громкий стук в закрытые парадные двери гулким эхом прокатился по пустынному двору. Тишина, последовавшая за этим, показалась лорду Рэйтану оглушительной. Некоторое время ничего не происходило, а затем, одна из створок медленно приоткрылась, и наружу выглянул худой, как палка, старик.
– Вам кого? – Подслеповато щурясь, прохрипел он.
– Я – хозяин этих земель, герцог Эршейский, открывайте, – внушительно произнес лорд Аль-Шехар.
Испуганно охая, старик юркнул обратно и, спустя несколько минут, заскрипевшие двери медленно распахнулись перед новым владельцем. Внутри замка царила неприятная полутьма. Покосившись на вытянувшегося перед ним слугу, лорд Рэйтан замешкался у входа. Беспокойство, поселившееся внутри, заставляло мужчину нервничать и недоверчиво оглядываться.
«Да, что со мной? – Удивленно подумал герцог. – Волнуюсь, как перед боем!»
Отринув все сомнения, лорд Рэйтан решительно выпрямился и шагнул через порог, но тут же невольно остановился, наткнувшись взглядом на странную горстку тощих оборванцев, столпившихся у входа. С худых, изможденных лиц на герцога смотрели настороженные глаза, а немой вопрос, застывший в них, казалось, явственно звучал вслух. Не нужно было обладать особыми способностями, чтобы понять, что всех этих людей интересует одно – с чем приехал новый хозяин и какие перемены ждут их впереди? Герцог внимательно оглядел присутствующих и заметил, как угрюмо опустили глаза хмурые мужчины и испуганно сжались женщины.
Одна из служанок – грузная, пожилая, с тяжелым, отечным телом, – неуверенно вышла вперед и низко поклонилась лорду Рэйтану.
– Добро пожаловать в Ирьяс, Ваша светлость, – напевно произнесла она.
Герцог кивнул и еще раз внимательно осмотрел собравшихся. Люди смиренно склонили головы, но лорд успел заметить недоверие и горечь, скопившуюся в их взглядах. Что же, ничего другого он уже и не ожидал. После всего увиденного, странно было бы надеяться на радушный прием.
– Как вы, наверное, уже поняли, я являюсь новым владельцем Тарсийского герцогства, – неторопливо рассматривая стоящих перед ним людей, спокойно произнес лорд Рэйтан. – Поэтому, отныне, все, что происходит в замке и его окрестностях, касается меня напрямую, и будет решаться через моего управляющего. Чуть позже, я ознакомлюсь со всем документами и решу, что делать дальше, а сейчас, мне хотелось бы немного отдохнуть с дороги.
Люди недоверчиво смотрели на своего нового хозяина, не торопясь высказывать верноподданические чувства. «Кто его знает, этого лорда – казалось, было написано на их мрачных лицах. – Как еще все обернется? Хотя, деньги, которые он дал, оказались весьма кстати, да и госпожа ничего плохого о своем муже не писала. Может, и обойдется все?»
Очнувшись, вперед вышел тот самый старик, который первым встретил герцога.
– Прошу, Ваша светлость, пожалуйте за мной, – засуетился он. – Я провожу вас.
Сняв, со стены, тускло горящий факел, слуга поклонился лорду, приглашая его следовать за собой, и направился к виднеющейся в дальнем конце холла лестнице.
Лорд Рэйтан окинул взглядом пустынный, полутемный зал, обшарпанные стены, выбоины на мраморном полу. Да, не таким он помнил этот дворец. От былой красоты и богатства Ирьяса не осталось ни следа. Герцог взглянул на неподвижно стоящих людей и отвел глаза. Ему невольно вспомнилась первая встреча с Рани. Было что-то общее между изможденными лицами встретившей его челяди и той девушкой, которую ему пришлось подхватить на руки в императорском дворце, а после, назвать своей супругой. Всех обитателей Ирьяса роднило общее выражение голода и безнадежности, въевшееся, казалось, в саму их сущность.
Герцог неторопливо передвигался вслед за своим провожатым по темным коридорам и поражался бедности и запустению замка. Минуя многочисленные запертые двери, лорд Аль-Шехар размышлял обо всем, увиденном по пути в Тарсу. Что-то не складывалось в привычной картине мира, заставляя герцога мучительно размышлять над тем, а знает ли император, в каких условиях живет побежденный народ Равении. Задумавшись, мужчина незаметно отстал, но, очнувшись, прибавил шаг и нагнал идущего впереди слугу.
Странный, худой старик, неловко подволакивая ногу, неразборчиво бормотал что-то себе под нос, не замечая идущего следом лорда. Прислушавшись внимательнее, лорд Рэйтан разобрал отрывистые фразы.
– Ох, не ждали-то… Муж нашей девочки приехал! Голубка наша выросла, замужем вот… А я ж ее малесенькой помню, махонькой такой… Все, бывало, смеется и обнимает меня… Эрнан, говорит, ты самый лучший! Ишь, как время летит… Выросла красавица наша… Замуж вышла…
Старик беззубо шамкал, а герцог погружался в неприятные думы. Это что же получается? Вот именно этому старику Эрнану Рания и высылала деньги?! Но что можно было сделать на те жалкие крохи, которые он ей выделял? Здесь нужны огромные вложения, десятки рабочих, техника и магия!
– Пожалуйте, Ваша светлость, – слуга распахнул перед герцогом дверь и пропустил его в мрачную, темную комнату. Затеплив маленький фитилек в масляном светильнике, старик оглядел скудную обстановку и с гордостью посмотрел на нового хозяина замка.
– Вот, милорд. Это покои вашей супруги. Думаю, вам здесь понравится. Конечно, не то, что раньше, но мы для нашей девочки постарались, чтобы все у нее было, как полагается, – торжественно заверил старик.
Герцог недоуменно окинул взглядом полупустую спальню и отпустил слугу, велев принести ужин и все отчеты по доходам и налогам за последние три года.
Ночью, ворочаясь без сна в холодной постели, лорд Рэйтан пытался заглушить угрызения совести. Открывшаяся перед ним картина удручала. Просмотренные бумаги приводили в ужас. Сумма налогов, взимаемая с Тарсийского герцогства, была огромной даже по меркам Иринеи. Неудивительно, что край пришел в полное запустение – в течение нескольких лет его просто планомерно уничтожали.
Как лорд-канцлер, герцог хорошо разбирался в экономике империи и понимал, что сумма сборов была явно завышена. И это неприятное открытие вовсе не обрадовало мужчину. Пользуясь отдаленностью Тарсы, кто-то очень хорошо нагревал руки на разорении края, а в Иридостане даже не подозревали обо всем происходящем. Ну, ничего… Он обязательно разберется с этой проблемой и найдет того, в чьих карманах оседают деньги герцогства.
Сон, сморивший уставшего мужчину, не был спокойным и глубоким. Лорда Рэйтана так и не отпустило тревожное чувство, закравшееся в душу при подъезде к Тарсе, и сейчас, в забытьи, герцог вновь видел разбитые дороги, опустевшие селения, выжженные виноградники… А под утро, он погрузился в явственный и до боли реалистичный кошмар.
Лорд Рэйтан очутился в древнем святилище герцогов Эршейских. Темные своды, жертвенный камень, пылающий огнем алтарь… Мужчина в недоумении огляделся, не понимая, что он делает в старом замковом капище. Неужели, пришло его время? Каждый потомок Аль-Шехаров знал, что всего несколько раз ему предстоит спуститься вглубь священной горы – сразу после рождения, во время обряда единения душ, в дни особых прошений и перед отходом в обители Всеблагого. Нет, были еще пара моментов, но сейчас не о них… Этот порядок свято соблюдался всеми Эршейскими. Даже если отпрыск могучего рода умирал в чужой земле, его прах доставляли в земли предков, не жалея никаких усилий и средств.
Лорд Рэйтан окинул взглядом пещеру, пытаясь понять, что происходит, но шевельнувшийся внутри страх не давал сосредоточиться, сбивая дыхание и наполняя душу паникой. Мертвенная тишина, царившая вокруг, словно вязкий туман, окружала, лишала рассудка, захватывала в свой плен и медленно забирала жизнь. Герцог положил руку на рукоятку кинжала и замер на месте. Ледяной страх тонкой струйкой просачивался в его душу, заставляя мужчину нервно оглядываться и ждать какого-то подвоха. Время шло, но ничего не происходило. А потом, в одно мгновение, все изменилось. Алтарь, стены пещеры, темные своды… Казалось, святилище ожило, наполняясь страшной, зловещей силой. Лорд Аль-Шехар увидел, как в воздухе, одна за другой, появляются призрачные буквы, складываясь в целые фразы. Затейливая древнеиринейская вязь проплывала перед лицом мужчины, заставляя вчитываться в слова старинных заклинаний, тишина взорвалась тысячами голосов, на все лады произносящих неизвестные заклятия, гул, раздавшийся от алтаря, становился громче, отталкиваясь от стен неприятным эхом и заполняя все пространство пещеры. Герцог поморщился и отступил на шаг назад. Неприятное, давящее чувство никуда не пропало, становясь все сильнее с каждой минутой.
Взгляд, брошенный лордом на центр древнего капища, зацепился за какое-то странное несоответствие. Огонь. Он стал другим. Пламя, высоким столбом вздымающееся к закопченным стенам, привлекло внимание герцога своим неестественно белым цветом. Оно казалось живым и зловещим, притягивая, игриво выгибаясь огненными языками, дразня и нежно уговаривая подойти поближе. Лорд Рэйтан, поддавшись магии огня, сделал несколько шагов к алтарю и в удивлении остановился. В центре горящего круга, на жертвенном камне, виднелась фигура красивой обнаженной девушки.
Светлые распущенные волосы, нежная белая кожа, яркие соски, закушенные в страхе губы – Рани. Герцог рванулся к ней, влекомый неведомой силой, не глядя преодолел огненную завесу и протянул руки, собираясь подхватить жену и вынести ее из этого жаркого пламени, но споткнулся, наткнувшись на взгляд герцогини.
– Нет, – услышал он испуганный шепот. – Нет, пожалуйста, не прикасайся ко мне, не подходи!
Герцог неверяще смотрел на супругу, а та в ужасе отодвигалась от него, не позволяя притронуться к своему телу.
– Рани, – умоляюще произнес лорд Рэйтан.
– Нет, – плещущийся в синих глазах страх перерастал в панику, пробуждая в мужчине древнюю, проклятую силу. Не устояв перед искушением, лорд Рэйтан сделал последний шаг, приближающий его к жертве, и пропал – герцог коснулся желанного тела, склонился к губам жены и впился в них голодным, жадным поцелуем. Как же давно он мечтал об этом! Нежные уста силились что-то сказать, но мужчина не слышал. Он преодолел слабое сопротивление Рании, поглощая без остатка ее дыхание, ее нежелание близости, и, казалось, саму жизнь… Отстранившись на секунду от невыносимо сладких губ герцогини, лорд Рэйтан пораженно замер, глядя на свои изменившиеся руки, впившиеся в упоительную плоть девушки и разрывающие тонкие покровы, в надежде добраться до упрямого, несговорчивого сердца. Как?! Что происходит? О, боги… Он не мог!
Кровь… Море крови… И голодный зверь, сорвавшийся с привязи, прорвавший жесткий самоконтроль хозяина, взявший верх в схватке человека и монстра.
– Нет, – потрясенно пробормотал мужчина. – Нет… Не может быть… Я не мог… Я не чудовище… Я – не он! Рани! Рани… – Тоскливый вой раздался под мрачными сводами святилища, заставляя содрогаться древние, много повидавшие стены, сливаясь с торжествующим ревом жертвенного пламени, принявшего свою добычу.
– А ты надеялся перехитрить меня? – Раздался властный, ликующий голос. – Нет, Рэйтан. Ты такое же чудовище, как и большинство твоих предков!
– Предков… предков… – Издевательски повторило услужливое эхо, теряясь в темных сводах пещеры.
– Ты лжешь! – Герцог прижал к себе бездыханное тело жены, поднимая его с обагренного кровью камня. – Я не такой, как мой прадед. Не такой…
– Не такой… – Шептал проснувшийся мужчина, пытаясь унять сбившееся дыхание, – не такой… – Потерянно повторял он, вытирая липкую испарину, выступившую на лбу.
Дойдя до умывальни, герцог облился холодной водой и постарался прогнать остатки разъедающего душу страха. Он не лорд Арвидар. Он не допустит подобного. Его жена никогда не увидит живущего в нем монстра.
Хмурый рассвет забрезжил за окном, уныло пробиваясь сквозь тучи. Лорд Рэйтан подошел к окну и уставился на полуразрушенную ограду замка, серой змеей опоясывающую двор. Страшно было представить, сколько средств понадобится на то, чтобы привести неожиданно свалившуюся на него собственность в порядок. Герцог задумчиво смотрел сквозь потрескавшиеся стекла, пытаясь собраться с силами и заняться делами, но мысли его постоянно возвращались к ночному кошмару, заставляя морщиться и убеждать себя, что это всего лишь сон. Но уж больно реалистично было ощущение безжизненного тела, обмякшего в его руках, слишком бледным было прекрасное лицо и страшно безжалостны огромные, покрытые золотыми пластинами ладони, сжавшие тонкие запястья Рании.
– Ваша светлость, прикажете завтрак сюда подать или изволите в столовую спуститься? – В двери спальни осторожно протиснулась молоденькая служанка и замерла, смиренно склонив голову.
– Я спущусь, – негромко ответил лорд Рэйтан, разглядывая стоящую перед ним девушку. Он машинально отмечал впалые щеки, торчащие ключицы, худые плечи. Да, что же это такое?! Совсем они тут еды не видят, что ли? Герцог раздраженно отвернулся от служанки, не в силах вынести ее взгляд. Давно забытое чувство поднималось откуда-то из глубин его души, заставляя неловко отводить глаза от тонкого, изможденного лица равенийки. Стыд? Лорд Аль-Шехар и не помнил, когда в последний раз испытывал подобное. А память услужливо подбрасывала видения другой девушки, такой же тощей и бледной. Как он тогда не понял, что Рани вовсе не привередничала в еде, а всего лишь не привыкла видеть ее в таком количестве? Вспомнились удивленные серые очи, с непонятным тогда герцогу благоговением разглядывающие многочисленные блюда на богато уставленном столе, робкие движения, огонек ненависти, вспыхнувший, но тут же погасший… Поморщившись от непрошенных воспоминаний, мужчина жестом отпустил служанку и принялся неторопливо натягивать камзол.
По пути в столовую, герцог обдумывал те дела, которыми нужно было заняться безотлагательно, и, после скудного завтрака, велел седлать своего Ирга, намереваясь объехать ближайшие деревни.
– Ваша светлость, мы хотели бы поблагодарить вас за ту помощь, которую вы нам оказали, – старуха, которая вчера приветствовала его от лица всех слуг, решительно встала на пути мужчины, не давая ему выйти из столовой.
Лорд Рэйтан кивнул, намереваясь обойти служанку, но та не отставала.
– Милорд, вы уж расскажите нам, как там наша девочка? – Умоляюще подняла на него глаза пожилая женщина. – С ней все в порядке?
– Да, с леди Ранией все хорошо, – остановился лорд Аль-Шехар.
– Вы ее успокойте, что мы, благодаря вашей помощи, теперь не бедствуем. Да и кредиторы нас больше не преследуют, со всеми удалось расплатиться. И поля засеяли вовремя, – настойчиво говорила служанка, заглядывая, снизу вверх, в глаза нового владельца Ирьяса.
– А что, были желающие поживиться? – Лорд Рэйтан внимательно посмотрел на старуху.
– Ой, да как не быть! – Охотно ответила та. – Один Тер-Адьяр чего стоит. Шантал проклятый! Так вокруг Ирьяса кругами-то и ходит, так и ждет, когда мы вконец разоримся. Да только не видать ему дворца, как своих ушей! Деточка наша еще ни разу слабину не показала, у нее характер-то папенькин, а уж лорд Эль-Адас сроду своего не отдавал, вот и госпожа наша всегда за свое до последнего биться будет.
Гордость, прозвучавшая в тоне женщины, заставила лорда Рэйтана внимательнее присмотреться к служанке. Седые волосы, доброе, морщинистое лицо, живые голубые глаза. Сейчас они горели вдохновением и странной силой. Задумчиво разглядывая служанку, герцог негромко спросил:
– А ты, наверное, Нарина?
– Да, милорд, – удивленно ответила женщина, и тут же расцвела радостной улыбкой. – Стало быть, деточка упоминала обо мне? Ох, милорд, как же нам ее не хватает! Ну, да что уж, знать судьба такая… Опять же, замуж вышла, да не просто так, а по любви! А и то, как же иначе? Уж ее родители как друг друга любили, вот и доченька их свою пару нашла. А благословение Всесвятого только любящие сердца соединяет. Да…
Нарина украдкой вытерла слезы и посмотрела на герцога.
– Вы берегите нашу девочку, милорд, а уж она-то вас любить будет!
– Думаешь, будет? – Заинтересованно переспросил герцог.
– А как же! – Ответила старуха. – Рани наша всегда мечтала о большой семье, о деточках. А про вас она слова плохого не написала ни разу, я уж ее знаю, она в людях разбирается. А раз решила, что вы человек хороший, значит, и полюбит обязательно.
– Ну, смотри, Нарина, если твои слова не сбудутся… – Покачал головой мужчина.
– Что вы, милорд, я в своей девочке уверена, только вы ее не обижайте, и все у вас сладится, – горячо перебила его служанка, заставляя герцога задуматься о той роли, которую она исполняла при своей госпоже. Вспомнив, как девушка однажды ночью приняла его за Нарину, лорд хмыкнул и криво улыбнулся: – «Нянюшка. Да, они очень похожи! Еще бы с Эрнаном его сравнила».
– Ваша светлость, вы сопровождающего возьмете, или одни поедете? – Прервал занимательный разговор старик-управляющий, робко подходя к лорду Аль-Шехару. Герцог заметил, что пожилой мужчина как-то неловко мнется, словно не решаясь договорить нечто важное.
– Мне нужен человек, способный рассказать, как обстоят дела в герцогстве, и, при этом, сносно держаться в седле, – неторопливо произнес лорд Рэйтан. – Ты хотел спросить что-то еще?
– Нет, милорд, – неуверенно ответил Эрнан.
Герцог видел, что управляющий нервничает, но не стал выяснять почему. Все равно скоро все станет известно. Стоит только объехать близлежащие поселения.
А Эрнан, глядя на герцога, опасливо размышлял, выдержит ли Орик долгую поездку. Из всей конюшни, только он один и остался, а ежели что случится… Ну, да, что уж тут поделаешь?
Герцог неторопливо возвращался в замок. Итог поездки удручал. За два дня лорд успел объехать все деревни, в которых еще оставались жители, и провел тщательную ревизию доставшегося ему имущества. Что можно было сказать?
Все оказалось еще хуже, чем он ожидал. Из ста поселений, числившихся в Тарсийском герцогстве, семьдесят были заброшены, а в остальных еле теплилась жизнь. Повсюду лорду Рэйтану встречались выжженные виноградники, заброшенные сады, кое-как вспаханные поля. Тощие, рахитичные дети смотрели на герцога глазами древних стариков, а в деревнях не было ни одной собаки или кошки – их попросту нечем было кормить. И в каждом селе герцога встречали бедно одетые люди, настороженно рассматривающие нового владельца тарсийских земель. Их хмурые лица светлели только при упоминании леди Рании. Впрочем, что весьма удивило герцога, свою госпожу крестьяне не называли ни леди, ни герцогиней. «Наша девочка» – звучало отовсюду, вызывая в душе лорда странное недовольство и… ревность. Как смели эти людишки так фамильярно отзываться о своей хозяйке?! Рани – не какая-то безродная девчонка. Она – дочь герцога!
Но глядя на робкие улыбки, расцветающие на суровых лицах, лорд Рэйтан сдержал свое негодование, начиная догадываться, что многого не понимает в жизни покоренных равенийцев. Как только люди узнавали, что перед ними муж их любимой герцогини, они смягчались и переставали недобро коситься на заезжего господина. А юркий Иртам, выделенный управляющим для сопровождения лорда Аль-Шехара, успевал шепнуть то тут, то там, что это на деньги милорда им удалось засеять поля прошедшей весной и, именно благодаря его поддержке, Тарсе больше не грозит голод, что заставляло крестьян, пусть неохотно, но вполне мирно принимать своего нового хозяина. И если поначалу они еще дичились и боязливо толпились в отдалении, то после слов Иртама, начинали несмело подходить ближе, опасливо посматривая на грозного имперца. А лорд Рэйтан внимательно наблюдал за окружающими, задавал вопросы, исподволь выяснял, в чем больше всего нуждаются крестьяне, и делал выводы. Удручающие, надо сказать, выводы. В Тарсе не было самых необходимых вещей. Люди страдали от нехватки продовольствия, зерна, одежды… Герцог выслушивал сбивчивые речи равенийцев, запоминая, что нужно сделать в первую очередь и пытался понять, как они умудрились выжить в таких нечеловеческих условиях.
