Текст книги "Развод. Не простить измену (СИ)"

Автор книги: Анна Томченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Глава 4

Таксист резко ударил по тормозам, и я из последних сил толкнула дверь машины наружу. Согнулась от рвотного спазма.

Меня тошнило фонтаном. Таксист быстро вылез из машины и обежал ее.

– Вам помочь? Скорую вызвать? – причитал степенный усатый мужчина. Я качала головой и пыталась выбраться из салона. Внутри все дрожало и тряслось. Я вообще не помнила, как вылетела из дома после слов Антона о том, что он заберёт ребёнка и он будет жить с нами. Слава богу муж за мной не погнался, потому что был в одних штанах, а Алла не стала помогать ему и только обидно рассмеялась, наблюдая как я покидала поле боя.

Но проиграть схватку, не значило проиграть войну. А выигрышем будет мой развод.

Желудок снова подбросило к горлу, и новый фонтан из кофе, воды и круассана полился на тёмную землю обочины, где таксист успел затормозить.

– Меня просто укачало, – выдавила я и согнулась пополам, пытаясь устоять на ногах и снова не зайтись приступом рвоты.

Это все от нервов. При воспоминаниях о том, что я видела в спальне Аллы, меня начинало трясти и выворачивать.

Я не могла подумать, что такое случится со мной. Не в дешёвом сериале или дурацком зарубежном ситкоме, а в моей жизни. С моим мужем который…

Мне было восемнадцать, когда Антон увидел меня в торговом центре. Была ярмарка мастеров, и я выставила первый раз свои картины. Не знаю что его больше привлекло: худенькая студентка института искусств или мои работы, но он сначала долго смотрел, сидя в пафосном кафе напротив, а потом подошёл и скупил все работы. Я так ошалела, что только открывала рот, а муж…

– У вас хорошо прошёл день. Все распродали. И время только четыре. Может быть составите мне компанию за обедом? – Антон был настолько уверенным в себе, от него веяло силой, властью, сумасшедшим чувством чего-то запретного для меня, студентки, только что поступившей в институт.

И я не смогла отказать.

Когда Антон погрузил в свой внедорожник все картины, он повёл меня в уютный маленький ресторанчик, где долго говорил со мной на разные темы.

И я тогда не понимала, зачем парню на пять лет старше меня нужна соплячка.

А я и не нужна особо была. Поэтому дальше ресторана ничего не пошло. Мы разбежались каждый по своим делам, и следующий раз я увидела мужа только через полгода в ночном клубе куда меня потащили сокурсницы.

– А вы не хотели бы кофе выпить? – спросил тогда Антон, а я ещё удивилась, зачем вечером в ночном клубе предлагать кофе. Но оказалось он имел в виду утренний кофе.

Я отказала. Мне казалось я сделала это достойно, а вышло коряво:

– Я… нет. Я не по этим делам, – промямлила я, сжимая свою бутылку минералки в пальцах.

И все было хорошо. Нормально. Антон не давил на меня, но с клуба периодически давал о себе знать: посылал цветы или приезжал к институт, чтобы просто проводить домой.

Так продолжалось долгие четыре года. Наш молчаливый и какой-то по-детски наивный роман. Мне очень льстило, что за мной ухаживал серьёзный бизнесмен. За время пока я получала образование, Антон получил одну из дочерних компаний отца, и к своим двадцати семи сделал из неё целых три. Он рвался к этому. Зубами выгрызал себе место под солнцем. И это тоже покоряло меня.

Четыре долгих года. Обычные прогулки и редкие свидания, а потом Антон сделал мне предложение.

В один вечер приехал ко мне домой, чего раньше никогда не делал и, познакомившись с родителями, которые изначально были против наших отношений, попросил у папы моей руки.

Мама с папой видели насколько сильно я была влюблена, как горела, дышала Антоном что даже не стали что-то запрещать или мешать. Приняли мужа бизнесмена как меньшее зло.

Антон взял меня девственницей и в первую брачную ночь сделал свой женой.

Мне казалось, что это навечно. Самый нерушимый союз. Самая главная ценность между нами двумя.

Сведенными пальцами я с трудом открыла бутылку воды, которую по привычке таскала в сумочке и попыталась прополоскать рот.

Когда же эта тошнота успокоится? Я ведь очень хочу успеть до возвращения Антона собрать свои вещи и уехать.

Хотя бы в хостел.

Не смогу я на мужа смотреть.

Он меня сломал всю. Вывернул мою душу наизнанку. Порезал ее на лоскуты.

Боже.

Ещё и ребёнок.

У него есть ребёнок, а я просто как приложение к его другой полной жизни. И Алла… как она могла? Как вообще посмела взглянуть на мужа подруги. Это же ненормально и противоестественно.

Я вернулась в такси, уговаривая свой желудок потерпеть до дома. Немного осталось.

Остаток пути, злосчастные пятнадцать минут я дёргалась от не прерывающихся звонков мужа. Он как будто старался взять меня измором. Просто доводил до нервной икоты.

В квартире я первым делом вытащила чемодан и потащила его по лестнице на второй этаж. Не представляла, что надо было забрать в первую очередь. Я не знала, когда ещё вернусь домой, ведь эти стены тоже меня предали. Уверена, Алла и Антон и в нашей квартире умудрялись спать.

При взгляде на кровать приступ тошноты вернулся, и я заперлась в туалете, стараясь побыстрее успокоить рвоту, но меня просто сотрясало от сухих позывов, раздирая горло и заставляя грудь болезненно сжиматься.

Я сидела и обнимала унитаз, с трудом осознавая, что моя сказка кончилась. Мои счастливые четыре года брака рассыпались прахом. Антон самолично сжёг все, что нам было дорого. Он разрушил все, как обычный карточный домик, и я…

Я медленно умирала, не зная, как мне дальше жить с дырой вместо сердца.

В чемодан я побросала самое необходимое. Документы, вещи ходовые. Я торопилась, но в состоянии, когда перед глазами все плыло, а внутри дрожало, я провозилась слишком долго.

Я не успела.

И холодный пот прокатился по спине, когда дверь квартиры хлопнула.

Антон вернулся. И сейчас снова будет скандал, хотя я в упор не понимала зачем ему наш брак, который не стоил ничего.

Тяжёлые шаги Антона по крутой лестнице. Я кожей ощущала приближение мужа, но чтобы не выглядеть жертвой, стащила чемодан с постели и подкатила его к двери.

С Антоном мы встретились на пороге спальни. Муж недовольным взглядом пригвоздил меня к полу и, толкнув ногой чемодан, тихо спросил:

– Ты чего-то не поняла во фразе про развод, которого не будет?

Его голос сочимся ядом, и я отвела глаза. Не хотела сейчас поддаваться искушению и боялась, что без позорной истерики не смогу уйти.

Звон разбитой вазы с первого этажа заставил меня напрячься. Я дёрнулась в коридор, но Антон заступил мне дорогу. А потом донёсся голос Аллы:

– Все хорошо! Это Денис уронил стакан на пол.

Я замерла не в силах справиться с шоком.

Антон что притащил в наш дом Аллу и Дениса? Я ещё уйти не успела, а он свою семью уже перевёз? Он совсем больной?

– Ты что? – я облизала губы, на которых вся кожа потрескалась. – Ты зачем из привёз?

Антон оперся плечом о косяк и с холодной честностью признался:

– Больше нет смысла скрывать от тебя ребёнка. Я хочу чтобы Денис жил с нами. Но пока Алла все ещё его мать, я не могу его просто так забрать. Поэтому они поживут с нами.

Глава 5

– С тобой, – холодно заметила я, а у самой язык едва поворачивался. Все тело стало липким и даже ладони скользили по джинсам.

Антон склонил голову к плечу и постучал себя пальцами по подбородку, как бы раздумывая, что мне ответить. Я снова схватилась за ручку чемодана.

– Они поживут с тобой. А я ухожу… – я шагнула к двери, но Антон резко выбросил руку вбок, упёр ладонь в косяк, преграждая мне дорогу. Он мужа пахло смесью табака, лёгкого, едва заметного, аромата секса и Аллы.

Ее духами с пачули и амброй. Тяжёлый, восточный аромат, который у меня выбивал слезу. И от этого запаха, что въелся к кожу моего мужа, становилось дурно. Голова плыла, а желудок провокационно вздрагивал.

– Куда ты пойдёшь? – насмешливо спросил Антон и облизал губы. – Предки давно свалили в любимую Индию, чтобы убогих там лечить. Подруг у тебя нет. А брат… Думаешь твой братец примет тебя в объятия?

Я прикусила губу. Антон был прав. Мне некуда было идти. Родители продали квартиру, когда окончательно из-за работы переехали в Дели. Они оба у меня были врачами и в молодости ездили по обмену в Индию. Я там родилась. Старший на четыре года брат русский знал, но слишком быстро вырос, чтобы иметь воспоминания о Индии. И да. С ним у меня были такие себе отношения. Из-за Антона.

Стас не принял мой выбор. Ещё когда я встречалась с Антоном, он постоянно ему угрожал, что если с моей головы упадёт хоть волос… А потом уже, после замужества, все совсем испортилось. Стас очень ответственный и патриархально старомодный мужчина. Он всю жизнь занимался работой в социальной сфере и планировал сейчас баллотироваться в партию экологов. Из-за этой цели его жизнь всегда была полна ограничений. Он жил настолько благопристойно, что даже меня это иногда бесило: не выражать эмоций на публике, на мероприятиях, которые он устраивал, никогда не было возможности с кем-нибудь связаться по мобильному, потому что на входе надо было сдавать их, а если он был гостем, то ничего кроме воды зачастую не пил и отказывался от обедов и прочего.

Мания преследования, желания брата не поставить ни одного пятна на своей репутации шли вразрез с методами Антона в бизнесе, когда и взятку надо было дать, и немного схитрить.

Окончательно Стас порвал все отношения со мной больше двух лет назад. Брат говорил, что так ведут бизнес, как мой Антон – отмывают деньги. Может быть, врал и просто искал повод перестать общаться, но…

Но Антон был прав. Мне некуда было пойти.

– Я лучше на вокзале буду ночевать, чем рядом с вами, – прошипела я и толкнула руку мужа от двери. Антон усмехнулся и поймал меня за запястье, дёрнул на себя. Я пролетела эти несколько шагов и впечаталась в грудь мужа. Антон резко развернулся, и я оказалась прижата спиной к второй створке двери.

– Так подумай, что скажет братец, когда завтра все газеты будут трепать о том, что его сестрёнка с бомжами на вокзале…

Я замахнулась, чтобы ударить Антона по щеке. Но муж перехватил и вторую мою руку. Сдавил пальцами одной своей. Приблизился, навалившись на меня всем телом. Я отвернулась. Меня выворачивало от него. Я готова была начать блевать прямо в спальне. Внутри пружина, которая отвечала за самосохранение, вдруг лопнула, и я дёрнулась. Рванула на себя руки, чтобы освободиться.

– Не смей ко мне прикасаться, – выдавила я, и спазм сковал горло. Я запрещала себе рыдать. Я ненавидела себя за то, что все ещё была здесь.

– Противен стал? – дыхание Антона с ароматом табака коснулось меня, и я снова дёрнулась зажать лицо ладонями. – А что изменилось? Только то, что ты знаешь. А ведь все это время, пока ты не знала, я не делал ничего другого. Так же приезжал, обнимал. Только ты не знала, с кем я был до этого.

– Замолчи… – слова клокотали в горле. Я оттолкнулась спиной от двери, стараясь вырваться, но Антон больно впечатал меня обратно в дверное полотно. – Ты чего ждёшь? Что я как собачонка стану слушаться? Команды выполнять? Может, мне ещё язык от счастья высунуть, что в моем доме будет жить любовница мужа?

– Не груби… – хрипло сказал Антон, задевая губами мое ухо. От привычного бархатного шёпота обычно бежали мурашки, а сейчас я ощутила такое чувство гадливости, что с трудом сдерживалась, чтобы не завизжать. – Ты сейчас выбросишь всю свою романтичную хрень из головы и спустишься накрыть ужин…

Он что, мне предлагал ещё за ними и поухаживать? Он совсем обезумел от своей власти? От статуса?

– Нет… – медленно протянула я, смотря в холодные светло-серые глаза мужа. Я пыталась найти в них хоть каплю осознания, но нет. Антону было наплевать.

– Да, моя родная… – усмехнулся он, больно задевая своей щетиной мою гладкую кожу на виске. И снова ничего не дрогнуло. Мне был противен муж. Его слова, прикосновения снимали с меня кожу. Я ненавидела человека, которому подарила самое ценное в этой жизни – свою любовь.

Себя.

А он просто взял и выбросил этот дар. Ему было наплевать, кто с ним в постели. Ему безразлично было, с кем заводить ребёнка.

Он словно унижал меня всеми этими поступками. Хотел втоптать в грязь.

За что он меня ненавидел?

– Отпусти… – я снова дёрнулась и толкнула мужа в грудь. Антон вдруг отшатнулся и рассмеялся. Пьяно, дико.

– Если ты только попробуешь уйти из дома, Ань… – муж утер глаза рукавом. – Завтра же весь интернет будет судачить о видео с участием сестрёнки будущего депутата. Об очень интересном видео.

Мое сердце стукнулось о рёбра. Из лёгких исчез весь воздух, а в груди дыра на месте сердца стала ещё шире.

Как мог Антон так со мной поступить? Он же обещал, что никто не узнает. Он же сам говорил, что любой мог оказаться на моем месте. Он же…

Предатель.

Глава 6

Сентябрь. Год назад.

Мы возвращались с загородного комплекса, где проходил день рождения одного из друзей Антона.

Мокрая дорога, которая блестела от света фар.

– Да не прижимайся ты к обочине, – зарычал на меня Антон и дёрнулся к рулю, чтобы выправить машину. Я нервно ударила мужа по руке.

– Не трогай руль! – со слезами в голосе отозвалась я. – Не надо было отпускать водителя. Не надо было пить. Не надо было сажать меня за руль, чтобы всю дорогу меня поучать!

Я ненавидела, когда Антон начинал мне советовать, как мне вести машину. Он постоянно был недоволен, что я то к обочине прижималась, то ползла на шестидесяти как черепаха. А я просто боялась ездить с поддатыми людьми ночью в дождь.

– Да ты задрала! – фыркнул Антон и снова дёрнулся к рулю. Я гневно сверкнула на мужа глазами. – Мы уже больше часа едем. Ты как будто только вчера села за руль!

Я села за руль давно, ещё в двадцать лет, но вот таких поездок старалась избегать.

– Антон, прекрати меня дёргать! – я пристально уставилась на пустую дорогу, понимая, что через пять минут въезжать в город и на развязке уходить вправо. – Ты меня бесишь. И не дыши на меня перегаром!

– Поправь руль! – снова рявкнул Антон, и когда я приблизилась к светофору, отстегнул ремень. – Не сворачивай, а езжай прямо! Не надо объезжать весь город!

– Я не поеду через центр! – отозвалась я. – Я там теряюсь.

– Да не тяни время! Нормально уходи, дорога пустая!

Я встала на поворот, включила поворотник. Когда стрелка наконец-то загорелась, я тронулась, но Антон заорал:

– Да твою мать! – он дёрнулся к рулю, ударил меня по пальцам и с силой выкрутил его влево, чтобы я ехала через центр. Я попыталась вывернуть вправо, но Антон зарычал, а я резко ударила по тормозам.

Перед машиной мелькнула тень и глухой удар запечатался в памяти. Я заглушила авто и со страхом смотрела на капот, в метре от которого валялся самокат.

Тишина повисла. Антон медленно открыл дверь. Я расширенными от ужаса глазами смотрела в лобовое окно, понимая, что сбила человека.

Настоящего, живого человека.

Хлопнула дверь машины. Антон появился в поле зрения. А потом рядом встал патлатый паренёк в шлеме. Антон что-то долго и быстро говорил ему. Парень потирал ушибленный локоть. Смотрел пристально на мужа, боясь отвести глаза. И в руках Антона вдруг мелькнули деньги. Парень недоверчиво смотрел на стопку купюр, а потом кивнул и забрал ее из рук мужа. Антон хлопнул парня по плечу и, дождавшись, когда он скроется на дорожке для велосипедистов, сел в машину.

По моим щекам стекали слёзы. А губы тряслись.

– Ань, ничего не случилось. Поехали домой, – тихо сказал Антон, а я в истерики закричала:

– Не случилось! Да я человека из-за тебя сбила! Я не поеду никуда! Вызывай водителя!

Меня трясло, а слёзы градом катились по щекам. Я не могла поверить, что такое могло случиться со мной. Я же ответственный водитель, который за весь свой стаж ни разу не нарушила правил. У меня даже превышения не было.

Через десять минут Антон понял, что никуда я не поеду в состоянии близком к истерике. Я обнимала себя руками и шептала дрожащими губами, что все это ужасный сон. А дома когда нас все же привёз водитель, Антон остыл и, зайдя ко мне в ванну, попытался успокоить:

– Ань, да этот самокатчик сам вылетел на красный. Да все нормально. Не буду я больше тебя дёргать за рулём…

Только это было неважно. С того времени я так больше и не села за руль. И Антон меня уговаривал, что никто никогда не узнает о той аварии. А сейчас он…

Я вынырнула из воспоминаний и холодно посмотрела на мужа.

– Ты же говорил, что никто никогда не узнает о той аварии!

Внизу Алла гремела посудой и повизгивал Денис. Я цеплялась за ручку своего чемодана.

– Ах, ты об аварии… – расплылся в улыбке, которая больше была похожа на оскал, Антон. – Да в жопу аварию!

Антон отмахнулся от моих слов и вытащил свой мобильный из кармана брюк.

– Что никто не попадал в аварии? – Антон что-то искал в мобильном, а я стояла ошарашенная. Если он не аварию имел ввиду, говоря про видео, то что тогда? Что он должен выложить в сеть, чтобы карьера брата рухнула? – Всем плевать на аварии. А вот на то, как сестрёнка будущего депутата снималась с хоум-видео…

Я похолодела.

Никогда в моей жизни такого не было, чтобы я снималась в подобном. Это мерзко. Это унизительно. Это словно пустить в постель кого-то третьего. Это..

– О чем ты говоришь? – дрогнул мой голос. – Никогда я ни в чем не снималась. Не пытайся взять меня на испуг.

Антон обидно рассмеялся и протянул мне свой телефон.

– Взгляни, как ты три месяца назад поздравляла меня с днём рождения… – глумливо протянул Антон, и я дрогнувшей рукой схватила его мобильный.

На день рождения Антона я не могла его поздравлять. Жуткая мигрень накрыла меня в середине вечера, и я, скрывшись в комнате отдыха в ресторане, старалась пережить ее. Антон тогда ещё психовал, что я исчезла с банкета и засунул через силу мне в рот таблетку обезболивающего. После неё мне так полегчало, что я задремала прямо на диванчике.

Не было ничего такого, чтобы я что-то там сделала в тот вечер.

Я нажала кнопку воспроизведения.

На видео действительно была я. В постели с Антоном.

Как он посмел заснять наш секс?

Глава 7

– Ты чем меня накачал? – тихо спросила я, вся дрожа от злости.

Антон усмехнулся и протянул руку за мобильным. Я не выдержала и швырнула телефоном в мужа. Антон не поймал гаджет, но даже глазом не повёл, услышав, как мобильник загремел по полу.

– Тебе просто так плохо было, – сдавленно сказал Антон. – Ты так страдала. Ничего страшного не произошло.

– Кроме того, что родной муж изнасиловал! – крикнула я.

– А на утро…

– На утро я подыхала все от той же головной боли, извращенец, – я схватила чемодан за ручку и дёрнулась в сторону двери. Антон сложил руки на груди и шагнул, заступая мне путь. – Пусти, иначе я…

– Ну что ты, Анют? – Антон протянул ко мне ладонь, и пальцами схватил прядь волос у лица. Я отшатнулась. – Ты же ничего без меня не можешь… Заплатить по счетам – ты путаешься в номерах. Забронировать отель – ты не знаешь какой лучше выбрать. Да ты даже в магазин не ходишь сама. Продукты заказывает повар!

Я взглядом вперилась в мужа. Ненавидела его просто. Чудовище. Монстр. Безобразно идеальная картинка благонадежного человека, под которой гнилое нутро.

Меня снова замутило, на этот раз от осознания, что вот в таком дерьме я жила четыре года брака. Мне хотелось визжать и брыкаться, только чтобы выйти из проклятого дома.

Антон был как Дориан Грей, снаружи весь хороший, а на другой стороне, обороте костлявое истлевшее чудовище погрязшее в пороках.

Я не могла ни секунлы оставаться рядом. Я не такая. Для меня его игры это за гранью морали.

– Самое время повзрослеть, – холодно произнесла и пихнула чемодан в сторону мужа, намеренно наезжая колёсиками на домашние тапочки.

Антон резко качнулся ко мне. Дёрнул больно за предплечье, впиваясь пальцами до костей.

– Я разрешу тебе уйти. Только затем, чтобы ты поняла, что без меня ты никто. Куколка, которая потеряет свой лоск, как только столкнётся с реальной жизнью. Принцесса, которая вместо картин будет лизать задницы толстосумам, в какой-нибудь кафешке работая официанткой!

Антон не говорил. Он кричал так громко, что я потерялась в его голосе, который отлетал от стен и давил мне на сознание.

– Лучше так, чем с тобой под одной крышей! – я рванулась к двери, потянула за собой чемодан. Слёзы хотели побежать по щекам, но я не позволила. Ещё не хватало, чтобы Алла начала глумиться.

Я тащила чемодан по лестнице, готовая начать кричать, если только мне сейчас кто-то заступит дорогу. Я пересекла гостиную, где Денис сидел на полу и пытался облизать ножку чайного столика. Почти у дверей из-за повора вышла Алла в моем халате. Я брезгливо поджала губы. Дешёвка. Не только мужа моего, но и халатик решила забрать. Да пусть подавится!

– Уходишь? – спросила Алла и стянула ворот халата, который явно был ей мал, размера так на два. – Ну иди, пожила в сказке, теперь мне пора…

Я презрительно фыркнула, намекая, что сказка оказалась как у братьев Гримм в оригинале, а не то, что нам читали всю жизнь.

– Я, конечно, Антоше не дам заскучать, – протянула бывшая подруга. – Прямо сегодня начну греть его постельку. Вашу постельку…

Я опустила глаза и бросила:

– Ещё ботинки ему вылижи.

И хлопнула входной дверью.

Такси я дожидалась на остановке. Я могла поехать только в студию или хостел. Но для второго я была слишком труслива, поэтому решила переждать ночь на работе.

В машине я все же не выдержала и разревелась. Тихо, словно стесняясь собственных чувств. Я просто не верила, что моя идеальная красивая жизнь разрушалась от одного прикосновения. От одной нелепой просьбы. Я не могла принять, что монстр, который сегодня весь вечер был рядом со мной и есть мой муж.

Блин, да как Антон мог быть таким?

Да, он грубый и часто несдержанный. Но таким моральным уродом он никогда не был. Он же мне привозил на учебу горячий кофе с молоком и печенье, которое мы делили пополам, сидя в университетском парке. Он же целовал мне пальчики в первую брачную ночь. Он же мне даже песню пел на двадцать второй день рождения.

Я вышла из такси в состоянии близком к отчаянию. Меня изнутри била крупная дрожь, заставляя сначала сердце трепыхаться, а уже потом все остальное.

– Анна Сергеевна, ну не могу пустить я вас. Закрыт центр. Вы же знаете про доступ… – говорил охранник несколькими минутами спустя.

– Мне очень надо, – я шмыгала носом и прятала красные глаза. – Мне заказ закончить надо. Очень надо. Ну пустите меня пожалуйста. Хотя бы через служебный ход.

Охранник был неумолим. Я уговаривала. Просила.

– Такой важный заказ, что с чемодан заканчивать будете? – спросил он и покачал головой. Укол стыда тут же впился мне в душу, и я поняла насколько глупо выглядела.

Охранник снова покачал головой и звякнул брелком сигнализации.

– Идите через служебку, – махнул он рукой. – Только быстро и аккуратно.

Я согласно кивнула и прошмыгнула в боковую дверь, а из неё уже в коридор с лестницей. Тащить на самый последний этаж чемодан с вещами было ещё тем квестом, но я справилась и когда закрыла дверь студии на замок, села прямо на него и спрятала лицо в ладонях.

Сухие рыдания подкатили к горлу, и я давилась ими, чтобы осознать, что все кончилось. Моя жизнь кончилась.

У бабушки была новогодняя игрушка. Балерина в розовой пачке. Фигурка была внутри стеклянного шара с искусственным снегом. После школы, когда я оставалась у бабули, она доставала игрушку с полки, и я долго трясла ее, чтобы снег кружился долго-долго, а балерина как будто танцевала. Этот ритуал стал неотъемлемой частью наших встреч с бабушкой. А потом Стас своими кривыми лапами разбил стеклянный шар. И вытекла вода, рассыпался снег и только нетронутая фигурка балерины лежала в осколках.

Я – та самая балерина в осколках.