Текст книги "Дары небес. Цена обещания (СИ)"

Автор книги: Анна Шведова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Элиза с горечью поджала губы и покачала головой.

– И это хорошо. Ты из знатных?

– У нас такого нет, – почему-то смутилась Элиза и поспешно добавила, стараясь говорить понятным здесь языком:

– Но я занимаю хорошее положение в обществе. Я... э-э... учитель, вроде как мастер.

Она не любила говорить о себе, да и вообще была скорее интровертом. Но отчего-то ей очень хотелось иметь в глазах старой властной дамы хоть какой-нибудь вес.

– Мастер, – в очередной раз кивнула старая женщина и в задумчивости замолчала.

– Так зачем я здесь? – не выдержала Элиза, – И где настоящая Элиза?

– Где настоящая Элиза? – с заметным удивлением вскинула густые брови Властительница, – Откуда мне знать?

– Но вы сказали... что призвали... Она умерла?

– За то, что Элиза Раган сделала, но особенно за то, что еще сделает, она, возможно, и заслуживает смерти, однако я не настолько выжила из ума, чтобы опуститься до убийства, – Властительница наклонилась вперед и оперлась двумя руками на палку-посох. Ее лицо исказилось от боли, – Она принесет еще немало бед и этой стране, и своему бедному мужу, но убивать ее я не собиралась. Элиза Раган вернется в это тело в тот момент, когда ты вернешься к себе.

– А я вернусь?

– Ты сомневаешься? Не бойся. Если мои расчеты верны, ты пробудешь в этом теле еще дней десять, может, двенадцать. Лорд Раган завтра будет сопровождать меня в Вышемирскую обитель и отправится дальше в свое Гнездо, поэтому подмены он не заподозрит. С королем и его свитой, надеюсь, ты сама разберешься – я наблюдала за тобой, ты хорошо справлялась. Когда они уедут, ты останешься хозяйкой Камнеломки и не будешь иметь ни в чем недостатка. Воспользуйся этим, женщина из другого мира. Не каждому в жизни выпадает такой шанс. Но через шесть дней ты отправишься ко мне в Вышемир, в обитель великой богини Нардуки. Там ты сделаешь то, что я тебе скажу. Это не опасно, я клянусь тебе. С тобой ничего дурного не случится. После этого ты отправишься домой.

Властительница с заметным усилием оперлась на свою палку, отчего старческие пальцы ее даже побелели, и встала – рогатый головной убор из накрахмаленного белого полотна качнулся, шеи старой женщины коснулись две длинные, расшитые синими знаками полоски ткани, свисавшие с убора по бокам и сзади.

Пока Элиза с удивлением рассматривала странную перевернутую треуголку, Властительница между тем развернулась и медленно пошла вдоль стены к двери слева.

– Постойте, куда же вы? – спохватилась Элиза, – Вы же мне ничего не рассказали!

Старая женщина слегка повернула голову, но не остановилась.

– Я рассказала достаточно, – Властительница, казалось, была удивлена, – Все, что тебе нужно знать.

– Нет, не все, – подхватив шелковые юбки, Элиза бросилась вдогонку, встала перед старой женщиной и преградила ей путь, – Зачем я здесь? Вы должны мне объяснить!

– Я ничего не должна, – строго ответила старая женщина, – Для тебя лучше не знать того, что тебя не касается.

– Вы не можете со мной так поступить, – рассердилась Элиза и схватилась за руку Властительницы, заставляя себя слушать, – Вы ДОЛЖНЫ мне. Я не просила меня сюда доставлять, но если я соглашаюсь поступить по вашей воле, я должна получить взамен хотя бы объяснения. Не эти куцые объяснения, а всё объясняющие объяснения. Если вы еще не знаете, Элизу Раган здесь никто не любит, и если я не буду знать всего, то могу просто не дожить до того дня, как понадоблюсь вам. Понимаете?

Властительница недовольно поморщилась, глядя на пальцы Элизы.

– Что ж, женщина из другого мира, хвала Великой Нардуки, в тебе нет искры. Ни капли.

– И что это значит? – Элиза отдернула руку, прижала ее к груди, словно оберегая, – Ах, искра!? О боже! Мирия говорила... Ритуал. Десять дней... Вы хотите, чтобы я прошла этот ваш ритуал? Да... и нет, что-то не так, – защелкала она пальцами, складывая воедино все прежде сказанное, – Мирия не подозревает о подмене, а вы не доверяете Мирии... Выходит... я должна стать Мудрой вместо настоящей Элизы... причем так, чтобы никто не догадался, что я не Элиза? А потом вы вернете меня назад... О-о... Но зачем вам это? Я становлюсь Мудрой вместо Элизы и валю отсюда, а Элиза... Элиза просто не становится Мудрой. Так это и есть ваш план?

Властительница в раздумьи молчала и хмурилась. Элиза уже отчаялась ждать и в нетерпении едва не обрушилась на старую даму с упреками, как та заговорила.

– Что ж, может, так и лучше. Ты правильно обо всем догадалась, женщина из другого мира. Я хочу, чтобы ты прошла ритуал посвящения вместо Элизы Раган. Я допускала, что, возможно, ты даже станешь Мудрой, а раз у тебя нет Искры, беспокоится не о чем. Мудрой может стать любая женщина, но только не настоящая Элиза Раган. Только не она. У меня есть для этого причины, – старуха развернулась и медленно дошла до ближайшей скамьи. Рассказ она продолжила лишь после того, как неторопливо уселась на ней, – Два года назад молодая Элиза Ор-Ваилан в сопровождении нескольких дам королевского двора совершила паломничество в Вышемир, в горную обитель Нардуки, второй ипостаси Лунной богини. Эта обитель одна из многих, расположенных вдоль границы и призванных поддерживать ее, но вышемирская всегда славилась особой благосклонностью богини Нардуки, – Властительница на мгновение опустила глаза, сделала неуловимый жест пальцами и продолжила, – Именно ее милостью наш мир пополняется Мудрыми женщинами, способными к магии. Без магии мы не смогли бы удерживать границу, и зло с Юга заполонило бы наши долины. Межевые лорды научены убивать, но все их войска без нас, тех, кого называют Мудрыми, не справились бы с порождениями чужой магии, которая властвует на той стороне гор. Мудрыми не становятся по собственному желанию. Некоторых женщин боги одаривают Искрой, однако Искра – это только возможность стать Мудрой. Чтобы превратить Искру в пламя, женщина должна пройти особый ритуал посвящения, запечатывания, который совершается только во время затмения наших лун в вышемирской обители. Милостью Великой богини Нардуки одна или две, а иногда даже три женщины становятся новыми Мудрыми и получают могущество, о котором мечтают многие. Это большая честь и ответственность, но это и добровольный выбор женщины. Никто не может запретить женщине пройти ритуал посвящения и стать избранницей Лунной богини. Мы, служащие в храме, лишь прислуга, в нужный момент открывающая двери для божественной воли, но не мы решаем, достойна ли женщина стать Мудрой и нашей сестрой.

– Искра появляется не с рождения?

– Нет. Дар может проявиться и в пятнадцать, и в тридцать, и в шестьдесят. Искра может остаться в женщине до конца ее дней или сама собой исчезнуть через несколько лет. Этого никто не может предугадать.

– И в вас она может исчезнуть в любой момент?

– Нет, – соизволила слегка улыбнуться Властительница, – Печатью Великой Нардуки искра запечатана во мне до конца моих дней. Исчезает она в тех, кто не дерзнул пройти ритуал. Или дерзнул, но не был избран.

– А по какому принципу эта Нардуки выбирает Мудрую? Их, как я понимаю, на ритуале бывает много?

– Много, – вздохнула старуха, – Но никто тебе не расскажет, почему Великая из множества выбирает одну, двух или четверых и почему именно их. Дела Великих выше нашего понимания.

– Я что-то не очень понимаю, кто такая Нардуки? Мне говорили, здесь почитают Авайю. Или богинь у вас много, на всякий разный случай?

Властительница весьма сурово зыркнула, насупилась, но ответила:

– Твою непочтительность оправдывает только твое происхождение. Впредь будь серьезнее, женщина. Нами правит Великая Авайя, покровительница дня, и ее другая ипостась – Великая Нардуки, покровительница ночи. Они едины, но в разное время года проявляются по-разному. Мы зовем их Лунной богиней, повелительницей жизни и смерти.

– Разное время года? Не суток?

– В твоем мире не так? После того, как деревья сбросят листья, разве не наступает сезон Ночных Ветров?

– Нет. И ночи бывают, и ветра случаются, но большей частью зимой у нас просто снег и слякоть..., – она подумала о том, что скоро вернется в ту самую мерзкую и неуютную погоду, которую не могла терпеть, – Прошу прощения, так что там было дальше с Элизой?

Властительница кивнула:

– Элиза Ор-Ваилан прибыла в Вышемир узнать, есть ли у нее Искра и может ли она попытаться стать Мудрой. Искра у нее была, и мы не могли отказать ей в праве приехать через два года, к очередному затмению, в обитель, чтобы испросить у Великой Нардуки чести запечатать ее искру. Нас удивило решение королевской дочери. Элиза Ор-Ваилан – женщина надменная и своенравная, любящая роскошь и развлечения, а жизнь в обители исключает все это. Мудрые используют свой дар только на поддержание Границы и врачевание, иногда – чтобы прозреть будущее, но никогда – в личных целях. Жизнь в обители подразумевает лишения, непрестанный труд и одиночество, женское одиночество. У нас нет другой семьи, кроме сестер по Искре, мы не рожаем детей, не любим мужей. Здесь нет места личным желаниям и прихотям. Мудрыми становятся на всю жизнь, но если Мудрая забывает о своем служении, у сестер есть способы заставить ее жить по нашим правилам. Повторяю, девушка, жизнь в обители тяжела.

– Вы поняли, что Элиза что-то замышляет?

– В обитель приезжает много женщин, – уклонилась от прямого ответа старуха, – но после знакомства с тем, как живут Мудрые, большинство из них уезжает, распрощавшись с желанием стать одной из нас. Некоторых мы убеждаем отправиться назад и приехать через семь лет к следующему ритуалу. Из них возвращаются вновь единицы. Вот из них-то обычно и рождается новая Мудрая, новая сестра. Или новые сестры. Это осознанный выбор.

– Раз в семь лет по одной-две магичке... Выходит, Мудрых на самом деле очень мало?

– Теперь ты понимаешь? Волею Великой Нардуки Мудрых никогда не бывает больше пятидесяти. Этого хватает на поддержание Границы, но отвлекать силы на личные прихоти мы не можем. Год спустя Элиза опять посетила обитель. Теперь уже не как Ор-Ваилан, а как Элиза Раган..., – женщина помолчала, неприязненно хмуря брови, затем с досадой махнула рукой, – но к делу это не относится. Элиза подтвердила свое желание стать Мудрой, а это уже было совсем непонятно. Мы предложили ей приехать через семь лет, но она не согласилась – ведь становясь Мудрой, женщина лишается всего, чем владела до ритуала, даже семьи. Но Элиза вообще редко соглашается со всем, что противно ее прихотям. Признаюсь, мы пугали ее. Тем, что она не сможет выдержать тягот приграничной службы, что ей придется оставить привычный образ жизни и подчиниться строгому уставу обители, но она только смеялась в ответ. Одна из сестер даже пообещала, что не пустит ее на порог обители, но Элиза пригрозила взять храм штурмом, если мы попытаемся ее задержать. Образумить ее не удалось. Но мы и не собирались ее останавливать, а хотели только припугнуть. Элиза могла войти в храм, очиститься по всем правилам, пройти ритуал посвящения, а выбор Великой Нардуки мог пасть на другую женщину. Поэтому мы не стали бы препятствовать Элизе Раган. Мы хотели отговорить ее, но запрещать не имели права.

Так случилось, что в то же время, как Элиза Раган была в храме наверху, одна из младших жриц Нардуки молилась в нижней молельне, там, где обычно проходит ритуал посвящения. На нее снизошло видение. Она сошла с ума после того, что увидела. Но и то, что она успела связно рассказать, очень обеспокоило нас. Килопа видела, как Элиза Раган по крови, на остриях мечей и копий ворвалась в храм и вырвала печать магии силой, вызвав гнев Великой Нардуки. А после разрушила его. Провидица видела ужасную смерть многих из нас, Мудрых и жриц, видела кровавый бой под стенами обители. Еще видела, как родовой меч одного из Межевых лордов вонзается в грудь другому. Видела полчища нелюдей, спускающихся с гор как черная лавина, несущая кровь и смерть. Видела жестокую войну. Нам не нужна война.

Властительница на несколько секунд замолчала, невидяще глядя вниз на сложенные на коленях руки.

– Постойте-ка, – для женщины, чужой этому миру, скупые картины местного апокалипсиса мало что значили и в ступор не вгоняли, – Как Элиза могла вырвать печать силой, если это выбор Великой? Она смогла заставить богиню?

Вопрос старухе не понравился. Она вдруг выпрямилась и нахмурила брови, окатив молодую женщину суровым взглядом царевны Софьи с портрета Репина:

– Молю богов, что нет, – с некоторым испугом басовито ответила Властительница, – Хотя у Элизы Ор-Ваилан хватит коварства на любой обман и подлог. Я тебе рассказала лишь то, что услышала от жрицы Килопы: воины Элизы Раган устроили бойню в храме, когда ритуал был в самом разгаре. Видение – это не неизбежно. Видение – это то, что может быть, но может и не быть. Но если пророчеству суждено сбыться, то начало этому положит запрет на прохождение ритуала Элизой Раган. Мы не можем запретить женщине пройти ритуал, если она того пожелала. Это противоречит нашим законам. Нарушение одного из наших законов и приведет к нашему краху. Это недопустимо. Но изменить пророчество возможно. Элиза Раган никогда не станет Мудрой.

– А-а, – с облегчением вздохнула молодая женщина, – Значит, я просто не захочу проходить этот ваш ритуал. Прилюдно откажусь, скажу, что передумала. Или вы заявите, что Искра во мне потеряна и запечатывать просто нечего. То есть, в Элизе Раган в моем лице. Всего и делов.

– Потеряна? Элиза не захочет? – с укоризной покачала головой Властительница, – Ты разве не поняла, что у Элизы Раган мало шансов поступить так, как хочется ей?

– Я не понимаю...

– Задайся вопросом: зачем Элизе Раган, урожденной Ор-Ваилан, королевской сестре и дочери, магический дар?

– Власть, – не задумываясь, ответила молодая женщина.

– Вот и ответ. Я подозреваю, что Элиза в сговоре с Дагулом Ор-Ваиланом задумала нечто ужасное. Она заключает выгодный брак, дающий ей власть над частью Приграничья, и тем не менее стремится пройти ритуал, который лишит ее этого права. Она хочет власти над Мудрыми, возможно, надеется добраться до Границы – вот чего я боюсь. Я должна это остановить, но сделать так, чтобы никто не заподозрил мое участие. Теперь ты понимаешь? Ты пройдешь ритуал. Все, кто будет наблюдать за ритуалом, увидят, что Элизу Раган никто не удерживал, она совершила ритуал добровольно и беспрепятственно. И проиграла. Если после этого она все еще будет искать власти, пусть ищет ее в другом месте. А нас оставит в покое.

– А вдруг это могущество получу я? Ну, предположим, невероятное. Что со мной будет?

– Что будет? – неопределенно пожала плечами Властительница, – Ты заберешь его с собой. Думаю, в твоем мире оно ничего не будет значить. Зато подлинная Элиза Раган, вернувшаяся в свое тело, навсегда лишится Искры, и перестанет угрожать нашему спокойствию.

– И вы согласны пожертвовать шансом приобрести еще одну Мудрую, лишь бы не дать Элизе Раган обрести магию?

– Да, – без заминки сухо ответила старая женщина.

– Вы могли бы просто... ну, удалить ее отсюда. Увезти подальше на север. За семь лет многое может случиться. Честно говоря, я не понимаю. Вы совершили поистине невозможную вещь – переместили душу из тела в тело, а не можете запретить какой-то девчонке появиться в обители в определенное время? Да это просто смешно!

– Девчонке или сестре короля могущественной страны? Или жене хозяина здешних мест, самого Межевого лорда? Дитя, ты не понимаешь, кто такая Элиза Раган. Я не могу приказать ей, да и не стану этого делать. И никто другой не посмеет указывать жене лорда-протектора, как ей поступать. К тому же сам Нейл Раган, моя дорогая, не позволит упасть с головы Элизы и волоса и будет потакать ей в любых прихотях. Нейл хороший человек, гордый и честный, но женщин выбирать не умеет. Он их слишком любит, вот они и вертят им, как пожелают. С другой стороны, Межевые лорды могущественны, но не всесильны. В последнее время эдифирская корона все чаще вмешивается в дела Границы и я не хотела бы дать повод к новой войне. Особенно сейчас, когда...

Властительница поморщилась и замолчала. С чего это она вдруг разговорилась перед этой девчонкой? Всю жизнь тщательно следить за каждым своим словом, за каждым жестом, и вдруг посчитать равной себе девицу, мало смыслящую в происходящем? Впрочем, "пришелица" рассуждала разумно. И она чужая.

– Ну, вы же Властительница, – нетерпеливо пыталась подтолкнуть разговор Элиза, – Всесильная волшебница. Или в чем там состоит ваше могущество?

Это был риторический вопрос, к тому же Властительница и не думала на него отвечать. Элиза шумно выдохнула.

– Почему я?

– Я не выбирала именно тебя, женщина из другого мира, – терпеливо ответила старуха, – Даже не подозревала о другом мире, для меня твои слова были откровением. Богиня сама выбрала то, что посчитала подходящим. Как ты связана с Элизой, почему именно ты – не знаю. Говорю тебе, как и ты, я – орудие чужой воли.

– Но если...

– Довольно, – старая госпожа возвысила голос с некоторым нетерпением, оперлась на посох и встала, – Я сполна удовлетворила твое любопытство. Я сказала намного больше того, что сказала бы любой сестре в обители, и даже обычной жрице, а им я доверяю больше, чем тебе. Удовольствуйся этим.

Уже у двери Властительница обернулась:

– Не подпускай к себе Мирию, она скверная женщина.

– Да, а кто она такая? – подхватилась Элиза.

– Бывшая нянька Элизы Ор-Ваилан, приехала с ней из столицы Эдифира, из Эберы. Два месяца назад Элиза разрешила ей уйти на покой в обитель. Она травница, но приехала в обитель не за этим.

– Шпионит?

– Разумеется. Она преданна Элизе, но поговаривают, еще больше она преданна своему милорду, Дагулу Ор-Ваилану, а он очень опасен. Остерегайся их обоих.

– Послушайте, – взмолилась Элиза, – мне нужен кто-нибудь, кто расскажет обо всем. Я ведь даже не знаю, как кого зовут... Я ведь все испорчу. Может, кто-нибудь из обители знает обо мне и поможет...

– Нет, – Властительница была непреклонна, – О твоем появлении в этом мире известно только сестре Суссии, но изображать служанку Элизы Раган я ей не позволю. Много чести для Элизы! Разбирайся сама.

После ухода старой волшебницы Элиза пыталась проанализировать все, что стало ей известно. Но не смогла – голова соображала плохо, обилие информации скорее мешало, чем помогало. Странная Элиза, задающая странные вопросы, совершающая странные поступки... Уж не решат ли окружающие, что у нее не в порядке с головой? А когда реальная Элиза вернется и эти странности усилятся (ибо за эти три недели она тоже могла быть «где-то», а не в летаргическом небытии), не сочтут ли ее сумасшедшей? Неизвестно, какие законы предусмотрены здесь для сумасшедших, может, их лечат, а может, ссылают или запирают навсегда в каких-нибудь подземельях. Может, немедленно разводят с мужьями... Властительница не прочь помочь Нейлу Рагану избавиться от несчастливого брака? Она ведь явно ему благоволит. Зато Элиза не благоволила. По крайней мере, прежняя Элиза так точно.

После недолгого, примерно получасового уединения Межевые лорды предались развлечениям, устроенным в их честь, как и по случаю прибытия короля Эдифира. Замковый двор был не слишком вместительным, а потому празднества перенесли на луг, располагавшийся ниже не только самой Камнеломки, но и прилепившегося к ней поселка. Элиза впервые вышла за ворота замка и теперь смогла увидеть его со стороны.

Синганир буквально рос из скалы. Он был вырезан примерно на середине высоты утеса, а часть строений углублялась в скалу, теряясь где-то внутри. Иногда трудно было даже различить, где кончается скальная порода и начинается обработанный человеческой рукой камень. Не было и четких линий стен и крыш: одна стена переходила в другую, крыша становилась лестницей, ярус плавно переходил в ярус, и так без конца. Единственной четкой линией была внешняя крепостная стена, но и она выглядела не совсем рукотворной: пятнадцать метров простой отвесной стены, где пять верхних метров были гладкими, обработанными, да еще и с проемами – то ли окошками, то ли бойницами – на самом верху. Камнеломка не поражала яркостью красок, единственным значимым цветовым пятном всей горной крепости был большой треугольный щит над входом. Синий щит с изображением башни с бело-черной ласточкой поверх нее и невзрачным розовым цветком под ней. Не лучшее произведение искусства, однако глаз цеплялся за него непременно, ибо все остальное было серо-коричневым, желтоватым, охряным... Малоразличимым среди скал.

Куда больше привлекало внимание крупное селение, лежащее ниже замка и террасами спускавшееся к реке. Как и Синганир, некоторая часть его строений была просто врезана в скальную породу, однако дома утопали в зелени, а по случаю праздника на дверях висели гирлянды цветов, перевязанные яркими лентами, как и на белых каменных статуях то ли Авайи, а то ли Нардуки на площадях и перекрестках...

На лугу перед Синганиром были устроены ристалища. Чуть ниже по склону королевские гвардейцы расположились лагерем, их темно-серые, украшенные белым королевским оленем шатры красовались ровными рядами. А здесь, вдоль огороженной шестами ровной площадки теснился праздный и празднующий люд.

Элизе отвели почетное место рядом с королем, но она не обрадовалась этому. На прямоугольном помосте стояло несколько кресел, однако сейчас они пустовали – Дагул где-то бродил, а Нейл Раган прохаживался с милордом Джеертом, разглядывал красивых, нетерпеливо гарцующих лошадей, приготовленных, наверное, к каким-то скачкам. Милорд-протектор непринужденно смеялся, переговаривался с подходящими к нему людьми и мало обращал внимания на почетных гостей. Ветер трепал его короткие волосы, он поправлял их нетерпеливым жестом... Иногда он подбоченивался, отбрасывая явно мешающие полы роскошной накидки назад, упираясь кулаком в бедро, и так стоял, по-хозяйски осматривая приготовления к состязаниям. Не одна Элиза пристально наблюдала за ним, но вряд ли он вообще замечал это внимание.

Королевская свита пестрыми птичками расселась по бокам помоста, злобно и без стеснения перемывая косточки присутствующим, на углах помоста статуями застыли гвардейцы в синих мундирах.

– Элиза, – сквозь зубы прошипел Эрвис. Она хотела рассердиться, но когда обернулась, увидела отчаянные мальчишечьи глаза. Король не злился. Король был в отчаянии.

– Элиза, Дагул с тобой говорил?

Она кивнула.

– Что мне делать, Элиза?

Она еще раз посмотрела на Эрвиса. Внимательно. Этот шепот сквозь зубы... это же явный страх!

– Он убьет меня. Я это знаю, – чуть скошенный подбородок задрожал, полные безвольные губы горестно поджались, – Его люди повсюду. Когда ты была рядом, Дагул был другим. А теперь я каждый день жду, что меня прирежут в постели или подсыплют яд. Даже когда я один в спальне, не знаю, кто за мной наблюдает. Что мне делать, Элиза?

– Держаться, – неожиданно для самой себя жестко ответила Элиза. А что еще она могла сказать? Ей не нравился этот мальчишка, но... Теперь она его по крайней мере понимала. Угораздило же его уродиться королевским наследником с амбициозным дядей на шее!

– Когда ты станешь Властительницей, ты отберешь у меня трон? – Эрвис склонил голову и теперь смотрел снизу вверх, взгляд его был отчаянно-злым, но голос – неуверенным.

– Что за чушь, – искренне возмутилась Элиза, – Зачем мне это? Я никогда не причиню тебе вреда, клянусь!

И она совершенно не кривила душой. Какие бы отношения не связывали этих троих – Элизу, Эрвиса и Дагула, какие бы интриги они не замышляли, женщина, что сейчас сидела рядом с королем, вредить ему не собиралась. Она вообще никому не хотела бы навредить. И признаться, даже поддержала бы Эрвиса, морально, разумеется. Возможно, немного участия пошло бы ему на пользу. Возможно, ему просто не хватает обычной дружеской поддержки, обычного человеческого участия, а она, педагог со стажем, вполне могла обеспечить и тем, и этим... Боже, что за бред она несет?

Эрвис, успокоенный ее тоном, кивнул.

– Будь осторожна, – уже вполне умиротворенно и расслабленно произнес он, склонившись так, что его горячий шепот был слышен только сестре, – Дагул всегда чует подвох. Всегда. Его трудно провести. Твои люди должны быть проверенными. Только не доверяй Псам. Если что-нибудь сорвется и они не смогут сразу убить Дагула, это не должно привести к нам...

Эрвис сначала вздрогнул и запнулся, потом нахохлился, втянул шею и стал похож на стервятника... Только после этого Элиза услышала сзади легкие шаги. Каким чутким должен быть слух Эрвиса, если он заметил движение позади себя еще раньше? Насколько же он взвинчен? На грани психоза, это явно...

В кресло по левую руку короля легко опустился Дагул Ор-Ваилан, на губах его играла довольная улыбка.

– Все идет как надо, – негромко заявил он, искоса поглядывая на племянников. А потом совершенно неожиданно заявил:

– Ты слишком растолстела, Элиза. Юг не пошел тебе на пользу.

Настоящая Элиза должна бы оскорбиться, но подменной Элизе было все равно. Она деланно фыркнула и отвернулась, гадая, к чему дяде понадобилось ее уколоть. А ведь Дагул явно не из тех, кто любит трепаться просто так, из любви к искусству.

...И обнаружила за своей спиной привлекательного незнакомца. Лет двадцати пяти, гибкий, стройный, смуглый, черноволосый, с крупным носом и губами. Итальянец, подумала она, хоть сейчас на глянцевую обложку. Красавчик окинул ее плотоядно-хозяйским взглядом, улыбнулся и замер за ее креслом, словно встал на страже. Серебряный пес сверкал у него на груди, но прежде чем Элиза догадалась, кто этот мужчина, молчание разбил дядя. Опять дядя.

– Мици, – задумчиво проговорил Дагул, странно присматриваясь к Псу, – Как тебе служится в этой глуши? Скучаешь по столице?

– Я привык, милорд.

О, так это и есть Мици? Многое становится понятным.

– Здесь развлечения не чета столичным. И борделей наверняка нет. Обиженные папаши еще не жалуются протектору, что ты попортил их девок? Или жаловаться боятся?

Мици недобро сверкнул глазами и осклабился:

– Я очень нежен, милорд. Зачем же жаловаться?

– Пожалуй, поощрение тебе не повредит. Твоя хозяйка, думаю, не будет против, если я заберу тебя с собой в Эберу. Найдем чем поразвлечься. А, Элиза?

Ошиблась ли она, заметив в черных глазах Мици страх и панику? Она не знала, действительно ли была между Элизой и этим красавчиком-Псом связь, или все это происки Мирии, но если была, а Дагул догадался... Да, Мици можно будет только пожалеть. Но ей-то что?

– Я еще нужен хозяйке, – поспешно произнес Мици, пока Элиза раздумывала, как ответить дяде, – Я хорошо знаю Вышемир, без меня ей не справиться...

Элиза отвернулась, заметила на себе острый изучающий взгляд Дагула и спокойно улыбнулась. Как хорошо, что лично ее эти всякие любовные треугольники совершенно не касаются! И она могла совершенно не волноваться за судьбу своего предполагаемого "любовника". Мици... Мици, ребенок Мици ... Что-то крутилось в голове, что-то тревожное и неприятное, связанное с мертвыми женщинами... Нет, просто слишком много информации, вот и крутится карусель из фактов и домыслов...

– Можешь забирать его, если тебе нужно, – лениво ответила она.

Дагул с удовлетворенной улыбкой откинулся назад.

– Пожалуй, я передумал. В следующий раз, Мици. В следующий раз.

Элиза почти не видела разворачивающихся перед ней состязаний – в стрельбе из лука и метании копья, какой-то игры вроде поло на лошадях, боях на мечах... Соревнования здесь явно очень любили, они продолжались очень долго и с большим азартом.

Но шум, гам и крики утомили ее, она хотела уйти, однако не была уверена, что ей удастся остаться одной – она чувствовала и тяжелое внимание Дагула, и присутствие Мици спиной, его взгляд жег ей затылок. Ее слегка мутило, а еще захотелось в туалет – и осознание этой вполне естественной потребности сейчас вызывало у нее истерический смех. Где у них тут знакомые зеленые кабинки? Или на худой конец отдельно стоящие домики с заветными буквами "м" и "ж"? До сего момента Элизу занимали более важные дела, теперь же самым важным и насущным стало именно это. И безотлагательным. Утром в спальне она усмехнулась при виде роскошной ночной вазы, которую и за горшок-то приняла с трудом, днем она не раз возвращалась в эту "свою" спальню, зато теперь... Теперь она жадно всматривалась в женщин – куда они идут, что делают, не ищут ли места вполне оправданного уединения... Где они "это" делают? Они же не звери, мочиться под первый попавшийся кустик не станут... Впрочем, и кустик бы подошел, только окрест ни одного подходящего...

Больше ни о чем другом думать она не могла и с каждой минутой ее терпение истощалось. Потом истощилось окончательно. Бледная, встревоженная, озабоченная, Элиза сослалась на нездоровье и помчалась обратно в замок. Сначала она шла, лавируя среди людей, с вымученной улыбкой кивая в ответ на поспешные поклоны и удивленные взгляды, высматривая любую возможность узнать... Встретить, к примеру, Властительницу или Ирби... Интересно, как они отреагируют на вопрос: "А куда у вас тут женщины писают"?

Потом шла быстрее; дорога шла вверх и вверх, она запыхалась и злилась, и думала лишь о том, что это просто сущая мука... Да где у них тут общественные отхожие места? И есть ли вообще? Улицы, стены и стены, окна, двери, опять стены... Никаких тебе подворотен и укромных углов... Люди были везде, повсюду, праздники выгнали на улицу даже самых заядлых домоседов, оттого об уединении не было и речи...

– Элиза! – кто-то больно схватил ее за руку сзади. Она с ходу остановилась, да так резко, что зубы ее клацнули.

Мици. Только этого и не хватало.

– Миледи не понравился праздник? – его голос был холоден, мужчина не скрывал издевки. Элиза мученически простонала – только идиотских разборок сейчас ей и не хватало – и рванула вперед, однако Мици еще сильнее сжал ей плечо и ее рывок оказался бесполезным.

– Меня от него тошнит, – буркнула Элиза, – Как и от тебя. Пусти.

Нехорошо злить мужчину и так разозленного и очевидно готового совершить, мягко говоря, неблаговидный поступок. Но у Элизы и своих проблем было по горло. Буквально по горло. Она даже подумала, что теперь понимает истинный смысл выражения "моча в голову ударила"...

– Игрушка надоела и ее можно выбросить? – шальные черные глаза приблизились настолько, что кроме них Элиза мало что могла видеть. На виске мужчины билась жилка. Свернутая колечком прядь влажных черных волос прилипла к щеке. Небольшой шрам на не слишком чисто выбритом подбородке побелел. Полная верхняя губа приподнялась как в зверином оскале. И еще был запах. Сильный, резкий. Но не неприятный.

Мужские руки как-то совсем без усилий приподняли ее и тут же поставили обратно, но уже приперев к стене.