Текст книги "Эхо поющих песков (СИ)"

Автор книги: Анна Шульгина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)

Глава 9

Он уже ждал её в святилище. Одетый в простого кроя светлую рубаху такой же грубой ткани, что и её платье. Вот только брюки остались те же, в храме не нашлось этой детали мужской одежды. Босоногий, как и Тамила. С мокрых волос на шею и плечи скатывались капли, пятная рубашку – вряд ли кому-то из жриц пришло в голову предложить высушить их магией.

Тамила, задержав на мгновение дыхание, решительно прошла в центр комнаты, водружая шкатулку на алтарь. После чего вернулась к порогу, за которым, не переступая его, стояла Маара, и решительно захлопнула дверь. Появилось искушение для надежности заложить ещё и засов, но чего не было, того не было.

Мариф отреагировал на это удивленно приподнятой бровью:

– Разве для ритуала бракосочетания не нужно благословление жрицы?

– Нет. Мой род благословлен Богиней, потому наши ритуалы не нуждаются в их присутствии.

Она остановилась перед женихом, чувствуя одновременно предвкушение и страх. Страх, что не ничего не выйдет. Что у неё не получится снова пережить агонию коронации. Или что она сама переживет, а вот Марифу на это не хватит сил.

Всё тот же тайный раздел библиотеки, в котором древние книги сохранились лишь благодаря магическому поддержанию необходимых условий хранения, содержал не только дневники давно почивших предков. Королева внимательно изучала всё, что смогла расшифровать, не прибегая к помощи посторонних. Выносить что-либо она опасалась – никто не поручится, что её покои время от времени не обыскивают. Не потому что подозревают, а просто из предосторожности. Потому, зная, что последний, кто мог бы беспрепятственно проникнуть в её личный уголок знаний, погиб десяток лет назад, свободно чувствовала себя лишь там. И ритуал введения нового члена семьи в род Ассандер на всякий случай заучила. Не то, чтобы она собиралась его применять, хотя бы потому, что, в случае успеха, именно ему, вновь принятому, будет подчиняться корона. Но, как и всё, что касалось особенностей родовой магии, тщательно изучила и запомнила.

– Не бойтесь. – К изумлению Тамилы, жених подошел вплотную и осторожно провел ладонью по её волосам. Это было непривычно – только личные служанки и жрицы могли так свободно касаться королевы. Но и неприятно не было. Даже наоборот, стало будто чуть легче от того, что он понимает её состояние. – Вы прошли тяжелейший путь, который способен осилить не каждый мужчина, поэтому даже не сомневайтесь, у нас всё получится.

Говорил он тихо и почти ласково, словно успокаивал испуганного ребенка. И оттого, насколько это контрастировало с тем, что им предстоит, Тамила невольно улыбнулась.

– Я не боюсь. Скорее, волнуюсь. Вы готовы?

– Что я должен делать? – Он не отступил, продолжая стоять вплотную, так близко, что королева ощущала тепло его тела.

– Сначала мы должны умыться первородным огнем.

Будто только и ждавшее этих слов пламя в жаровне за алтарем полыхнуло длинными языками темного, почти вишневого цвета. Странным образом оно не только не осветило комнату, но будто вобрало свет, сгущая тени.

Они подошли к нему рука об руку, молча и почтительно поклонились, про себя благодаря за возможности касаться святыни. Во всяком случае, Тамила благодарила, о чем в этот момент думал жених, она сказать не могла.

Погрузив ладони в огонь, они зачерпнули его горстями, быстрым троекратным движением омывая лицо. Пусть, в отличие от обычного, это пламя не обжигало, но и приятным это касание не было.

Тамила, жестом показав, что не нуждается в помощи, взяла из жаровни маленький металлический кубок. Он был раскален докрасна, но тоже казался лишь слегка горячим, быстро темнея в пальцах королевы.

Уже поняв, что будет дальше, Мариф вынул второй предмет – небольшой кинжал, тонкий, с отсвечивающим синим острием. Рукоятка жгла ладонь, но кожу не повреждала. Эта часть обряда была привычной, разве что обычно хватало только сделать надрез и совместить ладони, смешивая кровь, а остатков её на лезвии хватало для жертвенного огня.

– Нам надлежит произнести клятвы, – Тамила без колебаний протянула левое запястье, правой рукой подставляя под него кубок. – После этого обряда вы не только станете моим мужем, но и войдете в род Ассандер, умерев для своего. Готовы ли вы к этому?

– Готов, – не задевая глубоких вен, Мариф быстрым движением полоснул по бледной коже, стараясь касаться лишь острием. Широкая сторона кинжала понадобится чуть позже.

Тяжелые капли с дробным звуком застучали о дно кубка.

– Принимая вас в мужья, я клянусь хранить верность телом и разумом вам, как своему единственному королю и повелителю. Клянусь дать все знания для владения фамильным даром. Клянусь быть опорой и поддержкой перед лицом любой опасности.

Лишь три клятвы, которые следует давать с чистым сердцем и пониманием, что за нарушение любой из них кара будет неминуемой и страшной, потому подбирать их следует с огромной осторожностью.

Кубок заполнился уже до середины, когда королева кивнула, показывая, что довольно. Повернув кинжал боком, жених быстрым касанием прижег рану. Шипение, сопроводившееся характерным запахом, но Тамила лишь чуть плотнее сжала губы, ни единым звуком не выдав реакции на резкую боль. Переведя дыхание, она отдала кубок почти мужу и с той же бережной почтительностью сжала кинжал.

– Принимая вас в жены, я клянусь оберегать вашу жизнь, как свою собственную. Клянусь встать за вашим плечом и помогать править мудро и осмотрительно. Клянусь сделать всё возможное, чтобы ваш недуг отступил, и мы нашли продолжение в наших детях.

Похоже, от волнения королева сделала слишком глубокий надрез, потому как кубок наполнился, когда Мариф ещё не договорил. И Тамила, торопясь закрыть порез, прижгла его на третьей клятве.

Он никак не отреагировал, не дрогнул голос, не дернулась рука, будто и не было тягучей пекущей боли от раскаленного лезвия.

С величайшей осторожностью, стараясь не пролить ни единой капли, она подняла руки так, чтобы ему было удобно пить. Мариф сделал несколько глотков их смешанной крови, после чего, забрав уже остывший кубок, поднес к её рту, и королева тоже глотнула чуть соленую влагу, едва не поморщившись от вкуса. Последний глоток, оставшийся на дне и стенках густыми багровыми потеками, они, не разнимая переплетенных пальцев, плеснули в жаровню. Пламя полыхнуло высоко вверх, жадно слизывая принятое подношение.

Брак был заключен.

Поклонившись огню, они вернулись к алтарю, и Тамила откинула крышку шкатулки. Дианты мгновенно отозвались хищным огнем в недрах прозрачных камней.

– Один вы не переживете инициацию, поэтому мы пройдем её вместе, – с трудом отведя взгляд от переливающейся зловещим светом короны, Тамила повернулась к мужу.

– Это опасно для вас? – он казался совершенно спокойным, разве что очень собранным, будто перед битвой.

– Нет. Мне будет немного неприятно, но вам… Это больно.

– Не думаю, что испытание, с честью выдержанное пятилетней девочкой, покажется мне невыполнимым. Я не боюсь боли.

Королева кивнула, про себя думая, что, вполне возможно, он просто не знаком со всеми её оттенками. Иначе не говорил бы так уверенно об отсутствии этого страха. Да, мужчине пристало быть более выносливым, но слишком хорошо Тамила помнила свою коронацию…

Даже тяжелейшая лихорадка после отравления не оставила в её памяти такой агонии, как первое возложение короны. Да и про выдержанное с честью испытание было сильным преувеличением. Долгие недели ушли на то, чтобы восстановить малолетней королеве сорванный голос.

– Постарайтесь сохранять ясность мысли, помните, кто вы. Это нужно просто перетерпеть, любая боль конечна. Не противьтесь тому, что будут шептать голоса, но и не соглашайтесь. Постарайтесь просто не слушать их. – Тамила глубоко вздохнула и снова приготовила кинжал. – Встаньте на колени.

Не став возражать, будущий король выполнил её требование, и теперь Тамила лишь немного возвышалась над ним.

– Корона почует родную кровь и не убьет сразу, – она провела лезвием кинжала по своим губам, рассекая верхнюю и нижнюю по центру. Тонкая струйка тут же зазмеилась по подбородку. – Помните главное – вы живы, а они мертвы, и пусть так и останется. – Быстрое касание его рта лезвием, и вот уже и мужские губы окрасились в багровый. – Положите руки мне на пояс и не бойтесь сжимать, я не сломаюсь.

Брошенный на пол уже бесполезный кинжал с тихим звоном отскочил от камня. Не обращая на него внимания, Тамила опустила корону на голову мужа, за мгновение до этого с нажимом прижавшись к его губам своими, стараясь растравить раны и тем самым дать ему больше шансов на выживание.

Пару мгновений ничего не происходило, Мариф даже попытался ответить на её поцелуй, как вдруг зашипел, с такой силой сжав ладони, что Тамила охнула и дернулась, но не отступила, понимая, что отступать уже и некуда.

Такое далекое, но будто родное ощущение расплавленного металла, сжимающего виски. И шепот. Тихий и оглушающе громкий. Гневный и плаксивый. Не выделяющий отдельных слов накатывающий гул, своей интенсивностью едва не сбивающий с ног. А ведь крови мужа в ней не так много, но всё равно корона стремилась выжечь малейший её след, уничтожить крохи чуждого, чтобы попытаться в очередной раз завладеть разумом последней королевы Гарета.

Тамила не могла с уверенностью сказать, сколько прошло времени. Может, час или два. День. Год. А возможно, всего несколько минут, растянувшиеся в нескончаемое вязкое марево боли, поглощающее всё вокруг.

Голоса, прежде гневные и громкие, вдруг умолкли. Все разом. Или, может быть, это не они пропали, а королева оглохла? Хотя, нет, быстрый пульсирующий ток крови в висках гремит, но вот голосов не слышно.

Как ни страшно было открыть глаза и увидеть, чем закончился их первый поцелуй, поднимать веки пришлось. Потому что ладони мужа, прежде едва до скрипа стискивающие её талию, вдруг разжались. Да и сам он, пошатнувшись, чуть сильнее навалился на Тамилу, которая инстинктивно попыталась помочь, хватаясь за мужские плечи.

Огонь в жаровне почти погас, значит, всё же не одна минута. Несмотря на то, что воздух был сухим до першения в горле, по коже пробежал холодок.

Король молчал, перестав наваливаться на Тамилу. Несмотря на то, что он тяжело склонил голову, корона держалась, будто приклеенная. С его подбородка изредка срывались тягучие темные капли, пятнавшие измятую льняную рубаху.

Всё ещё не решаясь заговорить, королева лишь отстраненно подумала, что их одежду следует уничтожить. Так же, как и всё в этой комнате, чего коснулась её кровь. Жрицы знают, как поступать с любой вещью, на которую попала кровь Ассандера, не желая рисковать и давать в руки кому-либо столь мощное оружие.

– Как вы? – его голос был глухим и хриплым, будто после долгого молчания. Или не менее долгого и громкого крика.

– В порядке, – ответила она не менее сипло, с трудом сглотнув. – Я могу попросить вас поднять голову?

Король медленно повиновался, не только подняв к ней лицо, но и открыв глаза. Они казались воспаленными, явная красная сетка разливалась по прежде чистым белкам, но, слава Богине, цвет их не изменился. Всё такие же серые и непроницаемые, будто свинцовое зеркало холодного моря, но в них не появилось и намека на карий цвет. Все Ассандеры были кареглазыми, и в древнем свитке говорилось, что тот, кто даст себя поработить короне, станет смотреть глазами прежних королей.

– Спасибо, – с едва слышной запинкой шепнула Тамила, понимая, что не знает, о чем говорить. Потому не стала продолжать, только поджала пальцы на замерзших босых ногах. И губы жгло от каждого слова, только затянувшийся тонкой коркой порез вновь закровоточил, что тоже не располагало к долгим беседам. Но потом, немного поразмыслив, добавила. – Наверное, нам нужно уходить отсюда.

Король кивнул, рваным движением поднимаясь и предлагая руку супруге. Она приняла её, вложив пальцы в сухую горячую ладонь.

Они ждали в коридоре, молчаливые и собранные, будто не окончания брачной церемонии дожидались, а начала битвы. Жрицы, серой вороньей стаей сбившиеся у самой двери. Четверо воинов, преодолевших границу и расстояние до столичного храма за тем, кому безоглядно доверяли и клялись в вечной верности, с виду совершенно спокойные. Молодой маг, чьё имя королева с трудом, но всё же вспомнила, рванулся вперед, стоило только распахнуться святилищу. И тут же замер с занесенной ногой, глядя на своего наставника и бывшего отцовского советника, бледного до синевы, в грубой холщовой рубахе с разводами крови. И в короне. Венце, которым грезил его собственный родитель, больше по привычке, нежели планируя возложить его на собственную голову. Короне, которая открывает не только двери королевского дворца Кальдора, но и чрево пустыни, богатое диантами.

– Склонитесь перед своим правителем, королем Итаром из рода Ассандер.

Голос Тамилы, чуть дрожащий и негромкий, произвел эффект раската грома, тут же наполнив коридор быстрым шепотом и суетливым переглядыванием. Это жрицы пытались понять, что им делать – да, они прямо не подчинялись королям, но и выказывать неуважение тоже немыслимо. И если воины во главе с магом без колебаний преклонили колено и опустили головы, то служительницы колебались. С каждой секундой в воздухе сгущалось напряжение, развеянное словами Маары, незаметно подошедшей со спины новобрачных.

– Делайте то, что вам велит госпожа. – И первой показала пример. В её поклоне было маловато раболепной почтительности, но и это произвело эффект на остальных жриц.

– Благодарю, Верховная, за оказанную честь. – Итар Ассандер проговорил это, почти не разжимая губ. И стараясь вообще не шевелить головой.

Возможно, если бы не серое от усталости лицо Тамилы, Маара не обратила бы внимание на состояние королевской четы, но, бросив быстрый взгляд на королеву, только тяжело вздохнула:

– Нам о многом нужно поговорить, ваше величество, но сейчас пройдите в покои. От нынешнего разговора вряд ли будет много толку. – Не дожидаясь ответа, она лишь посмотрела на одну из сестер, как та тут же приблизилась и поклонилась ещё ниже:

– Следуйте за мной.

Она привела их во всё ту же комнатку, где Тамила очнулась несколькими часами ранее. Разве что теперь там находилась Сола. Перепуганная, бледная и с подрагивающими руками, из которых при одном взгляде на вошедших выпало приготовленное для королевы платье.

– Ваше ве-ве-величество… – она с ужасом таращилась попеременно то на госпожу в странном наряде, босоногую и простоволосую, с лицом, перепачканным засохшей кровью, то на высокого незнакомого мужчину, пребывавшего в таком же неприглядном виде. Но больше всего – на корону на его голове. Корону её госпожи, к которой и притронуться было страшно, хотя иногда и тянуло. Но жуткие рассказы о том, что стало с такими любопытными, были слишком правдоподобны, чтобы рискнуть повторить их подвиг.

– Принеси воды для умывания и можешь быть свободна.

– Да, госпожа. Конечно, госпожа, – она так рьяно бросилась исполнять просьбу, что едва не сбила с ног короля, отчего и вовсе замерла перед ним, а потом, не дожидаясь заслуженной кары за этот проступок, выскочила из кельи, но далеко убежать не успела, остановленная окриком королевы:

– Подожди! Сначала в святилище, принесешь ларец темного дерева, потом вода, понятно? И побыстрее.

Сола припустила по коридору, мгновенно растворившись за его поворотом.

В комнате они, не сговариваясь, почти рухнули на кровать. Пусть это неприлично и вообще хорошо воспитанные королевы так себя не ведут, но Тамила ощущала себя настолько измочаленной, что даже не было сил откинуть с лица распущенные волосы. Наверное, муж чувствовал себя не лучше, так же молча опустившись рядом и касаясь её бедра ногой. А ведь ещё брачная ночь впереди…

Развить эту мысль не дал стук в дверь, хотя та и оставалась открытой. А значит, придется поднимать голову, чтобы посмотреть, кто там. Или можно не смотреть и сразу рявкнуть, чтобы немедленно убирались. Ко второму королева была не склонна, привыкнув сохранять лицо в любой ситуации, но идея показалась крайне заманчивой.

Воплотить её не дал супруг, шевельнувшийся рядом и все тем же хрипловатым голосом категорично сказавший:

– Сначала королева.

Перед ними в узком пространстве между постелью и стеной стоял маг. Нахмуренный и недовольный, даже посмевший неодобрительно покачать головой перед тем, как опуститься на корточки перед Тамилой.

– Ваше величество, мне нужно закрыть ваши раны.

Она хотела с не меньшим упрямством отказаться, хотя тут же с новой силой ощутила и головную боль, и досадливое жжение руки, и то, как огнем горят губы. И даже почти отказалась, но снова заговорил муж:

– Не противьтесь, Эйдал не причинит вам вреда. Дайте ему руку и разрешите исцелить.

Противоречить прямому приказу мужа, да ещё и новоиспеченного короля на глазах посторонних было бы слишком неразумно, потому, поколебавшись несколько мгновений, она поддернула рукав рубахи, обнажая уродливый багровый рубец, пересекавший запястье. Не говоря ни слова, маг накрыл пальцами рану, отчего Тамила чуть вздрогнула, и тихо что-то зашептал. Ни этих слов, ни языка вообще она не знала, он был доступен лишь одаренным, но не смогла сдержать тихого вздоха, когда по коже разлилось прохладное оцепенение, притупившее боль от ожога. Пусть она не исчезла совсем, но и это было огромным облегчением.

А вот к губам он не прикоснулся, расположив ладонь так близко, как это вообще было возможно без физического контакта. И снова тот же холодок, даже онемение.

Сола успела как раз к тому моменту, когда Эйдал, залечив раны короля, поднимался. Не менее бледный, чем новобрачные, и так же едва заметно пошатывающийся от слабости.

– Поставь кувшин на стол, – Тамила всё же поднялась, забирая из рук служанки шкатулку. – Помоги мне переодеться.

Засуетившаяся горничная подхватила уже изрядно помятое платье, но замерла, остановленная словами короля:

– Вам помочь дойти до купальни?

Помня себя после коронации, Тамила сомневалась, что ему по силам дойти даже до двери. Удивительно, как он сам добрался сюда из святилища, королева боялась, что придется незаметно поддерживать мужа, потому только отрицательно качнула головой.

– Благодарю, не нужно, это рядом.

– Не задерживайтесь.

Задерживаться она и не планировала. Да и той воды, что принесла Сола, хватило бы, чтобы привести себя в порядок обоим, но служанка дала знак, что срочно нуждается во внимании госпожи. По пустякам она его обычно не использовала, потому лучше было узнать новости, принесенные горничной.

Купальня оказалась пуста, как, впрочем, и всё гостевое крыло храма. Куда жрицы разместили их сопровождающих, неизвестно, но в том, что им было оказано внимание и радушие, королева не сомневалась. Потому не собиралась забивать голову этими пустяками.

– Что случилось?

– Госпожа, слава Богине, вы живы, – Сола начала сноровисто распутывать заскорузлые от крови завязки рубахи. – Храм ещё до полудня окружили воины.

– Сколько их?

– Пять дюжин. – Ткань скользнула по поднятым вверх рукам, после чего опала на пол. – Ярен передал мне весточку, что у них приказ не выпускать никого, даже вас. Особенно вас.

Имя одного из любовников своей служанки Тамила знала. Как и то, что он был дворцовым стражником. Не из низших, все же горничная самой королевы это не кухонная поломойка, но и не из элитной сотни, которой доверяли охранять жизни высших сановников. Очень удобная должность – в курсе всего, происходящего во дворце, но и не бросается в глаза. Потому королева и не возражала против временных отлучек горничной, зная, что её избранник регулярно снабжает возлюбленную новостями.

Пока она размышляла, Сола быстро омыла кожу госпожи мягкой губкой и растерла грубоватым, но чистым полотенцем. В багаже королевы имелись куда как более нежные ткани и душистые масла для мытья, но она и не думала капризничать. Чистота и возможность поразмышлять в тишине намного важнее.

– Завтра, через два часа после восхода солнца у храма нас должны ждать пара лучших лошадей с моих конюшен и сотня верных стражников. Ещё две сотни незаметно расставить по дороге от храма до дворца, особенно на рыночной площади, поедем через неё, – заметив, что служанка, вытаращив глаза и округлив от ужаса рот, хочет возразить, Тамила более резко продолжила. – Если сможешь это организовать, я дам за тобой хорошее приданное, а твоему мужу гарантирую место при дворе. Почетное, не хлопотное и хорошо оплачиваемое. Заметь, не Ярену, а твоему мужу. А кто им станет, зависит от его верности мне и готовности помочь тебе.

Сола заметно поколебалась, но всё же кивнула:

– Я сделаю так, как вы приказали. Вы позволите задать вам вопрос, госпожа?

– Давай.

– Этот мужчина… Это ведь наш новый король?

– Да, это мой муж и ваш правитель, его величество король Итар.

Заметно было, что служанку терзают вопросы, откуда он вообще взялся, но спрашивать она больше не рискнула. Королева дала право на один вопрос и даже честно на него ответила, что-либо уточнять будет дерзостью, которую Тамила не приветствовала.

– Подать вам ночную сорочку, госпожа?

Представив, как она идет по коридору в сорочке, а навстречу ей хоть тот же Эйдал, Тамила поморщилась.

– Нет, платье. Что делать с окровавленной рубахой, знаешь.

Если Сола и удивилась блажи новобрачной идти на супружеское ложе в платье, а не в ночном наряде, как пристало всякой молодой жене, вслух она это никак не выразила. Помогла оправить складки ткани, быстро расчесала волосы, собрав их в свободную косу, и отвела госпожу обратно в опочивальню.

Маг уже ушел, оставив Марифа в одиночестве. Казалось, он не двинулся с места, сидя всё так же прямо и будто одеревянело, и невидящим взглядом смотрел в противоположную стену.

Тамила взглядом показала служанке, чтобы оставила их одних, и, глубоко вдохнув для храбрости, закрыла дверь спальни.