Текст книги "Эхо поющих песков (СИ)"
Автор книги: Анна Шульгина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)
Дернувшейся следом Мати госпожа жестом велела оставаться на месте и осторожно открыла тяжелую дверь. Покои супруга встретили её темнотой и тишиной, без слов давшей понять, что короля здесь нет. И всё же Тамила не торопилась уйти, легким хлопком ладоней зажигая светильники.
Здесь всё было ровно так же, как в тот раз, когда она была здесь. Сколько времени прошло с тех пор – три года, пять лет? Она старалась избегать этих, несомненно, роскошнейших комнат, со столь богатой отделкой, что случайно попавший сюда посторонний не сможет сдержать возгласа восхищения. У Тамилы же они вызывали плохие воспоминания и по негласному договору с мужем она не появлялась на его половине.
Стол был завален бумагами едва ли не так же густо, как в рабочем кабинете короля. Оставлять их здесь он не опасался, зная, что, как пройти с его половины в спальню Тамилы, так и обратно, можно только с дозволения хозяев. И все же она была уверена, что ничего по-настоящему важного там не найдет. Её супруг не настолько беспечен, чтобы оставить важные сведения там, где их может увидеть посторонний.
С разочарованием убедившись, что мужа в покоях нет, королева уже хотела возвращаться к себе, когда за дверью, ведущей в наружные комнаты мужской половины, послышался шум. Неясные голоса звучали тихо, но резко и встревоженно. Тамила на мгновение прислушалась, решая, стоит ли обнаруживать своё присутствие, но расслышав, как супруг сквозь зубы тихо выругался и застонал, распахнула дверь. Тот факт, что вид её был несколько далек от приличного, занимал ровно до того мгновения, как взгляд остановился на окровавленной одежде мужа.
– Быстро положите его на пол! – Тамила подбежала к лорду Эйдалу, который с усилием придерживал его величество, пытаясь довести до кровати. – Что произошло?
Если кто-то из них и обратил внимание на тот факт, что королева очевидно находилась не в своей спальне, озвучивать его никто не стал.
– Не беспокойтесь, просто царапина, – голос короля звучал довольно уверенно, вот только бледность, залившая лицо, говорила об обратном.
Его брат был более многословен:
– Лестница в жилое крыло, арбалетчик ждал где-то на верхнем ярусе галереи. Был один.
– Ушел?
– Да.
Она на мгновение подняла глаза на лорда Эйдала, не веря услышанному, но непривычно жесткое выражение его лица убедило, что шуткой здесь и не пахло. Зато пахло кое-чем другим.
– Помолчите, пожалуйста, – она шикнула на попытавшегося что-то добавить мужа и склонилась к самой ране, всё ещё прикрытой рваной тканью рубахи, пропитанной кровью едва не до плеча. Смутно знакомый аромат щекотал ноздри, пробиваясь сквозь тяжелый запах крови. Что-то смолистое, с резкими нотами жженого сахара… Что это такое, она поняла почти сразу, потому чуть севшим голосом уверенно обратилась к чародею. – Залечить рану магией вы не смогли.
– Нет.
Тамила кивнула, на секунду опустив голову и пытаясь понять, что теперь делать.
Из хороших новостей – кто бы ни покушался на жизнь короля, сделал он это из рук вон плохо. Болт скользнул по левому боку, разорвав кожу и мышцы, скорее всего, сломав одно или два ребра, но глубже в тело не вошел. Запах, который она ощутила, не имел ничего общего с ядом. Конечно, если ты не маг. Вот на них он действовал вполне определенным образом.
– Вам придется довериться мне, – она внимательно посмотрела в глаза мужа, отмечая испарину на его лбу и чуть расширенные от боли зрачки. – Отвар, в котором вымочили болт, не даст воздействовать на рану магией ещё около суток.
– Делайте то, что считаете нужным.
Велев магу устроить Итара на полу так, чтобы был подход с любой стороны, Тамила бегом вернулась в свои покои. Тут же встрепенувшаяся служанка лишь проследила взглядом за госпожой, подхватившей сундучок, стоявший в изголовье кровати.
– Сидишь здесь, если кто-то придет, отвечаешь, что я сплю, будить не велено, – на одном дыхании выпалила она, совсем не по-королевски быстро устремляясь обратно на половину мужа.
Маг выполнил её распоряжение, успев не только уложить короля, но и разрезать остатки рубашки. Конечно, было бы удобнее врачевать хотя бы на столе, но имеющийся здесь столик не выдержит веса взрослого мужчины, тащить же раненого куда-то ещё, рискуя вызвать ещё более серьезные последствия, никому и в голову не пришло.
– Время от времени говорите со мной, чтобы я знала, что вы в сознании, – Тамила кончиками пальцем быстро, но аккуратно прощупывала края раны, взглядом показав лорду Эйдалу, чтобы тот контролировал состояние брата.
– Боюсь, из меня сейчас плохой… собеседник, – король побледнел ещё сильнее и говорил с некоторым трудом.
– Ничего страшного, я прощу вам этот грех.
Она была права, два ребра треснули, но не сломались, значит, хотя бы нет риска пробить осколками легкие. Утешение слабое, если учесть, что рана была столь глубока, что эти ребра можно было рассмотреть сквозь начинающую сворачиваться кровь. Но малейшее движение вызывало новое кровотечение, и это тревожило. Очистив широкий порез, края которого не сходились, оставляя зияющую рану, Тамила тяжело сглотнула, чувствуя, как дрожат руки, а сердце колотится так быстро и громко, что должно было перебудить половину дворца. И ощущая не только страх, но и поднимающуюся волну ненависти – ну, уж нет, мужа она смерти не отдаст!
Если будет нужно, заставит магов поддерживать его жизнь ценой их собственных, но его сердце будет биться. Нужно продержаться лишь до следующей ночи, потом, когда края раны можно будет стянуть магией, это будет уже не страшно, но пока…
– Мне нужно наложить швы, иначе вы просто истечете кровью. Лорд Эйдал, принесите стакан воды, из коричневого флакона отсчитайте семь капель.
Но маг не успел даже отодвинуться, чтобы выполнить приказ, когда король тихо, но непреклонно одернул его:
– Не нужно.
– Мне придется шить вашу плоть, это очень больно, – Тамила говорила тихо и ласково, как с ребенком, разматывая тонкий шелк, вымоченный в крепком вине. – Позвольте дать вам возможность не чувствовать этого.
– Король Сафар прибудет через три часа, я не могу принимать дурманящие зелья.
Если бы не тот факт, что потом муж ей этого не простит, Тамила залила бы обезболивающее силой, пусть с помощью мага, без разницы, но сейчас только судорожно вздохнула под его понимающим взглядом и кивнула.
До крови закусила нижнюю губу, втыкая иглу в первый раз, заметив, как он чуть вздрогнул.
Скольжение нити, тут же набрякшей и окрасившейся темно-алым.
Быстрый взгляд на Итара, сжавшего зубами ремень, который протянул ему лорд Эйдал, вставший в изголовье. Он же удерживал руки брата, чтобы тот в порыве беспамятства от боли случайно не оттолкнул целительницу.
Каждый прокол Тамила боролась с собой. Чтобы не смотреть на мужа, зная, что он страдает, и не имея возможности облегчить эту боль. Сжимая собственные зубы, чтобы не расплакаться подобно ребенку от страха и переживаний. Несмотря на то, что с момента заключения брака прошло всего три месяца, супруг стал ей по-настоящему близок. Не так, как была близка нянюшка или дядя, по-другому, но он стал для неё нужным человеком. Человеком, способным выдержать если не всё, то очень многое, не теряя способности шутить над собой и поддерживать жену. Даже его злость и недовольство не пугали её в степени боязни наказания. Скорее, Тамила не хотела разочаровывать мужа.
Потому сейчас, аккуратными стежками соединяя его плоть, она боялась, что этого будет недостаточно. Всё же она не имела достаточной целительской практики, вдруг того, что она знает и умеет, не хватит, чтобы залечить ранение?
Несмотря на мятущиеся мысли, пальцы её были тверды и уверенны, вот только колени дрожали так сильно, что, когда она затянула последний узел на шве и наложила повязку, силы подняться нашлись не сразу.
– Помогите переложить его на кровать. – Королева с трудом встала, выискивая нужную склянку среди десятков других в ларце.
Она не поняла, был ли муж в сознании, когда маг, стараясь действовать, как можно осторожнее переместил короля в опочивальню, или же тот забылся в коротком забытье. Но пусть лучше так, чем чувствовать боль, зная, что не можешь облегчить её.
Тамила, собрав лекарские принадлежности, на подгибающихся ногах вошла следом, расслышав лишь окончание фразы супруга:
– … уничтожь следы крови и убедись, что никто не будет болтать о произошедшем.
– Прием нужно перенести, встречаться с братом в таком состоянии это безумие!
Королева была полностью согласна с этим определением, хотя и понимала, что это невозможно.
– Придется, у меня нет выбора, – Итар, опершись на руки, попытался чуть приподняться на подушках, но лишь выругался сквозь зубы от прострелившей тело боли.
– Я пойду с вами.
Наверное, стоило сказать это менее стальным тоном. Или хотя бы сначала переодеться – только сейчас Тамила поняла, что стоит в залитой кровью ночной сорочке не только перед мужем, но и перед его братом. И хоть от понимания этого стало чуть неловко, отступать она не собиралась.
– Иди, вернешься через час, – муж, будто не услышав её, кивнул магу.
Дождавшись, когда лорд Эйдал выйдет, королева подошла к кровати и, подобрав подол сорочки, присела рядом с мужем. Потом, чуть подумав, очень осторожно, стараясь не делать резких движений, прилегла рядом, прижавшись щекой к его правому плечу. Итар чуть подвинул руку, обнимая жену и теснее прижимая её к себе.
– Пожалуйста, позволь пойти с тобой, – она уткнулась лбом в его подмышку, чувствуя, что его кожа слишком горячая.
– Ты останешься в покоях, – он говорил тихо, и Тамиле приходилось прислушиваться, чтобы разобрать его слова. – Я не знаю точно, что задумал Сафар, но что-то грядет. И рисковать тобой я не стану. Если будет нужно, прикажу тебя запереть.
По голосу мужа королева уже поняла, что сейчас никакого компромисса не получится, он уже всё решил, спорить бесполезно. Потому, хотя в душе и негодовала на его упрямство, кивнула, показав флакончик, который так и держала в стиснутых пальцах:
– Это стимулятор, он бодрит и дает энергию, но действия хватит только на пару часов, потом пойдет откат, и станет ещё хуже. Используй в крайнем случае.
Глава 23
Она ещё раз проверила швы на ране, нанесла столько заживляющей мази, что хватило бы для обмазывания с головы до ног, и наложила тугую повязку. После чего с болезненным вниманием следила за тем, как король одевается для приема высочайшего гостя. Говорить и даже думать так было неуместно, но траур оказался весьма кстати, став причиной сокращения приветственных мероприятий.
Ни народных гуляний, ни роскошного бала не ожидалось, первый день официального визита вообще был довольно скуден на зрелища.
Торжественная встреча на пороге дворца, затем переговоры в узком составе, после чего начиналось то, чего Тамила опасалась больше всего – небольшой прием, на котором хозяева и гости будут цветисто восхвалять друг друга, вручат давно заготовленные подарки и вообще всячески продемонстрируют безупречные манеры и дружбу. Помнится, именно во время такого приема два года назад её и отравили.
Король был бледен, но та восковая желтизна, которая так напугала Тамилу, сошла. К сожалению, черный бархат парадного камзола только подчеркнул белизну лица правителя, и все же рисковать с более светлыми оттенками не следовало – ему придется двигаться, и, если рана откроется, испачканный кровью наряд вызовет ненужные вопросы. На темном же она будет менее заметной.
Даже в относительном уединении своих покоев Тамила слышала, как нарастает шум во дворце. Пусть на подготовку оказалось выделено катастрофически мало времени, дворец был готов к приему, что не могло не вызывать удовлетворение и гордость. Но это не мешало наносить последние суетливые штрихи, эхо от которых долетало и в королевское крыло.
Она с тяжелым сердцем проводила мужа до двери, ещё раз пообещав, что без веской на то причины не покинет покои. И хотя беспокойство за него было острым до кома в горле, не позволила себе ни наставлений, ни проявления страха, не желая добавлять мужу тревог. Ему их и так хватит с лихвой.
– Как только прием закончится, я вернусь к вам, – он едва ощутимо прижался прохладными губами к её щеке, не обращая внимания на фрейлин, делавших вид, что не наблюдают за венценосной парой, чем вызвал слаженный вздох умиления с легким оттенком зависти. Быть может, эта неприличная демонстрация чувств, совершенно недопустимая в присутствии посторонних, скрасит придворным дамам невозможность присутствия на приеме. Тамилу мало волновали чувства фрейлин, но всё же не стоит слишком сильно ограничивать их в развлечениях.
– Берегите себя.
Она быстро коснулась ладонью его лба в благословляющем жесте и выразительно посмотрела на лорда Эйдала, мрачной тенью вставшего за правым плечом короля. Тот едва заметно кивнул, без слов заверяя, что сделает все возможное, чтобы состояние правителя никто не заметил. После некоторых споров было решено, что флакон со стимулятором лучше отдать магу, всё равно король не рискнет пить что-либо из чужих рук, а окружающие вряд ли поймут, если его величество начнет глотать что-то из бутылочки. У чародея всё же больше шансов незаметно подмешать отвар, если в том возникнет необходимость. И как Тамила не надеялась на обратное, хорошо понимала – возникнет. Усталость последних недель, помноженная на бессонную ночь, даже без учета ранения могла существенно осложнить жизнь. Теперь же и вовсе выхода не оставалось, вне зависимости от того, как чувствует себя король, у подданных не должно возникать доли сомнения в его здоровье и дееспособности.
Спиной чувствуя любопытные взгляды, Тамила с выраженным спокойствием на лице повернулась к свите. Единственным, в чьих глазах не было жадного любопытства, оказался лорд Кайт. Мага королевы пришлось посвятить в произошедшее, и тот поклялся, что ни на шаг не отойдет от госпожи, раз уж опасность грозит даже в той части дворца, которая ранее считалась совершенно безопасной.
Казалось, он даже не заметил ни нежного прощания супругов, ни возникшей неловкой паузы, тихонько перебирая пальцами струны гитары. Та отзывалась тихой жалобной мелодией, и от её тоскливого напева королеве захотелось сделать какую-нибудь глупость. Например, грубо выпроводить всех присутствующих и, раз уж пообещала не покидать своих комнат, запертым зверем метаться по роскошным покоям, не в силах справиться с нервами. Или же, нарушив все запреты, нырнуть в темную сеть тайных ходов, неотступной тенью следуя за гостями. В том, что пришли они не с такими мирными намерениями, как уверяли, Тамила не сомневалась.
Ни первого, ни второго она не сделала, мгновенно взяв себя в руки и доброжелательно улыбнувшись чародею, который, поймав её взгляд, начал напевать песню о юном господине и его возлюбленной, чьи чувства не одобряли их родичи. Естественно, песня закончилась трагически, ни к чему рождать в девах благородных кровей мысль, что отношения, порицаемые старшими, вообще могут привести к чему-то хорошему.
Королева, некоторое время поддержав бессмысленную беседу о моде, сути которой практически не слышала, сбежала от осторожных расспросов под предлогом вышивки. Дело благородное и не терпящее легкомыслия, потому, скользя иглой по полотну, можно предаться размышлениям и не отвлекаться на всякие глупости.
Странно, лестница, соединяющая административную часть дворца с жилым крылом, длинная и практически не имеет выступов, за которыми жертва может спрятаться от поджидающего убийцы. Стража неусыпно дежурит перед её началом, далее же пост уже в самом конце, на случай, если кто-то нежелательный смог проскользнуть мимо первого патруля. Галерея, опоясывающая внутренние покои, отгорожена невысокими резными перилами, чтобы излишне веселые гости случайно не свалились с высоты четвертого этажа на драгоценный пол. Гостей во дворце избыток, их не особо и жалко, а вот мрамору тем самым может быть нанесен непоправимый ущерб.
Как бы ни был внимателен маг, всюду сопровождавший короля, усталость ведома и чародеям, к тому же постоянно держать защитный купол невозможно, слишком большой расход энергии. Судя по тому, что на лорде Эйдале ни царапины, ни закрыть, ни оттолкнуть господина он не успел, тогда почему убийца оставил короля в живых? Дрогнула рука? Нет, в это Тамила не верила, как и в то, что в нём взыграли верноподданнические чувства. Если бы это было так, убийца пришел бы к страже и честно рассказал о поступившем заказе. Искать его бесполезно, королева была уверена, что покушавшийся уже мертв. Вне зависимости от того, чем закончился выстрел, его судьба была предрешена задолго до нажатия на спусковой крючок. И всё же кто-то помог выйти из дворца, ну, или взял на себя труд спрятать тело, чтобы оно сразу никому не попалось на глаза.
Версия её была построена на предположениях, но чем дольше размышляла, тем больше склонялась к мысли, что убивать короля не планировали, только ранить. Для того и хитрый отвар, чтобы маги не смогли быстро исцелить рану, ведь Итар ни разу не дал кому-либо усомниться в вероятности владения дара.
В любом случае, то, ради чего затевался фарс с покушением, должно произойти сегодня, ведь уже к следующему утру король будет исцелен. Но идей насчет целей странного происшествия не было, бессонная ночь и Тамилу не сделала бодрее, рождая несильную, но изматывающую головную боль.
Мельком взглянув на часы, королева отметила, что гостей уже встретили, да и время переговоров подходит к концу, никто всерьез не надеется на то, что в первый же день удастся прийти к какому-то соглашению. Проблема северян тревожит и Орис, да и Сафар, невзирая на неприязнь к брату, не отмахнется от тревожных новостей, все же он воин и понимает, когда стоит проявить упрямство, а когда нужно поддержать вчерашнего противника.
Поддержать… Брата…
Внезапно эти два слова будто зацепились в её сознании, вызывая смутные воспоминания о чем-то вроде братской клятвы.
Тамила вздрогнула, ощутив, как кровь отливает от лица, оставляя в голове звенящую от напряжения догадку, для чего всё это было затеяно.
– Ваше величество! – Одна из фрейлин охнула и бросилась к королеве, которая не сразу ощутила боль. Потому с некоторым непониманием перевела взгляд на иглу, едва не до середины вошедшую в её палец. – Скорее, нужно перевязать…
Они засуетились, шурша юбками и ахая.
– Дамы, успокойтесь, я всё исправлю, – лорд Кайт, который сегодня был непривычно серьезен и даже не обращал внимания на привычный флирт, сел у ног королевы. – Вы позволите?
Тамила медленно покачала головой, всё ещё не веря в собственную догадку и, с трудом сглотнув, ответила:
– Не стоит, это пустяк. Думаю, мне стоит немного отдохнуть, – она довольно резко встала, не отводя взгляда от всё ещё коленопреклонённого чародея, одними губами шепнув. – Мне будет нужна ваша помощь, ждите.
Сама же позволила фрейлинам проводить себя в опочивальню, и, едва дождавшись, когда Мати притворит дверь, бросилась к декоративному панно на стене.
– К моему возвращению приготовь платье из алого муарового шелка! – Крови из проколотого пальца хватило, чтоб защита дворца, признав хозяйку, пропустила её в тайную сеть. Не оглядываясь на служанку, Тамила, подхватила пышную юбку и быстрым шагом устремилась вглубь лабиринта. Вздумай кто-то попытаться последовать за ней, вполне мог остаться здесь навсегда, не выбравшись из причудливо пересекающихся тоннелей, опоясывающих весь дворцовый комплекс.
В глазах высших сил Итар и Сафар не только единокровные братья, но и братья по положению. Они оба правители своих государств, потому равны во всем, и не могут проявить слабость перед лицом не только врага, но и союзника. И, по древнему закону, о котором мало кто помнит и который вряд ли кто-то собирался исполнять, если один из союзников не может выполнять свои обязательства, второй должен взвалить груз ответственности на себя. Как в битве, так и в мирной жизни. И если правитель не может выполнять свои обязанности и рядом нет того мужчины, кто кровью своей поддержит, пока государь не оправится, союзник имеет право взять под опеку его подданных.
Если бы был жив дядя Видар, он, как кровник королевской династии, стал бы временным правителем до момента исцеления короля. Но теперь, после его смерти, Тамила осталась единственной, кто силой крови может претендовать на корону, но… Она не мужчина.
Только потому два года назад Орис не дерзнул обратиться к этому закону, когда Тамила была предательски отравлена, что за её спиной стоял брат покойного отца. Иначе ни прямые обвинения в организации убийства королевы, ни прочие малозначительные с политической точки зрения моральные аспекты не помешали бы Орису попытаться прибрать к рукам Гарет.
Выказывая уважение брату по престолу, равно как и его представителю, Итар должен в начале приема встретить и усадить на почетное место, а в конце – подняться и проводить гостей до порога, показывая, что двери дворца всегда открыты для них. И что будет, если король к тому моменту будет настолько измучен ранением, что не сможет исполнить этот церемониал, Тамила даже думать не хотела.
Переход в очередной раз свернул, шум, ранее бывший тихим и неразборчивым, многократно усилился, и Тамила прильнула к кусочку мозаики, со стороны зала для торжественных приемов выглядящей куском матового белого стекла, но с ее стороны совершенно прозрачного.
Она не обращала внимания на собравшихся, зная, кто присутствует и даже какие слова кто из них говорит. Подобные мероприятия всегда проходят по определенному церемониалу, потому ничего нового она не услышит. Вместо этого королева пристально всматривалась в возвышение, на котором стояли два трона для королей. Их установили не рядом, а под углом, чтобы правителям не приходилось поворачивать головы, дабы увидеть соседа. От ближайших придворных их отделял добрый десяток шагов пустого пространства, рядом же находились лишь те, кто исполнял обязанности помощников. Лорд Эйдал отстраненно наблюдал за происходящим, стоя за правым плечом старшего брата и не обращая внимания на среднего. По правителю Сафару Тамила лишь скользнула взглядом, как и по немолодому мужчине за его спиной, впившись взглядом в лицо мужа. Оно было если не бескровным, то весьма близко к тому, но сидел он прямо и с видимой непринужденностью, не обращая внимания на то, как присутствующие косятся на него, встревоженные откровенной бледностью. Королева видела супруга с левого бока, потому могла заметить, что камзол местами кажется излишне темным…
Судя по тому, как были сжаты губы, а между бровями пролегла морщина, действие стимулятора или уже закончилось, или вот-вот должно истечь. Тамила на себе опробовала его действие, потому знала, какие усилия приходится прикладывать даже для того, чтобы ровно сидеть.
Резко развернувшись и перейдя с быстрого шага на бег, Тамила помчалась обратно в покои, проклиная коварного соседа и того, кто сделал коридоры тайных ходов такими длинными. О том, что она может не успеть, старалась даже не думать. Если она права, король Сафар всеми силами будет стараться затянуть прием.
В опочивальню она ворвалась ураганом, на ходу расстегивая корсаж:
– Быстрее, давай платье! – И замерла, заметив, что компанию служанке составляет лорд Кайт. – Будьте добры подождать за дверью, мне нужно привести себя в порядок.
Несмотря на то, что королева запыхалась, тон получился ледяной, под стать бешенству, которое она в данный момент испытывала.
– Не могу. Я давал клятву беречь вас и не допущу, чтобы вы пострадали.
Решимости в его глазах было столько, что Тамила на мгновение растерялась, столкнувшись с откровенным неподчинением приказу:
– Я думаю, что король Сафар бросит вызов моему мужу на основании его неспособности управлять Гаретом.
Маг повел рукой, будто стягивая путы на Мати, которая, даже стоя навытяжку, пыталась сопротивляться, бросая на мятежного чародея такие взгляды, что ему стоило бы принять их во внимание.
– Его величество предполагал подобное, лорд Эйдал и магистр Дарий набросят иллюзию, чтобы конфуза никто не заметил.
Они оба понимали, что вероятность того, что никто не обратит внимания на едва стоящего на ногах короля, ничтожна. Да и Сафар прибыл не без магической поддержки, а если учесть, что Тамила больше не верила Дарию…
– Вы сейчас покинете эту комнату и, когда я буду готова, проводите меня к супругу. Или же убирайтесь и больше никогда не смейте являться мне на глаза.
К её удивлению и тревоге, вместо того, чтобы выполнить распоряжение, чародей сделал два шага вперед, нависнув над Тамилой так, что заслонил собой не только Мати, но и свет от окна.
– Пожалуйста, не идите туда. Если вы явитесь на прием сейчас незваной, это убедит двор, что вы пустое место. Никто не забудет вашего унижения перед мужем, не посчитавшего нужным достойным образом представить свою королеву правителю другой страны.
Она отшатнулась, избегая нежеланной близости к магу, горько усмехнувшись про себя. Он даже не представляет, насколько прав, говоря о унижении.
– Если я этого не сделаю, буду сама себя презирать, а это страшнее пренебрежения придворных. Помогите мне. Во имя всего, что для вас дорого, прошу вас.
По красивому лицу чародея скользнула улыбка, больше похожая на гримасу боли.
– Вы знаете, кто для меня дороже всего.
Она не отвела глаз, понимая, что эти слова причинят ему страдания, но если это единственный способ повлиять на происходящее, то…
– Помогите во имя вашей любви ко мне.
Лорд Кайт отпрянул, будто она его ударила. На мгновение ей показалось, что он и сам сейчас замахнется, чтобы обрушить пощечину на её лицо, но маг лишь судорожно втянул воздух сквозь зубы и будто через силу выдавил:
– Во имя моей любви к вам я провожу вас к вашему мужу, – после чего резко отвернулся, направляясь к двери. – Помоги её величеству собраться!
Отмершая Мати волком посмотрела вслед чародею, но бросилась к госпоже, которая, путаясь в застежках и шнуровках, сдирала с себя платье.
Наряд из алого муарового шелка был приготовлен к её восемнадцатилетию, но примерить роскошный туалет королеве не пришлось. К тому времени здоровье Тамилы не внушало оптимизма, и празднества отложили, а великолепное платье, над которым несколько недель работали самые искусные швеи, так и осталось ни разу не надетым.
– Просто расчеши волосы, прическа не нужна, – пока Мати шнуровала корсаж, Тамила открыла шкатулку с подарком мужа. Платье было прекрасно, но оно открывало декольте, потому… Жемчужное ожерелье драгоценным ошейником легло на плечи, плотно и жестко обхватывая шею, отчего королева почувствовала легкое удушье. Темные локоны шелком окутали её спину, водружать на них корону она не стала. Ей не забудут публичное унижение, но если при этом на голове будет корона, это коснется не только самой Тамилы, но и всего королевского рода.
Маг ждал в уже опустевшем будуаре, мрачно глядя на запертую дверь в коридор, и оглянулся лишь, услышав шаги Тамилы.
В его глазах была такая тоска, что королева ощутила горечь и сожаление от того, что была вынуждена настолько откровенно манипулировать его чувствами.
– Вы прекрасны, моя госпожа.
– Ведите.
Что он говорил страже, перекрывшей проходы из жилого крыла, она не слышала, будто оглохнув и не видя ничего вокруг. Возможно, пришлось применять чары, Тамила не следила, сосредоточенная только на том, чтобы исполнить свою роль.
При одной мысли о том, что ей, как гордой дочери Ассандеров, предстоит сделать, она ощущала гнев, но тревога и понимание, что иного выхода нет, если не примиряли, то смиряли с происходящим.
Перед высокими резными дверями, за которыми гудел прием, Тамила на мгновение замерла, глубоко вдохнув и задержав воздух.
– Представьте меня.
Лорд Кайт, обреченно кивнув, пассом распахнул дверь. Порыв был столь резким, что все головы повернулись в их сторону, а смех и звук голосов сменились недоуменным молчанием.
– Её королевское величество Тамила Ассандер.
Тамила в звенящей тишине пошла вперед, зная, что всеобщее внимание сосредоточилось на ней. Взгляд же не отводила от мужа, который нахмурился, а в глазах появилось настолько неприкрытое неодобрение, что королева дрогнула и посмотрела второго правителя. Король Сафар тоже с величайшим интересом изучал её, но это внимание носило печать веселого пренебрежения и… настороженности.
Приблизившись к правителям, она вежливо поприветствовала Сафара и, поднявшись на возвышение, на котором не было приготовлено для неё достойного места, под дружный потрясенный вздох придворных опустилась на колени рядом с супругом. Расправила юбку, алым шелком прикрыв пару капель крови, уже запятнавших пол рядом с троном, и, взяв левую руку мужа, нежно поцеловала ладонь и устроила на своем плече.
