Текст книги "Эхо поющих песков (СИ)"

Автор книги: Анна Шульгина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)

Глава 28

Она бежала, не глядя, не то по наитию, не то ориентируясь на звуки. Больше на те, что доносились сзади. Темнота скрадывала неровности, и босую ногу больно кололи осколки камней, последнее напоминание о некогда стоявших здесь скалах. Они давно рассыпались в песок, разрушенные необузданной яростью ветра и зноя.

– Ваше величество, это глупо. Я все равно найду вас, вы не видите в темноте и можете случайно пораниться.

Его голос был едва слышен сквозь тихий шорох песка и суматошный набат пульса в висках. Тамила не остановилась, хорошо понимая, что возвращаться в руки чародея нельзя. Она не знала, что случилось с лордом Кайтом, наверное, если разговаривает сейчас с ней Дарий, а не он, надеяться на помощь мятежного мага не приходится. Да и не приняла бы она её, королева никогда не доверяла тем, кто однажды предал, слабо веря в спасительную силу второго шанса.

Ей просто нужно постараться выбраться отсюда до рассвета. Мысль о том, что она может находиться не на окраине царства песков, а в самом его сердце, она старательно отгоняла. Быть может, это действительно так, но пока есть силы на борьбу, не стоит заранее настраивать себя на поражение.

Ногу прошила внезапная боль, от которой королева едва слышно охнула и упала коленями на песок, хватая воздух пересохшими губами. Ступне стало горячо и мокро, но сдаваться Тамила не собиралась. В холодном свете звезд она заметила невысокий холм, оказавшийся дюной, и почти на четвереньках добралась туда, стараясь скрыться от глаз врага.

Он больше ничего не говорил, но королева не спешила тешить себя иллюзией, будто он отказался от преследования. Не для того Дарий столько лет плел эту искусную паутину, чтобы теперь, в полушаге от задуманного, вдруг отступить.

Непослушными руками оторвала кусок подола и тщательно перевязала раненую ногу, которая горела, будто сунутая в пламя. Она видела казавшимися черными капли, падающие на удивительно холодный песок. Да, Тамила слышала, что по ночам в пустыне прохладно, но даже не представляла, насколько. Пальцы замерзли и с трудом гнулись, их словно свело судорогой на рукояти кинжала. Верное оружие, с которым она не расставалась даже в постели, укладывая клинок под подушку. Итар порой смеялся, что ему, возможно, стоит начинать ревновать, учитывая, насколько привязана супруга к своему оружию.

Воистину, от любви одни беды… Если бы не её чувства к мужу, заставившие думать сердцем, а не головой, она никогда не бросилась бы в портал, слишком испуганная, чтобы мыслить разумно. И слишком доверчивая, чтобы задуматься, почему вестником выступил лорд Кайт, а не Эйдал, единственный, кому безоговорочно доверял её муж. И всё же, несмотря на серьезность ситуации и почти полную уверенность, что до рассвета её ждет смерть, если не от руки магистра, то от духов песков, пробужденных её пролитой кровью, Тамила была рада, что слова чародея оказались ложью, и король жив и невредим.

Жесткие пальцы, впившиеся в плечо, оборвали размышления и заставили вскрикнуть от боли. Но оказать сопротивление не успела, по рукам и ногам спеленатая заклятием.

– Я же просил вас быть осторожнее, – голос Дария был сдержанным и самую чуточку укоризненным, будто ласково журил за какую-то мелочь. – Магия здесь работает с трудом, и я не смогу сразу исцелить вашу рану, а до рассвета не больше пары часов. Дар богам же должен выглядеть соответствующе.

Он без труда поднял её на руки, но не успел сделать и нескольких шагов, как тяжело рухнул на колени, будто сбитый невидимым хлыстом. Песок оказался не намного мягче булыжной мостовой, и Тамила беззвучно вскрикнула, больно ударившись спиной о землю. Наверное, старый маг утратил концентрацию, и теперь она могла шевелиться, пусть и всего лишь повернув голову, чтобы взглянуть туда, куда с недоверием и… восторгом смотрел магистр.

– Не прикасайтесь к ней.

Лорд Кайт выглядел так, будто врукопашную сцепился с огромным хищником. Растрепанные волосы, рваная одежда, залитое кровью лицо, на левой щеке сияла огромная рваная царапина, доходившая до самой брови. Удивительно, как не остался без глаза… Яркая белесая дымка, окутавшая пальцы, притягивала взгляд, причем, не только Тамилы.

– Воистину, ты – величайшее творение магии… – в голосе старого мага слышалось нечто, весьма похожее на благоговение. – Такая сила… Сын мой, это ли не знак, что мы на верном пути?

По всей видимости, Дарий хоть и восторгался величиной дара ученика, полностью ему не доверял. Иначе с чего бы Тамила почувствовала укол ее же собственного кинжала, который чародей прижал чуть ниже левой лопатки?

– Уберите оружие и отпустите королеву.

– Нет. Ты попытаешься спасти её, но каждому из нас хватит сил вытащить отсюда только одного. Я не дам тебе уничтожить себя из-за неё.

Острие прошило тонкую ткань и порезало кожу, когда Тамилу невидимой рукой подняло в воздух и отбросило на добрый десяток метров. Если бы та же сила не смягчила падение, само по себе спасение от участи быть прирезанной ничего не изменило бы, убив хрупкое человеческое тело о жесткую землю.

– Бегите!

Она не заставила себя просить дважды, но вот только куда?! Пустыня выглядела совершенно одинаково, куда не посмотри, и королева, на мгновение замешкавшись, оглянулась.

Однажды она видела дуэль чародеев. Не до смерти, нет. Просто выяснение, чей щит сильнее. Проигравшего она потом не видела несколько недель, пока заживали многочисленные переломы. Потому сейчас замерла, завороженная пугающей красотой этого действа.

Они не бросались друг на друга, не метали молнии и не взмахивали руками. Просто спокойно стояли на расстоянии пары шагов, пристально глядя друг другу в глаза. Даже рук не поднимали, те оставались скрещенными на груди.

Воздух же вокруг сжимало и плющило от волн чудовищной силы, которые было невозможно рассмотреть, зато они прекрасно ощущались. Закручивался воронкой песок, будто его терзал беспокойный ветер, все никак не решающийся взмыть стеной пыльной бури. В белесом свете заходящей луны заметно было, как дрожат руки магистра, а по лицу его ученика стекают капли крови, впитываясь в рваный ворот рубашки.

И не отвернуться, ни прикрыть на секунду глаза она не могла, боясь даже вздохнуть, чтобы не нарушить застывшее мгновение.

Тамила не поняла, что произошло, отчего Дарий, вдруг схватившись за грудь, с хрипом повалился навзничь, даже не пытаясь выставить руки, чтобы смягчить падение. Отчего лорд Кайт едва устоял на ногах и зашатался, будто от чаши крепкого вина. Но то ощущение растянутого до предела мгновения прошло, и королева, осторожными, скупыми жестами подобравшая подол платья, начала отступать, не сводя взгляда с оставшегося в живых мага. В том, что магистр Дарий мертв, она почти не сомневалась. Потому что голова его наполовину погрузилась в песок, и дышать в таком положении чародею было бы крайне затруднительно.

– Постойте… – голос лорда Кайта звучал глухо и надреснуто. – Не бегите. Я верну вас во дворец.

Доверия эти слова не вызвали совершенно, и все же бежать в неизвестность, которая была подсвечена размытым лучом ночного светила, больше маскирующим опасность, нежели проявляющим, она не спешила. Но на несколько шагов отошла, пусть и понимала тщетность этого действия. Если маг захочет вернуть её, сделает это без труда.

– Он..?

– Да.

Отвечать на это Тамила не стала, лишь машинально коснулась лба в молитвенном жесте.

– Быть может, стоит отойти от тела?

– Вас пугают трупы? – чародей тяжело поднялся, несколько секунд стоял, чуть пошатываясь, и только когда полностью обрел равновесие, направился в сторону королевы, заметно припадая на левую ногу.

– Живые меня пугают несколько больше, – с удивившим её саму спокойствием в голосе ответила Тамила, пристально следя за каждым его движением. – Но удовольствия от созерцания покойников я тоже не испытываю.

Он усмехнулся, несколько театральным жестом предложив отойти чуть левее, за ту самую дюну, что некоторое время назад была её укрытием.

Так странно было сидеть рядом с предателем, только что убившим своего наставника и не испытывать по этому поводу никаких чувств… Наверное, излишне богатая на переживания ночь сделала её неспособной реагировать на происходящее. Или же удар о землю был куда сильнее, чем сразу показалось.

– Моих сил хватит на то, чтобы телепортировать вас за пределы пустыни. Но не сейчас, мне нужно время, чтобы восстановиться. – Только теперь, оказавшись на расстоянии пары шагов от чародея, она заметила, что от его ушей вниз ведут тонкие темные линии. Да и подбородок был залит кровью. И если бы света было достаточно, она бы точно увидела почти алые от лопнувших сосудов белки глаз, это первое, чем проявляется подобное состояние. Маг действительно был крайне истощен.

– Зачем вы привели меня сюда, если обратный путь может убить вас?

Немного поколебавшись, Тамила села на песок, чувствуя, что раненая нога её почти не держит.

– Только здесь я мог убить его. В сердце пустыни нельзя воспользоваться амулетами и накопителями. Даже ваши дианты тут лишь красивые, но бесполезные побрякушки. Магистр Дарий был самым сильным магом из ныне живущих, такого можно уничтожить, только если поймать в момент ворожбы особого рода. Когда чародей работает с менталом, он раскрывается для удара. Я был уверен, что вы не согласитесь с его планом, и магистру не останется ничего иного, кроме как принудить вас.

– Это единственная причина?

– Почти. Надеялся, что вы поймете, почему я это сделал.

– Эта надежда оказалась тщетна, я не понимаю, почему вы предали корону. Мне всегда казался глупым этот драматический жест, когда злодей перед тем, как попытаться убить героя, раскрывает все секреты, и всё же хотела бы услышать подробности.

Его тихий смех оборвался булькающим звуком, будто в горле заклокотала кровь. Прокашлявшись, маг все с тем же спокойствием ответил:

– Увы, всех секретов я не знаю. Я не знаю, кто отравил вас на приеме, хотя определенные догадки есть. Я не знаю, о чём тогда ещё наследный принц Сафар договаривался с северянами. Не знаю, почему вы предпочли выйти замуж за бастарда старого интригана. Что заставило вас поступиться гордостью и встать перед ним на колени. Я даже не знаю, с чего начать.

– Попробуйте с самого начала, – она тревожно оглянулась на восток, но небо там не посветлело, наоборот, будто налилось ещё большей чернотой. Торопить же не стала, понимая, что только воля мага может заставить его выполнить своё обещание.

– С начала… – он задумчиво зачерпнул ладонью песок и позволил ему протечь сквозь пальцы. – Вы знаете, почему королем стал ваш отец, а не наследный принц Видар? Он не прошел испытание, предпочтя чувства престолу, и духи ему этого не простили. Принцу было пятнадцать, когда он встретил таинственную юную красавицу и потерял голову. Вместе с головой он потерял вероятную корону. Пустыня не приняла его новым хозяином, воля Богини лишила возможности иметь детей в будущем, но к тому времени в чреве той красавицы уже рос его ребенок. – Заметив, как королева вскинулась, будто не веря своим ушам, лорд Кайт вежливо склонил голову. – Да, это был я.

Она смотрела на него расширенными от удивления и неверия глазами. Но это невозможно!

– Как у принца Видара мог родиться сын-маг? Кровь Ассандеров чиста от потомков с даром.

– А кровь рода моей матери гордилась могуществом этого дара. Она родилась без способностей, это спасло её от участи стать жрицей. Особенно силен был её отец, мой дед. Кстати, вы знакомы. Были. – Он кивнул в ту сторону, где на холодном песке остывал труп магистра Дария. – Не удивлюсь, если он годами планировал нечто подобное. Но даже всесильному магистру, главе ковена, не дано было предвидеть, что уже привязанного к его дочери принца духи песков отвергнут. Так Гарет получил нового наследника престола, а магистр – годы, чтобы решить, как именно он сможет посадить на трон новую ветвь Ассандеров. В крови которой смешалась родовая магия повелителей песков и сильнейших чародеев.

Тамила не был удивлена услышанному. Заговор против короны всегда преследует одну цель. Ну, иногда к жажде власти примешиваются желание мести и наживы.

– Гибель моих отца и брата тоже звенья этой цепи?

– Нет, насколько знаю, их смерть стала для деда сюрпризом. Он планировал сделать меня лучшим другом и советником будущего короля. Конечно, женитьба на сестре правителя ещё более привлекательна, но вас выдавать замуж никто не собирался, обещав храму сразу после рождения. Но и в том, что вы стали малолетней королевой, было много плюсов.

– Например, предложить вас в качестве моего личного мага?

– Его амбиции простирались несколько дальше.

– А ваши? – Тамила перестала невидяще смотреть в темноту, будто там можно было прочитать ответы на все вопросы, и посмотрела на лорда Кайта.

– Если бы вы стали моей женой, я бы не потребовал возложения Венца и возведения себя на престол, – он ответил не менее прямым взглядом. – Никто и никогда не узнал бы о том, что я имею кровные права на трон. Старый интриган все рассчитал – вы были так юны и беззащитны, и он не сомневался, что вы влюбитесь в меня.

Она не стала говорить, что когда-то давно, лет в пятнадцать, действительно была влюблена в своего мага. Это была чистая и невинная, почти детская влюбленность, которой не суждено перерасти в нечто большее, ведь Тамила всегда знала, что её мужем будет тот, кто нужен стране, а не самой королеве. Потому пережила, переплакала это чувство, как болезнь.

– И всё могло сложиться именно так, как планировал магистр, если бы не одна мелочь. Я полюбил вас, это и стало началом краха надежд заговорщиков.

– Почему?

– По их плану я должен был благородно спасти вас от проклятия, годами отбирающего силы королевы. Это ли не доказательство, что пора прекратить цепляться за давно устаревшие требования к супругам правителей? Что пришло время новых королей, чья кровь не только угодна Богине, но и владеет сильнейшим магическим даром. Но когда наложенные на ваш медальон чары действительно стали убивать вас, они не рискнули признаться в содеянном, понимая, что я уничтожу не только проклятие, но и того, кто его наложил. К сожалению, я узнал об этом слишком поздно. Вы умирали на руках мужа. Более того, вы в самом деле умерли, только поэтому он смог разорвать цепь, а проклятие пало.

Она этого доподлинно не знала, но догадывалась. Её первая смерть дала возможность наложить чары на защитный амулет, а вторая – их разрушить. Воистину, Ей не откажешь в чувстве юмора.

– И что вы сделали, когда узнали об этом?

Он с абсолютным спокойствием пожал одним плечом. Второе было ранено, и его левая рука висела плетью.

– Ещё до того дня я начал подозревать, что дело не в отравлении. Дарий упорно отказывал мне в присутствии во время зарядки медальона, мне это показалось странным. Но был тот, кто доверял мне куда больше магистра, и кого оказалось так просто заманить в уединённое место якобы для решения неотложного вопроса. Увы, советник ничего о чарах не знал, видимо, магистр был не настолько уверен в вашем дяде, чтобы открывать ему все секреты. Переговоры с Сафаром с целью соблазнить его так влекущим троном единого государства – да. Попытки представить вас едва ли не сумасшедшей, нуждающейся в покое и полной изоляции от дел короны – тоже, но убивать вас он не собирался. Пришлось выждать, пока не развеются следы моей магии, чтобы не выдать себя. В тот раз я его не тронул, думая, что он ещё может пригодиться, но ошибся.

Тамила едва сдержалась, чтобы не отпрянуть, понимая, что он…

– Это вы убили дядю Видара? Своего отца?!

– Только что я убил своего деда, но это почему-то шокировало вас куда меньше. А при рождении я убил свою мать. Так что мне не внове становиться палачом кровной родне.

На том, что Тамила тоже входит в число его кровных родственников, она предпочла не заострять внимание.

– Немагическая ловушка в его кабинете была нужна, чтобы отвести подозрения от чародеев?

– Если бы ваш супруг не был способен видеть то, что недоступно другим, не пришлось бы прибегать к таким изощрениям. Не пришлось бы стрелять в него, чтобы слабость короля стала очевидна всем, как и алчность его единокровного брата, тут же пожелавшего воспользоваться ситуацией. Если бы вы не пришли тогда на прием и не спасли его от позора, сейчас всё было бы иначе.

– Тогда зачем согласились отвести меня туда?

– Потому что понял, что проиграл. Даже если бы я убил этого выродка старого маразматика и жрицы-отступницы, вы бы никогда не посмотрели на меня так, как на него. Ради меня вы никогда не встали бы на колени перед этим стадом прихлебателей, и если до этого я ещё надеялся, то тогда… Ради него вы убили преданную служанку, свою вторую мать, наконец. И через меня готовы были переступить, только бы спаси жизнь мужа… – он бездумно разминал пальцы правой руки, на кончиках которых время от времени разгорались светлячки магического пламени, казавшегося нестерпимо-ярким в темноте. На Тамилу он не смотрел, старательно глядя в темное небо, на котором с востока появились первые сине-фиолетовые полосы. – Вы продрогли. Быть может, пересядете ближе?

– Благодарю, не стоит, – королева постаралась как можно незаметнее поежиться от сотрясавшей её дрожи. Чем ближе был рассвет, тем промозглее становился воздух. Тамила была уверена, что, будь она способна видеть в темноте, заметила бы пар, срывающийся с губ вместе со словами. Увы, тонкое платье не было способно согреть, а нервное возбуждение, не дававшее чувствовать холод, прошло, оставив боль и слабость в мышцах, мигом ощутившим прохладу. – И что будет теперь?

– Теперь… Через несколько минут я отправлю вас обратно во дворец. И вы будете ждать своего мужа с войны, хотя я не уверен, что он вернется.

Королева резко вскинула голову, хмурясь и задержав дыхание от дурного предчувствия:

– Почему?

– Потому что он, как правитель, должен быть с армией. Вдохновлять своим примером. – Лорд Кайт повернулся к ней, и Тамила почти физически ощутила остановившийся на себе взгляд. – На нас движется всё войско севера.

Это она и так знала, Итар говорил, что конунг не просто так решил завоевать юг, природа их родины становится всё более суровой, последние зимы были настолько свирепыми, что многие погибли от холода и болезней. Шаманы преподнесли это как знамение идти в более теплые земли, воевать во славу кровавого бога. Обещали богатую добычу и славные подвиги. Да и Дарий не отрицал своей причастности к бедам северного соседа.

– Возможно, ему повезет, и он выживет, хотя я бы на это не рассчитывал. Король Сафар жаждет видеть его мертвым, а где, как не на поле битвы, можно подстроить смерть, которая не вызовет подозрений?

Королева всё же поднялась, не столько, чтобы выразить гнев, сколько из желания согреться.

– Почему вы отказались от идеи стать правителем? Пусть вы убедились, что быть вашей женой я не намерена, но как же корона? – Ей не хотелось наталкивать на мысль, что это стоящая идея, но всё же сдержать рвущийся с губ вопрос она не смогла. – Я сейчас в вашей власти, король далеко и прийти мне на помощь не сможет.

Лорд Кайт тоже поднялся и подошел, замерев на месте, как только заметил, что Тамила отшатнулась, решив, что он оказался недопустимо близко.

– Пустыня не щадит женщин вашего рода. Нашего. Но и мужчины-носители королевской крови могут явиться перед духами песков лишь однажды. Неважно, примут они кандидата или отвергнут, есть только одна попытка.

Он замолчал, отвлекшись, чтобы стереть стекающую в глаза кровь из раны на лбу, которую королева до этого не замечала.

– Вы хотите сказать, что…

– Я приходил сюда три года назад, надеясь, что пески благословят меня, и я приду к вам не безродным, хоть и сильным магом, но избранником пустыни. Надежда оказалась тщетной, они меня не приняли. Сын того, кого однажды признали негодным, тоже не прошел испытание, повторив ошибку отца. – Он оглянулся через плечо, туда, где небо становилось всё светлее, будто в бочку с темной краской кто-то плеснул ковш лавандового и темно-розового. – Мне не хватит сил, чтобы перенести отсюда нас обоих. Были дни, когда я не мог понять, что испытываю к вам – любовь или ненависть. – Маг криво усмехнулся, вновь отбрасывая со лба набрякшие пряди. – Как сегодня, например. Но я никому не позволю убить вас.

Чародей быстрым движением очертил круг здоровой рукой и с тихим сиплым выдохом открыл рамку телепорта. Она была куда бледнее обычной, немного мерцала и вообще казалась крайне ненадежной, но…

– Уходите.

Тамила на мгновение замешкалась, не в силах разобраться, что же она чувствует к предателю.

Злость? Несомненно.

Но, помимо неё, была и симпатия к тому, кому она подарила первые девичьи чувства.

Отвращение от понимания, что её могли принудить к брачным отношениям с братом. Пусть не родным, но достаточно близким родственником, чтобы понимать неправильность подобного.

Благодарность за то, что сейчас он нашел в себе силы не выносить приговор им обоим, но спасти свою королеву.

Ярость и боль. Потому что это он убедил леди Митру обратиться к советнику Видару. Пусть она не одобряла излишних вольностей, которые, как казалось нянюшке, позволял себе маг в отношении госпожи, но она знала о его истинном задании оберегать правительницу, быть её щитом. Кому, как не ему, поверила бы пожилая леди, не знающая, как вырвать любимое дитя из рук монстра…

– Прощайте.

Она шагнула в сияющий контур, приготовившись пережить привычную мимолетную дурноту и увидеть свои покои. Но через мгновение оказалась грубо выброшенной из призрачного коридора, едва успев сгруппироваться перед падением.

Песок забился в рот и глаза, отчего она не сразу смогла проморгаться, а когда, наконец, рассмотрела то, что было совсем близко, едва сдержалась от испуганного вскрика.

Прямо перед ней танцевали несколько пыльных смерчей, то истончаясь едва не до нитки, то тут же набирая силу и заглушая стук истошно колотящегося сердца песней миллионов хаотично мечущихся песчинок. Они танцевали в воздухе, создавая мерный гул, будто гуляющее где-то вдалеке эхо.

Это было одновременно страшно и завораживающе. Особенно страшно было от того, что рассвет уже наступил, и над далекой линией горизонта показалась узкая полоска кажущегося багровым солнца.