Текст книги "Эхо поющих песков (СИ)"

Автор книги: Анна Шульгина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)

– Долгие часы я молилась в храме пред Её ликом, умоляя даровать нам всем надежду на продолжение рода Ассандер. И Она мне ответила. – Зная, что слова эти кощунственны, и за них могут сурово покарать, королева с той же уверенностью в голосе продолжила в полной тишине. – Она указала на того, кто достоин венца правителей, чьей мудрости и твердой руки достанет для правления Гаретом. Приветствуйте своего короля!

Через секунду радостный многоголосый рев заставил содрогнуться даже статуи в дворцовом саду, Совет же, помедлив пару мгновений, дружно преклонил колени. Заставлять их стоять так перед простолюдинами было бы слишком большим унижением, это понимала Тамила, это знал Итар, это подогревало ненависть советников, явно считающих подобное публичным позором, но никто не принуждал встречать на пороге, видимо, поддержка Хетта и армии для царедворцев оказалась неожиданной.

– Поднимитесь. – Король не повысил голос, но его удивительным образом услышали все. Судя по сосредоточенному взгляду принца Эйдала, чудо это вполне подлежало разумному объяснению. – Моё сердце наполнено радостью при виде тех, кто долгие годы был опорой и защитой моей возлюбленной королевы. И я принимаю эту ношу с благодарностью и обещанием хранить верность как короне, так и народу Гарета.

На этом довольно скомканная процедура знакомства нового короля с советниками закончилась, хотя народ ещё поворчал, сетуя на её краткость – когда ещё увидишь царедворцев, не спесиво задирающих нос, в стоящих на коленях, как нормальные люди?!

– Если вам нужно куда-то отойти, или же потребуется помощь, говорите мне или Эйдалу. Не доверяйте больше никому, – король, помогая Тамиле спешиться, на мгновение прижал к себе так, чтобы окружающим не было видно его лица, а шепот вряд ли смог кто-то расслышать.

– Я помню, – так же тихо ответила она, вставая за его левым плечом на полшага назад. Отныне здесь её место, как и пристало жене правителя.

Дворец бурлил подобно котлу, оставленному нерадивой поварихой на сильном огне. И хотя со стороны всё казалось вполне обыденно, Тамила отмечала суетящихся слуг, старающихся бегать по лестницам как можно незаметнее для господ, но оттого создающих лишний шум. И любопытные взгляды, мечущиеся между ней самой и королем. Придворные готовы были воспользоваться любым предлогом, чтобы увидеть воочию нового правителя, столь неожиданно обретенного и многим совершенно неудобного, но сделать это так, чтобы их самих не заметили. Потому суета только нарастала, пока король, наконец, не распорядился устроить срочное заседание Совета.

Тамила чувствовала себя куклой, которую переставляют с места на место, чтобы не мешала, но и не пылилась, старалась ни на кого не обращать внимания, нарочито не замечала намеков советников, что неплохо бы переговорить наедине до заседания и вообще преуспела в роли бессловесной тени, следующей за королем. Итар же пугающим образом буквально за пару часов организовал все необходимые встречи, отдал распоряжение по поводу обещанных гуляний (о которых, к слову сказать, королева уже напрочь забыла) и вообще вел себя так, будто уже лет десять сидит на троне Гарета, причем, не без успехов. И чем дальше, тем более неуверенными взглядами обменивались советники, и тем больше мрачнел дядя Видар. Он был едва ли не единственным, кто не пытался пообщаться с племянницей, более того, складывалось впечатление, что он её попросту не замечал. И это настораживало.

Совет нынче проходил чисто формально, по большей части сводясь к тому, что король задавал неудобные вопросы, а советники изо всех сил от них уходили. Потому Тамила не столько вслушивалась в разговор, сколько отрешенно наблюдала за советниками. Кто из них наиболее нервозен. Кто с кем переглядывается. Кто откровенно лебезит перед королем, и как на это реагируют остальные. К концу заседания у неё отчаянно разболелась голова, но ничего конкретного королева так и не узнала, разве что убедилась – её мужа действительно боятся.

– Моя королева?

Поняв, что обращаются к ней, Тамила резко вскинула голову. Судя по взгляду, мужу пришлось повторить это несколько раз, пока она витала в мыслях. – Вы готовы?

Она понятия не имела, к чему именно, но с легкой улыбкой согласилась.

Как оказалось, король хотел сопроводить её в покои, чтобы супруга успела отдохнуть перед вечерним приемом, на котором королю представят глав гильдий и послов. Вообще-то и одни, и вторые его прекрасно знали, да и сам Итар был знаком с большинством из них, но придворный церемониал не терпел пренебрежения к мелочам, потому Тамила морально подготовилась к тому, что нынешний день будет едва ли не бесконечным.

Служанки не зря метались по дворцу вспугнутыми мышами, успев за это время приготовить смежные покои, в которых и надлежало поселиться правителю. Они были самыми большими и роскошными, и все эти годы их пристало занимать Тамиле, но… Эти комнаты были ещё одним напоминанием об отце, будто здесь, среди обтянутых песочного цвета шелком стен ещё обитал его дух. Будучи воспитанной в храме, королева не верила в духов, но все же нарушить уединенность покоев не пожелала, предпочитая обосноваться в женской половине королевской опочивальни. Вот и теперь, подождав, пока лорд Кайт, держащийся теперь исключительно вежливо и безлико, проверит будуар на безопасность, легким движением руки отослала увязавшихся за королевой фрейлин. Она знала, что за дверью расположился маг его величества, приставленный сторожить и охранять.

И с тяжелым сердцем посмотрела на внезапно появившуюся в стене спальни дверь. Ранее она была закрыта ширмой с танцующими журавлями, теперь же резко выделялась почти черным деревом на фоне голубой стены.

– Расплети мне волосы и помоги раздеться. – Сола беспрекословно повиновалась, изредка бросая на госпожу любопытные взгляды, но не решаясь заговорить первой. – А теперь слушай и запоминай – накануне нашего отъезда в храм к тебе в коридоре подошел один человек. – Она подробно описала одного из помощников казначея, особенно сделав акцент на чуть кривых зубах и родинке на левой щеке. – Он попросил передать мне кристалл, что ты и сделала.

– Но, госпожа, мне запрещено приносить что-либо для вас без магической проверки.

Тамила на мгновение задумалась, припоминая, что действительно есть такое правило.

– Хорошо, ты встретила его недалеко от тронного зала, и сразу же проверила кристалл.

Уже после отравления королевы там установили артефакт, способный отслеживать вредоносную магию, наложенную на подарки. Таковые щедро привозились со всех концов света и вручались правительнице, и, как показала практика, не каждый из них стоит просто заносить во дворец, не говоря уже о том, чтобы брать в руки.

– Он просил передать вам что-либо на словах? – Сола не была дурочкой, потому замысел госпожи поняла и уже включилась в эту игру.

– Нет, просто запоминающий кристалл, сказал, что это очень важно для меня лично и для Гарета, просил посмотреть как можно скорее. Ты проверила и передала мне, больше ничего не знаешь. Запомни и не отступай ни на слово. Возможно, тебя и спрашивать об этом не будут, но будь готова.

Служанка торопливо кивнула и помогла госпоже прилечь на кровать, занавешивая ложе шелковым пологом.

Глава 13

Наверное, она уснула. Иначе ни за что не пропустила бы появления кого-то чужого, очнувшись лишь, когда его шаги, приглушенные толстым ковром, затихли у самой кровати. Закрытые плотными занавесями окна почти не давали света, и в комнате царил густой, чуть душный полумрак.

Легкую поступь Солы она узнала бы даже сквозь сон, Мати вообще ходила бесшумно, как кошка. Больше же никто в спальню королевы войти не мог. И того, кто проник в покои, она не знала.

Стараясь не менять ритма дыхания и не зашуршать тканью, Тамила осторожно сунула руку под одну из подушек. Почти сразу кожи коснулась холодная сталь, приятно щекотнув ладонь бугристой от самоцветов рукоятью. Плотно сжав на ней пальцы, королева неслышно приподнялась, отводя кинжал для единственного удара – сделать второй ей вряд ли удастся, потому бить придется наверняка.

– Я разбудил вас? – Голос мужа прозвучал одновременно с её выпадом, который оказался без труда блокирован. И хотя пальцев ей никто не выкручивал, сжатое запястье мгновенно онемело, а оружие упало на постель. – Простите, похоже, я вас испугал.

Тамила с трудом сглотнула и смогла лишь выдавить из себя:

– Ничего страшного…

Несмотря на темноту и довольно закрытую рубашку, захотелось стянуть края выреза, но она усилием воли себя одернула, стараясь казаться спокойной. Будто нет ничего необычного в том, чтобы полуголой сидеть рядом с мужчиной на собственной кровати. Хотя, если учесть, что мужчина этот отныне её супруг, это не просто нормально, а даже правильно. Только очень непривычно.

Постепенно глаза привыкли к такому освещению, и теперь королева различила мужской силуэт на фоне окна.

– Вы не вышли к дневной трапезе. – Укора в его словах не было, не было даже вопроса, только констатация.

Говорить, что просто не успела проголодаться после завтрака в храме, она не стала, пусть это и правда. Но прием пищи едва ли не последняя причина для трапез во дворце.

– Наверное, слишком крепко уснула, – Тамила всё же подтянула покрывало к груди, прячась под тканью. – Простите, если это нарушило ваши планы…

– Нет, я сам приказал не беспокоить вас. Нам нужно поговорить.

Нужно, этот факт глупо отрицать. У королевы с утреннего разговора скопилось столько вопросов, что она даже не знала, с какого начать.

– Я могу попросить подождать меня в будуаре?

– Конечно. Служанок я отпустил, поэтому, если вам нужна помощь…

– Нет-нет! Я справлюсь сама!

Не прокомментировав почти оскорбительный в своей поспешности ответ, король кивнул и вышел из покоев. Тамила же, лишь убедившись, что супруг покинул комнату, быстро откинула покрывало и начала судорожно оглядываться в поисках одежды. Делать это самостоятельно для королевы было непривычно – кто-то из служанок всегда ожидал рядом с постелью, чтобы не пропустить момент пробуждения госпожи. Взгляд наткнулся на шелковое одеяние, которое она обычно надевала после купания, и Тамила накинула его на плечи, не собираясь терять время на поиски платья.

Она прекрасно понимала, что не только разговор был целью визита мужа. Пусть между ними нет теплых чувств, да и ничего, похожего на влечение, Тамила не испытывала, но они должны стать полноценными супругами. И сегодня им придется лечь на ложе не для сна, избегать этого и дальше не только глупо, но и опасно. Утром ей удалось скрыть тот факт, что она всё ещё невинна, но медальон разрядился настолько, что уже этой ночью ей придется терпеть боль от пробуждающегося яда, разносимого кровью с каждым ударом сердца. Она вытерпит до утра, но не больше, а потом всё равно придется призвать магистра Дария, и вот от него утаить своё состояние она не сможет. Вполне возможно, что, встречай он королевскую чету подобно советникам, смог бы это точно определить даже без прикосновения. Так что это даже неплохо, что маги решили выдержать паузу перед присягой королю.

Он ожидал возле накрытого на двоих столика, обернувшись лицом к окну с раздернутыми занавесями. Солнце уже повернуло на запад, изливая на улицы Кальдора изнуряющий зной, от которого стонали камни и густел воздух. Жара вынудила опустеть не только улицы, но и коридоры дворца, который, несмотря на безлюдность, продолжал гудеть подобно растревоженному осиному гнезду.

Король отодвинул перед Тамилой стул, после чего сел напротив. Не говоря ни слова, наполнил её тарелку и подал стакан с водой. Не концентрируясь на своих действиях, королева по привычке щелкнула застежкой браслета, провела над тарелкой, а затем на мгновение коснулась поверхности воды небольшой подвеской с диантом. И только теперь, поняв, что именно сделала, подняла глаза на мужа. Он внимательно следил за супругой, и во взгляде его не было ни недовольства, ни гнева.

– Это не выражение моего недоверия вам… – начал Тамила, поспешно возвращая украшение на место, но Итар оборвал её:

– Не стоит оправдываться, я понимаю, что этому вас приучили с детства, более того, настаиваю, чтобы вы всегда были осторожны. Я слышал о том, что дианты реагируют на яды, но никогда не видел, как это происходит.

Неудивительно, ведь, несмотря на красоту и баснословную дороговизну, дианты оживают только в руках магов и тех, в чьих жилах течет кровь Ассандеров. Для остальных они прекрасны и мертвы, как и любой другой драгоценный камень.

– Если в еде или питье есть что-то, способное мне навредить, я почувствую тепло. Если концентрация такова, что может стать причиной смерти, подвеска меня обожжет.

– Они реагируют только на яды, или на вредоносную магию тоже? – о чем бы ни собирался супруг говорить изначально, эта тема его явно заинтересовала, и королева невольно улыбнулась, глядя на то, как преобразилось его лицо. Теперь на нем не было печати вежливого внимания, которая намертво приросла и к самой Тамиле, муж даже подался вперед, внимательно рассматривая её браслет.

– Нет, чар я не ощущаю, только отраву.

Наверное, из-за почти мальчишеского любопытства в его взгляде королева и решила показать воочию то, о чем говорила. С момента их обмена кровью прошло меньше суток, потому вполне могло подействовать.

Тамила поднялась, жестом показав, что ей не нужна помощь, и прошла к столику, заставленному флаконами и ларцами. Отперла один из них и, почти не глядя, безошибочно вынула два пузырька, один из которых обвивала ярко-алая ленточка. После чего, взяв свой бокал, приблизилась к мужу.

– Держите. – Она вложила в его ладонь свой браслет. – Опустите камень в воду так, чтобы касаться верхней его части.

Аккуратно раскупорив меченый флакончик, встряхнула его над водой. Упавшая буроватая капля тонкими нитями бесследно растворилась в прозрачной жидкости, а король удивленно вскинул брови:

– Жжется!

– Конечно, это ведь «медвежья кровь».

Понятно, почему кровь, очень уж похоже на вид, но отчего именно «медвежья», Тамила не знала, зато прекрасно умела обращаться с вытяжкой из корней солнцецвета. Потому знала – того, что теперь налито в бокале, хватит, чтобы отравить не только их с мужем, но и ещё десяток человек. И смерть будет хоть быстрой, но довольно мучительной, от этой отравы умирают, захлебываясь собственной кровью и до последнего мгновения пребывая в сознании.

– Вы храните в покоях настолько сильные яды?

– Я храню в покоях исходные образцы для противоядий от настолько сильнодействующих ядов, – тщательно закрыв первый пузырек, Тамила теперь капнула из второго. – Через минуту эту воду можно будет пить, не опасаясь отравления.

Пусть традиционная магия ей была неведома, но в искусстве врачевания королева преуспела. Дев правящего рода вообще охотно учили лекарскому делу, ведь, случись заболеть кому-то из семьи, не будет более внимательного и ревностного целителя, нежели сестра или дочь. Умение же составлять яды и противоядия было едва ли не важнейшим, и ему посвящалось немало уроков.

Вернув флакончики на место и не забыв запереть шкатулку, Тамила не стала опускаться обратно за стол, а вновь подошла к супругу. Он перебирал в пальцах звенья браслета, задумчиво глядя на приближающуюся жену.

– Вы ведь не только для этого пришли, не так ли? – опасаясь, что голос может подвести, королева произнесла это шепотом.

И не остановилась, пока не оказалась к нему вплотную, настолько близко, что это было уже неприлично. Но выдерживать эту атмосферу нагнетаемой тревоги было невозможно. Что бы ни предстояло дальше, невыносимо вот так говорить о чем-то отвлеченном, зная, что истинная суть визита мужа в ином. Тамила даже испытывала благодарность за попытку отвлечь, но оттягивать и дальше становилось нестерпимо.

– Не только.

Диант сверкнул алыми гранями, небрежно брошенный рядом с бокалом.

Изо всех сил стараясь не отшатнуться, Тамила следила, как супруг медленно поднял руку. Ладонь коснулась её щеки, не столько поглаживая, сколько просто прижимаясь. Мужская кожа казалась чуть грубоватой, шершавой, но неприятно от этого не было. Разве что только страшно до дрожи в коленях.

– Я постараюсь не причинить вам излишней боли.

В отличие от ладони, губы у него были гладкими и приятно теплыми. А ещё очень медленными и осторожными. Вот теперь она зажмурилась, чувствуя неуверенность от того, насколько близко были грозовые глаза. И от того, как внимательно они следили за её реакцией.

Прикосновение к спине, отделенной от его рук только двумя слоями тончайшей шелковой ткани. И малодушное решение вообще не поднимать век, хотя и давала себе зарок любое обращение к себе в спальне принять с должным смирением и терпением. Но все больше захватывающие тело страх и неуверенность были сильнее любых обещаний и доводов рассудка.

Тамила не боялась боли, трудно представить что-то более мучительное, нежели то, что она перенесла за последние два года. Но сам факт прикосновений по сути незнакомого человека пугал сильнее предполагаемых страданий и рек крови. За всю жизнь её касалось едва ли более двух десятков рук, большинству из которых дозволялось не более, чем поцеловать кончики пальцев, потому ладони мужа, уже освободившие плечи от оков сорочки, будто огнем прижигали чувствительную кожу. И Тамила не могла понять, нравится ли ей это ощущение, но послушно поднимала лицо, принимая его поцелуи. Вот они были отчетливо приятны, и пусть она не знала, как ответить, да и нужно ли вообще, но не делала попыток отодвинуться.

– Обнимите меня за шею.

Всё так же слепо и молча подчинилась, приподнявшись на цыпочки и чувствуя, как её оторвали от пола.

Лишь в спальне она рискнула приоткрыть глаза, облегченно вздохнув от того, что он не зажег светильники. В темноте будто чуть легче дышалось, хотя смущение от понимания, что лежит перед супругом совершенно нагая, только усиливалось.

И зудящие от непривычного ощущения чужой кожи пальцы, ставшие удивительно неловкими, будто скованными. И чувство нехватки воздуха, то ли от тяжести прижимающегося к постели тела, то ли от волнения. Неприятно липнущие к влажной спине простыни, которые и годны лишь на то, чтобы смять в ладонях, едва не впиваясь ногтями в ткань…

Он действительно сдержал обещание, касаясь ласково и бережно, будто драгоценной статуэтки. И пусть избежать боли не удалось, Тамиле она показалась не такой уж резкой, как о том ещё несколько лет назад предупреждала нянюшка, говоря о плате, приносимой девушкой на брачном ложе.

Вот только смущение никуда не делось, оно будто стало даже больше, пусть и смешанное со стыдливым облегчением от понимания, что теперь их брак состоялся по всем законам.

Тамила не сказала вслух, что благодарна мужу за терпение и бережность, когда он, поднимаясь с постели, поцеловав её в лоб:

– Мне нужно идти. Я предупрежу, чтобы вас не тревожили, отдохните, прием будет нелегким.

Она лишь, опустив глаза, кивнула, тихо заверив, что будет готова к назначенному часу.

Сидеть не на основном троне, а на небольшом, спешно доставленном из хранилища, было непривычно. Как непривычно видеть боковым зрением супруга, возвышающегося справа, спокойно и сосредоточенно принимающего грамоты от послов. Троны поставили настолько близко друг к другу – чуть шевельни рукой и можно соприкоснуться пальцами, – что это вызвало перешептывания присутствующих.

Тамила улыбнулась про себя, понимая, насколько этот день выдался суматошным для всего двора. Восхождение на престол нового правителя всегда начало целой вехи, даже если к ней долго и тщательно готовятся, а вот так… За несколько часов нужно успеть понять, с кем и против кого объединяться, кому предложить взятку, за кого держаться… Это крайне нелегко и утомительно. Судя по налившимся нездоровой краснотой лицам некоторых придворных, они были на грани сердечного приступа.

Чуть раньше, до послов, королю Итару представляли советников. Тот факт, что он их прекрасно знал, причем, в бОльшей степени по донесениям шпионов, никого не смущал – церемониал есть церемониал. И Тамиле было приятно, что муж, не опускаясь до подобострастия, подчеркивал значимость мнения своей супруги, обращаясь к ней с вопросами или вежливыми замечаниями. О чем именно говорит королевская чета, было слышно не всем, и на лицах присутствующих временами проступало выражение отчаянного любопытства и досады. Но то, как бережно правитель обращается с королевой, отметили все. Особенно дамы, с некоторой завистью за этим наблюдающие.

Для красавиц Кальдора настал момент, которого ждали полтора десятилетия – на троне наконец-то мужчина, а значит, пора строить козни и изо всех сил стараться выделиться в глазах короля. Потому что королева это больше для приличия и продолжения рода, а вот фаворитка… О, это сладкое ощущение власти над увлеченным королем, сдобренное драгоценными подарками. Похоже, для портных теперь тоже настанет золотая пора, ведь каждая прелестница посчитает своим долгом обновить гардероб, стараясь подчеркнуть свою соблазнительность. Это совсем не то же самое, что выбирать платье, долженствующее доказать, что дама достойна состоять фрейлиной при королеве.

Тамила, из-под ресниц осматривающая волнующееся море придворных, выхватила из него одно, не выражавшее ничего.

Магистр Дарий.

Спокойный и уверенный, он одним из первых подошел к правителю и от лица всего ковена присягнул на верность королю Итару. Тамила тоже удостоилась пристального взгляда, от которого по спине прошла волна озноба. Но ничего не сказал, откланявшись, чтобы уступить место следующим ожидающим монаршего внимания.

Мешанина лиц и сверкающих драгоценностей, тихих разговоров и косых взглядов, жадного внимания, проглядывающего из каждых глаз. Уже через пару часов Тамила ощутила, что ей не хватает воздуха, будто корсаж роскошного платья сдавил грудь до шума в ушах. Но прерывать представление двора нельзя, это оскорбление для тех, кто ожидает в, казалось, бесконечной очереди, потому королева ещё сильнее выпрямила и без того идеально ровную спину и постаралась отрешиться от происходящего, сосредоточившись на дыхании. Вдох через нос, чуть задержать, а затем медленный выдох сквозь едва приоткрытые губы. Это не улучшало состояния, но позволяло погрузиться в странную полудрему с открытыми глазами, ведь от неё сегодня не ждут речей. От неё теперь вообще ждут только объявления о скором рождении наследника, остается лишь надеться, что отвар, принесенный Солой, сделает своё дело.

Несмотря на полную концентрацию на приеме, выждав момент такой желанной, но очень краткой передышки, король чуть наклонил голову к плечу:

– Вам нехорошо?

– Здесь немного душно, – она едва шевельнула губами, которые застыли в легкой полуулыбке, будто приклеенной к лицу. – Я выдержу.

Она обернулась к мужу, снова немного смутившись от того, насколько внимательно и с долей тревоги смотрели на неё штормовые глаза.

В зале действительно было не продохнуть – несмотря на магические светильники, дающий ровный яркий свет, но не чадящие, обилие народа, благоухающего духами и притираниями, вызвало мигрень и тошноту. Так было практически всегда, потому королева давно научилась отвлекаться от неприятных моментов своего положения.

Но сейчас оно усиливалось от того, что медальон почти разрядился, и тратить оставшиеся крохи на попытку унять не такую уж сильную головную боль, было глупо.

Ничего подобного она не произнесла, но, несмотря на все попытки казаться спокойной и довольной, Тамила чуть плотнее сжимала губы, а сквозь белую кожу под глазами всё отчетливее проступали тонкие голубые венки, затемняя и без того отчетливые синяки под глазами, и не заметить этого король никак не мог.

– Через несколько минут давайте знак, что вас нужно увести.

– Под предлогом? – У Тамилы было несколько условных сигналов, которые давали понять фрейлинам, что она хочет удалиться, но королева старалась подобным не злоупотреблять. И как ни мучительно порой было неподвижно высиживать часами в статичной позе, делала это с видимой легкостью и непринужденностью истинной дочери своего рода.

– Мой приказ, – Итар чуть приподнял бровь, предлагая оспорить свое распоряжение и, чуть сжав её ладонь, поцеловал руку.

– Что ж, тогда я повинуюсь, мой супруг, – она улыбнулась уголками губ, чувствуя непривычное смущение от того, как все на них смотрят. Тамила привыкла к постоянным взглядам, они давно её не тревожили, но пока всё же не могла оставаться бесстрастной, зная, что за их с мужем беседой следят с удвоенным усердием.

Уходить прямо сейчас было бы неразумно и даже оскорбительно – по расстеленному перед дорогими гостями алому ковру к ним направлялся человек, встречи короля с которым придворные ожидали с явным нетерпением.

– Айнир Хаисат, посол Ориса, доверенное лицо его величества правящего принца Сафара!

Голос церемониймейстера рассек ровный гул голосов, а за спиной немолодого уже грузноватого посла проход будто сужался, ведь каждому хотелось лично посмотреть, как пройдет встреча опального бывшего советника старого короля с представителем собственной бывшей родины.

Значит, принц Сафар всё же не рискнул ускорять траурные мероприятия и нарекать себя единственным правителем. Даже странно, не в его характере медлить, особенно в настолько двусмысленной ситуации. Он не может объявить бывшего советника предателем, ведь это станет открытым объявлением войны, к которой не готовы ни Орис, ни Гарет. И, сколь бы горячим нравом не обладал наследник престола, не понимать, что тем самым он обескровит страну перед возможным вторжением северян, не может. Но и признать того, кого откровенно ненавидит, не просто равным себе, но ещё и смотреть снизу вверх, для него будет явным оскорблением.

Тамила тоже с интересом рассматривала посла. Этого человека она видела впервые, раньше интересы воинственного соседа представлял совсем другой дипломат. И, насколько ей было известно, был он ставленником её мужа, потому неудивительно, насколько быстро попавшего в опалу отозвали, прислав на это место более лояльного человека.

Не вслушиваясь в витиеватые приветственные фразы и пожелания, королева пыталась понять, как принц Сафар выкрутится из этой ситуации. О том, что его брат тоже теперь при дворе Гарета, наследнику точно известно, да и сам Эйдал особо не скрывается. Вот и сейчас он стоит всего лишь третьим по правую руку короля, сразу за военачальником и дядей Видаром. Куда пропал магистр Дарий, Тамила не поняла, потому несколько удивилась, заметив подобную близость принца к трону. Лорд Кайт ещё в самом начале приема, как и всегда, растворился среди приглашенных, как подозревала королева, не столько для ухаживания за дамами, сколько по поручению учителя.

Тем временем посол в цветистых выражениях пожелал им здоровья, мудрости и скорейшего рождения наследника, что, как известно, является первейшей обязанностью королевы. Тамила изобразила легкое смущение с оттенком гордости и послала мужу нежный взгляд. Выражать чувства более откровенно было бы просто неприлично, а так и подчеркнула царящее между ними единодушие, и готовность молча проглотить оскорбление. Мало кто в этом зале надеялся, что королеве под силу не то, что разродиться, а просто понести.

Король тоже не стал придираться к словам, в ответ выразив надежду, что и принц Сафар, восходящий на престол, почувствует груз и радости не только власти, но и семейной жизни, а также проникнется истинной радостью отцовства.

Прозвучало это столь же дружелюбно и с долей заботы, но посол почему-то не обрадовался. На настоящий момент единственным ребенком будущего короля была дочь от первой жены, странным образом скоропостижно скончавшейся вскоре после родов. Особую пикантность горю наследника придавал тот факт, что рожденная девочка была очень похожа на одного из сановников и не имела ничего общего с официальным отцом.

Украшенный затейливым орнаментом свиток с алой печатью король Итар в руки не взял, и посол, потоптавшись пару мгновений у подножья трона, положил его к остальным верительным грамотам. Тамила даже дыхание затаила в ожидании реакции артефакта, но тот никак себя не проявил. Грома и молний не последовало бы, просто начали бы светиться мелкие дианты, изредка вкрапленные в орнамент по краю столешницы, не привлекая внимания дарителя. Похоже, кто бы ни покушался на неё два года назад, он решил не повторять одну и ту же шутку дважды.

Поняв, что самые важные гости уже представлены, королева, опустив вниз левую руку, будто случайно обронила платочек, доселе припрятанный в рукаве. Спустя несколько мгновений к трону подошла леди Митра, и король, кивнув дамам, отпустил их.

– Ох, как же всё это неожиданно… – пожилая леди качала головой, поглядывая на свою госпожу. – И ведь никто даже не подозревал, что вас связывают теплые чувства.

Связывал супругов здравый расчет и уважение, но никак не любовь, однако, отрицать предположения нянюшки Тамила не собиралась. Особенно в присутствии других фрейлин. Сегодня желающих проводить госпожу в покои было существенно меньше, чем обычно, и королева их отчасти понимала – упустишь случай привлечь внимание короля сейчас, потом может быть уже поздно.

– Нас свела вместе Её воля, а кто мы такие, чтобы противиться божественному предвидению, – с показным смирением произнесла Тамила, но окружающие явно приняли его за искреннее, восторженно зашептавшись за спиной.

Она не сомневалась, что и в покоях её не прекратят очень тонко и вежливо расспрашивать об обстоятельствах такого неожиданного и романтического знакомства, и даже была готова к этому, пусть и изо всех сил старалась не пошатываться от слабости. Все её фрейлины были замужними дамами, это являлось одним из самых строгих правил, к тому же не нужно обладать особой прозорливостью, чтобы понять – их мужья занимают далеко не последние места при дворе. И пусть мнение жен сановников вряд ли особо интересует, но вот суть их разговоров с королевой непременно всплывает в постоянных вопросах к прекрасным половинам.

Но её ожиданиям не было суждено сбыться – у двери королевских покоев с видом простого просителя стоял магистр Дарий. Заметив его, Тамила не сбилась с шага, хотя и несколько удивилась, точно зная, что за магом не посылала.

– Замужество вам к лицу, моя королева, – он приветствовал госпожу легким поклоном. Фрейлины, всегда с боязливой осторожностью воспринимавшие главного королевского мага, вновь вполголоса зашептались.

Глубоко спрятанная под легкий флирт ирония была почти неразличима, но, увы, Тамила уже давно больше верила своим глазам и зеркалу, нежели комплиментам. Пусть иногда зеркала и были до обидного прямолинейны и оскорбительно правдивы.