Текст книги "Мострал: место действия Иреос (СИ)"

Автор книги: Анна Шилкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Через пару часов показалась башня. А к ней, как и говорила Чура, привалился дом. В окнах темно, дым из трубы не курится. Сад зарос до невозможности – ни одна знахарка так свои травы не запустит.

– Дети, обследуйте сад. Ринна, оставайся на границе леса – предупреди, если кто придет. Я – в дом.

Все молча разошлись делать, что велено.

Я подошел к дому – пахло ужасно еще на подходе.

Толкнул дверь – меня обдало душной вонью. В доме явно давно никого не было. Из горницы я прошел на кухню.

Там на столе лежала женщина лет сорока с развороченным брюхом. Кишки, сильно погрызенные мышами, свисали на пол.

Я постарался себя перебороть и запрыгнул на скамью. Осмотр внутренностей показал, что вынули из нее почти все – только кишки и оставили.

Вокруг было темно и пахло затхлостью. Если Чура была здесь последний раз где-то семь месяцев назад, а смерть не была естественной – установить время почти невозможно.

Я вышел во двор.

– Зарья мертва. Никак не меньше двух недель. Скорее, дольше намного.

– Судя по саду – около трех месяцев. Она растения Магией накачивала. Без подпитки природа быстро взяла свое, – Арен появился из-за дома.

Стип обследовал самое подножье башни.

– От нее мы явно ничего не узнаем, – я кивнул на дом. – Предложения?

– Да пойти посмотреть, кто там стонет в верхних комнатах башни, – Стип все-таки к нам подошел.

– В смысле, стонет?

– В прямом – стонет. Там кто-то есть, и этот кто-то, возможно, умирает.

– Ладно, идем.

Мы стали подниматься по полуразрушенным ступенькам наверх. Это заняло неожиданно много времени, но где-то в середине пути и я услышал стоны. Когда мы, наконец, поднялись наверх, источник шума был найден сразу же: в углу небольшой комнаты, заваленная тряпьем, лежала девушка.

Я начал лепить вестника – девушке была нужна помощь.

Ребята, не спрашивая, двинулись к ней. Осторожно понюхали и стали зубами растаскивать тряпки.

Когда дело было закончено, нашим глазам предстала очень высокая девушка с ярко-рыжими волосами. Она лежала, сжавшись в тугой комок. Глаза были плотно закрыты, ее лихорадило. Видимых ран я не нашел, но это мало что значило.

На окно села Ринна.

– Это был ваш вестник? Ох, ты ж, тухлое яйцо! Что с ней?

Она определенно должна была родиться сойкой.

– Вестник наш. Что с ней еще не знаем – сами только нашли, – ответил за всех Стип.

– Надо найти воду и отнести ее туда. Ринна, поищешь? – птичка кивнула и улетела. – Ищите носилки или что-то похожее.

Мы разбрелись по комнатам.

Я отправился осматривать нижние этажи.

Носилки обнаружились в подвале, неподалеку от входа в тюрьму.

Я пролевитировал их наверх к пострадавшей и позвал детей.

Арен и Стип быстро сориентировались: затащили пострадавшую на эти носилки и каким-то странным образом подхватили их с двух сторон.

Как-то все канонично получается…

Мы двигаемся за загадкой, по пути, играючи разбираясь с возникающими проблемами. Наша растущая армия уже сейчас по силе вполне может снести Эмиральс и погрести под ним всю эту ситуацию. Возможно, имеет смысл поступить, так как и обсуждалось: метнуться в Эмиральс, разнести там все, а потом пройти пешком обратно, подчищая остатки.

Но мы здесь, роженица в деревне нас ждет. А тут еще эта девушка.

Обуреваемый грустными думами о том, что наше путешествие больше напоминает главу в перегруженной текстом книжке, я пошел за детьми.

Вода обнаружилась неподалеку: двадцать минут неспешного пробирания по лесу, и мы вышли к спокойной и широкой реке.

Значит, мы совсем рядом с Лойром – спящем на реке. Город, который был спасен уснувшим на берегу реки часовым во времена раздела земель.

Река называется Ерта, если я не ошибаюсь, и впадает в Постонское море.

Меня догнал вестник от Гелы: она отправила к нам Мита. Через несколько секунд за мной сквозь ветки провалился и сам Золотой.

– Как ты так быстро добрался? – пыхтя, поинтересовался Арен.

– Долетел, – коротко ответил Мит и на ходу стал взглядом изучать Рыжую (как я ее временно окрестил).

Мы, наконец, нашли удобное место у воды. Мит, как единственный обладатель рук, был отправлен мыть незнакомку и осматривать ее.

– Что с Малкой будем делать? – тем временем спрашивал Рисп.

– Надеяться и ждать. А что еще? Бабка мертва, огород ее с нами даже матом разговаривать не станет. Она спит, и проспать может еще лет десять – времени в избытке. Папаша, наверняка, позаботится о ребенке, – мрачно ответил я.

Мы все замолчали, не зная, что еще сказать.

Через некоторое время Мит вернулся с Рыжей на руках.

– Я тут буду стоять, пока не рухну? Если да, то это будет не скоро.

Дети споро натаскали опавшего лапника прямо на носилки, и Мит сгрузил свою ношу.

Девушка слабо застонала и попыталась свалиться со своего ложа, но ей не позволили мягкие руки ангела.

– Много внутренних повреждений, сломана нога, – сообщил Мит. – Через пару часов будет танцевать.

Глава 12 Рыжая

Через четыре дня мы вернулись в деревню.

Я предчувствовал взбучку: как помочь Малке мы все еще не знали. Я предчувствовал, что с ней все будет хорошо, но мои предчувствия не так уж и часто бывают точны.

– Это что? – мрачно вопрошала Гела, глядя на Рыжую.

– Это девушка. Она не приходит в сознание с момента, как я ее исцелил, – не менее мрачно сообщил Мит.

– А это что? – она кивнула на увлеченно щебечущую с ребенком кукушку.

– А это птичка, у которой стырили яйца, – подсказал я.

– А где ведьма? – еще мрачнее спросила Гела.

– Мертва, – радостно добил ситуацию Рисп.

– И как вытаскивать роженицу? – убито поинтересовалась Тера.

– Никак. Оставляем спать, и идем дальше. Если что придумаем – вернемся.

– А с Рыжей что? – максимально мягко поинтересовался я.

– Я повезу! – пробасил Балу.

Я молча пошел поправлять контур.

Настроение было на редкость паршивое. Деревня приняла нас как родных, особенно после того, как дети, радостно улюлюкая, трое суток гоняли местных хищников по лесу.

Диера мертва, ее брат пропал.

Нам на руки попала полуживая девушка, которую, видимо, следовало милосердно добить, а не исцелять и тащить на себе.

Дети увеличиваются в размерах с ошеломляющей скоростью: трудно поверить, что всего месяц назад они были чуть больше меня размером.

Контур уже был в полном порядке.

– Я практиковалась, – ко мне тихо подошла Тера. – Знаешь, ведь Гела забрала мою душу из старого тела, когда я была еще котенком. Магия тогда проявлялась стихийно, и управлять ей я так и не научилась. Гела учит меня по ночам.

«Она загонит себя…», – с небывалой ясностью понял я.

Если Гела совершенно не зооморф, а просто добрая душа, то ее резерв – все, что у нее есть. Если она постоянно будет выкладываться, как сейчас в очередной раз, резерв просто не наполнится. И если рядом не окажется достаточно емкого Резервуара, боюсь, она не выживет. Мит может быть ангелом любого уровня, но даже он не сможет нарушить законы своей создательницы.

А теперь еще Гела и отмечена Богиней, и это тоже не добавляет ей шансов на выживание. Как правило, Боги отправляют теоретически бессмертных на задания, которые они могут выполнить и при поддержке Судеб остаться живыми.

Но Гела – не зооморф, а значит, она смертная. Всего лишь человек, хотя и очень одаренный.

Таких Магов, как Гела и ее брат, история Иреоса насчитывает единицы. Все они творили Великие Дела (да, именно так, с большой буквы).

И все они выгорали. Вычерпывали резерв до отрицательных величин. А ведь у них был запас прочности, который у Гелы выбили пытками еще в ранней юности.

Тяжкие и горестные думы обуревали меня не первый день, но сегодня достигли апогея.

– Дядя Ромуль… – тихо позвали сзади. – Мы выдвигаемся. Балу уже запрягли.

Я развернулся и пошел за Лэем.

Гела и Мит о чем-то тихо переговаривались, а дети были непривычно тихими. Наверное, они впервые поняли, что помочь можно, и не всем, и не всегда.

– У нас впереди долгий переход до Эмиральс. Если нам повезет – не понадобится инспектировать другие города, – начала Гела.

– Что ты имеешь в виду? – не понял я.

– Если я права, то наши таинственные «злодеятели» шли тем же путем, что и мы – напрямую. Возможно, по пути они получили все, чего им не хватало, и тогда времени у нас катастрофически мало.

– Ринна, а ты можешь полетать по городам? – озвучил я неожиданно стукнувшую меня мысль. – Если ты сможешь подключить кого-то из своих пернатых собратьев – станет совсем хорошо. Так у нас будет возможность узнать: побывали ли деятели еще где-нибудь и понять, что они там искали, – ответил я на немой вопрос Теры и Гелы.

– Вообще-то, могу. Только я не умею вестников делать. И не думаю, что кто-то из моих товарок умеет, – ответила птичка.

Говорила она удивительно медленно.

– Мы научим. Собери тех, кому доверяешь.

– Как кому-то можно доверять в тяжкое время, когда яйца воруют прямо из-под матери?! – привычно протрещала Ринна. – Мы вас нагоним.

На том и порешили.

На тележке Балу появились носилки с креплениями для тела. Бессознательную Рыжую положили на них. Все вещи были распиханы по рюкзакам и надеты на спину Миту, Геле и Тере. Вообще, интересная система креплений для большой кошки.

Мы начали движение, и уже на границе влияния защитного контура нас встретила делегация, состоящая из всех жителей деревни.

– Уже нас покидаете? – подозрительно поинтересовался кузнец.

– Мы ничем не можем помочь девушке прямо сейчас. Заботьтесь о ребенке. Сейчас она – приоритет, – ответил за всех Морел.

Зачем они так стремятся быть взрослыми?

– Мы… Это… – смущаясь и краснея, вперед выступил мальчишка. – Вот!

Он протянул нам сверток и сразу убежал прятаться за широкую спину одного из мужчин.

Озадаченный Мит развернул сверток и оттуда вывалился маленький, грубо выделанный ключик.

– Это наша деревенская реликвия. Если кому-то из вас когда-то понадобиться помощь – любой из наших будет вам помогать даже с опасностью для собственной жизни.

– Мы же ничего не сделали? – ошарашено, почти неслышно прошептала Ритен.

– Вы не дали Малке умереть, – весомо сказал один мужик за всех.

Мит выдал долгую и пространную речь на тему дружбы народов, видов, граждан, городов и деревень. Он говорил и говорил, до тех пор, пока скучно не стало всем.

Но вот он, наконец, завершил речь, и мы под шумок удалились.

* * *

На второй день перехода до Эмиральс нас нагнала пернатая армия. Точнее, мне так показалось.

Ринна потрудилась на славу: привела около трех сотен мелких птичек. И всех надо было просветить на тему миссии, с которой они отправятся по всем городам Эмиральс, включая те, в которых мы уже побывали. И всем нужно было показать, как создать вестника.

С вестниками возникла заминка: никто из нас не обладал крыльями и не мог показать своеобразных движений. Но проблема решилась сама собой: как только одна из птичек поняла как действовать – она буквально за час объяснила это всем.

– Если что-то пойдет не так, если вы почувствуете опасность для своей жизни, если встретите личностей, которые будут вас пугать – немедленно убирайтесь оттуда и отправляйте нам вестника. Мы сразу найдем способ вам помочь. Не пытайтесь решать проблемы самостоятельно. Все вы обладаете определенным уровнем насыщенности, но все вы не обучены, и стихийные проявления Магии могут вас погубить. Помните об этом и будьте осторожны. Удачи вам, и да помогут вам Боги, – закончила Гела свой инструктаж.

Получилось воодушевляюще.

Птички должны были летать парами. Их распределили по городам и деревням. Некоторые подсказали поселения, не отмеченные на карте. Получилось, примерно, ровно, хотя некоторым парам досталось несколько участков.

С каждого участка нам должен поступать вестник, как только они туда долетают, и еще один, как только вылетают оттуда. Если они натыкаются на что-то, чего не понимают, или чего там быть не должно – они отправляют нам вестника никак не зависящего от контрольных.

Детям предстояло на всех вестников отвечать. Отличная практика для них.

Когда Гела ответила на все вопросы, и все сообщили, что все поняли, птички за несколько секунд, держась покрова крон, разлетелись по разным направлениям.

Выглядело мощно.

Мы двинулись дальше. По пути я показывал и рассказывал Ритен о вестниках. С подробностями и нюансами, которые мы не посчитали необходимыми для птичек.

Остальные дети внимательно слушали, но повторять пока не пытались. Мы с Гелой решили, что начнем с Ритен, а она – когда освоится – в привычной для остальных форме все им объяснит.

Через три часа стали приходить первые вестники.

* * *

– Ааааааааааааааааааааааааа!

Я спал!

Я тихо и мирно спал!

Никому не мешал!

Но эта…

Рыжая, чтоб ее!

По порядку: наша невольная попутчица (если кто не помнит, в целях безопасности привязанная ремнями к носилкам) ночью пришла в себя. Обнаружив, что двинуться она не может, она испугалась и заорала.

Не знаю, на что она рассчитывала, но Гела, Тера, Морел и Мит сразу проснулись и начали пытаться сжечь, сожрать, покусать и развеять, соответственно, неведомых врагов.

Я тоже сразу проснулся, но я спал ближе всех перечисленных к носилкам, поэтому быстро понял, кто подал признаки жизни. Хотя спорить не буду: желание добить читалось на моей морде явственно.

Отвязывать Рыжую пока не спешили, но попить ей милосердно дали.

– Откуда ты такая взялась? – риторически вопросил Мит, когда все всё поняли, дали больной воды и расселись, ежась, вокруг вновь разведенного костра.

Наши дети сидели и сладко зевали, но спать упорно не шли. Только Морел не был сонным и внимательно следил за развитием ситуации.

– Имя? – сурово спросила Гела.

– Чьё? – опешила Рыжая.

Красноречивые выражения на лицах и мордах всех присутствующих быстро помогли пострадавшей сориентироваться.

– А… Агата. Агата Элерверд, – ответила она нам.

Теперь стало видно ее глаза. Огромные, чуть наивные, пронзительные серые глаза.

– Элерверд? Это ты дочь барона Итона, да? – подозрительно уточнил я.

– Ага. Маменька постаралась испортить мне жизнь.

– Здесь-то ты что забыла? – нежно уточнил Мит.

– В смысле, что? Сами же меня притащили! – как-то стушевалась девушка.

– Ерамитерел неправильно выразился. Мы нашли тебя в башне Эмиральс. Еле живую. И мы хотим знать, как наследница Элерверд попала на границу главного поселения Эмиральс, – пояснил Мит.

– Может, отвяжете? – робко спросила рыжая Агата.

Мы немного попереглядывались, но в итоге Мит с тяжким вздохом великомученика пошел отвязывать вновь прибывшую.

Когда дело было сделано, он уселся на покинутый насест и строго вопросил:

– Рассказывай!

– А что рассказывать? После смерти отца маменька потрудилась выставить меня из дома. Мне с детства говорили, что я обладаю средненькой насыщенностью, и могла бы поступить на обучение. Когда терпеть нападки стало невыносимо – я сбежала и поступила в Решесткую Академию Магических Искусств. Закончила ее пару месяцев назад. Потом поехала в Радитор поступать. И даже поступила. Лечебником. Но потом… – Агата прервалась, будто взвешивая, что стоит нам говорить, а что – нет, – в общем, в Эмиральс меня привела поисковая операция.

Такое окончание нас всех немало удивило.

– Мам, пришел сотый вестник. В окрестных городах все в порядке. Нам пора сниматься, – похоронным тоном сообщила Ритен.

Оказывается, все дети давно проснулись. И Ритен только что получила сотого вестника.

Согласно плану, именно сейчас мы должны выдвигаться в сторону Эмиральс. Гела должна восставить переход до города, который раскинулся под самыми стенами Эмиральс.

– Значит так, Агата. Или ты рассказываешь нам все, что тебе известно, начиная с объекта поисков, или остаешься здесь в том состоянии, в котором есть сейчас, без поддержки, – строго сообщил Морел.

Вообще-то, если не думать о том, сколько ему лет, то не понятно, почему была выполнена его команда. Его тон не был тоном человека (волкодлака), привыкшего отдавать приказы. Но Морел был прирожденным лидером, и деться от этого было некуда.

– Сразу после поступления ко мне подошла молодая девушка. Сказала, что ее сестра пропала, и что она заплатит мне, если я ее найду. Мы заключили сделку…

Все внимательно смотрели на Рыжую, но что-то было не так. Я чувствовал повисшее недоумение хвостом, но, как и остальные, не мог его объяснить.

А девушка продолжала:

– Когда я попала к башне, наткнулась на проклятье. Все разлагалось, и этот феномен, с позволения сказать, расширялся радиально. Я попыталась его убрать, но под ним оказалось еще один. Более мощный. У меня всегда была природная защита от любых магических атак, но я просто обессилила. Потом, как я поняла, ваши разумные меня нашли, и вот мы здесь.

Она врала. Даже не врала, а недоговаривала. Я не мог объяснить, откуда я знаю, но эти же чувства читал на лицах остальных.

– Допустим – только допустим! – что нам не интересно, чью сестру ты ищешь. С чего ты взяла, что девушка где-то тут? – помрачнев, спросила Гела.

– Сделка не позволяет мне сказать всего, но я проследила перемещения девочки до замка Эмиральс. Возьмите меня с собой. Там маленькая девочка. Я должна ее спасти.

Рыжая встала и начала ходить по границе освещенного участка.

– Ладно, – максимально мрачно согласилась командир отряда. – Дети, у вас двадцать минут на все. Потом мы снимаемся.

* * *

Через двадцать минут мы стояли посреди темной улицы города, расположенного прямо под темными стенами крепости Эмиральс. Не знаю, почему ее зовут замком, когда это самая настоящая крепость.

– Мит и Тера с детьми, искать место стоянки. Требования знает Тера. Ромуль и Рыжая, со мной.

Мы разошлись молча. В разных направлениях.

Плохо мне стало через несколько минут продвижения по улице. Я почувствовал Темных. Их Магию, их эманации. Мне было неуютно, некомфортно. Страшно не было, но убраться хотелось.

А еще я понял важную вещь: они знают, что мы открыли переход. Мы сами себя выдали, когда решили форсировать события. Если бы продолжали двигаться пешком – нас бы не заметили.

– Задача: обследовать стены. Магию не применять, только глаза. Нужно понять: можно ли ее преодолеть как физически, так и магически. На все – час, – тихо дала распоряжения Гела. – Потом идем к нашим и отдыхаем, насколько это возможно. Тера в курсе.

Гела сразу свернула направо, мы с Агатой – налево. Шли молча, оба рассматривая каменный массив.

Я не знал, как его преодолеть, если не взрывать, или не подкапываться в его защиту магически.

Выделенный Гелой час пролетел быстро. Ни я, ни Рыжая ничего не нашли.

Мы пришли в лагерь разбитый под руководством Мита и Теры.

Они уже распределили дежурства, нас троих они не касались, так как в отряде было много народу.

Не знаю как остальные, а я рухнул спать как котенок.

* * *

– Вот тебе моя сделка, Лэй, маленький волкодлак, – услышал я Агату, – Я дам вам возможность пройти через стену тихо, без шума и пыли, а ты взамен не откажешь мне, когда потребуется укрытие для восстановления сил. Не откажешь, даже во вред себе и твоей семье, – закончила условия Агата, Ведьма Озерная. – Ты знаешь последствия нарушения сделки? Нужна тебе моя сделка?

– Знаю. Согласен, – тихо ответил Лэй.

Маленький идиот!

Озерные Ведьмы всегда видят последствия сделки. И они не знают, почему они требуют эти условия, и не факт, что придут за своей долей, но если такая Ведьма сказала, что она явится восстанавливать силы, что может принести вред семье, значит, будет оказия, с которой она, и явится, и принесет.

Я приоткрыл один глаз и увидел, как Агата придвинулась к Лэю и царапнула ногтем лапу. Затем она указательным пальцем правой руки собрала вытекшую каплю крови и с видимым удовольствием облизала палец.

– Люблю сделки с благородными намереньями. Как ты узнал?

– Это не я… – начал, было, Лэй.

– Это я, – вмешалась, как оказалось, бодрствующая Ритен. – Я тоже хочу сделку, Агата.

Я думал, что сейчас завою вслух. Дети, с чего вы взяли, что Озерная Ведьма, хоть они и слывут честными, даст вам обещанное?

– Я хочу увидеть маму и папу. Хотя бы на минутку. Но я хочу настоящие воспоминания о них, а не собранные по рассказам братьев, – Ритен выглядела жалкой.

Сердце мое сжалось, я понимал, чем вызвано ее желание. Правда. Но сделки с Озерными Ведьмами крайне редко заканчиваются хорошо.

Агата тем временем взвешивала сделку.

Через непродолжительное время она посмотрела прямо Ритен в глаза.

– Вот тебе моя сделка, Ритен, маленький волкодлак, я дам тебе то, о чем просишь, а ты взамен, назовешь мне имя, когда я приду к тебе с этим вопросом. Нужна тебе такая сделка? Тебе известны последствия ее нарушения? – предлагала Агата.

Я видел, как Ритен тяжело вздохнула, видел, как кивнула, и как Агата получила подтверждение ее согласия – каплю крови.

– Еще желающие? – задорно вопросила Рыжая, глядя прямо на меня.

Я промолчал.