355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Анна Ллиотар » Волшебники в бегах (СИ) » Текст книги (страница 24)
Волшебники в бегах (СИ)
  • Текст добавлен: 24 сентября 2016, 06:55

Текст книги "Волшебники в бегах (СИ)"


Автор книги: Анна Ллиотар



сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 30 страниц)

Глава 7

Ужин был подан в малой столовой, поскольку Кеннет не желал перекрикиваться с собеседницей, сидящей на другом конце длинного и узкого стола. Здесь же стол был небольшим, да и сама малая столовая, обставленная в бежевых и абрикосовых тонах, с изящной работы латунными канделябрами и картиной над камином, изображающей лес в потоке света, значительно меньше напоминала родовой склеп, чем мрачно-торжественный обеденный зал.

Часы в холле отзвонили восемь. "Если она не явится и на этот раз, – подумал Кеннет, – придется вытаскивать ее из комнаты силой".

Ровно через семь минут двери распахнулись, и в столовую неторопливо вплыла Лорисса. Она была прекрасна и царственна, как истинная аристократка. Бархатное темно-зеленое платье с высоким воротом и замысловато вырезанным лифом, подчеркивающим высокую грудь и тонкую талию; темные волосы уложены в пышную прическу, перевитую длинной золотой цепочкой; из украшений лишь изумрудная брошь, приколотая к вороту, и один простой с виду, но безумно дорогой перстень на белой руке.

От ее сияния можно было ослепнуть. Подождав, пока Кеннет отодвинет ей стул, Лорисса села, расправила складки юбки и развернула салфетку.

– Прошу прощения, Кеннет, – мелодичным низким голосом пропела она. – Я немного задержалась.

Не вызывало сомнений то, что ее опоздание, как и ее внешний вид, было тщательно продумано. Маг опустился напротив нее. Он не улыбался, но в его холодных светлых глазах появился странный блеск. Интересно, в какую игру она играет? И какую роль намерена отвести в ней ему, Кеннету?

Перед ними поставили закуску – раковые шейки под сливочно-укропным соусом. Кеннет разлил белое вино. Лорисса, обхватив тонкую ножку бокала из дымчато-золотистого ривеллинского стекла, выжидающе взглянула на своего визави, любезно предоставив ему право первого слова.

– Лорисса, сожалею, что ранее не уделял вам должного внимания, однако я намерен исправить свою ошибку. Я рад приветствовать вас в этом доме и надеюсь, что вы находите пребывание в нем приятным.

Колдунья мягко улыбнулась и пригубила вино. Надо отдать должное, оно было превосходным. Несмотря на присутствие Кеннета, она чувствовала себя так, словно обрела нечто, чего ей ощутимо недоставало все эти долгие дни скитаний.

– Безусловно, это одно из самых славных мест среди тех, где мне доводилось гостить. Окрестности просто восхитительны! А в деревне живут такие милые люди. – Она наколола на вилку кусочек бело-розового мяса.

– Вы были в деревне? – удивился Кеннет.

– Да. Вчера я каталась на лошади и заехала туда. Крестьяне очень гостеприимны, меня даже угостили свежим хлебом…

Маг, все это время ожидавший от нее подвоха, незаметно побарабанил пальцами по столу. Похоже, сейчас ему в завуалированной форме выскажут все, что думают о своем пребывании в этом доме. И пусть ее.

Лорисса уловила легкие изменения в его ауре и почувствовала удовлетворение. Пока Кеннет уверен в себе и своем превосходстве.

– Лорисса, могу ли я спросить вас, у кого вы учились?

– Спросить, безусловно, можешь… более того, я отвечу. – Колдунья лукаво взглянула на него из-под пушистых ресниц. – Но только в том случае, если ты скажешь, почему тебя это так заинтересовало?

– Маги крайне редко берут на воспитание девочек.

– Что ж, принимается! Велеан из Аруса.

– Забавное совпадение… Я слышал, у него учился Кайл из Осса, который, как утверждает Тайриэл, будет нашим союзником. Вы стали ученицей Велеана после Кайла?

– Кеннет, после всего, что между нами было, я не обижусь, если ты будешь обращаться ко мне на ты.

Красивое лицо мага отразило лишь вежливую благодарность, но его аура в этот момент взорвалась таким многоцветьем эмоций, что Лорисса начала опасаться, не слишком ли перегнула палку. Однако тут, к счастью, подали горячее – куропатку с овощами.

– Как я поняла, ты практически не выезжаешь из Моинара, но тем не менее в курсе… некоторых сплетен. Слышал ли ты ту памятную историю, случившуюся на вечере у Хлои… совершенно невозможная личность, кстати… почти месяц назад? Я тоже была там, но пришлось покинуть раут раньше, чем я рассчитывала, поскольку мне как раз сообщили, что ты назначил награду за мою голову… не думай, я больше не сержусь на тебя из-за этого!.. но после моего ухода там произошел такой казус, так ты слышал?

– Нет, не довелось. – Кеннет подозревал, что подобный монолог Лорисса способна продолжать до бесконечности, и не собирался ей мешать. Пусть говорит, возможно, среди этих бредней и промелькнет что-нибудь важное.

– Надо сказать, – продолжила Лорисса доверительным тоном завзятой сплетницы, периодически поднося к губам бокал и не отрывая от Кеннета разноцветных глаз, – что Хлоя пригласила к себе известного менестреля для развлечения томно скучающих гостей. Как я понимаю, известен он в основном тем, что, когда берет особенно высокие ноты, у слушателей в руках лопаются бокалы… окажи любезность, налей еще вина, пожалуйста… да, благодарю, этого довольно… Так вот, тогда он превзошел самого себя – в кульминационный момент очередной арии взорвалась хрустальная люстра. Гостей осыпало осколками, к тому же начался пожар, но его быстро потушили. – Лорисса на секунду замолкла, переводя дыхание, и Кеннет учтиво осведомился:

– И что же в этом невероятного?

– Представь себе, у него оказались скрытые магические способности, о наличии которых он не подозревал и, следовательно, не пытался их развивать. Тем не менее они проявились в момент наивысшего душевного подъема, вдохновения, можно сказать… и вызвали такой резонанс, что хрусталь буквально разлетелся на кусочки! – Лорисса сделала в его сторону изящный жест. Кеннет чуть склонил голову набок.

– Не думаю, что в этом есть нечто исключительное, – сказал он. – Подобный случай не единичен. Латентная предрасположенность к магии есть практически у всех, но не всегда к ней добавляется необходимый для ее развития импульс. Иногда это происходит в достаточно позднем возрасте… кстати, что стало потом с этим менестрелем?

– Ничего. – Лорисса блеснула зубами в ослепительной усмешке. – Как ты правильно заметил, он слишком стар для начала обучения… поэтому ему ничего не оставалось, кроме как продолжить занятия музыкой. Теперь он дает концерты только на открытом воздухе, боясь дальнейших разрушений и крупных денежных трат – на то, чтобы замять скандал, ушла значительная сумма. Правда, его популярности инцидент пошел лишь на пользу… ты хотел меня о чем-то спросить?

Маг и впрямь собирался задать ей какой-то вопрос, но остановился, внезапно осознав, что происходит. Он, Кеннет, уже больше получаса выслушивает – не без интереса – разглагольствующую о какой-то светской ерунде колдунью и при этом еще поощряет ее уточняющими вопросами. Кеннет обратил внимание на собеседницу – та улыбалась; она этим вечером улыбалась почти беспрестанно, и улыбка ее была… благосклонной, как улыбка человека, находящегося на своей территории и неколебимо уверенного в собственной безопасности. Но ведь это абсурд, подумал он. Лорисса не может чувствовать себя в безопасности в этом доме! Машинально перебрасываясь с ней репликами, как арбалетными болтами, он внезапно ощутил знакомое покалывание в кончиках пальцев… что это?.. он немного взвинчен, но не более, такой реакции быть не должно… триумф захлестнул его волной, ее триумф, ее восторг… да в чем же дело, в конце концов?! Лорисса была чем-то невероятно довольна, глаза сияли, перстень на едва заметно дрожащей от волнения руке выкидывал искры… Проклятье, да ведь она же видит его ауру! И плевать, что на лице не отображается ничего лишнего, она и так знает, что он чувствует.

Злость на себя, на нее, разочарование, страх, смятение – все эмоции смешались в этот момент в безумном водовороте, растворяясь в темно-алой ненависти…

Лорисса безошибочно уловила всплеск ненависти с его стороны и поняла, что при всем своем самообладании Кеннет может и взорваться, чего ей бы совсем не хотелось. Довести его до белого каления она всегда успеет, а сейчас главное – остудить его, чтобы мирный ужин не перерос в поединок… покорно благодарим, она еще жить хочет… Колдунья заставила себя обрести мягкое спокойствие, закрыться самой и перестать читать собеседника, объявляя тем самым перемирие – впрочем, вооруженное до зубов.

Третья и последняя перемена блюд – на десерт им подали миндальные бисквиты с крепленым красным вином – позволила оживить угасший разговор, который с той минуты протекал вполне мирно и опасных тем не затрагивал. Когда ужин подошел к концу, Кеннет помог Лориссе подняться.

– Благодарю за чудесный вечер, – промурлыкала она.

Маг молча поднес к губам ее руку. Он по-прежнему считал ее взбалмошной и непредсказуемой, но в одном он ошибался и готов был признать свою ошибку – разноглазая ведьма оказалась достойным врагом. Лорисса, удивленная его жестом, снова попыталась прочесть его эмоции, но потерпела неудачу. Интересно, когда он успел выставить защитный блок?

– Да, и кстати, Кеннет, – произнесла колдунья, разглядывая свои безупречные ногти, – ты весьма меня обяжешь, если изыщешь возможность сократить на время занятия магией – вчера у меня от них немного разболелась голова.

– Я учту твое пожелание, – сухо поклонился маг.

Глава 8

Пронзительные выкрики чаек звенели в ушах. Ветер шуршал ветками магнолий, шептался с узкими зеленовато-серебристыми листьями росших повсюду деревьев. На местном диалекте – arge creann. У людей же – Тайриэл знал – эти деревья назывались довольно забавно – «лох серебристый».

Царившие на улицах Ксеен-а-Таэр послеполуденные жара и духота уже понемногу начинали сдавать позиции. Тайриэл прикрыл глаза и подставил лицо легкому бризу, мгновенно осушившему капельки пота, выступившие на лбу. Жестом, ставшим привычным за последние несколько дней, эльф заправил за уши пряди каштановых волос и свернул в проулок – такой узенький, что при желании Тайриэл мог, упираясь ногами в стены домов, подняться до самых крыш.

Пройдя по проулку буквально три шага, эльф вынужден был резко отпрыгнуть и вжаться в противоположную стену, спасаясь от выплеснутых на желтовато-серые камни потоков мутной и грязной, пахнущей розами воды. Шипя, Тайриэл поднял голову и увидел в окне второго этажа молоденькую эльфийку, чьи прелести были едва прикрыты тонюсенькой муслиновой рубашкой со свободно болтающимися ленточками, которые, по идее, должны были стягивать вырез у горла. Эльфийка пригрозила Тайриэлу глиняным кувшином, который держала в руке, и высказала несколько красочных, хоть и совершенно непристойных предположений о происхождении идиотов, не имеющих привычки смотреть про сторонам при ходьбе. Тайриэл ослепительно улыбнулся и поклонился, признавая свою ошибку, после чего послал ей воздушный поцелуй и продолжил прерванную прогулку.

Эльфийка помахала ему вслед кувшином.

Не желая попасть под гораздо менее безобидное содержимое еще чьего-нибудь кувшина и потому ускорив шаг, Тайриэл дошел до неприметной дверцы, выкрашенной, как и стены нужного ему дома, в цвет сливочного масла. Постучался. Дверь не шелохнулась, но изнутри послышался тихий щелчок замка. Тайриэл толкнул дверцу и очутился в кромешной тьме. Во всяком случае, так ему показалось после слепящих светлых стен Ксеен-а-Таэр. Вскоре глаза приспособились к слабому освещению, и эльф увидел вырисованный проникающими сквозь щели ставен солнечными лучами арочный проем. Пригнувшись, он прошел в соседнее помещение и негромко позвал:

– Мастер Аргид!

– А, Тайриэл-иль, – донеслось откуда-то справа. – Заходи, мой мальчик, заходи… Я сейчас… вот только…

Что "только", он не уточнил, но Тайриэла это не волновало. Эльф скрестил руки на груди и приготовился ждать. Аргид – мастер-златокузнец – лучший ювелир на всем побережье до Эвельенских гор, а может, и за их пределами, был личностью незаурядной, что означало – с изрядными причудами. Кое-кто приписывал это значительной части человечьей крови в его жилах, кое-кто возражал, что виноват-де его прадед – разбойник с большой дороги, бретер и большой души человек. То есть эльф. Но все соглашались, что за его талант мастеру Аргиду можно простить не только причуды.

– Мой заказ готов, мастер?

– Готов, а как же… Изволь, мой мальчик. – Зашуршали занавеси, набранные из кусочков дерева и янтаря, и Аргид появился в комнате. Стало видно, что он невысок, худ и стар – его волосы были мутно-белого цвета. Также стало понятно, почему в доме было так мало света. Тайриэл чуть передернулся, заметив в полумраке молочно блеснувшие бельма.

Мастер Аргид был слеп.

– Возьми, кхе-кхе… Как договаривались.

Тайриэл принял небольшой бархатный сверток. В свою очередь он передал старому ювелиру мелодично звякнувший мешочек. Монет в мешочке насчитывалось немногим больше, чем было условлено. Обычно эльф не утруждал себя благотворительностью, но ему нравился старик. Аргид не пользовался магией, и ему было абсолютно безразлична расовая принадлежность Тайриэла. Впрочем, это относилось ко всем его клиентам.

Тайриэл попрощался с ювелиром и вышел через главный вход, поскольку так ему было удобнее. Улица вывела к широкой мраморной лестнице, на ступеньках которой, попеременно то по одной, то по другой стороне стояли вазоны с чайными розами. Здесь вообще любили желтый цвет.

Тайриэл легко сбежал вниз и очутился на набережной, в водовороте смуглых тел и свободных светлых одежд, каких-то тележек и разнокалиберных голосов. Над толпой висел женский вопль:

– Я-а-а-а-ви-и-и-р! Не отпуска-а-а-а-а-й!

Совсем рядом с Тайриэлом внезапно завязалась драка. Двое молодых полуэльфов методично били морду третьему – невысокому крепышу с повязанной зеленым платком бритой головой. Жертва беззлобно ругалась и отмахивалась короткой дубинкой – совершенно безо всякого эффекта. Никто не вмешивался – как видно, били за дело.

Тайриэл с трудом прокладывал себе путь сквозь всю эту катавасию. По мере удаления от порта толпа редела, и вскоре вокруг него оказалось совсем мало народу.

Орис ждала его, забравшись с ногами на парапет набережной. Морской ветер развевал разрезной подол ее кремового платья и шарфики, элегантно повязанные вокруг шеи и на предплечья, путал длинные светло-пепельные волосы. Когда-то цвет этих волос казался ему странным…

Теперь он находил его чудесным.

– Тайриэл. – Ее лицо осветилось радостной улыбкой. Орис всегда едва ли не по-детски радовалась их встречам.

Девушка вскочила, слегка балансируя руками, пробежалась по узкому парапету и метко спрыгнула – так, чтобы сразу очутиться в его объятьях.

– У меня есть подарок для тебя.

– Правда?! – воскликнула она. – О, Тайриэл, но как ты узнал?!

– Узнал что, дорогая?

– Что у меня день рождения!

Тайриэл с досадой прикусил язык, но почел за лучшее не лгать.

– Я не знал, Орис. Мне просто захотелось сделать тебе подарок.

– Все равно это так мило с твоей стороны. – Она выхватила у него бархатный сверточек.

В свертке оказалась миниатюрная, в пол-ладони, шкатулочка из золотисто-серого лабрадора, который в очень небольших количествах добывался в Эвельенских горах. Изделия из него стоили, откровенно говоря, неимоверно дорого. Орис держала шкатулочку в сложенных лодочкой ладонях, как бесценную реликвию.

– Я…

– Открой.

Внутри лежало то, что сперва показалось ей облачком дождевых капель. Или снежинок.

– Возьми.

– Нет, я… я боюсь, оно такое хрупкое…

– Не настолько, как ты думаешь, – засмеялся эльф.

В руках Орис облачко развернулось лентой. Тончайшей ленточкой из белого газа, усыпанной алмазной пылью. Точно посредине сверкал мелко ограненный овальный кусочек хрусталя.

– Какая… какая красота! Но, Тайриэл, это же… – Она живо прикусила губу и искоса бросила на него лукавый взгляд.

"Куча денег", – закончил за нее мысленно Тайриэл. Несмотря на ребяческие выходки, Орис была очень практичной девушкой.

– Работа Аргида, да?

– Да.

Она обхватила его руками и потерлась носом о его шею. Совсем как котенок.

– Спасибо, – услышал он горячий шепот.

– Дорогая, это же всего лишь лента… – пробормотал смутившийся эльф.

– Ты не понимаешь… А, впрочем, и aark с ним!

Орис отстранилась, быстро повязала подарок на голову и закружилась, раскинув руки. Платье ее взметнулось до половины, открыв стройные ножки с чуть более острыми, чем следовало, коленками, обутые в белые сандалии с высоко подвязанными ремешками.

– Кстати, у меня тоже есть для тебя… м-м-м… сюрприз.

– Какой, дорогая?

– Сегодня мы идем в одно замечательное место.

– Куда?

– Не скажу! – фыркнула она. – Но тебе понравится, обещаю.

– Жду с нетерпе… – Тайриэл осекся, увидев, что на милом лице Орис проявляется карикатурно-гневное выражение. Прежде чем он успел что-либо сообразить, она закричала:

– Нарраен! А ну тащи сюда свою ealien tarse!

Девушка подскочила к испуганно озирающемуся по сторонам юному эльфу с такими же, как у нее, пепельными волосами и отвесила ему оплеуху, а затем еще одну.

– Орис, ты спятила?! – взвыл тот.

– Я… – Дальше она затараторила на местном диалекте, который Тайриэл понимал с пятого на десятое. Было ясно только, что она за что-то выговаривает своему собеседнику. Со стороны они выглядели весьма комично: здоровенный лоб, покорно получающий выволочку от худенькой, к тому же ниже его на голову, девушки.

Наконец Орис рявкнула нечто особенно выразительное, после чего юноша резво потрусил в сторону центра города. Все еще рассерженная эльфийка вернулась к Тайриэлу.

– Уф! Извини! – запыхавшимся голосом сказала она. – Это мой сводный братец, шалопай и кошмар матери. Три дня дома не появляется! Мать на ушах стоит, ко мне сегодня приходила, спрашивала, не у меня ли прячется эта ходячая холера! Ф-фух, – выдохнула она. – Все, теперь можно идти.

– Но куда?

– Тсс… – Орис загадочно посмотрела на него. – Просто следуй за мной.

Они медленно пошли вниз по набережной. Солнце уже почти скрылось за отрогами гор, и море на юго-востоке стремительно темнело. Тяжелые серо-голубые, подсвеченные красным облака гроздьями висели над горизонтом. Платье Орис в синеватом полумраке призрачно светилось. Холодало. Тайриэл плотнее запахнул тонкий плащ. Вечера в Ксеен-а-Таэр всегда были довольно прохладными, к тому же задул северный ветер. Орис же, казалось, вовсе не чувствовала его колких прикосновений.

Как-то незаметно выложенная камнями набережная закончилась, и теперь они шли верткой тропинкой, по которой стелилась длинная, мокрая от росы трава, больно покусывающая ноги. Справа, в перемешении черного и черного, всходила луна – пока что красно-оранжевая, словно впитавшая в себя краски заката. Света от нее не было никакого, но Тайриэл отчетливо видел идущую впереди похожую на привидение фигурку Орис.

– Далеко еще?

– Нет.

Внезапно эльфийка обернулась.

– Дай руку. Здесь сложный участок.

– Я не упаду, не волнуйся, – отозвался слегка уязвленный Тайриэл.

– Прошу тебя…

– Я не упаду, – повторил он.

– О… – Она всплеснула руками. – А что, если мне просто хочется подержаться за твою руку?

Тайриэл сдался. И со следующим шагом у него под ногами заскользили круглые окатыши, вздыбились острые глыбы камня. Орис танцующе прыгала по валунам; видно было, что путь ей хорошо знаком. Наконец перед ними открылась небольшая, футов ста в длину, полукруглая бухточка, окаймленная деревьями. Заметно поднявшаяся луна выбелила песок, прочертила зыбкую дорожку на водной глади.

– Правда, здесь красиво? – Орис повернула к нему счастливое лицо. – И здесь никогда никого не бывает. Это место принадлежит только мне… нам.

Тайриэл улыбнулся, протянул руку и позволил бретельке ее платья соскользнуть на предплечье. Эльфийка, смеясь, вывернулась, юркая, как светлячок.

– Нет, нет… Тайриэл, я хочу купаться!

– Сейчас?! Здесь?! Сумасшедшая!

– Отчего же? Вода теплая-теплая! Можешь проверить!

Она дернула один из своих шарфиков, который, как оказалось, выполнял роль застежки, удерживающей всю конструкцию в целостности. Платье слетело, оставив Орис совершенно обнаженной. Побелевшая луна облила ее волосы светом, как расплавленным серебром. Эльфийка сняла с головы драгоценную ленту, бережно уложила ее на груду шелка, после чего разбежалась и с визгом прыгнула в море. Вероятно, глубина у берега была приличной, поскольку вынырнула она, отфыркиваясь и отплевываясь, нескоро.

– Иди сюда!

– Не сегодня, дорогая, – покачал головой Тайриэл, спиной к прибою разлегшийся на уже успевшем остыть песке, как сытый кот. Он был непривычно расслаблен и умиротворен.

Орис пожала плечами и зарылась в волну, гребень которой несильно стукнул ее по затылку. Эльфийка заворчала и окунулась с головой.

Тайриэл же, сцепив руки на затылке, как последний романтик зачарованно пялился в звездное небо. Если так и дальше пойдет, мимоходом подумал он, ему останется только окончательно размякнуть, жениться, завести десяток детей и мирно жить до… Брр! Какая гадость!

Эльф перекатился по песку, приподнялся на локте и поискал взглядом Орис. Та как раз выходила из воды. В льющемся девушке в спину неверном сумрачном свете ее смуглое тело казалось черным… Тайриэл улыбнулся неведомо чему и вернулся к прежней позе.

Она подошла, наклонилась над ним и плавно опустилась на колени. Ее широко раскрытые, чуть приподнятые к вискам глаза были одного цвета с морем. Мокрые длинные волосы тяжелой массой сползли с худенького плеча и закачались перед его зрачками. Упавшие с них капельки воды змейками пробрались по его лицу – к уголкам рта. Тайриэл облизнул губы. Морская вода была теплой, лишь слегка солоноватой и странно дурманящей.

– Тайриэл… – Ладошки Орис щекотали кожу прилипшими песчинками. Тайриэл отвел мешавшие ему пепельные пряди.

Луна, отражающаяся в темных, как море, глазах, задрожала и опрокинулась…

– Орис, – прошептал он через некоторое время, все еще ощущая на себе терпкую горечь ее прикосновений. Мир вокруг более или менее обрел свойственные ему четкие очертания. – Орис, любовь моя…

– Неверное слово, Тайриэл, – тихонько засмеялась она. – Ты не любишь меня. Влюблен – может быть.

– Ты?..

– А я не знаю. Просто не знаю. Ш-ш-ш… – Она прикрыла ему рот ладонью. – Не рви словами эту ночь. Нашу ночь.

Набежавшая волна мягко подтолкнула их друг к другу. Из судорожно стиснутых пальцев эльфийки, отсчитывая время, струился белый песок…

Чуть позднее той же ночью, когда они уже сидели на веранде дома Орис и пили чари, Орис предложила погадать ему по руке. Тайриэл весьма скептически отнесся к ее словам, но чтобы не расстраивать девушку, согласился. Тогда она взглянула ему в глаза.

– Для того чтобы гадание было наверняка, ты должен сказать мне… кто ты такой?

Тайриэл взял ее руки в свои и поцеловал. И промолчал. Однозначного ответа все равно не существовало. Орис выплеснула остатки чари из своей чашки, зачерпнула немного гущи и мазнула по его ладони. Тонкий рисунок линий на коже стал отчетливее. Орис с очень сосредоточенным видом склонилась и принялась его изучать.

– Так, прежде всего, жить ты будешь долго…

– И счастливо?

– Без сомнений. У тебя будет очень красивая жена, которая полюбит тебя всем сердцем, как и ты ее. И у вас родятся дети. Трое.

– Я столько не проживу, – невесело пошутил он.

Дети у эльфов рождались значительно реже, чем у людей. А поскольку жениться Тайриэл в ближайшее и не очень время не планировал, его острота имела под собой вполне реальную основу.

– А где я буду жить, там тоже написано?

– Да. В доме. – Она подняла на него лукавый взгляд.

– О, хорошо, что не в орлином гнезде…

– Тайриэл, не смейся! Ты меня отвлекаешь!

– Прости, дорогая.

Еще немного незначительных сведений – Тайриэл почти не вслушивался. Только когда ногти Орис неожиданно болезненно сдавили его ладонь, он вздрогнул. Орис выглядела напуганной.

– В чем дело, любовь моя?

– Не знаю… – Девушка провела рукой по глазам, затуманенным легкой дымкой. – Я… я думаю, вскоре произойдет что-то очень важное, что-то, – лихорадочно частила она, – что заставит тебя полностью измениться. У тебя не будет иного выхода, ты станешь чем-то иным, но… мне кажется, это будет перемена скорее к лучшему… наверное, ох, нет, я уверена!

– Орис!

Она вскочила, резко отерла с его руки остатки гущи, отбросила платок, повернулась к окну.

– Орис.

– Уходи, Тайриэл. Мне больше нечего тебе сказать. Мне было хорошо с тобой, но сейчас – уходи. Тебе пора, корабль вскоре отплывает…

Эльф встал.

– Прощай, Орис.

– Прощай, Тайриэл.

Он ушел не оглядываясь.

Она не плакала.

Тайриэл вернулся в "Серую крысу" еще затемно. Собрал немногочисленные вещи, попрощался с Истеаном и Найре, который последнее время летал, как на крыльях, – Мерен нашлась в кладовке, внутри изощренно выгрызенного круга сыра, – получил в отчет кучу пожеланий удачи и попутного ветра и вышел.

Было так темно, как бывает только перед рассветом, однако день на юге настает быстро, и когда Тайриэл добрался до порта, небо на горизонте начало бледнеть. Пробравшись сквозь утреннюю толкотню, невыспавшийся и хмурый эльф принялся искать "Снулую рыбу". Капитана Шеймаса он обнаружил довольно быстро по описанию Орис – высокий, с рыжеватой бородой и могучим торсом. Правда, под это описание подходила еще добрая дюжина близстоящих моряков, но, к счастью, собеседник капитана в этот момент назвал его по имени. Тайриэл подошел к ним.

– Тайриэл-иль. – Моряк говорил на эльфийском с легким акцентом.

– Капитан Шеймас.

Моряк принял мешочек с платой за проезд и поскреб подбородок.

– Жить будешь в каюте нашего погодника, все равно от него в этом рейсе никакого проку. Условия не роскошные, но сносные. Другого, впрочем, ничего предложить не могу.

– Меня устроит.

– Тогда добро пожаловать на "Снулую рыбу".

– Когда отплываете?

– С отливом.

Тайриэл последовал за Шеймасом до самого дальнего причала. Слушая скрип влажных досок под ногами, эльф буквально чувствовал, как у него поднимается настроение. Хотя пребывание в Ксеен-а-Таэр было не лишено приятственности – тут он поморщился – во всяком случае, лучше, чем можно было ожидать, Тайриэл мечтал поскорее добраться до дома. Он горько улыбнулся – да, человеческие графства он может назвать домом с гораздо большим правом, чем эльфийские Леса.

Размышления его были прерваны недовольным окриком Шеймаса. Поперек причала кто-то лежал. Вернее, валялся, вытянув одну ногу и поджав под себя другую. Тайриэл с изумлением узнал давешнего эльфа в красной рубашке, виртуозно ругавшегося с ростовщиком. Тяжелая толстая коса свешивалась с причала и полоскалась в набегавшей волне. Эльф застывшим взором пялился в небо и периодически затягивался тонкой сигаретой.

– Лан, aark тебя раздери! Подымай свою эльфийскую задницу и сделай хоть что-нибудь полезное, раз уж идешь в Эрве в качестве балласта!

Эльф забросил руку назад, вытянул из воды косу, меланхолично отжал ее и, не поворачивая головы, буркнул:

– Балласт тут не я, а тот котами дранный лешак, которого ты зачем-то собрался взять на борт!

– …это тебя не касается. – Начало фразы Тайриэл не понял.

Эльф с косой поднялся одним быстрым плавным движением и только тут заметил Тайриэла. Черные глаза сверкнули яростью. Тайриэл смотрел на него, отмечая ранее ускользнувшие детали – шесть золотых колец, проколотых в одно ухо, широкий янтарный браслет на левой руке, – и отчетливо понимал, что едва ли хоть раз в жизни встречал кого-то, кто был бы ему столь же неприятен, как этот длинноволосый хлыщ с развязными манерами.

Эльф смерил Тайриэла еще одним взбешенным взглядом, глубоко затянулся, швырнул окурок в море и, развернувшись, ушел.

– Полагаю, это и есть ваш пресловутый маг-погодник, каюту которого я собираюсь занять?

– Ну да… – неохотно ответил капитан. – Ландир, он вообще отличный парень, только вспыльчивый сверх меры.

– Позволь выразить надежду, что этот отличный парень не попытается перерезать мне ночью горло, иначе, предупреждаю, вы останетесь без погодника вообще, а не только на это плавание. Мы поняли друг друга, не так ли?

– Несомненно… – пробурчал Шеймас.

Каюта оказалась не только не роскошной, ее даже сносной назвать было сложно. По правде говоря, больше всего она напоминала собачью конуру. Для левретки. Возможно, тощему погоднику и было здесь удобно, но Тайриэл отличался менее хлипким телосложением и помещался в каюте с трудом. Слабо утешало лишь одно – здесь у него было преимущество уединения. Вряд ли в матросском кубрике, куда вынужден будет перебраться Ландир, можно было на это рассчитывать. Тайриэл вообще не представлял, зачем в плавании нужен маг, который все равно не сможет работать. Но, как видно, у Шеймаса были свои резоны.

"Снулую рыбу" зверски качало, и Тайриэл, которого мутило с непривычки, свернулся на жесткой постели. Он не спал уже больше суток, поэтому даже морская болезнь не помешала ему мгновенно провалиться в сон.

Сквозь полудрему пробивались негромкие голоса. Тайриэл хотел было потянуться, но стукнулся локтями о деревянную переборку. Тогда он повернулся на другой бок и проснулся окончательно. Заодно вспомнив, где находится. Встал, бросив критический взгляд на ящик, служивший кроватью. Тот изрядно смахивал на гроб, причем дешевый. Относительно мореходных качеств "Снулой рыбы" Тайриэл не мог пока сказать ничего определенного, зато о ее комфортности мнение составил весьма нелестное. Впрочем, следовало благодарить судьбу и за такое средство передвижения – по крайней мере, от его, Тайриэла, присутствия эта посудина не собиралась разваливаться.

– …да плевать мне на его слова! – отчетливо донеслось из-за переборки. – И на твои жалобы тоже! Разберетесь сами. Мне главное, чтобы груз был доставлен в целости и сохранности.

– Капитан, и зачем ты взял в рейс этого лешака? Что мы, без его денег не обойдемся, зачем…

– Чтоб ты спросил, болван! Пшел отсюда, впрочем, нет, поди проверь, не помер ли там наш пассажир с непривычки…

– По мне, так было б лучше.

– Тебе – возможно, а мне, если этот эльф не доживет до графств, Орис голову оторвет. И еще кое-что пониже… Давай, иди, спроси – может, ему надо чего? Ведро там… качка-то зверская.

Кто-то гоготнул, и Тайриэл услышал приближающиеся шаги. В дверь каюты неловко толкнулись, и давешний собеседник капитана, прокашлявшись, сказал:

– Эй… как там тебя… Тайриэл-иль, ты еще живой?

Тайриэл пощелкал пальцами, припоминая. Как там Шеймас говорил: erre'qua lleamar или tail'qua? Кажется, все же erre'qua. Эльф набрал побольше воздуха, сосредоточился и высказался…

Никогда он не предполагал в себе таких способностей к насилию над грамматикой.

За дверью его старания оценили уважительным вздохом: "Раз так кроет, жив, однако…" Тайриэл подождал, пока стихнет топот, пригладил растрепавшиеся во время сна волосы и вышел. Поднявшись на палубу, он несколько мгновения наслаждался свежим воздухом – в каюте заметно пованивало лежалой треской – и уж потом обратил внимание на все окружающее. Его познаний в кораблестроении хватило аккурат на то, чтобы определить, что "Снулая рыба" является двухмачтовым фрегатом с косыми парусами и экипажем из двенадцати человек и эльфов, большая часть которого в настоящий момент сгрудилась вокруг развалившегося на бухте каната Ландира с неизменной сигаретой в зубах. Ремесло мага-погодника должно было быть весьма прибыльным, подумал Тайриэл, если он в состоянии позволить себе готовые сигареты, а не значительно более дешевую трубку или даже папиросы-самокрутки. Где-нибудь в Эрве коробочка таких сигарет стоила бы столько, сколько честному моряку не заработать и за полгода. Честному? Тайриэл вспомнил подслушанный разговор. Похоже, судьба в лице Орис занесла его на корабль если не пиратов, то уж контрабандистов точно.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю