Текст книги "Званый ужин"

Автор книги: Анна Дэвис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Гости тоже что-то говорили, их голоса звучали смазанно, глухо. Клэрри пыталась различить слова, но тщетно, она будто находилась под толщей воды. Пара переступила порог, и Костьсовершенно точнопосмотрела наверх. Клэрри поняла, что обнаружена.

– Дорогая! Тэкстоны пришли!

На крик Алекса из гостиной выплыла Тильда, свежеподкрашенная, розовая, сияющая. Сверху вылитая ветка чертополоха.

– Брайан, Кристина, – это моя жена Тильда.

– Очень рада, – выдохнула Тильда. Пластилинпротянул ей вялую ладонь. – Алекс так много о вас рассказывал, – полушепотом пропела она, послав восторженную улыбку костлявой супруге пластилинового Брайана. – Позвольте ваши пальто. Алекс, предложи нашим друзьям выпить.

– Кто это там, наверху? – спросила Кость-Кристина голосом, способным вдребезги разнести оконное стекло, и выстрелила пальцем вверх. Остальные задрали головы, их взгляды булавками воткнулись в обнаженные руки, лицо Клэрри – везде, где ее тело не было прикрыто одеждой.

– Клэрри, милая, а мы-то гадаем, куда ты подевалась, – с натужной улыбкой сказал Алекс. – Спускайся, познакомься с нашими гостями.

Булавки все кололи, Клэрри не могла шевельнуться. Хотела дождаться, когда булавки превратятся в глаза, но они отказывались, прочно пришпиливая ее к месту.

– Клэрри, спускайся. – Хлесткая нотка в просьбе Тильды осталась незамеченной всеми, кроме Клэрри. Уяснив, что это приказ, Клэрри поспешила оторвать ноги от пола и пошла по ступенькам вниз, невзирая на уколы булавок.

– Моя невестка, Клэрри, – сообщил Алекс по-прежнему пучеглазым Пластилину-Брайану и Кости-Кристине, после чего пригласил всех в гостиную.

Клэрри шагнула следом, но Тильда зацепила ее за локоть и отдернула назад.

– Не торопись, дорогуша, не торопись, – прошипела она, прикрывая за гостями дверь. – Ты что с собой сделала, позволь узнать? Клоуном решила прикинуться?

– Прости, – сказала Клэрри.

Исходящая от Тильды злоба страшила, как надвигающаяся гроза.

– Что на тебя нашло?!

Свалив пальто гостей у подножия лестницы, Тильда потянулась к столику у стены, за пачкой бумажных платков, и не увидела выставленный в качестве оправдания порезанный палец Клэрри.

– Иди сюда. – Одной рукой поддерживая голову Клэрри под затылок, другой Тильда принялась вытирать платком ее губы. Клэрри безропотно терпела: ни дать ни взять трехлетняя малышка, подставляющая в парке бабушке рожицу со следами шоколадного мороженого. – Желаешь вести себя как младенец, – значит, и обращаться с тобой будут, как с младенцем.

Платок расползался, бумажные ошметки лезли Клэрри в рот.

– Оближи губы, – приказала Тильда.

Клэрри повиновалась, проглотив размокшие куски салфетки.

А Тильда уже прихлопывала, приглаживала волосы Клэрри, пытаясь придать им мало-мальски пристойный вид. На несколько мгновений мир заглушили ладони Тильды, но в конце концов она сдалась:

– С твоими волосами не справишься.

– Я не виновата, – машинально отозвалась Клэрри, вспоминая, как мучилась мама, заплетая в косы непослушные кудри дочери.

Привычным жестом уткнув кулаки в бока, Тильда отступила, чтобы полюбоваться делом рук своих.

– Ладно, сойдет. Иди к ним, а я займусь одеждой и ужином.

– Да. Спасибо. – Клэрри открыла дверь и шагнула вперед.

Мгновением позже, чем следовало бы, Тильда заметила сверкнувшую из-под подола голую пятку.

– Туфли! – злобно выдохнула она, но Клэрри уже вошла в гостиную.

В комнате царила осень, все вокруг было багровым, бурым, золотым. Центр гостиной занимал ковер. Наверняка ковер-самолет, решила Клэрри. Знать бы волшебное слово – и можно улететь отсюда. В камине пылал огонь… неправильный огонь, с синими язычками, – он рождался не из поленьев, а из металлической газовой трубы. Пластилин-Брайан и Кость-Кристина, уже не такие мертвенные в рыжеватом свете ламп, чопорно восседали на очень неудобном с виду коричневом кожаном диване. Алекс исполнял роль хозяина в дальнем углу гостиной, у эркерного окна, занавешенного красновато-коричневой бархатной шторой. Клэрри с удовольствием завернулась бы в роскошный бархат, но такой фокус в присутствии гостей ей дорого обошелся бы.

– Забудем на сегодня о делах, Алекс. Для этого есть офис, а дома надо отдыхать, верно?

Клэрри изумила легкость, с которой пластилиновый рот издавал слова. Она очень старалась не пялиться на эти мягкие губы.

Алекса замечание Пластилина явно сбило с толку. Он кашлянул неловко, хохотнул, скрывая смущение.

– Верно, Брайан, верно. Итак – что тебе предложить?

– Виски. Со льдом, да побольше, как говорится.

Клэрри смотрела, как льется густо-золотистая жидкость, обволакивая звенящие ледяные кубики. Она по-прежнему стояла у самой двери, опасаясь ступить на сказочный ковер, страшась пересечь комнату под взглядами чужих людей.

– А тебе, Кристин?

– Кристина. Джин-тоник, пожалуйста.

Опять этот скрежет вместо голоса. Клэрри моргнула.

Во второй раз попав впросак, Алекс что было сил старался сохранить лицо.

– Прошу извинить, – пробормотал он, заикаясь. – Просто у меня когда-то была собака по кличке Кристин, и я по привычке… О боже! – Он побагровел. – Прости. – Потоптавшись в своем углу, он растянул лицо в улыбке и развернулся к гостям: – Прошу, ваши напитки! А-а! Вот и ты, Клэрри! – Алекс наконец заметил невестку.

Похоже, никто из троих не слышал, как она вошла. Все разом уставились на Клэрри. Кость-Кристина откровенно таращилась на ее голые ступни.

– Что предпочитаешь?

– Я?.. – недоуменно переспросила Клэрри. – Я… на поездах люблю ездить.

Кость хихикнула в ладонь, зато Пластилин расплылся в такой довольной ухмылке, что вся кожа с физиономии съехала за уши.

– Туше, дорогая. Прелестный ответ. Лично я за то, чтобы люди говорили, что думают – и думали, что говорят. – Довольный изречением, он кивнул с умным видом и пошевелил бровями, глядя на Алекса.

– Верно, – буркнул тот. Алекс злился на Клэрри за очередную неловкость, она это чувствовала. – Что ты предпочитаешь из напитков?

Клэрри пожала плечами.

– Иди сюда и выбери сама.

Клэрри бросила взгляд на ковер, на пространство пола, отделяющее ее от Алекса, и с трудом проглотила ком страха, перекрывший горло.

– Ну? Я жду.

Наполнив легкие и задержав дыхание, Клэрри осторожно двинулась по ковру. Она не знала, чегобоится; знала лишь, что оченьбоится.

– Красивый дом, – проскрипела Кость, когда Клэрри, благополучно преодолев ковер, ступила на пол. – Давно здесь живете?

– Около пяти лет. Собственно, это наследство жены. Дом принадлежал ее родителям. После смерти отца Тильды ее мать решила, что не в силах содержать дом, и переехала в небольшую квартиру, где за ней был бы присмотр и все такое. К сожалению, она быстро угасла и в прошлом году умерла. Тяжелый удар для Тильды – они были близки с матерью. Однако мы здесь многое переделали. Практически выпотрошили весь дом и устроили все по-новому. Так, чтобы он стал нашим. Без этого не обойтись, вы согласны?

До Клэрри смутно доносились слова Алекса, но все ее внимание было приковано к выставке бутылок и бокалов. Их было так же много, как флакончиков на трюмо в зеленой комнате, – только здесь стекло было крупнее и наряднее.

– Те времена, когда дети жили с пожилыми родителями и ухаживали за стариками, канули в вечность. Все меняется в этом мире, – достиг ушей Клэрри тяжелый голос Пластилина.

Что это там, на дне бутылки? Червяк… Точнее, зеленая гусеница. А что делать, если она нырнет к тебе в бокал?

– Пойми меня правильно, Брайан. Таков был выбор матери Тильды. Мы были бы рады жить вместе с ней, но она привыкла к независимости.

В золотой бутылке закупорили солнце, а в густо-красной, наверное, спрятали органы для пересадки…

– Выбрала, что будешь пить? – спросил Алекс.

Клэрри ткнула в густо-красную. Из бутылки на нее смотрело собственное вытянутое лицо.

– Портвейн мы, пожалуй, оставим на после ужина, – негромко сказал Алекс. – Джин с тоником выпьешь? Ты любишь, я помню.

– Ладно.

С помощью блестящих, похожих на хирургические щипчиков Алекс под пристальным взглядом Клэрри бросил в бокал два кубика льда и налил бесцветной жидкости. Совершенно бесцветной. Клэрри была разочарована. Зато бокал приятно холодил ладони. Клэрри села в ближайшее к барной стойке кресло – глубокое, обласкавшее мягкой кожаной обивкой ее обнаженную спину – и уставилась в бокал. Что это там чернеет, внутри одного из ледяных кубиков?

– Я тебе говорила, что они наняли официантку на этот вечер? – Джуди Маршалл изящными пальчиками открыла бардачок, достала лак для ногтей и захлопнула отделение. – Прошу тебя, веди аккуратнее, дорогой, – сказала она, скручивая крышку флакончика. – Резкое движение может иметь плачевные последствия для обивки.

– Какого хрена ты там делаешь? – пробасил из-под усов Роджер Маршалл, лихо проходя поворот. Маневр был далек от аккуратного.

– Лак отколупнулся, котик, надо замазать. – Джуди умиротворяюще погладила его ногу. – Ты ведь любишь, когда я выгляжу идеально.

– Для меня ты всегда само совершенство. – Роджер послал жене улыбку.

– Гляди на дорогу! – приказала Джуди тоном мегеры-учительницы.

– Извини. – Он перевел взгляд на дорогу.

– Так говорила я тебе или нет?

– О чем?

Джуди вздохнула.

– Почему я должна все повторять по двадцать раз? Говорила я тебе, что они наняли официантку?

– Правда? – равнодушно отозвался Роджер.

– Да. Выделываются как могут. В последнее время Тильда жутко задирает нос – аристократку из себя строит, не иначе.

Густые брови Роджера сошлись у переносицы.

– Мне казалось, Тильда твоя лучшая подружка.

– Так оно и есть, дорогой, так оно и есть. – Джуди завернула крышку и забросила пузырек обратно в бардачок. – Мы с ней лучшие подруги. Потому-то я и считаю себя вправе высказывать любуюкритику по поводу ее поведения.

Роджер резко тормознул на светофоре.

– И ты ей в глаза можешь сказать, что она «выделывается» и «задирает нос»?

– Запросто. Не просто могу – именно так и скажу, при первой же возможности. Не думаешь же ты, что я стану сплетничать у нее за спиной?

Роджер покосился на жену. Чуть наклонив зеркальце над приборной доской, она подрисовывала и без того безупречно накрашенные губы.

Он открыл было рот для ответа – но в последний миг решил счесть вопрос риторическим.

– Нам, кажется, направо. Верно, дорогой? – Джуди искала, чем бы промокнуть губы.

– Не дергайся, я знаю дорогу. – Роджер свернул за угол и замедлил ход, подыскивая место для стоянки.

– Дорогой, иногда ты бываешь жутким занудой, – капризно-детским голоском пропела Джуди. – Надеюсь, сегодня этого не случится? Вон там есть местечко, видишь? За тем вульгарным чудовищем на колесах.

Ловко вписавшись в свободное место за «вульгарным» внедорожником, Роджер почти успел стереть с лица недовольство.

– Обошелся бы и без подсказок, – только и буркнул он.

– И что это означало? – Джуди резким движением подняла козырек с зеркалом.

– Ничего. – Он дернул рукоять тормоза и выключил двигатель.

Джуди выбралась из машины и, дрожа от холода и нетерпения, дожидалась, пока муж достанет с заднего сиденья шубку. Укутывая ее мехом, Роджер наклонился и приник поцелуем к шее Джуди.

– О-о! Дорогой, ты надел этот кошмарныйблейзер! – вскрикнула она, поворачиваясь к нему лицом. – Боже, да у тебя еще и перхоть! – Джуди охлопала его воротник, потом взглянула в лицо мужа и с улыбкой погладила по щеке. – Шучу, радость моя, – проворковала она. – На самом деле ты у меня просто франт. – И, фамильярно дернув его за ус, первой двинулась по дорожке, оглянувшись разок лишь для того, чтобы бросить: – Нет, ты только погляди, что за железяку Тильда водрузила у себя перед домом. Что это на нее нашло?! Ничего себе скульптурка – одни яйца чего стоят.

От очередного звонка в дверь все вздрогнули.

– Я открою! – донесся из глубины дома голос Тильды.

Появление в гостиной еще одной пары гостей, представленных как Джуди и Роджер Маршалл, отвлекло Клэрри от изучения ледяных кубиков в бокале.

Имена были пустым звуком для Клэрри, пытавшейся осмыслить, где она видела человека в синем пиджаке. В нем все казалось знакомым, даже сияющие, будто форменные, пуговицы и надраенные до блеска туфли. И эти непроглядно-черные волосы… и усы как у военного… Военный… Маршалл…Маршал! Вспомнила! Усатый человек в фуражке, с угрожающе нацеленным огромным пальцем. Точно. «Ты нужен своей стране!»Китченер [1]1
  Лорд Китченер, британский полевой командир, маршал, завоеватель Судана, главнокомандующий времен войны в Южной Африке и военный министр Великобритании в начале Первой мировой войны. Организовав беспрецедентный для этой страны набор в армию, он стал национальным символом воли к победе. – Здесь и далее примеч. перев.


[Закрыть], вот он кто! Лорд Китченер с плаката военных времен. Победоносный вояка как раз кивал в сторону Клэрри, а Алекс повторял его имя – Роджер – и говорил что-то такое про близких друзей…

– Так ты, значит, и есть та девочка, что обженила Морриса, а-а-а? Наслышан, наслышан о тебе от твоего родственника. – Воякаподмигнул Алексу.

Клэрри решила, что подмигивание ей не понравилось, и перевела взгляд на глянцево-прилизанную женскую фигуру у двери. Круэлла де Виль [2]2
  Демоническая злодейка из фильма «Сто один далматинец», охотившаяся за щенками-далматинцами ради пополнения своего мехового гардероба.


[Закрыть]собственной персоной: гладко затянутые волосы, острые скулы, безупречно ровные тонкие арки бровей. Королевская осанка, властные жесты. Должно быть, и непременный мундштук таится в изящной сумочке черного бархата. Клэрри заметила, что Кость тоже изучает Круэллу,причем с очевидным неодобрением. По-видимому, Кость исповедовала методизм или что-то подобное, а Круэлла была откровенной язычницей, из тех, кто, не задумываясь, зубами сдерет шкуру с беззащитного животного.

– Что будешь пить, Джуди? – прервал мысли Клэрри голос Алекса.

– Водку с лимонадом.

Круэлла сбросила меха на руки Тильде, явив взору присутствующих шокирующее красное платье почти до полу, в сравнении с которым наряд хозяйки терялся. Тильда выжидающе потопталась, пока не сообразила, что Вояка не намерен расставаться с блейзером – не сразу, по крайней мере. Сообразив же, испарилась с недовольным бурчанием насчет «бездельницы Полин, которой следовало бы лично заниматься верхней одеждой гостей».

– За что мы ей платим, хотелось бы знать, – донеслось до Клэрри.

– Я – пас, старина, – мотнул головой Вояка. – Надеюсь на пару бокалов за ужином, но ты сам видишь, машина-то за окном. Джуди заставила сесть за руль.

– А мы приехали на такси, – самодовольно встряла Кость.

– Очень удобно. – Круэлла протянула руку за своим бокалом. – У меня личный таксист. Роджер.

– Что да, то да, – беззлобно подтвердил Вояка.

– Джуди у нас спец по части управления мужьями, – заметила вернувшаяся в гостиную Тильда, немедленно ухвативши свой бокал. – Что бы я делала без ее советов – представления не имею.

Клэрри вновь погрузилась в изучение кубиков льда и черной штучки, попавшей в западню одного из них. Распознав в черной точке крохотную мушку, Клэрри прониклась к ней состраданием. Как это, должно быть, страшно – оказаться заживо вмороженной в лед. Махонькие крылышки безупречны, но мушке уже никогда не взмахнуть ими.

– А твоймуж кого-то мне напоминает, – сказала Кость Тильде. – Вот только никак не могу понять – кого?

– Кристине всегда кто-нибудь кого-нибудь напоминает, – сообщил Пластилин. – И она никогда не знает, кого именно.

– Ах ты… Это нечестно! – Кость игриво ткнула Пластилина острым локтем между ребер – во всяком случае, туда, где должны быть ребра у тех, у кого они есть. – А я вот взяла да и вспомнила, кого мне напоминает Алекс. Одного актера… да его все знают, он такой известный… Кейт… как его там… Кейт…

– Кеннет Брэнна [3]3
  Кеннет Брэнна – известный британский актер и режиссер.


[Закрыть], – с кривой улыбкой подсказал Алекс.

– Точно, он! – Кость в восторге захлопала. – Тебе уже говорили?

– Было дело… разок-другой.

Проглотив последние капли своего джин-тоника, Клэрри наткнулась на предостерегающий взгляд Тильды. Ледяные кубики истекали слезами, чтобы ускорить таяние. Клэрри обняла бокал ладонями и подышала внутрь, так что стекло полностью запотело. Вот было бы здорово, если бы мушка ожила, вырвалась из ледяного плена и улетела!

– …Я-то? Я пластмассой занимаюсь. Лет уж… да что там, прилично, – говорил Вояка. – По молодости служил во флоте, но… сами понимаете, для семейного человека карьера неподходящая, да и доходы в бизнесе существеннее.

– У вас и дети есть? – неожиданно встрепенулась Кость.

– А как же. Трое. Как положено, мальчик и девочка. Плюс еще девочка в нагрузку, – отозвалась Круэлла, поспешно добавив: – Я, знаете ли, замуж рано вышла и с детьми не стала медлить. Сегодня они у моей мамы. Собственно, они всю эту неделю у нее. И кто только изобрел каникулы? Если бы не бабуля с дедулей, покоя нам с мужем не видать. А у вас дети есть?

– Нет, – ответил Пластилин так быстро, что Клэрри невольно вскинула на него глаза.

Кость что-то разглядывала на дне своего бокала.

– Брайан с Алексом, можно сказать, коллеги – в одной сфере трудятся, – прервала неловкое молчание Тильда.

– Конечно, дорогая, но сегодня вечером о работе ни слова, – с нажимом сказал Алекс, подкрепив запрет многозначительным взглядом. – Ну? Кому добавить? Роджер, ты не передумал? Сухой закон в силе?

А мушка… оживает! Клэрри завороженно следила за событиями в бокале. Лед быстро таял, превращаясь в лужицу на дне, и мушиные лапки одна за другой освобождались – и трепыхались! В совершеннейшем восторге, Клэрри даже дышать перестала. Этого не может быть! Наверное, лапки шевелятся из-за движения воды, а кажется, будто сами… Нет! Вот уже и крылышки дернулись, поначалу едва заметно, потом все энергичнее. Мушка сбрасывала оковы и выбиралась из воды. Клэрри испугалась, что той не хватит сил довести начатое до конца и она утонет, теперь уже навсегда. Не спеши, не нужно торопиться, давай потихонечку, потихонечку,беззвучно убеждала ее Клэрри, зная, до чего это глупо: ведь мушка не слышит ее и, уж конечно, не понимает. Мушке приходится рассчитывать только на себя. Казалось, прошла целая вечность, но вот наконец она внезапно и стремительно взлетела, ловко миновала край бокала и, набирая высоту, полетела по комнате.

– Есть! – Клэрри выпрыгнула из кресла. Бокал оказался на полу.

Муха исчезла, зато все взгляды были прикованы к Клэрри.

– В чем дело? – Голос Алекса был ровен, но во взгляде читалась тревога.

– Я только что видела, как ожила замороженная мушка.

Клэрри обвела глазами круг лиц. Бледная Тильда беззвучно шевелит губами. Круэлла растянула губы в премерзкой улыбке. Вояка, должно быть, тоже улыбается – под усами просто не видно. Морщина поперек лба Кости выражает неодобрение. И лишь Пластилин искренне заинтересован.

– Как это? – спросил он. – Расскажи, что ты видела. Что-то странное?

– Клэрри если что и видит, то исключительно странное, – прозвучал голос Тильды. – Она у нас натура артистическая.

– Но я действительно видела! – Клэрри обращалась к Пластилину, и только к нему. – В кубике льда была мушка, а когда лед растаял, мушка ожила и улетела!

– Скажем, что опоздали, потому что Макс никак не хотел засыпать, – предложила Хайди Стилбурн, пристроив голову на плече мужа и ерзая на неудобном и жестком сиденье такси. – Нет лучшего предлога для опоздания, чем младенцы. По крайней мере, лишних вопросов никто не задает – кому охота слушать о детских капризах.

– М-м.

Хайди поправила бретельки платья и извернулась всем телом, чтобы видеть лицо мужа. Клайв смотрел в пространство, занятый своими мыслями.

– Во всяком случае, эта причина лучше истинной, правда ведь? – Она повысила голос. – Пожалуй, не стоит сообщать, что за пять минут до появления такси тебя еще и в помине не было. А гдеты пропадал, Клайв?

Тот свободной рукой погладил густые локоны жены, наклонился и поцеловал ее в лоб.

– Я же говорил, родная. Работал. Стоуны пригласили в последнюю минуту, а у меня было полно дел.

Хайди поправила прическу.

– Тильда позвонила еще утром, и ты это прекрасно знаешь – рядом стоял.

– Именно. Не очень-то она торопилась, так что мы для них гости второсортные. Если и понадобились, то наверняка для ровного счета. – Клайв демонстративно принялся возиться с запонками.

– Почему ты так настроен против этого ужина? – Хайди понизила голос, чувствуя, что таксист навострил уши. – Они ведь наши друзья, в конце концов.

– Дело не в этом. – Клайв, избегая взгляда жены, стряхнул воображаемые пылинки с лацканов. – Сегодня нами явно заменили какую-то другую пару, которая не смогла прийти. Мне это не по душе, только – и всего.

– Понятно. Гордыня заела. – Похоже, объяснение Хайди устроило. Она опустила ладонь на колено Клайва и легко сжала. – Не буду играть с Алексом, пока он не скажет, что я его лучший друг? Да ты у меня большой ребенок!

– Ага, а тебя заела обида, да? Ну и бесись сколько влезет. – Он убрал ее ладонь, забросил ногу на ногу и отвернулся. – Хайди, эта парочка нас использует. Ясно как божий день, а ты очевидного в упор не видишь. Или не хочешь видеть.

– Клайв, в чем дело?

Но такси уже тормозило, и Клайв увильнул от ответа, открывая бумажник. Хайди устремила взгляд на внушительный дом Стоунов, на освещенную входную дверь и окна гостиной, где не виднелись, а скорее угадывались очертания людей.

– Замороженная муха ожила… чудо Господне, да и только, – странно сдавленным голосом произнесла Круэлла все с той же премерзкой улыбкой на губах.

– Парк юрского периода в действии. – Алексу удалось выжать смешок. – Ладно. Кому-нибудь подлить?

– Все так и было. – Клэрри нагнулась за своим бокалом. – Я видела.

На пронзительную трель звонка, разорвавшую неловкую паузу, Алекс с Тильдой синхронно вскочили.

– Я открою! – выпалили они хором, но из кухни к входной двери уже прошелестели легкие шаги Полин.

– Господи, вот уж чудо из чудес, – пробормотала Тильда, распахивая дверь гостиной, чтобы поприветствовать последних гостей.

Клэрри выискивала муху, пробегая взглядом вдоль декоративного карниза, по камину, по всему потолку. Вытянув шею, она рассмотрела люстру, опустила глаза на пол. Не видно. Наверное, вылетела в дверь, прячется в вазе или задремала в бархатных складках портьеры. А может, из ледяного плена попала прямиком в синеватые языки пламени? Какой это, должно быть, ужас выжить во льду только для того, чтобы через миг после спасения обратиться в крупицу пепла. Впрочем, искать муху нет смысла. Даже если обнаружить и показать остальным, они все равно не поверят. Подумаешь, живая муха в комнате. Разве что Тильда побежит за спреем от насекомых. Главное – Клэрри знает, что этослучилось; чудесное избавление мухи навечно отпечаталось во внутреннем мире Клэрри, том мире, который им никогда не постигнуть. Еще разок подняв глаза к потолку, Клэрри переключила внимание на нового, глянцевого гостя, появившегося в комнате.

Глянецбыл обладателем шикарной, сверкающей серебром шевелюры. (Откуда такая седина, он ведь далеко не стар? Должно быть, от предков достался испорченный ген, которым Глянец гордится и который не желает скрывать, поскольку этот изъян придает ему значительность.) Бледно-голубой костюм гостя отливал легким блеском, галстук в крапинку чуть заметно переливался. В общем и целом Глянец производил впечатление ведущего телешоу, из тех, что бросают реплики через губу, лишь изредка позволяя зрителям полюбоваться безукоризненным сиянием зубов. Даже его голос с налетом ирландского акцента, казалось, самую капельку лоснился.

Его сопровождала женщина-сетка. Таких обычно называют «пышными» или, если тактично, «соблазнительными». Нет, она не была толстой ни по каким меркам, но соблазна хватало: пухлые губы, густые, тяжелые, картинно спадающие на спину локоны. Впечатление сетки возникало не от внешности, а от ее эксцентричного наряда – подобия рыбачьего невода, наброшенного поверх шелковой комбинации. Невод спускался до самого пола, и Клэрри подмывало, склонив голову набок, вообразить гостью гамаком, натянутым между двумя деревьями, чтобы кто-нибудь мог отдохнуть в саду после обеда.

– Надеюсь, мы не безобразноопоздали, – сказал Глянец-Клайв через губу. – Не дай бог нести ответственность за подгоревший ужин. Я-то был готов к выходу час назад, но… Алекс, Роджер! Кому, как не вам, знать, сколько имтребуется на «самый последний штрих» боевой раскраски!

– Ты, как всегда, преувеличиваешь, Клайв. – Сетку-Хайдисупружеский выпад в восторг не привел, но она нашла в себе силы для добродушного тычка. – Он сегодня настроен критически, уж не знаю почему, – сообщила она Тильде и Круэлле. – Если серьезно, нас задержал Макс. Раскапризничался, никак не мог угомониться, а я не люблю оставлять его с нянькой, пока он не заснет.

– Прекрасно тебя понимаю, Хайди. Я поступала точно так же, когда мои были маленькими, – согласилась Круэлла.

Клэрри грызла тревога. Глянец-Клайв и Сетка-Хайди оказались давними друзьями Вояки и Круэллы. Пластилин с Костью на своем диване, словно на необитаемом острове, были исключены из разговора, и Клэрри уловила раздражение Алекса и Тильды – страх, что вроде бы сложившееся равновесие вот-вот нарушится. Ради родственников Клэрри от души надеялась, что все гости в курсе, чего от них ждут, и будут вести себя соответственно.

– За ужин не волнуйся. – Судя по авторитетному тону, Тильда решила во что бы то ни стало сохранить контроль над ситуацией. – Не так уж вы и опоздали. Моя сегодняшняя помощница по кухне заверила, что все в полном порядке. А сейчас позвольте мне…

– Помощница? Имеешь в виду ту хмурую пигалицу, которая открыла нам дверь? – перебил ее Глянец. – Сомневаюсь я, что она хоть в чем-то смыслит.

– Напрасно сомневаешься. Полин – девочка сообразительная и квалифицированная. Разве что чуточку резковата. – Сам Алекс был более чем чуточку резковат, шея у него побагровела. – А сейчас позвольте мне представить вас Тэкстонам. Клайв и Хайди Стилбурн – Брайан и Кристина Тэкстон. Ах да, и моя невестка Клэрри.

Рукопожатия, улыбки, приветствия – все как положено. Алекс вновь занялся напитками. Гроза, похоже, отступила – по крайней мере, на время. Джентльмены общались у барной стойки, за исключением Пластилина, который прочно занял место подле супруги, вполуха внимая дамскому щебету. Тильда застыла в дверном проеме, раздираемая между желанием убедиться, что на кухне действительно все в порядке, и необходимостью приглядывать за гостями.

Клэрри сочла себя вправе отдаться собственным мыслям, позволив остальным самостоятельно продираться сквозь джунгли вымученных бесед. Устремив взгляд на дыры в платье-неводе, она чувствовала на губах соленый привкус, вдыхала морской воздух и слышала крики чаек.

Со швартовочной тумбы, где она устроилась, видны были корзины для ловли омаров, рыбаки в потрепанных бурями лодчонках, шныряющих по заливу. Клэрри всего восемь лет, у нее с собой тетрадь и ручка – она пишет рассказ о море и моряках. Рассказ не о рыбаках с угрюмыми, похмельными лицами, а о флибустьерах и сокровищах, рассказ о маленьком юнге, который покачивается в гамаке, мечтая о том, как станет капитаном пиратского фрегата и найдет сундук золота. Позже учительница попросит Клэрри прочитать рассказ вслух, Клэрри выйдет к доске и, чувствуя презрительные взгляды тридцати пар глаз, прочтет рассказ от начала до конца неровной скороговоркой, автоматной очередью выстреливая фразы. Это был ее специальный «читательный» тон, тщательно отработанный дома, чтобы голос звучал точно как у других детей. Она умела читать вслух выразительно, но знала, что слишком выделяться из класса – нельзя.

– Я не могла вас где-нибудь видеть? – спросила Кость у Сетки-Хайди. – Такое знакомое лицо…

– Вряд ли. – Приткнувшись на самом краешке дивана, Сетка старалась как можно дальше держаться от Кости.

– Думаете? – Кость суженным взглядом впилась в Сетку. Та отшатнулась. – Вообще-то у меня прекрасная память на лица.

– У меня тоже, – неожиданно агрессивно отрезала Сетка. – И я точно знаю, что никогда вас не видела.

– Рано или поздно я вспомню. – Кость убежденно кивнула, скрестив руки на груди. – Уверена, что вспомню, – и тогда сразу вам скажу.

– Хайди многим кажется знакомой, – пришла на помощь Круэлла, она наклонилась, нацелив острый нос вперед, как меч. – Она ведь у нас знаменитость. Вы могли видеть ее по телевизору. Верно, Хайдс?

Сетка-Хайди вспыхнула румянцем, который в прежние времена называли «кокетливым». Собственно, вся она со своими манерами словно бы явилась из другого века – когда «леди» были «леди», а многое из того, что с тех пор стало нормой, считалось вульгарным.

– М-м-м… Я действительно пару раз появлялась на экране, но до знаменитости мне далеко. Широкой публике я не знакома. Остановите людей на улице и спросите, знают ли они меня, – уверена, ни один и слыхом не слыхивал.

– Смотря на какой улице останавливать. – Реплика Алекса, который неожиданно отвлекся от беседы с Воякой, прозвучала злобно, если не сказать ядовито. Он перевел взгляд на Кость: – Видите ли, Хайди у нас – дизайнер мирового масштаба. Скорее всего, «Хайди Стилбурн» вам ничего не скажет. А как насчет «Саскии Климт»? Слыхали? «Саския Климт» – фирменный псевдоним Хайди. Именно его носят эксклюзивные бутики, именно он с легкостью срывается с языков тысяч и тысяч пижонов по всему свету…

– О-о, Алекс, не преувеличивай. Вряд ли кто-нибудь слышал обо мне за пределами Англии.

– Лично я в восторге! – Любые разговоры о «шике» неизменно вдохновляли Тильду. Она все еще топталась на пороге, не в силах лишить себя удовольствия от беседы. – Только представьте: моя подруга – восходящая звезда мира моды!

Глянец-Клайв отклеился от барной стойки и присоединился к жене. Присев на подлокотник дивана, он одарил Сетку любовным шлепком по бедру, далеко не худосочная плоть затряслась.

– Должен сказать, что я горжусь своей старушкой. А кто бы не гордился? Между прочим, платье на ней – ее произведение. Гвоздь сезона, как говорится, улетает за сумасшедшие деньги. Во сколько вы его оценили, дорогая? В три тысячи или в четыре? – Он просунул руку за ее спиной, чтобы привлечь жену к себе, но та упитанным угрем выскользнула из его объятия и, вскочив на ноги, принялась одергивать платье.

– Извините. Прошу прощения. Мне нужно в ванную.

– Бедная детка. Такая стеснительная. – Едва за Сеткой закрылась дверь, Глянец соскользнул с подлокотника на освободившееся место. – Терпеть не может быть в центре внимания. И это при ее-то бизнесе. Просто уникально. Кстати, «морская коллекция» выходит в апреле – приглашаю всех на презентацию. Всё из веревок, точь-в-точь как ее платье.

– И все равно я ее где-то видела, – подала голос Кость. – Обязательно вспомню, дайте только время.

Клэрри тихонько бормотала, все еще пребывая во власти грез. До Пластилина, сидевшего к ней ближе всех, донеслись едва слышные слова:

– Пропой мне песню моря, как пел когда-то бурными ночами, посреди безбрежного неистового океана…