Текст книги "Полет над грозой"

Автор книги: Анна Бильченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)

XII

– Вы как хотите, а я иду есть, – категорично заявил Мэдли, поднимаясь из-за стола.

– Джонатан, я прошу вас, уймитесь… – вздохнул министр. – Все мы устали, но важность сегодняшнего совещания…

– А что, по-вашему, я должен говорить, если я целый день не ел? – раздраженно воскликнул Джонатан Мэдли-младший, окинув пылающим взглядом всех тех, кто сидел за столом. В глазах многих явственно читалось, что они полностью одобряют этот долгожданный бунт.

– Нет, ну это просто возмутительно! – не унимался генерал. – Уже… да уже полдвенадцатого, а мы тут сидим безвылазно с трех часов!

В зале послышался одобрительный шепот. Министр снял очки, окинул Мэдли уничижающим взглядом и произнес:

– Джонатан, вы ведь понимаете, как важно контролировать ход высадки! А вдруг ошибка – и все сразу же узнают, что мы перебрасываем на базу не предусмотренный договором резерв?..

– Я извиняюсь, сэр, – заметил Мэдли, – но это не повод голодать. Я вам вот что скажу: там и без нас хватает умников, чтобы операцией руководить. А если они провалятся, я им устрою такой… ну… в общем, выговор.

Мэдли махнул рукой, отгоняя набор любимых ругательств, и решительно заявил:

– Если что там и как, то я буду в буфете.

Не успел министр втайне порадоваться уходу бунтаря, как Мэдли бодро обернулся, гаркнув:

– Кто со мной? Давайте, а то мы тут совсем засиделись!

– Правильно, все правильно! – поспешно произнес Рутвелл, оглядываясь в поисках поддержки.

– Эшли, пойдемте с нами! – вдруг выкрикнул он. – Что вы вечно такой мрачный? Спустимся вниз, покушаем…

Генерал Стил бросил на Рутвелла леденящий взгляд.

– Не сегодня, Крис.

– Да что вы в самом деле, Эшли! – завелся Рутвелл, ничуть на заботясь о том, что в глазах Стила зажглись огоньки холодной ярости. – Вам-то чего себя голодом морить? Вы и так в последнее время какой-то бледный, исхудавший…

Те, кто сидел напротив Стила, с беспокойством наблюдали, как на его лбу проступила пульсирующая жилка.

– Я от рождения такой, – заметил генерал.

– Вот я и думаю: наверное, это что-то хроническое…

Рука Стила – точный механизм, не знающий сбоев, – напряглась от плеча и до пальцев, нервно сжавшихся в кулак. Злосчастное совещание имело все шансы перерасти в потасовку. Министр приподнялся в наивной попытке замять спор и не допустить кровопролития, но проиграл инициативу Эксману.

– Идите, Крис, – примирительно произнес начальник штаба. – И вы, Джонатан. Не стоит тратить время на лишние слова.

– А… я… да, я ухожу, – очнулся Мэдли. Речь Эксмана подействовала на этого упрямца с поразительной быстротой, и генерал, сопровождаемый Рутвеллом, широким шагом направился к двери. Притворившись, что ситуация с самого начала была под его контролем, министр благодушно отпустил офицеров на поздний ужин. Стил проводил коллег презрительным изгибом губ и разжал пальцы, чтобы взяться за недопитый стакан воды. Когда за министром захлопнулась дверь, пристальный, немигающий взгляд генерала вновь остановился на Эксмане. Начальник штаба ВВС, оставшийся с ним наедине, устало провел ладонью по лицу.

– Зачем вам это нужно? – спросил Стил. Его голос казался гораздо мягче, чем при разговоре с Рутвеллом.

– О чем вы?

– Что вы пытаетесь доказать? И кому?

– Если я скажу, что не понимаю вас, вы поверите?

– Думаете, меня устроят отговорки? Если бы вы не хотели ничего и никому доказывать, то не стали бы спорить с очевидным.

– С вами сложно разговаривать, Эшли.

– Да? – язвительно бросил Стил. – А с чего бы это?

– Если вы уже знаете мой ответ на ваш вопрос, то стоило ли его задавать?

– Если вас раздражает общение со мной, – холодно заметил Стил, – могли бы выслушать, что вам сказал О'Хара. В сущности, это одно и то же.

– Я выслушал. И мне до сих пор не понятно, почему вы так беспокоитесь о "Шторме".

– А мне казалось, беспокоиться нужно в первую очередь вам.

– Вы думаете, я поддерживаю проект только ради личной выгоды?

– Неужели нет?

– Если я скажу "нет", вы поверите?

– Не поверю.

– Отлично. И что в таком случае вы хотите услышать?

– До меня доходили разные слухи о собственной персоне. Большинство из них сходится в одном: я не умею просить, но очень хорошо умею убеждать.

– Револьвер с вами? – улыбнулся Эксман.

– Потратил на О'Хара все патроны.

– А я почему-то думал, что после того давнего инцидента вы с Майклом такими друзьями не будете…

– Да что вы, – произнес Стил с издевкой. – Зачем так говорить о генерале О'Хара? Он все-таки мне жизнь спас, как вы знаете.

– А вы тоже хороши, Эшли, – скромный человек, не любите рассказывать о своих подвигах. Если бы Майкл знал хоть немного из того, что знаю о вас я, он бы трижды подумал, чью жизнь ему стоит спасать: вашу или собственную.

– Хорошо сказали, – произнес Стил с тем насмешливо-презрительным выражением, которое заменяло ему улыбку.

Разговор затих сам собой. Стил не находил нужным говорить о чем-то просто для поддержания беседы, а Эксману вряд ли хотелось возвращаться к теме об истребителях.

– Я вот что хотел сказать, – бросил генерал сквозь сжатые зубы, в которых оказалась сигарета. Он взял паузу, пристально посмотрел на Эксмана и продолжил:

– Я прекрасно понимаю, что соглашаться на мое предложение не в ваших интересах. Вы и не согласитесь, это очевидно. Я предлагаю вам сделку: если не хотите уступить мне, то можете честно проиграть.

– Интересный ход. И что же я вам, возможно, проиграю?

– Условия просты. Если выиграю я, вы организуете еще один испытательный полет для "Шторма", где и когда захотите. Если случится так, что вы окажетесь победителем, я торжественно обещаю, что отвечу на любой ваш вопрос, даже в том случае, если этот ответ обойдется мне слишком дорого.

Улыбка Эксмана стала ядовитой.

– Вы ставите меня в тупик, – усмехнулся он. – Ваше предложение слишком заманчиво, чтобы отказаться, но мне почему-то не верится, что вы дадите мне выиграть.

– Почему же?

– Мне сложно представить, что мое воображение подскажет мне такие условия, при которых у вас был бы реальный шанс проиграть. Вы хотите свести ситуацию к моему чисто символическому проигрышу?

– Ваша проницательность поражает, – заметил Стил. – Вы только не хотите признать, что ваш возможный проигрыш может обернуться огромным выигрышем.

– Значит, вы все-таки хотите, чтобы я заведомо проиграл?

– Ваша правда, – бросил Стил, прервавшись на очередную затяжку.

– Я кое-что придумал, – сказал начальник штаба, улыбнувшись хитрой улыбочкой.

– Внимательно слушаю.

– Раз уж мой проигрыш должен сыграть мне на руку, я дам вам такой шанс. "Шторм" взлетит с палубы авианосца "Химмельсбоген". Пилотом будет О'Хара. За полчаса до начала полета я приглашу его к себе и задам вам в его присутствии один-единственный вопрос. Все это время на моем столе будут лежать черновые копии двух документов: первый – неудовлетворительное заключение о ходе испытаний, второй – официальное письмо министру и конгрессменам с полным одобрением проекта. Ситуация покажет, что именно я буду подписывать. Мой вопрос – скромная плата за то, что я вам поверю. Я знаю вашу способность "убеждать", но не думаю, что вам удастся убрать с дороги нас двоих прежде, чем один из нас пустит в ход то, что я у вас выясню.

– Вы издеваетесь? – глухим голосом спросил генерал.

– Почему вы так считаете?

– По-вашему, я допущу, чтобы генералу О'Хара достался компромат на меня?

– Если он достанется мне, вы возражать не будете?

– Вы умеете молчать. Он – нет.

– Вы совсем не верите в моего заместителя. Вам нужны гарантии? Назовите их.

Ответа не последовало. Стил замер в странной задумчивости. Его глаза, блиставшие холодной презрительностью, вдруг лишились всякого выражения.

– Что с вами, Эшли? – спросил начальник штаба, наблюдая за болезненным блеском его глаз.

– Нет, ничего, – ответил Стил, хотя его лицо заметно побледнело. – Насколько вы ему доверяете?

– Майклу? Чуть меньше, чем моим швейцарским часам.

– Я сегодня не в настроении для словесных игр. Спрошу по-другому. Он в курсе ваших дел?

– Практически нет. Ему это не интересно, мне – невыгодно.

– А вы знаете, что ваш О'Хара далеко не безгрешен?

– У меня есть свидетельства, – мягко произнес Эксман, – которые могут сыграть против генерала О'Хара, если он нарушит наш джентльменский договор. Вы ничем не рискуете. Так что, договорились?

– Считайте, что да, – ответил Стил. Его пальцы скользнули в карман. Эксман отвлеченно проследил за тем, как генерал достал платок, прижал к губам и откашлялся.

– Я не скажу ему ничего сверх того, что он потребует. А потребовать много он не сможет, так как в курс дела я его не введу. Вас это устроит?

– Что?.. – произнес Стил. От Эксмана не скрылось, что генерал не уделил его словам никакого внимания. Его взгляд был по-прежнему устремлен в одну точку, и лишь жилка, проступившая на лбу, нарушала холодное оцепенение своей пульсацией.

– Вы когда-нибудь были в Праге? – внезапно спросил Эксман.

Взгляд Стила, брошенный исподлобья, не предвещал ничего хорошего ни вопросу, ни его автору.

– Приходилось, – бросил он.

– Чудесный город, – заметил Эксман, слегка улыбнувшись. – Моя бабушка была из Чехии. Дед был немцем.

Бровь Стила приподнялась в исковерканном удивлении.

– Теперь мне стала понятна ваша склонность к вранью, – заметил он.

– Вас, Эшли, в этом никто не переплюнет.

Окинув Эксмана мрачным взглядом, Стил скомкал платок и направился к двери. Начальник штаба пробыл в одиночестве несколько пустых минут. Наконец, он поднялся и прошелся вдоль стола, скользя пальцем по спинкам стульев. Его улыбка играла всеми оттенками коварства.

– Почему ты уверен, что Земля должна быть уничтожена?

– По статистике, это желание беспокоит каждого третьего, кто незаконно перемещается в прошлое, – ответил Майкл.

Джонсон кивнул. Окно, у которого он остановился, выходило на тихую летнюю улочку. Редкий шум двигателя, одинокие прохожие, паутина из листьев, стянувшая солнечный свет, – ничто не хотело подыгрывать мрачной иронии, звучавшей в их голосах.

– А это вообще возможно? – спросил майор. – В одиночку уничтожить планету?

– Теоретически? Да.

– А практически?

– Думаю, что тоже. Подобное случалось… один раз… но, к счастью для Земли, вторая межпланетная ракета не была запущена.

– Кто это сделал?

– Представь человека, вернее, аллена, – вздохнул Майкл, – который решил уничтожить Землю не потому, что она представляет угрозу, и даже не ради власти, а просто так, для развлечения. Звучит дико? Увы, но это правда, оплаченная жизнями миллионов. Первая ракета была запущена по приказу Кэнада. На Торре, главной планете алленов, он был и остается очень влиятельным политиком.

– Вы воевали с алленами?

– Отнюдь. Атака была внезапной, отбить ее мы не успели. Ни причин нападения, ни причин отказа от второго запуска нам так и не соблаговолили объяснить. Это было очень давно, Джонс. Тогда никто не считался с какими-то "людишками". Прошли столетия, пока мы отвоевали право распоряжаться нашим сектором космоса. В техническом плане мы по-прежнему далеко позади. Как видишь, ни одной логичной причины нападать на нас у алленов не было.

– Ты видел их когда-нибудь? Этих алленов?

– Мне посчастливилось столкнуться с самим маэстро массовых убийств.

– С Кэнадом? И… каков он?

Губ Майкла коснулась мрачная улыбка.

– Он был в белых гетрах.

– И это все, что тебе запомнилось?

– Представь себе холеного аристократа в форме пехотинца времен Первой мировой. Исключительность и заурядность под одной этикеткой. Слишком красив для человека, слишком хорошо сложен, слишком безразличен ко всему, что не заслуживает его внимания. Я столкнулся с ним по случайности, да и сказать мне ему было нечего: как можно вести беседу с существом, на руках которого кровь миллионов землян? Даже смотреть ему в глаза было невыносимо…

– Я уже ничего не понимаю, – сознался майор. – Если у людей с алленами такие плохие отношения, тогда почему они передали вам документ, предупреждающий об угрозе Земле? Не логичнее было бы спрятать его или просто уничтожить?

– Документ подлинный – это все, что нам известно. Мы провели психолингвистическую экспертизу, его действительно написал человек. Остальное – слухи, догадки и домыслы. Насколько я знаю, бомбардировка Земли, устроенная Кэнадом, не была одобрена алленским руководством – но и не была осуждена, хотя для алленов было бы гораздо выгоднее поработить нас, чем уничтожить. К счастью, те времена, когда по Земле рыскали тысячи алленских агентов, пришли к закономерному концу.

Губы Джонсона дрогнули. Он немного промолчал, прежде чем задать новый вопрос:

– Ты знаешь, в каком году был написан документ?

– По стилю и подбору слов можно отнести его к далекому прошлому.

– Странная штука… Тебе не приходило в голову, что для людей из далекого прошлого "воин из будущего" не обязательно должен быть воином из вашего будущего – то есть, не обязательно из-за Предела?

– Хочешь сказать, он из моей эпохи прибыл? – усмехнулся Майкл. – А как же тоннель, который видели десятки свидетелей?

– Ладно, не буду спорить. А что с орионцем? Ты обещал рассказать о вашей встрече.

– Рассказывать-то и нечего…

– Тогда хотя бы о самих орионцах. Кто они такие? На каких планетах живут? Сколько их?

– Некоторые подозревают, – ответил Майкл, сбившись на тревожный шепот, – что Арк – единственный орионец во Вселенной.

– Что за чушь, – усмехнулся Джонсон. – Единственный – и такой могущественный?

– По крайней мере, за четыреста лет других у нас не побывало… Их сектор космоса в туманности Ориона так прочно законсервирован, что их границы не смог пересечь ни один корабль. Кто такие орионцы, что они такое – на этот вопрос я не смогу ответить.

– Насколько они сильны?

– Они всесильны. И безжалостны. Орионцы не люди, и даже не аллены, у них нет морали, ничего, что могло бы их ограничить. Представь себе кусок стекла, который падает с высоты в пару десятков этажей. Это верная смерть – мгновенная, жестокая. Но разве стеклу есть дело до того, в чьей крови будут измазаны его осколки? Для орионцев мы – предметы, неодушевленные фигурки, которые можно расставить в любом порядке, можно заселить ими планету, а можно запросто швырнуть в огонь.

– Но с Арком ты ведь говорил, и не раз. Чем тогда он отличается от Кэнада?

– Я слишком слаб, чтобы понять его истинную силу. Если Кэнад – это существо из плоти и крови, которое считает, что его бесценная кровь стоит больше, чем наша, то Арк – это судьба. Рок. Этакий призрак неизбежности. Как понимаешь, судьбе бесполезно мстить.

– Надеюсь, что наша судьба пока что не покинула наши руки, – съязвил Джонсон, достав новую сигарету. – У тебя есть мысли насчет мотивов Запредельного?

– Есть разве что догадка. Если сравнить нашего друга из будущего с остальными, кто уходил в прошлое под тем же предлогом, то выходит…

– Подожди. Ты же говорил, что они – просто кучка сумасшедших.

– Это не совсем так.

Лицо Майкла нахмурилось.

– Не хотелось загружать тебя тонкостями нашей политики, – пояснил он, – но в мою эпоху становятся популярными настроения, которые могли бы на многое пролить свет. Видишь ли, с тех пор, как объединенная власть над Землей перешла к военным, сведения о том, какие решения, кем и когда принимаются, просто так не добудешь. Но слухи всесильны. Многие считают – и не беспочвенно, – что за последние пару сотен лет Командование находилось под слишком сильным влиянием алленов, которые в буквальном смысле управляли Землей. Чем сильнее становится наш космофлот, чем смелее мы строим перспективы, тем больше появляется противников алленско-земного сотрудничества. Особо радикальные группы предлагают вооружиться техникой наших времен, вернуться в прошлое и радикально изменить ход земной истории – вычеркнуть из него алленов.

– Мне кажется, или ты их втайне поддерживаешь?

– Я ирландец, Джонс, – грустно улыбнулся Майкл. – Им никогда на месте не сидится. Что касается твоего вопроса, военным преступником я не был и приказы не нарушал. Кроме того, в последний раз, когда людьми владели такие настроения, на Земле настала Черная эра, которую далеко не всем удалось пережить.

– Что предлагаешь делать? Нельзя же просто сидеть и ждать…

– Начнем с того, что Запредельный не уничтожит Землю взмахом руки. Не зря ведь он привез оборудование: наверное, собирается строить какую-то адскую машину. Наша задача – срочно расстроить его планы.

– И как мы найдем его логово?

– У меня есть соображения на этот счет.

– Поделишься?

– Не сейчас. Слишком мало информации. Как только выпадет шанс поговорить с Эксманом, я выясню то, что меня интересует, и мы…

Майкл запнулся. Сигнал ресивера вклинился в его слова.

– О'Хара, – улыбнулся Ронштфельд. – Я иду к тебе.

Вспышка тоннеля – и зам главкома сделал шаг в прошлое, длившийся ровно пятьсот земных лет. Беспечность, звучавшая в его голосе, настораживала сильнее, чем само появление высокого начальства.

– Как твоя миссия? – спросил Ронштфельд, с интересом оглянувшись.

– Стараемся, – ответил Майкл. – А как дела у нас?

– Дальше некуда. Киноиды начали контратаку, где-то раздобыв пятьдесят новых крейсеров, хотя всего два дня назад мы разгромили их базу на Иллоре… Конечно, нашу оборону они не пробьют, но пока Объединенный штаб во главе с паршивцем Моррисом будет и дальше спускать им это с рук, то главкому придется вмешаться и поставить их на место…

Слышать, как Ронштфельд критикует адмирала Морриса при свидетелях, было, по крайней мере, странно. Как и любой солдат своей эпохи, Майкл был склонен верить Командованию. Его вера не была наивной: интриги, альянсы, борьба за власть, – эти вечные пороки не удалось искоренить и за века. Но между властью эпохи "Quo" и Командованием КС лежала целая пропасть. Командиры космофлота не были мелочными карьеристами, напыщенными вояками или бизнесменами в погонах. Они были высшими, чье поле битвы – Галактика, противники – аллены, дарки и орионцы. После свержения Четвертой Империи главком КС стал тем человеком, от которого напрямую зависела судьба Земли. То же можно было сказать и о его приближенных.

– Если адмирал Моррис, – осторожно начал Майкл, – принимает некомпетентные решения, тогда что тебе стоит их отменить?

– Ничего ты не понимаешь, Майк, – вздохнул Ронштфельд. – Я администратор, а не стратег. В военных вопросах решающий голос принадлежит Командованию… Ладно, забудем о них. Что там стряслось на базе Хьюза? Тоннель в Нереальность? Неплохо было бы взглянуть…

– Я был там, – заметил Майкл. – Абсолютно ничего интересного.

– Неважно, неважно… Пойдешь со мной, а майор пусть сам решает, где ему быть.

– Хорошо. Джонс, ты как?

Майор и Ронштфельд обменялись недобрыми взглядами.

– Не буду вам мешать, – ответил Джонсон с холодной вежливостью.

Поворот событий был неожиданным и нежелательным. Майкл втайне надеялся, что ему удастся проверить, действительно ли Джонсон может свободно выйти из Нереальности: слова о том, что "эпилог" не имеет к ней никакого отношения, его мало убедили.

– Я пойду первым, – сказал Майкл. – Разведаю обстановку.

Ронштфельд кивнул. Мерцание тоннеля скомкало стены, будто тонкий бумажный лист, расправив его той стороной, на которой проступили очертания спины Хьюза. Подошва полковника методично опускалась на лопату; саженцы были разложены рядом, на заляпанной грязью клеенке. Явление Майкла осталось незамеченным. Хьюз продолжил свой труд, напевая о доблестных солдатах и их верных девушках.

Майкл вздохнул. Тоннель послушно захлопнулся. Обрывки светящейся субстанции втянулись в его пальцы. Ронштфельд прибыл через несколько секунд; мысленно предупредив, что полковник не опасен и даже верит в марсиан, Майкл провел начальника до взлетной полосы. Вход в Нереальность остался в прежнем виде. Майкл был слегка удивлен: он думал, что после его попытки прорваться внутрь воин из будущего срочно закроет тоннель.

– Ты был внутри? – спросил Ронштфельд.

– Да. Доски в небе и больше ничего. Дальше не удалось пробиться.

– Дай-ка попробую я.

– А если там сотня воинов с лазерами, которые только и ждут, чтобы заманить к себе заместителя главкома?

– Ты считаешь, что зам главкома не способен справиться с сотней воинов с лазерами? – рассмеялся Ронштфельд, и Майкла совсем не порадовал этот смех.

– Я предлагаю другой вариант, – сказал он. – Только пообещай меня выслушать.

– Хорошо. Выкладывай.

– Предположим – только предположим, – что нам не удастся опередить Запредельного, и установка для уничтожения Земли будет построена. Пока события укладываются именно в эту схему. Но как бы он не старался, у нас есть гарант того, что прошлое останется неизменным. Я думаю, нам стоит обратиться к Координатору.

Последняя фраза далась Майклу нелегко. Он не имел никакого права говорить о Координаторе, а просить его помощи фактически означало полный провал миссии.

– Ноги Зиггарда здесь не будет, – прошипел Ронштфельд.

– Зиггард?.. – изумился Майкл.

– Все еще хочешь с ним повидаться? – бросил Ронштфельд с улыбкой, которая сошла бы за гримасу ненависти.

– Как… он… он жив? Он Координатор эпохи?!

– Будь моя воля, я бы назначил его Координатором местного кладбища! Да, он жив. Да, он Координатор. Это был приказ главкома, и обсуждать его я не хочу. Но запомни, Майк: если ты попробуешь связаться с Зиггом, если только попробуешь, то последствия – и в первую очередь, для тебя – будут очень печальными…

– Осторожней, Майкл, – вдруг прозвучал третий голос. – Разве не видишь: господину заместителю будет ужасно неприятно, если ты узнаешь о том, какими друзьями были он и Зигг во времена Четвертой Империи…

Тишина.

– Кто это? – спросил Ронштфельд, обернувшись к Майклу.

– Как это кто? Запредельный…

– …а особенно о том, – продолжил воин из будущего, – что в тяжелые дни для Империи господин заместитель понял, куда дует ветер, и быстро переметнулся на сторону восставших, за что, собственно, и получил свой первый пост…

– Майкл, в сторону! – крикнул Ронштфельд.

Мощный заряд из "Игнис-3" вспыхнул огненным цветком. То, что случилось мгновением позже, окончательно прояснило, на что способен их враг. Облако слепящего света рассеялось безвредными искорками. Ладонь Запредельного метнулась в сторону Ронштфельда, чьи очертания внезапно расплылись, словно пыль, слетавшая с неподвижной статуи. В ту же секунду Майкл почувствовал, как сама Реальность наносит ему устрашающий удар. Земля выскользнула из-под его ног, время пустилось в пляс, взлетная полоса свернулась оборванной кинопленкой… Последний ее кадр утонул в звоне разбитого стекла и резкой боли в плече.