Текст книги "Ключи и тени (СИ)"
Автор книги: Анна Бахтиярова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)
– Присцилла просила связаться сегодня. Она свободна?
– Госпожа Грей предупредила о вашем звонке, – поспешил отчитаться собеседник. – Попробую соединить.
Дебра задумчиво закусила губу. Присцилла Грей? Совпадение? Именно так звали советницу верховного правителя Абрахама Уинфри в сфере здравоохранения. Ту самую, которая делилась с телеэкрана успехами в борьбе с главным недугом планеты. Успокаивала, рассказывая сказки о жизни подконтрольных.
Сомнения развеялись через полминуты.
– Приветствую, Кассандра, – зазвучал бархатистый глубокий голос.
«Она!» – в памяти Дебры всплыло вытянутое худое лицо с зализанными назад пепельного цвета волосами. Как наяву в душу заглянули голубые, глубоко посаженные глаза – умные, пронизывающие.
– Здравствуй, Присцилла. Хотела меня видеть?
– Да. Я рассчитываю на хорошие новости, – интонация советницы отличалась от той, которую Дебра привыкла слышать по ТВ. Из обычно располагающего к себе голос превратился во властный, жесткий и насмешливый.
– Я заставила Тревиса провести эксперимент с мальчишками, – монотонно сообщила черная дама. – Как ты и хотела.
– И? – поторопила Грей, желая поскорее узнать результат.
– Не сработало. Я ничего не почувствовала.
– Как так?! – вскричала советница и стукнула по столу. – Ты уверяла, что предназначенный медальону один из них!
Дебра вздрогнула, вспомнив украшение из снов с голубым камнем, и нервно мотнула головой. Нет. Речь точно не о нём. Тот медальон не существует. Как и космонавтка из столицы.
– Мальчишек расселили по разным палатам? – продолжила Грей суровый допрос.
– Тревис воспротивился, – ответила Кассандра неторопливо, она не боялась гнева влиятельной чиновницы. – У нас случился инцидент. Пациенты чересчур вжились в роль во время эксперимента, и дело кончилось дракой. Грант ударил в них красным лучом, но перестарался. Ралли парализовало. Вероятно, навсегда.
– Подумаешь, – отмахнулась советница. – Мы хотели, чтобы пристав вывел кого-нибудь из строя. Чем меньше детей, тем легче вычислить избранного.
– Нам не нужны необратимые последствия, пока не будем уверены, что уничтожаем кого следует. Мне вообще не нравится сотрудничество с этим стражем. Его невозможно контролировать. И давить нельзя, донесет родственнику, а нам ни к чему чужая осведомленность.
– Я предлагала использовать второго пристава, – попеняла Грей.
– Исключено, – отрезала Кассандра. – Донелли с принципами. Не надо улыбаться. У меня давно нет действующей силы, но в людях я всё ещё разбираюсь.
– Ладно, – проворчала советница. – Я верю в твои таланты. Но что насчет предназначенного главному ключу?
Женщина в черном тяжело вздохнула.
– Это не Ралли. И не Бригс. Грант хоть в чем-то не подвел, – объяснила она с нотками раздражения в голосе. – Подменил ампулу с витаминами на другое лекарство. У девчонки из носа пошла кровь, и Тревис её изолировал. Ралли с Бригс в другом конце здания, но я продолжаю чувствовать зов медальона здесь. Вот только… – Кассандра громко выругалась. – Вибрации каждый раз указывают на разных подростков. Этому есть лишь одно объяснение. Среди детей не только избранный, но и его персональный хранитель. Он мастерски водит меня по кругу.
– Нелепость! – возмутилась Присцилла. – Наши пленники – дети!
– Именно. Он не настоящий хранитель, а ведун. У них способности с рождения. У одних слабые, у других столь мощные, что способны доставить неприятности верховным. К предназначенному главному ключу не приставили бы середнячка. Всё логично. У хранителей нет права серьезно вмешиваться в судьбу избранного. Ребенку позволено больше. Его проще внедрить. В школу. Он не на виду, но всегда рядом.
Тело Дебры болело сильнее с каждой секундой, но она боялась шевельнуться, жадно ловя каждое слово, и не понимала, явь это или бред.
– Значит, если среди детей ведун, он сильнее тебя? – резюмировала Грей.
– Увы. Но у меня есть план, как разрушить связь сладкой парочки. Во-первых, мне необходимо разрешение на несколько особенных экспериментов. Во-вторых, детей нужно разделить на две группы. Требуется твое влияние. Крафт терпеть меня не может и поддерживает Тревиса, а тот против моих инициатив. Наш дорогой профессор понял, что дети в Центре не из-за видений. Догадывается, что за мной стоишь ты. А к тебе он никогда нежных чувств не испытывал.
– Добрый доктор, – протянула Присцилла насмешливо, и Дебра представила довольную кошку, вволю наигравшуюся с мышью. – Он борется за мир во всем мире. Как глупо. Ведь знает, что война давно проиграна, – советница показательно вздохнула и продолжила жестко: – Я надавлю на него. Дам пару бесплатных, но ценных советов. Главное, ты не подведи. Если юный паршивец доберется до медальона, я тебя в порошок сотру. Я бы отдала приказ уничтожить всю группу. Но вдруг ты ошибаешься, и среди пациентов нет избранного. Кстати, – советница снова развеселилась. – Мне передали, их судьбой интересовался Роджер Геллен.
– Почему? – голос черной дамы дрогнул.
– Попробуй выяснить.
– Не пойти бы тебе к дьяволу?! – вспылила Кассандра.
– Я не предлагаю общаться с Гелленом. Может, сумеешь уловить вибрации. Да шучу я, шучу. Сама разберусь. Всё, до связи. В следующий раз мне нужны реальные результаты, а не оправдания.
– Будут, – мрачно пообещала Кассандра.
* * *
Кассандра Гордон покинула зал совещаний, едва распрощалась с советницей, и беглянка погрузилась в новый кошмар. В отличие от рассеянного Тревиса, таинственная женщина в чёрном нажала на дверь основательно.
– Да чтоб вас всех!
Запертая Дебра в жизни не чувствовала себя столь беспомощной. На глаза наворачивались слезы, с языка сыпались проклятья. В том числе и в собственный адрес. Почему? Почему ее дернуло отправиться на разведку? Неужели, было непонятно, что затея обречена на провал? Дебра с ненавистью смотрела на дверь и яростно сжимала кулаки, не замечая, как ногти вонзаются в ладони. Вернется Тревис, начнутся поиски. Пойманную пациентку передадут прямиком в руки зловещей Кассандры, и та догадается о её связи с пресловутым украшением.
Ни к чему обманываться. Не бывает столь безумных совпадений! Черная ведьма (кем бы она ни была) чувствовала зов медальона, и он звал. Целых десять лет звал! Сейчас Дебру мало волновало, почему его называли ключом, и какую дверь он открывает. Загнанная в капкан беглянка с радостью обменяла бы все секреты вселенной на свободу и безопасность. Мозг рисовал картины последних мгновений жизни. Надменное лицо Присциллы Грей, ледяной взгляд Кассандры Гордон сквозь прорези маски, мерзкий смех пристава Гранта. Пространство рассек фиолетовый луч, погружая в кошмарную всепоглощающую тьму.
Никто и ничто на свете не могло помочь. Никто и ничто. Кроме…
В коридоре послышались скрип и неторопливые тяжелые шаги. Дебра вновь нырнула под стол, приложившись в спешке головой. Да так, что в ушах загудело. Кто-то остановился у зала совещаний. С механическим скрежетом отворилась дверь. Беглянка разглядела колеса тележки и выглядывающие из-под темно-синего подола униформы полные ноги в тряпичных старомодных тапочках.
«Уборщица!» – догадалась Дебра и взмолилась, мысленно гипнотизируя женщину. – «Пожалуйста, пройди вглубь комнаты, я смогу проползти в коридор».
Шанс на успех был мизерным. Почти невозможным. Однако беглянка не исчерпала лимит чудес. Уборщица вняла мольбам, оставила тележку с чистящими средствами у открытой настежь двери, обошла стол и принялась вытирать пыль в шкафу в дальнем углу кабинета. Дебра поползла к выходу, чувствуя, что сердце вот-вот разорвется. Торопливо глянула по сторонам, вскочила и припустилась прочь.
«Только бы Тревис не вернулся, только бы не успел!» – молилась она на бегу.
Спустя несколько наполненных ужасом мгновений желанная дверь была достигнута. Беглянка влетела в кабинет психолога. Пустой и безопасный. Упала в кресло, приказывая себе не плакать, а дышать – медленно и глубоко, чтобы успокоиться и не дать предательским слезам вырваться наружу. Потом – в изоляторе (а ещё лучше – в душе) можно реветь, сколько угодно. Но не здесь. И не сейчас.
…Тревис вернулся минут через десять. Усталый и хмурый.
– Извини, думал, управимся быстрее.
– Ничего. Я не успела соскучиться.
Психолог улыбнулся.
«Знал бы правду, не до улыбок было бы!» – подумала Дебра сердито. – «Не хотели вы эксперимент с мальчиками проводить, как же! Боретесь за мир во всем мире? Не верю!»
У неё не осталось сил на разговоры. Ни физических, ни моральных. Но чтобы вернуться к одноклассникам, необходимо разобраться с проклятыми карточками.
– Ты готова? – спросил Тревис без воодушевления. Последние полтора часа и у него отбили желание работать.
– Картинки великолепны. Я залюбовалась ими. Но потом загрустила.
– Почему? – удивился Тревис.
– Эти места такие красивые, а мы сидим взаперти.
– Понимаю, – вымученно улыбнулся профессор. Взгляд устремился в никуда.
– Когда нас выпустят?
– Хотел бы я знать, – ответил психолог задумчиво, но быстро спохватился. – Нужно закончить тесты и убедиться, что вы здоровы…
Отвести Дебру назад профессор велел Донелли. Она заподозрила, что Тревис нарочно не пользуется «услугами» Гранта. До изолятора пристав с пациенткой добрались в тишине. Но удивительное дело: страж, который раньше не удостаивал пленницу и толикой внимания, теперь не отрывал от нее взгляда. Дебра не понимала причины резкой перемены и старалась не показать волнения. Вспомнился обрывок разговора Гранта с Кассандрой в коридоре. Страж что-то хотел сделать, но не мог из-за слежки напарника. Ведьма злилась, что Грант не в состоянии разобраться с Донелли.
С легким любопытством Дебра покосилась на пристава, открывающего дверь лифта.
«Стоп!» – разъяренно заявил внутренний голос, наученный горьким опытом. «Это не твои проблемы. Пусть сами разбираются, во что бы они не ввязались».
Дебра с чистой совестью выкинула из головы Донелли вместе с негодяем-напарником. Заходя в общую палату, мечтала об одном – упасть в постель и не вставать до следующего утра, но почувствовала ещё один пристальный взгляд. На неё с тревогой смотрела Ингрид Торренс. Странная художница будто пыталась прочесть мысли, но сообразив, что внимание замечено, отвернулась. Взвинченной Дебре хватило секунды, чтобы разглядеть в светлых глазах облегчение.
«Неужели?!»
Из всех одноклассников одна единственная Ингрид – столь непохожая на остальных – подходила на роль таинственного хранителя, о котором говорила черная ведьма Кассандра.
Глава 6. Третий сон
Ингрид проснулась, будто от толчка. Прислушалась, не смея шевельнуться. Пусть незваная гостья думает, что все пленники спят. А она понаблюдает. И вмешается, если потребуется.
Девушка лежала с закрытыми глазами, но всё равно отлично «видела», что происходило в темном изоляторе. «Видела» черный сгусток энергии, медленно перемещающийся от кровати к кровати. Он зависал над спящими одноклассниками, покачиваясь в воздухе. Вреда не причинял. Пока. Сейчас его задача – поиск, а не убийство. Но всему свое время. Ингрид понимала, какая опасность им грозит. Им обеим: ей самой и подопечной. Слишком хорошо понимала.
Она точно не знала, кто такая женщина в черном, чье воплощение появлялось здесь из ночи в ночь. Но ощущала ее силу. Точнее, отголоски силы. Странно. Дар незнакомки не был цельным, а будто состоял из кусочков, как лоскутное одеяло. И всё же представлял смертельную опасность. Ведь юная защитница не могла сказать, сколько еще сумеет продержаться, водя упорную противницу по кругу. Насколько хватит силенок.
Черный сгусток завис над кроватью Дебры. Ингрид сосредоточилась, собирая всю имеющуюся энергию, и закрыла большую часть воспоминаний подопечной. Оставила на поверхности несколько эпизодов: женский журнал, раскрытый на странице с голубым платьем, улыбающегося Дилана, Делинду Рид, пьющую кофе на кухне, Вейду, молотящую в дверь, и красный луч, рассекающий изолятор. Яркие мгновения: мечты и страхи. Самое то для запертой школьницы.
Треклятый сгусток поплыл дальше – к кровати Мери, а Ингрид занялась чисткой собственной памяти, пряча детские воспоминания о посёлке с домиками, похожими на грибы: белыми с коричневыми крышами. Она не была там десять лет, но могла представить жилища в мельчайших деталях, словно наяву. Женщине в черном нельзя этого показывать, как и лицо дяди Арэна. Неважно, что его больше нет. Если неприятельница знает об особом народе, есть риск, что их с дядей пути пересекались. Пусть видит тетю Далию, возящуюся в крохотном саду возле дома. Она – человек. Воспоминания о ней неопасны.
Прошло еще не менее получаса, прежде чем черный сгусток растворился. Покинул изолятор ни с чем. Ингрид вздохнула с облегчением. Очередной раунд остался за ней. Противница не вычислила ни ее, ни Дебру.
Но вот вопрос: сколько еще впереди этих раундов?
* * *
Дебра пролежала в постели часа два, прежде чем провалилась в тяжелый сон. Всё думала и думала. От обилия информации голова гудела, как большой улей. Обычные предметы искажались в темноте и пугали. Напоминали фигуру в черных длинных одеждах или странные угрюмые тени, обладающие мистическими способностями. Таинственные личности, названные Кассандрой Гордон хранителями, в представлении Дебры, были не добрыми и не злыми, а безразличными, как стрелки часов, отсчитывающие чужое время.
Как же всё запуталось за считанные минуты! Дебре и раньше казалось, что её поместили в лабиринт загадок. Теперь ситуация окончательно перестала поддаваться логике. Получалось, ничем не примечательная школьница из провинциального городка представляла угрозу для советницы верховного правителя планеты! Звучало дико, но она слышала это собственными ушами. Как и то, что её собираются убить.
Дебра ударила кулаком по подушке. Выхода нет! Их не выпустят из Центра, пока Грей и Гордон не вычислят ученика, предназначенного ключу. Живой не выбраться. Она никогда не вернется в Бриладу. Обещания Геллена и Картера, данные Делинде, потеряли смысл. Поговорить бы с Ингрид! Расспросить о медальоне и остальном. Но из-за камер это равносильно самоубийству.
Вставая утром вместе с выспавшимися одноклассниками, Дебра чувствовала себя одинокой и обреченной. Несправедливо умирать, даже не зная, почему.
– Ты в порядке? – заботливо спросил Дилан, пока подруга, сидя с ногами на постели, с трудом запихивала в себя консервированный салат из банки.
– Да, – Дебра с ненавистью посмотрела на полную ложку. – Просто плохо сплю и хочу человеческого питания. А ещё есть за столом.
Не говорить же, что над ними восьмерыми вот-вот начнут ставить новые жуткие эксперименты. Присцилла Грэй, наверняка, успела поговорить с директором Крафтом.
– Ох, тоска зеленая! – из душевой вынырнул Эйдан в шортах и перекинутым через плечо мокрым полотенцем. Он пришёл в себя, но вёл себя так, словно драки с Бобом и ранения не было.
Мери забилась в угол и терла покрасневшие глаза. Меридит разглядывала неровные ногти и ворчала из-за отсутствия пилочки. У холодильника Вейда переругивалась с Ярой, забравшей последнюю банку с горошком. Содержимого с избытком хватило бы на четверых, но Яра из принципа не желала делиться с вредной одноклассницей. Дебра её не винила. Сама бы для Вейды прошлогоднего снега пожалела.
Вскоре пожаловали гости – Тревис и оба стража. Профессор выглядел мрачным и усталым. Морщинки углубились, яркие серые глаза поблекли. Лицо Донелли сквозь защитную амуницию традиционно не выражало эмоций, зато Грант светился, как гирлянда на ёлке.
– У меня неприятные новости, – Тревис обвёл внимательным взглядом встревоженные лица ребят. – Принято решение разделить вас на две группы.
По изолятору пронесся шквал удивленных возгласов.
– Почему? – громко спросил Дилан, инстинктивно почувствовав подвох.
– Тихо, Эймс! – прикрикнул Грант, поглаживая лучник.
– Я спрашиваю профессора Тревиса, – парень и бровью не повел. На губах мелькнула тень презрения.
У Дебры сжалось сердце. Рука Гранта начала подниматься для удара.
– Все в порядке, пристав, – Тревис выставил вперед ладонь.
На лице рыжего стража отразилось недовольство, смешанное с отвращением, однако он повиновался и опустил оружие.
Профессор вновь обратился к пациентам.
– Первая группа: Дилан Эймс, Ингрид Торренс, Яра Маркес и Дебра Рид. Перечисленные следуйте за приставом Донелли. Остальных в новый изолятор проводит пристав Грант. Вещи доставят позже.
Дебра вздохнула с облегчением. Расклад получился идеальным. Ни вечно язвящей Меридит, ни мерзкой Вейды. А, главное, рядом Дилан и Ингрид. Кто-то взял ее за руку и потянул к выходу. Конечно же, лучший друг. Грант стоял в дверях и не преминул воспользоваться моментом.
– Дай мне повод, Эймс, – шепнул он, когда Дилан с Деброй проходили мимо.
Новая темница находилась на том же этаже, что и старая, но была вдвое меньше. В этом заключалось её единственное отличие. Все остальное было знакомо до боли: те же привинченные к полу железные кровати, серые унылые стены и отъезжающая в сторону дверь. Дебра не сомневалась, что и камеры тут присутствуют.
В следующие три дня пациентов предоставили самим себе. Ни тестов, ни гостей, ни объявлений по радио. Дебра с Ярой большую часть дня проводили в постелях. Ингрид тоже не проявляла инициативы. Выбрала кровать у стены и водила по ней пальцем, будто рисовала. На «подопечную» не смотрела. Дилан, по-прежнему, не сдавался. Поднимался, едва включался свет, и делал долгую зарядку. Пытался расшевелить одноклассниц, правда, тщетно.
– Что нового показывают на потолке? – поинтересовался он на третий день, ложась на кровать рядом с подругой.
– Небо, – тихо отозвалась Дебра, сплетая руки на животе.
– Звездное? – Дилан, щурясь, посмотрел вверх, будто рассматривал далекие планеты.
– Нет. С облаками.
По телу прошёл легкий холодок. Разговор с намёком на космос опасен в этих стенах. Но друг не думал ни о чём запретном.
– Интересно, когда нас выпустят, разрешат прогуляться по столице? Будет обидно, если сразу домой отправят. Неизвестно, удастся ли снова побывать в Каста-Белле.
Дебра подозрительно покосилась на Дилана. Вспомнилось видение, где друг обсуждал с Вейдой переезд в мировую столицу.
– Ты раньше сюда не рвался.
– Недавно дома книжка попалась об истории Каста-Беллы, – объяснил парень. – О том, как тут всё менялось после Хайди. Интересно глянуть. Город разделили на участки. Про кварталы для инфицированных ты сама знаешь – они на окраине. В жилых зонах почти нет магазинов. Только продуктовые. За другими покупками надо ехать в торговые кварталы. Офисы расположены отдельно. Ни в одном зоне не осталось парков и скверов. Их сравняли с землей и построили новые здания.
– Деревья-то за что уничтожили? – изумилась Дебра, заинтересовавшись рассказом.
– Решили, хватит отдельной зеленой зоны. В неё превратили Гивирену.
Сердце подпрыгнуло, ударилось о ребра.
– Гиви… что?
– Космопорт Каста-Беллы. Теперь там сеть переходящих друг в друга парков. Они стали городской чертой. Раньше Гивирена находилась за пределами столицы – в пустыне.
Дилан продолжал говорить. Рассказывал о развлекательных центрах, созданных в торговых кварталах, но Дебра не слушала. Закусив губу, думала о втором видении, в котором впервые услышала странное слово. Тогда она решила, что это ничего не значащий набор букв, но поди ж ты… Космопорт! Напрашивалось два объяснения. Либо это название упоминали дома, а сознание его зафиксировало и воспроизвело в самый неподходящий момент. Либо в проклятых видениях больше смысла, чем Дебра полагала.
– Хватит! Замолчи!
Дебра с Диланом одновременно сели на кровати и чуть не упали – каждый со своего края.
На них яростно смотрела Яра Маркес. В черных глазах пылало пламя.
– Прекрати рассказывать об этом дурацком городе! – напустилась она на Дилана.
– Э-э-э…. – замялся парень. – Ты же сама хотела здесь жить.
– Хотела, – стушевалась Яра. – Раньше я мечтала уехать из нашей дыры навсегда. Теперь хочу вернуться в Бриладу и никогда не уезжать. Хватит с меня столицы!
Она всплеснула руками и завалилась на постель. Принялась бить ногами по одеялу, словно вытряхивала пыль, но запал быстро прошел. Раздался едва слышный всхлип. Дебре не хватило мужества подойти и успокоить одноклассницу, но сердце заныло. Ей самой в заточении легче. Рядом лучший друг, а «сиамского близнеца» Яры врачи не включили в столичную группу.
– Мне кажется, я никогда не вернусь домой, – пожаловалась та сдавленно.
Дебра сжала зубы. Это всё из-за неё! Гордон с Грэй держат здесь половину класса.
Издеваются, пугают до смерти. Если с Ярой и остальными что-то случится…
Жестокий внутренний голос напомнил, что Боб и Ида уже пострадали.
«Зачем все это?» – спросила Дебра себя. – «Разве я одна стою того, чтобы приносить в жертву ещё девять человек? Может, пойти к Кассандре и признаться? Да, я умру. Зато Яра, Дилан и другие получат свободу».
На душе полегчало. Умирать стало не так страшно.
– Яра, ты обязательно вернешься в Бриладу, – строго заверила Ингрид, поднимаясь с кровати. – Перестань наводить тоску. Ничего хорошего это не принесет.
Последнюю фразу художница произнесла, глядя на Дебру. Та вздрогнула от внезапной догадки и в благоговейном ужасе спросила мысленно:
«Ты знаешь, о чем я думаю?»
Почти прозрачные глаза Ингрид остались беспристрастными, но уголки губ тронула улыбка. Иного ответа не требовалось. Остаток дня Дебра не проронила ни слова и изо всех сил старалась ни о чем не думать. А ночью одноклассников разбудил ее вопль. Приснился радужный водопад с последнего рисунка профессора Тревиса.
* * *
На четвертый день о пленниках «вспомнили», прислали в изолятор Донелли. Страж снова задержал взгляд на Дебре. Она отвернулась, начиная всерьез опасаться пристального внимания.
– Эймс и Маркес, следуйте за мной, – скомандовал пристав, перестав просвечивать пленницу взглядом. – Вас ждут врачи.
Дилан, делающий до прихода Донелли зарядку, поднялся с пола. Щегольски отряхнул брюки и зашагал к двери. Яра последовала за ним, еле волоча ноги. Дебра мрачно посмотрела на Ингрид и повалилась на постель. Как обидно! Они впервые одни, а поговорить нельзя. Каждое слово услышат тюремщики или черная ведьма Гордон. Однако Ингрид считала иначе. Усмехнулась, торопливо пересекла изолятор, приложила ладони к противоположной от выхода стене и что-то зашептала. Дебра открыла от изумления рот. Зрелище получилось потусторонним.
– Готово. Теперь нас не услышат.
– А? – на большее язык Дебры оказался не способен.
– Камеры, – пояснила Ингрид сердито. – Наблюдатели считают, что мы лежим и молчим. Знаешь, иногда твоя тупость раздражает. Если б я не чувствовала, как медальон тебя зовет, не поверила бы, что ты – избранная. Шарахаешься от каждой тени. Где любопытство и жажда познания? Не за красивые же глаза ключ тебя выбрал.
Лицо Дебры пошло красными пятнами, но желание получить ответы оказалось сильнее обиды.
– Это правда? – спросила она, борясь с желанием сказать гадость. – Ты – ведун?
Художница театрально вздохнула.
– Ведунья. Я же девушка, – она поправила легкие, как пух, белокурые волосы.
– Тебя прислали следить за мной?
– Присматривать, – Ингрид бесцеремонно взобралась с ногами на постель Дебры. Устроилась напротив, навалившись на спинку кровати, завешенную одеждой.
– И мысли мои читать?
– Нет, на такое мы не способны. Мы может только кровных родственников на расстоянии чувствовать. А ещё людей, на которых настроил владыка. Меня он настроил на тебя. Но я не читаю твои мысли. Я улавливаю эмоции. Вижу образы, рожденные в твоей голове, и делаю выводы.
– Вчера ты знала, о чем я думаю! – не согласилась Дебра.
Ведунья развеселилась.
– Я поняла, что ты считаешь себя виноватой. Тут и способности не нужны. Выражение лица тебя выдало. Но хватит болтать о пустяках. Расскажи, что выяснила о дамочке в чёрном, пока прогуливалась по Центру. Откуда я знаю? Оттуда! Серые коридоры и черные сапоги под столом вторую ночь снятся!
Представив сны Ингрид, Дебра хихикнула. Сапоги у ведьмы шикарные и дорогущие.
Странная женщина могла сколько угодно прятать лицо, но за модой точно следила.
– Её зовут Кассандра Гордон. Говорила она с Присциллой Грэй. Да-да, той самой!
Пока Дебра сбивчиво пересказывала детали пугающей беседы, Ингрид ни разу не перебила. Почти прозрачные глаза потемнели.
– Значит, владыка Квитон прав, заговор зреет в высших кругах, – протянула она задумчиво, когда Дебра умолкла. – Не смотри так. Я не знаю подробностей. Это не весовая категория ведуньи. У меня одна задача – тебя стеречь. Остальное – удел великих.
– В их «великие» планы не входит вытащить нас отсюда? – поинтересовалась Дебра раздраженно, притягивая к себе ноги, чтобы невзначай не задеть Ингрид.
– Этот вопрос и меня волнует, – призналась ведунья с нотками печали. – Возможно, время не пришло.
– А ты устроить побег можешь?
– Нет. Без посторонней помощи не обойтись.
– Разве нельзя сделать как сейчас? – Дебра указала пальцем на стену. – Пусть думают, что мы тут. Правда, придется тыкаться наугад. Не представляю, в какой стороне лестница.
– Лестниц нет. Только лифт. А выход – наверху. Мы глубоко под землей.
– Откуда ты…
– Знаю и всё. Без электронного ключа не выбраться. Я могу отвести глаза одному человеку, иногда двоим. Как охранникам за стенкой. Но наверху стражей гораздо больше.
Дебра задумалась. Ещё один тупик. А она, глупенькая, надеялась, что ведунья решит накопившиеся проблемы по мановению волшебной палочки.
– Зато ты на ведьму влияешь. Кассандра сказала, водишь её по кругу.
– Влияю, – согласилась Ингрид хмуро. – Но она старается разрушить чары. У неё почти нет силы, но есть знания. Я сначала думала: дамочка – одна из нас. Потом, что она наполовину хранитель. Нам нельзя заводить детей с людьми. Жениться и выходить замуж разрешается, но браки должны быть бездетными, как у моего дяди Арэна с тетей Далией, у которых я жила в Бриладе. Но иногда хранители нарушают правила. Мы тоже люди, пусть и не совсем обычные. Может, Кассандра – последствие нарушенного правила.
– Кто же вы такие? – спросила Дебра.
– Я не вправе это обсуждать, – отрезала ведунья. – Однажды Квитон сам всё расскажет. Он много лет ждёт встречи с тобой.
– Но что нам делать сейчас?
– Ждать, – Ингрид развела руками. – План дурацкий. Но попытаемся действовать, выдадим себя.
– Кассандра не успокоится. Грэй дала ей карт-бланш!
– Не паникуй. Ведьма не сможет вычислить тебя. Её слабые способности не помогут, гипноз тоже. Единственный шанс – добить нас эмоционально. Когда мы нервничаем, уязвимы для неё. Но черная дамочка – моя забота, а тебе надо сосредоточиться, – Ингрид загадочно улыбнулась. – Я отправлю тебя в третий сон.
Дебра вскрикнула и зажала рот обеими руками.
– Да, да, да! – затараторила ведунья, закатывая глаза – Я в курсе, что многолетний кошмар трансформировался в новые сновидения.
– Это ты управляешь снами?!
– Не совсем. Создание снов – одна из моих способностей. Но самых обычных снов, без глубокого смысла. Могу отправить тебя по пляжу прогуляться или в русалку превратить, чтобы отдохнула от дурацких мыслей. Кстати, что стряслось сегодня? Тебе не понравился водопад?
У Дебры едва пар из ушей не повалил.
– Ты-ы-ы! Так это ты! Это же места с картинок Тревиса, тупица! Я думала – это его проделки! Или ведьмы!
– Ой! – ведунья отвела взгляд, но судя по улыбающимся губам, виноватой себя не чувствовала. – Неувязочка вышла.
– Наверняка, считаешь себя особенным существом? – припечатала Дебра.
– Ну-у-у… – протянула ведунья. – Я среди людей выросла. Набралась ваших недостатков. Не злись на меня. Лучше послушай. Ты видишь сны о медальоне, потому что ключ зовёт тебя. Изменение снов – тоже его влияние. Я лишь создаю благоприятную атмосферу внутри сновидения, чтобы оно длилось дольше. Остальное ты делаешь сама. Ты и, возможно, другая девушка. В третий сон я тебя нарочно не пускала, чувствовала: ты не готова. Время пришло. Сон подскажет ответы.
– Ингрид, ты знаешь кто она? Та – другая?
– Нет, – ведунья покачала головой. – Я видела её через тебя. Она связана с медальоном, хотя избранных не может быть двое.
– Она настоящая?
– Неизвестно. Это загадка даже для владыки.
– Значит, сегодня ночью?
Светлые глаза задорно сверкнули.
– Сейчас. Лучший способ придать сил во сне – прямой контакт. Если держать тебя за руку, сон не прервется. Ложись. Я обо всём позабочусь. Главное, не трать время впустую. Тесты не будут длиться вечно. Нужно найти ответы.
Дебра с сомнением отнеслась к затее ведуньи. Уснуть сейчас? Она в жизни не хотела спать меньше! Но противиться не посмела. Взбила подушку и вытянулась на постели.
Ингрид пересела на край кровати и уверенно сжала ладонь Дебры.
– Закрой глаза и представь, что идешь по пляжу – с картинки Тревиса. Ветер треплет волосы, хочет поиграть. Песок греет ступни и рассыпается. Впереди бесконечная синева – волшебная, полная загадок, которые вот-вот станут понятны…
Слова ведуньи успокаивали, Дебра без труда вернула сознание на памятный берег. Она едва сфокусировалась на воспоминании, как веки налились свинцовой тяжестью, а голос Ингрид зазвучал приглушенно, издалека.
Все тише и тише…
* * *
Дебра стояла в незнакомом мрачном здании. На перекрестке, иначе не назовешь. В стороны убегали четыре коридора без окон и дверей. Ни на темных потолках, ни на шершавых каменных стенах не было светильников. Однако Дебра видела и себя, и «дороги», и толстый нетронутый слой пыли на полу. Свет был тусклым и неприятным, заставлял щуриться.
– Что это за место?
Звонкий голос за спиной отозвался сердитым эхом. Дебра подскочила не хуже прыткого зайца. Появившаяся из ниоткуда космонавтка стояла, скрестив руки на груди. Выглядела эффектно – в потёртых джинсах и черной футболке с красной лисой. Дополняли картину кожаные сапоги на высокой рельефной подошве.
– Где пропадала? – поинтересовалась жительница столицы, не дождавшись ответа. – Я решила, больше не появишься.
– В изоляторе. В Каста-Белле, – сердце не отошло от испуга и колотилось о ребра. – Нас перевезли.
– Из-за несуществующей болезни? – глаза космонавтки сделались хитрющими.
– Прекрати издевки, – посоветовала Дебра раздраженно. – А лучше замолчи. Во мнении мы всё равно не сойдемся. Будем спорить, что реально, а что – нет. Важнее понять, почему мы попадаем сюда.
– Дело стоящее, – изобразила рвение столичная язва. – Но как мы это сделаем, играя в молчанку? Ты всё равно нереальна. Серьезно. Не закатывай глаза. Я нашла через базу данных Бриладу. Разыскала твою школу и…
– Я не говорила, где учусь, – насторожилась Дебра.
– Школа № 3, – в голосе будущей покорительницы космоса зазвучали хвастливые нотки. – Всё просто, балда! Город у вас маленький. Ты сама сказала: озеро, на котором мы побывали в первом сне, на территории школы. В Бриладе одна школа с озером. Я снимки посмотрела. Оно самое! Проглядела личные дела учеников, выпускающихся в этом году. К каждому документу прилагается фото. Тебя там нет.
