Текст книги "Ключи и тени (СИ)"
Автор книги: Анна Бахтиярова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)
Глава 14. Внучка владыки
Дебра сидела на полу у открытой балконной двери и сквозь слёзы смотрела на дрожащее пламя свечей. Их было девять. По одной на каждого одноклассника, принесенного в жертву «великой» миссии хранителей. Последняя свеча горела в память о многолетней подруге из снов Энн Ди Френсис, узнать которую в реальном мире не довелось.
Дебра больше не желала быть сильной. Она выполнила задание и имела право оплакать погибших. В одиночестве. Ушла к себе, едва Квитон и Арвида перенесли их обратно на Земли. Разговор с Тревисом передадут хранителям Марко с Ингрид. Синюю тетрадь, которую еще недавно жаждала найти, Дебра сунула в руки бывшего пристава. Содержание утратило важность. Какая разница, какие сведения собрал профессор, если на планете перестал существовать тот, кто был для неё важнее всех.
Никто не остановил Дебру. Не пришел проведать позже. Наверное, Марко опять бродил неподалеку. Охранял на расстоянии, не докучая. Но сейчас его ненавязчивая забота не трогала. Глядя на огоньки свечей, похожие на пылающие лепестки, Дебра думала о тех, кто находился рядом десять школьных лет.
Детские ссоры и глупые насмешки больше не имели значения. Чувство вины рвало душу на части, впивалось острыми когтями в сердце. Одноклассники погибли из-за её дурацкой избранности. Никому не пришло бы в голову тащить ребят в Каста-Беллу на опыты, не учись Дебра в их классе. Они бы, по-прежнему, жили в Бриладе или переехали после экзаменов в крупные города и не подозревали, что каждый месяц получают спасительную вакцину от неизлечимой Хайди через тест-пластины.
Самое ужасное, не было никакой гарантии, что историю удастся переписать! Смерть могла остаться необратимой. И напрасной!
Дебра просидела на полу, пока длинные свечи не растаяли и не погасли. Когда догорела последняя, и легкий дымок от потухшего пламени унесся прочь, опухшие веки сомкнулись.
Приснился Дилан. Они вдвоем сидели с учебниками в руках под раскидистым дубом у школы. Каштановые с рыжинкой волосы друга падали на улыбчивое лицо. Дебра и Дилан вновь набедокурили и схлопотали дополнительное задание. Впрочем, уроки мало волновали закадычных друзей. Они, смеясь, о чем-то спорили и перебивали друг друга. Дебра почти поверила, что реальный мир там – в Бриладе, а не где-то ещё. Она проснулась и оправилась от кошмара…
– Дебра, вставай. Владыка велел тебя привести. Поднимайся! Ой! Больно!
Сон растворился вмиг. Дилан сгинул, разорвав в клочья надежду на благополучный исход. Взору предстала держащаяся за нос Ингрид. Ведунья смотрела обиженно, зато, наконец, не выглядела отстраненной и чужой.
– Извини, – пробормотала Дебра. Взгляд остановился на восковых горках, в которые превратились поминальные свечи. Вернулись и горечь, и чувство вины.
– Ничего, жить буду, – ведунья с шумом вдохнула воздух. – Кажется, нос не сломан. Идём, драчунья. Марко уже там.
День выдался по-летнему тёплым, по голубому небо плыла всего пара бледных облаков. Посёлок, купающийся в солнечных лучах, выглядел приветливее. Но в душе гостьи царил мрак. Она шла по серой дорожке из овальных камней будто на эшафот. Решительная незнакомка, в которую Дебра превратилась накануне в доме Тревиса, исчезла. Она снова чувствовала себя потерянной и бесполезной. Не добавляли позитива и местные жители. Здоровались с Ингрид, не замечая её подругу.
– Владыка был доволен вчера, – трещала ведунья, чтобы сгладить неловкость от поведения сородичей. – Твердит, как далеко мы продвинулись. Правда, толку-то. Еще целый вагон тайн остался.
Дебра не поверила ушам. Ингрид насмешливо отзывается о владыке? Может, стоит чаще бить ее по лицу? Глядишь, начнет вести себя по-человечески.
– Тебе не кажется, что Квитон возлагает на меня много надежд? – спросила Дебра, нечаянно вложив в вопрос больше волнения, чем собиралась. – Откуда ему знать, что я справлюсь?
– Иначе медальон не выбрал бы тебя, – завела ведунья старую песнь и, немного подумав, добавила: – Сомнения – это нормально. Опасней безгранично верить в свои силы. Так говорил мой дядя Арэн, когда я переехали к ним с тетей Далией в Бриладу. Мне было велено охранять тебя, и я жутко боялась всё испортить.
Уязвленная Дебра предпочла промолчать. Интересно, почему, постоянно переживая о собственной судьбе, она не задумывалась об участи Ингрид? Это глупость или эгоизм? Ведунья была ребенком, когда на неё взвалили ответственную ношу. Вряд ли девочку спрашивали, хочет ли она превращаться в персонального хранителя. Наверняка, поступили, как Ада с маленькой Маризой: щелкнули пальцами перед глазами, чтобы настроить на серьезный лад, и все дела.
– Извини, что не даю времени пережить горе, – с порога заявил Квитон.
Дебра иного от хранителя не ждала и покорно села за накрытый стол. Положила в тарелку вареный картофель с салатом исключительно из вежливости, но вдруг поняла, что здорово проголодалась. От запаха свежей выпечки закружилась голова. В последние недели Дебра частенько забывала поесть. Платья, подобранные Адой, стали слишком свободными.
Ведунья подарила подбадривающую улыбку и направилась к двери.
– Останься, Ингрид, – неожиданно велел владыка. – Арвида не придет в восторг, но твое участие в миссии не закончено. Ты завязана на Дебре. Этого хотел Элиот. Не нам менять его планы.
Дебра со звоном отложила столовые приборы.
– Какая разница, чего хотел ваш предшественник? Он мёртв.
Квитон негодующе сложил руки на груди.
– Тебя не удивляет, что Ингрид не предъявляет претензий?
– Она сделает всё, что вы захотите, – Дебру бесило, что ведунье не давали права голоса, а та не противилась. – Элиот поставил её под удар. Кто дал ему такое право?
– Он сам! – повысил голос Квитон. – Нам был необходим наблюдатель в Бриладе. Ребёнок. Элиот посчитал, что не вправе рисковать чужими детьми.
– Он был моим дедушкой, – объявила Ингрид, дождавшись возможности открыть рот.
– Именно, – подтвердил Квитон. – Арвида – дочь владыки, Ингрид – его внучка.
Если хранитель рассчитывал, что известие о родстве ведуньи с предшественником охладит пыл Дебры, он сильно заблуждался. Гостья распалилась сильнее. Что же они за люди, если готовы жертвовать близкими? Как Элиот рискнул отправить в Бриладу единственную внучку? Братьев и сестёр у Ингрид нет, а сын владыки Арэн женился на женщине без магических способностей и не мог обзавестись потомством.
Квитон сменил тему, чтобы прекратить спор.
– Вы трое молодцы, – похвалил он гостей, всем видом демонстрируя воодушевление. – Беседа с профессором превзошла ожидания. Через несколько дней вы будете знать о миссии столько же, сколько мы с верховными хранителями. Сегодня ознакомьтесь с тетрадью Тревиса, – Квитон положил её перед гостями. – Я просидел с ней до утра. Исчерпывающих ответов здесь нет. Масса технических подробностей, которые нам скажут мало, зато будут интересны Энн Ди Фрэнсис.
Дебра задела локтем вилку, и та со звоном приземлилась на полу.
– Мы должны встретиться с ней ТАМ?
Прошлой ночью она тосковала о космонавтке, с которой никогда не увидится. Но при свете дня мысль о реальном общении показалась сумасшедшей. Дебра почти смирилась, что Энн Ди умерла. В отличие от Дилана, она всегда была миражом.
– Гибель «Соломеи» – отправная точка в нашей истории, – напомнил Квитон. – Оставаясь в стороне, вы не узнаете, какие события этому способствовали, и не доберетесь до путешественника во времени.
Дебра уткнулась взглядом в стол. План вогнал в ступор.
– Квитон, говоря «вы», – спросила ведунья, – ты имеешь в виду Дебру и Марко? Или…
– Или, – подтвердил хранитель. – Ингрид, ты тоже отправишься в прошлое.
Ведунья не возразила, не задала дополнительных вопросов, хотя новость её обескуражила.
В безразличных в последние недели глазах появились странные огоньки. Дебра и Марко решили не подливать масла в огонь. После ухода Квитона приступили к изучению профессорской тетради. Перечитали расшифровку разговоров экипажа за короткий полёт, попробовали продраться через отчёты следователей. Хранитель оказался прав, они мало понимали.
– Темный лес, – бормотал Марко, разбираясь в технических терминах.
Дебра предпочла не забивать голову непонятной информацией, вырвала у парня тетрадь и, перелистав несколько страниц, уткнулась в личные дела экипажа. Особенно заинтересовали фотографии. Юных астронавтов запечатлели в белых комбинезонах. Энн Ди форма шла, удачно гармонируя с каштановыми волосами. Нора Хайди смотрелась в ней чересчур блеклой из-за бесцветных жидких волос и бледно-серых глаз в обрамлении светлых ресниц. Глядя на поджатые губы пациентки ноль, Дебра подумала, что вряд ли сумела бы с ней подружиться.
Дэн Логан был весьма хорош собой – высокий подтянутый шатен с правильными чертами лица. Такому только в кино сниматься. Они с Энн Ди отлично смотрелись вместе. Бруно Пелетье – смуглый кудрявый паренек – внешне производил приятное впечатление. На всех фото он широко улыбался. Какие чувства вызывал Стивен Торнтон, Дебра не поняла. Телосложением он напоминал Боба Ралли. Но выражение лица разительно отличалось – высокомерие читалось невооруженным взглядом. Или негативному впечатлению поспособствовал рассказ Тревиса?
Дебра увлеклась фотографиями, и не заметила исчезновения Ингрид. Ведунья ушла, не попрощавшись, чтобы не привлекать внимания. Решение Квитона потрясло ее сильнее, чем она хотела показать. Разыскивать одноклассницу в доме Арвиды, чтобы обсудить тревожную новость, Дебра не рискнула. При каждой встрече с хранительницей, крепла уверенность, что та её не выносит.
* * *
На следующее «совещание» в дом Квитона Ингрид пришла задумчивая. Споткнулась на пороге, забыла поздороваться с Деброй и Марко, не услышала приветствия владыки. Пальцы теребили светлую прядь, а затуманенный взгляд путешествовал по комнате, подолгу задерживаясь на мебели и бежевых стенах, однако всем было ясно – мысли ведуньи не здесь, а там, куда дорогу способен открыть один единственный ключ.
– Полагаю, Арвида высказала неодобрение, – проворчал Квитон. Лоб прорезали глубокие морщины.
– Не понимаю, – Ингрид посмотрела на владыку несчастно. – Мама беспрекословно выполняла волю дедушки. А теперь…
– Она смирится, дай ей время, – заверил Квитон без тени сочувствия. – Сегодня предлагаю обсудить твою роль в миссии. Тебе, как и раньше, предстоит страховать Дебру. Но ты не останешься одна. Я сниму груз ответственности с твоих хрупких плеч.
Гости с удивлением узнали, что Квитон планировал привлечь хранителей, живущих в 2073 году. В первую очередь, владыку Элиота. Ингрид после перемещения в прошлое предстояло отправить мысленный зов деду, ведь попасть в его владения самостоятельно ведунье будет не по силам. Девятнадцать лет назад охранные Врата с ней «незнакомы», и на Земли не пустят.
– Дед прочтет тебя и получит моё послание с информацией о временном разрыве. Но Элиот не поймёт, что сообщение от меня. В то время у владыки было несколько возможных приемников, включая Калиба и Домиана. Нельзя сообщать подробности о нашей жизни. Настоящее свершилось, любая информация о нём способна привести к новым катаклизмам. Это понятно?
Ингрид покорно кивнула и снова погрустнела.
– Я встречусь с родственниками, которые меня не знают.
– А, главное, с теми, кого больше нет: с дедом, дядей, отцом. Последнего ты, наверное, не помнишь. Ты была слишком мала, когда мы потеряли Романа. Ингрид, – Квитон шагнул к ведунье и опустился на корточки. – Я не сомневаюсь в твоей преданности. Но в то время наш народ переживал трудные времена. Пообещай, что не вмешаешься. Даже если происходящее покажется несправедливым.
– Квитон, я осознаю последствия перекраивания истории, – отчеканила ведунья.
– Знаю. Однако жду клятвы. На ключах времени. Сегодня же.
– Хорошо, – в голосе Ингрид не прозвучало привычное беспрекословное подчинение, но вправо выбора все равно отняли.
– Дебра, Марко, – хранитель повернулся к гостям. – Я не могу требовать от вас клятв. Но хочу напомнить, что любое изменение истории способно привести к катастрофе.
Дебре не понравились слова Квитона. Владыка темнил. Да, резон в пламенной речи присутствовал. Однажды кто-то переписал историю, разделил реальность на две половины и убил миллионы людей. Но хранитель боялся вмешательства и по другой причине. Он заинтересован, чтобы его настоящее осталось неизменным. Неслучайно упомянул, что у владыки Элиота были и другие возможные приемники.
Дебра хотела обсудить поведение Квитона с Марко, но из дома владыки его увел близнец Ады – Рональд. Сказал, требуется мужская помощь. Ингрид снова поспешила домой, пришлось коротать день наедине с удручающими мыслями. Чтобы отвлечься, Дебра уткнулась в книгу со сказками, о которых раньше не слышала. Каждая посвящалась времени, а мораль сводилась к бережному отношению к минутам и часам. Но тревоги не давали сосредоточиться и насладиться чтением.
На закате, не выдержав пытки одиночеством, Дебра отправилась к дому Марко, но наткнулась на запертую дверь. По телу прошёл нехороший холодок. Она понимала, что хранители не причинят вред экс-приставу. Его участие в «великой» миссии предопределено. Но душу царапало беспокойство. С доверием к волшебному народцу не складывалось. Не придумав ничего лучше, Дебра пошла к Ингрид и Арвиде.
Дверь открыла ведунья. Мрачная, как грозовая туча.
– Куда вы дели Марко? – напала на нее Дебра с порога.
– Он в Храме с другими мужчинами, – удивилась напору Ингрид. – Крыша прохудилась. Рональд подумал, дополнительные руки не помешают. Ты решила, Марко украли?
– От вашего брата всего можно ожидать.
Ингрид пропустила замечание мимо ушей.
– Чай будешь?
Дебра кивнула, догадавшись, что Ингрид дома одна. Иначе б не пригласила.
Гостья устроилась за столом, покрытым клетчатой бело-розовой скатертью, и сложила руки, как примерная школьница. Ярко-красные лучи уходящего солнца свободно гуляли по кружевным шторам. Ведунья суетилась рядом, разливая по чашкам кипяток. Со стороны всё выглядело, как встреча закадычных подруг, но в воздухе витала неловкость.
– Я бы тоже переживала на твоем месте, – посочувствовала Дебра, когда Ингрид вместо сахарницы поставила перед ней солонку.
– Я не переживаю, – Ингрид села напротив, на лице застыло непривычное хмурое выражение. – Я не против путешествия. Никто из живущих ныне хранителей не может похвастаться, что участвовал в латании дыр во времени. К тому же, я хочу покинуть Земли. На пару месяцев.
Дебра подпрыгнула на жестком стуле.
– Ты же радовалась, что оказалась дома.
Ведунья резким движением откинула назад светлые волосы.
– Раз нам предстоит и дальше работать вместе, пора перестать притворятся, – она театрально закатила глаза. – Я всегда чувствовала себя чужой в твоем мире и мечтала вернуться домой. Но и здесь мне нет места. Я не такая, как они. Не нахожу в себе покорности, чтобы беспрекословно выполнять приказы и не задавать вопросов.
– Но именно это ты и делала. Как робот!
– Я притворялась, – отмахнулась ведунья и помешала чай. – Я выросла среди людей. У меня иное мировоззрение.
– Разве тебя воспитывал не хранитель? – удивилась Дебра. – Твой дядя Арэн?
Глаза Ингрид наполнились пронзительной грустью.
– Он умер пять лет назад. Потом я жила с тетей Далией, а она человек. Дядю тоже нельзя назвать полноценным представителем нашего народа. Он давно покинул Земли и не хотел иметь ничего общего с хранителями.
– Почему? – у Дебры голова пошла кругом. Если сын владыки не жаловал сородичей, дело точно нечисто.
– Дядя не любил вспоминать прошлое. Ругал наши правила. Твердил, что хранители с легкостью бросают близких в беде. На крыше Центра я подумала, как слова Кассандры Гордон похожи на то, что говорил дядя Арэн.
– Твой дядя – не Кассандра! – с жаром возразила Дебра.
– Знаю. Он был замечательным. Но что-то заставило его думать так же, как эту жуткую женщину. В человеческом мире живет несколько семей-отщепенцев. Что-то случилось на Землях. Нехорошее. Это заставило хранителей массово покинуть родные места. Навсегда.
– Думаешь, это они жили в заколоченных домах?
– Наверняка. Ушли они около девятнадцати лет назад. В то самое время, куда нам предстоит отправиться, – Ингрид сделала большой глоток и скривилась, чай оказался горячее, чем она ожидала. – Уверена, говоря о трудном периоде, Квитон имел в виду этот массовый уход. Вдруг он связан с разрывом во времени? Даты-то совпадают.
Дебра замотала головой, ей категорически не хотелось влезать в личные дрязги хранителей. Своих проблем хватало.
Ингрид поднялась, чтобы включить свет. Солнце село, и кухня тонула в полумраке. Но рука остановилась на полпути. Ведунья прислушалась и приложила палец к губам. Дебра тоже услышала голоса на улице, без труда узнав Арвиду и Квитона. Хлопнула входная дверь, в гостиной щёлкнул включатель, протестующе скрипнули половицы.
– Мы одни, – заверила хозяйка дома. – Можно говорить спокойно.
– Мы все обсуждали десятки раз, – бросил Квитон раздраженно. – Я устал с тобой спорить.
Ведунья взяла подопечную за руку и потянула к задней двери, ведущей с кухни на улицу.
Дебра не возражала. Обеим не улыбалось быть обнаруженными.
– Ингрид может пострадать! – звенящий крик Арвиды заставил дочь, коснувшуюся дверной ручки, остановиться.
– Это решение твоего отца.
– Он был не прав!
– Когда решил отправить внучку в прошлое? Или спас её в младенчестве, на что не имел права?
Дебра ощутила, как задрожали пальцы Ингрид.
– Не смей ЭТОГО говорить! – крикнула Арвида визгливо.
– Извини, – голос Квитона стал хриплым.
– Меня пугает решение отца. Я годами считала, что он сохранил Ингрид жизнь из-за чувства вины. Но теперь мне кажется, он всегда знал, что принесет ее в жертву. Владыка нарушил незыблемые правила, чтобы получить орудие.
– Меня посещала та же мысль, – признался Квитон. – Но потом я ее отбросил. После всего случившегося Элиот не стал бы бездумно рисковать членом семьи.
– Вдруг Ингрид узнает правду в прошлом?
– О том кошмарном дне? Или о себе? Первое – не страшно. Второе – невероятно.
– Но если она разочаруется и не захочет жить на Землях?
– Девочка уже не стремится быть хранителем. Я чувствую в ней сомнение. Она, как Арэн, предпочтет человеческую жизнь.
– Ты будешь рад?! – разъярилась Арвида. – Тебе это на руку!
– Ты сама не понимаешь, что говоришь, – Квитон засмеялся, но смех получился неестественным, наигранным. – Спокойной ночи, Арвида.
Ингрид беззвучно распахнула дверь и побежала прочь, таща за собой Дебру, как на аркане. Та не сопротивлялась, хотя ноги заплетались, и любое препятствие в темноте грозило серьезными травмами. Она поняла, что ведунью опасно останавливать. Лучше бег, чем громкие крики и рёв. Хранителям ни к чему знать, что их разговор подслушали.
Девушки преодолели половину поселка, не меньше. Ведунья хотела убежать не только от Арвиды и Квитона, но и от самой себя. Выбившись из сил, она повалилась на траву у заброшенного дома. Дебра едва успела сориентироваться, чтобы не рухнуть сверху. Ужасно болел бок, и саднило ногу, которой зацепилась за корень вековой сосны.
– Как ты? – спросила Дебра, тяжело дыша.
Она плюхнулась рядом с Ингрид. Высокая трава была мягкой и удобной, не хуже постели.
Закрыть бы глаза и уснуть прямо тут под звездами.
– Жить буду, – отозвалась ведунья хрипло. – Вероятно, не здесь. Квитон прав: я не хочу становиться хранителем. Тошнит от их самодовольства и вранья!
– О чём они говорили? – Дебра испытывала неловкость, но делать вид, что ничего не произошло, глупо.
– Никогда не слышала, чтобы дед меня спасал, – ведунья перекатилась на другой бок и схватила подопечную за ворот блузки. – Завтра поговори с Марко. Пусть знает об ушедших хранителях. Но о подслушанном разговоре ни слова! Ясно?!
– Хорошо, – Дебра понимала, что у Ингрид есть право хранить семейные секреты. Но ощутила горечь. Недавно она заверила Марко, что тайны от него закончились.
* * *
Проснулась Дебра на рассвете. В холодном поту и с громким криком. Вернулся старый кошмар о медальоне и белой комнате. Контролировать сон опять не получалось. Дебра превратилась в марионетку, послушно повторяющую заученный текст. Единственным отличием стало поведение Энн Ди. В серых глазах не осталось жизни. Механическая кукла, а не человек. Зато голос смертельного врага звучал громче обычного, словно усиленный мощными динамиками.
Дебра умылась прохладной водой и отправилась на прогулку, чтобы почувствовать тепло раннего солнца и согреться. Посёлок тонул в лёгкой дымке, трава, на которую девушка неосмотрительно ступила, была влажной от росы. Она скинула намокшие босоножки и шла босиком по овальным серым камням. Аккуратные, без единой щербинки, они приятно гладили ступни.
Дебра любовалась густыми кронами деревьев – сочной зеленью на фоне голубого неба, и гнала прочь печальные мысли о безрадостном прошлом, мрачном настоящем, пугающем будущем. И о Дилане. Она приняла спасительное решение. Для неё он не умер. Друг выбрался из Центра и уехал в Бриладу. Он ждал, когда Дебра разберется с делами и тоже вернётся домой. Вот только… Только это возвращение зависело слишком от многих вещей. В том числе, от лжи, которой пичкали хранители. Или полуправды.
Дебра не поняла, как вышла к дому Марко. Она туда не собиралась, но сама не заметила, когда поменяла направление. Бывший пристав не спал. Сидел на крыльце с толстой книгой в руках. Лучи солнца игриво перебирали темные пряди, даря задорный рыжеватый оттенок.
– Я всегда встаю рано, – парень потянулся. – Со школы стражей. Сложно избавляться от старых привычек. Что-то случилось? Выглядишь встревоженной.
Дебра кивнула и поймала себя на мысли, что они так недолго знают друг друга, а Марко чувствует любые изменения её настроения.
– Я вчера говорила с Ингрид… – и Дебра пересказала услышанное от ведуньи об ушедших хранителях и отношении к сородичам её дяди Арэна.
Марко отреагировал спокойно.
– Я ждал чего-то подобного. Не удивлюсь, если владыка сам наворотил дел в прошлом и захватил власть силой. Но он прав, вмешиваться нельзя. Наша задача – вернуть украденный ключ. Всё остальное должно идти своим чередом. Дебра, – парень осторожно взял ее за руки. – Помни, я сдержу обещание, пройду этот путь с тобой, чем бы он для меня не закончился.
В душе развязался узел. Или, как минимум, ослаб. Не из-за уверенности, прозвучавшей в голосе бывшего пристава, а от тепла сильных ладоней. Сердце Дебры заметно ускорилось, но это был приятный стук, согревающий кровь.
…Во второй половине дня состоялось традиционное собрание у владыки. Ингрид выглядела бодрой. Брови, как в предыдущие дни, не хмурила. Но это ничего не значило. Теперь Дебра знала: ведунья отлично умеет притворяться.
– Вы думаете, проще рассказать всё сразу, – произнес Квитон, едва гости устроились за столом. – Но важную информацию легче переваривать частями. Сегодня поговорим о виновниках разрыва во времени. О шестёрке.
Голос хранителя звучал одновременно и пафосно, и трагично. Дебра невольно подумала, что ему бы в театре выступать, а ещё лучше – в цирке. Осточертел излишний драматизм, фальшивый до невозможности. Она и раньше недолюбливала владыку, а после подслушанного разговора испытывала откровенную неприязнь.
Квитон разложил на столе шесть фотографий: пяти мужчин и одной женщины. Марко удовлетворенно кивнул. Мол, так и думал. Дебра тоже не удивилась.
– Абрахам Уинфри, – с ненавистью процедила она, глядя в глаза верховному правителю планеты, запечатленному за рабочим столом.
Седой холеный мужчина выглядел привлекательным, но общее впечатление портили большой нос с горбинкой и жесткий (чересчур жесткий для спасителя планеты!) взгляд. Как люди могут быть настолько наивными? Верить, что с многочисленных фотографий смотрит благородный человек, которому человечество обязано всем. Впрочем, еще недавно она сама верила…
– Значит, это Уинфри воспользовался украденным ключом?
Квитон пожал плечами.
– На Уинфри нет четкого отпечатка путешественника во времени. Как и на остальных пятерых. Есть одинаковые следы на аурах. Каждый приложил руку к созданию нового мира. Неважно, кто открывал дверь. Они все виновны.
Дебра с отвращением вглядываясь в суровые, уверенные лица противников. Помимо Абрахама Уинфри и Присциллы Грей, с фотографий высокомерно взирали еще четыре человека, приближенные к верховному правителю. Генрих Вайтман был правой рукой Уинфри, его заместителем и советником. Герберт Керр отвечал за сферу образования. Марио Фернандес и Томаш Артис работали на Присциллу. Один возглавлял центр Хайди и сеть клиник, в которых лечили подконтрольных. Второй курировал проведение тестов на «неизлечимый» недуг по всему миру.
– Кем они были девятнадцать лет назад? – спросил Марко. – Какая связь с Гивиреной?
Квитон сконфуженно крякнул.
– Мы проверяли биографии шестёрки. Неоднократно. Но не обнаружили и намека на связь с главным космическим центром Земли. Мужчины были простыми чиновниками. Присцилла работала в больнице. Жаждала повышения, но не получала его. Она уже тогда была подругой Уинфри. Близкой подругой.
Дебру передёрнуло. Ну и парочка! Мерзость!
– Энн Ди может узнать кого-то из шести, – предположила Ингрид, впервые заговорив на сегодняшнем собрании.
– Из пяти, – поправила Дебра, вспомнив ночной кошмар. – Присциллу можно исключить. Не она путешествовала в прошлое. В снах на нас с Энн Ди нападает мужчина.
– У меня есть идея на этот счёт, – объявил Квитон. – Дебра, задержись. Проведем эксперимент. Возможно, сны помогут установить личность путешественника. Ты не видела его лица, но голос-то слышала десятки раз. Я записал выступления пятерых подозреваемых по радио.
Увы, энтузиазм, с которым Дебра преступила к «эксперименту» Квитона, не помог. Она два часа прокручивала записи голосов – одну за другой. Но не поняла, кого из пятерых мужчин годами слышала в общем с Энн Ди сновидении. Все голоса казались обычными и не вызывали страха.
– Во сне голос усилен и отдается эхом, – оправдывалась Дебра.
Но хранитель не скрывал разочарования.
* * *
Ночью опять приснился кошмар. Не о седьмом ключе, надоевшем до тошноты за годы «просмотра», а крыша Центра. Неподвижные тела, распластавшиеся перед мрачной женской фигурой, с ног до головы закутанной в чёрные одежды. Она стояла неподвижно, скрестив руки на груди. Выглядела неестественной, призрачной. Но Дебра точно знала: женщина смотрит на неё сквозь прорези маски. Пристально и насмешливо.
Голос – хриплый и беспощадный – разорвал невыносимую тишину.
«Боишься, Дебра Рид? Правильно делаешь. Думаешь, они помогут тебе? Не рассчитывай. Они бросят тебя одну. Ведь твоя жизнь имеет для них значение лишь до поры до времени».
«Лжёшь!» – закричала девушка. – «Ты лжёшь!»
«Может быть», – бросила Кассандра почти безразлично. – «Но разве хранители говорят правду? Они дали повод доверять им, избранное человеческое дитя?»
…Жуткий голос продолжал звучать в голове, пока Дебра умывалась, пытаясь сбросить остатки липкого сна, готовила крепкий кофе и пила его маленькими глотками на балконе, подставляя лицо теплому июльскому ветру. Избавиться от мысли, что ведьма права, не получилось. Дебра не могла верить Квитону. Как и остальным хранителям. Не считая Ингрид, которая сама теперь не знала, где ложь, где правда.
Дебра столь явственно представила сердитую ведунью, что ни капли не удивилась, когда та помахала снизу – не выспавшаяся, но решительная. Белое платье Ингрид было короче тех, что она носила прежде, на руке красовался браслет из разноцветного бисера.
– Это протест. Мутит от белого и старомодного. Мама взбесится, ну и пусть, – объявила Ингрид, переступая порог гостиницы. – Я хотела поговорить с тобой до встречи с Квитоном. Всю ночь не спала. Думала о Кассандре. Вдруг я однажды стану злой, как она.
Дебра, готовящая новую порцию бодрящего напитка, чуть не выронила кофеварку. Посмотрела на Ингрид как на умалишенную, но пальцем у виска крутить не стала. Не по-дружески.
– У тебя нет ничего общего с Кассандрой, – заверила, усаживаясь напротив мрачной одноклассницы.
– Ведьма поняла, что я чувствую, и какие выводы сделаю, раньше меня, – Ингрид насупилась. – Значит, сама через это проходила. Вспомни их с мамой разговор на крыше Центра. Кассандра сказала: «Вы бросили её». В этой фразе было что-то личное. Дебра, пообещай, что присмотришь за мной в прошлом. Что бы мы там ни увидели, не дай мне озлобиться. Я не хочу превратиться в Кассандру. Напоминай мне об этом. Каждый день, если придётся.
Дебре ничего не осталось, как согласиться. Иное бы ведунью не устроило.
…Вечером в дом Квитона Ингрид пришла взвинченная. Хмурилась и теребила край подола. От вчерашнего притворства не осталось следа. Услышав, что Квитон хочет поговорить о Кассандре Гордон, ведунья взорвалась и затрясла кулаками.
– Так и знала, что это она! Кассандра украла ключ!
– Всё сложнее, Ингрид.
Владыка заговорил медленно, аккуратно подбирая слова, чтобы не сказать лишнего. Было в истории нечто такое, что хранители хотели похоронить навсегда.
– Кассандра была… эээ… свободолюбивой. Вздорная девчонка много времени проводила вне Земель. Общалась с обычными людьми, гуляла, развлекалась. Элиот закрывал глаза на ее отлучки. Кассандрой многие восхищались. Она умела очаровывать. Хранители и люди сами не замечали, как начинали доверять ей больше, чем себе…
Дебра покосилась на Ингрид. Может, ведунья ошиблась? Гордон не угадала её настроение, а впечатала в мозг своё видение событий?
…Потом Кассандра влюбилась, – продолжил Квитон мстительно. – В простого человека. Встречалась с ним тайно. Но её хваленые способности подвели. Возлюбленный оказался не восприимчив к чарам. Он ушёл. Кассандра озлобилась, поссорилась с владыкой. Стала неуправляемой и сбежала.
– А как же обряд развенчивая? – удивилась Ингрид.
– Его провели позже, – пояснил Квитон торопливо. – Пришлось разыскивать сумасбродную девчонку несколько месяцев. Она неплохо устроилась. Вовсю пользовалась способностями, чтобы получить от жизни максимум. Для Элиота это послужило последней каплей. Он решил не ставить Кассандре магический блокиратор, который сдерживает силу (такой был у твоего дяди Арэна), а провести обряд развенчивания, чтобы полностью «убить» способности хранителя. Увы, владыка не довёл дело до конца. Сжалился над любимицей. Лучше бы он приговорил бывшую ученицу к мгновенной смерти. Звучит ужасно. Но после обряда она превратилась в чудовище. Кассандра превосходила по силе почти всех, и вдруг превратилась в «инвалида». А полужизнь – не сахар.
– Не понимаю, – задумчиво произнесла Ингрид. – Если ведьму лишили силы, как она добралась до ключа? Без чар невозможно пройти через Врата.
