Текст книги "Ключи и тени (СИ)"

Автор книги: Анна Бахтиярова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

– Здесь я задаю вопросы.

– Да-да, конечно, – она испуганно закивала и постаралась забыть об интересе профессора к мистическому туману.

Дело продвигалось медленно. Дебра нарочно не торопилась, взвешивая в уме каждую фразу, а профессор постоянно перебивал.

– Почему Вейда Армстронг вас пригласила? У нее были видения?

– У Вейды? Ой! Простите! Вряд ли. Она просто… просто….

Как объяснить Картеру, кто такая Вейда? Разве бесчувственный робот поймет, что девчонка с массой комплексов из кожи вон лезет, чтобы заинтересовать окружающих, а особенно Дилана.

Профессор не дослушав заикания, обрушил новый шквал вопросов:

– Почему вы пошли на озеро? Кто на этом настоял: вы или Дилан Эймс? Какие у вас двоих отношения?

Дебра продолжила путаный рассказ, смущаясь и краснея.

– Никто не настаивал. Все пошли, и мы пошли. Мы с Диланом друзья. Но многие считают иначе. Они придумывают то, чего нет. Я хочу сказать, мы дружим. То есть, не в том смысле, в каком вы подумали… в каком все подумали…

Дебра замолчала, сбившись окончательно.

– Перед инцидентом вы отводили Донни Паркера в сторону. Почему разговор шел на повышенных тонах?

– Откуда вы… – Дебра осеклась, но махнула рукой и выпалила в сердцах. – Я злилась! Надеялась, Донни признается, что они с Генри всё выдумали. Но он из кожи вон лез, доказывая, что видит людей в тумане!

Ужасно говорить такое о Донни. Но выбора нет. Видения мальчишек не секрет. Ее слова хуже не сделают. Зато позволят защититься. Сейчас важно говорить побольше правды, чтобы солгать о главном.

– У кого еще в классе были видения? – задал, наконец, Картер вопрос, которого Дебра ждала и боялась.

– Не знаю, – она сделала неимоверное усилие, чтобы голос не дрогнул.

– Не смейте лгать! Я предупредил о последствиях!

– Я не лгу, – твердо объявила Дебра (откуда только силы взялись?). – Больше никто не говорил о видениях. Все злились на мальчишек за враньё.

Профессор помолчал, не отрывая от бледного лица пациентки колючего взгляда.

– Возвращайтесь в изолятор, – проговорил минуту спустя. – Советую до следующей беседы хорошенько подумать над ответами. От них зависит ваше возвращение домой.

* * *

Профессор мог не давать подобного совета. Дебра только и делала, что думала. Тревожные мысли терзали голову, пока в горячих висках не появлялась пульсирующая боль. Раз за разом прокручивала в уме разговор с доктором, чтобы морально подготовиться к следующей встрече. Репетировала ответы. Но дни шли, а радио на стене упорно молчало.

Постепенно чувство реальности начало подводить. Дебра вновь и вновь попадала в ловушку памяти, уносящей сознание туда, где нет места одиночеству и страху, а жизнь простая и обыденная. Как же тяжело было возвращаться назад! Кто-то невидимый щелкал переключателем, и вместо лица лучшего друга, сидящего с учебником под любимым деревом за школой, или родной спальни в тихом доме, появлялись мрачные стены изолятора.

Не приносили покоя и сны. Старые кошмары не возвращались, но их место заняли новые. Ночь за ночью Дебре являлись мать с отцом, уходящие прочь, или Донни с Генри, замотанные в смирительные рубашки. Посещал сны и напуганный Дилан вместе с другими одноклассниками – бледными, как смерть. Несколько раз Дебра прикладывала дрожащую ладонь к тест-пластине, и на панели вместо привычной зеленой лампочки загоралась красная. Лишь таинственной жительнице Каста-Беллы не находилось места в беспокойных сновидениях.

Она явилась на седьмую ночь, когда надежда на встречу угасла. За прошедшие дни Дебра распланировала диалог со столичной гостьей, чтобы спрашивать о важном. Но едва взглянула на место, отведенное для беседы, позабыла обо всем на свете. Подобного ей видеть не доводилось. Гора, опутанная коридорами. По-другому представшее взору чудо природы и техники не назовешь. Гора самая настоящая, но над спиралями «поработали» мастера из запрещенных фантастических фильмов. На асфальте и прозрачных стенах высвечивались незнакомые значки. Внутри располагались мерцающие препятствия: шлагбаумы, ямы, люди. Кажется, в другой жизни – до Хайди – подобное называли голограммами.

– Где мы, интересно?

Вопрос был задан риторический. Ответа Дебра не ждала.

– Окраина Каста-Беллы. Трасса для подростковых гонок на мобилях.

Девушки стояли напротив горы у еще одной прозрачной стены. Позади ввысь уносились десятки зрительных рядов. Дебра удивленно посмотрела на спутницу и обнаружила, что её лицо светится от восторга.

– Это новый вид спорта. Он на стадии испытаний, но мы надеемся, зануды-бюрократы дадут официальное разрешение. Я выиграла несколько гонок. Мой мобиль называется «Красная лиса». Представляешь, у меня есть фан-клуб! Я единственная девушка, неизменно пробивающаяся в финал. Но если узнают родители, устроят грандиозный скандал.

– Почему? – Дебра отметила, что разговор снова идёт не в том направлении, но развенчать новый обман столичной выскочки показалось важнее.

– Папа решит, что трачу время на пустяки, мешающие главной цели. Мама испугается, что сверну шею. Иногда она чересчур меня опекает. Ты понимаешь, как это бывает.

– Угу, – проворчала Дебра под нос.

Не ее случай. Однозначно. В детстве, играя с Диланом в исследователей, она облазила все местные овраги и неизменно носила «украшения» в виде ссадин и синяков. Но ни мать, ни отец, ничего не замечали. Однако беспокойство родителей участников гонок Дебра с легкостью бы разделила.

– Ничего опасного в гонках нет, – возмутилась столичная обманщица, прочитав мысли по лицу Дебры. Голос зазвенел от раздражения, не в первый раз приходилось отстаивать любимое увлечение. – Мобили оснащены по последнему слову техники. Как и шлемы. В них встроены программы, которые Ёжик разработал – мой одноклассник. Он гений! Хотя иногда, – гонщица закатила глаза, – его становится слишком много в моей жизни, и хочется дать пинка. В общем, авто Ежа безгрешны. Травмы исключены. Там потрясающая тормозная система. Суть спорта не в том, кто быстрее, а кто умнее. Нужно хитрить, обводить противника. Убирать препятствия и ставить их на пути остальных.

Жительница столицы села на любимого конька, а Дебра слушала и сильнее сжимала губы. Нахальная девчонка издевается? Школьники к компьютерам обязаны подходить в присутствии взрослых, а тут запредельные технологии для подросткового спорта! Хотя надо отдать ей должное – воображение отменное. Вещает со знанием дела, будто верит вранью!

– Знаю, я помешана на гонках, – девушка, наконец, сообразила, что ее слушают без вдохновения. – Но это увлекает. Я подготовку к выпускным экзаменам забросила. Впрочем, не страшно. Я их с закрытыми глазами сдам.

– А я с открытыми завалю, – кисло пообещала Дебра. – Но это не главная проблема. Я вторую неделю торчу в изоляторе. У нас в классе нашли Хайди. Это такая болезнь! Смертельная! Хайди астронавты привезли из экспедиции восемнадцать с половиной лет назад. Из-за этого космос закрыли, а полеты запретили.

– Ты не умеешь красиво сочинять, – проворчала столичная выскочка. Тонкие пальцы легли на прозрачную стену, нажали на невидимые кнопки, и на псевдостекле, как на мониторе, появилась движущаяся картинка. – Смотри, это солнечная система. В ее пределах на экскурсию может слетать каждый житель Земли. Я в космосе десятки раз была. На некоторых планетах примитивно. Мало смотровых площадок. На Нептуне она одна. Там особо не развернешься из-за штормов с ветрами, достигающих сверхзвуковых скоростей. Прогуляться можно только по Луне. В скафандре, разумеется. На самом деле, это не слишком весело. После пяти минут ощущение, что пробежал пол-марафона. Зато там есть целая колония землян – единственная в космосе. У Ежа в ней родственники живут.

Дебра смотрела, как вращается голубой Нептун на прозрачной поверхности и злилась, созрев для громкой ссоры. Но любительница гонок ничего не замечала, сияла, как начищенный медный чайник.

– Через полгода я отправлюсь в экспедицию. Полетит команда из пяти человек. Все несовершеннолетние. Построен особый звездолет. Им и ребёнок способен управлять. Это нам и предстоит доказать в полете. Здорово, да? Экипаж не утвержден. Претендентов полсотни, однако мне они не конкуренты. Всё это пока секрет. Но рассказывая его плоду воображения, я не выдаю тайну.

Девушка весело подмигнула, а Дебра вспылила:

– Я не плод! Я реальна!

– Тогда не придумывай дурацкие болезни!

– А ты не ври про гонки и космос! За такое можно в тюрьму угодить!

– В тюрьму? Глупости! У нас свободная планета. Слушай, может, в твоей Бриладе кто-то захватил власть и пичкает жителей небылицами?

Дебра покачала головой, испытывая жгучее желание дать нахалке подзатыльник.

– Ой!

За перебранкой они не заметили, как декорации начали меняться. Гоночная трасса таяла.

Невидимая рука медленно стирала её ластиком, обнажая новый слой.

Но не белую комнату.

Землю накрыла ночь. Лунная и спокойная. На многие километры – до горизонта и дальше

– тянулось бетонное поле. Не разглядеть ни начала, ни конца. Рядом, всего в паре десятков метров, материализовался космический корабль. Статный. Величественный. Огромный. На его фоне девичьи фигурки казались муравьями. Дебра смотрела на поблескивающую в лунном свете металлическую обшивку, как зачарованная. Звездолеты она видела на картинках. А тут, хоть корабль и не взаправдашний, зато в реальном размере!

– Это «Соломея», – в голосе космонавтки прозвучала гордость, она словно лучшего друга представляла. – На ней мы полетим в экспедицию.

– Такая большая, – Дебра не отрывала взгляда от конусообразной конструкции.

– «Соломея» среднего размера. Ты и теперь не веришь, что корабль реален?

– Нет. Ты его выдумала. Трассу тоже.

– Они настоящие, балда! – по-лисьему лукавое выражение космонавтки сменилось озабоченностью. – Скажи, озеро из прошлого сна важно для тебя? Вряд ли выбор декораций случаен.

Дебра нахмурилась. Правильная мысль. На озере случилось первое видение. Там Донни и Генри устроили мистическое «шоу». Это место – точка отсчета бед.

Тень, прошедшая по лицу, дала спутнице больше информации, чем любые слова.

– Где оно находится?

– В Бриладе. На территории школы.

– Ясно, – будущая покорительница космоса странно усмехнулась – Когда ты вторгнешься в мои сновидения в следующий раз?

– Понятия не имею.

– Брось! Это ты управляешь снами. От меня ничего не зависит. Кроме некоторых картинок.

– Как и от меня! – возмутилась Дебра и охнула.

Звездолет и бетонное поле таяли, как недавно трасса.

– Подожди, я не успела…

Поздно. Дебра проснулась злая на себя за бесполезно потраченное время.

* * *

Обдумать новый сон не удалось. Безразличный доктор Картер из центра Хайди созрел для повторной беседы. Дебра сомневалась в ее конструктивности, но пришлось покорно тащиться по коридору к памятному кабинету номер восемь.

– Напоминаю, не стоит делать глупости, – равнодушно вещали динамики, а руки чесались сбить со стены парочку.

Перешагнув порог комнаты, разделенной прозрачной перегородкой, Дебра застыла статуей. За столом поджидал не профессор Картер. Новому собеседнику, как и предшественнику, на вид было лет сорок пять. Светлые волосы и короткую бороду посеребрила седина. В голубых – очень светлых – глазах застыл лёд. От взгляда мужчины пробрало насквозь, кровь в венах почти замерзла.

– Профессор Геллен, – представился мужчина и криво усмехнулся. – Не хотите присесть? Или в дверях удобнее?

Дебра пулей кинулась к столу. Устроившись на краешке жесткого стула, она выжидающе уставилась на профессора. Он в упор смотрел на неё. Будто в гляделки играли. Прошла минута, другая. Молчание затягивалось. Глаза Дебры с непривычки заслезились. Зато профессор оставался непоколебим. Привык проверять собеседников на прочность.

Не в силах продлевать пытку, Дебра спросила:

– Хотите послушать про озеро?

– Вам интересна именно эта тема?

Геллен говорил спокойно. Но в голосе ощущалось пугающее превосходство.

– Не ос-с-собо. П-п-профессор Картер сам з-з-задавал в-в-вопросы.

– Понимаю, – бледно-голубые глаза прищурились, словно разбирали пациентку на молекулы. – Меня интересует единственный аспект в веренице глупостей, которые вы и ваши одноклассники способны поведать, – Геллен выдержал эффектную паузу. – У кого, кроме Паркера и Готье, были видения?

Дебра готовилась к этому вопросу сутки напролёт.

– Я г-г-говорила п-п-профессору Картеру: не з-з-знаю.

– Лжете! – голос Геллена хлестнул плетью.

Дебра подскочила на стуле.

– Нет! Если б я знала…

– Вы знаете!

Подумалось, что профессор способен читать мысли и знает правду. Правду о ней.

«Спокойно» – сказала Дебра себе. – «Спокойно».

Если отбросить невероятное предположение о телепатии, Геллену не известно ничегошеньки. Она никому не давала повода себя подозревать.

Собрав волю в кулак, Дебра отчеканила:

– Если вы ждете, что я перепугаюсь и кого-нибудь оговорю, забудьте.

– Вы заблуждаетесь, юная леди. Меня интересует правда, а не детское вранье, – Геллен глянул на наручные часы. – Жаль, что вы не хотите сотрудничать. Те, с кем вам предстоит общаться в дальнейшем, куда менее приятные собеседники, нежели я или профессор Картер. Половину класса переводят в медицинский центр Каста-Беллы. Вы и ваш друг Дилан Эймс в списке. Отправка через час.

– Нет! – на глаза навернулись горячие слезы. – Не надо!

С таким же успехом можно обращаться к айсбергу. Геллена не тронули бы ни плачь, ни мольбы. Вот только сил сдерживать эмоции не осталось. Каста-Белла?! Нет, ни за что! Однако прежде чем Дебра произнесла еще хоть слово, произошла новая неожиданность. По-настоящему шокирующая. Дверь по ту сторону прозрачного занавеса распахнулась, и порог перешагнул Картер. Бледный, с пылающими от волнения щеками.

– Роджер!

– Я закончил, Том, – ответил Геллен, не оборачиваясь.

– Тут… тут… Ты не поверишь!

Дебра сидела лицом к двери и видела, что взволновало профессора. За спиной Картера стояла… ее мать. Делинда Рид смотрела на Геллена и улыбалась.

– В чем дело? – раздраженно бросил доктор.

Он повернулся вместе со стулом и громко ахнул, вскакивая. Ручка и блокнот, в котором профессор не сделал ни единой записи, полетели на пол.

– Глазам не верю! Это… это…

– Она! – радостно кивая, подтвердил Картер.

Каменное прежде лицо сияло, как у мальчишки.

– Здравствуй, Роджер, – Делинда слегка наклонила голову. В обычно мрачных зеленых глазах зажглись кокетливые огоньки.

– Ты потрясающе выглядишь! – и Геллен сделал то, что окончательно выбило из колеи шокированную Дебру: обнял её мать. – Ни капли не изменилась! Будто вчера виделись!

Профессор отстранился, восхищенно разглядывая Делинду.

– Ты мне льстишь, восемнадцать лет прошло с последней встречи, – она ловко сжала запястья Геллена, предотвратив новое эмоциональное объятие.

– А Алан? Он в порядке? – вопрос прозвучал без вдохновения. Профессор не слишком б огорчился дурным новостям.

– В порядке, но комплимента вряд ли бы удостоился, – заметила Делинда небрежно и снова улыбнулась во все тридцать два зуба.

Дебра смотрела на происходящее с сомнением. Может, она лишилась чувств и бредит?

– Что… что ты тут делаешь? – Геллен не успел прийти в себя. Встреча с Делиндой стала для него не меньшим потрясением, чем для Дебры факт знакомства матери со столичными монстрами.

– То же, что и остальные. Мы с Аланом на карантине, – женщина развела руками, демонстрируя досаду.

– Мне жаль. Я знал, что вы в глубинку уехали. Но понятия не имел, что живете в Бриладе.

– Мы этого не афишируем.

Геллен понимающе закивал, и внезапно вспомнил о Дебре. Посмотрел волком, устыдившись эмоций. Еще бы! Пять минут назад правдоподобно изображал бесчувственную глыбу льда.

– Почему ты ещё здесь? Немедленно возвращайся в изолятор!

– Нет! – Делинда схватила профессора за локоть. – Роджер, я всё объяснила Тому, – она заговорила медленно, взвешивая каждое слово. – Я здесь из-за Дебры. Она… она…

На выручку пришел профессор Картер.

– Роджер, Дебра Рид – дочь Делинды и Алана.

Дебра никогда не видела человека, пораженного ударом молнии, но могла поклясться, что именно так выглядел Геллен после слов коллеги. Покачнулся. Лицо лишилось красок, руки затряслись.

– Так не бывает, – с раздражением пробормотал он, виновато глядя на Делинду. – Я бы никогда! Особенно после… Ты же знаешь!

– Знаю.

– Что я могу… Проклятье! Девочка в списке, присланном из Центра! У меня нет полномочий убрать её имя.

– Том это объяснил.

– Чего же ты хочешь?

– Поговорить с дочерью наедине.

Геллен хотел возразить, но Делинда не дала ему возможности – прикрыла неулыбчивые губы тонкой ладонью.

– Это серьезное нарушение. Но, кроме нас четверых, никто не узнает. Роджер, я больше не могу тебе приказывать. Я прошу об одолжении. Такое право у меня есть.

Профессор будто ждал этого аргумента. Немного помолчал и покорно кивнул.

– У тебя пятнадцать минут. Девочку не должны хватиться.

Геллен посмотрел на Делинду так, словно жаждал наглядеться на всю жизнь – со странной обреченностью и пронзительной тоской. Затем мужчины друг за другом пошли к выходу.

– Пообещайте, что вернете Дебру домой, – потребовала Делинда вслед. – Она не должна пострадать.

– Обещаю, – ответил после короткой паузы Картер.

– Девочка вернется, – подтвердил Геллен. Бледно-голубые глаза блеснули.

* * *

Дебра не шевелилась. Потрясение было велико. Делинда сидела напротив и разглядывала бледное лицо дочери сквозь прозрачную перегородку.

– Как ты? – спросила она хрипло.

Дебра горько усмехнулась и пожала плечами. Любой ответ на простой вопрос не отразил бы истинного положения дел.

– Откуда ты знаешь Картера и Геллена?

– Это неважно, – отмахнулась Делинда. – Сейчас…

Но дочь с жаром перебила.

– Нет, важно! Они из центра Хайди! Ведут себя, как звери. Мы все для них – ничто. Но появляешься ты, и они расшаркиваются, как перед королевой!

– Картер и Геллен – мои старые друзья, – тихий голос Делинды странно контрастировал с криками Дебры.

– Друзья?! Шишки из Каста-Беллы – твои друзья?!

– Не кричи! – зашипела мать, двигаясь ближе. – У нас мало времени, а ты тратишь его на не относящиеся к делу вещи. Очнись, наконец! От того, как ты себя поведешь, зависит не только твое возвращение домой, но и… – она осеклась.

– Моя жизнь?! – выпалила Дебра. – Знаю! Не надо считать меня идиоткой!

Мать и дочь в упор смотрели друг на друга. Одинаковые зеленые глаза блестели от гнева. Дебре вспомнились все обиды. Язык чесался спросить, как смеет эта женщина приходить сюда после стольких лет пренебрежения?

– Хорошо, – сдалась Делинда, разглядев укор на дочкином лице. – Роджер и Том – мои бывшие подчиненные. Я взяла их на работу, когда оба были никем, помогла сделать карьеру. Это всё, что тебе следует знать. Сейчас важнее другое. Скажи, у кого ещё в классе были видения?

– Ни у кого, – Дебра солгала, не моргнув глазом. После допросов Картера и Геллена обманывать Делинду нетрудно.

Впрочем, мать, как и оба профессора, не спешила верить.

– Дебра, – с нажимом произнесла она. – Я хочу помочь.

– Тогда объясни, как Донни и Генри заразились в городе, где нет ни одного больного Хайди? Почему сейчас, когда начали видеть людей в тумане?

– Ты решила, здесь есть связь? – Делинда постаралась за сарказмом скрыть волнение.

– Не издевайся, – скривилась Дебра. – Ты не веришь в совпадения. Ты же врач, и сама говорила папе, что для мальчиков всё кончено. Нет, я не подслушивала. Вы кричали на весь дом. И вообще, как я это узнала – «не относящаяся к делу вещь». Лучше ответь, что означают видения?

Делинда не отреагировала на откровенное вранье.

– У меня нет ответов, – призналась она с грустью. – Я много лет не имею доступа к подобной информации. Знаю лишь, что видения учащаются по всей Земле. Встречаются у детей и подростков.

Дебра потерла ноющие виски.

– Дилан решил: видения – новый признак Хайди. Но я не согласна. Потому что… – она запнулась, но наплевала на осторожность и затараторила: – Тест-пластины индивидуальны. В столице знают, кому какая достанется. Мама, результат теста можно запрограммировать?

– Дебра! – Делинда покосилась на закрытую дверь.

– Знаю, о таких вещах даже думать нельзя. Но если в Каста-Белле обеспокоены видениями, но не хотят их афишировать, разве не проще списать всё на Хайди? Изолировать тех, кому мерещится туман, и обследовать?

Делинда смотрела на дочь очень внимательно. Как никогда в жизни.

– Способ идеальный. Но как тебе это в голову пришло?

Дебра помолчала несколько секунд.

– Из-за доктора Эймса, – призналась нехотя, и пересказала подслушанный Диланом разговор о смертях без симптомов. – Тип из столицы сказал: если придется, будут списывать всё на Хайди. Я подумала, с тест-пластинами может работать тот же принцип.

Делинда встревожилась.

– Это тайна за семью печатями, а вас двоих угораздило в неё влезть. Будто видений мало!

– Почему к ним все привязались? Каждого, кто видит туман, ждут обвинения в Хайди?

Делинда мрачно прищурилась.

– Кого ты защищаешь?

– Никого.

– Перестань лгать. Подумай, что случится, когда он признается? Расскажет, что ты всё знала? В Каста-Белле за вас примутся гораздо круче.

– Он? – искренне удивилась Дебра.

– Дилан! – Делинда ударила ладонью по столу. – Кого ты еще с таким рвением можешь покрывать! Ты испугалась, когда мы с отцом спросили о видениях. Милая, сейчас не время скрытничать. Роджер вернется в любой момент. Ответь, видения были?

Сердце жаждало выпрыгнуть из груди. Дочь отчаянно хотела признаться, спросить совета. Отправка в столицу ассоциировалась с пропастью, в которую ни в чем неповинных подростков сбрасывали без суда и следствия.

Не в силах больше сдерживаться, Дебра кивнула.

– У Дилана? – мать ждала еще одного утвердительного ответа.

– Нет. У меня.

– Проклятье! – Делинда посмотрела на Дебру с укором, словно та нарочно усложнила семье жизнь. – Давно?

– В первый раз на озере. Вместе с Донни и Генри. Но они не знают. Я не сказала даже Дилану! Все считали, парни лгут. У меня духа не хватило признаться, что видела тетку Боба и красную машину! Во второй раз я была одна.

– О, Дебра! Следовало сказать нам!

Дочь горько усмехнулась. Когда это в их семье было принято откровенничать?

– Что мне делать? – спросила тихо.

– То же, что и раньше: стоять на своем, – быстро заговорила Делинда. – Раз приходится лгать, лги уверенно. Словно сама в это веришь. В Каста-Белле тебя постараются запугать или, наоборот, втереться в доверие. Не поддавайся. Пока не признаешься сама, они ничего не докажут.

Дебра отвернулась, с трудом сдерживая слёзы. Она привыкла не показывать родителям эмоции, ведь им никогда не было дела до дочкиных горестей.

– Знаю, ни я, ни твой отец не заслуживаем доверия. Но мы делаем всё, чтобы ты вернулась домой целая и невредимая, – Делинда выдержала паузу, о чём-то мучительно раздумывая. Губы тронула тень улыбки, но глаза погрустнели. – Мне жаль, что я возводила стену между нами. Это моя вина. Я столько лет наказывала твоего отца, забывая, что рядом незаслуженно страдаешь ты.

– Что он сделал? В библиотеке ты сказала, папа погубил планету.

Дебра воспользовалась подвернувшейся возможностью. Не ради семейных секретов. Слова матери резали по живому. Другая бы на её месте призналась, как ей не хватало родительской ласки. Но не она. Это всё равно, что обнажать кровоточащие раны.

Делинда тяжело вздохнула.

– Я погорячилась. Хотела сделать ему больно. Алан совершил ошибку. В молодости он был самонадеян. Пренебрегал безопасностью. Своей и чужой. Он не мог предвидеть всех последствий. Никто не мог. Но дело в цене той ошибки. Расплата оказалась слишком жестокой.

– Но…

– Дебра, прекрати! Подробностей не будет. У тебя достаточно поводов ненавидеть отца. Следует сосредоточиться на настоящем.

Настоящее…

Дебра вцепилась одной рукой в край жесткого стула, второй принялась что-то чертить на столешнице. Страхи захлестнули с новой силой.

– Вдруг я не справлюсь?

– Боишься видений? – улыбнулась мать подбадривающе. – Страх – результат отношения твоего поколения к непознанному. У всего на свете есть объяснения. Видения необязательно несут разрушение и смерть. Они могут открыть новые возможности человеческого мозга.

– Тогда мой мозг – настоящая сокровищница, – проворчала Дебра сердито. – То туман, то сны мистические.

– Сны? – Делинда вопросительно приподняла брови. В голосе появилась настороженность, которую взволнованная дочь не заметила.

– Мне с детства снится один и тот же кошмар, – объяснила она, глядя в сторону. – Я стою в огромной белой комнате с незнакомкой. Потом появляется мужчина. Его лица не разглядеть. Он нападает на нас. Или… убивает….

Не услышав ответа, Дебра посмотрела на мать и задрожала. Её лицо посерело, как асфальт. Морщинки углубились, словно несколько лет прошло, а не секунд. Губы тряслись. И пальцы, вцепившиеся в ворот блузки.

– Мам? Что не так? Не молчи! Ты меня пугаешь!

– Сон всегда одинаковый? – от интонации Делинды повеяло могильным холодом. – Незнакомка говорит, что ты важнее, и отдает медальон с голубым камнем?

– Нет, – Дебра замотала головой. – Дурацкое украшение у меня. Я не знаю, почему его отдаю! Я это не контролирую!

– Невозможно… – мать прижала ладони ко рту, будто вот-вот стошнит.

– Сон изменился, – затараторила Дебра. – В последний раз мы встретились на гоночной трассе. Потом переместились к звездолету. Он назывался «Соломея»!

– Раньше было озеро? – Делинда с каждой секундой всё больше напоминала призрака.

– Да! Возле моей школы…

Если Роджер Геллен хотел прервать разговор в самый неподходящий момент, он был провидцем. Влетел в комнату взъерошенный, поправляя галстук.

– Девочка, беги в изолятор, подготовка к отправке начинается раньше, – приказал он Дебре, не обращая внимания на протесты бывшей начальницы. – Делинда, если её хватятся, нам всем конец!

Та быстро заморгала в попытке прогнать выступившие слёзы.

– Дебра, уходи, – велела она, всхлипывая. – Сейчас же!

– Но, мама! Я должна знать!

Делинда в отчаянье взглянула на профессора и наклонилась к стеклу.

– Необычных снов должно быть три, – шепнула она многозначительно.

– Быстрее, – взмолился Геллен.

Дебре пришлось подчиниться.