Текст книги "Пульс боли (СИ)"

Автор книги: Анна Архипова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

– Мне надоело прогибаться под тебя, Акутагава. Надоело угождать. Надоело считать твое мнение своим. Надоело поступаться своими интересами во имя твоего удобства и удовольствия. Надоело! Я не собираюсь больше жить с тобой – ближайшее время уж точно. Мне очень жаль, что все так получается, но я не могу иначе.

– Ах, тебе жаль? – Акутагава пинком отшвырнул в сторону журнальный столик, разделявший их и, стремительно шагнув вперед, вцепился Юки в плечи, причиняя тому боль. – Значит, ты всем жертвуешь ради меня, а я – так, просто пожинаю плоды? Ты считаешь, что я ничем не поступился ради тебя? Я отпустил тебя в Антарктику и целых полгода ждал, хотя больше всего на свете мне хочется быть с тобой! Я без возражений выполнил все требования Насты, лишь бы вытащить тебя из плена! Я освободил ее и отправил в Россию, потому что ты попросил меня об этом! Я все ради тебя готов сделать, Юки! Все! Как ты смеешь говорить, что ты один чем-то жертвуешь ради этих отношений?

– Не передергивай мои слова! – незамедлительно вспылил Юки. – Ты хочешь выставить меня эгоистом? Не выйдет! От твоего сегодняшнего поступка у меня ум за разум заходит. Ты выставил из страны людей, только потому что они, якобы, «недостойны доверия».

– Что-то мне подсказывает, что этот инцидент только удобный предлог, чтобы «взять паузу». Может, поговорим начистоту, Юки? Ты торчал в Антарктике потому что не хотел возвращаться ко мне, не так ли? А когда обстоятельства тебя вынудили вернуться, ты стал подыскивать причину, чтобы вновь исчезнуть.

– Ты не прав, – отрицательно покачал головой тот. – Вернее, не во всем прав. Я торчал в Антарктике, потому что работа для меня много значит. Я не торопился возвращаться, зная, что ты сделаешь все для того, чтобы контролировать меня. И я не ошибся! А теперь отпусти меня, я хочу уйти.

– Юки, ты просишь о невозможном.

– Отпусти меня, проклятье! – и Юки принялся судорожно вырываться, стараясь оттолкнуть от себя Акутагаву.

Часы на прикроватной тумбочке показывали два часа ночи.

В спальне свет выключен, однако глаза Юки, привыкшие к темноте, различают очертания предметов: вот изгиб кресла, темный прямоугольник картины на более светлой стене, столик, полки, на которых стоят декоративные вазы… Он лежал на боку, сунув одну руку под подушку, другая рука у него лежала поверх шелкового покрывала, накрытая сверху ладонью Акутагавы. Тот давно спокойно спал, его дыхание было ровным, но даже во сне он желал чувствовать Юки – тело любовника тесно прижималось к нему сзади, колено Акутагавы по-хозяйски вклинилось между его ногами. Юки не стремился отстраниться. Вглядываясь бессонными глазами в темноту, он лежал неподвижно уже несколько часов.

Он не смог поставить точку. Не смог уйти. Он остался…

И вот он обнаженный лежит в постели с Акутагавой, уже остывший после секса, но не спящий, как любовник. Его гнетет сознание того, что он смирился с поступком Акутагавы – но еще сильнее на него давит подспудная мысль о том, что у него не было выхода.

Да, да! Не было выхода! Он должен был смириться…

Юки мог, конечно, попытаться убедить сам себя, что остался он только потому, что решил так. Только потому, что на самом деле хотел этого – несмотря на весь свой гнев и недовольство. Но врать себе он не желал: он остался, потому что Акутагава не отпустил его, а Юки не смог противостоять его воле. Акутагава добился от него уступки, заставил смириться!

Когда Юки принялся вырываться, намереваясь покинуть кабинет президента Ниппон Тадасу, Акутагава просто прижал его к себе – так крепко, что даже причинил боль своей хваткой.

Он не говорил ни слова, а только удерживал, несмотря на его сопротивление. Эта демонстрация физической силы, намного превосходящую его собственную, в конце концов довела Юки до слез. Он был зол и не мог освободиться, но, одновременно, не представлял, как можно ударить Акутагаву – ведь он так его любил! Юки пришел в отчаяние, понимая, что так поступают с капризными детьми, которых необходимо принудить к чему-то – ребенок рано или поздно устанет, физически и психически, и его бунт будет подавлен.

Так и произошло… Акутагава, когда он обмяк у него в объятиях, сел на диван, продолжая прижимать его к себе. Он гладил Юки по волосам, целовал лицо, осушая слезы, и молча ожидал, когда тот признает свое поражение. А Юки, слыша учащенное сердцебиение Акутагавы, чувствовал опустошение: ему стало внезапно наплевать на все, все силы покинули его.

– Я люблю тебя, Юки, – проговорил мужчина, когда понял, что победил. – Люблю!

Юки промолчал, глядя на него пустым и отрешенным взглядом.

– Ответь мне, Юки! – потребовал Акутагава, недовольный его состоянием.

– Я тоже тебя люблю, – еле слышно прошептал молодой человек, и Акутагава принялся исступленно целовать его.

Когда вечером Юки заговорил о референдуме в Катанийском университете, то Акутагава на удивление легко согласился на поездку в Сицилию. Он даже не спросил о деталях, сказав, что не собирается препятствовать ему делать карьеру. Сначала Юки вообразил, будто таким образом тот пытается задобрить его, и показывает, что не собирается третировать его тотальным контролем… Но потом догадался, что это означает на самом деле: все просто – Акутагава заранее знал о намерении Юки выступить с докладом в университете. И, видимо, уже принял решение.

Юки не стал говорить ему о своих мыслях. Ему было уже не важно: подтвердит ли Акутагава сии домыслы или опровергнет. Это не имело никакого значения теперь, ведь его сопротивление было сломлено.

Самолет приземлился в международном аэропорту Катания-Фонтанароза поздним воскресным вечером, однако Юки все же успел в сгущающейся мгле полюбоваться из иллюминатора видом вулкана Этны, возвышающегося над Катанией. Когда-то давным-давно он побывал с родителями на Этне, где они по приглашению итальянских вулканологов изучали действующие боковые кратеры вулкана. Помнится, это было ранней осенью, и они даже разбили палаточный лагерь на склонах – тогда восьмилетний Юки с удовольствием наблюдал за работой ученых, внимательно слушал их разговоры, мечтая стать когда-нибудь похожим на них, и зачарованно глядел на дымный султан, стелющийся над главным кратером Этны. С раннего возраста он сопровождал родителей в их поездках и привык держать себя не по-детски серьезно, поэтому не причинял им хлопот: они могли не бояться, что он сунет свой нос в дымящуюся серными газами трещину или впадет в панику во время сейсмической активности. Юки очень гордился тем, что родители и их коллеги-ученые обращаются с ним как с взрослым.

У выхода в международную зону аэропорта его поджидал аккуратно одетый молодой человек с табличкой, на которой было выведено: «Мацу Югири». Юки поздоровался с ним по-английски и узнал, что этого человека зовут Нико Барбери, он секретарь декана Катанийского университета и ему поручено встретить японского гостя и препроводить в гостиницу. Итальянец выглядел чрезвычайно энергичным и жизнерадостным и Юки предположил, что тот сочтет своей обязанностью весь путь до гостиницы развлекать его разговорами. Так и произошло.

– Слышал о вас в новостях, – с замысловатым акцентом тараторил Барбери, когда они погрузились в его Альфа-Ромео. – Наверное, очень трудно руководить целым отделом в столь молодом возрасте? Я тоже молод и, конечно, мечтаю о повышении, но всякий раз спрашиваю себя: а достаточно ли у меня опыта, чтобы принять на свои плечи ответственность? Справлюсь ли я обязанностями, если получу повышение?… В общем, я считаю, что мне лучше всего оставаться на посту секретаря…

Юки хмуро поглядывал на итальянца, не понимая, стоит ли отвечать на его вопросы или же они были риторическими. Впрочем, даже если Барбери и ожидал ответа, отвечать он все равно не видел смысла – зачем ему обсуждать свою компетентность в научной области с каким-то малознакомым человеком?

– Насколько я знаю, Этна сейчас открыта для туристов? – поинтересовался он, решив не проигнорировать предыдущие слова Барбери. Из-за постоянной вулканической активности Этну периодически объявляли зоной повышенной опасности, куда не допускались гражданские лица.

– Да! Вулканологи обещали затишье на весь сезон, который, кстати, оказался богатым на туристов. Если хотите посетить Этну, то можете нанять гида или отправиться с экскурсионной группой. Если угодно, я помогу вам найти подходящего проводника, который за сравнительно небольшую плату…

– Благодарю, я сам справлюсь, – прервал его Юки.

Гостиничный номер был скромным, но в нем было все необходимое для отдыха: минибар, спутниковое телевидение, и специальное кресло с вибромассажем. Юки достал из дорожной сумки папку с текстом доклада, бросил ее на кровать и принялся рыться в минибаре. Остановив свой выбор на красном вине, он как раз наполнял бокал, когда зазвонил мобильный телефон.

– Здравствуй, Акутагава, – сказал он, возвращаясь с бокалом к кровати и присаживаясь на нее. Посмотрев на часы, Юки сообразил, что в Японии сейчас утро понедельника.

– Как долетел?

– Нормально, весь полет готовился к докладу. Знаешь, я увидел сегодня Этну и столько воспоминаний нахлынуло… Самолет в Японию улетает в два часа ночи во вторник, поэтому завтра, после своего выступления, я хочу подняться на вулкан, осмотреться там.

– Это безопасно?

– Да, конечно. Уверен, итальянские вулканологи знают свое дело.

– Береги себя, Юки.

– Со мной все будет в порядке. Не беспокойся… – он собрался сказать «ну, пока», как Акутагава добавил:

– Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, – ответил молодой человек. – Ну, пока.

Он выключил телефон и положил на прикроватную тумбочку. Небольшими глотками поглощая вино, Юки начал листать доклад – но вскоре оставил это дело, поскольку за перелет сумел проработать речь. Улегшись на кровать в одежде, он стал лениво переключать телевизионные каналы и незаметно для себя задремал. Разбудил его деликатный стук в дверь.

Когда он открыл ее, на пороге стоял администратор отеля с корзинкой, в которой была бутылка «Дом Периньон» и различные деликатесы: фрукты, сыр, шоколад. Юки окинул служащего удивленным взглядом – обычно такие презенты преподносятся вип-клиентам, проживающим в пентхаусах.

– Простите, сеньор. Это доставил курьер для вас и попросил вручить.

Продолжая недоумевать, Юки принял из рук администратора корзинку. Рядом с бутылкой в корзине лежал небольшой конверт, вскрыв его, он извлек из него сложенный вдвое лист ослепительно белой бумаги, исписанный мелким почерком.

«Надеюсь, тебе нравится «Дом Периньон», Мацу. Я слышал, что в понедельник ты читаешь доклад в Катанийском университете, поэтому взял на себя смелость приехать сюда. И, надеюсь, ты не будешь против, если завтра я приду послушать твой доклад на референдуме. Наша последняя встреча закончилась так странно, мне бы хотелось объясниться – к тому же, ты обещал мне ужин, разве нет? До завтра. П.С. Я остановился в отеле «Ритц Плаза», вот номер моего мобильного на всякий случай» – он скользнул взглядом по инициалам «К.В.» и номеру, приписанному внизу текста и взял было телефон в руки, но передумал. Слишком сложно было бы говорить с ним по телефону, потому что Юки чувствовал себя виноватым в экстренной депортации Асбаба и Ваалгора. Будет лучше, если завтра они встретятся и побеседуют в нормальной обстановке…

– Интересно, если Ваалгор в Катании, то как там Асбаб? – молодой человек вновь потянулся к телефону, собираясь дозвониться на Мак-Мердо, но опять остановил сам себя. Что он скажет другу?.. О чем они будут говорить? Если Юки попробует завязать шутливую болтовню, это будет выглядеть неестественно, наиграно… А если начать расспрашивать о делах – то выйдет совсем глупо и неловко! Получится, что он по собственной воле отказался работать в Антарктике, а сейчас звонит и спрашивает о делах, которые его более не касаются?

Юки открыл упаковку превосходных шоколадных конфет и налил себе еще вина – немного, он не собирался сегодня напиваться. Хотя настроение было как раз подходящее. Он не употреблял спиртное все полгода, которые провел на Мак-Мердо, но снова начал испытывать желание напиваться до потери сознания, как только оказался рядом с Акутагавой. И рядом с Ивом!.. Отношения с этими двумя мужчинами разрушали в нем душевное равновесие, разбивали его на мелкие осколки, превращали во что-то совершенно беспомощное, аморфное, полумертвое… Это был проклятый замкнутый круг, превращающийся для Юки в петлю, в удавку, которая все туже затягивалась вокруг его шеи!..

– А что, если мне просто взять и не вернуться в Японию? Просто взять и не вернуться? – эту мысль он неожиданно высказал вслух. Однако тут же Юки напомнил сам себе, что вот так уйти ему Акутагава не даст. Возлюбленный прямо сказал, что не отпустит его, несмотря ни на что. Следом за этим вспомнились и насмешливые слова Ива:

«…Никуда ты от него не денешься. Никуда ты не денешься от меня. ТЫ ПРИНАДЛЕЖИШЬ НАМ. Второй раз сбежать и удачно замести следы тебе не удастся, я все равно найду тебя и верну».

– Будь все проклято! – вздохнул Юки обреченно. Он чувствовал себя смертельно уставшим, загнанным в угол зверьком, которому оставалось только огрызаться за охотника и ждать, когда тот определит его участь. Это чувство было отвратительно и унизительно. Это чувство сводило его с ума.

_____________

19

Закончив читать доклад, Юки спустился по боковой лестнице со сцены под нестройные аплодисменты слушателей в зале. Аплодировали ему чуть громче, чем нескольким предыдущим участникам референдума – но он не обращал на это особого внимания. Конференц-зал Катанийского университета, рассчитанный на тысячу посадочных мест, был заполнен под завязку съехавшимися со всех концов света различными учеными, журналистами, освещающими сие мероприятие и студентами, пришедшими поглазеть на светочей науки. Особенно именитые ученые с удовольствием раздавали интервью и позировали перед фотообъективами, делая сосредоточенно-важное выражение лиц. К своему сожалению, теперь Юки был склонен согласится с мнением Асбаба: сие мероприятие только формальность, прикрывающая потребность ученых покрасоваться друг перед другом. За это утро, проведенное в гуще толпящихся в стенах Катанийского университета ораторов от науки, он уже успел понять, что все эти люди озабочены в первую очередь званиями, должностями и вниманием прессы, нежели свои делом.

Как только он покинул сцену, к нему тут же устремилась стайка студентов-итальянцев, учащихся на естественнонаучных факультетах, и несколько журналистов. Они, сжимая в руках блокноты, в которые непрерывно что-то записывали, обступили его и принялись задавать вопросы, коверкая английский язык округлым и мелодичным итальянским акцентом.

– Сеньор Югири, считаете ли вы, что при помощи дифференциального геомагнетизма в будущем можно будем предсказывать геологические катастрофы и техногенную сейсмоактивность?..

– Сеньор Югири, как вы думаете, существует ли опасность, что внутренний радиационный пояс Ван Аллена, находящийся в атмосфере, может отреагировать на магнитные возмущения планеты и изменить свое местоположение?..

Юки, не ожидавший такого внимания к своей персоне, постарался как можно более компетентно ответить на расспросы студентов. Они все были ненамного младше его и вскоре тоже должны были стать перспективными специалистами в выбранных ими научных областях – Юки считал своим долгом помочь им советом. Молодые люди задавали ему все новые и новые вопросы, старательно записывая его слова, и тот начал уже смущаться, поскольку они обращались с ним как с почтенным профессором, у которого тридцать лет опыта за плечами.

– Прекрасный доклад! – втиснулся в пеструю толпу студентов жизнерадостный Нико Барбери. Он схватил Юки за руки и сердечно их сжал, выказывая свою приязнь. – Великолепный! И как увлекательно составлен, как будто авантюрный роман, честное слово! Идемте, сеньор Югири, с вами хочет познакомится заместитель главы американской Геологической службы.

Сверкнула вспышка фотоаппарата – кто-то из журналистов сфотографировал Юки. Молодой человек раздраженно моргнул, он не любил фотографироваться и ему не понравилось, что его засняли без его согласия. Барбери, угодливо улыбаясь, тянул его в сторону, хотя Юки не желал идти представляться какой-то важной шишке, только потому что эта шишка сего пожелала. Это слишком походило на снисходительное пожелание короля познакомится с кем-то из подданных, ведь, в конце концов, заместитель мог сам к нему подойти, раз уж заинтересовался!

– Извинитесь перед заместителем, – сказал он, обращаясь к приставучему итальянцу, – но у меня есть другие планы. Я уже собирался уходить.

– Как! – Барбери, казалось, был поражен в самое сердце. – Но ведь после того, как все участники выступят с докладами, запланирована фотосессия, а затем благотворительный обед!

– Ну и что? – Юки было скучно слушать этого болтуна.

– Между прочим, такие обеды, сеньор Югири, служат прекрасным поводом к новым полезным знакомствам. Вам, как специалисту, уже зарекомендовавшему себя, не следует избегать общения с известными представителями научного мира.

– Ясно. И все равно, мне нужно идти, – он вышел из окружения студентов и журналистов, направился к выходу. Оставаться дальше на референдуме не имела смысла, а у него еще были планы на счет прогулки по склонам Этны. Юки начал прикидывать в уме, где ему взять машину напрокат, чтобы подняться к Этне, когда его кто-то окликнул. Остановившись, молодой человек посмотрел туда, откуда слышался голос. Увидев Ваалгора, он припомнил, что вчера тот упоминал в записке о своем желании послушать его доклад. – О, это вы…

– Собственной персоной, – широко улыбнулся тот, при шаге не забывая опираться на трость. – Похоже, ты забыл обо мне, Мацу.

– Нет, что вы, – попытался соврать Юки, но покраснел. – Просто у меня было много дел…

– Ладно, я не обидчивый, – рассмеялся американец. – Знаешь, мне было интересно слушать твой доклад.

– Правда?

– Да. Надо отдать должное твоей способности говорить просто о заумных вещах.

Юки пожал плечами, как бы говоря: «Благодарю за комплимент» и заговорил о том, что его беспокоило:

– Как Асбаб?

– Я доставил его обратно на Мак-Мердо, – ответил Ваалгор. – Он был немного огорчен, что не успел покутить в Токио, но, в целом, его душевное равновесие в норме.

– Простите, что так все получилось, – эти слова вырвались у молодого человека непроизвольно. Но ведь это он был виноват в том, что Асбаба и Ваалгора так бесцеремонно выгнали из страны! Акутагава поступил с ними так из-за него!

– О чем ты, Мацу! Я слышал, конечно, что японцы стремятся извиняться даже за то, к чему не причастны, но в этом случае я виноват сам. Если говорить по чести, у японской стороны были причины, чтобы считать меня правонарушителем.

– То есть, вы находились в стране незаконно? – несказанно удивился Юки.

– Ну, вроде того… – Ваалгор задумчиво огляделся по сторонам, как бы говоря, что этот разговор следует продолжить в более уединенном месте. – Я решил вновь встретиться с тобой, чтобы объясниться. Надеюсь, ты будешь не против, если я приглашу тебя провести этот день в моем обществе? Мы могли бы поговорить и заодно осмотреть достопримечательности Катании, а вечером поужинали вместе.

Юки не видел никаких причин, чтобы отказывать ему. Ваалгор был умен, воспитан и, что главное, приятен ему, он показал себя с прекрасной стороны в критической ситуации – тогда, на острове Киецугуру. Юки не мог не оценить по достоинству того его поступка. Рейс в Японию в два часа ночи, поэтому он, безусловно, может посвятить это время Коннору Ваалгору. К тому же, Юки было чрезвычайно интересно узнать, по какой такой причине Ваалгор находил в Японии незаконно! Но потом он вспомнил о своих планах относительно посещения Этны.

– Я с удовольствием поужинаю с вами, – сказал он вежливым тоном. – Но достопримечательности посмотреть, увы, не смогу. Видите ли, я улетаю сегодня ночью, но перед этим мне хотелось подняться на Этну.

– Из научных соображений? – вкрадчиво полюбопытствовал блондин.

– Нет, ради воспоминаний. В последний раз я был там с родителями. Сейчас они мертвы, и… – Юки замолчал, почувствовав смущение. Все возможные слова прозвучали бы сейчас слишком сентиментально, слишком откровенно. – В общем, это вроде как дань прошлому. С вашей ногой вам будет крайне трудно сопровождать меня, поэтому я не стану вас приглашать на эту прогулку.

– Но почему же? – возразил Ваалгор в ответ. – Я с удовольствием посетил бы с тобой Этну.

– Ваша нога…

– Идти мне не понадобится. Я найму вертолет, который доставит нас куда нужно.

Юки не стал прятать улыбки. Этот человек так легко и беззаботно подбирает пути для решения своих проблем! Казалось, Ваалгором постоянно двигали какие-то импульсивные идеи: прийти на обед с Асбабом, чтобы посмотреть на него, полететь на Киецугуру, отправиться на Этну с раненой ногой… В чем-то он даже напоминал ребенка – если видел что-то неиспробованное и непроверенное эмпирически, то старался по мере сил познать это. Он был необыкновенным человеком.

– Хорошо, – продолжая улыбаться, проговорил молодой человек. – Вертолет, так вертолет.

– Моя машина с шофером ждет на улице.

Когда они сели в помпезный лимузин белого цвета с наглухо затонированными стеклами, Ваалгор предложил ему спиртное. Юки, хоть и садиться за руль у него не было необходимости, отказался.

– Это всего лишь легкое шампанское, – блондин все же заставил его взять фужер с напитком. – Я хочу выпить за нашу новую встречу, не отказывайся.

– Я не хотел оскорбить вас, просто я совсем не умею пить. Слишком быстро пьянею, – вздохнул Юки и пригубил шампанское. Пузырьки защекотали ему небо, потом пролились в желудок и согрели его. Помолчав, он решил напомнить Ваалгору о его словах: – Так вы сказали, что находились в Японии незаконно?

– Да. Видишь ли, на прошлой неделе в Японии должна была состояться одна важная встреча между деловыми людьми из разных стран. Я тоже был приглашен, однако ехать туда отказался из личных соображений. Когда Асбаба позвонил мне и попросил об услуге, я не стал отказывать ему и доставил его в Японию. Однако, если бы кто-то из тех самых деловых людей узнал, что я нахожусь в Японии, то они бы вообразили, что я намеренно избегаю встречи с ними. Вот поэтому я использовал подложное имя, а не свое настоящее. Я собирался в тот же день покинуть территорию Японии, но после встречи с тобой передумал – решив пообщаться с тобой, понять, что ты за человек. К сожалению, мой обман раскрылся… Теперь ты будешь считать меня дурным человеком, Мацу? Я нарушил закон.

– Я не считаю вас дурным человеком, – покачал головой Юки. – Нет. Иногда человек вынужден брать чуждое имя, чтобы защитить себя. Я понимаю.

Он действительно понимал Ваалгора. Ведь он сам семь лет назад купил себе поддельные документы и под чужим именем уехал в США учиться. Он свыкся с тем, что окружающие зовут его Мацу и только некоторые посвященные знают его настоящее имя – Юки. Так за что ему было винить Ваалгора? За необходимость иногда нарушать законы, чтобы обезопасить себя?..

– Я не ожидал, что ты так это воспримешь, – Коннор скользнул по нему озадаченным взглядом. – Мне казалось, что ты тот человек, который категорически не приемлет мошенничеств. А оказалось…

– А оказалось, что я полон сюрпризов? – усмехнулся Юки, чей тонус повысился после бокала превосходного шампанского.

Ваалгор собирался что-то ответить, но у него зазвонил мобильный; извинившись перед Юки, он ответил на звонок. В трубке зазвучал низкий и хриплый мужской голос – это был Сэм Коупленд, начальник охраны Коннора Ваалгора:

– Есть проблемы, босс.

– Какие?

– От самого университета за вами идет приличный «хвост». Мне нужно было время, чтобы убедиться, теперь я твердо в этом уверен. Две машины следуют буквально впритык к вашему лимузину.

– А вы где?

– Прямо позади них. Судя по всему, нас они пока не заметили. Как прикажите поступить?

– Как?.. – Ваалгор укусил себя за губу, бросил взгляд в сторону погруженного в свои мысли Юки, затем продолжил: – Разберитесь с проблемой.

– Эээ… – протянул Коупленд растеряно, он не привык к таким абстрактным приказаниям. – В смысле? Задержать, чтобы вы оторвались от «хвоста»? Или уничтожить?

– Второе.

– Будет сделано. Когда закончим, я доложу.

– Отлично, – Коннор выключил телефон и убрал его в пиджак. Сделав небрежное лицо, он пояснил для Юки: – Деловые переговоры.

Юки же тем временем думал об Акутагаве. После рассказа Ваалгора у него начало щемить сердце – кажется, ему стали ясны мотивы возлюбленного, посчитавшего, что Ваалгор и Асбаб «недостойны доверия». Видимо, Акутагава узнал, что Коннор Ваалгор находится в Японии под чужим именем и сразу заподозрил что-то неладное. Учитывая, что до этого Юки уже был похищен Настой, то чрезмерно резкая реакция со стороны Акутагавы становится естественной. Тот просто пытался защитить Юки!..

«Теперь я даже не знаю, что мне делать… – размышлял он. – Как говорят в суде? Смягчающие обстоятельства дела?.. Вот и здесь то же самое, поступок Акутагавы обрел смягчающие обстоятельства. Он таким образом оберегает меня… Быть может, это мне и не по вкусу, но я уверен, что делает это Акутагава из-за любви ко мне».

Юки, движимый импульсом, сунул было руку во внутренний карман пиджака, чтобы достать мобильный телефон – и только не обнаружив его там, вспомнил, что утром оставил его в гостиничном номере. Он сделал это специально, из вредности, чтобы не тревожиться из-за возможных звонков Акутагавы – хоть и обещал тому, что телефон будет находиться при нем постоянно. Сейчас, когда ему захотелось отправить сообщение возлюбленному, чтобы высказать свои потеплевшие чувства, телефон был бы весьма кстати… Что ж, придется подождать возвращения в гостиницу. Не может же он звонить Акутагаве с чужого телефона!

– У меня есть идея, – заговорил Ваалгор. – Как на счет того, чтобы взять с собой корзинку с бутербродами и фруктами и устроить пикник на Этне?

– Хорошо, я не против, – вздохнул Юки, продолжая выглядеть отстраненным.

По приказу Сэма Коупленда, несколько машин, в которых сидели личные охранники Ваалгора, постепенно вклинились между белым лимузином и двумя машинами-преследователями. На оживленных городских улицах они просто шли вплотную, не стремясь предпринять что-то – ведь повсюду были полицейские. Коупленд выжидал, когда лимузин окажется в пригороде, где располагалась туристическая вертолетная база – там, на трассе, можно будет перейти к конкретным действиям.

Преследователи, поняв, что их оттесняют от лимузина, сообразили, что их заметила охрана американца. Две машины начали отчаянно лавировать на дороге, стремясь не оторваться от объекта преследования, а люди Ваалгора всячески им мешали. Водитель лимузина, с которым начальник охраны имел радиосвязь, тем временем начал увеличивать скорость – но не спонтанно, дабы не вызвать подозрений.

– Запаниковали, ублюдки! – злорадно прокомментировал Коупленд, следя за отчаянными попытками преследователей не отставать от лимузина. – Как только лимузин будет на безопасном расстоянии блокируем их и быстро ликвидируем.

– Вас поняли, – ответили ему из других машин.

Оказавшись в пригороде, автомобиль Ваалгора еще больше увеличил скорость, стремительно исчезая вдали. Тогда Коупленд дал сигнал окружать преследователей: два автомобиля выехали вперед, еще двое сжали их по бокам – они не стали тормозить, а просто опустили стекла и открыли огонь из автоматов по покрышкам врагов.

Резина, пронзаемая пулями, полопалась на рваные лохмотья, автомобили потеряли управление и их начало бросать из стороны в сторону. Единственным выходом для водителей было затормозить – автомобили, отвратительно визжа покрышками, остановились. Не оставляя возможности присутствующим в них людям открыть ответный огонь, охранники Ваалгора начали расстреливать их прямо в автомобильных салонах. Только после того, как Коупленд убедился, что все преследователи мертвы, он дал знак подчиненным уходить.

Оставив изреченные пулями автомобили позади, они быстро покинули место преступления. Расстрел занял у них меньше, чем полминуты – все охранники Ваалгора были настоящими профессионалами. Остановившись через несколько минут, они сменили номера, и уже спокойно отправились к вертолетной базе. Коупленд позвонил Ваалгору:

– Дело сделано. Следов не оставили.

– Кто это был?

– Понятия не имею, босс. Но среди них было по крайней мере три узкоглазых.

– Ясно. В любом случае, будьте внимательны и в дальнейшем.

– Конечно, босс.

Коннор Ваалгор, закончив разговор с начальником охраны, повернулся к Юки.

– Расскажешь мне о своей семье, Мацу? Мне очень интересно узнать тебя ближе.

– Я не люблю об этом говорить, – честно ответил тот. – Вся моя семья мертва, поэтому… это слишком личное.

– А знаешь, мы с тобой похожи, – ровным тоном заметил Ваалгор, серьезно глядя на собеседника. – Я тоже не люблю говорить об этом. И вся моя семья тоже мертва. Они погибли у меня на глазах, когда мне было одиннадцать лет.

– Мне… Мне очень жаль, – молодой человек был поражен его откровениями.

– Давай выпьем за память о родных и близких, – мужчина вновь наполнил фужеры шампанским. – Надеюсь, что все они сейчас на небесах.

Юки не стал возражать, молча пригубив напиток.

Войдя в личные апартаменты на вилле Угаки, Акутагава обнаружил в гостиной Ива. Зеленоглазый мужчина сидел на полу, пил пиво и смотрел по телевизору диснеевский мультфильм «Король Лев». Рана на его губах, оставленная кулаками Юки, уже зажила, а вот под глазом желтел сходящий синяк. Акутагава, кладя кейс на столик у стены, бросил взгляд на часы – было одиннадцать часов вечера.

– Твой рабочий день заканчивается в шесть, где ты пропадал, скотина? – подражая голосом сварливой женщине, проговорил Ив. – Ужин трижды успел остыть! Признайся, ты опять шлялся по девкам?

– А что такого? У них, в отличие от тебя, есть грудь, – иронично ответил Акутагава, садясь на диванчик и принимая из его рук бутылку холодного пива.

– Зато никто из них не будет любить тебя так, как я! И, тем более, ни одна из них не обладает таким же умом и неповторимым шармом.

– Чего-чего, а ума от девок я не требую. И у меня от твоего шарма уже зубы сводит.

После этих слов зеленые глаза Ива сверкнули, он, поставив видеозапись на паузу, поднялся с завораживающей кошачьей грацией и пересел на диван, вальяжно закинув ногу на ногу.

– Ну так что, дорогой, сначала покушаешь, или сразу перейдем к десерту?

– Учитывая, что я только что поужинал в ресторане в компании шикарной топ-модели, то я бы предпочел десерт, – неторопливо проговорил мужчина, поглядев на него с подстрекающей усмешкой.