Текст книги "Пульс боли (СИ)"

Автор книги: Анна Архипова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

– Нет, просто я хочу дослушать вашу речь до конца, – ответил тот. – Ужасно интересно, что еще может обо мне сказать самый влиятельный человек Америки, Коннор Ваалгор. Как сказал в свое время один политический деятель: «Пусть расцветают все цветы, а сорняки мы выполем позже».

– Сорняки? Хм!.. Хорошая тактика! По части «прополки» вам нет равных, должен заметить. Бьюсь об заклад, большинство наших соратников из Комитета бояться вашу семью еще и потому, что на вас работает некий неуловимый убийца-призрак. О нем ходят разнообразные легенды и не поймешь, где правда, а где ложь – ведь все, кто узнает его достаточно близко, незамедлительно отправляются на тот свет. Насколько мне известно, он уничтожил всех, кто, так или иначе, был причастен к группировке «Мертвый дракон», устроившей два года назад покушение на вас. Эти «цветочки» вы пропололи основательно и – главное! – настолько ловко, что никто и не посмеет обвинить вашу семью в их смертях. И, полагаю, многие за этим столом сейчас подумали о том же, что и я: а связана ли смерть прежнего председателя Комитета Дэвида Миллера с этими смертями? Ведь умер он всего через несколько месяцев после покушения на Акутагаву – его убил сердечный приступ, хотя до того момента Миллер отличался отменным здоровьем.

– Какие еще сплетни вы собираетесь тут пересказать? – усмехнулся Акутагава высокомерно. – Или это все?

– Почему же «все»?.. Например, я могу упомянуть и тот факт, что наш уважаемый председатель зависим от вашей семьи не меньше, чем господин Ланчжа. Активы семьи Сангяцанма составляют львиную долю в вашем бизнесе, господин Симон – и именно поэтому вы не стремитесь идти с наследником состояния на конфронтацию. Вы пляшите под их дудку, не желая видеть, что постепенно семья Коеси теснит ваши интересы и интересы Комитета во имя своих амбиций.

– Господин Ваалгор! Подобные обвинения и оскорбительные предположения недопустимы на заседаниях Комитета! – Джошуа Симон был в отчаянии, не зная, как остановить уже вовсю полыхающий конфликт.

– Тогда для чего нужен Комитет, если на заседании нельзя вслух произнести прискорбную правду? Вы все сидите здесь молча, рассчитывая переждать бурю. Вы надеетесь, что он, – Ваалгор кивнул в сторону Акутагавы, сохранявшего высокомерное безразличие, – не возьмет того, на что имеет законное право? Это же как положить перед голодным хищником кусок свежего мяса и надеяться, что он не захочет его съесть! И именно поэтому я не желал ехать сюда, мне не хотелось наблюдать за всем этим фарсом. Посему, на этой ноте я откланяюсь, ибо не вижу смысла продолжать беседу, а день у меня сегодня выдался тяжелый, – он, опираясь на трость, поднялся со стула и наградил присутствующих прощальным презрительно-снисходительным взглядом: – Можете сколько угодно голосовать против русской семьи, но моего голоса вам засчитать не удастся. Всего хорошего, дамы и господа!

Прихрамывая, Коннор Ваалгор направился к выходу. Сотрудники службы безопасности, дежурившие в гостиничном коридоре, проводили его до лифта, доложив, что вертолет будет подан с минуты на минуту. Но двери лифта не успели закрыться – Акутагава удержал их, и позволил им вновь сомкнуться уже после того, как тоже вошел в кабинку.

– Как трогательно, что ты решил проводить меня, но я и сам бы не заблудился, – прокомментировал его действия Ваалгор.

– Я решил, что нам следует перекинуться парой слов наедине.

– Зачем? Хочешь признаться мне в любви? Извини, но ты не в моем вкусе.

– Взаимно, – лифт остановился и открыл выход на лестницу, ведущую к вертолетной площадке на крыше небоскреба. Вместе они покинули кабинку и стали подниматься наверх. – Просто-напросто мне тоже захотелось услышать ответ на один вопрос, вот и все.

– И что это за вопрос?

– Как сильно ты обрадовался, когда, в наказание за покушение на мою жизнь, вместо тебя убили Дэвида Миллера?

Коннор Ваалгор резко остановился у края вертолетной площадки и повернулся к собеседнику, придав своему лицу выражение младенческого удивления:

– Я не понимаю о чем ты.

– Ты все великолепно понимаешь, Ваалгор. Не будем играть в шарады. Именно ты через свои связи в американских спецслужбах санкционировал создание «Мертвого дракона», но обставил это дело так, словно инициатором идеи был Миллер. Так ты при любом раскладе оставался в выигрыше: не станет моей семьи – задуманное удалось, ну а если все вскроется – обвинят Дэвида Миллера, а не тебя. С Миллером у тебя были напряженные отношения, он был слишком именит, богат и влиятелен, и, несмотря на то, что ты женат на его дочери, не доверял тебе. Причина недоверия к тебе была проста, позволь я процитирую: ты стремился власти, власти и еще раз власти. Тесть не давал тебе возможности пробиться к вершине, поэтому ты не мог стать во главе самой могущественной семьи США. Тебе нужно было убрать его с пути – а устроить покушение на меня, значило убить одним выстрелом двух зайцев… Только ты просчитался кое в чем.

– В чем же? – блондин улыбнулся каким-то могильным оскалом, в его тонких чертах появилось нечто зловещее.

– В том, что меня так просто не обвести вокруг пальца. Я самого начала знал, что это не Миллер. Да, он отказался помочь нам, когда меня похитили, но сделал это единственно за тем, чтобы защитить свою семью, а не потому что желал мне зла. Проблема в том, что «убийца-призрак», о котором ты упомянул на сегодняшнем заседании, не стал долго разбираться в случившемся и уничтожил того, кто, по его мнению, был главным виновником покушения. Я не смог его остановить вовремя – к моему большому сожалению.

– И какой же вывод мне следует сделать, а? – ядовито полюбопытствовал Ваалгор. – Ты сейчас мне угрожаешь?

– Угроза – это не совсем то, что подразумевалось. Я, конечно, предпочел бы вести дела с Миллером, но сделанного не воротишь. Я пытаюсь договориться, вот и все. Ведь мы оба деловые люди.

– Ты пытаешься навесить мне лапшу на уши, а не договориться! Можешь сколько угодно врать этим болванам о том, что у тебя нет намерения подмять Комитет под себя, но не мне. Я знаю, что будет дальше: ты продолжишь наращивать власть и влияние, а потом бросишь вызов Комитету, всем нам.

– Тебя это задевает так постольку, поскольку ты хочешь сделать тоже самое. Ты хочешь, чтобы Комитет был полностью подчинен твоей воле, – губы Акутагавы тронула легкая улыбка. – В чем-то мы очень даже похожи: твои амбиции мало чем отличаются от моих, мы оба готовы идти по чужим головам ради достижения цели. Нам двоим тесно в пространстве Комитета.

– Следовательно, кто-то должен будет выйти из игры, – подытожил американец с усмешкой.

– Этим «кем-то» будешь ты, Ваалгор.

– Неужели? Мне кажется, ты торопишься с выводами и пытаешься присвоить себе шкуру еще не убитого медведя.

На площадку мягко опустился вертолет. Коннор Ваалгор отвернулся от своего врага, не сказав более ни слова, и зашагал к ожидающему его транспорту. Когда вертолет с американским пассажиром взмыл в небо, к Акутагаве, продолжавшему стоять на площадке, подошли его личные телохранители.

– Есть новости? – он вопросительно поглядел на Такесиму и Сугавару. – Выяснили, почему мне никто не доложил о его прибытии в Японию?

– Да. Люди Ваалгора использовали подложные документы, а чиновники на границах получили солидный откуп за молчание. Он здесь со вчерашнего дня.

– Найдите служащих на нашей границе, провернувших эту аферу, пусть их всех снимут с должностей и отдадут под суд, – Акутагава спустился по лестнице к лифту, помолчал немного, затем прибавил: – Установите за ним пристальную слежку вплоть до его отбытия из страны.

– Будет сделано. Есть еще одна вещь… – телохранители несколько замешкались, чувствуя неловкость.

– Какая?

– Мы выяснили, что на борту самолета Ваалгора находился пассажир. Мы проверили его имя… В общем, его зовут Асбаб Сокхоф, он сел на самолет Ваалгора на антарктической станции Мак-Мердо.

Акутагава замер как вкопанный на мгновение, потом посмотрел на Такесиму и Сугавару так, что те виновато потупились, словно маленькие дети. Мужчина, прожигая их взглядом, проговорил медленно:

– Установить слежку и за Сокхофом тоже. Где Ив?

– В комнате службы безопасности у мониторов.

– Немедленно его вызвать ко мне!

_______________

16

Несмотря на то, что время перевалило за час ночи, Юки, пользуясь тем, что Акутагава еще не вернулся на виллу, сидел за ноутбуком, заканчивая обработку данных по Эребусу. Работа была почти выполнена, оставалось запустить специальную вычислительную программу для создания диаграммы вулканической активности, затем присовокупить полученную информацию к прочему уже готовому материалу и записать все на диск. И днем можно будет вручить обещанное Асбабу прямо в руки.

Дав программе команду начать заключительный этап работы, молодой человек поднялся с дивана, чтобы размять тело. Он немного походил по гостиной, растирая себе затекшую шею и с легким сожалением поглядывая на пустой бар – прошедший день был нелегким, и Юки не отказался бы расслабиться. Но благодаря приказу Акутагавы на всей вилле по-прежнему нельзя было найти ни капли спиртного.

«Он обращается со мной как с маленьким ребенком, который сам не понимает, что ему нужно, – думал Юки, не пытаясь подавить в себе раздражения. – Но я на самом деле понимаю! И от этого у меня голова идет кругом… Меня злит, что он командует мной, распоряжается моей жизнью, ставит условия… Да, Акутагава всегда был таким властным и эгоистичным, но чем старше мы становимся, тем больше это становится неприемлемым для меня! Я всегда старался мириться с его характером, но порою мне кажется, что он пытается сломать меня, переделать под свои желания и нужды… Я ушел от него семь лет назад отчасти именно поэтому – меня разрушало изнутри ощущение загнанности и подчиненности его воле! А теперь мне, чтобы сделать тот или иной шаг, приходится отчитываться перед ним! И дело тут даже не в том, что меня могут похитить или еще что-то подобное – правда в том, что он хочет контролировать меня полностью!.. Или, быть может, я не достаточно ответственно отношусь к нашим отношениям? Например, идея переспать с Ивом была явно из разряда клинического идиотизма. Черт!.. Я сделал это, потому что на тот момент потерял самого себя – и напивался я по той же самой причине. Акутагава давил на меня, я разрывался между любовью к нему и стремлением самореализоваться, вот и наделал глупостей… Шесть месяцев назад я буквально сбежал отсюда – и, если быть откровенным, мне не слишком хотелось возвращаться обратно. Не хотелось, потому что здесь я словно в клетке! Так безответственность ли это?… Я люблю Акутагаву и всегда сообщаю ему о своих решениях, стараюсь советоваться, принимать во внимание его точку зрения и пожелания. Мне не нужен никто, кроме него, и ему это прекрасно известно! Почему ему этого мало?..»

Юки налил себе в стакан минеральной воды, бросив туда несколько кусков льда. Отстраненным взглядом обвел роскошную обстановку гостиной взглядом – зная, что Ив сегодня точно не появится, он не стал спускаться в общую гостиную, а остался в личных апартаментах. Диван был усыпан бумагами, на журнальном столике стоял ноутбук… Интересно, когда вернется Акутагава? Юки чувствовал усталость, а утром нужно отправляться на службу. Сделав глоток минералки, он, присев на высокий табурет и разглядывая повязки на кистях рук, продолжил свои размышления:

«Возможно, сейчас меня бы не сердило все это так сильно, если бы не Ив. Ведь и дураку будет понятно, что он только затаился на время и скоро вновь попытается повторить то, что сделал со мной! Он хочет сломать меня, хочет, чтобы я смирился, поддался ему… Сумасшедший подонок! Впрочем, возможно, это сама судьба со свойственной ей цинизмом тыкает меня в очевидный факт: наши отношения с Акутагавой никогда не будут такими, какими бы мне хотелось их видеть… Похищение с Мак-Мердо, изнасилование – это всего лишь очередное подтверждение старой и хорошо известной мне истины…»

– Ты еще не спишь?

Юки, вздрогнув от неожиданности, поднял глаза на вошедшего в гостиную Акутагаву:

– Нет, решил закончить с Эребусом. Но с минуты на минуту собирался лечь.

Мужчина остановился у журнального столика, изучая экран ноутбука, потом тоже подошел к бару, на ходу доставая сигареты. Прикурив от платиновой зажигалки, он остановился подле Юки, глядя на него пристально, даже слишком пристально – что заставило того насторожиться. Такой взгляд у Акутагавы бывал, когда он хотел о чем-то допытаться.

– Значит, завтра ты отдашь материалы Асбабу и он вернется на Мак-Мердо?

– Да, скорее всего, – ответил Юки не совсем уверенно. – Впрочем, мне неизвестны его планы. Вполне возможно, он и задержится – ему хотелось развлечься в Токио, ведь на Мак-Мердо, с одной стороны, царит ужасное однообразие.

– А развлекать его будешь ты?

Юки отреагировал не сразу, ему почудилась в вопросе возлюбленного странная двусмысленность – как будто словах Акутагавы проскользнуло что-то очень похожее на недовольство… Но с чего бы ему быть недовольным? Ведь он в курсе, что они с Асбабом не только коллеги по работе, но и друзья! Все эти полгода Юки каждый день рассказывал Акутагаве о том, над чем и как они работали! И Акутагава всегда ровно относился к тому, что рядом с ним постоянно находится Асбаб… Хотя, быть может, он сердится из-за сегодняшнего происшествия на острове? Ведь помимо того, что Юки подверг опасности свою жизнь, так еще и Асбаба с собой прихватил… Как хорошо, что он не знает про Ваалгора! Еще не хватало отчитываться за него перед Акутагавой!..

– Из меня плохой тусовщик, – произнес молодой человек, наконец. – Да и работой я загружен по горло. Так что, думаю, Асбаб будет развлекаться без меня.

Они помолчали с минуту; Юки пил минералку, Акутагава курил.

– Акутагава, я хочу спросить…

– О чем?

– Я хотел задать этот вопрос тебе еще тогда, когда меня только вернули сюда после похищения. Ты или твой отец каким-либо образом виновны в русско-японском конфликте?

– Почему ты хочешь это знать? – лицо мужчины тут же стало непроницаемым и отчужденным, что рассердило Юки.

– Если ты не забыл, меня из-за этого похитили!

– Прости, – Акутагава накрыл его руку своей ладонью и ласково сжал. – Как я могу забыть? Просто я немного удивлен, что ты заговорил об этом именно сейчас. Тебе кто-нибудь что-то сказал, не так ли?…

– Да. Мы говорили об этом с Настой, когда я был в заложниках. Она сказала, что дипломатический скандал твоих рук дело, я не хотел ей верить и решил обязательно спросить тебя.

– С тобой об этом говорила только Наста?

– Кроме нее я ни с кем из похитителей не общался.

– Я имею в виду не только твое похищение. Может, ты слышал это еще от кого-нибудь на днях?

– Шутишь? – Юки даже слегка рассмеялся. – Ты говоришь так, словно общение с агентами спецслужб для меня является чем-то обыденным! От кого еще я мог такое услышать? Или ты считаешь, будто я настолько легкомысленен, что буду с кем-то посторонним обсуждать тебя?

– Нет, я не считаю тебя легкомысленным, – возлюбленный прижал перебинтованную ладонь Юки к своей мягкой и теплой щеке, и ласково потерся об нее. – Но мне хочется, чтобы ты держался подальше от всего этого.

– Но ведь я не слепой и не глухой! Ответь мне – это правда?

Акутагава посмотрел на него долгим взглядом, в котором не отражалось ни одной эмоции. Потом мягко улыбнулся и произнес спокойным тоном:

– Наста тебе солгала, Юки. Я и мой отец здесь совершенно не при чем. Когда она тебя похитила, мне пришлось связаться с чиновниками в правительстве и использовать все связи, чтобы вынудить их прекратить этот конфликт. Слава богу, они меня послушали.

– Она еще сказала, что у тебя в руках слишком много власти. Слишком.

– Так говорят про всех, кто пытается противостоять толстосумам и заботиться о простых людях. Я всего лишь слуга народа, чьи благополучие и свободы стоят для меня на первом месте, но меня пытаются выставить этаким монстром, который не знает удержу в политических играх. Да, народ любит меня – и многим это кажется опасным – однако это самый короткий и эффективный путь к необходимым реформам. Я работаю на благо нашей страны.

– Поклянись, что не обманываешь меня сейчас, – прошептал Юки умоляюще. Он не мог догадаться, о чем сейчас думал Акутагава, не мог пробиться через стену его хладнокровной скрытности, и единственное, что ему оставалось, это верить возлюбленному на слово. И он готов был поверить, убежденный, что Акутагава, как человек чести, никогда не отступится от данного слова.

– Клянусь, я говорю тебе правду, Юки.

Утро среды встречало токийцев серой пасмурной погодой и мелким моросящим дождем. Рассеянно поглядывая в окно автомобиля, Юки набрал номер телефона в гостиничных апартаментах Асбаба на своем мобильном. Тот долго не отвечал, а когда в трубке раздался его голос, то он звучал сонно и недовольно:

– Ну?

– Это Мацу. Я тебя разбудил?

– Конечно, разбудил! – проворчал мулат и было слышно, как он широко зевнул. – Восемь утра! Почему ты не спишь?

– Я еду на службу. Звоню, чтобы сказать: вчера я закончил с обработкой материалов по Эребусу и сегодня могу вернуть их тебе в надлежащем виде.

– Серьезно? – Асбаб на другом конце провода приободрился. – Отлично, просто отлично! Но, с другой стороны, ты все-таки ненормальный.

– Почему? – рассмеялся Юки.

– Потому что вчера днем ты рисковал собой и спокойно мог погибнуть во время землетрясения или цунами, а вечером того же дня сел за работу снова! Тебе не кажется это ненормальным? Ты все время работаешь, как же личная жизнь?

– С чего ты взял, что у меня нет личной жизни?

– У тебя самые интимные отношения со спектрографами, рентгенофлуориметрами, сейсмографами, микроскопами и аппаратурой для химических анализов, но никак не с живыми людьми, Мацу. Ты был на Мак-Мердо полгода и ни разу не посмотрел заинтересованно ни на одну девицу. Да кой там девицу, ты вообще никого не замечал! Ты все время работал, работал, работал… Это ненормально. Нужно уметь расслабляться, отдыхать, валять дурака – ну, ты понимаешь!

– И ты только сейчас решил мне все высказать? – молодой человек продолжал смеяться.

– Вот чего ты ржешь, а? Я о тебе беспокоюсь, в конце концов! Знаешь что? Давай-ка сегодня мы оттянемся как следует – ну, чтобы все было по полной программе. Вечером сходим в какой-нибудь стриптиз-бар, посмотрим на голозадых девиц, накачаемся огненной воды!

– Асбаб, я не уверен, что…

– «Я не уверен, бла-бла-бла…» – передразнил его телефонный собеседник. – Вечно ты так отмазываешься! Ладно, поговорим об этом в обеденный перерыв, я заскочу в твой отдел. Пока.

Юки не успел ничего добавить – Асбаб уже повесил трубку. Он поразмыслил, стоит ли вновь дозваниваться до мулата и решил, что это не имеет смысла. Юки убрал мобильный телефон во внутренний карман пиджака, затем перевел взгляд на окно – они уже почти подъехали к НАСК. Вылезая из автомобиля, он успел заметить группу людей, толпившихся у главного крыльца агентству: мужчины и женщины в дешевых деловых костюмах, сжимающих в руках микрофоны и диктофоны, а также несколько молодых парней с телекамерами наперевес. К вящему удивлению Юки, все они устремились к нему, наперебой выкрикивая его имя:

– Господин Мацу Югири! Господин Мацу Югири!

Оторопев, Юки замер на месте, не понимая, что им от него нужно. Люди с микрофонами обступили молодого человека с трех сторон, рядом суетились парни с телекамерами, стараясь поймать свои объективы его растерянное лицо.

– Господин Мацу, вчера вы участвовали в спасении жителей островка Киецугуру! Расскажите о махинациях бывшего главы отдела и вашего заместителя Рю Бенжиро, которые привели к тому, что жители островка едва не стали жертвами цунами?

– Пока без комментариев, – выдавил Юки, и, стараясь отворачиваться от камер, направился к дверям здания. Дальше турникетов, через которые следовало проводить пластиковый пропуск, репортеров все равно не пустят. Пока он не миновал пропускной пункт, они шли за ним следом, не умолкая ни на мгновение. Только когда двери лифта закрылись и тот поехал вверх, Юки, наконец, перестал слышать их выкрики: «Всего несколько слов о произошедшем, господин Мацу! Прокомментируйте арест своего бывшего заместителя!..»

Вот черт! Он как то и не подумал о том, что вчерашнее происшествие обязательно привлечет к себе пристальное внимание журналистов! Что теперь делать?.. Сам Юки ни за что бы не согласился общаться с прессой и, тем более, давать телеинтервью. Что же тогда придумать?.. Войдя в свой отдел, он, поздоровавшись с секретарем, попросил ее назвать имя сотрудника, который дольше всех работает в отделе. Когда вышеозначенный человек появился у него в кабинете – а им оказался тот самый шестидесятилетний старик, сдавший вчера Рю Бенжиро с потрохами на утренней планерке – то Юки сообщил ему, что тот повышен до должности заместителя начальника отдела.

– Поздравляю! Думаю, что вы справитесь с новыми обязанностями куда лучше, чем пресловутый Рю Бенжиро.

– Это так неожиданно, господин Югири, – пролепетал старик, которого звали Хаяси Такагахара.

– Уверен, что вы превосходно справитесь со своей задачей. Кстати, общение с прессой с этой минуты является вашей прерогативой: вы будете отвечать за связь с СМИ, давать необходимые интервью и тому подобное.

– Но раньше это всегда делал начальник отдела…

– Я вам абсолютно доверяю в этих вопросах.

– Это такая честь для меня!

– Думаю, первое, что вы должны сделать как мой заместитель, это созвать пресс-конференцию, посвященную вчерашним событиям на острове Киецугуру. Вам нужно будет ответить на вопросы журналистов, объяснить ситуацию.

– Я займусь этим немедленно! – пообещал Такагахара, раскланиваясь и отступая к двери.

Дождавшись, пока заместитель покинет кабинет, Юки сел за свой рабочий стол и с облегчением перевел дыхание. Так, что делать с приставучими журналистами он придумал, теперь нужно заниматься своими прямыми обязанностями. Госпожа Масаказу принесла ему чай и корреспонденцию, предназначенную для начальника отдела.

– С самого утра вам пришло около двадцати факсов от телекомпаний и радиостанций с просьбами дать интервью, – сообщила она, перебирая бумаги в папке.

– Все это отдайте господину Такагахаре, теперь он этим занимается, – распорядился Юки. – Пригласите ко мне тех двух сотрудников отдела, что вчера посещали со мной Киецугуру. Передайте им, чтобы они захватили с собой все те данные, что мы успели получить на острове…

– Хорошо. Кстати сегодня утром пришли люди из Ниппон Тадасу и оставили для вас пакет документов касательно Киецугуру. Они сказали, что, как только вы оставите подпись, нужно вернуть эти документы с курьером.

– Давайте их сюда, – Юки получил запечатанный конверт из плотной бумаги, скрепленный печатью государственной важности. Вскрыв его, он обнаружил внутри готовый доклад по острову – в нем содержались все данные, все необходимые отчеты, а так же заключение о том, что жителей необходимо переселить по государственной социальной программе. Оставалось только расписаться…

Молодой человек закусил губу, изучая документы, а госпожа Масаказу терпеливо ждала. Дочитав, он взял ручку и поставил свою роспись в необходимых местах, затем передал документы секретарю.

– Отправьте с курьером как можно скорее. И вызывать ко мне сотрудников больше нет необходимости.

– Хорошо, господин Югири. И последнее – пришел факс от «Итальянского совета по научным исследованиям и разработкам» с приглашением выступить с докладом на референдуме «Физика Земли» 22 июля в Катанийском университете. Они слышали о вчерашнем происшествии с Киецугуру и хотели бы, чтобы вы прочли доклад о дифер… дифференциальном геомагнетизме. Что им ответить?..

Юки молчал, глядя в сторону и, как будто, забыв о ее присутствии.

– Господин Югири…

– Сообщите им, что я согласен, – произнес тот, тихо вздохнув вслед своим раздумьям. – Пусть они вышлют расписание и регламент.

– Все будет исполнено в лучшем виде! – секретарь упорхнула из кабинета, оставив его одного.

Юки взялся было за архив, чтобы продолжить работу с того места, на котором его прервал вчера звонок Ясусабуро, однако эмоции мешали ему сосредоточится на работе. Он вскочил с кресла и начал мерить кабинет быстрыми шагами.

«Я только собирался вызвать сотрудников, чтобы начать работу над докладом, как обнаружилось, что он уже готов… Акутагава позаботился о том, чтобы мою работу сделали за меня! Невероятно!… И почему я до сих пор удивляюсь чему-то? Как глупо было рассчитывать на то, что он не станет настолько вмешиваться в мои дела… Нет, я не должен злиться. Спокойно, спокойно! В конце концов, это хорошо, что доклад подготовили так скоро – значит, жителям Киецугуру быстрее будет оказана необходимая социальная помощь…»

Ему удалось убедить себя перестать нервничать, но на задворках сознания продолжала маячить мучившая его мысль: а что, если Акутагава не ограничится только этим вмешательством? Что, если он сделает все для того, чтобы контролировать его даже здесь, на службе и будет решать, чем ему стоит заниматься, а чем – нет?..

«Я согласился читать доклад в Катанийском университете, но если Акутагава мне не разрешит? Запретит ехать? – Юки заставил себя вернуться в кресло и заняться архивом НАСК. – Бог мой, почему это я рассуждаю как маленький мальчик? Это всего лишь доклад и все. Я хочу поехать! И я поеду!»

Но сомнения продолжали его глодать. Он не решился позвонить Акутагаве и поговорить с ним о докладе немедленно, предпочтя перенести разговор на вечер. Это было разумнее – поскольку он был убежден, что возлюбленный в любом случае откажется обсуждать с ним подобную тему по телефону. Юки изучал документацию, делал пометки в своем блокноте и одновременно пытался подобрать подходящие слова для предстоящего разговора. Из его головы совершенно вылетело, что Асбаб обещал зайти к нему в обеденный перерыв, поэтому он слегка удивился появлению приятеля на пороге кабинета.

– Окопался, как самая настоящая бюрократическая крыса в своем кабинете, – прокомментировал мулат его вид. – Пыхтишь и пытаешься противостоять закону Паркинсона? Тому, который гласит: бюрократ с определенного уровня не нуждается в помощи, чтобы действовать вполне неэффективно?

– Уже обеденное время? Я и не заметил, – Юки посмотрел на часы, пытаясь скрыть свою забывчивость.

– Я же говорю – окопался тут! – Асбаб плюхнулся на диванчик у стены. – И знаешь, что больше всего меня удручает во всем увиденном, Мацу?

– Что же?

– Ты несчастлив здесь. Тебе не нравится эта должность, этот кабинет. Сейчас ты меня спросишь, с чего я это взял – так я отвечу: у тебя на лбу это написано.

– Возможно, это от того, что я молод для этой должности. Я опасаюсь, что где-то у меня просто может не хватить опыта, – Юки достал из кейса заранее подготовленный диск, на который записал результаты работы по Эребусу. Он приблизился к Асбабу и протянул его. – Держи. Теперь ты можешь продолжать исследования в одиночку.

– Мы учились вместе, кому ты заливаешь сейчас! Ты всегда был талантлив в этой области науки, с этим ни один здравомыслящий человек поспорить не сможет. Ты можешь соответствовать этой должности по всем пунктам – проблема в том, что ты этого не хочешь, – мулат небрежно вырвал из его рук диск и повертел его в руках, кривя насмешливо лицо.

– Ты пришел сюда для того, чтобы высказать мне все это? – поинтересовался Юки, все сильнее и сильнее отчуждаясь от друга. Он делал это не потому что Асбаб вдруг стал ему неприятен, нет. Он поступал так, потому что слова Асбаба причиняли ему душевную боль, а единственный способ справиться с ней – это уйти в себя, спрятаться в укромном уголке собственной души.

– Вообще, я не планировал этого говорить. Просто вошел, увидел твое унылое лицо и… не сдержался.

– Унылое лицо?

– Да, такое кукольно-тоскливое… Ну да ладно, вижу, что ты сейчас выгонишь меня из своей берлоги за такие откровения, – мулат, стараясь разрядить тяжелую атмосферу, хохокнул. – Так как на счет обеда?

– Хорошо, давай пообедаем, – вздохнул молодой человек, отводя взгляд.

– Вот и лады. Собирайся, Коннор ждет нас в своей машине.

– Коннор? Он тоже тут?

– Да. Только не стал предпринимать излишних телодвижений из-за пострадавшей ноги. Надеюсь, ты не против?

– Почему я должен быть против? – ответил Юки хмуро. – Мне все равно.

____________________

17

Коннор Ваалгор подъехал к НАСК на невероятно помпезном Кадиллаке последней модели. Асбаб сразу занял место рядом с водителем и Юки ничего не оставалось делать, как устроиться на заднем сидении рядом с Ваалгором. Кадиллак мягко тронулся с места, вливаясь в ряды движущихся машин, и американец, приветливо улыбнувшись ему, сказал:

– Отлично выглядишь.

– Вы тоже, господин Ваалгор, неплохо смотритесь для человека, пострадавшего вчера от катаклизма, – ответил молодой человек.

– Давай просто Коннор, хорошо? «Господин Ваалгор» звучит слишком официально.

– И как же ваша нога, Коннор?

– Доктор сказал, что мне повезло, что осколок не затронул бедренной кости, – блондин пожал плечами, подчеркивая, что считает свое ранение пустяковым. – Похромаю пару недель, а потом поправлюсь.

– Надеюсь сегодня у Мацу нет планов кого-то спасать в свой обеденный перерыв и ничто не помешает нам всем пообедать? – спросил Асбаб, оборачиваясь к ним.

– Надеюсь, что нет, – Юки тоже улыбнулся, его настроение в компании Коннора и Асбаба стало улучшаться. – Но где мы будем обедать?

– Я заказал столик в одном из самых лучших ресторанов города. По крайней мере «лучшим» его называет буклет, который я нашел у себя в гостиничном номере, – Ваалгор закурил сигарету, но вскоре затушил ее, заметив, что Юки отвернулся к окну, чтобы не вдыхать табачный дым. – Видел сегодня в новостях сюжет о вчерашних событиях на острове, об этом говорят даже за границей. Сейчас, наверное, приходится без конца давать интервью?

– Нет, я поручил общаться с прессой заместителю. У меня и без того масса важных дел, мне некогда заниматься саморекламой.

– Он всегда был таким вот скромником, – хмыкнул мулат. – Я ведь рассказывал тебе, Коннор, как два года назад он вывел на чистую воду тех жуликов, что пытались провернуть аферу на Гваделупе? Тогда он мог бы быть героем, однако не позволил журналистам себя даже сфотографировать, не то что дать интервью! Фотографируйте, говорит, Асбаба! У Мацу совершенно отсутствует тщеславное стремление к суетной славе.

– Это очень редкое качество, – произнес Ваалгор, не сводя с Юки свинцово-серых глаз. – Такие люди как ты, Мацу, большая редкость.

– Всё это звучит так, словно я диковинный зверь, занесенный в «Красную книгу», – откликнулся тот рассеянно, слушая Асбаба и Коннора вполуха.