Текст книги "Двойники (СИ)"

Автор книги: Андрей Звягин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Annotation

Главный герой прибывает в незнакомый город работать в Министерстве, которое, как выясняется, представляет собой нечто жуткое. Абсурд, алогичность, бюрократия, исчезновения людей и многое другое напоминает кошмарный сон.

Звягин Андрей Юрьевич

Звягин Андрей Юрьевич

двойники

Двойники

– Прибытие

1 .1.

Сквозь сон Ян услышал шорох и открыл глаза. Стояла ночь, он спал в поезде, в тёмном пустом купе.

Лампы не горели, лишь через окно немного доносился свет. Недавно прошёл дождь, и за мокрым стеклом вырисовывались силуэты уличных фонарей и огромного здания вокзала.

Наверное, Ян ненадолго задремал в кресле, и не заметил остановки.

Он повернул голову и увидел в дверях пожилого проводника. Тот молча и настороженно смотрел на него, словно чего-то ожидая. Было очень тихо, и Ян понял, что кроме них никого в вагоне нет.

– Спасибо, что разбудили меня, – сказал он.

– Я вас не будил,– беспокойно отозвался проводник.

– Впрочем, это неважно. Поезд дальше не поедет?

– Нет, не поедет.

– Все люди вышли, а я заснул. Извините.

Ян улыбнулся.

– Меня зовут Ян. Редкое имя, но почти за тридцать лет я привык. Очень приятно было познакомиться. Вы давно здесь работаете?

Собеседник ничего не ответил.

Ян встал, поднял чемодан и снял с вешалки зонт.

– Мне пора. Как вы думаете, на улице идёт дождь?

– Не знаю, – растерянно сказал проводник, отвёл взгляд и снова негромко, но упрямо произнёс:

– Я вас не будил.

Ян надел шляпу, зашёл в тамбур, и, держась за поручень, осторожно спрыгнул на платформу.

Покачиваясь от ветра, блекло светили редкие фонари. Людей Ян не видел, наверное, он стоял на перроне один. Он замер, о чём-то размышляя, но вдруг за спиной прозвучал паровозный свисток и металлический грохот. Ян обернулся на звук, однако вереница вагонов уходила далеко в темноту, и разглядеть что-то было невозможно.

Город располагался сразу за вокзалом. Совсем рядом, но прямой путь лежал через рельсы, и Ян, огибая лужи, пошёл к подземному переходу.

Сойдя по лестнице, он обнаружил, что из-за сырости в переходе с каменного потолка сочится вода. Скоро Ян понял, что в подземелье идёт настоящий дождь и раскрыл зонт.

Здание вокзала выглядело пустым, шаги тихо раздавались в огромном зале. Почти всё освещение было отключено, горели лишь несколько ламп у закрытых билетных касс и светилось окно справочного бюро. Висевшее над ним старое механическое табло расписания поездов давно проржавело и сломалось. На полу виднелись лужи, где-то в темноте размеренно падали капли воды. Ян поискал взглядом выход в город и не найдя его, подошёл к единственному освещённому окну, за которым сидела светловолосая девушка в чёрном платье.

– Извините, – вежливо сказал он. – Не подскажете, как выйти из здания? Раньше я никогда здесь не был и не могу найти дверь. Хотя я, наверное, просто невнимателен. Ведь она где-то есть, да?

Девушка молча смотрела на Яна. Он удивился, но тут за окошком показалась другая девушка, похожая на первую, но уже с тёмными волосами, и почему-то взволнованная и испуганная.

– Справа от вас, совсем недалеко, – торопливо ответила она. – Но будьте осторожны, дверь очень большая и её трудно открыть. Вы даже придёте в отчаяние из-за нескольких безуспешных попыток, но потом она сразу и откроется.

Поблагодарив, Ян пошёл направо и заметил спрятанный во мраке коридор, заканчивающийся тяжёлой дверью. Около неё слабо мерцала электрическая лампочка.

Он взялся за ручку и потянул створку на себя. Она не шелохнулась. Ян рванул сильнее, но снова напрасно. Он поставил чемодан и зонт на пол, ухватился обеими руками, однако дверь по-прежнему осталась неподвижной. Ян внезапно почувствовал страх – неужели её действительно невозможно открыть? – и вдруг она распахнулась, причём неожиданно легко, словно была невесомой.

– Надо верить в себя, и всё получится, – сказал Ян и вышел на улицу.

Молчаливо высились многоэтажные дома, в нескольких шагах от тротуара угадывалась дорога. Свет уличных фонарей и редкие горящие окна будто усиливали темноту. Ян увидел вход в метро и направился вниз по скользким сырым ступеням.

Под землёй было светлее. Безлюдную станцию освещала вереница потолочных ламп, хотя многие из них не горели, а то и были разбиты.

Грязные серые стены, выщербленный каменный пол, старые деревянные скамейки недалеко от рельс. Около лестницы – жестяная табличка с требованием соблюдать осторожность.

Как только Ян её заметил, прозвучали гудки, шум, стук колес, и на станцию въехал поезд. Двери с шипением открылись. Ян ещё несколько секунд стоял на перроне, потом быстро заскочил в пустой вагон. Состав тронулся и набрал ход. Рядом с одним из окон висела схема метро, Ян вынул из кармана письмо с адресами и принялся искать свою остановку.

Через полчаса он решил, что пора выходить. Станция почти не отличалась от той, на которой он сел в поезд, и, поплутав по гулким подземным тоннелям, Ян выбрался наверх.

На улице он снова достал лист бумаги, осмотрелся и понял, что нужный ему дом стоит перед ним, очень похожий на другие огромные здания.

Ян из любопытства попробовал сосчитать этажи, но сбился. Подъезд был приоткрыт, и лифт стоял внизу, словно дожидаясь кого-то. Ян закрыл решётчатую дверцу и нажал кнопку. Лифт загудел, поехал, и спустя минуту с лязгом замер. Ян вышел из кабины и очутился в длинном тёмном коридоре с далёким окном, рядами одинаковых дверей и лампочкой над одной из них.

Подойдя ближе, он увидел, что номера на освещённой двери нет. Там, где он когда-то висел, осталась поцарапанная краска, и чуть ниже поблёскивал маленький стеклянный глазок.

Ян пошёл к окну в конце коридора, однако скоро остановился, ведь оно по-прежнему было далеко, будто убегало от него, и, пожав плечами, вернулся к единственной горевшей лампе.

На большинстве дверей номера отсутствовали или стояли совершенно беспорядочно. После номера "четыре тысячи тридцать", например, находился номер "пять тысяч восемьсот тридцать", и они были почти неразличимы в темноте.

Вдруг Ян заметил, что глазок почернел, словно кто-то внутри осторожно выглянул сквозь него и закрыл стекло от света. Вероятно, человек удивился его приходу и теперь пытается выяснить, кто он такой.

Ян подумал, что его нужно уговорить помочь, а иначе придётся бродить до утра, стараясь понять, где назначенная ему квартира. Надо убедить жильца в том, что несмотря на внезапное ночное появление он не представляет опасности и ему можно доверять. Наверное, на это потребуется время, и Ян решил не торопиться. С приветливой улыбкой глядя на дверь, он снял шляпу, поставил на пол чемодан и аккуратно на него сел.

– Меня зовут Ян, – сказал он. – Я был приглашён занять должность в одном Министерстве и приехал сегодня ночью. Оно настолько огромно, что может, и вы там работаете, то есть мы коллеги, и я очень рад знакомству. В письме указан адрес моей квартиры, она где-то здесь, на этаже, но найти её никак не получается.

Ответа он не услышал.

– Вы, конечно, думаете – а стоило ли приезжать? Не мальчишество ли это, не авантюризм, ведь огни мечты ярко блестят только издали? Но позволю себе с вами не согласиться. В переезде нет ничего удивительного. Порой остаться сложнее, чем уехать.

Ян развёл руками.

– Я жду интересной работы, встреч с людьми, новых впечатлений. Обычные человеческие желания. Разве есть что-то странное в надежде на счастье?

Он достал из кармана приглашение и показал его незнакомцу.

– Мне назначена должность в отделе статистики. Думаю, я ней справлюсь. Главное – спокойствие и целеустремлённость. Боюсь выглядеть нескромно, но скажу, что обладаю этими качествами. До переезда я работал в другой организации, похожей на Министерство. Я не успел её хорошо изучить, но кое-какой жизненный опыт приобрёл.

Однако и теперь никто не ответил, глазок лишь на секунду посветлел, будто человек отворачивался. Ян решил сменить тему беседы и зайти чуть-чуть издалека.

– Когда приезжаешь на новое место, прошлое начинает казаться сном. Зыбким, призрачным. Существовало ли что-то раньше? Если прошлое нереально сейчас, стоит ли ожидать, что когда-то было по-другому? Разумеется, вы можете с долей иронии возразить, мол, если уверены в настоящем, посмотрите вокруг, даже на этот коридор со странным окном, но я опять с вами не соглашусь. То, что рядом, всё-таки ближе к реальности, иногда буквально в шаге от неё.

Ответа не последовало, и Ян забеспокоился.

– Прошу меня извинить, но я чувствую себя неловко. Вы молчите, и я вынужден предположить, что вас нет, а иначе я буду выглядеть совсем глупо.

Ян встал с чемодана, подошёл к двери вплотную и приложил к ней ухо. Поначалу ничего не слышалось, но затем раздался крик о помощи. Кричала девушка. Ян изумлённо отпрянул, не зная, что делать, потом отступил ещё и бросился на дверь, пытаясь с разбега выбить её плечом.

Но та оказалась открытой, и он ввалился в комнату, пробежал по инерции несколько шагов, поскользнулся и упал.

В квартире никого не было. Лампочка под потолком не горела, но комната освещалась старым чёрно-белым телевизором, на котором шёл какой-то детектив. Звавшая на помощь девушка теперь неподвижно лежала на кровати, её убийца в тёмном плаще и шляпе стоял рядом и печально смотрел в сторону.

Ян разочарованно поднялся с пола. Перемена действия в фильме меняла яркость изображения и свет в комнате, а он принимал это за взгляд человека. Выходит, он потратил уйму времени, разговаривая с незапертой дверью, а затем безуспешно пытался предотвратить мнимое убийство.

Просто замечательно.

Он вздохнул и пошёл в коридор, но вдруг заметил на полу дверной номер – несколько скреплённых вместе жестяных цифр. Ян удивлённо поднял его и вытащил письмо с адресом. Он совпал с цифрами. Очевидно, именно эта квартира предназначалась для него, хотя её номер кто-то по неизвестной причине снял и выбросил.

Ян снова осмотрел комнату. Она выглядела вполне обыкновенной. Наверное, тут давно никто не жил. Шкаф, стол, несколько стульев. Неяркие обои. Кровать. Светильник у изголовья, возле него ключ, старый патефон на столе, газовая плита с чайником и грустный убийца в телевизоре.

Ян понял, что здесь ему даже нравится.

– Не так плохо, – сказал он. – А в дальнейшем, когда привыкну, комната станет ещё лучше. Надо оптимистично относиться к жизни. Оптимизм не всегда является самообманом.

– И всё-таки хорошо, что в квартире никого нет. Иначе могло получиться так, что двое одновременно с разных сторон приложили ухо к двери.

Он занёс в комнату вещи и осторожно выглянул в глазок. Коридор был пуст.

Ян лёг на кровать и закинул руки за голову. Несколько минут он неподвижно смотрел в потолок, потом встал и подошёл к окну. Тёмная непроницаемая ночь, лишь в одном из окон напротив горел свет. Сквозь прозрачные занавески он увидел замершего человека в кресле.

Затем Ян шагнул к телевизору и нажал кнопку выключателя. Она щёлкнула, но телевизор продолжал работать. Ян надавил ещё несколько раз, но тоже напрасно. Тогда он попробовал выдернуть шнур, но тот держался прочно, словно приклеенный. Ян подумал, что дёргая, он сломает розетку и уменьшил звук и яркость до предела. Фильм стал невидимым и неслышимым.

Спустя минуту начался дождь. Ян открыл окно и выставил руку, но, наверное, крыша здания слишком далеко нависала над стенами. Он вытянул руку сильнее и даже немного вылез в окно, однако и этого не хватило. Дождь шёл рядом, но прикоснуться к нему было невозможно.

Ян вернулся на кровать.

– Нет, я уверен, что попал именно в ту квартиру.

Он погасил светильник и закрыл глаза.

– Министерство

2 .1.

К утру дождь прекратился, но небо по-прежнему оставалось затянутым тучами. Всё было серым и унылым. Ян посмотрел в письме адрес своей новой работы, вышел в коридор и нажал кнопку вызова лифта.

Он подъехал откуда-то сверху, и внутри молча стояли люди – невысокий худощавый мужчина, его жена, чем-то странно похожая на него, и двое детей – девочка лет восьми и мальчик намного младше. Из-за тусклого освещения лица казались бледными, безжизненными, словно их неумело загримировали для исполнения трагической роли. Зайдя в лифт, Ян слегка поклонился, ему ответили тем же, после чего все в полной тишине доехали до первого этажа.

2.2.

На улице было многолюдно. Тёмные плащи, пальто, шляпы; по дороге, разбрызгивая лужи, сновали машины, со звоном проехал трамвай и исчез за поворотом. Дождь недавно закончился, улица выглядела блеклой, неяркой, воздух был пропитан сыростью и туманом.

Ян спустился в метро.

2.3.

Здание Министерства находилось в тесном неприметном переулке. Оно казалось гигантским, чем-то напоминая дом, в котором Ян поселился, так же поднималось далеко вверх, к небу, и нависало чёрной громадой над мостовой. Маленькие редкие окна безжизненно смотрели на прохожих, с массивных карнизов капала вода.

Напротив, буквально в нескольких шагах, стояли другие огромные дома, и было непонятно, жили там люди или работали какие-то организации. Улица словно лежала на дне глубокого ущелья.

Ветер неспешно переворачивал разбросанные по тротуару бумаги, вдали дворник медленно сметал их в кучу. Ян удивлённо заметил у него кожаные нарукавники, которые часто надевают чиновники и бухгалтера.

На здании не было никакой таблички, однако над входом остались следы от когда-то прикреплённых к стене букв.

У Яна мелькнула странная мысль, что Министерство на самом деле являлось безымянным и до исчезновения вывески.

– Мысль не такая и странная, ведь её можно сказать или написать на бумаге, – возразил он себе. – Если что-то нельзя выразить словами, вот тогда действительно странно.

Затем раздражённо добавил:

– Думаю о всякой чепухе, потому что боюсь зайти.

И решительно открыл дверь.

2.4.

Ян очутился в большом вестибюле. Никого не было видно. Наверное, он опоздал к началу рабочего дня, и все уже прошли. В центре, поскрипывая, медленно крутился металлический турникет. Ян постоял минуту, надеясь, что он остановится, и, не дождавшись, осторожно проскочил мимо и пошёл к широкой лестнице в конце зала. Подойдя к ней, Ян оглянулся на продолжавший вращаться турникет.

2.5.

Слева виднелось несколько лифтов, но Ян не знал, куда ему надо идти и решил воспользоваться лестницей. Она привела его на второй этаж, в длинный, тёмный и безлюдный коридор. Под потолком проходили жестяные вентиляционные трубы, возле них висели редкие лампы. Это напоминало уличное освещение – фонарь в круге света, рядом с ним темнота, а поодаль ещё фонари. На полу всюду валялись разбросанные обрывки бумаги. Пройдя дальше, Ян заметил несколько окон, небольших и тусклых, словно ненастоящих. Все двери были закрыты, и из-за них не доносилось ни звука.

В письме говорилось, что отдел кадров должен зачислить его в списки сотрудников Министерства, но где искать отдел, Ян не мог и предположить. Раньше он думал узнать это у первого встречного, но, к сожалению, пока никого встретить не довелось.

Ян решил, что все люди находятся в кабинетах. Ведь если никого нет и там, то это просто невозможно.

Сейчас он откроет любую из этих дверей, и всё станет на свои места.

Ян потянул за ручку, и из двери с высоты человеческого роста наружу посыпалась бумага, папки, связанные верёвками кипы документов. Ян отпрыгнул в сторону, успев подумать, что сюда, наверное, никто давно не заглядывал, но ошибся, потому что через секунду бумажной волной из двери вынесло человека в тёмном сюртуке и нарукавниках.

Поначалу он боролся с потоком, и, поскальзываясь, изо всех пытался вернуться назад в кабинет, откуда его так неосторожно извлекли, и была надежда, что ему это удастся, особенно когда он оказался на четвереньках, то есть в более устойчивом положении, и начал ловко перебирать руками и ногами, словно бывал в похожих переделках и умело использовал полученный опыт, но тут нахлынула вторая волна и окончательно сбила его с ног.

Издав вопль, он с распростёртыми руками упал лицом на бумаги, и течение унесло его к другой стене коридора, где он и остался лежать, словно выброшенный на берег утопленник.

Всё произошло очень быстро.

Бумажный поток иссяк.

Медленно и неслышно вылетело несколько маленьких листочков, но потом и они, описав круг в воздухе, печально опустились на пол.

Ошеломлённый Ян подбежал к мужчине, однако тот уже пришёл в себя, встал и с невозмутимым видом отряхнул с рукавов бумажную пыль. Затем он поправил воротник и холодно посмотрел на Яна.

– Чем могу помочь?

Ян изумлённо ответил:

– С вами всё хорошо?

– Конечно. Вы, позволю себе поинтересоваться, здесь недавно?

– Вообще-то да, – сказал Ян. – Извините, я был очень неосторожен.

– Так бывает.

Мужчина пожал плечами.

– Лист бумаги – вещь непредсказуемая.

Возникла пауза. Ян совершенно не понимал, что делать.

Наконец он спросил:

– Не подскажете, где отдел кадров?

– Пятая дверь направо после четвертого поворота налево. За последним фонарём. Если я вам больше не нужен, то, пожалуй, возвращусь к работе. Не возражаете? Заходите ещё.

Человек кивнул Яну, и аккуратно переступая через рассыпанные бумаги, залез обратно. Потом в коридоре появились другие люди, также одетые в неброские тёмные костюмы или сюртуки. Они торопливо пробегали мимо, не обращая никакого внимания на устроенный беспорядок.

2.6.

Ян шёл, задумчиво отсчитывая повороты.

– Если отвлечься от эмоций, то нет ничего странного. За долгое время скопилось много бумаг.

Затем остановился, потёр переносицу.

– А если не отвлекаться, то есть.

Он ещё молча постоял и произнёс:

– Нет, лучше отвлечься. Намного лучше.

2.7.

Свернув четыре раза налево, Ян подошёл к двери, на которой висела металлическая табличка с надписью «отдел кадров» и облегчённо вздохнул, поскольку подозревал, что встреченный при таких обстоятельствах человек мог в отместку направить его не в ту сторону. Ян постучал и медленно приоткрыл дверь. Ничего необычного не произошло, и он благополучно попал в маленькую тёмную комнату с плотно занавешенными окнами. Повсюду стояли картотеки, шкафы и стеллажи с документами, на полу валялась бумага.

Спиной к входу за столом сидел длинноволосый пожилой мужчина, стука он не услышал и продолжал что-то писать. Ян деликатно кашлянул, но поскольку и это не привлекло внимания хозяина кабинета, пришлось подойти и дотронуться до его плеча. Чиновник мгновенно повернулся, и его лицо оказалось страшно бледным.

– Я плохо слышу, – улыбаясь, сообщил он. – Но я давно в Министерстве и могу понять, о чём идёт речь.

Ян протянул ему рекомендательное письмо, тот долго на него смотрел, сдвинув брови и шевеля губами, потом вернул и снова повторил фразу о том, что он плохо слышит. Затем, пересев за другой стол, открыл на новой странице толстый растрёпанный журнал, записал имя и вытащил из ящика кусочек картона с заранее проставленной печатью.

– Это временный пропуск, – пояснил он. – Но его достаточно, чтобы пройти на работу, а большего от документа требовать нельзя. Потом изготовят настоящее удостоверение, с фотографией. А теперь пройдите на восьмой этаж, к начальнику. Вам очень повезло! Ваш руководитель, его зовут Борис, удивительный человек. Образованный, порядочный, и после назначения остался таким же, каким был до него.

Вдруг он переменился в лице и крепко схватил Яна за рукав.

– Я плохо слышу, – с тревогой и даже мольбой сказал он, как будто Ян мог что-то изменить.

Потом так же внезапно успокоился, улыбаясь, отпустил руку, и Ян бегом выскочил за дверь.

2.8.

В коридоре он внимательно посмотрел на выданный ему пропуск. Лист плотной бумаги был разлинеен, и в одной графе стояла надпись – «клерк второго класса», рядом с ней номер кабинета, чуть ниже – треугольная неразборчивая печать. Другие строки остались незаполненными.

Ян нахмурился. Почему клерк? Слово звучит как-то странно, зачем использовать его лишний раз, да ещё и в официальном документе.

– Но чего ты, собственно, ожидал, – сказал Ян. – Если взглянуть непредвзято, должность обязана называться именно так. Ты хочешь работать клерком, однако тебе не нравится, когда это говорят. Не выйдет! Не надо себя обманывать.

– А что такое "второго класса"? И есть ли, например, "клерки третьего класса"?

И вздохнул.

– Думаю, скоро всё станет известно.

2.9.

На восьмом этаже Ян нашёл дверь, постучался и услышал в ответ торопливое «да-да, заходите».

Кабинет выглядел похожим на отдел кадров, его большую часть занимали шкафы и полки с бумагами, слева в глубине располагался письменный стол, за которым сидел худощавый мужчина средних лет в очках. Почему-то он казался немного встревоженным.

На столе светилась лампа и стояла печатная машинка, а в пепельнице дымилась только что затушенная сигарета.

– Здравствуйте, меня зовут Ян, я назначен на должность в отдел статистики.

– Очень, очень приятно, – воскликнул мужчина, встал и беспокойно пожал ему руку. – Я – Борис.

Ян протянул письмо.

Мужчина опустился в кресло, положил документ и приступил к чтению. Через несколько минут он поднял голову.

– Блестящие рекомендации, – заметил он. – Интересно, кто их писал. А впрочем, неважно. Хорошо, что вы приехали. Я, конечно, вижу вас впервые, но, поверьте, вас нам страшно не хватало.

Он снова пожал Яну руку.

– Уверен, вам у нас понравится. Всем нравится, рано или поздно. Кому как повезёт. Единственное, что надо уточнить...

Он взял письмо и прочёл.

– Глубокое знание юриспруденции, педантичность, стремление к справедливости, повышенная склонность к логике... а вот что такое повышенная склонность к логике? Видимо, это положительное качество, но что оно означает?!

Ян замялся, не понимая, как ответить. Слово "повышенная" звучало действительно странно, а может, Борис вообще не доверял логике? Вдруг он когда-то поступил очень логично, но последствия оказались ужасны? Так часто случается, и мне стоит быть осторожным, решил про себя Ян.

Борис снял очки, вытер их платком, надел, и наклонив голову, с подозрительностью взглянул на него.

– Как вы считаете, всякое высказывание является истинным либо ложным? – неожиданно спросил он.

Ян, помедлив, сказал:

– Обычно так и есть, но иногда истинное и ложное могут быть весьма похожи и иметь общие элементы. Ложное тоже даёт полезную информацию, а порой сообщает даже больше.

Ответ Борису понравился, и он пожал Яну руку в третий раз.

– У вас неплохие перспективы!

А потом спросил ещё кое-что.

– Скажите, вы носите шляпу?

Ян удивился.

– Да, ношу.

– Хорошо! – неясно к чему сказал Борис. – Не переживайте, многие приличные люди тайно увлекаются логикой.

И опять протянул Яну ладонь для рукопожатия.

– И последний вопрос. Вы любите Министерство?

Ян пожал плечами.

– Не знаю. Я только приехал. Как любить неизвестное? А впрочем, наверное, да. Иначе я бы здесь не оказался. А как правильно?

– Правильно – любить. Правильно и безопасно. Относительно безопасно, конечно. Не гарантия, но всё же.

Борис отвернулся, потом опять посмотрел на Яна.

– Сегодня я расскажу вам про Министерство, сведу с коллегами и покажу ваш кабинет – он у вас, кстати, будет свой, отдельный. Но для начала о Министерстве. Признаться, я мало о нём знаю, хотя и работаю здесь всю жизнь. То есть хочу сказать, что оно очень велико, и я осведомлён лишь о небольшой части, а частичное знание опасно тем, что его можно принять за знание в целом. Как ваш начальник, я не имею права такого допустить! Но не беспокойтесь, потом всё сами увидите. Ничто не заменит личный опыт, даже если он ничего не даст. А теперь, пожалуй, пройдёмте в отдел.

2.10.

Кабинет оказался куда больше тех, где Ян уже побывал, и гораздо темнее. Окна были зашторены, настольные лампы горели хоть и ярко, но создавали лишь маленькие, резко очерченные круги света, поэтому людей за столами не было видно, кроме разве что их рук, которые возникали словно из ниоткуда, переворачивали бумаги, писали или печатали.

Ещё одна электрическая лампа светилась над дверью. Ян и Борис остановились в двух шагах от входа, у границы темноты. Их никто не заметил, доносились только бумажные шорохи и негромкий стрёкот печатных машинок.

Борис поднял ладонь.

– Прошу внимания! Познакомьтесь, к нам прибыл новый сотрудник, его зовут Ян.

После этих слов на свету стали появляться чиновники, они пожимали Яну руку, говорили "очень приятно", "рады вас видеть", "безумно счастливы" и тому подобное, а затем уходили назад. Это повторялось довольно долго, мелькающие лица казались похожими, как будто одни и те же люди снова и снова хватали Яна за руку, исчезали и через секунду опять, словно призрак, выныривали из темноты и вновь произносили "очень приятно".

Ян несколько раз оглянулся на Бориса, и тот наконец сказал "всем спасибо", после чего наваждение прекратилось. Застучали печатные машинки, зашуршали бумаги, вспыхнула лампа на чьём-то столе. Все вернулись к работе.

– Сейчас идём к вам, – сообщил Борис и достал связку ключей. – У нас дружный коллектив, люди тихие и добрые. Но хочу дать совет – будьте осмотрительны, вам завидуют из-за собственного кабинета. Его в отделе нет больше ни у кого.

2.11.

Ян подумал, что не знает, каким тот будет, но скорее всего тёмным и мрачным, и не ошибся.

Борис открыл дверь, попросил Яна подождать у входа, а сам, вытянув руку, осторожно пробрался вперёд. Через несколько секунд он, судя по звуку удара и стону, на что-то всё-таки наткнулся, однако потом замигал и вспыхнул свет – Борис на ощупь включил лампу.

Она озарила узкое и высокое помещение. С двух сторон его сжимали шкаф и железные стеллажи со стопками документов, оставляя тесный проход к письменному столу, позади которого виднелось спрятанное шторами маленькое окошко.

На столе лежали покрытые пылью бумажные листы, телефон, печатная машинка и какой-то похожий на неё механизм с цифрами на клавишах. Ян в сумраке даже не сразу понял, что это.

– Неужели не узнаёте? – воскликнул Борис. – Перед вами арифмометр! Нажимаете на цифры, которые хотите сложить или умножить, и поворачиваете ручку. Всё очень просто. Разве никогда его не видели?

– Нет, я с ним работал, но тот был другой конструкции, более современной.

– Нельзя недооценивать старые вещи. Они просты, надёжны и обладают неким скрытым очарованием.

Затем Борис показал на расположенную у стены трубу с закрытым квадратным отверстием.

– Величайшее изобретение – пневматическая почта! Иногда её ошибочно принимают за систему вентиляции. Письмо прилетает по трубе, вам остаётся лишь снять крышку, и оно покорно упадёт в руки. Удивительно! Также можно отправлять бумаги в другой кабинет. Кладёте сюда, указываете адрес, нажимаете рычаг – и всё! Поток воздуха мигом выполнит за вас работу! Внизу – тумблеры управления.

– А тут, – Борис кивнул на полки с бумагами, – лежит необходимая информация. Справки, отчёты, таблицы, и прочее. Когда поступает документ, вы отыскиваете нужные сведения, переписываете их, если надо, подсчитываете – и тоже всё! Приносите мне на подпись, и почтой отправляете ответ по адресу или относите его сами, если почта туда не проведена или сломалась. Такое, к сожалению, случается, но у нас есть ремонтный отдел, в котором трудятся настоящие специалисты, мастера своего дела, и если не повезёт, вы с ними познакомитесь.

Рядом стояло непонятное, напоминающее шкаф устройство, сделанное из толстых некрашеных листов железа, с узкой горизонтальной прорезью посередине и стеклянным окошком с полукруглой шкалой и замершей на нуле стрелкой.

– А это что? – поинтересовался Ян.

– Не догадываетесь? – ответил Борис. – Устройство для регистрации документов. Можно ставить штампы и вручную, но технический прогресс не стоит на месте.

– Смотрите.

Борис воткнул провод в розетку, стрелка качнулась и двинулась вперёд.

– Сейчас нагреется и будет готово к работе.

Через минуту механизм явно нагрелся, жар почувствовался даже на расстоянии, стрелка наклонилась вправо почти до конца шкалы, и внезапно огромный стальной шкаф загудел, начал трястись и подпрыгивать. Ян в испуге отскочил от него.

– Ах да, совсем забыл, – сказал Борис.

Он взял со стола лист бумаги, осторожно сунул его в прорезь, оставив снаружи лишь край, и из устройства послышались жуткие клацающие звуки. Однако потом машина утихла, перестала прыгать и загудела негромко и умиротворённо. Жар спал, стрелка отошла от края и лениво подрагивала в центре. Борис вынул лист, на котором в разных местах чернело с десяток смазанных оттисков печатей.

– Раздражается от долгого безделья, – объяснил он. – Безусловно, машина не может раздражаться, но поскольку это выглядит именно так, слово нетрудно употребить, надеясь, что оно имеет всё-таки метафорический смысл. Но не бойтесь. Достаточно дать лист бумаги, подойдёт и черновик, чтобы устройство поставило несколько штампов и успокоилось. Ничего страшного, если, конечно, в это время не погаснет свет.

Борис даже засмеялся, показывая, что действительно бояться нечего, но быстро перестал, снял очки и посмотрел в сторону.

– Ну, мне пора идти. Много работы, которую за меня никто не сделает. Думаю, вы скоро со всем разберётесь. Но если возникнут затруднения – не стесняйтесь обращаться за помощью ко мне или в отдел. Вот ключ, возвращаясь домой, не забывайте сдавать его в окошко возле проходной, которое вы утром наверно не заметили. Есть вопросы?

– Да. Нельзя сказать, что это меня сильно беспокоит, но всё же...

– Слушаю вас!

– Почему везде так темно?

Борис пожал плечами.

– В темноте вещи выглядят естественнее. Что-нибудь ещё?

– Нет-нет, спасибо, больше ничего.

2.12.

Ян остался один. Несколько минут он сидел за столом, привыкая к новому месту, потом взял лампу и поднял её над головой, чтобы рассмотреть потолок, но тот был слишком высоко и прятался в темноте.

Затем раздвинул шторы, но кроме глухой кирпичной стены невдалеке ничего не увидел. За стеклом беззвучно падали капли воды, Ян попробовал открыть окно, но не смог отодвинуть раму. Осторожно подошёл к регистратору, однако он уже совсем успокоился, не раздавалось даже гудения, только чуть дрожала вдоль шкалы стрелка, показывая, что механизм включён.

Ян снова сел, придвинул телефон, поднял трубку и услышал незнакомый мужской голос. Он с придыханием повторял цифры. "...Сто тридцать восемь, сто сорок, сто сорок четыре....". Вдруг какая-то женщина испуганно сказала "здесь кто-то есть", в телефоне повисла напряжённая тишина, и Ян живо повесил трубку, словно его уличили в чём-то нехорошем.

Потом прикоснулся к печатной машинке. Она казалась очень старой, большой и тяжёлой, с полустёртыми чёрными клавишами.