Текст книги "Львовская гастроль Джимми Хендрикса"

Автор книги: Андрей Курков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 25 страниц)

– Да, но мы к вам по другому поводу приехали… Давайте присядем, – предложил Рябцев и оглянулся на свободный столик у витражного окна.

– Вам что-нибудь взять? – спросил Юрко, переставляя свой бокал с барной стойки на выбранный столик.

– Кофе и пятьдесят грамм «Vana Tallin», – заказал Алик, расслабляя лямку и снимая шляпу.

Он повесил шляпу на вешалку рядом с плащом Винничука. Рябцев тоже снял плащ, встряхнул его так, что брызги воды усеяли пол вокруг.

– Мне тоже кофе, – сказал он.

– Тоже с ликером? – спросил Юрко Винничук.

– Нет, я за рулем. Мне лучше пятьдесят коньяка.

– Так что у вас за сенсация? – нетерпеливо проговорил Винничук, аккуратно перенеся на стол и кофе, и ликер с коньяком.

Рябцев, внимательно глядя в глаза писателю, четко и подробно рассказал свою теорию происходящих во Львове аномальных явлений. Юрко Винничук, слушая бывшего капитана, хмурился, иногда едва сдерживал губы от иронической улыбки. Рябцев не мог этого не заметить, и его голос под конец рассказа несколько обмяк. Алик поймал себя на мысли, что переживает за своего бывшего гэбистского «куратора». Ему хотелось, чтобы Винничук серьезнее воспринимал слова Рябцева, но одновременно вспомнились ему давние совместные пьянки, во время которых Юрко любил зло пошутить, всегда иронизировал, ничего никогда не воспринимал на веру и всерьез. «Может, надо было кого-то другого подыскать?» – подумал Алик. И снова «прыгнул» в память. Однако не было у него больше в запасе знакомых писателей.

– Да-а, – дослушав рассказ Рябцева и выдержав двухминутную паузу, выдохнул Винничук. – Однодневную сенсацию из этого можно было бы слепить…

– Пан Юрий, – перебил его Рябцев. – Спросите у Алика, он не даст соврать… Всё это происходит на самом деле!

– Может, у вас во Львове и происходит, а у меня в Винниках всё тихо и спокойно! – неспешно продолжил Винничук. – Ночные выбросы соленого воздуха или газа – это вот может быть интересно… Скорее всего какое-то подпольное производство или лаборатории… – Глаза Винничука постепенно загорались идеей. – Если лаборатория, или нарколаборатория работает, то должен накапливаться какой-нибудь газ… Они могут его задерживать до ночи, а ночью выпускать… Это уже интереснее. Или даже эксперименты с газом? – Винничук совершенно серьезным пытливым взглядом уставился в глаза Рябцеву. – А вы не помните, в советское время на территории города хранилось химическое оружие?

– Да везде оно хранилось, – Рябцев пожал плечами. – Потом его вывезли… Химическое оружие не пахнет, оно, если что не так, просто убивает… И запах у отравляющих газов другой, не йодистый…

– А вы всё про газы знаете? – спросил Винничук, и Алик, уловив в его голосе ехидную интонацию, скривил губы.

– Нет, – по-простецки признался Рябцев. – Я не был специалистом по газу, я был специалистом по хиппи.

Взгляд Винничука мгновенно стал веселым, и он перевел его на Алика.

Алик, в это время допивавший свой кофе, чуть не поперхнулся.

– Так вы что, с того времени вместе? Связанные одной цепью? – нараспев произнес Винничук.

– Нет, пан Юрий. – Рябцев вздохнул, опустил взгляд на бокал с остатками коньяка и снова поднял его на писателя. – Мы с Аликом с 1986 года по этот сентябрь не виделись! Я его всегда уважал и буду уважать! Просто существовала одна важная вещь, которую я должен был рассказать Алику. Поэтому я его в сентябре и нашел.

– И что же это за вещь? – заинтересовался Винничук, округлив глаза.

Алик только было открыл рот, чтобы рассказать, как краешком глаза заметил приподнявшуюся над столом ладонь бывшего капитана.

– Не надо, – произнес Рябцев голосом, в котором неожиданно зазвучал металл. – Если пан писатель не верит тому, что мы ему сейчас рассказали, то он не поверит и во всё остальное!

Алик допил ликер, оглянулся на барную стойку, размышляя: взять ли еще рюмочку?

– Вы, пан Рябцев, не думайте, что я над вами смеюсь, – лицо Винничука стало более приветливым. – Я всё запомнил и буду над этим думать. Я очень люблю думать, но обычно в одиночестве… Такая у меня привычка. Бокал вина, я и мысли. Телефон Алика у меня есть. Если я что-то придумаю или возникнут еще вопросы, я вас найду… Вы, кстати, колонки мои читаете? – Винничук посмотрел на бывшего капитана с обезоруживающей улыбкой на лице.

– Колонки? – переспросил растерянно Рябцев. – Я газеты редко покупаю…

– А Интернетом пользуетесь?

– Нет, у меня другое увлечение, – признался Рябцев. – Голуби. Может, я вас как-нибудь к себе приглашу…

Рябцев тут же покосил в сторону Алика, проверяя его реакцию на собственные слова. Алик, ощутив на себе быстротечный, ищущий поддержки взгляд бывшего капитана, едва заметно кивнул.

Глава 28

Дождливое утро принесло Тарасу e-mail-сюрприз из России. Незнакомый человек по имени Арнольд предлагал себя в качестве эксклюзивного агента Тараса по Рязанской области.

«Откуда он обо мне узнал?!» – удивлялся Тарас, читая длинный и подробный e-mail, больше похожий на бизнес-план.

Арнольд обещал поставлять двадцать-тридцать клиентов в месяц за тридцать процентов комиссионных и долю в бизнесе. «Доля в бизнесе» заставила Тараса напрячь уставшие мозги еще сильнее. Прошедшая ночь не была особенно тяжелой – камни у очередного клиента-поляка оказались мелкими и податливыми. Хоть их и было три, но вышли они относительно легко, точнее – быстро. Уже в три ночи Тарас освободился и полтора часа простоял у ночного обменника, болтая с Даркой и медленно распивая из «венецианских» пепельниц крепкий черный кофе. Кофе и сейчас горчил на языке у Тараса, а в ушах до сих пор звенел встревоженный голос Дарки. Нет, пока они пили кофе, голос у нее был ласковый и веселый. Это потом, когда он уже вернулся домой пару часов назад, Дарка вдруг позвонила и рассказала о странном клиенте, который подошел к окошку в половине шестого и попросил стакан пресной воды.

– Может, он был пьяный. Я ему объяснила, что воды у меня нет. Он ушел, но меня потом полчаса трясло, пока Орест Васильевич за мной не приехал, – говорила она ему всё еще дрожащим голосом.

«Почему она назвала его клиентом?» – удивлялся мысленно Тарас, припоминая дословно их недавний телефонный разговор.

Снова посмотрел на e-mail из Рязани на экране ноутбука.

«Какая еще к черту «доля в бизнесе»? – невнятное раздражение охватило Тараса. – Мне что, старый автобус покупать, чтобы из этих рязанцев камни оптом вытрясать?!»

Устало покачал головой. Посмотрел на часы – начало восьмого. На улице сухо, во дворе тихо, только время от времени простучат под окнами шаги жителей глубинных парадных двора.

Тарас свернул окошко Интернета, перешел на плеер и включил в режиме бесконечного повтора гимн Украины. Разделся, уменьшил громкость до минимума и залез под одеяло.

Сон пришел сразу, но оказался кошмаром, из которого Тарасу не удавалось выбраться последующие несколько часов. Во сне они с Оксаной вышли из какого-то кафе.

Был ранний, но удивительно безлюдный вечер. Они шли по Коперника, и, когда дошли до магазина «Семена», Тарас захотел показать ей дворик, в котором когда-то жил его давний знакомый. Во дворике, заплетенном виноградом и плющом, на них сверху обрушились птицы – огромные белые чайки с черными головками. Они сбили их обоих с ног и стали клевать. Тарас лежал на спине, отмахивался ногами от птиц, которых не видел, но слышал. Ладонями он закрывал щеки и глаза. А птицы опускались, хлопая крыльями, и били острыми клювами по тыльной стороне ладоней, по рукам. Рядом кричала Оксана. Он отбросил руки от лица, одновременно отпугивая птиц, и обернулся, посмотрел на Оксану. Она сидела на земле, размахивая руками. Ее лицо и ладони были в крови. Несколько чаек ходили вокруг нее, опустив головы и готовясь к атаке, одна падала сверху.

– Осторожно! – крикнул Оксане Тарас, надеясь, что она сейчас посмотрит на него.

Но Оксана его не услышала. Чайка, падавшая сверху, острыми когтями вцепилась ей в волосы и сильно ударила ее клювом. Оксана закричала, подняла руки, толкнула чайку в бок, но чайка не испугалась, а только, извернувшись, клюнула Оксану в ладонь.

И тут резкая боль в шее заставила Тараса завыть и забыть об Оксане. Он рукой схватился за шею, по его пальцам потекла кровь, теплая и липкая. Он посмотрел наверх и увидел над головой несколько кружащихся в небе чаек. Они опускались всё ниже и ниже. Резкая боль в ногах заставила его взглянуть вниз. Только что клюнувшая его в ногу чайка отскочила на метр в сторону и снова, нагнув шею, готовилась к атаке. Тарас, наполненный болью и злостью, прыгнул к чайке и ударил ее ногой, как мяч. Чайка отлетела в сторону, но боль в ноге стала сильнее, и неприятнейшее болевое ощущение заставило Тараса сцепить зубы. Он наклонился, чтобы посмотреть на ногу, и понял, что правая штанина прилипла к ноге ниже колена и насквозь пропиталась кровью. И тут новый удар-укол клюва в спину. Тарас оглянулся на Оксану – она неподвижно лежала на земле лицом вниз. По ее спине и ногам ходили три чайки с окровавленными клювами. Другие чайки стояли рядом.

Тарас проснулся только после того, как во сне умер, разорванный-разодранный хищными птицами. Проснулся мокрый под мокрым пододеяльником. Уселся на диване. Несколько минут приходил в себя, потом набрал полную ванну горячей воды. Лежал в ней не меньше получаса.

Только к трем пополудни, напившись крепкого кофе, Тарас смог полностью отделить свой кошмар от реальности. Но кошмар всё еще оставался перед ним, в нем самом. Он всё еще ощущал эхо боли в ногах, руках, на шее. Он всё еще слышал зловещий птичий хохот и хлопанье больших белых крыльев. Он всё еще слышал крик Оксаны. И вот теперь новое, реальное беспокойство охватило его, беспокойство об Оксане. Может, не случайно во сне именно она была с ним? Не Дарка, с которой, если не считать странного «клиента», просившего стакан пресной воды, ничего неприятного прошлой ночью не приключилось, а именно Оксана!

Тарас вспомнил разбитый аквариум в квартире Оксаны, разбитое окно, кровь чайки, капавшую на пол с подоконника, застывший ужас в глазах Оксаны. С Даркой ничего такого не происходило, иначе бы она ему сказала. Вот почему во сне именно Оксана оказалась рядом с ним, с Тарасом, и они оба стали жертвами больших хищных птиц.

Тарас вспомнил фильм Хичкока, тоже про птиц, нападавших на людей. Но там, в фильме, птицы были мелкие и черные, кажется, дрозды. Да и фильм был совсем не страшный, может быть, даже черно-белый. Утренний кошмар пугал Тараса гипернатуральной яркостью красок, сочностью крови, гиперболизированной белизной самих чаек. Кошмар был куда страшнее и натуральнее любого из фильмов ужасов. Хриплый крик-смех чаек до сих пор рвал слух, царапал ушные перепонки. И какой-то еще зловещий шум фоном присутствовал за этим неутихающим криком чаек.

Тарас зажал пальцами уши. Закрыл на мгновение глаза, мотнул головой, словно пытался сбросить с нее назойливо-неприятную шумовую паутину. Обернулся, остановил взгляд на музыкальном центре. Поставил компакт ДДТ, пультом нашел песню «Свобода», поднял громкость до максимума, и только когда музыка сверху, со всех сторон, и даже басовыми вибрациями деревянного пола снизу окружила его, только тогда он освободился от утреннего кошмара, вытеснил его из своей головы.

Прослушав еще три песни компакта на полной громкости, Тарас выключил музыкальный центр и позвонил Оксане.

– С тобой всё в порядке? – спросил он, голос Тараса звучал очень серьезно, но не взволнованно.

– Да, а что?

– Мне кошмар про тебя приснился, про нас с тобой, – сказал Тарас. – И я забеспокоился…

– Кошмар? Про меня? – голос Оксаны задрожал. – Ты занят?

– Нет.

– Я сегодня дома. Приезжай, расскажешь! Это может быть серьезно… Я тебя картошкой с грибами накормлю. Ты ведь наверняка сегодня не обедал.

– И не завтракал тоже, – вспомнил вслух Тарас. – Хорошо. Скоро буду.

Уже поднявшись на второй этаж и остановившись перед дверью в Оксанину квартиру, Тарас пережил вдруг эмоциональное дежа вю – ему стало на несколько моментов страшно, именно как тогда, когда Оксана вызвала его с Ежи к себе, сообщив перепуганным насмерть голосом, что в ее квартире кто-то есть.

– Ты такой бледный, – удивилась Оксана, впуская приятеля. – Заходи в комнату, я уже всё подогрела!

Тарас разулся, оставил куртку в коридоре на стенке-вешалке, отделявшей от коридора маленькую кухоньку и ванну с туалетом. Прошел и уселся за передвижной сервировочный столик.

– Я уже поела, – сообщила Оксана, опуская перед Тарасом тарелку с грибным рагу, вилку и блюдце с тонко нарезанным салом. – Ну, кушай и рассказывай!

Тарас жевал и говорил. Оксана сидела напротив и, замерев, смотрела ему в глаза. Когда он дошел до дворика на улице Коперника, Оксана достала с нижней полочки столика две рюмки и бутылку водки. Налила. Жестом руки остановила рассказ Тараса и указала взглядом на рюмки. Они выпили. Оксана кивнула – мол, продолжай!

Тарас вслушивался в собственную речь, удивляясь, что рассказывает, как ему сейчас показалось, больше и подробнее, чем пережил во сне.

И вдруг в комнате резко и громко прозвучал крик чайки, отчего Тарас вздрогнул, вилка выпала у него из руки, ударилась о край тарелки и полетела на пол. Тарас ощутил холод.

– Ой, это моя! – Оксана подскочила с табуретки. – Я ей после кормления забыла клюв скотчем склеить! Помоги!

Они подошли к окну, Оксана сдвинула занавеску, и Тарас увидел перед собой в картонной коробке знакомую чайку с перевязанными крыльями, с мощным клювом. Хозяйка квартиры отрезала ножницами полоску скотча от рулончика, лежавшего тут же. Оглянулась на гостя.

– Схвати ее за шею, только нежно, мягко!

Тарас дрожащими руками дотянулся до птицы, аккуратно взял ее левой рукой за шею, а правой прижал сверху. Оксана привычными движениями рук склеила скотчем клюв и облегченно вздохнула. Они вернулись за стол. Тарас занял свое место на диване. Ему на плечо упала плюшевая крыска, одна из коллекции «диванного зоопарка» Оксаны.

– Она тебя любит, – сказала Оксана, сказала и улыбнулась.

Она еще раз наполнила рюмки.

– Ты не спешишь? – спросила хозяйка квартиры.

Тарас отрицательно мотнул головой.

– Такие сны просто так не снятся, – произнесла Оксана, на ее лице не осталось и следа от недавней улыбки.

– Я ж поэтому и позвонил, – проговорил Тарас. – Наверное, тебе лучше от нее избавиться! – Тарас показал взглядом на вновь занавешенное окно, за которым сидела теперь обезмолвленная скотчем чайка.

– Я ее выпущу, когда раны заживут.

– А рыбки где? – поинтересовался Тарас.

– На другом подоконнике. – Оксана кивнула в сторону коридора.

В комнате на несколько минут воцарилась тишина. Тарас молча доедал картошку с грибами, наблюдая за лицом Оксаны, на котором отражалась вся эмоциональная палитра ее мыслей: беспокойство, сомнения, уверенность и неуверенность. Вдруг ее лицо сосредоточилось, глаза «проснулись».

– Ты со мной сходишь? – спросила она.

– Куда?

– Тут рядом, к моей знакомой, – Оксана замялась, нахмурилась, подбирая подходящие слова. – Я с ней иногда советуюсь по поводу снов… Это ее работа.

– К гадалке? – с сомнением уточнил Тарас.

– Не совсем, – уклончиво ответила Оксана.

Глава 29

Лаборатория паранормальных явлений находилась от Оксаны в двух кварталах. Тарас знал этот странный домик, первый этаж которого был выкрашен в голубой цвет. Несколько раз прежде останавливался он тут, оказавшись случайно рядом, чтобы рассмотреть странных слонов, украшавших фасад, почитать непонятные, словно специально запутанные цитаты, трафаретом нанесенные на стекла окон. Останавливаться останавливался, но никогда любопытство не вынудило бы его зайти внутрь. А тут ведущей, или, если точнее – заводящей внутрь этого здания, силой оказалась Оксана. Вопрос присутствия или отсутствия любопытства даже не обсуждался. Оксана просто остановилась перед дверью и послала со своего мобильника эсэмэску. Через минуту дверь открылась, и крупная дама в длинном черном платье впустила их.

– Это с вами? – спросила дама Оксану, указав тяжелым взглядом карих глаз на Тараса.

– Да-да. – Оксана кивнула и пошла вперед, заставив даму в черном уже следовать за ней, забыв о спутнике посетительницы.

Оксана подошла к широкому письменному столу, покрытому бордовой скатертью, уселась на стул, сделанный под старину, с высокими подлокотниками. Дама обошла стол и важно опустилась в свое кресло. Поправила раскрытый перед ней ноутбук, стукнула наманикюренными ноготками по клавиатуре и снова подняла голову.

Тарас остановился за спиной Оксаны и сразу почувствовал на себе тяжелый взгляд дамы в черном.

– Возьмите там стульчик. – Она указала на соседний стол, попроще и без скатерти. – И присаживайтесь!

Далее лицо дамы приняло совершенно другое, менее строгое и формальное выражение. Лицо стало приятно-вопросительным, и смотрела она теперь в глаза внезапно замершей Оксане.

– Рассказывайте! – Мягкий голос дамы в черном легко вытолкнул слово изо рта, приоткрыв напомаженные губки и тут же прикрыв их.

– Ему… сон про меня приснился, – взволнованно заговорила Оксана, бросив взгляд на Тараса.

Дама перевела взгляд на молодого человека.

– Говори! – попросила Оксана, тоже обернувшись к нему.

Тарас стал подробно пересказывать свой страшный сон, глядя несколько безразличным взглядом на сотрудницу лаборатории паранормальных явлений. С одной стороны, удручала его эта пустая трата времени, с другой – Оксана в данной встрече явно видела для себя важность и смысл, так что ничего из увиденного во сне и запомнившегося Тарас в своем пересказе не упускал, стараясь при этом звучать убедительно и заинтересованно.

Прошло минут пять-шесть, прежде чем пересказ сна подошел к финалу. Сухость во рту заставила рассказчика оглянуться по сторонам в поисках если не бутылки минералки, то хотя бы графина с водой. Дама в черном, тем временем, поднялась. Вышла из просторной комнаты через узкую деревянную дверь, оставив посетителей наедине друг с другом.

Тарас осмотрелся внимательнее. Теперь уже не в поисках воды, а из чистого любопытства. Приглушенное освещение заставляло прищуриваться. Противоположный край комнаты как бы терялся за искусственной непрозрачностью воздуха. Тарас рассмотрел там, в глухом, без окна углу более деловой стол, на котором слева от плоского компьютерного монитора лежали книги, одна из них раскрытая. Над книгами зависла своим «немым» микропрожектором настольная лампа-трансформер. Тарас мысленно включил ее и «увидел», как приятный, нежный, почти домашний конус света упал на книги. Не было на том столе никакой помпезной скатерти, а на стене рядом висела карта-схема города.

«Что там за книги?» – подумал Тарас и уже собрался было встать и подойти туда, как вдруг беззвучно открылась узкая деревянная дверь и в комнату опять вошла дама в черном.

Усевшись на свое рабочее место, она уронила на мгновение взгляд на монитор ноутбука, и снова цокнул ее ноготь о клавишу клавиатуры.

– Молодой человек, – ее карие глаза смотрели прямо в глаза Тараса.

Тарас вжался в спинку стула, ощутив некое, чуть ли не физическое давление, исходящее от хозяйки этого плохо освещенного пространства. Дискомфорт от обращенного на него взгляда дамы в черном постепенно трансформировался из физического в психический. Чувство ущербности или неполноценности возникло в Тарасе, и ему захотелось спрятаться, отойти на пару шагов, пригнуться. Нет, он не сдвинулся с места. Более того, Тарасу удавалось фиксировать все эти мельчайшие посторонние движения в его психике. А глазам вдруг стало жарко, и они заслезились.

– Молодой человек, – твердый, густой, объемный голос дамы в черном снова зазвучал над столом. – Мне надо задать вам несколько вопросов… Вам сейчас неуютно потому, что вы зашли сюда только ради вашей знакомой, пытаясь от нее спрятать собственные скептические мысли о нашей лаборатории… Минут через пять вам станет лучше, и это будет означать, что скептические мысли покинули вас навсегда. Надо потерпеть. Понятно?

Тарас кивнул.

Прошло несколько минут умиротворяющей, целительной тишины, и Тарас действительно успокоился и успел зафиксировать установившееся в нем странным, необъяснимым образом чувство душевного равновесия. Вместе с этим чувством к нему пришло иное понимание мира, а вместе с этим пониманием возникло доверие к даме в черном и ко всему этому плохо освещенному «лабораторному» миру. Он оглянулся на Оксану – она сидела неподвижно, взгляд ее был опущен на темно-бордовую скатерть.

– Я думаю, мы можем продолжить, – нарушила тишину хозяйка стола. – Вы, молодой человек, случайно не киноман?

Тарас удивился вопросу.

– Нет, я в кино почти не хожу, – сказал он.

– А фильмы ужасов любите?

Тарас пожал плечами.

– Хорошо, будем конкретнее, – продолжила она. – Вы знаете фильм Хичкока «Птицы»?

Тарас кивнул.

– Может, вы его на днях смотрели?

– Да я даже не помню, когда его в последний раз смотрел. Вспоминал его из-за этого сна – это точно.

– У вас есть женщина?

– Есть женщина, которая мне нравится, – неохотно ответил Тарас.

– Она вам снится?

– Иногда да.

– Вы бы назвали сны с ее участием кошмарами?

– Нет, – поспешно выдохнул Тарас и оглянулся на Оксану. – А почему вы спросили про фильмы ужасов?

– Люди, увлекающиеся фильмами ужасов, часто видят во снах продолжение этих фильмов.

– А-а, – Тарас на мгновение задумался, – понятно… Но я думаю… – Он снова оглянулся на Оксану.

– Что вы думаете?

– Мне кажется, я начинаю понимать, откуда взялись чайки… Точнее… Оксана! Ты рассказывала о своем окне?

– Нет. – Оксана словно проснулась, ее голос прозвучал по-детски удивленно. – А что, надо?

– Окно? – переспросила дама в черном. – Расскажите!

И Оксана поведала хозяйке стола историю о разбитом аквариуме, разбитом окне и большой раненой чайке.

– И эта птица до сих пор у вас?! – поразилась дама в черном. – Почему вы раньше к нам не пришли?

– Я не думала…

Тарас тяжело вздохнул.

– Знаете, – заговорил он, – со мной в последнее время больше кошмаров происходило наяву. И они, кажется, тоже все связаны с чайками. Три раза я не мог пройти ночью по улице к себе домой из-за криков чаек и внезапного ощущения страха… А пару дней назад ночью к нам во двор забежала окровавленная женщина, утверждавшая, что на нее «напали сверху, как птицы»…

– Угу, – промычала дама в черном, и лицо ее вдруг утратило строгость черт. – Я больше специалист по сновидениям… А то, что вы сейчас рассказываете… Это не ко мне!

– Но ведь кошмар обо мне ему снился? – встрепенулась Оксана. – И в прошлый раз вы мне очень помогли, когда объяснили сон с подземным трамваем и падающей ратушей…

– То был чистый сон, – покачала головой дама в черном. – А это… это явные вибрации… Вам надо к Симону Федоровичу… Но он вас, Оксаночка, не примет. Он только мужчин принимает!

– Он что, голубой? – удивилась Оксана.

– Нет, что вы! Просто сюжетно-смысловое толкование снов – это дело, которым интересуются в основном женщины. Пересказать сновидения, конечно, могут и женщины, и мужчины… А объяснить и пересказать вибрации могут только мужчины… Мужчины и ощущают их лучше, чем женщины… Потому что мужчины не такие эмоциональные. Я думаю, – дама перевела взгляд на Тараса, – вам надо обязательно записаться на прием к Симону Федоровичу. Он вам всё растолкует. Лучшего толкователя вибраций вы в Украине не найдете! Он, кстати, и доктор наук по физике.

– Доктор наук? – удивленно повторил Тарас.

– А что тут такого?! – возмутилась удивлению Тараса дама в черном. – Я тоже человек образованный, кстати, кандидат наук по ботанике. Вы же пришли в лабораторию, а не домой к какой-нибудь предсказательнице Тамаре!

– Да-да, – Тарас примирительно закивал головой. – А как записаться? По телефону?

– Да я вас сейчас сама запишу! – разулыбалась внезапно дама, поднялась, отошла в противоположный угол большой комнаты, к столу, который ранее вызвал у Тараса доверие. Раскрыла тетрадь, щелкнула шариковой ручкой с выдвижным пишущим «жалом» и, наклонившись над столом, грациозно произвела, казалось бы, совершенно ничтожное канцелярское действие – внесла на бумагу некую запись.

– Послезавтра в час ночи, – сказала она, возвратившись на свое место. – Будете первым! Это важно! Обычно под конец приема у него снижается внимание, да и слух тоже. А в самом начале он всё слышит и очень внимателен. Только вам надо хорошо подготовиться. Лучше письменно, чтобы ни одного лишнего слова. Это мой вам совет! Напишите всё четко, как в книге, а потом ему медленно прочитаете, а если он захочет, то отдадите ему листок и он сам еще раз прочитает!

– Так а мне что делать? – несколько обескураженно спросила Оксана, оказавшаяся вдруг «за бортом» разговора.

– Лапочка, не переживайте! – Рука дамы в черном протянулась в сторону посетительницы, словно желая погладить ту по плечику. – Потерпите! Надо определить природу сновидения! Если это чистое сновидение, то мы к нему еще вернемся, а если это как-то связано с вибрациями, то он, – дама кивнула на Тараса, – вам всё, что Симон Федорович скажет, передаст.

– Знаешь, мне что-то коньячка захотелось, – грустно призналась Оксана Тарасу, когда они вышли из лаборатории.

– Пошли! – с готовностью ответил ее приятель. – В «Доминик» или в «Волшебный фонарь»?

– Пошли в «Фонарь», – сказала более решительно Оксана и вздохнула.