Текст книги "Письма бойцов (СИ)"

Автор книги: Андрей Максимушкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

– Заходим с боку. Нирод, твоим бить сверху.

– Работаем! – Боря Сафонов первым поворачивает навстречу противнику.

Бой длится считанные секунды, минуты. Между впрессованными в патроны мгновениями нет места страху. Не успеваешь оценить опасность и отрефлексировать. Точнее говоря, на страх времени не остается. Надо выживать.

Кирилл падает на строй торпедоносцев. Большой биплан приближается, растет на глазах. Секунды сближения. Короткая очередь и сразу рычаг на себя. Машины расходятся в нескольких десятках метров. С переворотом на вертикаль.

– Промазал! – с горечью сквозь зубы.

– Заходи повторно!

Взгляд по сторонам. Ведомый держится рядом. Прямо над головой проносится «Сапсан» с цифрой «15» на фюзеляже.

– Антип, «двадцать шесть»! Не отставать!

Повторный заход. Теперь с хвоста. Кормовой стрелок «плетенки» нервничает, садит длинными очередями с большой дистанции. Вот он наклоняется над пулеметом, меняет ленту. Самое время. Скоростной истребитель соколом падает на жертву. На этот раз спокойно сблизиться, взять в прицел и короткой очередью ударить под заднюю кромку верхнего крыла. Кириллу кажется, что он видит, как тяжелые пули рвут металл, разносят кабину, впиваются в сталь мотора.

Торпедоносец внизу идет со снижением. Еще минута и крылатую машину принимают волны. Звук удара не слышен, его заглушает гул своего мотора и стрекот пулеметов вокруг. Есть! Еще один крестик на капоте.

Англичане огрызаются, упрямо тянут к цели, но удача не на их стороне. При раскладе эскадрилья на эскадрилью итог вполне предсказуем и не вызывает ничего кроме желания перекреститься и помянуть души смельчаков на утлых бипланах. Как всегда, вмешивается третья сторона. На эскадрилью Оффенберга наваливаются незнакомые монопланы.

– Аларм!

– «Третий» за хвостом!

В эфире хаос. Отдельные выкрики, команды, вопли сливаются в один сплошной ор. Кирилла словно что-то толкает в плечо, он бросает машину в сторону и видит, как мимо проносится истребитель. Эмблема английская, а сам самолет, такие еще не встречались. Новенькое что-то.

Ведомый не подводит. Арсений повисает на хвосте вражеской машины. Противник закручивает вираж, но попадает в перекрестье прицела «Сапсана» прапорщика Нирода. Это уже финал.

В свалке Кирилл успевает срезать врага. Видя, как трассера впиваются в фюзеляж, как разлетается мелкими осколками плексиглас фонаря, подсознание выталкивает из глубин памяти одну из таблиц опознавания.

– Янки! Это «Дикий кот».

– Бей козлов!

– Горит!

Последняя схватка недешево обошлась эскадрилье. Противник попался не из слабачков, опытные бойцы. В самом начале боя, выпавший со стороны солнца «Уалдкет» пропорол пулеметами от винта до киля машину комэска. Сам Владимир Сергеевич остался в кабине своего верного «Сапсана». Он так и опустился на дно океана в дюралевом гробу.

– Патроны! Выхожу из боя.

Последняя атака закончилась фиаско. Синхронные пулеметы выплюнули из-под капота короткую очередь и смолкли. Мощные крыльевые «березы» уже давно поперхнулись воздухом вместо патронов.

Больно и обидно. Даже если и попал, повреждений не видно. Гад так и летит в ус не дуя. Все давно смешалось. Эскадрильи рассыпались по небу. Звенья и отдельные самолеты вступали в бой самостоятельно.

Истребителей противника оказалось не так уж и много. Все связаны боем или ушли в закат. Одинокий самолет с молниями никто не пытался атаковать. Бой закончился, уцелевшие машины противника уходили на зюйд.

– Мать твою! Господи святый! – Только сейчас Кирилл увидел свой авианосец.

Глава 17
Франция

22 сентября 1940. Иван Дмитриевич

В, штабах фронта сидят люди умные. Настолько умные, что никто кроме них не знает: зачем в Оране целая механизированная дивизия? Командование отдельного саперного батальона иногда задумывалось над вещами стратегического мышления, но так как дураков в офицерах Кексгольмского саперного не держали, то и начальство такими вопросами не бомбардировали, а если и обсуждали, то на своем уровне или с товарищами 2-й Санкт-Петербургской механизированной.

Если со стороны посмотреть, интересно получается. Механизированный корпус разбросан по огромной территории. Одна дивизия до сих пор в Сирии. Танковая дивизия в Египте. Еще одну механизированную как говорилось занесло аж в Алжир. Корпусные части усиления, равномерно раскиданы по всему Средиземноморью. Сам командир корпуса по слухам давно обосновался в Багдаде при штабе фронта. Замечательно! Русские войска в Африке и на Ближнем Востоке спасает только одно – отсутствие противника.

Впрочем, во всем этом радовало одно – 3-й мехкорпус точно не перебросят во Францию. Стоят, как дама из известного анекдота: Одной ногой в Сирии, другой в Алжире, а посередине дыра страшная. Значит, все самое интересное прекрасно без кексгольмских саперов обойдется.

– Побывать в старой Англии весьма любопытно, но не во время штурма, – высказал свое мнение капитан Кравцов.

Иван Никифоров поправил солнцезащитный зонтик. Тень как-то незаметно убежала. Офицеры беззастенчиво убивали свободное время на берегу моря. Бесконечный галечный пляж, местами мелкий песок, рокот прибоя, чайки над волнами. Верстах в двух вдоль берега идёт эсминец, или большой сторожевик. Потрясающее место. Фантастические виды. Ничем не хуже разрекламированных курортов Крыма и Мраморного моря.

– В первой роте опять сегодня учудили. Слышали, Еремей Сергеевич? Нашли какие-то древние руины, или горные останцы причудливых форм. Собрали отряд и отправились добиблейские сокровища раскапывать.

– Знаю, это Гакен начитался про древний Карфаген, решил археологией развлечься. Не дают Петру Ивановичу покоя лавры Шлимана, все надеется свою Трою откопать.

– Так Карфаген в Тунисе, если не путаю.

– Бог с ним, Иван Дмитриевич. В этих краях на каждом шагу следы древних цивилизаций. Может и в отрогах Атласа близ Орана что-то римское найдут. Помните две недели назад Аристов откопал склад с историческими консервами потерянный с прошлой войны?

– Там все пропало. Вин и коньяков не нашли, а жестянки обратно закопали. Их даже вскрывать побоялись.

– Чую по нашу душу, – капитан кивнул в сторону быстро приближающегося под берегом солдата в пятнистой форме и с тюрбаном на голове.

– У нашего Григория Петровича очередная блестящая идея, – вспомнив про комбата Никифоров потянулся до хруста в суставах.

Занятость личного состава больной вопрос в таких вот удаленных от фронтов мест расположения, особенно с курортным климатом. Командирам производилось напрягать извилины и фантазию чтоб занять людей хоть чем-то. Больше даже не из любви к труду или природного садизма, а чтоб молодые лоботрясы от безделья чего не учудили. Правда, возникали трудности, Средиземноморье, солнце, морской бриз расхолаживали офицеров еще больше чем рядовых сапёров. А традиционное развлечение «копать от меня и до обеда» вызывало ропот и нестерпимое желание свалить в самоволку или в лазарет.

– Ваши благодия, – сапер остановился за два шага до офицеров, – господин полковник просит в штаб.

– Срочно?

– Очень срочно. Сказал, чтоб без промедления в любом состоянии.

– Тогда хватай зонт, а мы собираемся и побежали, – Кравцов не растерялся и сходу озадачил бойца.

Привычка одеваться быстро в армии вырабатывается моментально. Особенно у побывавших под обстрелом.

– Так и не расстаетесь с винтовкой? – помощник комбата кивнул на «шведу» за плечом Никифорова. Сам Еремей Кравцов обходился «Парабеллумом» на поясе. Причем носил оружие явно солидности и авторитета ради, а не на случай реальной необходимости.

– Извиняй, Еремей Сергеевич, как в молодости привык, так в армии отвыкнуть не могу. Удивительно практичная и полезная штука. Мне уже трижды жизнь спасла, – с этими словами Иван Дмитриевич хлопнул по прикладу штурмовой винтовки.

До французских казарм где разместились саперы быстрым шагом четверть часа. Полковник Никитин встретил офицеров в комнате совещаний. Внешний вид обоих не совсем соответствовал требованиям устава, но в Алжире это давно никого не волновало. Даже унтера и фельдфебели с седыми висками благодушно взирали на солдат в тюрбанах, трофейных тропических шлемах, расстегнутых гимнастерках. А вот брились все ежедневно и регулярно, был у комбата такой пунктик. В этом плане спуску никому не давали.

– Загорали, купались?

– Есть такое, – отнекиваться было бы глупо.

– Значит, оба завтра летите в командировку. Я вот не успел сегодня даже дойти до моря.

– Документы готовы? – Иван Дмитриевич и не спрашивал направление полета. Все равно вопрос ни на что не влияет.

– Франция. Шербур. Это где-то на севере.

– Порт, большой порт на берегу Канала, – поправил командира помощник.

– Задачу сам не знаю. По прилету находите полковника Манштейна и разбираетесь со всеми вопросами на месте.

– Нас опять переподчиняют? В Багдаде не знают куда нас засунуть?

– И хорошо, что не знают, Еремей Сергеевич, – язвительно бросил Никитин. – Мне хороший друг весточку передал, тылы корпуса отправляют в Заволжье. 8-я механизированная снимается из Сирии. Пока едут в степи под Оренбургом, дальше неведомо, но это точно не конечная точка.

– Переформирование?

– Не совсем, Иван Дмитриевич. Нашим соседям из 2-й Санкт-Петербургской отдельным самолетом прислали секретные пакеты с картами Северной Маньчжурии и Дальнего Востока.

– Не хотелось бы, – Кравцов сразу понял куда ветер дует.

– Прекрасные места и климат здоровый, – заметил штабс-капитан Никифоров. Вот на счет восточных владений Империи он имел свое особое мнение.

– Сплюньте, Иван Дмитриевич, – комбат покачал головой. Скрестив руки на груди продолжил, – слухи нехорошие ходят. Сами как думаете, если американцы англичанам продали две дюжины старых эсминцев и сдали в аренду новый авианосец, чем это закончится?

– Так может наоборот, на Дальнем Востоке спокойнее всего будет? В Китае японцы сидят, чужих не пустят. За Филиппины драться мы не будем, у нас и флота на Тихом океане нет. В газетах сообщали, сводки были, да вон ваш племянник, Иван Дмитриевич, писал, что по СевМорПути эскадренные авианосцы пришли. В Аляску вцепляться это совсем сумасшедшими надо быть.

– Не сглазьте, Еремей Сергеевич. Как раз сумасшедших у нас очень много судя по последним сводкам с Запада.

На этой оптимистичной ноте разговор завершился. Утром обоих офицеров ждал «Кергесс» чтоб отвести на аэродром. Маленький двухмоторный транспортник уже прогревал моторы. Вместе с саперами во Францию летели четверо офицеров механизированной дивизии и двое военных чиновников по интендантству.

Небесный извозчик неторопливо полз под облаками. Комфорт в салоне относительный, лучше, чем в грузовике через пустыню, но даже с межгубернскими линиями провинциальных авиакомпаний не сравнить. Одна промежуточная посадка в Марселе, почти десять часов в небе, и вот он Париж. Точнее говоря, аэродром в пригороде. Конечная остановка.

– Нас встречают?

– Вопрос интересный, – ответствовал Кравцов. – Ничему не удивлюсь. Манштейна должны предупредить, но будет это машина или билеты на поезд неизвестно.

– Как бы самим не пришлось вокзал искать. Вы были в Париже?

– Не приходилось. Вы думаете о том же, что и я?

К сожалению, или радости, саперов на аэродроме ждали. Даже не успели дойти до аэровокзала, как к самолету подкатила легковушка. Ефрейтор из службы обеспечения поинтересовался фамилиями прибывших. Кравцова и Никифорова ждал персональный самолет.

– Ваши благородия, пилот в машине, чемоданы кидайте в багажник.

– Как хоть называется это место?

Ответ ефрейтора заглушил рев моторов тяжёлого «Форпоста», воздушный корабль выруливал на взлетную полосу.

Несмотря на войну, аэродром оказался весьма оживленным местом, по полю сновали машины, самолеты ежеминутно взлетали и садились, с вышек управления через мощные усилители звучали команды и указания на трех языках одновременно.

Специальный самолет для «господ саперов» стоял на краю поля. Маленький биплан «Кузнечик» с открытой кабиной. Популярный у армейцев самолет связи неприхотливый способный взлетать с пятачка и садиться на любой поляне. Пилот в ожидании пассажиров читал книжку на крыле самолета.

– В 12-ю мехбригаду довезете? – поприветствовал летуна Кравцов.

– Садитесь, попробуем долететь. Очки в кармашках, парашютов нет, ремни подгоните сами.

Летчик протянул Кравцову руку и помог подняться в кабину, Никифоров сам легко запрыгнул на крыло и даже счастливо избегнул резкого контакта со стойками.

– Осторожнее с каблуками, обшивка полотняная.

На взлет самолет пошел без таких суетных дурацких вещей как доклад на вышку, расписание полётов и авиационная безопасность. Молодой парень с погонами унтера был выше этого. Как он потом объяснил, рация все равно второй день как сломана, а диспетчеры даже не считают малые самолеты на поле. Что до расписания, так если и появится, то после войны, может быть.

Полет прошел без приключений, только пассажиры задубели в продуваемой ветрами открытой кабине. После Африки местный климат резковат-с. Сели на окраине деревни Пети Буа, похоже это местное пастбище. Здесь в лесу и расположилась 12-я бригада. И не только она. Никифоров на подлете заметил на полуострове несколько аэродромов, видел полевые лагеря, колонны характерных армейских грузовиков.

– Авиации много, половина наших бомберов и все немецкие во Франции. Восточнее от Гавра до Брюгге вообще одна сплошная полоса. Аэродромы подскока чуть ли не на пляжах разбивают, – пояснил летчик.

Люди не успели отойти от самолета, как взвыли сирены. В небе с севера приближались многочисленные точки и черточки. Маленькие мошки росли на глазах, превращаясь в самолеты. Все трое мгновенно нырнули в первую попавшуюся щель, укрытий для личного состава здесь нарыли много.

Иван Дмитриевич наблюдал за разворачивающейся прямо над головой апокалиптической картиной воздушного сражения. Грозные построения английских бомбардировщиков неумолимо приближались. Налет не стал неожиданностью для ПВО. Навстречу противнику ринулись десятки стальных шершней.

Истребители сопровождения пытались связать боем наших перехватчиков, бросались наперерез атакующим звеньям. Стрелки бомбардировщиков отбивались от падающих сверху и заходящих с тыла «Дроздов» и «Мессершмиттов». Да, на противника навалились не только истребители с молниями на крыльях, но и с черными крестами.

Вскоре в работу включились зенитчики. Прямо у крайнего дома яростно застрекотал «Эрликон». Со стороны леса частило что-то крупнокалиберное. С оборудованных позиций били пулеметы.

Прямо над деревней закрутился клубок, собачья свалка истребителей. Крылатые машины чуть ли не сталкивались на крутых виражах, закручивали высший пилотаж, яростно поливали противника огнем пулеметов и пушек. От грохота, воя и свиста заложило уши. Никифоров и Кравцов разинув рты глядели на побоище. Таких ожесточённых схваток и таких масштабов воздушных боев они еще не видели.

– Пригнитесь, не высовывайтесь, – посоветовал пилот «Кузнечика», сам он спокойно курил на дне щели. – Может случайной очередью или осколком зацепить. Бывали случаи.

Свалка в небе постепенно перемещалась к югу. Четкие построения бомбардировщиков шли как на параде. Правда от эскадрилий отваливались горящие машины и падали на землю или с протяжным жалобным воем снижались, оставляя за собой дымные хвосты. Счастливчики выпрыгивали из подбитых самолетов и сейчас болтались на парашютах.

Вдруг смолкли скорострельные автоматы на опушке леса и в деревне. Продолжали бухать крупнокалиберные зенитки. Дерзкие лихие парни на легких истребителях вдруг оттянулись к западу. За ними увязались несколько «Спитфайров». Зря. Русские истребители от драки не отказывались. Вон, за считанные секунды двое англичан напоролись на очереди авиационные пушек. Еще трое вышли из боя на горящих машинах.

– Куда они?

– У Курре две мощные батареи. Парни там злые, сначала стреляют, потом смотрят в кого попали, – летчик делился подробностями, – а лимонники скорее всего к Рену идут. Там наши стратеги стоят. С некоторых пор островитяне на них очень обижены. Слышали, заводы Бристоля разровняли в щебень?

– И половину города.

– Без этого не бывает. Если бы с земли не стреляли, глядишь и отбомбились бы точнее.

Беседу прервал грохот бомб. Никифоров и Кравцов как суслики нырнули на дно укрытия. Еще одна серия. Уже дальше. И еще.

Иван поднял голову над бровкой щели. Из-за леса поднимались столбы дыма. Интересно, прицельно отбомбились, или сбросили куда попало чтоб облегчить машины? Это только англичане могут сказать, но их еще спросить надо.

Воздушная угроза прошла мимо. Сражение в небе переместилось далеко к югу. Из укрытий выбирались бойцы. Оказывается, вдоль грунтовки вырыто с десяток щелей. Иван даже не заметил их, так все быстро произошло. Мимо проехал «Дромадер» с солдатами в кузове. Из села выкатились три мотоцикла с пулеметами в колясках. Окрестности оживали. Народ возвращался к своим обыденным делам. Да еще команды на машинах отправились собирать сбитых летунов. Как пояснили саперам, трофеями тоже не брезговали. Так пехота успела оценить британские турельные пулеметы. Интендантов уже завалили заявками на патроны к «Виккерсам» и «Льюисам». Командиры же всегда приветствовали усиление огневой мощи своих подразделений.

Полковник Манштейн встретил гостей в просторном особняке в стороне от деревни, но зато почти у самого леса. Видимо, усадьба местного барона или реквизированная ушлыми бойцами мехбригады под штаб дача. Тут стало ясно почему капитану Кравцову в попутчики дали штабс-капитана Никифорова.

– Рад приветствовать! – полковник сграбастал в объятьях Ивана Дмитриевича. – Так и знал, нам с тобой еще не один мост оборонять и брать.

– Давай лучше строить.

– И это тоже!

– Разрешите, господин полковник, – обратил на себя внимание Кравцов.

– Рад, капитан. Очень рад, Еремей Сергеевич. – Манштейн сразу узнал помощника командира саперного батальона. Приходилось плотно работать и в Палестине, и в Египте.

– Вижу, хорошо обустроились. Спорю ваша бригада не единственная в округе.

– Выиграете, Иван Дмитриевич. Рядом пехотная дивизия. Прямо в Шербуре стоят Алексеевцы.

– Прямо они? Славный полк?

– Эти самые. Ну, вы понимаете куда все клонится.

Упоминание именного элитного полка еще больше уверило Никифорова, что саперам недолго жариться в Африке. Здесь назревают дела по сравнению с которыми пустыня Сахара покажется комфортным прохладным местечком.

Полковник Манштейн быстро ввел в своих гостей в курс дела, заодно развеял некоторые иллюзии, если они вдруг еще оставались. Действительно, Отдельный Кексгольмский батальон возвращают 12-й мехбригаде. Офицерам задача подготовить расположение части, образовать на месте временный штаб батальона.

– Я не знаю, как это выглядит со стороны, умникам в здании с аркой виднее. На побережье истребительные полки, штурмовая и фронтовая авиация, пехота первого эшелона. Пластуны и морская пехота в ближнем тылу. Моряков как в Кронштадте и Либаве, сплошные тельняшки и черные кителя.

Раздраженный тон Манштейна показывал, что полковник на самом деле думает об организации дела и способностях штабных умников. Особенно яркие эпитеты касались включения в первый эшелон самой бригады, особенно ее тяжелого танкового батальона. Иван Дмитриевич никогда раньше не попадал в морские десанты, особенно стратегические с одновременной высадкой целых армий, потому слушал внимательно. Впрочем, с проблемами переправы тяжелых танков он сталкивался, как оказалось это были цветочки. Сложности переправы и высадки растут в геометрической прогрессии от ширины пролива. И вот здесь все очень сильно ухудшается. Да так, что хоть стреляйся.

– Позвольте уточнить, – капитан Кравцов поймал подходящий момент. – Почему 3-й мехкорпус так легко от нас отказался?

– Так у них изымают наиболее зарекомендовавшие себя батальоны из всех дивизий, сам корпус потихоньку выводят в тыл на пополнение и реорганизацию.

Петру Александровичу надо было выговориться, потому он не стеснялся. Дальнейшая судьба корпуса покрыта туманом штабных игр. А раскидали дивизии по всему Средиземноморью и возвращают в Россию чуть ли не отдельными полками намеренно.

– Вот, англичане знают, что в Алжире стоит механизированная дивизия. А на самом деле от нее половина состава. Выздоравливающих из госпиталей сразу на Донгуз отправляют, пополнений ваши соседи и не видели, саму дивизию дербанят и тихонько кусочками выводят. Оставят один батальон с задачей шуметь и гулять как целый корпус, потом и его погрузят на транспорт и увезут.

– А если англичане в Марокко высадятся?

– Сами же понимаете, буде такое случится, в экспедиционной армии все шампанское во всей Франции и ближайших странах за неделю скупят и выжрут. Какой там, за три дня, потом на крепкое перейдем.

Одно можно сказать, после разговора с комбригом, кое-что прояснилось. Надо ли говорить, оба сапера не разделяли радости дражайшего Петра Александровича. Все же климат Алжира для здоровья куда полезнее холодных вод Ла-Манша и плюющихся свинцом, пахнущих тротилом туманов Англии.

Зато встретили старых друзей и знакомых. Сама бригада стояла в лесу, под прикрытием деревьев. Там же нашли палатку для саперов. В соседях оказался капитан Комаров, тот самый героический командир роты, вытащивший своих людей из кровавой бани при Хаттине. Теперь Герман Комаров служил помощником командира бронегренадерского батальона.

Кравцов поинтересовался у Германа Сергеевича, часто ли бывают такие налеты как сегодня? Ответ его успокоил. Последняя массированная атака на Шербур и окрестности случилась две недели назад.

И вообще, противник хоть и активизировался, но встречают его жестко. Зенитки у нас на каждом шагу. Аэродромы забиты истребителями. Причем англичане уже отказались от ударов по портам. Слишком уж плотная ПВО, в море передовые дозоры. Все подходы плотно прикрыты. Вот только радиодальномеров мало, передвижные станции раскиданы по всему побережью, очаговое прикрытие, сплошной линии радиолокационного дозора как у англичан нет. И скорее всего, строить стационарные посты у нас не будут. Настрой командующего армией генерал-лейтенанта Калинина очень уж оптимистичный.