Текст книги "Безумная Роща"

Автор книги: Андрей Смирнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 36 страниц)

ЖАТВА НЕНАВИСТИ
(история двадцать шестая)

Вскоре после возвращения из Медного Замка, Мъяонель обратился к Яскайлегу и Кемерлину, сказав:

– Я должен провести одну магическую процедуру, и хочу, чтобы вы помогали мне.

– Что нам надлежит сделать? – Спросили дроу.

– Прежде всего вам надлежит отправиться вместе со мной в сердце Безумной Рощи, – ответил Владыка Бреда.

Так они и поступили. Роща открыла потайные пути перед своим повелителем, и вскоре они оказались в ее центре, на высоком холме перед сумрачным замком. А следует сказать, что, восстановив Рощу, Мъяонель вскоре после того создал себе замок, вызвав из податливой материи Бреда разжиженный камень и придав ему желаемую форму, а потом убрав из этого камня все свойства, делающие его жидким.

Вокруг пришедших на холм колыхались бесцветно-черные деревья, и движения их были подобны движению пламени. Сила ощущалась здесь повсюду, и эта Сила пульсировала – безумием, пением, неотвратимым ритмом проникая в разумы Яскайлега и Кемерлина, как бы они не пытались оградиться от нее, не слышать музыки, проникающей в Сущее из Царства Бреда, не ощущать тяжелого дыхания этого Царства. Руководствуясь какими-то своими причинами (если у его действий вообще были какие-то причины – а в этом в разное время сомневались многие, общавшиеся с ним), на этот раз Мъяонель не защитил своих спутников, как то бывало обычно, когда он хотел взять кого-нибудь в свой замок, от пагубного воздействия Силы. И окажись в сердцевине Безумной Рощи какие-либо иные существа, не столь искушенные в волшебстве, как дроу – без труда царившая здесь Сила смогла бы найти путь в их умы и души, и изменила бы их так, как изменяла все, с чем соприкасалась. Но дроу – сами великие мастера чар и магии, и на пути Безумия они возводили искусные барьеры, а когда барьеры рушились, у Яскайлега и Кемерлина уже были готовы новые охранные оболочки.

Так стояли они некоторое время, не шевелясь, ограждая себя от влияния Силы и ждали, когда Лорд нарушит молчание.

Наконец, Мъяонель заговорил.

– Когда я в первый раз поселился в Эссенлере, – сказал он, – некоторое время Совет Лордов ничего не знал о моем появлении. Так же и я ничего не знал о нем. Увидев, сколь благодатна эта земля и сколь многое волшебство еще таится в ней – волшебство, которое можно извлечь и пробудить, и использовать для своих целей – я захотел совершить одно дело, мысли о котором посещали меня уже давно, за многие столетья до того, как я стал Обладающим. Я пришел в одно поселение, где обитали темные альвы, и предложил им переселиться сюда. Посредством волшебного искусства ванов, своей Силы и магии, таящейся в новом мире я хотел сотворить новое Целое для народа дроу. Некоторые из ваших поверили мне и приняли мое приглашение. Но моя попытка провалилась. Не знаю, достало ли бы моего магического искусства для подобной работы, так как работу эту завершить мне не дали. Уничтожив меня, мои враги уничтожили и Рощу, и всех, кто населял ее. Но я солгал бы, сказав, что на этом пути не добился совершенно никаких результатов. Кое-чего я все-таки достиг – хотя и не совсем того, чего желал достичь в самом начале. Определенным образом я соединил духовную сущность ваших родичей с одним из аспектов своей Силы…

– Ты изменил их? – Быстро спросил Кемерлин. В глазах Яскайлега был не гнев – только леденящий холод.

– Нет, – качнул головой Мъяонель, – я не менял их волю. Ты ошибаешься, о Кемерлин-Отступник, подозревая меня в каких-то нечестных намерениях. То, что я делал, я делал с их согласия – а далеко не все из пришедших со мной дали на это согласие. Но судьба согласившихся стала иной, чем у прочих. В определенном смысле, моя Сила стала их посмертными чертогами. Так же можно сказать, что они и сейчас – во мне.

– Незавидная участь, – молвил Яскайлег.

– Ты предпочитаешь после гибели тела умереть второй смертью? – Спросил его Мъяонель. Дроу презрительно усмехнулся, но не ответил, а Мъяонель продолжал:

– Их можно извлечь. Для этого я и пригласил вас сюда. Эта процедура болезненна и неприятна для меня, но она возможна, и мне требуются два опытных мастера заклинаний, чтобы уловить эти души и удерживать их внутри волшебных коконов в то время, пока я буду выворачивать свое естество наизнанку.

– Почему же ты сам не можешь провести ритуал Воскрешения? – Спросил тогда Кемерлин-Отступник.

– Они слишком глубоко во мне, – объяснил Мъяонель, – ведь Рощу сожгли в одно время с ними, и тогда же убили и меня самого. Мы сплелись слишком тесно, пребывая в том неописуемом состоянии, в каком существует Сила сама в себе, без всяких внешних проявлений и атрибутов. Поэтому все мое внимание, вся воля уйдет на то, чтобы достигнуть этих областей Силы, и, вместе с тем – самому не раствориться в этих областях.

Сказал Яскайлег:

– Мы ничем тебе не сможем помочь, если ты не оградишь нас от воздействия Рощи. Если ты не заметил – сейчас все наше Искусство поглощено сражением с нею.

Сказал Мъяонель:

– Когда я откроюсь Силе целиком, то никого не смогу защитить от нее. Кроме того, чтобы совершить действо, о котором мы говорим, вам также придется открыться Силе. Мне нечем убедить вас, что это не обман и что я не собираюсь искажать вашу волю – нечем, кроме собственного слова.

Некоторое время дроу молчали. Затем Кемерлин сказал:

– Я верю тебе.

Яскайлег сказал:

– Я верю тебе.

– Но существует еще одно обстоятельство, – заметил Отступник. – Если наши родичи слились с твоей Силой и вы сплелись в единое целое… Не воскресим ли мы безумцев?

– Об этом не стоит беспокоиться, – сказал Мъяонель. – Хотя они растворены во мне и не являются сейчас чем-то, что может сказать о себе «Это – я», процесс, в ходе которого их личности распались на составляющие элементы, а те, в свою очередь, растворились в моей Силе – этот процесс можно повернуть вспять. Гораздо большая опасность угрожала их душам, когда они в первый раз причащались к Силе. Тогда была опасность, что разум их может быть надломлен этим причащением. Но они сохранили рассудок, и не безумие стало править ими, а они – безумием, так же как и я правлю своей Силой, а не Сила – мной. Нет, об этой части воскрешения не стоит беспокоиться.

Сказал Кемерлин:

– Значит, и нам грозит та же опасность? Какова вероятность того, что мы лишимся рассудка?

– Не знаю, – пожал плечами Мъяонель, – будь вы людьми, я бы сказал, что эта вероятность велика. Будь вы ванами, я бы сказал, что вам ничего не грозит, потому что ван, принимая форму пламени, совершенно становиться пламенем, и начинает чувствовать мир так, как чувствует пламя, а принимая форму птицы, начинает воспринимать мир так, как воспринимает его птица – но никогда во времена расцвета нашей расы не было так, чтобы форма поглощала нас, и мы забывали, кто мы такие на самом деле. Но вы – дроу, и я не знаю, что вам ответить. Могу сказать лишь, что из тех шестерых, которых я подверг соединению, ни один не сошел с ума.

– Ну что же, – промолвили Кемерлин и Яскайлег, – мы готовы.

– Откройте мне свою сущность и дайте мне свои руки, – сказал им Мъяонель.

Они сделали, как он просил. Сжав их ладони, призвал Мъяонель Силу. Великим торжеством наполнилась тогда Роща, неистовым стал ее танец, и если прежде ее деревья были – как языки пламени, то теперь стали – как пожар. Прибывала Сила, пульсируя, изливаясь из Царства Бреда – в Сущее. Безумие подступило к Яскайлегу и Кемерлину и вошло в них, а они не противились ему больше посредством Искусства. Умертвив все чувства, погрузив разум в молчание, принимали дроу происходившее с ними так, как следует принимать смерть. А ведь то, что входило в них, хотя и не несло гибель телам, было смертью страшнейшей – смертью их душ. Ведь чтобы ожить, им следовало переродиться, а чтобы иметь возможность переродиться, прежде им требовалось умереть.

Когда безумие поглотило их без остатка, тогда внутреннее их существо по воле Мъяонеля стало собираться обратно. В те мгновения обладал Мъяонель над ними полной властью, и если бы желал, мог бы изменить их, как хотел: мог сделать Яскайлега и Кемерлина демонами или своими рабами, или внушить им преданность к себе, или хотя бы избавить Яскайлега от той нелюбви, которую, как знал Мъяонель, Яскайлег питает к нему. Но ничего из этого не сделал Хозяин Безумной Рощи. Он любил народ дроу таким, каким был этот народ, и чтил их свободу и гордость, и не желал властвовать над ними.

Вот, выделились из потоков Силы элементы душ и собрались в единое целое. Тогда увидели Яскайлег и Кемерлин, что стоят они, как и прежде, на вершине холма в центре Безумной Рощи. Но хотя и теперь никак не защищал их Мъяонель от своей Силы, более не нуждались они ни в какой защите. Хотя они остались самими собой, Сила уже не стремилась изменить их, поскольку они и без того были ее порождениями и заключали тень ее – в себе.

Сказал Мъяонель:

– Хотя ваш дух и остался прежним, ваши способности к волшебству приобрели некоторые новые свойства. Теперь вы сумеете выполнить то, о чем мы говорили раньше.

Еще долгое время провели они на этом холме. Мъяонель, который, когда творил волшебство, словно открывал некие врата внутри себя, в тот час распахнул их настежь. И дроу Яскайлег и дроу Кемерлин удерживали его дух, не давая ему сгинуть в Царстве Безумия, и посредством заклинаний и магических фигур собирали элементы душ своих родичей, растворившихся в Силе Мъяонеля. Тяжела и кропотлива была эта работа, но, воистину, велико волшебное искусство народа дроу! Наконец, закончили они пряжу заклятий и соткали из тонких нитей шесть душ, составили из бесчисленных элементов шесть сущностей. Заключив те души в особые пентакли, сколь могли, уменьшили они поток Силы, изливавшийся во вне из врат, коими стал Обладающий, Лорд Мъяонель. Немногое смогли Яскайлег и Кемерлин, но и того, что удалось им, хватило, чтобы поколебать равновесие между волей Мъяонеля и напором безличной Силы. Дух Хозяина Рощи вышел из оцепенения и стал ограждать Силу, и закрывать врата перед нею.

Изгнав Силу, упал Мъяонель на колени. Хотя был он сильно изможден этой битвой, но когда дроу помогли ему подняться, сказал:

– Осталось вернуть им только одно – их тела.

Промолвил Кемерлин:

– Не лучше ли отложить эту часть на потом? Ведь неизбежно, что скоро Совет Лордов, узнав о твоем появлении, нападет на нас. Если ты не будешь готов встретить их во всеоружии, твои союзники потерпят поражение. Ты и без того был сегодня на грани. Не стоит переступать через себя и пытаться совершать невозможное. Ты изможден. Когда силы возвратятся к тебе, тогда и твори вновь свое волшебство.

– Кто знает, – ответил Мъяонель, – как повернется битва?

И, вновь прибегнув к магии, из материи Бреда сотворил он шесть тел – в точности такие же, какие некогда принадлежали шестерым дроу. Закончив это, потерял он сознание и рухнул бы наземь, если бы вновь Кемерлин и Яскайлег не поддержали его. Они отнесли Хозяина Безумной Рощи в замок, а сами, вернувшись, соединили души и тела своих родичей, и, пробудив их, рассказали им обо всех событиях, случившихся после часа их гибели.

В то время демон-вестник достиг Грозовой Цитадели и обратился к невидимым стражам, охранявшим ее. Сказал он, что послан к Джезми городским магом Кольмениона. Стражи сообщили о том управляющему, и Джезми (в те времена он не был еще Лордом) принял посланника.

Не медля, ученик Лорда Келесайна отправился в Кольменион. Однако, Джезми не знал, с чем ему придется столкнуться и от того не был осмотрителен. Еще прежде, чем он сумел поговорить с жителями города и выяснить, что же случилось с городским магом, Глаанест и Тайнианим, хотя и не без труда, пленили его. Когда же доставили они пленника в Безумную Рощу и захотели видеть Мъяонеля, сказал им Яскайлег:

– Сейчас это невозможно. Он нуждается в отдыхе.

– Клянусь, ему придется прервать свой отдых! – Воскликнул Глаанест. – Мы поймали в городе колдуна – а этот колдун, хоть и не является Обладающим, все-таки весьма близок к Силе. Мне думается, это чей-то ученик – а если так, значит, скоро Кольменион посетит и его учитель. Пусть выйдет к нам Мъяонель и скажет, как мы должны действовать: отступить или укрепиться в Кольменионе?

– Сейчас я не стану тревожить его, – повторил Яскайлег, а Глаанест, услышав такой ответ, закипел от гнева и собрал в ладонях пламя, как бы готовясь обрушить его на дроу.

– Я отвечу тебе, – сказал тогда Кемерлин-Отступник, – вам следует укрепиться в Кольменионе и закрыть его щитом заклятий. Вряд ли Келесайн Майтхагел или кто-нибудь из тех Лордов, которые придут с ним, станут посредством всей свой мощи ломать этот щит. Не захотят они начинать битвы над городом – ведь даже если победа окажется на их стороне, весь Кольменион будет разрушен. Однако в случае, если они все-таки нападут, вам не следует бездумно сражаться с ними. Как только падут установленные вами щиты, уходите из города, и не задерживайтесь.

Сказал Глаанест, презрительно посмотрев на дроу:

– Это твои собственные слова, альв, или это то, что Мъяонель приказал передать нам?

Сказал Кемерлин:

– Да. Такова его воля.

Но когда ушли Глаанест и Тайнианим, спросил Яскайлег Отступника:

– Зачем ты солгал ему?

Сказал Кемерлин:

– Хотя он и не Обладающий, но в Силе Глаанест считает себя равным Повелителям Стихий. Он никогда бы не принял совета от того, кого мнит стоящим ниже себя. Однако время идет, и если бы Глаанест и Тайнианим начали действовать сами, то вне зависимости от того, удачными оказались бы их действия или нет, они стали бы думать, что Мъяонель предал их, предоставив собственной судьбе. А таких мыслей нельзя допускать.

Вскоре после того как Глаанест, Тайнианим, Госпожа Гадюка и муж ее, Господин Випер, Гюрза и Каскавелла укрепили Кольменион и закрыли его щитами заклятий, к городу пришел Повелитель Молний. Он был один. Неизвестно, чем бы закончился его поединок с шестью Повелителями Стихий (хотя по одиночке он без труда управился бы с любым из них), но Лорд Келесайн, как и предсказывал Отступник, не стал разрушать город ради того, чтобы добраться до своих врагов. Встретив сильный отпор и отступив, он отправил в Кольменион посланника, предлагая начать переговоры. Лорды приняли его предложение и условились о встрече, ибо любое промедление было им только на руку.

– По какому праву вы захватили этот город? – Спросил у них Лорд Келесайн.

– Здешний сеньор, – с усмешкой ответил ему Глаанест, – имя которого – Лорд Мъяонель, а титулы – Хозяин Безумной Рощи и Владыка Бреда, пожаловал нам эти земли в вечное владение.

Долго молчал Келесайн, тяжело разглядывая стоявших перед ним волшебников, а затем спросил:

– Как этот Лорд мог дать вам что-либо, если сам по праву не владеет в Эссенлере даже и пядью земли?

– Относительно его прав, – сказал Лорд Гюрза, – существуют различные точки зрения. И нас привлекает та, которой придерживается вышеназванный Лорд.

– Где мой ученик? – Спросил тогда Повелитель Молний.

– Разве у вас был какой-то ученик? – Удивленно распахнув глаза, прощебетала Каскавелла. – Милорд Глаанест, вы, случаем, не видели этого ученика?

– Нет, – сказал Глаанест, по-прежнему усмехаясь в лицо Повелителю Молний, – не видел.

Более ничего не сказал Лорд Келесайн, но повернулся к ним спиной и сотворил волшебную дорогу во Дворец Справедливости, где обитал Лорд Джордмонд. Там обратился он к хозяину замка, потребовав немедленного собрания Совета Лордов.

Сказал Лорд Джормонд:

– Какой беспокойный день! Келесайн, сегодня ты – третий, кто обращается ко мне с этим требованием.

Когда был собран Совет, встал Лорд Архайн и обратился к присутствующим. Был черен его взгляд, а губы дрожали – то ли от боли, то ли от гнева. Сказал он:

– Несколько дней тому назад моя жена и сын отправились в гости к моему брату, Имрадиму. Я долго ждал возвращения Комета и Даниры, но их не было. Тогда я попытался посредством волшебных зеркал поговорить с братом, но никто не отвечал мне. Незадолго до того в Силе, которую разделяем мы с Имрадимом, произошло как бы сильное колебание, и я подумал, что Имрадим не может ответить мне, будучи занят обучением моего мальчика некоторым глубинным основам волшебства. Однако со временем беспокойство мое становилось все сильнее и сильнее. Наконец я верхом на железной птице сам отправился в Медный Замок. Но что я увидел там?! Разрушен дом брата моего, и на том месте – руины! Выжжено Средоточье Силы, разъедены неведомой порчей корни Источника, уходящие в глубины Эссенлера. Что стало с моими родичами – я до сих пор не знаю. Я расспросил местных жителей, но они ничего не смогли рассказать о том, кто напал на замок. Так же пытался я выяснить это и сам, но потерпел неудачу. Теперь обращаюсь к вам, сидящим в этом зале – кто из вас сделал это?! И если здесь находится виновник моей беды, пусть встанет он и скажет, почему сам не бросил мне вызов, почему столь подло напал на моих ближних и пленил их!

Зашумели тогда собравшиеся, ибо им не по нраву пришлись слова Архайна. Поднял руку Лорд Джордмонд и обратился к говорившему:

– Я думаю, что ты ошибаешься, полагая, что в твоих бедах виноват один из присутствующих здесь Лордов. Но скажи – почему ты уверен, что твои родичи не погибли, но были пленены?

– Я пытался воскресить Даниру и Имрадима посредством Силы, к которой причастны мы трое, – ответил Архайн, – но не нашел их. А это означает, что либо враг мой уничтожил их настолько искусно, что способен соперничать в искусстве уничтожения со Стражами Мира, либо означает, что они пленены.

Сказал Джордмонд-Законник:

– Ты упомянул Даниру и Имрадима, но ничего не сказал о своем сыне.

Зарыдал тогда старик и закрыл лицо руками.

– Я и не пытался Вернуть его – это невозможно. Он не был причащен к моей Силе. Я не хотел искажать его собственный путь… Ведь я надеялся, что когда-нибудь Комет обретет собственную Силу во всей полноте.

Сказал тогда Лорд Келесайн:

– Я знаю, кто виноват в ваших несчастьях, милорд. Но я назову это имя, когда настанет моя очередь говорить.

После того встала Леди Астана и обратилась к собравшимся. Сказала она:

– Полагаю, многие из вас помнят проклятое место, где более века назад Келесайн уничтожил некоего Лорда-разбойника, наполнившего ядом и безумием лес к югу от моих владений. Тогда же Тарнааль поверг могучего демона, которого вызвал этот Лорд себе на подмогу – многие должны помнить об этом, ибо поколебались Рассветные Земли, когда Ангел-Страж и тот демон рухнули на землю и проломили ее плоть до огненных недр Эссенлера. Хотя позже мы и пытались, как могли, исцелить эту местность, недавно в ней пробудилась некая болезнь. Эта болезнь распространилась на мои владения, отравила мои ручьи и озера, погубила леса, заставила моих подданных бежать и искать спасения в северных святилищах. Так же я думаю, что эта болезнь – или всплеск Силы изгнанного Лорда-разбойника – породила отвратительных существ, недавно захвативших альвийскую цитадель в Крылатых Горах. Это нападение застало моих альвов неподготовленными, и несомненно, цитадель вскоре будет отбита у захватчиков – однако, я призываю собравшихся устранить причину бед. Полагаю, мы недостаточно хорошо выжгли отвратительную рощу, сотворенную безумцем, и со временем она смогла как-то восстановиться. Нам следует придти туда и закончить начатую работу.

Астана замолчала, а Келесайн Майтхагел поднялся и молвил:

– Хорошо сказано. Именно так нам и надлежит поступить. Но прежде, чем мы отправимся в эти места, выслушайте и мой рассказ. Причина неведомой порчи кроется не в спорах Безумной Рощи, которые мы не заметили более века назад. Причина в том, что Хозяин Рощи, Мъяонель Владыка Бреда – Вернулся. Он или кто-то из его спутников разрушил замок твоего брата, Архайн, он или кто-то из его спутников взял в плен моего ученика Джезми, и он, и никто иной, распространив свою Силу, отравил твои леса, Леди Астана.

И рассказал подробно Лорд Келесайн, чему стал свидетелем в Кольменионе и о своем разговоре с теми, кто ныне владел этим городом. Взволновались собравшиеся. Вскричали они:

– Надлежит немедленно покарать их!

Но сказал Лорд Джордмонд:

– Несомненно, мы должны остановить захватчиков, но отчего-то мне кажется, что это вторжение хорошо подготовлено. Ведь прежде тот Лорд уже сталкивался с нами и знает, какими возможностями мы располагаем. Хотя он и из числа Владык Бреда, вряд ли он безумен настолько, что пришел сюда наобум, не имея никаких козырей в запасе и не обзаведясь могущественными союзниками. Также и рассказ Лорда Келесайна подтверждает мои слова. Он видел только шестерых Лордов, но кто может быть уверен, что это – все союзники Хозяина Рощи? Как видите, ныне Тарнааля нет на нашем собрании: ведь не только Эссенлер оберегает Ангел-Страж, но и во многих других Землях Сущего взывают к его силе и справедливости. Нам следует дождаться его, а пока мы ждем – наилучшим образом подготовиться к сражению.

Возразил Келесайн:

– Но что, если Ангел-Страж не сможет прибыть скоро? Нам не следует торопиться, но и медлить нельзя, ибо болезнь быстро распространяется по тем землям и отрава все глубже проникает в сердце Эссенлера. Мы соберем армии и обложим захватчиков со всех сторон, чтобы не допустить продвижения каджей и змеелюдей. Сами же мы – я предлагаю вам это, Лорды – соберем своих учеников и вассалов, а также лучших волшебников, служащих нам и обратим свое волшебство против сердцевины порчи – той Рощи, где поселилось Безумие. К западу от нее есть большое пустое пространство, где почти ничего не растет. Там некогда раскололась твердь Эссенлера и глубинный огонь его вырвался наружу; впоследствии Хозяйке Деревьев так и не удалось исцелить эту обширную плешь. Нам следует напасть на Мъяонеля с этой стороны. Ведь в войне, которую он начал с нами, нам придется задумываться не о том, как бы ограничить свою мощь и не сжечь ненароком какое-нибудь поселение, но как бы одержать победу и не погибнуть. Если вы согласны с моими словами, предлагаю обсудить время выступления.

Не нашлось среди них несогласных, но еще долго говорили Лорды на том Совете, обсуждая создавшееся положение и меры, которые следовало предпринять, чтобы исправить его.

В то самое время был другой совет, затеянный союзниками Мъяонеля. И спросили собравшиеся в высоком шатре у Яскайлега и Кемерлина, где Хозяин Безумной Рощи. И, услышав ответ, потребовали, чтобы те пробудили его ото сна.

Но сказал Яскайлег:

– Нам не следует делать этого. Его духовные силы истощены. Ему следует восстановиться и прибыть на поле битвы не обессиленным, но во всеоружии.

– Сколько же времени потребуется ему для сна? – Спросил тогда Лорд Полоз. – Или он будет спать и тогда, когда Совет Лордов придет сюда и обратит против нас свое волшебство?

Вторил ему Эну Глаанест:

– Я не боюсь их, но и воевать с ними вместо Мъяонеля – не стану.

Сказал Яскайлег Глаанесту, и скрытая издевка заключалась в его словах:

– А ты и не сможешь сражаться вместо него. Ибо есть Лорды, которые меряются Силой с другими Лордами, а есть воители, которые делят поле битвы с городскими волшебниками и учениками Лордов.

Ярость засверкала тогда в глазах Эну Глаанеста. Вскочил он и сказал Яскайлегу:

– А есть и такие – не Лорды, но рабы их! – которые жалки и беспомощны, и только прячась за спину своего господина, смеют лаять на тех, кто их господину равен.

Яскайлег не отвел взгляда. Презрительно сказал он:

– Меж волшебниками есть и еще одно различие. Одни сами Обрели Силу и достигли ее вершин, а другие получили Силу – вернее сказать – ее обломки, как милостыню, как подачку от своего прежнего господина, переставшего нуждаться в подобном хламе.

Сказала Тайнианим:

– Дроу, говоря так, ты оскорбляешь не только моего брата Глаанеста, но и меня, и Ауга. Ты ищешь ссоры с нами? Это неразумно. Все твое Искусство – ничто перед мощью, которой мы располагаем. Меж нами не может быть поединка – мы не равны.

Сказал Глаанест:

– Много чести – говорить о поединке с этим альвийским отродьем! Его следует прибить без всяких слов, как собаку!

Сказал Аспид:

– Я не допущу ссоры и убью любого, кто станет продолжать ее или затеет новую. Яскайлег и Глаанест, вам следует принести друг другу свои извинения.

А следует заметить, что в числе вассалов Змеиной Королевы Лорд Аспид был лучшим волшебником. Даже и Винауди, превосходя Аспида Силой, уступала ему в Искусстве и опыте. Также и собравшиеся на этот совет хорошо знали, сколь смертоносным может быть волшебство Лорда Аспида.

Но сказал Глаанест:

– Противно моей чести – просить прощения у того, кто ниже меня.

Но сказал Яскайлег как бы удивленно:

– Эну Тайнианим, почему ты говоришь, что я оскорбляю тебя и твоих братьев? Разве то, что я сказал, имеет хоть какое-то отношение к твоему брату Глаанесту? Ведь он – достойнейший из сильнейших и благороднейший из благородных!

– Замолчите вы, оба! – Крикнул Лорд Гюрза. – Если вы только и можете, что вносить разлад и оскорблять друг друга, лучше вовсе держите язык за зубами! Ответь нам лучше, дроу – когда твой господин снова будет с нами?

Выступил тогда вперед Кемерлин-Отступник и сказал:

– Хозяин Безумной Рощи будет пробужден ото сна в свое время. Точного срока я назвать не могу.

Спросила Каскавелла:

– Как же нам надлежит действовать до его пробуждения? Не говорил ли он что-нибудь об этом?

Помедлив, молвил Кемерлин:

– Да, он оставил кое-что, что мне следует передать вам. Прежде всего он сказал, что Совет Лордов либо начнет долгую войну, соберет все свои армии и станет часть за частью отнимать у нас то, что мы уже взяли себе, либо восседающие в Совете придут сюда все вместе и в прямом Поединке Сил постараются уничтожить Хозяина Рощи и его ближайших союзников, чтобы уже затем без помех очистить эти земли от наших солдат и принесенного нами волшебства. Второй путь более вероятен, потому как Лордам Эссенлера невыгодна долгая война с нами – ведь на такой войне они могут потерять многое, и ничего не приобрести, в то время как нам затянувшаяся война даст шанс укрепиться в этих землях. Значит, следует ожидать, что они придут скоро, хотя и без армий, только лишь с ближними своими вассалами и учениками. Куда они направят первый удар? Это очевидно. Туда, где находится центр захваченных нами земель и где не так давно был восстановлен Источник Силы того, кто ведет нас. Ни огонь, ни железо сами по себе не способны уничтожить Рощу – Безумие поработит и огонь, и железо – но и Лорды Совета обладают немалым волшебством. Если они снова выжгут Рощу, сильнейший из вас лишится опоры для своей Силы. Следовательно, если мы знаем, где появится Совет и если мы не должны допустить, чтобы они осуществили то, что хотят, надлежит встретить их у границ Рощи и сразиться с ними. Вот слова Мъяонеля.

И союзники Мъяонеля согласились с этим. Яскайлег же смотрел на своего родича и молчал, и странным был взгляд его.

Так стали они ждать появления врагов своих – изобретая различные заклинания, оттачивая волшебное оружие, выделяя, воссоздавая, выстраивая из Сил новые боевые атрибуты. Мирэн, в сопровождении Гюрзы и Каскавеллы, отправился к границам западной пустыни и повеселился вовсю, разрушая цитадели, сооруженные Лордами в качестве барьера между миром людей и миром духов и джиннов. Но вот в некий день демоны-дозорные донесли своим хозяевам о группе, появившейся недалеко от Рощи. При помощи колдовства спутники Мъяонеля стали следить за тем местом и убедились, что это – те, кого они ждали. Пришедшие поставили временный лагерь и закрыли его щитами заклятий.

Сказал Лорд Аспид Яскайлегу:

– Видишь, они укрепились и готовятся к атаке. Твой господин должен был хорошо выспаться за эти дни, но теперь пришло время пробудить его ото сна.

Сказал Яскайлег:

– С помощью волшебного зеркала я поговорю со своим родичем, находящимся в замке Мъяонеля, и извещу его обо всем этом.

Он отошел в сторону и посредством чар вызвал Кемерлина.

Но сказал Кемерлин:

– Еще слишком рано. За последний час веки Мъяонеля несколько раз дрогнули – кажется, он сам вскоре собирается пробудиться.

Сказал Яскайлег:

– Больше нет времени ждать.

– Еще есть время, – возразил Кемерлин. – Сколько-то времени у Совета Лордов уйдет на подготовку, сколько-то – на разведку боем. Они не сразу пустят в ход всю свою мощь – опасаясь ловушки, они почти наверняка сначала постараются обнаружить вас и спровоцировать на нападение. Некоторое время союзникам Мъяонеля придется обходиться без его помощи.

Усмехнулся Яскайлег и спросил:

– Мне так и передать им?

– Скажи им, – ответил Кемерлин-Отступник, – что Мъяонель пробужден и что он готовит в своих заклинательных покоях оружие великой разрушительной мощи, готовясь в нужный момент обрушить его на Совет Лордов. Скажи им, что Мъяонель приказывает своим союзникам не нападать самим, а выступить лишь тогда, когда Роща уже не сможет сама защитить себя.

Яскайлег погасил зеркало, и, подойдя к Лорду Аспиду, передал ему все так, как хотел Кемерлин. Когда Лорд Аспид объявил об этом остальным, сказал Эну Глаанест:

– Уже более получаса, как они появились на пустоши у границ Рощи. Я ощущаю швы на лице Эссенлера – эти швы прочны, но глубоко под их лагерем я чувствую огонь. Почему бы не пробудить его и не посмотреть, что они станут делать, когда под их ногами разверзнется земля и огонь недр вырвется наружу?

Но сказал Лорд Аспид:

– Нам следует ждать. Кроме того, я не думаю, что тебе удастся застать их врасплох.

В то время Совет Лордов, установив временный лагерь и укрепив его различными охранными заклинаниями (а были среди заклятий и такие, кои защищали от землетрясений и вулканов), также ожидал нападения.

Сказал Лорд Джордмонд-Законник:

– Нас не могли не заметить.

– Мне тоже так кажется, – кивнул Повелитель Молний. – И если они проявляют осторожность, нам следует их немного расшевелить.

Сказав так, он вызвал облако и, поднявшись на нем в воздух, полетел в сторону Рощи. Обратился Лорд Келесайн к своей Силе, к ее разрушительным аспектам, ко всем ее боевым атрибутам. Молниями заискрилось его облако, и молнии окружили своего повелителя, и стрелы из молний легли в его ладони. И, мчась подобно грозовой буре над Безумной Рощей, смеялся Лорд Келесайн, разбрасывая стрелы и соцветия молний. И от тех молний вспыхивали деревья и мгновенно сгорали. И белое пламя сжигало деревья так же легко, как будто бы это были обычные деревья и будто бы никакая магия не защищала их. И сотни нитей-молний обрушились на Рощу, превращая в пепел растения, животных и саму землю.

Но огонь не распространялся дальше.

И, сделав круг над Рощей, оглядел ее Лорд Келесайн и увидел, что хотя огонь и оставил кое-где плеши, большая часть этого проклятого леса осталась неповрежденной и нигде не начался пожар. Более того, видел Лорд Келесайн, как на его глазах затягивается пепел мхом и лишайником, и вытягиваются ветви деревьев, закрывая пустоты, и ядовитый бурый туман проникает туда, где воздух только что был очищен огнем и молниями.