Текст книги "Мечник, Вернувшийся 1000 лет спустя. Том 5 (СИ)"

Автор книги: Андрей Протоиерей (Ткачев)

Соавторы: Оливер Ло
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Глава 15
Преддверие вершины

Мастерская располагалась в заброшенном промышленном квартале среднего города. Снаружи красовались ржавые стены и выбитые окна, типичное здание из тех, что остались после последней волны модернизации. Внутри же царил совершенно иной мир: высокотехнологичное оборудование, голографические проекторы, стеллажи с артефактами различных эпох.

Зеро стоял у массивного верстака, методично работая над своим боевым костюмом. Черный композитный материал был испещрен глубокими порезами – следы недавнего столкновения. Черные волосы, обычно аккуратно зализанные назад, сейчас падали на лицо, пока он склонился над поврежденным участком брони. Ни маски, ни парика не было, сейчас они были ни к чему.

Красная линия оптического сенсора на его маске, лежащей рядом, периодически мигала, сканируя помещение на предмет угроз. Даже здесь, в собственном убежище, Зеро не расслаблялся полностью.

– Так и что, этот Дарион Торн – тот, кого ты искал? – раздался голос из дальнего угла комнаты.

Там, в тени, сидел мужчина средних лет. Острые черты лица, седеющие виски, взгляд, в котором читалась древняя мудрость. Глаза выделялись – они не соответствовали внешности этого мужчины. Он сидел, сложив руки на груди, и наблюдал за работой Зеро с легкой усмешкой.

– Да, – коротко ответил Зеро, не отрываясь от работы. Специальный полимерный состав медленно затягивал разрывы в броне. – Правда, он совсем не такой. Я не понимаю. Он остался таким же, не постарел ни на день, но при этом его техники… Он изучил много новых, на некоторые из них требуются годы, а то и десятилетия тренировок. Так просто их не отточить.

– Но ты скопировал их за пару недель, – улыбнулся мужчина. В его голосе звучало что-то нечеловеческое, словно эхо из глубины веков.

– Ты знаешь, что это лишь благодаря твоей силе, – Зеро отложил инструмент и повернулся к собеседнику.

На его предплечье виднелась странная татуировка – переплетение линий, напоминающее древнюю руну.

Мужчина усмехнулся, и на мгновение его фигура словно размылась, став полупрозрачной.

– Я не понимаю, как это возможно, – продолжил Зеро, возвращаясь к работе. – Раньше я был младше, а теперь… мы можно сказать… ровесники.

– Ну, ты ведь тоже чужой в этом времени, – заметил мужчина, и его глаза на секунду вспыхнули серым светом. – Тем не менее…

– Нет! – Зеро резко развернулся, его лицо исказилось от ярости. – Я пять лет сражался с тварями в Разломах, потому что тебе недоставало силы! Пять проклятых лет собирал осколки твоей мощи, охотился на других апостолов, чтобы ты мог вернуться! А теперь…

Он осекся, тяжело дыша. Мужчина продолжал спокойно смотреть на него, словно вспышка гнева его нисколько не задела.

– Так что с Торном? – мягко перевел тему собеседник. – Хочешь убить его? Или раскрыть свою личность? Показать, кем ты был для него когда-то?

Зеро помолчал, механически полируя восстановленный участок брони.

– Я пока не решил. Слишком много других дел, – он поднял взгляд на мужчину. – Тебе же нужны апостолы других богов, верно? Я убил уже четверых, сколько еще нужно?

– Много, мой юный нетерпеливый друг, много, – мужчина поднялся со своего места. При движении его тело оставляло легкие послеобразы, словно реальность не успевала за ним. – Каждый павший апостол ослабляет их богов и усиливает меня. Но торопиться не стоит. Никто не должен знать, что за тобой стою я. Пока слишком рано для этого.

– И кто следующий? – тихо выдохнув, спросил Зеро.

– На днях я нашел след одной очень интересной богини, – в голосе мужчины появились ядовитые нотки. – Знаешь, она была среди тех, кто предал меня. Когда-то очень давно, когда боги решили, что я слишком опасен для их маленького пантеона. Тогда даже Азатот играл по правилам. Было бы прекрасно, если бы ты убил апостола этой богини.

Он подошел к верстаку, и Зеро инстинктивно напрягся. Даже будучи его апостолом, он чувствовал исходящую от мужчины опасность.

– Но не спеши, – продолжил собеседник. – Поиграйся. Постарайся выманить ее в тело апостола. Я хочу, чтобы она чувствовала боль. Каждый удар, каждую рану. Пусть вспомнит, каково это – быть смертной.

– Точно так же, как боги предали тебя тогда, – тихо сказал Зеро, – Торн предал меня. Бросил, когда я больше всего нуждался в нем. Оставил умирать, словно я ничего для него не значу и… Даже вернувшись он не попытался отыскать память обо мне.

Мужчина кивнул с пониманием.

– Предательство – худший из грехов, не так ли? Но месть, поданная холодной… она слаще всего.

В этот момент его тело начало тускнеть. Мужчина поднял руку, наблюдая, как она медленно становится прозрачной.

– Мое время на сегодня заканчивается, – констатировал он без особых эмоций. – Появиться в этом мире все еще требует слишком много сил. Но скоро, очень скоро, я смогу вернуться.

– Что мне делать дальше? – спросил Зеро, доставая маску и начиная полировать треснувший сенсор.

– Найди апостола Лисары. Я укажу тебе след через метку, – фигура мужчины почти полностью растворилась, остался лишь призрачный силуэт. – И помни – не убивай слишком быстро. Страдания апостола – это страдания бога. А Лисара заслужила долгую агонию.

Когда мужчина окончательно исчез, Зеро устало потер переносицу. В мастерской воцарилась тишина, нарушаемая лишь тихим гулом вентиляции.

– Торн… – прошептал он, глядя на отполированную маску. – Человек, которого я когда-то называл Мастером. Ты даже не узнал меня тогда, когда маска треснула. Не узнал мальчишку, которого сам же обучал основам фехтования.

Он надел маску, и красный сенсор вспыхнул, активируясь.

– Может, это и к лучшему. Когда придет время, я хочу, чтобы ты узнал меня сам. Прямо перед тем, как я воткну клинок тебе в сердце.

Зеро отвернулся от верстака и направился к выходу. У него была новая цель, новая охота. А вопросы о прошлом… они подождут.

* * *

Я медленно двигался вперед по девятому этажу башни Мортиса. Каждый мой шаг вызывал появление новой каменной плиты под ногой. Путь буквально рождался под моей подошвой, словно сама башня была вынуждена признавать мое движение вперед. В абсолютной черноте пустоты не было ориентиров, только эти появляющиеся плиты создавали иллюзию направления.

Отдаленные фиолетовые искры мерцали на периферии зрения, напоминая, что это пространство не совсем пустое. Что-то скрывалось в этой тьме, что-то древнее и голодное.

Я сделал еще несколько шагов, и чернота впереди начала меняться. Сначала появились едва заметные трещины, словно кто-то взял реальность и начал ее медленно ломать. Из трещин проступал тусклый фиолетовый свет, пульсирующий в такт чему-то невидимому.

А потом появились они.

Бледные пальцы, десятки, сотни пальцев, просачивающихся сквозь трещины. Они цеплялись за края разрывов, растягивая их шире, словно пытаясь вырваться из какого-то иного места. Или впустить что-то оттуда сюда.

Металлический запах ударил в нос. Ржавчина, кровь и что-то неописуемо чуждое. Вместе с запахом пришел шепот. Тысячи голосов, говорящих на разных языках, но повторяющих, судя по всему, одну и ту же фразу:

– Стань частью нас… присоединяйся… раствори себя в единстве…

– Заманчиво, – пробормотал я, доставая меч. – Но я пас. У меня аллергия на коллективный разум. Да и вообще, предложение так себе, даже пенсионных не предлагаете, а я, если сложить все года, человек уже возрастной.

Плиты подо мной расширились, формируя узкую тропу над бездной. С обеих сторон уже видны были сотни этих бледных ладоней, тянущихся из тьмы. Пространство вокруг них пульсировало, словно живая плоть. Отвратительное зрелище, надо признать.

Первые твари начали вытекать из расширившихся трещин. «Вытекать» – было единственно подходящим словом. Они не выходили и не вылезали, а именно вытекали, словно жидкость, принимающая форму.

Безликие гуманоиды, в каждом из которых угадывались искаженные останки прежних обитателей башни. Некоторые имели по четыре руки, другие – вывернутые под неправильными углами конечности. Тела были скручены, как мокрая бумага, а на месте лиц зияли рваные отверстия, из которых доносился тот же шепот.

– Часть нас… стань частью…

– Я, вообще-то, индивидуалист, – ответил я, принимая боевую стойку. – Групповые мероприятия – не мое.

Они не нападали хаотично, как можно было ожидать от безмозглых тварей. Нет, они двигались волнами, поддерживая определенный ритм. Каждый рывок сопровождался усилением шепота из глубины. Синхронизированная атака, направляемая единой волей.

Я перешел к Стилю Изгиба Реки. Пусть их собственная инерция работает против них. Первая тварь бросилась на меня, растянув руки-щупальца. Я сместился на полшага влево, одновременно направляя ее движение мечом. Существо по инерции полетело мимо и рухнуло в бездну, его крик затих в черноте.

Следующие трое атаковали одновременно с разных сторон. Окружение, такие всегда стараются держаться одной и той же тактики, если бы не одна деталь – я мог отталкиваться от воздуха. Шаги по Небу подняли меня над их головами, и нисходящий удар разрубил центрального пополам. Густая черная жижа брызнула во все стороны. Та еще мерзость, да уж.

– Фу, – поморщился я, стряхивая субстанцию с клинка. – Могли бы предупредить, что у вас проблемы с гигиеной. Я бы одежду похуже надел. Ария и так беснуется, что на плаще пятна непонятно чего.

Чем больше тварей я рубил, тем ярче становились трещины в пространстве. Фиолетовое свечение усиливалось, а вместе с ним росло и «насыщение» этого места чем-то чуждым. Будто каждая смерть питала само пространство, делая его более реальным.

Или менее. Сложно сказать, когда имеешь дело с вывернутыми наизнанку законами мироздания.

Я продолжал продвигаться вперед, методично прорубая путь сквозь нескончаемый поток искаженных существ. Это напоминало мне те дни в мире демонов – бесконечная резня, шаг за шагом, день за днем. Только там хотя бы было ясно, кто враг. А здесь… здесь были жертвы, превращенные в оружие.

– Бедняги, – пробормотал я, обезглавливая очередную тварь. – Мортис и после смерти не может оставить людей в покое. Типичный некромант, даже собственная смерть его не останавливает. Рабочий до последнего, можно сказать. Восточники бы оценили.

Одна из тварей оказалась особенной. Она двигалась иначе – не как безмозглая марионетка, а с остатками разума. В ее искаженном теле я узнал черты человека. Обрывки одежды мага, татуировки на том, что осталось от кожи.

– Помоги… мне… – прохрипело существо, на мгновение обретя ясность. – Убей… окончательно…

Я кивнул и нанес точный удар в то место, где должно было быть сердце. Тварь рухнула, и на секунду в ее глазах мелькнула благодарность.

– Сколько же ты их здесь собрал, Мортис? – пробормотал я, оглядывая бесконечный поток искаженных тел. – Целая армия подопытных для твоих экспериментов.

Воспоминание накатило внезапно. Тысячу лет назад, еще до вторжения демонов. Мортис тогда только начинал свои эксперименты с границей жизни и смерти. Я помню тот день, когда Аркариус притащил меня в подземную лабораторию, которую они обнаружили.

Сотни тел в стеклянных цилиндрах. Все в разной стадии разложения и трансформации. Мортис пытался создать то, что он назвал – «совершенное существо», способное существовать одновременно в мире живых и мертвых.

Постепенно узкая тропа расширялась. Сначала до нескольких метров, потом больше. Обломки древних плит появлялись то тут, то там, а вместе с ними – фрагменты архитектуры самой башни. Колонны, арки, куски стен – все это материализовывалось из ниоткуда, словно пространство копировало башню из какой-то извращенной и отчасти поврежденной памяти.

Руки по краям тянулись все ближе, некоторые почти доставали до меня. Я рубанул по одной из них, но эффект был временным, рассеченная плоть затянулась за секунды, словно сама реальность здесь обладала регенерацией.

– Не по правилам играешь, – заметил я. – Но ладно, я тоже не святой.

Вскоре пространство расширилось еще больше, и я оказался на краю огромного овала. Своеобразной арены, висящей в пустоте. По периметру располагались десятки застывших ладоней, чьи пальцы вросли в камень, образуя подобие колоннад. Жуткое зрелище, будто кто-то решил совместить классическую архитектуру с анатомическим театром.

Небо – если это искаженное пространство можно было так назвать – было насыщено фиолетовым заревом. Внутри него плавали фантомные отблески различных стихий: всполохи пламени, электрические дуги, снежные вихри. Магическая каша, оставшаяся от экспериментов Мортиса.

Последняя волна существ обрушилась на меня стеной. Сотни искаженных тел, слившихся в единый поток. Шепот превратился в рев:

– СТАНЬ! ЧАСТЬЮ! НАС!

– Отказы для вас пустой звук, да?

Я перешел к Стилю Буревестника. Молнии заплясали по клинку, а каждый взмах отправлял электрические дуги в толпу врагов. Твари падали десятками, но на их место приходили новые.

Минута, две, пять. Арена постепенно покрывалась черной жижей и растворяющимися телами. Шепот слабел, становился тише, пока окончательно не затих.

Я стоял посреди арены, тяжело дыша. Не от усталости – скорее, от отвращения. Резня тварей никогда не приносила удовлетворения, только оставляла неприятный осадок.

И тут пространство содрогнулось.

Ладони по краям арены раскрылись, из них вырвались огромные пальцы, каждый размером с колонну. Они впились в «небо», растягивая его, разрывая фиолетовое зарево. Звук был похож на крик рождающегося мира. Или умирающего, тут уж как повезло.

Из образовавшейся трещины начало вытекать нечто невообразимое.

Существо, если это слово вообще применимо к такой твари, было конгломератом плоти и пустоты. Основу составляли колоссальные кисти рук, десятки их, сшитые вместе серо-сиреневыми жилами. Вместо головы красовалась безглазая маска из гладкой кости, усеянная множеством ртов. Большие, маленькие, человеческие, звериные – все они шептали разные фразы на разных языках, но вместе складывался единый призыв:

– Прими нас… стань нами… раствори границы… откажись от одиночества…

Я усмехнулся, узнав творение.

– Так вот про кого мне рассказывал Аркариус. Венец Падших. Лучшая работа Мортиса Фрауда. Магнум опус некроманта-психопата. Тварь, с которой даже мой товарищ, по совместительству лучший маг пяти королевств, сам не совладал.

Существо медленно опустилось на арену. При каждом его движении пространство вокруг искажалось, словно реальность не могла выдержать его присутствия. Десятки ртов продолжали шептать, и я чувствовал, как эти слова пытаются пробиться в мой разум, найти слабое место в ментальной защите. Они все еще не бросали попытки подчинить меня.

– Знаешь, – обратился я к твари, хотя не был уверен, что она способна на осознанное общение, – обычно гости приходят с подарками. Вино там, конфеты, цветы на худой конец. А ты явился с пустыми руками. Точнее, с кучей рук, но все равно с пустыми. Невежливо это, не находишь?

Венец Падших издал звук, который мог быть смехом, воплем или чем-то средним. Все рты разом раскрылись, и из них вырвался поток черного дыма, быстро заполнявший арену.

Я расстегнул плащ, готовясь к серьезному бою.

– Я, кстати, тоже не с пустыми руками. С подарком, как говорится. В гости без подарка – дурной тон.

Пространственный карман, который Ария зарядила до предела, выпустил свое содержимое. Сорок два меча вылетели одновременно, сверкнув в фиолетовом свете. Они пронеслись мимо меня и воткнулись в каменный пол арены, образуя идеальный круг.

Каждый меч был уникален. Длинные и короткие, прямые и изогнутые, с рунами и без. Некоторые Ария ковала специально для меня, другие были трофеями, третьи – просто качественными клинками, которые могли пригодиться в зависимости от ситуации.

Венец Падших замер, его многочисленные рты затихли на мгновение. Даже искаженному сознанию этой твари было понятно: что-то изменилось. Баланс сил сместился.

– Видишь ли, – сказал я, вытаскивая из ножен свой основной черный клинок, – у меня есть проблема. Я слишком сильный для обычного оружия. Мечи ломаются, не выдерживают нагрузки. А ты, судя по всему, очень прочный. Так что придется использовать запасные варианты.

Я сделал шаг вперед, и все сорок два меча отозвались легкой вибрацией. Воздух вокруг них задрожал от накопленной энергии.

– Аркариус говорил, что Венец Падших – это попытка Мортиса создать существо, способное поглощать души. Не убивать, а именно поглощать, добавляя к своей массе. Каждая поглощенная душа делает его сильнее. Интересная концепция. Посмотрим, сколько ударов ты выдержишь, прежде чем развалишься.

Венец Падших начал меняться. Его аморфное тело пульсировало, перестраивалось. Руки сплетались в нечто похожее на крылья, костяная маска трескалась, открывая новые рты.

– ЗНАЕМ… ТЕБЯ… – прохрипели все рты разом. – ДАРИОН… ТОРН… УБИЙЦА… ДЕМОНОВ…

Я замер. Откуда эта тварь знает мое имя?

– ОН… СКАЗАЛ… О ТЕБЕ… – продолжали голоса. – МОРТИС… СОЗДАТЕЛЬ… ЖДАЛ… ТВОЕГО… ПРИХОДА…

– Мортис мертв, – отрезал я. – Уже тысячу лет как.

– МЕРТВ… НО… НЕ… УШЕЛ… ХОЗЯИН ЗДЕСЬ – Венец Падших сделал шаг вперед, и арена содрогнулась.

Вот как, значит, мои опасения подтвердились и на вершине сидит сам Мортис. Нехорошо. Прямо очень нехорошо.

– И зачем он ждал меня, что он хочет? – спросил я, хотя догадывался об ответе.

– ТВОЮ… ДУШУ… – Венец расправил свои крылья-руки, закрывая половину арены. – СИЛЬНЕЙШУЮ… ИЗ… ВСЕХ… КТО… СТУПАЛ… СЮДА… С… НЕЙ… МЫ… СТАНЕМ… БОГОМ…

– Богом? – я рассмеялся. – Да вы даже договориться между собой не можете, какой из вас бог? Коллективный? Составной? Может, демократически избранный?

Моя неприкрытая насмешка взбесила существо. Волна черной энергии прокатилась по арене. Камень под ней начал разлагаться, превращаясь в ту же черную жижу, что текла из убитых тварей.

– Хватит болтать. Раз уж твой хозяин так тебя ждет, давай покончим побыстрей. Нехорошо заставлять ждать тысячелетнего деда. По себе знаю. А из Мортиса точно уже песок сыпется.

Все рты твари разом взревели. Сотни голосов слились в единый вопль ярости и голода. Венец Падших бросился вперед, его многочисленные руки тянулись ко мне, готовые схватить, разорвать, поглотить.

Глава 16
Раскрытие карт

Венец Падших бросился вперед, его многочисленные руки тянулись ко мне, готовые схватить, разорвать, поглотить. Я выдернул первый меч из круга, – простой стальной клинок без особых изысков, – и швырнул его в сторону. Лезвие пролетело всего полметра, прежде чем я схватил второй меч и перебросил его через первый, создавая перекрестный удар в воздухе.

Третий, четвертый, пятый – я двигался по кругу, выхватывая мечи и перебрасывая их на минимальное расстояние, но с максимальной скоростью. Для стороннего наблюдателя это выглядело как шквал стальных вспышек вокруг меня, хаотичный танец лезвий, не имеющий смысла.

Но Венец Падших понял мою задумку слишком поздно.

Первый меч отсек три пальца на его правой руке-крыле. Второй прошел через запястье, разрубая сухожилия. Третий вонзился в локоть и тут же был выбит четвертым, который продолжил траекторию через плечевой сустав.

За три секунды я использовал двенадцать мечей. Куски сшитой плоти падали на арену дождем, черная жижа брызгала во все стороны. Тварь взревела всеми своими ртами, пытаясь отступить, но я уже переходил к следующей фазе.

– Знаешь, почему я взял столько мечей? – спросил я, подхватывая сразу три клинка. – Потому что порой качество требует количества. Парадокс, но факт.

Стиль Веера Смерти – техника, которую я разработал специально для боя с самыми опасными регенерирующими тварями. Три меча в руках удерживались одновременно, а затем следовало веерообразное движение, создающее стену режущей стали.

Я бросился вперед, вращая мечи как пропеллер. Лезвия врезались в массивное тело Венца, прорезая глубокие борозды. Плоть разлеталась кусками, но тварь продолжала двигаться.

Мечи в какой-то момент все же треснули от нагрузки. Металл не выдерживал концентрации внутренней энергии, которую я вкладывал в каждый удар. С хрустом все три клинка раскололись одновременно, их обломки впились в тело монстра. Удачно получилось, а то ведь могли и улететь куда-нибудь в сторону.

– Дела… – пробормотал я, отбрасывая рукояти. – Ария будет недовольна.

Венец Падших начал восстанавливаться. Отрубленные части тянулись обратно к основному телу, черная жижа текла в обратном направлении, собираясь в единое целое.

Я схватил следующие четыре меча. Пришло время для чего-то посерьезнее. Тем более и противник, подходящий для испытания чего-нибудь нового.

Домен Железного Тирана – модифицированная версия для множественного оружия. Обычно техника создавала купол из скоростных ударов одним мечом. Но с четырьмя…

Я начал вращаться, то и дело подкидывая и перехватывая оружие в воздухе. Каждый меч двигался по своей траектории, создавая четыре слоя режущего пространства.

Мой противник попытался прорваться через барьер. Его руки-крылья ударили по невидимой стене из стали, и тут же были изрублены в фарш. Снова и снова он бросался вперед, теряя все больше массы.

Четыре меча задымились. Металл начал плавиться от трения и энергии. Еще секунда – и они разлетелись осколками, добавив шрапнели к общему хаосу.

– Восемь потрачено, – констатировал я, отступая.

Монстр изменил тактику. Его костяная маска треснула, открывая еще больше ртов. Из них вырвался поток черного дыма, но не простого – каждая частица была крошечным осколком поглощенной души.

– ПОГЛОЩЕНИЕ… НЕИЗБЕЖНО… – прохрипели все эти рты разом.

Черный дым окутал арену, проникая везде. Я почувствовал, как он пытается просочиться в легкие, в поры кожи, даже через глаза. Души умерших царапали мое сознание, шепча о покое в единстве.

– Не оригинальноНеоригинально, – заметил я, доставая еще два меча. – Демоны пытались провернуть то же самое. Не сработало тогда, не сработает сейчас.

Стиль Очищающего Вихря – техника с двумя мечами, вращающимися в противоположных направлениях. Создавала вакуум, втягивающий и уничтожающий любую нематериальную угрозу.

Я закрутил мечи, вливая в них внутреннюю энергию, и черный дым начал втягиваться в созданную воронку. Души кричали, сопротивлялись, но центробежная сила, создаваемая мной, была слишком велика. За десять секунд весь дым сконцентрировался в одной точке между лезвиями.

А потом я просто сжал мечи вместе.

Взрыв выбил меня назад на пару метров. Оба меча превратились в металлическую пыль, не выдержав пикового давления. Но угроза была устранена.

Венец Падших уже восстановил большую часть повреждений. Его аморфное тело пульсировало, перестраивалось, адаптировалось к моим атакам.

– УЧИМСЯ… – прошипели рты. – ПОНИМАЕМ… СКОРО… ПРЕВЗОЙДЕМ…

– Сомневаюсь, – ответил я, подбирая следующую партию мечей. Шесть штук, разной длины и веса. – Видишь ли, у меня еще много сюрпризов.

Время для моей любимой импровизации.

Я подбросил все шесть мечей вверх, каждый на разную высоту. Потом прыгнул, используя «„Шаги по Небу“» для маневрирования в воздухе. Первый меч – удар сверху вниз, рассекающий правое крыло-руку. Оттолкнулся от воздуха, схватил второй меч – горизонтальный разрез через грудь. Третий – выпад в массу ртов на маске.

Я двигался между падающими мечами как жонглер, подхватывая их в нужный момент для удара и отпуская для следующего маневра. Венец пытался отследить мои движения, но я был везде и нигде одновременно.

Четвертый меч пробил то место, где должно было быть сердце. Пятый отсек левую руку-крыло. Шестой вонзился в основание позвоночника – если у этой твари вообще был позвоночник.

Приземлился я уже без оружия. Все шесть мечей остались в теле Венца, торча как иглы в подушечке для булавок.

– Восемнадцать использовано, – подсчитал я. – Почти половина.

Тварь выдернула мечи из себя и отбросила в сторону. Раны затянулись за секунды. Но я заметил кое-что интересное – скорость регенерации замедлилась. Не намного, но заметно.

– Устаешь? – поинтересовался я. – Поглощение душ – энергозатратный процесс, да?

Венец Падших не ответил словами. Вместо этого пространство вокруг него исказилось. По краям арены открылись фиолетовые порталы – точно, как говорил Аркариус.

Из порталов начали вылезать гигантские руки. Это были руки поглощенных им существ, увеличенные до чудовищных размеров. Десятки их, каждая тянулась ко мне.

– Вот это уже интереснее, – признал я, хватая очередную пачку мечей.

Первая рука ударила кулаком по арене там, где я стоял секунду назад. Камень треснул, оставив кратер глубиной в метр. Вторая попыталась схватить меня, но я проскользнул между пальцами, оставив в каждом по мечу.

Руки атаковали хаотично, без координации. Я использовал это, заставляя их бить друг друга. Подпрыгнул на одну, пробежал по предплечью, спрыгнул на другую. Мечи летели во все стороны, отсекая пальцы, пробивая ладони, разрубая запястья.

Но мечей становилось все меньше. Двадцать пять, двадцать восемь, тридцать…

Последние двенадцать я приберег для главного шоу.

Венец Падших втянул все руки обратно в порталы и сам начал меняться. Его тело сжалось, уплотнилось, стало более человекоподобным. Теперь передо мной стояла четырехметровая фигура с четырьмя руками, костяной маской вместо головы и крыльями из сплетенных конечностей.

– ФИНАЛЬНАЯ… ФОРМА… – прохрипели рты. – ТЕПЕРЬ… ПОГЛОТИМ…

Существо создало в каждой руке оружие из чистой тьмы. Меч, копье, топор и коса – все соткано из концентрированного небытия.

Оно атаковало всеми четырьмя видами оружия одновременно. Я парировал первые два удара, увернулся от третьего, но коса зацепила край моего плаща.

– Плащ был подарком, вообще-то, – раздраженно заметил я.

Следующие десять секунд были чистым хаосом. Венец атаковал с невероятной скоростью, его четыре руки создавали непрерывный поток ударов. Я использовал меч за мечом, каждый ломался после двух-трех парирований оружия из тьмы.

Тридцать два. Тридцать пять. Тридцать восемь.

Остались последние четыре меча из сорока двух. И мой основной черный клинок.

Время заканчивать это представление.

Я схватил все четыре оставшихся меча и метнул их одновременно. Но не в Венца – в пол вокруг него, создавая квадрат. Клинки вонзились в камень по самые рукояти.

– ЧТО… ТЫ… – начал Венец, но я уже двигался.

Выхватил свой черный меч и перешел к технике, которую приберегал напоследок. Форма Рассекающей Души – удар, атакующий не физическое тело, а саму сущность противника. Пришло время следующего этапа боя.

Венец Падших взмахнул всеми четырьмя видами оружия, создавая непроницаемую стену тьмы передо мной. Любая физическая атака разбилась бы об этот барьер.

Но мой удар не был физическим.

Черный клинок прошел сквозь тьму как сквозь воздух. Сквозь костяную маску. Сквозь искаженную плоть. Прямо в ядро существа – место, где Мортис связал воедино все поглощенные души.

На мгновение все замерло. Венец Падших застыл с поднятым оружием. Я стоял, пронзив его насквозь. Даже воздух перестал двигаться.

А потом я повернул клинок.

Существо взвыло всеми ртами одновременно. Не от боли – от освобождения. Связи, удерживающие души вместе, начали рваться. Поглощенные сущности вырывались наружу, устремляясь прочь от своей вечной тюрьмы.

Четыре меча, которые я воткнул в пол, засветились. Они создавали барьер, не давая душам разлететься хаотично. Вместо этого освобожденные сущности уходили вверх, растворяясь в фиолетовом небе башни.

Венец Падших начал распадаться. Сначала отвалились дополнительные руки, потом крылья. Костяная маска треснула и осыпалась. В конце остался только искаженный гуманоидный силуэт, едва держащийся вместе.

– МОРТИС… ЖДЕТ… – прохрипел он.

Я выдернул меч из того, что секунду назад былабыло Венцом Падших. На черном лезвии остался странный фиолетовый отблеск – след от соприкосновения с концентрированной сущностью поглощения.

А на гарде моего меча проявился новый символ. Переплетение рук, тянущихся к центральной точке. Память об одной из атак Венца. Может пригодиться.

Четыре меча в полу треснули и рассыпались – последние жертвы этого боя. Из сорока двух осталось… ноль пригодных к использованию.

– Сорок два меча за один бой. Это новый рекорд даже для меня, – покачал я головой. С другой стороны, этот бой позволил протестировать другие техники, что я до этого не применял, что тоже весьма полезно.

В дальнем конце арены медленно проявилась лестница, ведущая вверх. Последний этаж. Вершина башни. Место, где меня ждал Мортис Фрауд.

Я направился к лестнице, убирая меч в ножны. Подъем оказался долгим – ступени уходили вверх по спирали, огибая невидимую ось башни. С каждым шагом воздух становился холоднее, а магическое давление лишь сильнее. Как будто подобное могло меня оставить, ну уж нет.

Наконец я вышел в тронный зал.

Помещение было огромным, но пустым. Черные колонны уходили вверх, теряясь в темноте. Пол из полированного обсидиана отражал тусклый свет, исходящий от единственного источника – трона в дальнем конце зала.

И на троне сидел он. Мортис Фрауд.

Вернее, то, что от него осталось.

Высохшая мумия в истлевшей мантии. Кожа, как пергамент, натянутая на кости. Вместо волос – редкие белые пряди, свисающие с черепа. Глаза – две черные дыры, в глубине которых мерцали фиолетовые искры.

Он медленно поднял голову, и я услышал хруст – словно ломались сухие ветки.

– Дарион… Торн… – голос был как шорох осенних листьев. – Наконец-то…

– Серьезно? – я остановился в десяти метрах от трона. – Я готовился к эпичной битве с личом-некромантом в расцвете сил, а тут… прости, но ты выглядишь так, будто одного чиха хватит, чтобы ты рассыпался. У нас что, день пенсионера в башне ужасов?

Мортис издал звук, который мог быть смехом. Сухой, скрипучий, как дверь на ржавых петлях.

– По —своему остроумен… как всегда… – он попытался встать, но тут же опустился обратно. – Тысяча лет… в этой проклятой башне… Что ты ожидал увидеть? Даже для великого некроманта это много.

– Честно? Что-то более впечатляющее. Знаешь, молнии из пальцев, армию нежити, драматичные монологи о захвате мира. Стандартный набор злодея. А ты даже встать не можешь.

– Я ждал тебя, – сказал Мортис, игнорируя мои насмешки. – С того момента… как ты активировал быстрый переход… на третьем этаже. Только тот, кто знал секреты башни, мог это сделать.

– И что, устроил красную дорожку из монстров? Спасибо, очень мило. Хотя сервис подкачал – чая не предложили, печенек тоже не было. В общем, ничего ты не смыслишь в том, как встречать гостей.

Мортис снова засмеялся, и от этого звука у меня зубы заныли.

– Расскажи мне… Каккак тебе удалось… пробраться внутрь? Башня была заперта… в карманном измерении…

– В мире открылся Разлом, – пожал я плечами. – Прямо в саду моего нового дома. Представь мое удивление, когда я увидел твою башню. Думал, ты давно сдох.