Текст книги "Принц воров"

Автор книги: Андрей Посняков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

С узурпатором! Именно это словечко и должно было вырваться, да говоривший вовремя прикусил язык. Ну, еще бы – во-он, недалече, прошли вооруженные стражи! И как им только не жарко в кольчугах, шлемах…

А Гелимер – да, узурпатор. Классический узурпатор: туманно сославшись на какое-то там старинное завещание Гейзериха, взял да и скинул с престола любимого (или не очень любимого) дядюшку Хильдериха. О чем тут же известил письмом императора Юстиниана – персону, надо полагать, весьма в здешнюю эпоху, авторитетную – мол, теперь я – король, и все по закону, по завещанию, ведь там ясно сказано, что великий вандальский народ имеет законное право свергнуть плохого короля, а Хильдерих был плохим королем, об этом в Карфагене каждая собака знает. Вот великий вандальский народ и поменял плохого короля – Хильдериха – на хорошего – Гелимера.

– Ох уж наш рэкс… – откуда-то сверху все же слышался шепоток, видать, тут многие были не против обсудить политическую ситуацию дня, даже несмотря на периодически проходивших мимо портика стражей.

Александр навострил уши – все же интересно послушать народный глас, все равно делать нечего.

– Это ж надо, назначить своим ближайшим помощником – раба!

– Это ты про Году?

– Про него… Видать, больше некого назначать!

– Как это некого? А королевские родичи? Аммата, Цазон, Гибамунд?

– Ага, их назначь… прежний наш рэкс Хильдерих тоже вот приблизил к себе родича – любимого племянника Гелимера…

– Э! Вы бы языки-то прикусили, парни. Не ровен час…

Так вот Саша и скоротал время до вечера, когда солнце уже явно начало клониться к закату, а море сделалось глубоко-синим, как глаза у оставшейся далеко-далеко Кати. Катя…

Не к месту вспомнив про Мириам, Александр почувствовал укол совести… с которым, впрочем, быстро справился: ну, в самом-то деле, не выгонять же было девчонку? Хозяин неправильно бы понял – прислал бы мальчика, которого тоже пришлось бы прогнать, и тогда вот эта показушная асексуальность наверняка пробудила бы в хитром кабатчике подозрения – ведь Александр вовсе не выдавал себя за христианского философа или монаха. А как должен вести себя уважающий себя воин в самом расцвете жизненных сил?

Отказываться с негодованием от девчонок? Ага, как же!

Однако, интересно, где же Нгоно? Сегодня как раз двадцатое… И «Мистраль» с коммандос должен был возникнуть не так далеко… еще ночью. Что-то не возник. Значит – завтра. Или – в самые ближайшие дни.

Подождав еще немного, молодой человек пожал плечами и отправился обратно в таверну.

Ночью к нему снова пришла Мириам – деньги взяла, засмеялась, обвила шею Саши руками, прищурилась с неким девственно-бесстыдным лукавством. Такая улыбка – вроде б и скромная, но вместе с тем – многообещающая, – наверное, больше бы пошла какой-нибудь молоденькой и ушлой современнице Александра из числа охотниц за миллионерами, нежели девушке раннего Средневековья. Впрочем, людские типы всегда и везде одинаковы.

– О, серебро! Мне нравится… Да, забыла, да. Но ведь я знала, что сюда еще вернусь!

Как-то незаметно они снова занялись любовью, потом Мириам все время смеялась, пожалуй, даже больше, чем первый раз, Саша даже на миг показалась – обкуренная, что ли? Однако нет, темно-шоколадные, якобы невинные девичьи глазки были чистые, да и речь отличалась редкостной для двадцатилетней девчонки логичностью и даже, можно сказать, образностью.

Александр старался побольше расспрашивать, чтобы проводить время не только приятно, но и с пользой.

– Гелимер-рэкс? – смеялась девушка. – А что? У тебя есть к нему какое-то дело, мой господин? О, да, да – Авдальд, я тебя именно так и зову. Но ты такой… слишком ученый для варвара, слишком образованный… извини – могла невольно обидеть, это я не со зла.

Похоже, она вообще ничего не делала со зла, эта вечная хохотушка, и, уж конечно, вряд ли хозяин таверны хоть когда-нибудь хлестал ее плеткой, как девчонка врала вчерашней ночью. Вообще, Мириам любила приврать.

– О, Гелимер, многие наши его ненавидят, хотя… он не хуже и не лучше любого другого.

– Ваши?

– Ну, все горожане, кто считает… все еще продолжает считать себя частицей империи.

– Они ждут ромеев? – прямо спросил молодой человек.

Собеседница ничуть не обескуражилась этим вопросом, потянулась, словно налопавшаяся сметаны кошка. Однако отвечала уклончиво:

– Ромеев? Кто-то ждет, кто-то – нет. У всех разные планы.

– Ты хотела сказать что-то о Гелимере-рэксе?

– О, милый Авдальд… ты очень, очень хорошо говоришь на латыни. Вот только это имя… фи… Авдальд! Тебе больше бы пошло что-нибудь другое, например – Анамексий, Лициний, Александр…

Александр вздрогнул.

– Да-да – Александр, это очень подходящее для тебя имя, мой господин… ой, извини – я, кажется, лезу не в свое дело.

– Да ладно уж. Ну и что там король Гелимер?

– Многие считают его узурпатором.

– Это не новость. И что?

– Да так… про его советников болтают разное. Говорят, будто бы это люди из Тьмы!

– Откуда?!

– Из Тьмы… Больно уж они необычны – на рынке ходят слухи, будто все они черные колдуны!

– Так-так-так, – приподнялся на локте молодой человек. – И что, они в самом деле колдуют? Кто-нибудь это видел?

– Не знаю… так говорят. Ой… кажется, светает…

Вскочив с ложа, Мириам подбежала к окошку – стройненькая и легкая она, похоже, вовсе не стеснялась своей наготы… хотя – чего уж тут теперь было стесняться-то? Эта девушка почему-то напоминала Саше парижских студенток: обаятельных, шустрых, легких в общении и любви. Этакие стрекозы… Вот и Мириам – как стрекоза. Все порхает, порхает, что-то говорит, хохочет… вот – опять:

– Ну, милый мой господин, что тебе еще рассказать о нашем правителе? Что-то ты им сильно интересуешься.

– Как и любой воин.

– Ага! Так-таки любой?!

– Мириам, ты, я смотрю, очень неглупая девушка.

– Допустим.

– И должна понять – меня, как воина, очень интересует и сам правитель, и его планы – ведь очень скоро может случится война.

– То, что она будет – это и без правителя ясно, – танцовщица насмешливо фыркнула. – Твой меч… несомненно, ты им хорошо владеешь. Научишь меня?

– Зачем? Вовсе не меч лучшее оружие женщины. Да и этот клинок слишком тяжел для тебя.

– Ладно. А у тебя есть родичи? Братья, сестры?

– Нет никого, все погибли.

– А дети? Жена?

– Расскажи лучше о себе. Что ты делаешь здесь, в этой таверне?

– Ха! – девчонка ничуть не смутилась. – И ты еще не догадался? Надо же. А-а-а… просто делаешь вид. Ну и зачем?

– Так… А тебе это все – зачем? Деньги?

– Они, – на миг нахмурившись – только лишь на один миг – кивнула танцовщица. – И еще – покровительство сильных мира сего. Без серебра и золота еще можно прожить, без защиты – никак. Ну, кто я такая? Всякий обидит.

– А потом? – тихо спросил молодой человек. – Когда, может быть, ты накопишь достаточно денег…

– Почему это – «может быть»? – Мириам повела плечиком и задиристо тряхнула челкой. – Обязательно накоплю! И открою таверну… и еще – выйду замуж. За богатого и влиятельного старика!

Вот как!

Такой циничной особы – словно бы явившейся вслед за ним аж из двадцать первого века – Александр в эти древние времена еще не встречал ни разу! Ну, и где же тут религиозное сознание? Какое там…

– Ты так рассуждаешь… – Александр – впрочем, ничуть не осуждающе – покачал головой. – А Бог? Как же он? Ведь все, что ты делаешь – грех!

– Кто бы говорил о грехе! – снова расхохоталась танцовщица… и тотчас же сделалась серьезной… опять – лишь на короткий миг. – Да, я знаю, что грешница, и до святой Перпетуи мне еще очень и очень далеко. Сейчас… а дальше – кто знает? Тем более, Господь любит меня – я это чувствую и молюсь каждый день. И еще недорассказала тебе все… наряду с таверной, я хочу открыть больницу для бедных, приют.

– И тем самым замолить прошлые грехи?

– Нет!!! Прошу, не говори так! Просто… – девушка вдруг поникла головою. – Просто я слишком хорошо знаю, что такое быть бедным, жить в ужасающей нищете, не имея вообще ничего – ни своего угла, ни еды… И когда родная мать продает тебя мужчинам – нет, не из своей корысти, а для того, чтобы накормить остальных детей… Господи, как это все омерзительно! Знаешь, а я ведь наврала тебе про богатого старика, на черта мне такой муж нужен! И герой не нужен, нужен обычный… любящий, который бы… Ладно, не будем об этом. Скажи лучше – в каком краю ты жил?

– Я же говорил – в Цезарее.

– О, это очень далеко.

– Не так уж. Вполне можно добраться по морю. Ты что так смотришь? Потолок протекает?

– Потолок? Вовсе нет. Я думаю.

– Если не секрет – о чем?

– О святой Перпетуе… и не только о ней. Кто знает, может быть когда-нибудь, через много-много лет, кто-нибудь будет говорить о святой Мириам? Ой-ой-ой! Только не надо кричать, что я богохульствую! Поверь мне, я люблю Господа ничуть не меньше других. А ты… ты очень необычный человек! Не похожий на остальных.

– Вот как?

В другое время, конечно, Саша вел бы себя осторожней, но сейчас, когда до появления «Мистраля» остались какие-то считанные дни, часы даже…

– И чем же это я необычен?

– Всем! – Мириам вдруг прижалась к Саше всем своим горячим и гибким телом. Сверкнула глазами. – Хочешь, скажу – кто ты?

– Ну, скажи…

– Ты – вовсе не тот, за кого себя выдаешь.

– Да что ты?

– Да! Ты не варвар, вовсе нет. Ты – умный, обаятельный, мужественный, очень красивый и очень хитрый…

– И ты – обаятельная, умная, очень красивая и очень хитрая! Не так?

– Так… – девушка сдула упавшую на глаза челку.

Ой, как ей шел этот жест!

Саша погладил танцовщицу по спине, девушка улыбнулась:

– Знаешь, мы с тобой вместе всего вторую ночь – а будто знакомы всю жизнь! Так не бывает.

– Бывает.

– Может быть, где-то в иных далеких краях… Не в Цезарее, нет – много дальше. И… мне с тобой очень легко, как не было никогда и ни с кем. Вместе с тем я вовсе не хочу, чтоб ты или такой, как ты, стал моим мужем.

– Это почему же? – Саша даже немного обиделся. – Ах да, тебе ж нужен богатый старик… Или нет, не нужен. Тебя не поймешь – ты то одно говоришь, то другое.

– Я же женщина! Сейчас опять совру – мол, муж должен быть предсказуемым, управляемым и… обычным. А ты – вовсе не такой.

– Ишь ты, как рассуждаешь. А как же «да убоится жена мужа своего!»

– Кто тебе сказал такую гнусь? С чего б это я должна бояться мужа?

– Так ты так и не сказала – кто ж я такой?

– Не варвар, – Мириам внимательно посмотрела Саше в глаза, насколько это вообще возможно было сделать при тусклом мерцаньи светильников. – И не чистый римлянин. Сразу вместе – варвар и римлянин. Признайся, твоя мать была из знатного патрицианского рода?

– Почему обязательно – из знатного?

– Иначе твой отец никогда не признал бы тебя!

– Откуда ты знаешь, что он меня признал?

– А-а-а!!! – отпрянув, победно воскликнула девушка. – Теперь поняла! И все же, даже для незаконнорожденного, ты очень необычен. Не только умен, но и добр.

– Добр?

– Да! Другой бы за мои слова… за мой тон… за все мои речи…

– Убил бы!

– Х-ха! Я б еще посмотрела, кто б кого убил!

Александр хохотнул:

– Вот уж не поверю, что ты владеешь мечом, копьем или секирой.

– А я и не говорила про меч и все такое прочее, – дернула плечом Мириам. – У тебя найдется нож?

– Нож? Ну, конечно. Только вполне обычный – мясо при еде порезать.

– Сойдет и этот – давай.

Обычный был ножик, слабенький, Саша его и за нож-то не считал – плохое железо, дешевка, он его походя прикупил еще вчера – так, в качестве обеденного прибора: надоело зубами мясо рвать.

– Видишь во-он тот дальний светильник? – потрогав лезвие пальцем, сверкнула глазами танцовщица.

– В углу?

– Да, в углу. Кажется, пришла пора его погасить – светает.

Ввухх!!!

Она даже не примеривалась, не размахиваясь, вообще не делала ничего такого…. просто нож вдруг, словно сам собой, вылетел из ее рук и, перерубив пополам фитиль, воткнулся рядом в стену.

– Смотри-ка ты! – уважительно промолвил молодой человек. – А ведь и ты не самая обычная девушка, Мириам. Ты что же – была циркачкой?

– Можно, я буду звать тебя – Александр?

– Зови.

– Мне скоро двадцать лет, Александр. Целых двадцать! И за это время – кем я только не была. Не всегда в грязи, но всегда – без намека на счастье.

– Императрица Феодора, говоря, тоже выступала в цирке.

– Я знаю, – танцовщица облизала губы и вдруг приникла с Саше с вновь вспыхнувшей страстью. – Пожалуйста… Не отвергай меня сейчас…

И снова почти целый день молодой человек провел у причала. Смотрел на корабли, на море, на ждущих рыбу котов. И снова никого не дождался. А вечером не пришла и Мириам. Впрочем, она и не обещала придти в эту ночь. Не пришла ив следующую, Александр уде начал скучать, тем более, что Нгоно так и не объявился. Не случилось ли чего с этим парнем? Что ж, отчаиваться не нужно – время есть можно ждать хоть целый год. Тепло, светло, денег пока в достатке, а если еще и поэкономить… к тому же – нескучно, очень даже не скучно.

Мириам явилась через три дня, точнее говоря – ночи. Необычно задумчивая, впрочем, думы ее быстро развеялись, улетучились прочь без следа.

Танцовщица приходила потом целую неделю… не все дни подряд, но все-таки… И на следующую неделю – тоже. А вот Нгоно так и не появился. Черт!!!

– Я чувствую – тебя что то тревожит? Скажи! – в одну из знойных ночей, тесно прижавшись, прошептала Мириам.

– Меня много что тревожит, – Саша погладил девушку по плечу. – Например – чересчур уж жаркая ночь.

Танцовщица усмехнулась:

– А чего ж ты хотел от конца мая? Чай, не февраль!

– Конец мая?! – Александр рывком вскочил на ноги. – Ты сказала – конец мая?

– Ну да, а что ты так вскочил? Забыл, какой сейчас месяц? – Мириам негромко расхохоталась и показала Саше язык. – Только не говори, что это – из-за меня.

– Месяц… – молодой человек почувствовал, как по спине его, прямо меж лопатками, стекает липкий и холодный пот. – Месяц… А год?! Какой сейчас год?!

– Ну, ты даешь! Вроде и вина немного выпил… правда, может быть – без меня…

– Мириам, милая, пожалуйста! Ты же умная девушка, ты должна знать…

– О, господи! Сейчас ровно третий год со дня правления Гелимера-рэкса!

– Со дня правления… А… от рождения Иисуса Христа?

– Да что я тебе – епископ?! Ладно, ладно, подожди… Сейчас, сосчитаю… Мм… – девчонка закатила глаза к потолку и зашевелила губами. – Август… Тиберий… Ага! Гелимер-рэкс вступил на престол ровно в пятьсот тридцатом году от Рождества Христова! Процарствовал три года… значит теперь – пятьсот тридцать третий год!

– Пятьсот тридцать третий?!!! Не может быть!

– Ты полагаешь, что я совсем дура, что ли?

Глава 7. Во исполнение воли префекта!

Не знает смертный

урочного часа…

«Беовульф»

Весна – лето 533 года. Гадрумет

Пятьсот тридцать третий год! Это как же так получается? Что же, выходит, профессор на десять лет промахнулся? Такое может быть? А почему бы и нет! Ведь никто точно не знает, как проявят себя турбулентность пространства-времени. Даже доктор Арно, даже Эйнштейн не знал, свернув в свое время все эксперименты в этом направлении – слишком уж они было опасны. Опасны… Планета Земля очень скоро разлетится на куски. Скоро – это там, в двадцать первом веке, а здесь… здесь можно жить спокойно, ни о чем подобном не думая. Маяк установлен, как надо – на 543 год – год появления в здешних местах отморозков из будущего.

Стоп!

А при чем тут пятьсот сорок третий год? Ведь эти отморозки уже сейчас здесь! «Корабль-город» – это наверняка «Мистраль», перекупленный олигархом Киреевым, а «черные колдуны» – странные советники короля Гелимера – именно Киреевым к монарху и приставлены. И что сейчас должно быть? Так, как было бы, если б никого из «будущего» не было…

Саша быстро припомнил все, что читал. Итак, что имеем?

На одном полюсе: король вандалов – узурпатор Гелимер, опирающийся лишь на особо доверенных людей (и потому очень нуждающийся в помощи извне). В наследство от Хильдериха Гелимер получил разваливавшуюся на глазах армию, классовую, расовую и религиозную ненависть и море потенциальных предателей – «римлян», так можно было обобщенно обозвать местное население – романизированных когда-то ливийцев, мавров и прочих. Да уж, положение – не позавидуешь.

С другой стороны: Византия – Восточная Ромейская империя, вступающая в апогей своего военного и экономического могущества! Пожалуй, больше в этом мире ничего подобного и нету: сильная централизованная власть в лице умного, хитрого и коварного императора Юстиниана и его не менее умной женушки – Феодоры. Эта власть совсем недавно, в 532 году, выдержала бунт, целую революцию, известную в истории как восстание «Ника! – Побеждай!». Юстиниан тогда чуть было не лишился трона, да и лишился бы, если б не Феодора, если б не верные войска и гениальный полководец Велизарий, который именно сейчас, быть может, в сию минуту, уже направляет мощный ромейский флот к беззащитным берегам вандальской Африки! Да, беззащитной, ибо король Гелимер не придумал в данный момент ничего умнее, как бросить все свои силы на подавление восстания в отдаленной провинции – на Сардинии, этот остров тоже принадлежал вандалам, некогда грозным, а ныне, увы, разложившимся от комфортной паразитической жизни.

«Вандал» – это имя когда-то наводило страх, а ныне – лишь ненависть и презрение.

Такие вот дела.

Саша не мог точно вспомнить, как должно было быть в «нормальной» истории: то ли Велизарий уже должен был высадить войско, то ли еще нет, – но до того момента остались считанные месяцы, быть может – дни… Ромеи высадятся здесь, близ Гадрумета, стремительным маршем рванут к Карфагену – Гелимер даже не будет пытаться его защищать, ведь никаких нормальных укреплений там так и не выстроили… Поражение в битве при Трикамероне, бегство короля, унизительный плен… И все! Нет больше никакого королевства вандалов, а есть новая византийская провинция – Африка. На радость местным жителям, кстати сказать. А вот не надо было проводить апартеид!

Вот так вот все и случится…

И что же в таком случае делать сейчас тем самым «советникам», сделавшим ставку на Гелимера и его королевство? А ничего пока не делать – ждать. Пусть «Мистраль» с вооруженными до зубов отморозками болтается в море где-нибудь между Гадруметом и Тапсом и спокойненько дожидается подхода византийского флота. А потом разнесет его напрочь, в куски! Несколько ракетных залпов, артобстрел, потом подойти поближе – покрошить оставшихся автоматным и пулеметным огнем… А затем – отозвать флот Гелимера из Сардинии и можно спокойно идти грабить Царьград, сиречь – Константинополь. И самое могущественное государство раннего Средневековья – Византия – окажется в руках какого-то там паршивого российского олигарха, да, очень богатого, однако не из самых умных. Сложно представить, что этот черт потом натворит!

Гелимера, конечно, уберут за ненадобностью – мавр сделал свое дело, – впрочем, может быть, и оставят – присматривать за «провинцией Африка», ха-ха-ха! Такая вот ухмылка судьбы!

Молодой человек вздохнул и перевернулся на другой бок – он вообще эту ночь все время ворочался, хорошо хоть Мириам не было, спал один. На самом-то деле все очень и очень грустно. И дело вовсе не в том, сможет или не сможет опальный олигарх захватить Византию, дело в нем самом, в его людях, в «Мистрале», во всем том, чего в этой эпохе быть не должно абсолютно! Что раскручивает темпоральные, пространственные, нейтринные и все прочие взаимосвязанные меж собою поля, и в конечном итоге приведет ко всеобщему распаду.

Десять лет. За десять лет пришельцы смогут очень и очень сильно укрепиться, создать жесткую властную вертикаль не только в Византии, но и по всему подвластному им миру. Разнести всю эту бодягу трудновато придется даже Иностранному легиону – время-то будет упущено. А значит…

А значит, надо все эти десять лет не сидеть сложа руки! Проникнуть, стать своим… или… Или попытаться уничтожить «Мистраль»!

Да, это было бы заманчиво – враз лишить алчных пришельцев всех технологий. Получится ли справиться одному? А почему бы и нет! С научной точки зрения – запросто, ведь что утверждают синергетика, теории систем и нелинейных динамик – «вблизи бифуркационной точки (точки ветвления) сильно неравновесная система оказывается особо чувствительной к самым незначительным флуктуациям», иными словами – малые причины порождают большие следствия». Именно так учила Катерина, а уж она-то в философии собаку съела. Ведь корабль, даже такой огромный и навороченный, как «Мистраль», весьма и весьма уязвим. Нуждается в пресной воде, в топливе, в продовольствии – в береговой базе! И базу эту – ахиллесову пяту – надо отыскать обязательно! Ибо, кто знает – то же топливо, боеприпасы и прочее – поставки из будущего вполне могут идти!

Найти, найти! Сначала – «Мистраль», потом – базу… А там уж дальше – уже и соображать, что предпринять конкретно.

Придя к такому решению, Александр сразу же почувствовал себя куда как лучше и радостней, больше уже не ворочался беспокойно, а, повернувшись к стенке, уснул. И спал до полудня – крепко, спокойно и безо всяких сновидений.

А проснувшись, первым делом принялся подсчитывать собственные активы, куда, кроме оставшихся денег – не таких уже и больших – вошло и недавнее предложение десятника Гатбольда вступить в славные ряды городских стражников. А почему бы и нет? Очень даже неплохое предложение… на первый взгляд. Если эти десять лет сиднем сидеть здесь, в Гадрумете, надеясь лишь на удачу – тогда да, отряд стражи – идеальное место. Впрочем, наверное, на первых порах и стоит стать стражником… прийти в себя, осмотреться, обрести статус. А уж потом… потом видно будет.

Молодой человек вдруг рассмеялся, вспомнив, с какой бесшабашной радостью швырнул в воду маячок-щит. Тогда казалось – ну, вот оно, все – теперь только ждать… Так и сейчас – ждать. Только не два-три дня, а десять долгих лет. Десять!

Одному, среди всего этого… Этак, за десять-то лет, и русский забыть можно! Черт… а как же Катя, детишки? Узнают ли отца… потом. Хотя, конечно, даже и через десять лет доктор Арно явно вернет всех в тот самый сентябрь. Словно бы ничего и не случилось. Для всех – не считая неизбежных погибших и раненых – да, ничего не случится, а вот для него, Саши… Он-то все эти десять лет будет жить здесь… стареть. Сколько ему тогда будет – сорок пять? В принципе, не такой уж и возраст – не девяносто, не семьдесят, и даже – не шестьдесят. Еще повезло – всего-то десятка, а вот если представить, вдруг было бы – шестьдесят? Явился бы из прошлого этакий седенький дедушка – «здрасьте, дети, я ваш папа!». И что? Дети-то, может, и восприняли бы, а Катерина? Александр все же был достаточно здрав и циничен, чтобы не верить в любовь молодых и юных к старикам. Нет… тогда уж, наверное, лучше и не возвращаться бы… Слава богу – всего-то десять лет! Повезло!

В тот же вечер молодой человек и переговорил с Гатбольдом, здесь же, в таверне «Золотой Гусь». Десятник явно обрадовался, но предупредил, что не все так просто и не все так сразу, сначала надобно пройти проверку, выдержав своего рода экзамен на владение оружием и воинскую смекалку.

– Ах, это, – Александр презрительно хмыкнул. – Это – хоть сейчас.

Сказать по правде, при слове «проверка» перед глазами его возник образ въедливого бумагомарателя-бюрократа, посылавшего в префектуру Цезареи запросы с детальным описанием Александра, точнее говоря – Авдальда: а жил ли у вас такой, а кто были его родители, не подвергался ли, не судим ли, не участвовал ли? Слава богу, до такого еще здешние правители не додумались.

– Сейчас, сейчас, – потрогав усы, передразнил десятник. – Долго ты думал, дружище Авдальд, вот что! Уже все места у нас… Хотя погоди-ка! Кажется, молодой Хонтард, сын Акледульфа, намеревался перевестись в разъездной отряд – охранять границы.

– Что за отряд?

– Успокойся, туда берут не всех подряд, а только после службы у нас, в страже, – расхохотался Гатбольд. – Хонтард давно туда собирается – у него там родичи, вот он и ждет. А сколько еще прождет – неделю или месяц – один Господь ведает.

– Ах, вот оно как… – Саша задумчиво потеребил бородку. – Что ж, подожду.

– Да ты не думай – Хонтард говорил, что скоро.

Распив с десятником еще один кувшинчик вина, молодой человек снова поднялся к себе и еще раз, более тщательно, принялся перечитывать наличность, раскладывая по отдельности – золото, серебро и медь. Эх, вот когда бы тот утонувший мешок пригодился! Солидов – золотых – оказалось всего восемь, плюс три дюжины серебрях – денариев, ну а меди – две горсти. На месяц, конечно, хватало, а при более скромной жизни – и на два, однако при поступлении в стражники еще предстояли расходы – копье, доспехи, шлем, плащ – все это покупалось на свои средства, хорошо хоть лошадь выдавалась казенная из конюшни префекта, расходы на боевого коня Александр точно бы не потянул.

Уже был поздний вечер, даже начало ночи. Чуть слышно скрипнула дверь, пламя светильника дернулось, и Саша поспешно прикрыл деньги покрывалом.

– Мириам!

– Я не слишком поздно пришла? – проскользнув в комнаты, девушка уселась на ложе. – Считаешь свое злато-серебро?

– Откуда ты знаешь?

– Видела. Не бойся, не украду.

– Да ладно… – Александр чмокнул девушку в губы. – Рад, что ты пришла.

Он и самом деле был рад – хоть с кем-то поговорить, надоело уж одному, Мириам что-то не являлась уже дня четыре.

– Будешь вино?

– Охотно.

Мог бы и не спрашивать… Однако с деньгами нехорошо получилось – словно бы Саша и впрямь испугался девчонки, за воровку принял.

– Послушай-ка, Мириам, я сейчас спущусь в таверну, за вином и яствами…

– О, яства сейчас будут весьма кстати! Я голодна.

– Так хотел попросить… ты пока сложи все монеты в мой кошель, хорошо?

– Сложу, – девушка махнула рукой и улыбнулась. – Как, мой господин, прикажешь. Я воспользуюсь твоим бассейном?

– Да ради бога!

Улыбнувшись, Александр взял две серебряхи и спустился по лестнице вниз, купив у хозяина кувшин красного цезарейского вина, ну и всего прочего: маринованные оливки, козий и овечий сыр, хлебцы, жареную – с соусом – рыбу…

Поднимаясь наверх, он уже ожидал увидеть гостью в бассейне… однако нет – девушка стояла у светильника и внимательно разглядывала тускло блестящий золотой – солид.

– Только не говори, что фальшивый! – войдя, молодой человек засмеялся, а Мириам вздрогнула, обернулась и как-то так неловко моргнула… словно бы ее застали за чем-то неприличным, словно бы она и впрямь хотела этот солид украсть. Но ведь не хотела же!

– Хотела попросить у тебя в долг, – скромно улыбнувшись, тихо призналась Мириам. – Хоть мне это и стыдно.

– Стыдно? Тебе?! Ну, ладно, ладно, не обижайся, конечно бери. Хоть все забирай… только мне оставь немного.

– Вполне хватит и одного золотого. Так я возьму?

– Сказал же – бери!

Поблагодарив, гостья наконец сняла с плеч плащ, а за ним – и тяжелую длинную столу, падающую красивыми складками. Складки такие, точнее сказать – их укладка – стоили не таких уж и малых денег, имелись даже специальные мастера, а слуги, владеющие сим искусством, ценились довольно дорого.

Плащ, стола из тяжелой парчи, сандалии, изысканная нижняя туника из тонкого, вышитого серебристыми узорами, полотна. Вовсе не варварский стиль, и даже не местный. Византия – вот что! Ну, конечно, чья валюта, того и мода. Немало вся эта красота стоила… ах, Мириам, Мириам, понятно, зачем тебе деньги… зачем они вообще женщинам.

Интересно, откуда у этой юной гетеры – пусть и очень изысканной, но, в общем-то, вполне обычной феи продажной любви, каких много – деньги на подобный костюм? Расшитый золотом поясок, браслеты, стола… Неужели – все куплено в долг? Или – имеется богатый покровитель… Тогда Александр ей зачем? Просто так, из любви к искусству?

– Помоги мне снять!

Молодой человек поспешно расстегнул фибулы, освобождая девушку от еще остававшейся на ней одежды. Ах… Все же как прекрасна она была, эта смешливая танцовщица… которая что-то сегодня еще не смеялась. Может быть, просто устала? Эта смуглая кожа, стройные бедра, ямочки на пояснице…

Спускаясь в бассейн, Мириам обернулась с лукавым прищуром… волнующе колыхнулась грудь… небольшая, но и не маленькая… как у Кати… Все же как они похожи, господи! Словно сестры, словно родные сестры…

– Полей на меня из кувшина, – негромко попросила девушка. – Вон, из того. Он ведь пустой, кажется.

– Да, пустой… Подожди.

Схватив кувшин, молодой человек подошел к бассейну… скорее, это все же была просто большая мраморная ванна. Все, как положено – с водосливом, воды в Гадрумете, благодаря акведуку, хватало, а подогревать ее нужды не было – и так теплая.

– Ты разве не сбросишь одежду? Намокнет.

– Ах да…

И вот уже оба плескались нагими, Мириам наконец-то расхохоталась – Саша удачно пошутил, а потом… потом гостья обняла его за плечи и посмотрела в глаза:

– Знаешь, чем ты мне нравишься, милый?

– Интересно – чем?

– С тобой мне ненадобно притворяться… почти. Ну, обними же меня… погладь мои бедра, грудь… Ты ведь этого хочешь?

– Не скрою…

– Я тоже не скрою… Ласкай же меня, ласкай…

Здесь, прямо в бассейне, они и предались любовным ласкам, таким бурным, что вода, выплеснувшись, намочила лежавший у ложа ковер…

А Мириам и Саша не обращали внимания ни на что… Лишь теплая вода… зовущие глаза, губы…

Александра так и подмывало спросить – это она со всеми вот так, страстно… или…

Нет, все же не стоило об этом спрашивать – обидится. И правильно сделает. Хотя он вообще-то не из обидчивых, эта волшебница Мириам…

– Ну, что – поедим теперь? – выходя из воды, девушка улыбнулась. – Вытри меня, господин…

И вот, это тоже было не очень понятно: то она говорила – «мой господин», то просто – «милый», и все чаще вела себя не как танцовщица – служанка, рабыня, а как… как просто любовница.

– Слушай, а давай прямо в бассейне и поедим, и выпьем? Поставим все на ступеньку…

– Давай, – девушка расхохоталась. – Зря тогда ты меня вытирал.

Саша наполнил кубки вином. Выпили. Переглянулись и – оба разом – хихикнули.

– Видел бы кто-нибудь. Мы с тобой, как давным-давно, в Риме…

– А что ты знаешь про Рим?

– Много чего. Почти всех цезарей, поэтов…

– Ты же говорила, что выросла в нищете?

– Это так… Но я долго жила в доме Марциала, помощника прежнего префекта, ну, еще до того, как Гелимер…

– Понятно.

– Марциал, хоть для кого-то и был вредный старик, любил меня… правда, в постели уже мало что мог, но… утешал. Со мной ведь тогда сделали… Я никогда не буду иметь детей… Только умоляю, не надо фальшивых сочувствий! Я давно все это пережила – и боль, и отчаянье… Все улеглось – в немалой степени, благодаря Марциалу. В конец концов – всегда можно кого-нибудь усыновить… или удочерить, верно?

– Извини, за то, что невольно вверг тебя в пучину грустных воспоминаний.