Текст книги "Принц воров"

Автор книги: Андрей Посняков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

Потянувшись, Александр громко позвал напарника:

– Алексей! Малыш! Леша!

Никакого ответа. Слишком далеко отошел? Или – случилось что? В какую сторону направился парень? А вон туда, вниз по течению.

– Эй, Леха!

И снова в ответ – тишина. Наверное, не слышно из-за шума течения.

Выломав в кустах подходящую палку, Александр насадил пойманную рыбу на кукан и зашагал вдоль ручья, внимательно поглядывая по сторонам. Шел не так уж и долго – заметив отворачивающую от ручья тропинку и аккуратно сложенные в кучку острые камни, свернул, прошел пару десятков шагов… и тут же услышал голос, нараспев произносивший латинские слова.

Кто-то молился!

Малыш – кто же еще-то?

Пройдя еще немного, молодой человек заметил сгорбленную фигуру подростка – тот стоял на коленях напротив мраморного надгробия… которых тут было около дюжины или чуть больше. Аккуратные, с выбитыми датами жизни и смерти… Саша непроизвольно вздрогнул, прочитав:

«Весников Николай Федорович. 1961—492»

Господи! Да это же…

Малыш вдруг кончил молиться и обернулся…

Саша кивнул на памятник.

«Веселова Наталья Ивановна, 12.10.1990 – 25.12.525».

– Значит, это и есть твоя бабушка-прабабушка?

– Да, – коротко кивнул подросток. – Это она и есть.

Глава 11. Земля смерти

И страж сокровищ

не смог избегнуть

возмездия в битве.

«Беовульф»

Лето 533 года. Королевство вандалов

Да, он был действительно сильно на нее похож. На свою прабабушку, Наталью, Наташу. Саша в свое время ее хорошо знал – правда, не долго – когда был в рабах в Городе Солнца, выстроенном неким консорциумом для спасения особо богатых людей. Выстроенном именно здесь, правда, лет шестьдесят назад… А Наталья была симпатичной, красивой даже – голубоглазая блондиночка, вовсе даже не глупая…

Ну, надо же – Весников! Он тоже здесь, на этом кладбище… да многие из числа тех знакомых, которых лучше бы и не вспоминать – хоть тот же Михаил Петрович, «Миша Шахер-Махер». Да уж, компания… А с бывшим колхозным трактористом Весниковым по кличке «Вальдшнеп» Александр даже когда-то не то чтобы дружил, но приятельствовал, на рыбалку вместе ходили, на охоту опять же… Увы, Вальдшнеп выбрал иное! Странно все как… и странные даты… Русские надписи, арабские цифры.

Доев очередной кусок печеной рыбы, Саша вскинул глаза:

– А кто их выбивал, все эти надписи?

– Тот же, кто и ставил памятники, – повел плечом Алексей. – Сначала мрачный старик Михаил, затем – кто угодно. Выбивали то, что просили, что заранее писали на пергаменте. Все эти люди, кто здесь похоронен – они как-то связаны меж собой были… Бабушка – прабабушка – рассказывала, что раньше они частенько собирались… жители какого-то Города Солнца. Бывшие жители бывшего города, на месте которого ныне – Земля смерти.

– Почему так прозвали?

– Говорю же – гиблые земли. Люди здесь долго не живут – умирают. Не знаю, почему, видно – какое-то древнее проклятье.

– А твоя прабабушка… что она тебе рассказывала?

– Сказки. О самодвижущихся и летучих повозках, страшном оружии, огромных городах – я уж и не помню, слишком мал был.

– А вещи… Никаких странных вещей от прабабушки не осталось?

– Нет… Может, и были когда, да все растащили.

– Ясно, – Саша вздохнул. – Город Солнца… Значит, мы скоро туда придем?

– Да… Могу спросить?

– Спрашивай.

– Зачем тебе туда, Александр? Ты ищешь свою смерть?

– Нет, ищу жизнь. Не для себя – для многих. Очень и очень многих. Леша, ты никогда ничего не слышал про огромный корабль? Корабль-город?

– Корабль-город? Нет, никогда, – подросток покачал головой. – Еще одну рыбку испечем? Я почищу…

– Давай. Вроде бы ничего и без соли. Слышь, Малыш, а ты вообще как дальше-то жить собираешься?

Юноша неожиданно улыбнулся, даже рыбу чистить бросил. Шмыгнув носом, вытер жирные губы рукой:

– Очень хорошо я жить собираюсь, Александр! Очень и очень хорошо. Вот доберусь в Гадрумет к мастеру Лицинию… Знаешь, как дорого стоят картинки из цветных камней и стекла? И как часто их заказывают. Богатые люди, клирики – для церквей – все! Если хочешь, давай со мной – вместе будет заказы делать, заживем! Купим себе по красивому дому, заживем… Эх… – подросток вновь шмыгнул носом, разволновался. – Нет, так и будет, можешь даже не сомневаться!

– А если начнется война?

– И что с того? Не всегда ведь она будет… Извини, но скажу откровенно – мне все равно, кто будет – вандалы или ромеи, честно говоря – наплевать! Люди – кто бы они ни были – всегда будут стремиться украсить свои дома, храмы… О, я стану великим мастером, даже не сомневаюсь, как говорила прабабушка – во мне есть божий дар!

– Вот даже так?

– А как же! Поэтому – давай со мной, в Гадрумет, к Лицинию-мастеру!

– Нет, друг мой Лешка, – негромко рассмеялся молодой человек. – Я не мозаичник, я воин.

– Жаль!

– Но в Гадрумет, может быть, я с тобой и отправлюсь… Кстати, а почему – именно Гадрумет? Что, в Гиппоне или Колонии Юлия нет мастеров?

– Есть, почему нет? Просто мастер Лициний – не там. А ведь только он возьмет меня, он про меня знает. Зачем я другим?

– А если не возьмет?

Парнишка нахмурился:

– Не возьмет – буду думать, как дальше быть. А пока вот это попробую – Гадрумет!

Саша покачал головой.

Да, этот парень лишь внешне походил на свою прабабку, а в душе… душой это был человек местный, плоть от плоти здешних времен, считающий прабабушкины рассказы о технологиях двадцать первого века всего лишь выдумкой для маленьких детей. Да уж… все потомство жителей Города Солнца – у кого оно, это потомство, было – выродилось, и уже ничем не отличалось от местных. Ну, разве что внешностью, да и то сказать – мало ли кругом вандалов – светлокожих, светловолосых, светлоглазых? Германцы все-таки…

– А?! Что ты сказал, Малыш?

– Я провожу тебя в Земли смерти.

– Спасибо.

– Нет, не надо, не благодари. Ведь, если б не ты, я б гнил сейчас в подземелье, а потом был бы убит… Забит камнями от скуки. Повеселил бы «волков».

– Что ж, давай-ка, пожалуй, спать, – помолчав, предложил Александр. – Время позднее, да и костер могут заметить, во тьме далеко видать.

– Не заметят, – ухмыльнулся Леша. – Здесь нет никого, ведь рядом – земля смерти.

– Что? Совсем-совсем никого и нет?

– Совсем-совсем… Ну, может, какие-нибудь… прабабушка почему-то называла таких… м-м-м… сейчас вспомню… «мерзлыми» или «замерзшими».

– Может быть – отморозками?

– Вот! Именно так.

Затушив костер, беглецы тут же уснули, а когда протерли глаза, над отрогами гор уже поднималось желтое знойное солнце.

– Идем, – улыбнулся подросток. – Здесь уже рядом. Вдоль ручья до Земли смерти пять римских милий, не больше.

Не так уж и легко оказалось идти – берега ручья были завалены камнями, тут и там рос колючий кустарник, цеплявшийся за одежду, кровянивший кожу, в общем – всячески мешавший идти. Да еще солнце – прямо жарило, пекло! Саша даже хотел бросить куртку, да вовремя раздумал – ночи-то и впрямь здесь были холодными.

– Скоро уже, – обернулся шагавший впереди юноша. – Но если ты хочешь – можем присесть, отдохнуть. Там, чуть впереди, будет разлив – напьемся, умоемся.

– Да, – молодой человек согласно кивнул. – Смыть пот – это, пожалуй, неплохо будет.

– Ну, вот – а я что говорю?

В распадке ручей расширялся, образовав что-то вроде широкой лагуны, путники не только умылись и напились, но и выкупались, хотя вода и оказалась студеной. Потом разлеглись на нагретых солнцем камнях – обсохнуть.

– Все ж таки жаль, что ты не отправишься со мной в Гадрумет, – Алексей обнял себя руками за плечи. – Вместе бы веселей.

– А ты вообще как собрался туда добираться? Пешком?

– Пешком. Пристану к какому-нибудь каравану. На корабле, конечно, было бы куда быстрее и лучше, да только мне совсем нечем заплатить.

– Не переживай насчет оплаты, – захохотал Александр. – Доберемся в Гиппон – отыщем и серебро и злато.

Подросток недоверчиво хмыкнул:

– Ну, ты так говоришь, будто в Гиппоне и злато, и серебро прямо под ногами лежит, сверкает!

– Именно, что лежит! Надо только наклониться и взять… Правда, сначала Город Солнца проверим.

– Дался тебе этот город.

– А ты можешь туда не ходить. Просто подождешь меня где-нибудь.

– Спасибо, дядя Саша, – саркастически хмыкнул Алексей. – Нет, уж я лучше с тобой.

Города не было – были одни развалины, припорошенные красновато-серой пылью, да и те больше напоминали холмы, нежели фешенебельные виллы, коими когда-то являлись. Когда-то уничтоживший город взрыв был очень силен, все обратилось в прах, лишь кое-где упрямо торчали стены, а уж ограды и кровли смело повсеместно, да и озеро… от него остался лишь узкий небольшой пруд с угрюмо торчавшими развалинами плотины.

Поднимая пыль, выл ветер, от горных вершин тянулись длинные черные тени, то тут, то там виднелись обглоданные скелеты, отполированные песком и ветром. Действительно – земля смерти. Ни-ко-го! Ни единой души. Да-а… похоже, никто и не собирался возводить здесь новую базу.

– Ну? – обернулся Леша. – И что ты здесь хочешь найти?

– Так… Посмотрю просто.

Путники прошлись по улицам – по бывшим улицам, ныне засыпанных песком и осколками кирпичей. Под ногами валялись черепа и скелеты, кое-где торчали ржавые остовы автомобилей, а на камнях, у причала, застыли искореженные остатки катеров и яхт. А ведь когда-то здесь был настоящий рай, гордо именуемый – Вилль де Солей – Город Солнца! Ныне же… Если что и осталось, так, может быть, на той стороне? Ведь именно там находились военные склады… они-то и сдетонировали, так что, если искать, так, пожалуй – вот здесь, под ногами.

Александр прикрыл глаза, вспоминая. Здесь вот была небольшая площадь, там, на углу – кафе «Де Маго», а еще чуть дальше – уютный особнячок Натальи… прабабушки Лешки.

– Одни развалины кругом, – хмыкнул подросток. – А ведь здесь когда-то стояли дома – это видно. Тут вон, был двор, сад, ограда… А вон там, – он показал на оплывший бесформенный холм, – наверное, церковь.

– Хоть бы одно уцелевшее здание, – Саша покачал головой. – Впрочем, если и не найдем – не страшно. Похоже, все, что надо, я уже увидел. И нечего тут больше искать.

– Так что? – обрадованно потер руки парнишка. – Уходим?

– Уходим, – молодой человек согласно кивнул. – Только пройдем через город… там ведь дальше, – Саша показал рукой, – есть тропа в горы?

Алексей кивнул:

– Да есть. И все-таки, жаль, что ты ничего не нашел. Ничего, к чему так стремился. Кстати, если не сохранились сами дома, то могли уцелеть подвалы.

Александра словно током ударило: а ведь парень-то прав! И верно – подвалы. Хоть что-то присмотреть, прибрать к рукам – насколько помнил молодой человек, многие здешние жители собирали местные вещи: украшения, золотую и серебряную посуду, украшенное драгоценностями оружие. Хотя бы это могло остаться и сейчас весьма пригодилось бы. Если раньше не растащили. Впрочем, Алексей говорил, что сюда почти никто не приходит – гиблое, злое место.

И эти… нет, если б они устроили здесь базу – это было бы видно. Что-нибудь огородили бы, пулеметы поставили.

– А вон и подвал, – идущий рядом Лешка показал на черное разверстое зево.

Рядом сохранилась каменная лестница, а под ней ведущий в подполье ход с сорванной давно дверью. Если б что и было – давно растащили, хотя все же заглянуть стоило. Так, любопытства ради.

– Ты подожди здесь…

Не дожидаясь ответа, молодой человек в два прыжка преодолел груды битого кирпича и осторожно спустился вниз… В нос ударил запах разложенья и тлена! Ну, а как же? Ну, а что же еще-то? Тем более, и ни черта не видно! Плюнув, Саша выбрался из подполья обратно.

По пути все же обследовали еще несколько подвалов и что-то типа подземного склада – похоже, что продуктового, повсюду валялись проржавевшие консервные банки, но, кроме них, ничего интересного не было.

– Может, пойдем отсюда? – заканючил Малыш. – Ничего ведь тут нет, один тлен. Гнусно.

Александр молча кивнул – действительно, гнусно, да и ловить здесь нечего.

– Ладно, идем… Сейчас только вот к лодкам спущусь – гляну и сразу обратно.

– Я здесь подожду, – подростку явно неохота был спускаться к озерку, а затем подниматься обратно. – Вон, у той повозки, – он кивнул на ржавый грузовик с давно сгнившим кузовом, маячивший в полсотне шагов впереди. – Посмотрю – что там?

– Давай, – махнув рукой, Александр зашагал к причалу, стараясь не поранить босые ноги о кирпичи, башмаки-то у него забрали, еще до пещеры. Да, какая-нибудь обувь… она бы сейчас здорово пригодилась. Может, на яхтах, на катерах что и сыщется? Их-то песком не так и запорошило, разве что искорежило только.

Осторожно спустившись по камням вниз, молодой человек забрался в первую попавшуюся яхту. Искореженная надстройка, давно разграбленные каюты, осколки приборов… А, вот, кажется, то, что нужно! Какие-то спортивные тапочки…

Черт! Малы… Может, во-он на том катере повезет?

Выброшенная из воды взрывом посудина лежала на боку, зияя выбитыми стеклами иллюминаторов… тоже все давно разграблено. Хотя нет! Люк в трюм заперт на массивный такой замочек. Просто так не откроешь – и никакой местный кузнец не поможет. Однако за все прошедшее время петли основательно проржавели… найти подходящий камень… Ага! Вот – лом.

Поплевав на руки, молодой человек размахнулся, ударил… Вот удача! И в самом деле – проржавело. А ведь в трюме никто не шарил… судя по всему… все цело, все на месте, все, как и было допрежь… Только пирамиды выкрашенных в серо-зеленый цвет ящиков, конечно, рассыпались. Вот снова пригодится ломик! А ну-ка…

Саша вскрыл наугад первый попавшийся ящик… Опа!!! Снаряды!!! Похоже, что для зенитной автоматической пушки, вроде на палубе именно такая стояла… искореженная вся, погнувшаяся… А в том ящичке что, тоже снаряды? Они самые… Жаль. Вот если б гранаты! Может быть, где-нибудь и пригодились бы… Снова снаряды… а вот – и мины! Тяжелые, тускло блестящие от смазки, лепешки. И что с ними делать? Так, как и со снарядами – ничего! Целый арсенал – однако с собой далеко не утащишь. Да и к чему? Заминировать Карфагенскую бухту?

Да уж – целые арсенал. И снаряды, и – отдельно – взрыватели, и мины… А вот и патроны! Пять сорок пять калибр. К «калашникову»! Черт… Найти б еще автоматы! Так… патрон где? Вот они… значит, «калаши» – если они тут есть – где-то рядом. Может, во-он там, внизу…

Саша поднатужился, сбросил пару ящичков – взрыватели не в ввинчены, не должно бы ничего детонировать, иначе хороший будет фейерверк!

Нет, обошлось, слава богу. Теперь во-он тот, нижний, ящик колупнуть. Ломом его – хабах! Что есть силы. Однако не поддается, гад…

Молодой человек ударил еще раз, несколько раз подряд. Употел, выругался… Наклонился, просунул в щель руку… что-то такое нащупал… этакое, скользкое, в смазке. Осторожненько потянул на себя, еще не совсем веря…

Вот он! Господи… А ведь, оказывается, не зря шел!

Новехонький «АК-74», как говорится – и вошь не трахалась. И магазины… два…

Теперь за малым дело – ветошь, и отдраить все, очистить. Автомат, он всегда пригодится… один. А вот второй явно лишним будет. Нет, можно, конечно, Лешку вооружить, но… к чему? И одного огнестрела хватит, тем более – и не походишь с ним в людных-то местах, вещь уж больно приметная, громоздкая, под плащом не спрячешь… Ну, если только очень сильно постараться… Опять таки – к чему? Очередь, выстрелы… очень уж все специфическое. Кому надо – живо сообразят, откуда ветер дует. Это все равно, что на лбу написать – «Я – из будущего» крупными белыми буквами. Крупными белыми буквами… Так ими все уж и написано, только не на лбу – на спине: «Паризьен Электрик». Не пора ли избавляться от курточки? Ну, пока, наверное, рановато – холодновато ночами-то, можно еще поносить, пока на приморские равнины не вышли, а уж там и выкинуть. И автомат – тоже где-нибудь там припрятать. Может, еще и сгодится – мало ли? Склад этот, опять же… Снова его закрыть, замаскировать… Правда, зачем? Кому он тут нужен-то? Местные точно не допрут, что к чему. Да и не ходит сюда никто.

Вытерев руки от масла, Саша забрался в каюту, где и обнаружил берцы – очень даже подходящие берцы, ничуть не истлевшие… чего никак нельзя было сказать об их хозяине-скелете, с ног которого Саша обувку и снял. А что? Босиком ходить, ноги ранить? То-то же!

Надев берцы – пришлись почти впору, лишь чуть хлюпали – так ведь это потому что без носков – молодой человек перекинул через плечо автомат, и, сунув в карман куртки запасной магазин, почему-то почувствовал себя намного увереннее и веселее. А чего такого случилось-то? Всего-то навсего – железяку на шею повесил…

Интересно, как там у Лехи дела?

Фальшиво насвистывая какой-то бодрый мотивчик, молодой человек зашагал наверх – уж теперь-то шел быстро, в ботинках-то, не босым!

Поднявшись по причалу, закричал:

– Эй, Леша, ты где?

И осекся…

Парнишку, со связанными за спиною руками, уже вели под конвоем какие-то люди в серых бурнусах и длинных, такого же цвета, хламидах. Раз, два… четыре… и позади – столько же… И еще – вон тот бородач – кажется, главный. Девять человек, и почти у всех, за исключением чернобородого вожака – луки. Саша не тешил себя иллюзиями: против лучников, да еще на незнакомой местности, со множеством укрытий, у автоматчика практически нет шансов. Это только совсем уж глупые детишки, глядя какой-нибудь псевдоисторический фильм, прикидывают – эх, сюда бы автомат или, еще лучше, пару пулеметиков – ух, и покрошили бы нафиг все персидское войско!

Нет, не покрошили бы… Это же воины, а не кисейные барышни! Первый шок пройдет тут же, а дальше… Ну, грохочет что-то, мечет невидимые стелы, убивает… и что с того? Отвлечь, обойти с флангов… Хороший лучник за минуту три десятка стрел запросто выпустит, причем прицельно.

Нет, если дать им опомниться, шансов нету…

А значит – и не нужно ни в какие переговоры вступать!

Александр поудобнее перехватил автомат, бросая – чтоб отвлечь – первую пришедшую на ум фразу:

– Эй, хари! Стулья для трудящихся почем? Лешка, ложись!!!

И сразу, с ходу – очередью – скосил троих. Тут же нырнул, укрылся за камнем… чувствуя, как просвистели над головой стрелы…

Ага… эти черти еще стоят. Не сообразили… отлично!

И снова – очередь, на этот раз – короткая, срезавшая вожака. За нею – еще одна.

Теперь бы подняться… Нет, сперва подползти ближе к грузовику… Черт, пыли-то…

– Лешка, ты как?

– Да слава богу… Осторожно, слева!

Снова очередь. И чей-то короткий крик. А вот не надо тут с ножичками, не надо…

Подняв бессильно выпавший из руки только что пристреленного врага кинжал, Саша разрезал стягивающие руки подростка путы и, подмигнув, попросил:

– Проверь всех. Не хотелось бы получить стрелу в спину.

– Сделаю, – понятливо кивнул Малыш. – Дай кинжал, господин Александр.

Молодой человек протянул парню клинок и хмыкнул:

– Говорю же, зови – дядя Саша.

– Понял, господин Александр.

Ну, надо же – господин. Ишь ты, как зауважал. Силу все уважают, особенно вот такую – наглядную.

– Все… – парнишка вернулся быстро, обтер об подол рваной туники кровавое лезвие. – Теперь можно не опасаться стрелы… дядя Саша.

– Что ж, пошли, – молодой человек повесил автомат на грудь и зашагал, не оглядываясь.

– Дядя Саша… – забежал вперед подросток. – А это что, лук такой, да?

– Да, лук.

– Прабабушка рассказывала, я знаю – он мечет невидимые стрелы, так?

– Так.

– А ты научишь меня из него стрелять?

– Пожалуй… Но только помни, главное орудие воина – это его мозги.

– Но этот грохочущий лук, он…

– Ну, уложишь ты из него сто человек… Нет, сто не уложишь – человек шестьдесят. А дальше что? Стрела в шею… Или ловко брошенный дротик. Секира, пущенная в череп… И где тогда окажутся твои мозги, воин? В траве? В пыли? В кустах?

– Да это все понятно, – закивал юноша. – Но все же… Этот грохочущий лук… ты ведь сейчас положил почти дюжину.

– И это плохо!

– Почему плохо?

– Потому что нельзя просто так убивать, если есть хоть какая-то возможность не делать этого. Увы, у нас такой возможности не было. Поэтому, помолимся, юный друг мой.

– Да, помолимся, – охотно согласился Лешка. – Возблагодарим Господа за то, что он очень вовремя послал тебе грохочущий лук!

Глава 12. Быстрый ветер

Но стало ясно,

что не было счастья…

«Беовульф»

Лето 533 года. Карфаген (Колония Юлия)

Вообще-то, какая разница – Гиппон или Карфаген? Карфаген, именуемый с римских времен Колония Юлия, даже еще и лучше для дела – все-таки столица, может быть, и флот Гелимера уже вернулся с Сардинии, а не вернулся – так можно подождать, пошляться по злачным местам, пособирать сплетни о странных советниках короля, о корабле-городе.

Конечно, Гиппон Регий – ближе. Но ненамного, и если уж на пути беглецов попались паломники, идущие в Карфаген, было бы грех не воспользоваться столь подходящим случаем.

Стук посохов о высушенную раскаленным солнцем тропу первым услыхал Алексей и сразу встрепенулся, напрягся.

– Что такое? – замедлил шаг Александр.

Юноша показал рукою:

– Там, впереди, кто-то идет. Слышишь?

Теперь и Саша услыхал шаги, посохи… а вот – запели.

– Что такое они поют? – удивился молодой человек.

Его юный спутник лишь хмыкнул:

– Псалмы, что же еще-то? Думаю, это монахи, паломники.

– Кафолики или ариане?

– У сторонников Ария нет монахов. По крайней мере, я их никогда не встречал.

– Что ж…

Саша соображал быстро: паломники – это очень хорошо, это удача – вряд ли монахи вызовут хоть у кого-то какие-то подозрения. Да, арианская власть их не жалует, впрочем, Гелимер, кажется, сделал какие-то послабления в этом смысле… или ему посоветовали их сделать, дабы ненужными репрессиями не настраивать против себя большинство населения. Хотя… давно уже настроили.

Сняв с плеча автомат, Александр вытащил запасной магазин, аккуратно завернул оружие и патроны в куртку, ту самую – «Паризьен Элекрик», и, тщательно запрятав все это под приметный камень, озабоченно посмотрел на Лешу:

– А знаешь ли ты какие-нибудь псалмы, мой юный друг?

– Да не особо, – подумав, честно признался подросток. И тут же спросил: – А зачем ты оружие выбросил, дядя Саша?

– Не выбросил, а припрятал. Хотя вряд ли еще раз окажусь в здешних местах… Камень запомни – может, и тебе когда пригодится.

Александр все же научил парня управляться с «калашниковым», и гордости юноши не было предела! Потому и переживал парень – ах, как же теперь без гремящего лука-то?

– Никогда не тоскуй о вещах, друг мой, – наставительно заметил Саша. – Что вещи? Даже самые лучшие и, казалось бы, необходимые – просто пыль. Сегодня есть, завтра – нету, послезавтра – опять есть, и даже еще лучше, чем были. Черт с ним, с гремящим луком, тем более железных стрел уже – сам видел – осталось раз-два – и обчелся… Ну, что ты смотришь? Давай, затягивай песню… тьфу ты – псалом!

– Я… я не знаю.

– Тогда молитву! Громко и нараспев. И поспеши – нам нужно нагнать монахов.

– Агнус Домини-и-и… – прибавив шагу, послушно затянул Леша.

Александр подпевал ему, как умел – выходило не очень-то складно, зато громко, и всем было сразу ясно – молитва!

Монахи – числом с дюжину, – услыхав сии песнопения, остановились.

– Да благословит вас Иисус и Святая Дева, братья! – подойдя ближе, на католический манер произнес Саша. – Смею ли спросить – куда путь держите?

– Идем в Колонию Юлия, путники, – вполне доброжелательно отозвался седобородый старец с большим, загнутым сверху, посохом, по всей видимости – старший.

– И мы туда же! – молодой человек широко улыбнулся. – Поклониться святой Перпетуе, испросить благости и покровительства во всех наших делах.

– Хорошее дело, – одобрительно кивнул паломник. – Идемте же с нами, добрые люди, ведь вместе куда веселей, да и безопаснее – по дорогам бродят разбойники… избави, Господи.

Седобородый, а за ним и все остальные монахи, и Александр с Малышом – перекрестились.

– Меня зовут брат Силистрий, – улыбнулся старец. – Я тут, у братьев, вроде как за старшего.

– Я – Александр, а это Алексий, племянник.

– Алексей, не Алексий, прабабушка же так назвала! – заспорил было подросток, но Саша нетерпеливо махнул рукой – идем уж. Алексей, Алексий – какая разница-то?

Так и зашагали дальше – впереди – монахи, за ними – беглецы. Продвигались вперед медленно – с чувством, с толком, с расстановкой, как видно, паломники привыкли не спешить, словно бы показывая свою отрешенность от всяческой мирской суеты. Останавливались у каждой развилки, молились, испрашивая у Господа или какого-нибудь почитаемого святого удачного пути и счастья для всех путешествующих. А когда вышли на широкую мощеную дорогу – естественно, римскую, – тут уж устроили целый молебен, крестились и клали поклоны минут двадцать, если не полчаса, после чего сели трапезничать, щедро поделившись едой (уж какая была) со своими новыми спутниками.

– Ну, и зачем нам в Колонию Юлия? – улучив момент, заканючил Лешка. – Нам же в Гиппон надо.

– Зачем нам в Гиппон?

– Ха! Так ты ж сам сказал – идем, мол, в Гиппон Регий, а там… оттуда – в Гадрумет на каком-нибудь попутном судне.

– Какая разница? Поплывешь в Гадрумет из Колонии Юлия… может быть, и я с тобой двину. Еще и ближе. И с чего тебе так дался Гиппон?

– Гиппон привычнее, – чуть помолчав, смутился юноша. – Я там был три раза… А в Колонии Юлия – никогда.

– Ну, вот видишь! Хоть столицу посмотришь.

Закончив трапезу и молитву, паломники вновь двинулись в путь. Отроги крутых гор постепенно сменились пологими холмами и широкими долинами с зелеными виноградниками, оливковыми рощами и садами. То тут, то там попадались засеянные пшеницей поля и окруженные оградами из плоских камней огороды, по обеим сторонам дороги, меж полями, рощами и огородами белели виллы, когда-то римские, а ныне – вот уже около сотни лет – принадлежащие завоевателям-вандалам. Еще первый король – знаменитый Гейзерих – приказал наделить всех своих воинов землей и никогда не брать с них налогов. Вот так и жили – за счет местного населения, а как же еще? Слава богу, земли кругом лежали плодороднейшие, продуктов хватало. Если, кончено, не случалось слишком уж засушливых или слишком дождливых лет.

Все чаще по пути встречались повозки, всадники и бредущие с вилами на плечах крестьяне, скорее всего – посаженные на землю рабы и колоны. Паломники приветливо здоровались со всеми, пели псалмы, молились – и получали милостыню, пусть не такую уж щедрую – хлебные лепешки, кувшинчик вина, сыр, оливки, но и этой пищи вполне хватало, и в пути монахи не бедствовали.

Один крестьянин оказался ну до чего любопытным, так и ехал на своей запряженной быками телеге рядом с братом Силистрием, пока не пришло время свернуть, все расспрашивал о святых мучениках, да о казнях.

Брат Силистрий удовлетворял похвальное любопытство мирянина на полном серьезе и с видимым удовольствием, во всех подробностях рассказывая о покровительнице Карфагена святой Перпетуе. Как она родилась – в роскоши и неге, в семье почтенного римского патриция, конечно же – закоренелого язычника и врага Светлой Христовой веры, как – тайком от деспота-отца – крестилась, восприняв Слово Божие, как пошла на смерть за свою веру, не одна, а со многими сподвижниками, как дикие звери, выпущенные для казни, улеглись у ног святой, словно агнцы, и тогда язычникам-римлянам пришлось прибегнуть к мечам…

Саша и сам слушал с удовольствием, качал головой, крестился, нарочно выказывая свою набожность всем паломникам, а в особенности – их седобородому старшому, манеры которого выдавали человека образованного и явно из богатой семьи, не вандальской, конечно, а римской. И это было неплохо! Пару раз молодой человек задавал кое-какие вопросы, еще раз утвердившись во всех своих догадках, и, мало того, пришел к выводу – брат Силистрий – либо уроженец Карфагена, либо очень долго там жил. И – как выходец из знатного местного рода – явно имел в этом городе весьма неплохие связи, чем обязательно нужно было воспользоваться.

В данный момент времени молодой человек, хорошенько поразмыслив, вовсе не собирался выдавать себя за вандала – могли узнать, мало ли… Пославшие Мириам люди – кто б они ни были – вовсе не выглядели дураками. Да, арест Александра сорвался, однако тут вовсе не их вина, а заслуга все той же Мириам, Сашиного воинского искусства да верного браунинга, который все же пришлось бросить, как и вот – недавно – «калашников». Если нет патронов – к чему таскать с собой пустую игрушку?

Если не вандал, тогда – кто? А кто угодно!

– Давно хотел спросить, брат Силистрий, правда ли, что в Колонии Юлия есть кафолический храм? – проводив глазами отъехавшего селянина, произнес Саша.

Монах довольно кивнул:

– Есть, и не один – слава Тразамунду-рэксу. Он ведь когда-то и разрешил их открыть…

– А нынешний рэкс Гелимер – не против?

– Гелимеру-рэксу, похоже, что все равно. Либо просто не доходят руки.

– Не надо ли что-нибудь сделать в церквях? Мой племянник – мозаичных дел мастер, и он мог бы… Без всякой оплаты, просто во славу Божию.

– Похвальное, похвальное стремление, – одобрительно улыбнулся монах. – Думаю, найдется ему работа во славу Господа нашего! Храм Святой Перпетуи давно пора подновить… О пище же путь твой племянник не беспокоится. Да и… – брат Силистрий вдруг хитро прищурился. – Мастер, работающий в Христовом храме, несомненно, найдет себе заказы от очень влиятельных и небедных людей. У кого-то дом, у кого-то вилла… Работы хватит.

– Но местные мастера…

– О, они не будут против… Я так думаю! – Силистрий помолчал и снова улыбнулся. – Твой племянник, как мастер – и вправду хорош? Слишком уж он юн.

– А вот мы сейчас у него спросим, – Саша обернулся и помахал рукой. – Эй, Алексей! Алексий!

Юноша молча подошел, поклонился.

– Что за мастер учил тебя искусству составления мозаик? – негромко поинтересовался старец.

– Мастер Амвросий из Гадрумета, – тут же пояснил Малыш. – Он, видишь ли, святой брат, вынужден был уйти из своего родного города и… В общем, поселился у нас.

– Тебя учил Амвросий из Гадрумета? – изумленно переспросил брат Силистрий.

– Да, именно он.

– И что же, он хвалил тебя?

– Да уж не ругал.

– А сейчас мастер Амвросий жив?

Подросток скорбно качнул головой:

– Увы, давно уже умер.

– Царствие ему небесное!

– Царствие…

Александр тоже перекрестился и довольно хмыкнул. Итак, Лешка, можно сказать, был пристроен, осталось подумать о себе любимом. Ну, да тут и думать было нечего – не воин, так кулинар! Отыскать любую подходящую таверну, устроиться, пусть даже, на первое время, помощником, а там… Главное дело – завести необходимые знакомства, нет, не среди сановников или людей влиятельных или имущих – что им какой-то там повар? Нет, вполне достаточно будет и слуг, без которых не обходится ни один богатый дом. А слуги частенько бывают даже осведомленней своих хозяев и – не редкость – гораздо умней. Не по дружбе, так за солиды расскажут, что нужно. Да, за солиды, они же – номисмы, они же – безанты – чуть больше четырех с половиной граммов чистого золота.