Текст книги "Плато чёрного спелеолога (СИ)"

Автор книги: Андрей Стригин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 26 страниц)

Глава 10

Да, далеко зашёл. А ведь как не крути, на полном серьёзе планирует Нью-Рим создать, Виктор хочет рассмеяться, но неожиданно позавидовал – ему ясна конечная цель, а я даже не знаю с чего начать. Единственно точно знаю, рабства у нас не будет, и всё же Виктор не удержался и шутит: – Префект лагеря – это завхоз по-нашему?

– Уловил суть, – с интересом глянул на него Идар, – но не совсем завхоз – боевой завхоз, – уточняет он.

– Лестное предложение, – Виктор хотел почесать отрастающую бородку, но его сильно дёргают за верёвку и он едва удерживается на ногах. – Я подумаю над твоим заманчивым предложением.

– Подумай. У тебя целая ночь, – обнажая белые ровные зубы, улыбается Идар.

Виктор ожидает, что они подойдут к морю, но его ведут на скальное возвышение. Долго карабкаются по тропе вверх и упираются в завал из камней, в центре которого виднеются грубо сколоченные из досок ворота. Двое мужчин выглянули из-за камней, увидели Идара, поспешно открывают створки, скалясь в добродушных улыбках, оглядывают Виктора: – Ещё один раб?

– Ваш потенциальный начальник, – невозмутимо изрекает Идар, – повергая в недоумение охранников.

Виктора втягивают за завал, и он едва не присвистнул от неожиданности и удивления. Перед его взором возникает обширная поверхность, на которой ударными темпами строятся жилища. У склона скалы роется бассейн, куда уже стекает вода из родника, дымятся костры, жарится и коптится рыба, голуби и даже истекает жирком на вертеле настоящая дичь. При внимательном рассмотрении, ею оказалась собака.

– Круто! – не в силах сдержать эмоции, выдыхает Виктор.

– Так может тебе уже и ночь не нужна, чтобы дать мне ответ? Могу хоть сейчас развязать верёвки, – предлагает Идар.

– Голова кругом идёт, надо бы поразмыслить, – действительно задумывается Виктор.

– Как хочешь, – немного разочаровался Идар.

Почти мгновенно появляется Дмитрий Леонидович. Виктор едва узнаёт его, он похудел, взгляд из покровительственно-ленивого трансформировался в лихорадочно-злой, в руках держит плеть: – Ба, старый знакомый! – радуется он. – Куда его, камни крошить или бассейн рыть? – он с жадным интересом бросает взгляд на автомат, висящий за спиной у Идара.

– Не рви жопу, он не пленник, а гость. Отведи в грот и охрану выставь. Еды принеси, питья и одеяло. Не вздумай его тронуть и следи, чтобы не убежал, не то женщину отберу и шкуру спущу, ты меня знаешь… Дима.

– Как не знать, пять лет службу у меня исправно нёс, – краснеет от злости бывший босс.

– Не завидуй, это грех, – ласково произносит Идар. – Ничего личного, – добавляет он, – просто ты слабым оказался, а здесь такими быть нельзя, – унижает он его.

Дмитрий Леонидович с ненавистью глянул на Виктора, словно он виновник во всём этом, хлестнул по воздуху плёткой: – Пойдём, гость, – ехидно говорит он и перехватывает верёвку.

– Тебе женщину на ночь дать? – вдогонку предлагает Идар.

– Обойдусь, – скривился Виктор.

– Зря. Тут Эльза мается. Ах да, забыл, что она там со своими козьими сиськами против Анькиного силикона! – взрывается хохотом он.

Неприятно саднит разбитый подбородок, болят рёбра и отбитые внутренние органы, а Дмитрий Леонидович зло тянет за верёвку, сознательно причиняя Виктору немалые страдания. Но Виктор относится к этому философски, этот человек сейчас взвинчен, пожалеть его только можно, ещё неизвестно, кто в лучшем положении он или Дима. Быть управляющим крупной компании и так низко пасть без шансов подняться, Идар уж постарается этого не допустить. Хотя, впору себя пожалеть, будущее расплывчатое.

Виктор взглядом лихорадочно шарит по сторонам, но с огорчением понимает, бежать с закрытого неприступными скалами участка нереально, да и любопытных глаз много.

– Надеюсь, ты недолго будешь в гостях у Идара, – Дмитрий подводит к скале, где чернеет углубление, перегороженное деревянными щитами, брёвнами, каменными глыбами и свистом подзывает одного из своих бывших охранников.

– Так это и есть ваша самая лучшая гостиниц? – хмыкает Виктор.

– Моя мечта её расширить… гости сейчас прибывают… особенно ретивых здесь помещаем. Кстати, для сведения, бежать и не думай, впереди обрыв и сразу море, туда мы скидываем остатки от еды, так что акул там развелось во множестве, да и косатки, иногда, подходят, а я заметил, они не любят людей.

– Конечно, стрелять по ним из пистолета, кому понравится, – с иронией произносит Виктор.

– Голод начался, вот и попробовали одну подстрелить.

– Глупо. Их из пулемёта не убить.

– В тот момент некогда было думать о таких мелочах, одна из косаток почти к самому берегу подошла. Идар хотел ей в мозг попасть, но только разозлил. Теперь в море за рыбой проблема выходить, они любой плот разбивают.

– Зря вы с этими животными поссорились.

– Чему быть, тому не миновать, – Дима в раздумье хлопает плёткой по своей ноге. – А скажи, почему к тебе такой интерес? При первой встречи, ты не произвёл на меня должного впечатления, рассмешил с этими огрызками. Что Идар от тебя хочет?

Виктор на некоторое время задумывается, вглядывается в глаза Дмитрию и видит в них жадный интерес вперемешку с взглядом побитой собаки. А ведь он всей душой ненавидит Идара, может, использовать сей шанс?

– Чего мы топчемся на пороге? – многозначительно произносит Виктор.

– Да, действительно, – Дима глянул на стоящего рядом охранника, – Сан Саныч, смотри, чтобы он не убежал, не то с нас обоих шкуру снимут.

– Она у меня слишком жёсткая, – хохотнул охранник.

– Не для Идара, ты ведь знаешь, – Дима вталкивает Виктора в грот, тащит к высохшему пещерному органу, привязывает к каменному наросту. – Ты что-то хотел мне сказать?

– Предложить.

– Даже так? И что именно?

– Я хочу предложить вернуть тебе свой бывший статус.

– Каким образом? Застрелить Идара? – усмехается Дима.

– Тоже решение, – серьёзно произносит Виктор.

– Шутки шутишь? – холодно глянул на него бывший управляющей крупной компании.

– Он тебя за шута держит, видно невооружённым глазом.

– Это ты зря говоришь, – с угрозой расправляет плеть Дима.

– Не торопись, если я с тобой сейчас не договорюсь, у тебя будет время опробовать плётку на моей спине.

– Я не собираюсь с тобой договариваться, – Дима оглядывается через плечо, охранник возится у входа и он достаточно далеко, чтобы слышать разговор, – но ради интереса, я готов выслушать твоё предложение.

– У меня тоже имеется АКМ и пара почти полных магазинов.

– А, теперь понятно, почему с тобой цацкается Идар.

– Я хочу заключить с тобой сделку. Ты меня отпускаешь, а я тебе отдаю АКМ.

Дима почти с радостью качает головой: – Ты меня за полного лоха держишь? Твоё предложение отдаёт тухлятиной, нельзя же так грубо, я ведь не в том возрасте, чтобы верить на слово. Даже если ты искренен в своём обещании и передашь мне автомат, хотя я уверен, ты блефуешь, я и с ним не полезу на Идара, он профи.

– Я тебе помогу…

– Пошёл ты! – Дима зло сплёвывает и неожиданно с размаху бьёт плетью, рассекая Виктору руки до крови: – Это тебе за утраченную выгоду. Ни воду, ни еду тебе сегодня не принесут, – напоследок говорит он и уходит.

– Облом, – сам себе говорит Виктор, – что ж, будем искать другой путь.

К уродливой двери с грохотом придвинули камень. Виктор пытается вывернуть связанные руки из-за спины, но растяжки не хватает, то, что он не раз видел во многих фильмах, не прокатывает. В щель между досками, словно в смотровое окошко камеры, заглядывает Сан Саныч и спокойно произносит: – Узлы надёжные, причем самозатягивающиеся, чем больше дёргаешься, тем сильнее стягиваются. Ты аккуратнее, иначе кровь по венам перестанет циркулировать, – заботится он.

– Спасибо Сан Саныч, – Виктор как червяк заползает спиной на стенку, прислоняется и переводит дух, возня с верёвками его вконец доконала. – А ты из бывших спортсменов? – отдуваясь, спрашивает он.

– Как сказать, – спокойно отвечает Сан Саныч, – если брать большой спорт, то из бывших. А так, всё ещё продолжаю заниматься спортом, среди ветеранов – чемпион Европы.

– Здорово, – хвалит его Виктор. – Тогда мне и вовсе не понятно, почему такой заслуженный человек в обычных охранниках?

– Мне уже за пятьдесят, куда такого старпёра как я возьмут, – со смешком отвечает он.

– Но выглядишь на сорок, – неумело льстит Виктор.

– Это внешне, а внутри уже мотор барахлит, – охотно принимает лесть Сан Саныч.

– Работа нравится? – осторожно спрашивает Виктор.

– Так не привыкать, – радостно отвечает он, – в девяностых рекетом занимался. Тогда времена были лихие и я был ещё тот бычок, молодой, с перспективой. Жаль ушло то время, а было так интересно, – взгрустнул охранник.

– А я тогда совсем молодым был, всё как-то мимо прошло, но стрельбу по ночам иногда слышал.

– Тогда много стреляли, – ностальгически вздыхает Сан Саныч.

– Любишь стрелять?

– Конечно, – легко говорит он, – я же по горячим точкам прошёлся, оружие для меня больше чем женщина.

– Занятно, – усмехается Виктор. – А ты знаешь, почему Идар меня здесь держит?

– Да мне неинтересно, стараюсь не вникать, так правильнее… для обычного охранника, – в голосе Сан Саныча впервые появляются нотки неудовлетворённости.

– Так получилось, что у меня есть калаш, зека грохнул, а Идар хочет его присвоить.

– Это его право, – в интонациях Сан Саныча появляется интерес.

– Но ему не отдам.

– Отдашь, – спокойно говорит охранник.

– Нет, не отдам, даже если кости дробить будете, – жёстко отвечает Виктор. – Вот если был бы у меня напарник… такой боевой как ты, ему отдал бы, сам-то я не ахти какой стрелок. У меня мысли появились свою бригаду создать, на плато немало людей, глядишь, и подвинули бы Идара с помощью… тебя, – в лоб говорит Виктор. – На мой взгляд, ты ещё не такой уж и старпёр, потенциал… дай бог каждому, чемпион Европы. Быть охранником, не твоё место, со мной будешь полноправным компаньоном.

– Вот так всегда, только начинаешь к человеку проникаться уважением, так сразу дерьмо выползает. Я не крыса, уважаемый! – словно выплюнул Сан Саныч.

– Причём тут крыса, можно и не двигать Идара… создать что-то своё.

– Нет… с тобой я ничего создавать не буду.

– Всю жизнь проходишь в охранниках, и Дима будет тобою понукать… эта тупая свинья, – с расстановкой произносит Виктор и мгновенно понимает, своими словами попадает точно в цель. Сан Саныч недовольно засопел и даже с шумом высмаркивается.

– Не мне решать кто надо мною начальник, – со злостью говорит он.

– Сугубо рабская философия, – нарочито громко фыркает Виктор.

– Я не раб! – едва не выкрикивает Сан Саныч.

– Все вы тут… рабы. Косите под свободных, а Идар вас ни во что не ставит, что захочет, то и сделает.

– Не тебе судить, – глухо произносит охранник.

– Мне то что, завтра мне все кости переломаете, а ты как ходил в рабах, так и будешь ходить, а ведь шанс у тебя есть.

– Нет у меня шанса, – скрипнул зубами Сан Саныч и прикрывает щель неструганной доской.

«Вновь облом, что-то другое думать нужно», – с грустью думает Виктор. Он оглядывается, едва просвечиваются силуэты нависающих стен, лучики света бьют лишь с заваленного выхода, во всех других местах – тьма.

Для начала надо как-то развязаться, Виктор с силой повёл запястьями и почувствовал, как верёвка ещё сильнее стянулась. М-да, умеют узлы вязать, совсем пальцы онемели, скоро вообще затекут и тогда точно ничего не получится. Он осторожно шарит по земле. Чисто, ни единого камушка, словно метлой прошлись. Тогда, без особой надежды, начинает щупать свой пояс, может ветка застряла. Натыкается на пустые ножны, проводит по ним пальцами, от возбуждения в артериях толчком выбрасывается кровь, он нащупал металлические накладки. Распарывая кожу на пальцах, начинает отдирать пластины от ножен. Верёвки совсем стягиваются, ещё пару минут и руки потеряют чувствительность. Виктор идёт ва-банк, напрягается, с хрустом вырывает одну из пластин и, онемевшими от отсутствия кровотока ладонями, лихорадочно водит ею по верёвкам и слышит, как нити со звоном лопаются, ещё с десяток движений и узел расползается. Мужчина прижимает руки к груди, растирает мышцы, разгоняя кровь, поднимается во весь рост. Сейчас или никогда, понимает он. Только бы выбраться, а там обрыв, можно попытаться спрыгнуть. Правда там могут быть акулы или даже косатки, но для Виктора они сейчас менее опасные, чем Идар. Конечно, можно заняться обследованием грота, но и так очевидно, скрытых ходов нет, вырваться можно только через вход, но там Сан Саныч – не слишком безобидный человек и на проверку оказался не «крысой», это делает ему честь. Старый ветеран не отступит от своих принципов, будь он трижды разозлён своим нынешним положением. Похоже, придётся иметь дело с ним, а жаль. Виктор берёт пластину от ножен, щупает край пальцем, следует подточить, находит подходящий камень и начинает уверенно водить по плоскости, скоро пластина превращается в смертоносное оружие. Зажав её в руке, Виктор прислоняется к стене, заводит руки за спину, делает лицо смиренным и в возмущении выкрикивает: – Сан Саныч!

Охранник живенько откликается: – Что орёшь? – доска откидывается, он пытается рассмотреть пленника.

– Воды принеси.

– Дима не велел.

– А Идар напротив, сказал, чтобы питьём, едой и тёплым одеялом я был обеспечен. Кстати, для информации, если я соглашусь с требованиями Идара, то отсюда выйду твоим начальником. Тебе это надо, портить со мной отношения в самом начале?

– Не пугай, – беззлобно произносит Сан Саныч.

– И не думаю, просто сейчас я хочу воды. Кстати, ты можешь у Идара спросить, а всё прочее, самодеятельность Димы.

– У него это бывает, – хмыкает Сан Саныч, – всё не может успокоиться.

– Не говори так, – произносит Виктор.

– Почему? – удивляется охранник.

– Есть мнение, кто высоко взлетает – больно падает.

– Ах это… Идар не упадёт, – уверенно отвечает Сан Саныч.

– Будем надеяться, – выдавливает из себя смешок Виктор, а у самого до предела напрягаются мышцы и останавливается взгляд, он видит, что дверь сползает в сторону и в узкую щель протискивается охранник, держа в руке кружку с водой.

Сан Саныч останавливается рядом, Виктор слабо дёргается и стонет, демонстрируя полную беспомощность: – Раз пришёл, напои меня, – он вытягивает шею.

– Крепко тебя спеленали, – неодобрительно чмокнул губами Сан Саныч. – Руки как, не слишком занемели?

– Терпимо, – стараясь скрыть возбуждение, говорит Виктор.

– Попей, потом немного ослаблю узел.

– Спасибо, – Виктор наклоняется к кружке, – и прости, – добавляет он, резким взмахом чиркает остро заточенной пластиной по незащищенному горлу.

Лезвие с хрустом перерезает кадык, горячая струя вырывается из страшной раны, заливая лицо Виктору. Сан Саныч отшатывается, обхватывает ладонями шею, сквозь пальцы как водопад струится густая кровь, он булькает горлом, пытаясь кричать, глаза раскрываются от дикой боли и недоумения.

– Прости, – повторяет Виктор, встаёт во весь рост, отпихивает от себя охранника. Сан Саныч падает, дёргается в судорогах и замирает, навсегда сохраняя в своих глазах какое-то детское удивление. – Ничего личного, – он отворачивается от него, но на душе внезапно становится пусто, кого-кого, а его совсем не хотел убивать.

Вот и всё, обратной дороги нет, впрочем… и не было. Виктор подскакивает к выходу, осторожно высовывается. На первый взгляд – идиллия, работа кипит, суровые мужчины выкладывают стены будущих домов, женщины замешивают глину, но вот звонко свистит плеть, крик боли ломает гармонию строящегося поселения. Теперь чётко видна грань между свободными гражданами и рабами, Идар слов на ветер не бросает, ударными темпами строит Нью-Рим. А ведь получается, Виктор серьёзно обеспокоен, скоро действительно равных ему на Караби яйле не будет. Что-то надо думать в ответ, только бы вырваться, а единственный путь – обрыв. Холодок сковывает сердце, но интуиция подсказывает, это правильно решение.

Ветер доносит неясный шум волн и свежесть моря, там свобода. Но как добежать до него и вдруг у подножия скалы? Нет, там сразу море, вспоминает Виктор, они же акул подкармливают. Вот теперь необходимо выбрать, кто страшнее акулы или Идар. Жуть сковывает сердце, Виктор вспоминает фильмы ужасов с участием морских хищников. Некоторое время мусолит в голове картинки, в которых акулы разрывают людей, затем встряхивает головой и выносит вердикт: «Они значительно безопаснее людей».

Тянуть больше нельзя, Виктор выбирается из грота, прячется за камнями, извиваясь, словно червяк, ползёт вдоль строительного мусора и натыкается на женщину, замешивающую жирую глину. Она отпрянула и едва не вскрикнула, Виктор прикладывает палец к своим губам. Женщина внимательно его оглядывает, в глазах появляется сострадание, Виктор весь в крови и она думает, что это его кровь.

– Ты кто? – шепчет женщина.

– В плен взяли.

– Нас тоже, – в её взгляде появляется ненависть. – Ты сильно избит и весь в крови.

– Пустяки. Ты можешь меня как-то заслонить?

– Ты хочешь бежать?

– У меня безвыходное положение.

– Там обрыв… метров тридцать.

– И с большей высоты иногда прыгают, – уверенно произносит мужчина.

– Они туда отходы сваливают, акул развелось, а иногда косатки подходят.

– Человек для акул не основная пища, – неуверенно произносит Виктор.

– Как знаешь, а вот я бы не рискнула, мы как-нибудь по-другому устроим побег.

– У меня нет того времени, скорее всего завтра, из меня выпустят последнюю кровь.

– Хорошо, давай я тебя глиной обмажу? – она со щедростью свойственной русским женщинам, вываливает на него мешок с глиной, Виктор прогибается от её тяжести, а ведь вовремя, слышится Димин окрик: – Что развела грязь, быстро в одну кучу собирай! Допросишься, Марина, шкуру плёткой стяну как с твоего Павлика.

– Я сейчас, Дмитрий Леонидович, всё приберу, чисто будет, не сомневайтесь, – излишне почтительно произносит женщина, старательно пряча в глазах злой огонь.

– И даже не посылаешь, как прошлый раз? – удивляется Дима. – Видно становишься на путь исправления. Молодец Марина, я учту это.

– Вы уж учтите, Дмитрий Леонидович.

– Что-то ты замыслила, – недобро сузил глаза надсмотрщик.

– Что вы такое говорите, просто Идар Сергеевич обещал самых исполнительных, свободными гражданами сделать.

– Это он может, – неодобрительно жуёт губы Дима. – Ладно, давай, суетись. Через пять минут подойду, чтобы всё чисто было.

Виктор под слоем глины вспотел как мышь, до боли в пальцах, сжимая острую пластинку, напряжение столь велико, то он два не вскакивает, но Дима, лениво хлестнув плетью по своей ноге, удаляется и вот уже отрывается на молодом парне, полосуя ему спину.

Раздумывать больше нечего, Виктор скатывается в ложбину, образованную треснутой природной плитой, становится на четвереньки и как шимпанзе скачет к видневшемуся куску потемневшего неба. За этим занятием его замечает Идар, он невольно вздрагивает, не поняв, что это, но затем вскидывает АКМ, но не стреляет, бережёт патроны: – Стоять! – кричит он.

Услышав окрик, Виктор поднимается во весь рост, роняя куски глины, оборачивается, встречается с ним взглядом.

– Отрезайте ему дорогу! – приказывает Идар оторопевшим от неожиданности трём охранникам.

Первый бросается наперерез, но в Виктора словно вселяется дикий зверь, с рычанием сбивает его с ног, полосуя щёку острой, как бритва пластиной, второму с размаху бьёт в живот, чувствуя, как ломает рёбра, третий отпрянул, выхватывает кинжал.

– Живьём брать! – Идар не удержавшись, пальнул в воздух.

– Стреляй-стреляй, трать патроны! – выкрикивает Виктор и успешно отшвыривает от себя третьего охранника и с размаху наносит удар ногой в лицо.

Если бы знал Виктор, что те, с кем он так легко справился, обладатели бесчисленных наград по рукопашному бою, рассмеялся. Он-то, просто любитель, так… боксировал когда-то… помаленьку. Верно, что-то новое пришло к нему, природное – звериное, сейчас его может остановить, лишь горячая пуля из автомата, но Идар медлит, впереди обрыв.

Виктор подлетает отвесной стене, взмахивает руками, едва не сорвавшись, отшатывается, оборачивается.

– Может, хватит развлекаться? – Идар держит автомат стволом вниз. – Давай считать, что ничего не произошло. Моё предложение всё ещё в силе.

– Ты хоть сам себе веришь? – с насмешкой выкрикивает Виктор, с опаской заглядывая вниз, где на отвесную стену с размаху налетают пенные волны.

– Верю, – невозмутимо отвечает Идар.

– А я нет, – Виктор делает шажок в сторону обрыва.

– Разобьёшься, – качает головой Идар.

– Как-нибудь попробую, главное акул нет.

– Они испугались, ушли в море.

– Меня испугались? – смеётся Виктор, он уже стоит на самом краю, одно движение и сорвётся низ.

– Ты, конечно, крутой перец, но полный кретин, – с иронией хмыкает Идар. – Вон… косатки подходят.

– Косатки?! – Виктор замирает и действительно видит огромных животных, уверенно рассекающих к берегу.

– Убедился? Всё, хватит из штанов выпрыгивать, бросай железяку и иди сюда. Дима, – обращается он к подбежавшему надсмотрщику, – чем ты его так обидел, что он в бега подался?

– Он Сан Саныча зарезал, – выпучив от гнева глаза, заявляет он.

– Насмерть? – вздрагивает Идар.

– Как барану горло перерезал.

– Ну что, теперь ты меня точно простишь? – с насмешкой произносит Виктор.

– Не знаю, – бледнеет Идар, автомат в его руках дёргается.

Словно с предохранителя срывается сжатая пружина, Виктор с силой отталкивается и летит в пропасть. Как злые шершни прогудели пули, но достать не успели, Виктор под углом входит в воду, широко раскрывает глаза, но из-за пены ничего не видит, но вдруг, словно скала отрывается от берега. Завеса из пузырьков уходит вверх, вода очищается и в метре от себя Виктор замечает настоящее чудовище, исполинская косатка замирает напротив человека. Неужели всё? Виктор в упор смотрит ей в угольно чёрные глаза. Косатка слегка повела передним плавником. Что это? На нём знакомый рубец у плавника. Совсем рядом появляется её детёныш, он словно узнаёт человека, подплывает совсем близко, Виктор не удержавшись, касается его ладонью. Вибрирующие щелчки будоражат кожу. Воздуха совсем не остаётся, не совсем понимая, что делает, Виктор стремглав несётся к самке и цепляется за жесткий спинной плавник. Странно, косатка не перекусывает его пополам, а стремительно всплывает на поверхность, Виктор со свистом вдыхает воздух, бросает взгляд на вверх, там замерла группа людей: – Вперёд! – он хлопает по упругой коже. Косатка на большой скорости уходит от берега, а следом всё стадо морских хищников.