Текст книги "Плато чёрного спелеолога (СИ)"

Автор книги: Андрей Стригин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)

* * *

Этот день для Идара и его людей не заладился, только они отправились на охоту, как столкнулись с голодной медведицей. Она, увидев людей, встала на задние лапы, затем с силой опустилась на передние, демонстрируя своё нерасположение. Охотники замерли, не смея даже дышать, что против такого огромного зверя хлипкие копья и луки… был бы автомат, но теперь это лишь мечта.

– Сейчас бросится! – пятится Грач. Он выхватил нож, зная, что им он лишь разозлит хищницу, но инстинкт самосохранения заставляет делать безрассудные жесты, размахивая лезвием впереди себя.

– У неё след от ошейника, она дрессированная! – несмело предполагает Геннадий, мужчина средних лет, со шрамом на скуле, за что получил прозвище Меченный Гена.

– Этот факт из биографии она давно забыла, медленно отходим. Грач, хватит смешить Машку своим ножиком! – сквозь зубы процедил Идар.

Медведица вновь становится на дыбы, губы завибрировали от мощного рёва, один из людей не выдерживает, и стремглав несётся сторону.

– Юра, стой, дурак, замри!!! – завопил Идар, но медведица, повинуясь инстинкту, бросилась за убегающим человеком и легко догоняет, щёлкнули челюсти, звучит истошный крик и он прерывается злобным рычанием.

– Назад!!! – Отдёргивает Идар своих людей, которые хотели броситься на помощь своему товарищу. – Он уже мёртв! Кретин, зачем побежал, мы бы тихо отошли… всё бы обошлось! Уходим!

В потрясении люди ретировались с этого ужасного места, а на их души опустилась пустота и пожирающий волю страх. Идар, впервые за долгое пребывание на плато Караби яйла, почувствовал себя словно голым. От безысходности сжимает челюсти, едва не кроша зубы, вот так просто, какой-то вонючий мужик, выбросил их из города, без средств на существование. И всё почему, автоматы… Какой сильный аргумент для слабого!

От голода развивается злость, животы свело, а ещё хочется пить. Прошелестела трава, Идар вскользь увидел хвост змеи, вскидывает лук, но Гена Меченый успевает метнуть нож и вот, спецназовцы достают из зарослей, огромного полоза, и их лица расцветают в улыбках.

– Мы что, это будем есть? – сиротливо спрашивает мужчина в помятом офицерском мундире.

– Причём в сыром виде и без соли, – хохотнул Грач. Он ловко отрезает у змеи голову, быстро снимает кожу, потрошит и делит на равные куски.

– Гадость, конечно, но какая это прелесть! – Идар с жадностью впивается в сочный кусок зубами. – Жизнь налаживается, вы не находите, бойцы? – мрачно улыбнулся он.

– Не совсем, – встрепенулся Грач, – слышите, собаки.

– Нас сейчас четверо, не густо, но всё равно, псы не посмеют на нас напасть, – уверенно произносит Идар, – так что не дёргайся, жри свою змею и не порть нам аппетит.

– Я не дёргаюсь, просто хочу заметить, люди наблюдали стаю в тридцать голов, а это уже серьёзно, причём, псы привыкли к человечине…

– Отстань, что б мы, ещё дворовых собак боялись! – отмахнулся Идар, но всё же даёт команду на отход.

– Мы Диме ничего не оставили, – равнодушно произносит военный в помятом мундире.

– А чего ты не оставил, Олежка? – скривился в ухмылке Гена Меченый.

– Жрать самому хотелось.

– О, как! Тогда нечего языком болтать! – зло бросил Идар. – Впрочем, сейчас ночи холодные, поутру кузнечиков насобирает, может, лягуху поймает, сейчас их много.

– В сыром виде их есть, перспектива тухлая, – Грач быстро обгладывает свой кусок змеи и выкидывает хребет в траву, сыто отрыгнул, старательно вытер липкие пальцы об одежду. – Нам нужен огонь, – он пристально глянул на Идара.

– Будет вам огонь, – раздражённо буркнул Идар.

– К Виктору надо идти, – гнёт свою линию Грач.

– Ещё не время, мы не всё выяснили, карты надо составить, подсчитать новые посты, определить время дежурств и прочее, они, естественно, всё поменяли.

– А может, и нет, – усомнился Гена Меченый, – зачем менять то, что так исправно работало.

– Они не дураки и знают, я их, просто так не оставлю, всё изменят и ловушки новые соорудят.

– Юрика жалко, – внезапно поник головой Олег, – как же так… дикая смерть.

– Сам виноват, – зло сплюнул Идар, – если б от страха не обделался, с нами змею жрал и жизни радовался. А так и нас чуть не подставил… впрочем… жалко, – соглашается он.

– Всё же надо было завалить медведицу, размеренно произносит Гена Меченый.

– Из наших луков? Дёрнулся, что ли? Американских фильмов насмотрелся?

– Про индейцев, – нервно хохотнул Грач.

– Если попасть в глаз или в ухо…

– Дурак, ты, батенька, – вздохнул Идар, – давно из лука научился стрелять?

– Всё равно, друга своего, надо было спасать, – твёрдо говорит Гена Меченый.

– Может быть, – неожиданно соглашается Идар, – если б у нас было время, но всё произошло слишком стремительно, медведица успела ему позвонки перегрызть. А так, спасать труп, пусть даже мёртвого друга, глупое решение, – цинично добавляет он и прислушивается к далёкому лаю.

– В нашу сторону направляются, – насторожился Грач.

– Как бы путь нам не перерезали, собак нам ещё не хватало! – скривился Гена Меченый.

– Надо признать, день не удался, – Идар замечает старое кострище, и уже несколько отстранённо продолжает говорить, – с охотой, пока, повременим, слишком опасно, даже сам не ожидал, что настолько. Уходим в лагерь, попробуем рыбы наловить… или мне кажется, но в золе что-то блестит! – встрепенулся Идар и, быстрым шагом, направился к заброшенной стоянке, разворошил старые головешки, резко нагнулся и поднимает донышко от трёхлитровой банки.

– Я так понимаю, готовая линза? – неуверенно спрашивает Грач.

– Ты самый догадливый из моей группы, – Идар счастливо улыбнулся. – Как я и обещал, огонь, у нас, будет!

Дима долго мучился с корой, пытаясь изготовить из неё подобие бумаги, но ничего не получается. Сколько он содрал её со стволов сосен, наверное, метров десять, но вся она непригодная, в трещинах, разваливается, к тому же, пропитанная смолой. К сожалению, по близости, других деревьев нет, и Дима, горько вздыхая, залез в свою кожаную сумку и начал перебирать свой нехитрый скарб. Внезапно всё вытряхивает и начинает рассматривать сумку и, со смехом, сильно стучит кулаком по голове. Кожа на сумке ровная и гладкая, лучше всякой бумаги! Вот, кретин, полдня занимался ерундой, а здесь столько места для записей и схем! Не жалея своего имущества, он распарывает сумку по швам и, вскоре, раскладывает на траве несколько листов из кожи. Хорошо чертить раскалённым кончиком ножа, думает он, жаль, огня нет, но Идар должен решить эту проблему, с уверенностью думает он.

Если бы желудок не сводило от голода, настроение было бы просто превосходное, а так, Дима уселся у воды, внимательно наблюдая за проплывающими рыбами. Есть захотелось ещё сильнее. Тогда он попробовал проткнуть их копьём, но рыбы быстро ушли на глубину. Чертыхаясь, он вновь начал рассматривать свои вещи, надеясь найти что-то, из чего можно изготовить крючки. Не нашлось ни одной проволоки, ни одного гвоздя, хотя, моток тонкой капроновой верёвки, нашёлся. Дима задумался, а что может заменить крючок? На глаза бросилась костяная расчёска, давно хотел выкинуть, на ней зубьев осталось не так много, но, зачем-то, оставил. Он некоторое время вертел её перед глазами, гнул пальцами зубья, но они не принимали форму крючка, а один, со звонким щелчком, сломался. Дима хотел его выкинуть, но неожиданно задумался. Он разматывает верёвку и привязывает зуб расчёски прямо по центру, некоторое время вертит в пальцах, крутит его как лопасть вертолёта. Вот если бы он так развернулся во рту, точно заклинило в нём. А если зуб приложить к верёвке параллельно, насадить дождевого червя, чтобы он не давал зубу развернуться перпендикулярно? Если рыба его всосёт, то есть вероятность, червь соскользнёт, и зуб расчёски встанет перпендикулярно! У Димы даже дух перехватило от такой новаторской идеи. Недолго думая, он занялся поисками червей, благо земля влажная и, под корнями кустарника, он находит с десяток крупных червей. Раздувая ноздри от возбуждения, он изготовил закидушку, как хотел, насадил дождевого червяка, и забросил подальше от берега. Боясь разочароваться, затаил дух. Поклёвка произошла неожиданно быстро, Дима подсекает и сразу понимает, приспособление сработало, зуб расчёски занял перпендикулярное положение и зафиксировался в глотке рыбы. С радостными криками, бывший бизнесмен, вытягивает трёхкилограммовую рыбину, испускает ликующий вопль и начинает приплясывать вокруг своей добычи. Сработало! Сработало!!! Это круче, чем то, когда он заработал свой первый миллион!!! Дрожащими руками он вновь пытается насадить червя, пальцы не слушаются, он изводит несколько штук, затем садится на траву, сильно вдыхает воздух, наконец-то успокаивается, насаживает червя, закидывает. Вновь сильная поклёвка, рывок, и Дима выбрасывает на берег ещё одну рыбы, даже больше первой. Закусив губу, готовит следующую приманку, вновь вытягивает, затем… сорвалась, ещё раз сорвалась, вновь получилось. Вот так, часа за два, Дима наловил штук двадцать рыбин, от килограмма и выше, а потом всё закончилось, косяк ушёл. Сидя над своим богатством, бывший бизнесмен испытал нечто средне оргазму, даже голод отошёл куда-то в туманную даль. Костерок бы, вздохнул он и, недолго думая, начал ломать с сосен сухие ветки, раздобыл пару, высушенных солнцем, заброшенных гнёзд, заполненных невесомым пухом и мягким мхом, всё это сложил в кучу и обложил камнями, теперь Идар, пусть попробует отвертеться, он обязан разжечь огонь! Со сладкими мыслями, предвкушая какое ликование испытают его товарищи и, как будут благодарить, Дима, погрузился в крепкий сон.

– Что спишь, доходяга? – его сильно пинают, Дима с испугом вскакивает, замечает устремлённый на него взгляд Идара. – Ты наловил?

– Я, – грустно отвечает Дима.

– А чего костёр не разжёг?

– Так… я…

– Понятно, тямы не хватило. Ждёшь, когда придёт добрый дядя, и всё сделает за тебя.

– Я… я рыбы наловил!!! – в великом возмущении выкрикивает Дима.

– А мы товарища потеряли. Его медведица убила.

– Как… это? – Дима растерянно повёл глазами. – Юру? – его взгляд потемнел.

– Сам виноват, – бросил Идар, поглядел на солнце, – ещё сильное, надо попробовать, – и достаёт донышко от трёхлитровой банки, присаживается к будущему очагу, ловит донышком луч, пытается сфокусировать на комке из пуха и мха. Луч превращается в огненную точку, и заструился дым, внезапно пух словно взрывается огнём, искры перекидываются на мох, пламя усиливается, бежит к тонким веткам и вот, вспыхивает настоящий костёр.

Грач с Геной Меченым нарезает тонких прутьев, а Олег ловко выпотрошил пару рыбин и нанизал на шампуры. Дима в каком-то трансе смотрит как, испуская дивные ароматы, жарится, пойманная лично им, жирная рыба. В животе начинается настоящая революция, возникает нестерпимое желание отломать кусочек подгоревшего плавника, давясь от избытка слюней, Дима отворачивается.

– Грач, что расселся, видишь, наш рыбак скоро на нас бросаться будет! Дай ему поесть, вон та рыба уже готова! – приятной музыкой звучит голос Идара и, ошалевшему от счастья Диме, дают целую рыбину.

– Смотри не объешься, – с насмешкой произносит Грач.

Дима, не обращая на хохот товарищей, вцепился зубами в сочное мясо, ещё чуть-чуть и зарычит. Он ловит своё состояние, внезапно становится стыдно, так можно скатиться до животного уровня. А ведь были прежние времена, где он восседал во главе стола, в различных блюдах покоились деликатесы, но Дима демонстративно пил газировку, в душе потешаясь, как его подчинённые, вроде как с независимым видом, украдкой таскают бутерброды с красной и чёрной икрой и запивают дорогим виски за тысячу баксов. Сейчас он готов, не разжёвывая глотать жареную картошку, хлебать постный борщ, есть ржаной хлеб, и объедаться яичницей… м-да, как давно это было. Дима обтёр рукавом жирные губы, в глазах появляется тоска. Как же так, его начальник охраны, сейчас понукает им, словно сопливым мальчишкой?! Почему всё поменялось?

– Чего не ешь, устрицы в лимонном соке вспомнил? – словно читая его мысли, насмешливо спрашивает Идар.

– Причём тут устрицы? Шёл бы ты отсюда! – неожиданно вспылил Дима и внутренне сжался от своих слов.

– Ты, я смотрю, переел, дерзить начинаешь! Допросишься, на диету посажу! – театрально поднимает брови Идар, рядом заржал Грач и Гена Меченый, а Олег удивлённо фыркнул.

– Извини, – еле выдавил Дима, лицо покрылось красными пятнами.

– Это у него от переедания! – ещё сильнее заржал Грач.

– Нет, – неожиданно серьёзно произносит Идар, – это у него проявляются атавизмы прошлой жизни. Забудь, Дима, нет её, канула вместе с Потопом, захочу, рабом тебя сделаю.

– Я извинился! – теперь уже бледнеет Дима.

– Знай, своё место… а вообще, теперь сидеть за общим столом ты не будешь. Брысь, отсюда! – брезгливо махнул рукой Идар.

Дима, сатанея от гнева, но тщательно скрывая свои чувства, опустил глаза, схватил недоеденный кусок рыбы, быстро отвалил от костра. Идар некоторое время наблюдает за ним, рядом посмеиваются спецназовцы, затем, жестом подзывает обратно: – Ладно, проехали, сиди с нами, но фамильярности больше не допускай.

– Спасибо, – еле выдавил Дима.

– Нема за что, – усмехнулся Идар, – а теперь расскажи, как рыбу наловил, крючок сделал?

– На расчёску.

– Что?

Дима показывает своё приспособление, рассказывает принцип действия, чувствует удивлённые взгляды, его распирает от удовольствия, но, скромно опускает глаза.

– Чем больше с тобой работаю, тем больше удивляюсь, умеешь нестандартно мыслить, если б не твоя спесь, был бы уже моим замом, – и непонятно, с иронией говорит Идар, или серьёзно. Рядом гоготнул Гена Меченый, но столкнувшись со строгим взглядом своего вожака, произвёл губами непонятный звук, срезал ножом лишний волосок на своей руке, затем, лениво метнул нож в ствол рядом стоящего дерева, пронзив, уснувшую на коре, стрекозу. Дима тоскливо глянул на дрожащую рукоятку, и чётко понял, замом ему никогда не стать.

Идар перехватил его взгляд, улыбнулся: – Метать ножи, и прочие острые предметы, наука небольшая, на это натруженных мозгов не требуется, лишь длительные тренировки, доводящие движения до рефлексов. Кстати, ты изготовил, на чём будем рисовать карту?

Дима утвердительно кивает, вытаскивает из кустов несколько скрученных рулонов.

– Определённо, твоя голова, в наших хозяйственных делах, вещь нужная, – хвалит Идар.

Глава 25

Карта зарисована, с подробным указанием всех постов и ловушек, на это ушло чуть больше недели, теперь можно и к Виктору.

Караби яйла не слишком большая территория, но сплошь в скальных образованиях, множество карстовых воронок, путаница из ущелий и долин – настоящий лабиринт. Не зная местности, можно несколько часов плутать вокруг да около, а то, и серьёзно заблудится, но Идар хорошо знает путь к лагерю своего врага, с которым собирается заключить перемирие.

Небольшой отряд Идара останавливается на кромке леса, впереди виднеется мощный забор и дымится сожженный участок леса.

– Неужели это тот парень, что собирал у нас огрызки? – задумчиво произносит Идар и не ждёт ответа.

– Ему не огрызки были нужны, а косточки, – охотно говорит Дима.

– Зачем? А… понятно, – кивает Идар, – яблоневый сад решил вырастить, а здесь лес сжёг… стратегически правильное решение. А где он столько брёвен взял?

– Очевидно, море выбросило, – Дима со страхом смотрит на забор, где в бойницах виднеются лучники.

– Хорошо укрепился, – благожелательно произносит Идар и добавляет: – Нам бы пришлось повозиться, чтобы сломить их оборону.

– К чему сейчас такие мысли? – хмуро улыбается спецназовец Грач.

– Так… по привычке. Теперь, если нас сразу не утыкают стрелами, будем «дружить семьями», – шутит он и серьёзно добавляет: – У кого-нибудь есть белая тряпка?

– У меня трусы белые… почти белые, – внезапно краснеет Дима.

– Что ж, для белого флага пойдёт, – невозмутимо произносит Идар, а в отряде негромко заржали.

Мужчины выломали длинную ветку, Дима, под нарастающий хохот, снимает трусы, стыдливо прикрывая ладонью переднее место. Идар тоже посмеивается, но вскоре ему это надоедает, и он резко обрывает смешки. Импровизированный флаг гордо развернулся на древке и призывно затрепетал на ветру. Идар суёт его Диме: – Твои трусы, вот и будешь парламентёром. Давай… вперёд! – выталкивает он его на открытое пространство.

Дима, суетливо затянул ремень на своих штанах, неуверенно выбирается наружу и взмахивает белым флагом.

– Ближе подойди, тебя не видят! – требует Идар.

Со свистом проносится стрела, втыкается в опасной близости, Дима отчаянно закричал и лихорадочно машет флагом.

– Стой! – Виктор удерживает Антона, который собирается выпустить ещё одну стрелу. – Не иначе… белый флаг… это парламентёр. Странно, почему они через подземный ход не пошли… дай отмашку, – приказывает он.

Антон подвязывает к копью цветастую тряпку и взмахивает над забором. Некоторое время человек с белым флагом стоит, сжавшись от страха, косится назад, но вот появляется ещё один человек. Виктор обомлел – это Идар.

– Что за… – Виктор озирается и не может понять ситуации.

Викентий Петрович снимает стрелу с тетивы, опускает лук: – Что-то произошло, не нравится мне это.

Алик судорожно сдёргивает белую панаму: – Так может воспользоваться моментом и… – внезапно он устыдился своих мыслей и густо краснеет.

– Нет, стрелять в высшей степени непорядочно, – понимает его Викентий Петрович, – они парламентёры. Антон, ещё раз взмахни тряпкой, – приказывает он и ногой скидывает верёвочную лестницу.

Идар махнул рукой, вышло ещё с несколько человек, Виктор напрягается, рука тянется к луку, но больше людей не появляется. Они медленно приблизились к забору и тут, Виктор разглядел, что за флаг у парламентёра и, не выдержав, захохотал, затем, и все на заборе.

Идар кисло улыбнулся: – Спешили очень, не подготовились, приносим извинения… что не выстиранные! Так нам можно подниматься?

Виктор обрывает смех: – Сначала ты.

– Это правильно, – улыбается Идар, прыгает на лестницу, легко взбирается, перескакивает через остро заточенные концы брёвен, доброжелательно смотрит на Виктора: – Здравствуй, Виктор… как тебя по батюшки?

– Николаевич… но можешь называть меня просто по имени.

– Демократично, – хмыкает Идар. – Зёрнышки от яблок посадил?

– Ты для этого пришёл, чтобы спросить? – с иронией спрашивает Виктор.

– М-да… много времени прошло. А ты здорово изменился, – Идар смотрит прямо в глаза и чувствует в них силу и власть. – Короче, ты прав, не прошлое меня интересует… обозначилась третья сила, был вынужден бросить всё. Я готов заключить с тобой союз.

– Неуместное заявление, – Виктор также смотрит прямо в его глаза. – Какой союз? Это, что, все твои люди?

– Они профессионалы, – Идар старается говорить непринуждённо, но внутренне напрягается.

– Согласен. Но их мало, – Виктор равнодушно глянул через забор, но про себя отметил, люди непростые, могут пригодиться.

– В свете новых событий, это лучшее, что я могу предложить.

– Ты поделись секретом, что за третья сила появилась?

Идар облокачивается о забор, на волевом лице мелькает кривая улыбка: – Секта Харитона, а при ней три калаша.

– Дед власть захватил? – хмыкает Виктор.

– Как-то мутно получилось, всё с прибытием Игната произошло. Они на вас пойдут, это точно, вопрос лишь во времени. Против их калашей ваш один не потянет. Кстати, не вижу его, – Идар стрельнул взглядом по платформе.

– На другом объекте, – уклончиво проговорил Виктор.

– Калаш понадобится… и мы тоже. Я повторяюсь, давай заключим союз, но, с существенной поправкой, – Идар замолкает.

– Продолжай, – в глазах Виктора появляется интерес.

– Так как моя команда действительно небольшая, я готов пойти под твоё командование.

– А не сложно понижать себя в должности, – слегка улыбнулся Виктор.

– Я человек военный, мне не привыкать. К тому же, это условие будет действовать на время союза. Затем, мы разойдёмся, но думаю, у нас будут уже иные отношения, может не дружеские, но, уважительные… составим договор о ненападении.

Виктор глянул на Викентия Петровича, тот демонстративно поскрёб гладковыбритый подбородок: – Тема интересная, профессионалы нам нужны, а вот договор о ненападении составит надо сейчас, а не потом.

– Да не вопрос, – не слишком охотно соглашается Идар.

– Что есть этот договор, фикция, нарушить можно, – нервно улыбается Алик.

– Как сказать, – внимательно смотрит на него Викентий Петрович, – для предателей… да, а для офицеров, – он быстро глянул на Идара, – нарушить честь, хуже смерти.

Идар неожиданно грустно улыбается: – Ты прав, мы офицеры, а честь превыше всего.

– Что ж, – Виктор протягивает руку, – теперь вы в нашей команде.

Бойцы Идара быстро перемахнули через забор, ловят его взгляд, тот успокаивающе кивает. После знакомства с новой командой, Виктор и Викентий Петрович ведут их в город. У верфи Идар останавливается, с удивлением смотрит на Виктора: – Настоящий корабль делаете?

– Больше кораблик, не более тридцати метров, но по морю ходить будет, да и в управлении не сложен, при желании, четыре-пять человек, вполне могут справиться. Осталось палубу настелить, надстройки… мачты уже готовы к креплению, паруса делаем из брезента, у вертолётчиков разжились.

– Решил организовать экспедицию на ближайшие острова? – догадывается Идар.

– Народа маловато, без него империю не построить, думаю на других землях людей поискать, предложить им дружбу. Да и рыбачить на нём безопаснее, чем на лодках, местные акулы совсем нюх потеряли, на любую щепку кидаются, – спокойно произносит Виктор.

– Идея хорошая, правильная, – вздыхает Идар, он оглядывает свою небольшую команду. Все, за исключением Димы, уверенные в себе люди, вооружённые луками и ножами. Невольно шевельнулась мысль, был бы хоть один автомат, и они быстро б захватили поселение Виктора, но Идар оттолкнул дурные мысли и встречается с понимающим взглядом Викентия Петровича. Бывший батюшка как бы невзначай глянул на ближайшие кручи, заросшие бархатистым лесом и там, качнулись ветки, указывая, что там затаился пост. Затем, из ближайшего укрытия показались двое мужчин, вооружённые топорами и копьями, доложили обстановку и словно растворились в густых зарослях.

– Неплохо посты расставлены, – со странным облегчением проговорил Идар, внимательно осматриваясь по сторонам.

– Единственным уязвимым местом был лес, который мы сожгли, – кивает Викентий Петрович. – Ещё забор чуть выше сделать надо и дальше в море выдвинуть и можно несколько передохнуть. Весь упор на это поставили, поэтому с жильём пока проблемы, придётся вам самим строить, лишних домов нет.

– Нам не привыкать, некоторое время можем и под звёздами заночевать, – спокойно говорит Идар.

– Нет, до такого беспредела мы не опустимся, пару палаток выделим, – усмехнулся Виктор.

Крутая тропа выводит отряд к долине, на которой виднеются уже построенные дома, но большей частью незаконченные. Идар с пренебрежением поджимает губы, но внезапно видит несколько тренажёров и людей упражняющихся на них. На верёвках со свистом летают топоры, качаются тяжёлые мешки с камнями, крутятся волчки с брёвнами и цепями. Рядом лучники пускают стрелы по мишеням, другие бойцы схватились в рукопашном бою.

– Серьёзно! – не удержавшись, выдохнул Идар.

– Приходится форму поддерживать, а то лишний жирок начал завязываться, – простодушно улыбается Викентий Петрович.

Ноги сами ведут тренажёрам, люди Идара, улыбаются словно дети, увидевшие крутящуюся карусель со слониками, жирафами и прочими игрушками. Только здесь режут воздух острые лезвия и стремятся раздробить рёбра двигающиеся брёвна, а цепи – вырвать мясо из плоти.

В настоящий момент на тренажёрах вертятся недавно прибывшие мужчины: Юрий, Остап и Артём, а их боевые подруги: Инга и Наташа – вбивают стрелы прямо в яблочко мишеней.

– А это наши новички, – с гордостью произносит Викентий Петрович, – такие же ненормальные, как и все мы.

Юрий ловко увёртывается от лезвия сверху, подпрыгивает, уклоняясь от топора, несущегося на нижнем уровне и, вываливается в сторону, отряхивается, вытирает пот с лица, простодушно улыбается: – Товарищ подполковник, у нас новенькие? – с интересом оглядывает группу Идар, те, в свою очередь, бесцеремонно пялятся на него.

– Не совсем. Это благодаря их стараниям я тренажёры изготовил.

– Не догоняю ваших мыслей, Петрович, – Юрий косит под простачка, но глаза цепкие, изучающие.

– Вот так и понимай, это наши «хорошие друзья». Мы заключили с ними союз.

– Против кого? – Юрий быстро скользнул взглядом на Виктора.

– Появилась третья сила, и они вооружены автоматами.

– Серьёзно, но не смертельно, – соглашается Юрий.

Глубоко отдуваясь, подходят Остап и Артём. Остап сильно надавливает пальцем на рассечение на скуле, а у Артёма наливается жизнерадостным цветом синяк на плече.

Викентий Петрович неодобрительно качнул головой: – Придержите темп, касатики, при таком энтузиазме когда-нибудь убьёте друг друга.

– Так это… для яркости, чтоб жизнь мёдом не казалась, – Остап размазал кровь. – Новенькие?

– Старенькие, – хмыкает Идар и взглядом цепляет Ингу. Женщина с такой же бесцеремонностью, смотрит в ответ. Её взгляд холоден, словно она собирается стрелять из снайперской винтовки. Затем Идар видит Наташу, щурит глаза, поджимает губы: – А у вас тут неплохо, пожалуй, я у вас подольше задержусь.

– На что намекаешь, браток? Может, как-нибудь поспаррингуем? – без всякой злости спрашивает Артём, видя нескрываемый интерес новичка к их женщинам и, решив слегка убавить его прыть.

– Зачем тянуть, можно прямо сейчас, – загадочно улыбается Идар.

– А с дороги не устал? – оживляется Артём, оглядывая несколько худощавую фигуру, но про себя оценивая замаскированный потенциал его мышц.

– Есть немного, но это разные ощущения.

– Знакомые чувства, – соглашается Артём и жестом приглашает пройти на небольшую площадку.

Грач оживляется, толкает Диму, желая заключить с ним пари, но тот отнекивается. Наташа с Ингой спокойно садятся под деревьями, рядом расположилась и вся группа бойцов Идара и тихо посмеиваются.

– Что, новичок, становись в стойку, – Артём слегка сгибает ноги и как кошка отходит в сторону, не сводя насмешливого взгляда со своего противника.

– Да я как-то забыл об всяких стойках, – спокойно произносит Идар и мгновенно уходит от проверочного выпада Артёма. – Явно не каратэ, – с одобрением констатирует он.

– Каратэ для самураев, а мы же русские люди, – ухмыляется Артём.

– Что верно, то верно, – русский стиль… однако, – кивает Идар. – Мне он тоже нравится, – Идар внезапно преображается, взгляд холодеет, едва заметная дрожь пробегает по телу, и он легко отводит новую атаку, едва коснувшись ладонями предплечья соперника. Артём теряет координацию и заваливается на спину, но мгновенно вскакивает, пытается сделать подсечку, но на полдороги встречается с ответным финтом, умело отражает разящий кулак, но его достаёт локоть, а затем проходит удар коленом по печени, и, словно случайно, в пах. Артём скрючивается, в голове вспыхивают чёрные вспышки, возникает, мешающая разуму, злость, но слышится команда Викентия Петровича и скоротечный бой заканчивается.

Зрители рассмеялись, Грач дурашливо выкрикивает: – Ты как, браток, яйца целые? – Артём трясёт головой, шатаясь, встаёт, очумело глядя на Идара.

– Будем продолжать? – улыбается Идар.

– Я согласен… но чуть позже, – с недоумением произносит Артём, щупая своё сокровище.

– На пятках попрыгай. Ещё желающие есть? – со спокойной уверенностью спрашивает Идар.

Инга оглянулась и хмурится, не видя среди своих мужчин достойных противостоять этому наглому новичку.

Викентий Петрович, оглядывает всех просветлённым взглядом и останавливается на Идаре.

– Ты хочешь попробовать? – Идар внимательно смотрит ему в глаза, что-то в них видит, хмурится.

– Придётся, – просто отвечает Викентий Петрович и выходит на импровизированный ринг.

На этот раз Идар первый производит необычную атаку, плавно взмахивает руками и, словно вдавливает ладонями воздух, но Викентий Петрович также производит мягкие движения и делает рывок на себя и внезапно Идар качнулся и с трудом удержал равновесие. В ответ, излишне поспешно проводит контратаку, но его знаменитая «троечка» с подсечкой и с захватом кисти на излом, не получается, Идар вновь встречается с пустотой. С усилием справившись с возникшим раздражением, он отскакивает в сторону, напряжённо смотрит на Викентия Петровича, стараясь отыскать в его обороне слабые места. Тот, стоит спокойно и расслабленно, как турист, глазеющий на Эйфелеву башню. Но вот он качнулся вправо, Идар встрепенулся, сейчас соперник раскроит свои «карты», но Викентий Петрович вновь расслабляется и смотрит добрым взглядом, словно батюшка на исповеди. Напряжение растёт, надо что-то предпринимать. Наконец Викентий Петрович качнулся влево… и вновь застыл.

«Да он издевается!» – понимает Идар. Как некстати появляется, сжигающая душу, ярость, с ним так ещё никто не поступал, он да, но не в отношении к нему! Может, усталость, скопившаяся за всё время пребывания на плато, сыграла с ним злую шутку. Идар бросается вперёд, резко подпрыгивает, в полёте, разворачивается, чтобы ногами сокрушить «доброе» лицо Викентия Петровича. Но тот легко ныряет вбок, резко отбивает одну ногу, другую ловит руками и стремительно переводит её на своё плечо и… производит бросок. Идар во мгновение увидел приближающуюся землю и понял, сейчас его шейные позвонки хрустнут и всё… Но его соперник, неожиданно подбивает его голову ногой, и удар пришёлся не на подбородок, а на затылок и плечи, чем уберегает от неминуемой смерти. Идар перекатился через спину и позорным образом остался сидеть на заднем месте.

Немая сцена, Грач, собирающийся отпустить язвительную шуточку, остаётся с открытым ртом, Дима заёрзал, с суеверным страхом смотрит на Викентия Петровича, бойцы Идара хмурятся, Инга ухмыляется, посылает воздушный поцелуй растерянно хлопающему глазами Идару.

– На любую хитрую гайку, найдётся ещё более хитроумный болт, – мягко произносит Викентий Петрович и помогает подняться своему сопернику.

– А ты кто? – с недоумением интересуется Идар.

– Я то? – Викентий Петрович некоторое время размышляет, – раньше священником был, а до того – служил в той же системе, что и ты.

– Странно, а почему наши дороги не пересекались?

– Почему… не пересекались, я знал о тебе, – загадочно произносит Викентий Петрович.

– А ты случайно не Вик? – осторожно спрашивает Идар.

– И так меня называли, – улыбается Викентий Петрович и добавляет, – друзья.

– Знал бы, что это ты, не стал спаринговать, – у Идара впервые во взгляде появилось что-то подобия уважения.

– Стал, – мягко улыбается Викентий Петрович.