Текст книги "Тайная каста Ассенизаторов (СИ)"

Автор книги: Андрей Стригин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 24 страниц)

канализационные магистрали лопнули.

– Мы должны сюда спуститься?– нервно хохотнула Катя.

Эдик первый спрыгивает вниз, погружается почти по пояс в липкую субстанцию:-

Вполне сносно,– шутит он, протягивает руки, чтоб подцепить Катю. Девушка жмурит

глаза, бесстрашно кидается ему в объятия и едва не по грудь погружается в зловонную

жижу.

Представлю, какой подвиг совершает Катюша. Больше, чем уверен, она б лишний

раз сцепилась с упырями, нежели теперь испытывать восторг от бескрайного моря дерьма.

– Как тут воняет!– всхлипывает она и едва не плывёт за Эдиком.

С трудом заставляю себя последовать их примеру, становлюсь на скользкое дно,

рядом бесшумно спускается Осман, взгляд сосредоточенный, автомат держит над

головой.

– Метки на стене,– замечает он едва заметные царапины.

– Догадался поставить,– с удовлетворением говорю я.

– Одним словом, сталкер,– соглашается Эдик, освещая стену фонарём.

Бредём по пояс в воде, мимо проплывает всякий мусор, дохлые крысы, что-то

склизкое путается в ногах, иной раз задеваем нечто мягкое на дне, не хочется думать, что

это трупы, но воображение рисует нелицеприятные картины.

Здесь настолько жутко, что даже нечисть избегает этих мест, только человек может

всё это выдержать. По крайней мере, пока нас никто и ничто не беспокоит.

Изредка натыкаемся на метки, Костя Сталкер будто знает, что мы пойдём вслед за

ним.

Странное чувство, именно в этом зловонном туннеле чувствуем себя в

относительной безопасности, но стоит из него выйти и на нас вновь обрушится вся злоба

сущностей подземелья. И всё же, когда увидели переход в сухой туннель, едва не

завизжали от восторга.

Как мокрые крысы, выдернулись из дерьма на уровень выше. Ход здесь

значительно уже, но сухой, лишь по бокам имеются желоба, по которым журчит чистая

вода.

Катя шлёпает мимо меня, глаза мокрые от слёз, тушь потекла, что-то подвывает,

словно хочет вспомнить слова из песни или матерные ругательства. Кого она мне

напоминает? Ага, Эдит Пиаф!

Метров через сто она исторгает из себя жалобный писк:– Где здесь можно

помыться?!

На удивление, словно Всевышний сжалился над нами, в расширении хода,

утыкаемся в запруду, изготовленную из кирпичей. В ней плещется, читая вода,

переливается через борта и сливается в желоба по краям хода. За запрудой виднеются

деревянные ящики, доски и прочий горючий хлам. В стену забиты куски арматуры, а

внизу едва тлеют огоньки потухшего костра. Диггеры всё предусмотрели и костёр, и

штыри для развешивания одежды.

Катюша останавливается, словно в столбняке, затем приходит в себя, на лице

улыбка как у клоуна, скидывает вещмешок и начинает из него доставать, (глазам своим

поверить не могу!) мочалку, шампунь, мыло …

– Мальчики, пока костёр разжигайте, а я искупнусь и, просьба, не смотреть в мою сторону.

Она лихорадочно сбрасывает с себя пропахшую одежду, мы спешим отвернуться.

– Ой!– слышим её довольный возглас, когда она сползла в бассейн.

Давно уже горит костёр, а она всё ещё бултыхается. Когда уже замерзнет?!

Наконец слышу, как полощет одежду, случайно оборачиваюсь, взгляд с размаху

утыкается в белоснежный зад, в смущении отворачиваюсь:– Катюша, побыстрей, мочи нет

сидеть в дерьме.

– Ещё пару минут,– слышится её счастливый голос.

Пару минут растянулись не менее чем на час. Наконец, прикрыв интимные места

мокрыми тряпками, развешивает на штырях тщательно выстиранную одежду. Выглядит

Катюша весьма эротично, безупречные формы, на округлых бёдрах едва держится кусок

материи, на небольших, но воинственно торчащих грудях, – душистое полотенце, рыжие

волосы сияют золотом и пахнет от неё свежестью, голова кругом идёт, точно – прекрасная

русалка. Осман недовольно сопит, едва сознание не теряет, Эдик замурлыкал песенку, я

пытаюсь откашляться.

– Да ну вас!– прекрасно поняв наше состояние, в сердцах, но весьма польщённая,

восклицает Катя,– идите купаться, а то смердит от вас как от старых козлов. Мыло и

шампунь можете взять, только постарайтесь всё не расходовать.

До судорог моемся в ледяной воде, скрюченными пальцами стираем одежду.

Замёрзли до такой степени, что одежду развесить не можем. Фыркая и пренебрежительно

оглядывая нас, Катя помогает с нашей одеждой.

Спустя небольшое время мне становится тепло, больше не от костра, а от

необычных свойств моего организма. Осман и Эдик, всё ещё не могут, согреется, их

колотит как бельевые прищепки на верёвке в штормовой ветер. Как бы воспаление лёгких

не получили, тревожусь я и подкидываю побольше дров в костёр, но вот и они

согреваются.

После таких стрессов остро хочется кушать. Быстренько раскладываем консервы,

достаём галеты, фляжки с водой. Осман финкой вспарывает банки с тушёнкой, вдруг …

слышим шаги. Бросаем всё, скатываемся под защиту ящиков.

– Не стреляйте, это я, Костя Сталкер!– слышится глухой, осипший голос.

– Костя?– вскакиваем на ноги, идём навстречу.

Он необычно бледный, рюкзак пустой, безусловно, что-то произошло

непредвиденное.

– Что случилось? Ребят вывел на поверхность?– с тревогой смотрю в его осунувшееся

лицо.

– Вывел, но …

– Что но?

– Москва в руинах.

– Как в руинах?– выкрикиваем хором.

– Всё разрушено, кругом пожары. Тушить не получается, все дороги завалены. Пытались с

вертолётов заливать водой, так появились какие-то летающие твари, бросаются на

лопасти, их самих разносит в клочья, но и машины гробят. В городе паника. Жутко. Из

земли монстры полезли, на людей кидаются. Что происходит?– он смотрит на нас

помутневшим взором.

– Это война,– жёстко звучит Катин голос.

– С кем?

– Ты не понял?– зелёный огонь глаз прожигает контактные линзы, она смотрит на человека

своим гипнотическим взглядом, чёрные щели зрачков словно плавят его душу. Костя

Сталкер отшатывается, прислоняется к стене:– Так вы с ними?– с ужасом изрекает он.

– Дурак, мы против них!– словно выплюнула Катя.

– Успокойся, Костя,– кладу ему руку на плечо, он вздрагивает, затравлено смотрит в глаза, видно у меня тоже расплавились контактные линзы.– Мы против них. Да, мы не совсем

люди, но с нами два человека, Осман и Эдик. Если хочешь, можешь присоединиться к

нам. Дороги у нас общие, нечисть необходимо извести пока она не заполонила весь мир.

– Я буду с вами до конца,– сбрасывает с себя оцепенение Костя.

– Вот и хорошо. А теперь нам нужно попасть в их логово,– говоря это, я ещё не вполне

понимаю, как мы можем повлиять на исход битвы. То, что там схлестнулись две силы,

очевидно. Но кто наш союзник? Почему о нём не знаем? В любом случае необходимо

идти вперёд: бездействие – смерти подобно, впрочем, и любое действие – смерти подобно.

Но лучше так, чем взирать со стороны на разрушение мира людей.

– Ты наверное, голодный, садись, перекусим, затем пойдём,– ободряюще хлопнул Костю

Сталкера по плечу.

– Не хочется, нутро выворачивает, столько смертей видел.

– Голодным далеко не уйдёшь,– Катя почти насильно суёт банку с тушёнкой.

Костя вздыхает, но садится на ящик, нехотя ковыряет содержимое:– Всё как-то не

реально, привыкли, что на нас или американцы полезут или НАТО в целом, по крайней

мере, всё очевидно, там люди, здесь люди. Но сейчас!– он хватается за голову.– Из

разговоров слышал, вначале, из Мавзолея выбралось существо похожее на человека,

громоздкое, всё в земле, веки до пояса, а с ним настоящие упыри, тощие, клыки длинные, узкие, охрану моментально разорвали в клочья. Ментов наехало, ОМОН, площадь

оцепили, так упыри, у того страшилища, веки натянули на голову и всё начало рушится, высотки под землю проваливаться, автозаправки взрываться, люди вообще каменели и

разваливались в щебень. Затем и вовсе из земли полезли непонятные существа, все скопом

двинулись на Кремль. Их оборотни остановили, наверное, наши, если можно так

выразиться. Грызня была страшенная, но оборотней задавили количеством. После,

рассказывают, настоящий дракон прилетел и сцепился с тем, что рушил здания. Но

возникли ослепительные белые вспышки, настолько горячие, даже камень потёк как вода, дракон загорелся и упал на землю. Упыри крылья изодрали в клочья, но дракон успел

перекусить зубами разрушителя города, а его половинки сжёг огнём, но сам завалился на

спину. Затем, его уволокли под землю. Город спас, но потусторонних повылазило столько, ужас! Они за людьми охотятся, по ним из автоматов шпарят, а они восстанавливаются,

только огонь этих тварей убивает. К Москве войска выдвигаются, вертолёты появились, самолёты, но я не стал ждать, своим пацанам сказал, чтоб спрятались в развалинах, а сам, как обещал, спустился к вам.

– Невесело,– взгрустнула Катя,– нам, напарник, придётся камни поить кровью.

– А на их сторону не переметнёмся?– чрезвычайно тревожусь я, но другого пути

действительно не нахожу.

– У нас уже были метаморфозы, но людей пока терпим,– неуверенно говорит Катя,

смотрит на Эдика и плывёт под его ласковым взглядом, радостно добавляет,– не хрена ни

к кому мы не переметнёмся, Кирилл!

– Но шеф говорил …

– Он ошибается,– сверкнула глазами Катя.

– Я бы поостерёгся,– осторожно замечаю я.

– И что, с кулаками на врага бросимся?– скептически поджимает она пухлые губки.

– Даже в образе драконов мы не сможем совладать с ордами потусторонних,– вспоминаю я

рассказ Кости Сталкера. Кстати, а кто этот дракон? Он не Чёрный, это понятно. Но откуда

взялся?

– Камень крайне мало получает нашей крови, вот и сил у нас недостаточно,– сдвинув

брови, задумалась Катя.– А если его прямо к сердцу поместить!– выпалила она.

Я вздрагиваю, а ведь желание такое появлялось, особенно в последнее время.

– Фантазёрка ты, Катюша,– но её идея вселяется в мои мысли, всё это непредсказуемо, опасно, вероятно, не стоит искушать судьбу.

– Может ты прав,– соглашается она, но глаза пылают как две нейтронных звёзды.– Кстати, а кто этот дракон?

– Вероятно, помимо нас существуют и другие драконы,– неуверенно говорю я.

– Генерал Щитов, например, но он Чёрный Дракон. Кто же ещё?

– Спустимся к ним в логово, узнаем, он их узник,– жестко отвечаю я.

Костя Сталкер переводит взгляд то на Катю, то на меня, в глазах плещется страх.

Эдик обнимает его за плечи:– Не принимай так близко к сердцу, обычный разговор двух

драконов.

– Людей напоминают и от этого, становится жутко,– невпопад брякнул Костя.

– Неужели я такая страшная,– хмыкает Катя.

– Очень!– искренне говорит Костя.

– Какой простодушный мальчик,– недовольно поджимает она губки.– Ты кушай, кушай,

скоро в путь,– торопит его.

Осман выскреб остатки тушёнки, глотает из фляги и побрёл за изгиб хода.

– Осторожнее там,– беспокоится Катя.

– Молчи, женщин, мне подумать надо, – вяло бросает аварец, но затвор автомата

передёргивает.

Видно дума тяжёлая, Османа долго нет. Начинаю беспокоиться:– Осман,– тихо зову

его. Тишина.– Что за пакость такая? Осман!– ору на полную глотку, он не отзывается.

Мигом на ногах, бросаюсь вперёд, Эдик дёргает меня за шиворот:– Кирилл, не

суетись, у нас всего один автомат. Катя, дай мне его!– тянет руку.

– Да подожди,– отмахнулась она.

– У меня ещё пистолет есть,– подскакивает Костя Сталкер

– Им только сигареты поджигать,– хмыкает Катя.

Прижимаясь к стенам, медленно двигаемся, осторожно выглядываем за изгиб.

Туннель пуст, на земле валяется пустой подсумок Османа.

– Невесело,– я опускаюсь на корточки,– крови нет, он вероятно жив, его похитили.

– Зачем?– удивляется Эдик.– Ведь им проще убить.

– Резонно. Тогда где он?

Сколько не смотрим в глубину туннеля, его невидно.

– Ну, ваши соображения?– обращаюсь ко всем.

– Вперёд он не пошёл, не тот он человек, чтоб действовать неразумно,– Эдик шарит лучом

фонаря по стенам, натыкается на надпись на русском языке: Всякий Зашедший По Ту

Сторону, Обретёт Душевный Покой.

– Что за глупость?– морщит нос Катя.

– Раз такая надпись, значит, есть дверь,– Эдик продолжает шарить лучом по стене.

– Простучать надо,– встрепенулся Костя Сталкер.

– Что-то здесь не так,– отступаю назад, меня посещают смутные сомнения,– здесь ловушка.

– Вероятно,– соглашается Эдик.

– Вы преувеличиваете,– Катя смело подходит к стене, хлопает ладошкой по шершавому

камню, – сплошной монолит. Ой!– испуганно вскрикивает, её начинает всасывать в

камень.

Поверхность стены заволновалась, идёт рябью, вырываются клубящиеся

образования, проносится едва слышный чмокающий звук.

– А-а, ребята!!!– вопит Катя, дёргается как муха в паутине и исчезает в сером камне.

У Эдика округляются глаза, делает решительный шаг к стене. Я, в оцепенении, всё

произошло столь быстро, разум отказывается верить в происшедшее, но успеваю

выкрикнуть:– Эдик, стой!

Он останавливается, но вновь делает шаг, поднимает ладонь.

– Эдик, подожди,– тяжело дыша, подхожу к нему.

На друга тяжело смотреть, глаза остекленели, бородка обвисла, уголки губ

опустились вниз.

– Подожди, я сам,– достаю драконий камень, самое время. Штык-ножом, распарываю руку, обливаю камень и, пока не начались метаморфозы, погружаю ладони в стену.

Меня обволакивает словно вязким киселём, хватка безумно сильная, в клубах

тумана вижу хрупкие женские силуэты. Не сопротивляюсь, вхожу в стену и моментально

начинаю преображаться в дракона. Окружающее пространство рушится под раздающимся

в разные стороны моим телом, звенит, как бьющееся стекло, туман постепенно

рассеиваться. Перед глазами возникает невероятный мир, я словно на другой планете.

Взмахиваю крыльями и оказываюсь у облаков. Внизу океан, морские монстры, завидев

меня, в радости выпускают пенистые фонтаны, живые пузырьки поднимаются из самых

глубин, чтоб засвидетельствовать своё почтение, разумные цветы осыпают ароматной

пыльцой.

– Боже,– восклицаю я,– это мой дом! Катюша, ты где?

– Я здесь!– звучит голос, словно торжественная музыка органа.

Из пространства вылетает фиолетовый дракон, глаза светятся красным огнём.

– Привет, Кирилл! Как здорово, правда? Мы не уйдём отсюда никогда!

– Катя?– оглядываю со всех сторон подругу. Она безупречна, сильное тело сияет

ослепительным светом, на сильных лапах, словно полированные алмазными пастами

острые когти, морда вытянутая, в изящных броневых пластинах. Но она … фиолетовая и

глаза, словно раскалённые угли.

– Ты кто?– враждебно спрашиваю я, извергаю испепеляющее пламя. Она взвизгивает как

ошпаренная свинья и моментально мир рушится, осколки разносятся ураганом,

наваждение исчезает.

Боже, что это? Я в огромной грязной пещере. Она заполнена сидящими

безмолвными людьми. Их бесчисленное множество, сидят тесно друг к другу, они разных

рас и с разного времени. Кто-то в современной одежде, а есть и в расшитых одеяниях, которые носились в прошлые столетия, а быть может – тысячелетия.

А вот и Осман, прислонился к седому старику. Глаза у друга закрыты, на лице

счастливая улыбка. Я вижу его мысли, он сейчас в своём родном селе Кувик пасёт овец и

грозной клюкой отгоняет горных орлов. Катя застыла чуть в стороне, в руке драконий

камень, но она не успела им воспользоваться, сидит как безжизненная кукла и на лице

блуждает счастливая детская улыбка. Я не в силах сдержать улыбку, она ощущает себя в

детском возрасте и возится с пупсиками, одевая их в распашонки.

Но быстро трезвею, это не смешно, это вселяет ужас. В ярости оглядываюсь:– Кто

посмел на нас напасть?!– мой рёв вызывает камнепад. Каменные глыбы падают на людей, но вреда не причиняют, отскакивают как от базальтовых статуй. В то же время, я

ощущаю, в них теплится, вернее, поддерживается жизнь, но они холодные и твёрдые.

– Мерзкий, мерзкий дракон,– шёпот срывается со всех сторон.

– Кто это тявкает?– окидываю пещеру взглядом, но кроме застывших в вечной

неподвижности людей никого не вижу.

– Уходи в своё время, а нас оставь в покое.

– Надо же, вы меня отпускаете, какое счастье для меня!– накопленное в груди пламя не

выдерживает давления, с шипением вырывается из моей глотки. Вспучивается камень,

приобретая аморфную форму, стекает со сводов и застывает в виде каменных сосулек.

– Не сжигай наш мир, пришелец, уходи,– яростный шёпот, словно дробит пространство на

острые иглы.

– Где же вы прячетесь?– верчу шеей в разные стороны, взглядом буравлю все щели. Грузно

двинулся вглубь пещеры, сметая собой, живые статуи и нарушая их стройные мысли.

Обрывки снов хаотично завертелись и на смену красивой музыки сотканной из сказочных

грёз, возникают безобразные образы и звучит настоящая какофония из нагромождения

звуков и образов.

– Что ты делаешь? Вон отсюда!– меня обдаёт ветром, и тело приятно защипало, словно

мне делают умелый массаж, но на деле, некие существа набросились на меня со всей

своей силой и злобой.

– Ещё! – я едва не мурлычу в восторге.

– Ах ты змей!– в разочаровании отступают невидимые существа и примеряющее

добавляют:– Что тебе нужно от нас?

– Отпустите людей,– громыхнул я. Зашатались стены, вновь посыпались камни.

– Всех?

– До одного!

– Ты в своём уме? Мы живём за счёт грёз этих людей, без них мы исчезнем.

– Меня это не волнует,– рассерженно говорю я.

– Тогда ты можешь всё разнести в прах, в любом случае нас ждёт лютая смерть,-

невнятный шёпот деформируется в приятные женские голоса.– Забери вновь прибывших

парня и девушку, они ещё не успели полностью погрузиться в сказочный мир, а других не

трогай. В любом случае они столь далеки в своих грёзах, уже не выживут в мире людей. К

тому же, как мы видим, ваша Реальность рушится, и вскоре потусторонние будут

властвовать на поверхности,– вырывается язвительный смешок.– Зачем им лишние

стрессы и короткая жуткая жизнь. Мы приносим людям спокойствие и счастье и, за счёт

их радости, сами существуем. Поверь, многие из этих людей живут полноценной жизнью

уже не одно тысячелетие. У них нет страданий, они погружены в сказочный мир грёз. Это

тоже жизнь, поверь и не самая худшая.

Оглядываюсь на Катю, её грёзы врываются в мой мозг. Она в виде маленькой

девочки, обложилась пупсиками, сидит на горшке и самозабвенно сосёт Чупа-Чупс.

– Это полноценная жизнь?– с насмешкой спрашиваю я.

– А почему нет? Её ничто не тревожит, занимается чем угодно, даже попу ей подотрут.

– Какая гадость, какая гадость, эта ваша … м-да, у меня нет слов. Вообще мне надоело

разговаривать с пустым местом, показали бы свои рожи, так легче разговаривать.

– Странное желание, впрочем, мы можем удовлетворить твоё любопытство, взамен

обещай уйти.

– С Османом и Катей.

– Мы к ним ещё не привыкли, легко можешь их забрать.

Пространство заискрилось, словно наполненное алмазной пылью и возникают

невероятной красоты женщины. Они словно сотканные из снов, парят в воздухе как

утренняя дымка, безупречные тела, тонкие черты лиц, в глазах Вселенская любовь, тянут

ко мне тонкие руки, губы призывно открываются.

– Хватит!– взревел я и едва не сжёг всю эту красоту.– Освобождайте моих друзей!

– Уже свободны,– раздаются смеющиеся женские голоса.

– А почему они не встают?

– Просто спят. Буди их.

Я опускаюсь у Кати в виде человека, но не боюсь, что на меня накинутся Грёзы.

Мы заключили соглашение, знаю, в этом мире много жестокости, но нет вранья.

Призрачная женская рука потрепала меня по волосам, раздаётся смех:– А ты

красивый, дракоша. Если, что приходи ещё, мы устоим тебе лучшие в мире грёзы.

– А пошли вы,– грубо посылаю их и тормошу Катю.

Она замычала во сне, машет руками, лицо обиженное и недовольное.

– Хватит сидеть на горшке!– гаркнул ей в ухо.

– Что?– вскакивает она на ноги, с недоумением смотрит мне в глаза.

– Подъём, ты едва не заснула насмерть.

– Это ты, Кирилл? Где я?

– В мире Грёз.

– Фу, какая гадость!– Катя вспоминает обрывки сна.

– Вполне нормально смотрелась с Чупа-Чупсом,– подковырнул её я.

– Осман где?– недовольно вздёрнула нос Катюша и она права, кому понравится, чтоб кто-

то видел самое сокровенное.

Османа будим долго, он всё ещё сражается со стаей орлов. Наконец открывает

глаза, хмуро смотрит на нас:– А мне там было хорошо.

– Можешь остаться,– хмыкаю я.

– Нет уж, досмотрю сон в следующий раз,– поднимается суровый аварец.

Стена перед нами истончается, вываливаем прямо в руки Эдика. Он обхватывает

попискивающую от радости Катю.

– Где вы были? Что это было?– засыпает нас вопросами.

– В мире Грёз, есть такая страна, и поверь, жутко там.

– Верю,– серьёзно говорит Эдик,– я не раз там бывал, с трудом вырывался.

Гл.29.

– Где ваши автоматы?

Осман с Катей переглядываются:– Там,– указывают они на стену, по которой

волнами ходит надпись: Всякий Зашедший … и фраза исчезает, стена разглаживается,

Грёзы покидают эти места.

– Как же так,– хмурюсь я.

– Во мне крови много,– тряхнула рыжими шелковистыми волосами Катя,– камень буду

поить.

– А успеешь? Метаморфозы происходят не мгновенно, а эти твари весьма быстрые.

– Успею,– неуверенно буркнула она, видимо вспомнив, как растерялась, когда её

всасывало в стену.

– Если что, у меня пистолет имеется,– тихо говорит Костя Сталкер.

– Мы по консервным банкам стрелять не собираемся,– окидывает его высокомерным

взглядом Катя.

– Оружие необходимо сделать,– Эдик смотрит на неё с лёгкой претензией.

– Так получилось,– чисто по-женски разводит руками Катюша.

Смотрю на него с интересом, знаю, просто так он ничего не говорит.

– В те трубки,– указывает он на груду металлолома,– впрессуем пули, что-то вроде копий

будет,– он выуживает из кармана горсть серебряных пуль без патронов.– Какая никакая, всё же защита. Кстати, ребята, вы не задумывались, если у вас превращения будут

происходить в тесном туннеле, что с вашими телами будет?

Оторопело переглядываюсь с Катей, ведь действительно, не подумали. Вероятно,

сплющит, а может, нечто новенькое получится, как знать, в любом случае на душе

разливается тревога.

Достаточно быстро делаем копья и наконец, чувствуем себя более-менее уверенно,

но утробный рёв оборотней, засовывает уверенность куда-то глубоко.

– Выследили,– мрачнею я.– Костя, веди нас!

Он топчется на месте:– Нам туда,– указывает направление, из которого доносится

жуткое рычание.

– Ищи другую дорогу. Есть другой путь?– в упор смотрю на него.

– Есть, но …

– Что но?

– Необходимо проникнуть в тот коллектор,– указывает он на ржавый люк, с навешенным

на него массивным замком.

– Замок собьём,– уверенно говорю я.

– Дело даже не в замке,– мрачнеет на глазах Костя,– этот ход идёт под инфекционной

больницей. Говорят там, сущности непонятные живут, да и заразу всякую сливают в

канализацию.

– Гм, что делать?– смотрю на друзей. Мне не очень хочется лезть в ходы, заполненные

микробами.

– Есть ещё один путь, но необходимо вернуться назад, пройти сточные воды…

– Идём через инфекционку,– резко перебивает его Катя, вероятно второе испытание

дерьмом она не в силах выдержать.

Желаю возразить, что хрен редьки не слаще, но глядя на вмиг позеленевшее лицо

напарницы, не решаюсь протестовать:– Сбиваем замок,– вздыхаю я.

Рёв оборотней раздаётся совсем близко, как по команде бросаемся к люку,

действуем своими импровизированными копьями как рычагами, с трудом срываем дугу

замка. Они расходятся со скрипом, сбрасываем его с петель, с усилием втискиваемся в

узкий коллектор и заклиниваем куском толстой арматуры. Вовремя, в небольшую щель

вижу, как появляются страшные существа.

Оборотни-волки собираются вокруг своего вожака, всклокоченные, жуткие, глаза

как раскалённые угли. Они бегают в непосредственной близости от люка, с шумом

втягивают воздух в ноздри, но поток воздуха, несущего смрад от канализации, заглушает

наши запахи.

Тело одного из оборотней искажается, кости трещат, словно ломаются и вот, со

стоном хрустит суставами человек. Я узнаю его, это инструктор по рукопашному бою,

Алексей. Он быстро приходит в себя, отпихивает одного из оборотней, который вздумал

лизаться как собака, внимательно осматривает туннель. Замечает наш люк, неторопливо

идёт, поднимает сломанный замок, ухмыляется:– Привет, Кирилл, что сидишь как крыса, выходи, разговор есть.

– А не пошёл ли ты!– посылаю его куда подальше.

– Это не интеллигентно, разве нас так воспитывала партия?– Алексей дёргает люк с

немыслимой силой, арматура жалобно взвизгнула, но, на наше счастье, лишь изогнулась.-

И долго вы будете от нас бегать?– с некоторым разочарованием говорит он.– А

поспаринговать со мной не хочешь? У меня к тебе предложение, выиграешь бой, мы вас

отпускаем. Более того, даже если ты проиграешь, товарищей твоих не тронем.

– Ой, ли!– недоверчиво хмыкаю я.

– Мамой клянусь!– коверкая язык под кавказский акцент, говорит Алексей.– Рита,

подтверди, что я не обманываю,– неожиданно говорит он.

У меня земля уходит из-под ног, из стаи оборотней выходит питбуль. Неужели это

моя Рита?

Огромный пёс подходит к люку, тыкается в щель, шумно втягивает в ноздри

воздух.

– Рита, это ты?– голос мой дрожит, на глаза наворачиваются слёзы.– Что они с тобой

сделали, девочка?

Она отпрянула, коротко взвыла, не торопясь потрусила к своим сородичам.

– Убедился, Рита с нами. Так ты принимаешь моё предложение? Ты ведь боец, Кирилл. Я

не обманываю, если победа будет за тобой, идите на все четыре стороны, ни один

оборотень вас не тронет.

– Врёшь, ведь.

– Да, нет же, мне самому интересно. В любом случае люк мы выломаем, повозимся чуток, но из этого коллектора вас по кускам вытащим.

– Не вздумай,– шепчет Катя,– нельзя верить оборотням. Вот и Ритка с ними заодно,– криво

улыбнулась она.

– Может её заставили?

– Конечно, заставили,– недоверчиво говорит Катя.

– Они действительно выломают люк, с целой стаей оборотней мы не справимся. Давайте

так, вы уходите, а я попытаюсь их задержать.

– И не подумаем,– решительно заявляет Катя.

– Послушай, напарница, сейчас не до сантиментов, один из нас должен остаться в живых, чтобы как-то противостоять Чёрному Дракону. Этот люк действительно надолго их не

задержит.

– Он прав,– вмешивается Эдик,– ты с Османом уходи, а я Кирилла подстрахую.

– Не ломайте комедию!– вспылил я.

– О чём вы там шепчетесь?– слышится насмешливый голос Алексея.– Даю вам тридцать

секунд принять решение. Кирилл, не разочаровывай меня, у меня к тебе были сплошь

положительные эмоции, ты ведь, настоящий боец.

– Десять минут,– требую я.

– Значит согласен? Это правильно, а беспокойство за своих товарищей делает тебе честь.

Пускай они уходят, я подожду десять минут,– понимает мои мысли и великодушно

соглашается он.

– Кирилл, не делай этого!– Катя яростно шипит.

– Время пошло!– смеётся Алексей.

– Уходите,– в душе моей как волна поднимается злость.

– Ты всё взвесил?– не унимается Катя.

– Это единственно правильное решение,– уверенно говорю я.

Катя неожиданно меня обнимает:– Кирилл, ты понимаешь, ведь ты мне как брат, я

чувствую это, постарайся выжить.

– Я не собираюсь умирать,– целую её в макушку.– Катюша, уводи людей.

Они исчезают, я остаюсь один, одиночество нахлынуло как вязкий туман. Считаю

секунды, за люком прохаживается Алексей, беззлобно улыбается:– Десять минут прошло, товарищи твои уже далеко. Ты как, выходишь?– он отступает в сторону.

Вытягиваю арматуру, она с жалобным звяканьем падает у ног, открываю люк,

глазами ищу Риту, но она затесалась в стае оборотней, никак не могу её там различить.

Спрыгиваю на землю. Алексей без боевой стойки, боком двинулся ко мне.

– Самое время вспомнить всё чему я тебя учил,– приветливо улыбается он.

Не свожу с него взгляда, вижу в глазах холодный огонь и радость ожидания.

– Никогда ещё не убивал драконов,– искренне говорит он и даже слюна стекла с губ.

– Что-то ты много говоришь, непростительно для бойца,– пытаюсь уколоть его я.

– Безусловно, ты прав,– легко соглашается он,– но просто другого времени для разговоров, к сожалению, у нас не будет.

Его выпад происходит стремительно. Интуитивно не стал отходить и делать блоки.

Провожу сквозь его удар свой прямой и моментально сближаюсь, пытаюсь достать его

локтем другой руки и коленом в пах, головой бью в нос.

Он ловко избегает моих ударов, резво отскакивает, довольно смеётся:– А как же

каратэ, Кирилл? Изменяешь своим принципам, воруешь у меня приёмы. Впрочем, я даже

рад, что ты так быстро учишься. В последнее время достойных противников у меня не

было.

– Чего раскудахтался как курица,– я пытаюсь вывести его из равновесия.

Он не ведётся на мою провокацию, продолжает улыбаться. Откровенно говоря,

меня это начинает нервировать. Алексей чётко реагирует на моё состояние и вновь

атакует. Крутнувшись, сбиваю телом проходящие на разных уровнях удары, но

сбиваемый его жёсткой подсечкой, падаю на спину, в падении вовремя бью ногой по его

пятке, чем спасаю свой пах, выпрыгиваю через плечи, становлюсь на ноги.

– О, какая неваляшка!– цокает языком Алексей. Неожиданно заваливается назад, резко в

сторону, тело производит немыслимую для восприятия, амплитуду – он качает «маятник».

В жизни не видел такого профессионализма, лишь слышал, что такой технике

обучают в спецназе ГРУ.

На этот раз я не смог предугадать его движение, под рёбрами, словно нечто

щёлкнуло и взорвалось, это прошёл импульс от удара, который не сломал рёбра, но

разорвал мышцы внутри тела. Кровь выплеснулась во внутренности, от дикой боли

темнеет в глазах, и будь я на ринге, это был бы чистый нокаут, но это не ринг, вторым

ударом он меня убьёт. Великое чувство жажды жить делает немыслимое, ухожу от

смертельного прямого удара в голову, подныриваю под локоть, наношу удар головой под

сердце и мгновенно локтем вверх под челюсть. Щёлкнули, ломаясь, зубы, хрустнули

выскочившие из своих мест шейные позвонки, голова Алексея свешивается вбок, улыбка

исчезает.

– Говорила мне бабушка, нельзя недооценивать даже самого никчемного противника,-

шепелявя, пытается шутить он. Его лицо вмиг сереет, Алесей пытается вставить позвонки

на место, обхватив голову руками и выкручивая шею, но я не даю ему этого сделать,

сшибаю подсечкой.

– Вот и всё,– замахиваюсь на него кулаком.

Он рычит, ловит мой кулак неожиданно отросшими клыками, кусает, ломая мне

фаланги пальцев. Оглушительно щёлкают позвонки, входящие в свои места, из кожи лезет

жёсткая волчья шерсть.

Алексей легко скидывает меня с себя, нависает надо мною, злобно клацают зубы,

брызгает слюной

– А как же правила!– возмущённо выкрикиваю я.

– Это бои без правил,– ужасно смеётся оборотень.

В отчаянии отпихиваю тяжёлую морду, он разъярённо скалится, жить мне осталось

меньше секунды. В это мгновение цепляю на своей груди нитку, она рвётся и в ладонь

падает серебряная пуля, подаренная когда-то Эдиком. Не задумываясь ладонью, вгоняю её

в грудь волку-оборотню. Эффект превосходит даже самые смелые мои ожидания.

Свирепый рёв потряс пространство, в ужасе завыли окружающие нас оборотни. Страшная

рана рвёт грудь, обнажая рёбра, жгучая кровь льётся на меня. Алексей соскакивает с меня, зубами пытается вырвать серебряную пулю, это у него удаётся. Стремительно происходит

регенерация, рана на глазах стягивается, а бросаюсь на оборотня, но даже тяжелораненый, он легко отскакивает, сбивает меня с ног тяжёлой лапой, вновь смеётся, но на этот раз