Текст книги "Mon AGENT или История забывшего прошлое шпиона"
Автор книги: Андрей Мелехов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 33 страниц)
Глава 7
Когда Богомол услышал о происшествии в Лондоне, которому предшествовал конфуз с агентом, не успевшим вовремя выплыть из верблюжьего плевка, он не столько разозлился по поводу неспособности одного из подчинённых проследить за не очень-то и пытавшимся прятаться террористом, сколько поразился явной глупости и непредсказуемости ситуации. По своему опыту он знал, что во время проведения шпионских операций удача порою либо прочно занимала своё почётное место среди оперативников, либо полностью покидала их. Ранними признаками второго варианта и служили незначительные поначалу проколы. Ими могли стать неосторожно произнесённое на иврите слово или случайно проснувшаяся посреди ночи и некстати решившая посмотреть в окно старуха. Отсутствие удачи могло проявить себя и в виде бесшумного пистолета, с грохотом вылетающего из скрытой кобуры кидона,поскользнувшегося на раздавленном абрикосе посреди людного ресторана в Париже. Конечно, Богомол знал, что удача – это преимущественно производная вполне зависящих от тебя вещей. Придирчивый отбор людей, их кропотливое и долгое обучение, воспитанное годами умение правильно реагировать на неожиданности, тщательная подготовка каждой детали, процедуры и правила – всё это обеспечивало не менее девяноста процентов успеха в тяжёлой шпионской работе. Но разведчики и военные, политики и бизнесмены прекрасно знают, что остаются ещё как минимум десять процентов. И если уж что-то начало идти наперекосяк, то надо сжать зубы и постараться переломить обозначившуюся тенденцию, а также, на всякий случай, готовиться к худшему.
Испытывая нехорошие предчувствия, Богомол принял наиболее логичное решение. Он поручил дальнейшую слежку за сошедшим с ума террористом своей лучшей и наиболее удачливой оперативнице – Снежной Королеве. Он с некоторым сомнением подумал о приписанном к ней в качестве напарника Агенте. Тот был по-прежнему непонятен и, по большому счёту, ненадёжен. Но после дополнительных размышлений Богомол всё же решил не перетасовывать сработавшиеся двойки кидоновв самый разгар событий. Ведь это внесло бы дополнительный элемент неопределённости в и без того сложную ситуацию. Уже не в первый раз ему остро захотелось присоединиться к своим оперативникам, пытавшимся разгадать планы самого опасного террориста планеты, но он терпеливо гасил в себе это неразумное, чисто эмоциональное и непрофессиональное желание. Деятельность секретных агентов не имеет ничего общего с работой военных, где личный пример генерала, появившегося на передовой, способен воодушевить бойцов и изменить ход боя. Нет, в шпионском деле появление начальника спецслужбы в гуще зарубежной мокрушной операции может, наоборот, заставить его подчинённых подумать, что всё пропало. Не говоря уже о том, что лошадиная голова и несуразная насекомообразная фигура Богомола означали бы верное обнаружение и разоблачение британскими контрразведчиками. У тех после повторного вторжения в Ирак хватало забот и без вечно попадающих в неприятности сотрудников Института.
Одним словом, Богомол передал Снежной Королеве и Агенту инструкции занять позиции в доме напротив мечети. Делая это, он мысленно попросил Адоная, чтобы тот не посылал им более испытаний, подобных плюющемуся, как огнетушитель, верблюду и ненавидящих друг друга близнецов-террористов.
Переодевшись в приличествующие данному району Лондона одежды, двое оперативников проникли в здание не под покровом темноты, а наоборот – в суматохе закончившегося рабочего дня, подготовки к вечерней молитве и весёлому времяпрепровождению после неё. Снежной красавице пришлось не только надеть скрывавший её стройное тело уродливый балахон, но и убрать под платок уж слишком по-северному выглядевшие светлые волосы, способные вызвать спонтанное семяизвержение у иного парня с Ближнего Востока. Её очаровательные в своей холодной гордости глаза представляли гораздо более значительную проблему. И дело заключалось не только в их серой глубине, плохо сочетающейся с чёрным мешком, называемым платьем. В конце концов, среди жён арабских богачей было немало уроженок Европы, да и контактные линзы любого цвета давно имелись в свободной продаже, а не только в шпионских наборах. Скорее, проблема заключалась в их выражении. Ведь в этих ясных глазах обычно читалась не добродетельная покорность и добровольная самоизоляция, а уверенный вызов сильного и не терпящего чужой воли человека. Но после упражнений перед зеркалом и экзамена, принятого напарником-Агентом, Снежная Королева решила, что готова выйти в свет. Если, конечно, так можно было назвать район Ист-энда, непосредственно прилегавший к мечети. По пути к снятой Моссадом квартире она выдержала ещё один экзамен. Шатающийся по улицам молодой уроженец Междуречья с аль-каидовской брошюрой в кармане встретил её на автобусной остановке и решил, невзирая на приписываемую исламом скромность, попробовать приволокнуться за девушкой с красивым лицом. У Агента чуть не остановилось сердце, но Снежная Королева не отшила юношу с Востока и не двинула ему в наиболее чувствительную область коленом. Нет, она с вполне естественным ужасом отпрянула, громко пристыдив нескромного парня на прекрасном арабском. Сконфуженный беженец пошёл искать иных приключений, а Снежная Королева мысленно поздравила себя и даже подумала, что ей будет трудно выйти из образа.
Это опасение, впрочем, оказалось напрасным. Как только красавица-убийца оказалась в одном помещении с нашим хорошим знакомым Агентом-Аналитиком, она почувствовала вполне внятное женское волнение. Ощущения, с одной стороны, раздражали её как ценящего свой профессионализм и холодную голову оперативника, а с другой – были вполне приятными. Со своей стороны Аналитик, который до этого уже неоднократно оставался наедине со напарницей и, казалось, давно должен был привыкнуть к её возбуждающему присутствию, неожиданно почувствовал, что в спёртом воздухе тесной комнатушки повисло предчувствие неизбежного и страстного секса. Несмотря на то, что стояла необычная для Лондона жара, кондиционер они не включали, боясь привлечь внимание посторонних. Аналитик в какой-то момент понял, что из соображений удобства у Снежной Королевы под уродливым балахоном нет ничего, кроме едва заметного облака духов с фруктовым ароматом. После этого он, кляня себя, уже никак не мог сосредоточиться на наблюдении за посетителями мечети. Вытирая испарину со лба, Агент с отчаянием осознал, что ему не удаётся отогнать греховные образы спонтанного совокупления со своей очаровательной напарницей. Самое интересное, что закутанная в столь скромную одежду девушка прекрасно понимала, о чём думал примостившийся у огромного фотоаппарата давно понравившийся ей молодой человек. И это возбуждало её ещё больше.
В какой-то момент Снежная Королева нарушила заряженную ожиданием неизбежного тишину:
– За Бородачом следит кто-то ещё!
Аналитик не стал спрашивать кто, а лишь внимательно осмотрел улицу. Действительно, у овощной лавки стоял небольшой фургон, привезший несколько подвядшую продукцию садов и огородов, от которой к вечеру с большим дисконтом избавился сетевой супермаркет. Помогавший разгрузить ящики молодой человек после окончания работы и получения скромной платы почему-то задержался. При ближайшем рассмотрении беженец оказался спортивного вида парнем с более внимательным, чем положено его возрасту и роду занятий, взглядом. Его глаза были устремлены на стоявшего у входа в мечеть и доброжелательно болтавшего с прихожанами Бородача. Намётанный глаз Снежной Королевы тут же выделил его из толпы. Подобный парень где-нибудь в окрестностях Иерусалима выглядел бы вполне естественно с зелёной повязкой на голове и советским гранотомётом в руках, целящимся в штурмовой танк «Меркава». Или забегающим в одно из кафе Тель-Авива с ужасом в выпученных глазах и грузом пластида на животе.
– Охрана? – коротко спросил Агент. – А может, англичане?
– Если бы об этом месте знали британцы, то тут бы уже толпилась половина свободного мира! – ответила его напарница и поправила влажный от пота светлый локон, выбившийся из-под шёлкового платка.
Когда Аналитик бросил вороватый взгляд на находившуюся рядом соседку и увидел этот самый локон, его сердце забилось ещё сильнее. Он тут же представил, что и её тело под уродливым балахоном должно быть покрыто испариной. Разумеется, Снежная Королева почувствовала его взгляд. Надо сказать, что в компании других мужчин-оперативников она не стеснялась бы ни секунды и давно бы сняла свою плотную робу, невзирая на неизбежно похабные, но вполне безопасные комментарии по поводу её ягодиц и/или качества нижнего белья. Сейчас же она промолчала.
– По-моему, этот однорукий мулла не совсем отвечает полученному от местной резидентуры описанию! – наконец сказала она. – Он должен выглядеть чокнутым фанатиком с несварением желудка и плохим цветом лица. Да и оставшаяся культя должна быть…
Тут она сделала паузу. Агент продолжил за неё:
– По описанию и фотографиям, его рука была потеряна значительно выше локтя. Сейчас же похоже на то, что локоть откуда-то появился снова! Может, у него там прилажен портативный гранатомёт? Или контейнер с взрывным устройством?
– Вполне возможно! Не могла же она отрасти за последние несколько недель! А ты посмотри на его лицо!
Действительно, лицо старого моджахеда было по-прежнему покрыто бородой, но стало округлым, гладким и румяным. Сейчас он никак не напоминал сгорающего от ненависти фанатика.
– Он в последнее время не ездил за границу? Скажем, в Швейцарию? – вполне логично предположил Агент, наслышанный о высоком качестве предоставляемых тамошними клиниками медицинских услуг.
– Нет, торчал здесь безвылазно с того самого дня, когда камеры зафиксировали Бородача на обочине автотрассы.
– Гм, похоже, что он не только поздоровел, но и подобрел, – продолжал всерьёз заинтересовавшийся необычайным медицинским феноменом Аналитик.
Он заинтересовался бы ещё больше, если бы услышал историю об исчезновении родимого пятна с руки своего коллеги из лондонской резидентуры Института, недавно разоблачённого Бородачом.
Снежная Королева молча кивнула. Действительно, мулла, имевший до этого репутацию контуженного отморозка, регулярно колотившего своих прихожан тяжёлым посохом, теперь излучал добродушие регулярно и хорошо питающегося буржуя, вполне довольного своей жизнью и не возражающего против благополучия окружающих. Судя по собиравшейся толпе, количество приходивших молиться в эту мечеть в последнее время заметно увеличилось.
– Что ж, ещё одно интересное наблюдение для рапорта Богомолу! – резюмировала Снежная Королева.
В этот момент из мощных динамиков прозвучал гнусавый голос муэдзина и правоверные наконец потянулись внутрь мечети. Наблюдавший за Бородачом здоровяк удалился, незримо сопровождаемый срочно вызванной парой оперативников Моссада. Те должны были выяснить, кто же ещё проявляет повышенный интерес к знаменитому террористу. Правда, Снежной Королеве показалась несколько странной та поспешность, с которой удалился наблюдатель. Как показали дальнейшие события, предчувствие её не обмануло.
В связи с наступившим затишьем Агент решил заняться пересылкой полученных электронных фото с помощью спутниковой связи. Тесная и к этому времени ставшая тёмной комнатушка не очень располагала к манипуляциям вокруг треноги, на которой высился фотоаппарат. Пытаясь одновременно извлечь электронный носитель данных и обойти лежавшую рядом Снежную Королеву, Аналитик внезапно потерял равновесие и упал, успев извернуться так, чтобы не потревожить треногу и приземлиться на руки. Падение отдалось болью в согнутых кистях, и Агент выругался (естественно, про себя). Открыв глаза, он обнаружил, что лежит рядом с напарницей и что та пристально смотрит на него. Никто из них не выразил ни малейшей заботы ни о передаче данных, ни об объекте наблюдения. Наконец Снежная Королева спросила:
– И как ты тогда пообщался с этой француженкой?
Аналитик просто ответил:
– Никак! Я её с тех пор и не видел!
После этого короткого диалога наступила пауза. Красавица-оперативник глубоко вздохнула и повернулась на бок – лицом к напарнику. Агент понял, что момент настал и, опустив руку на скрытое чёрным балахоном упругое бедро, притянул её к себе. Она покорно поддалась.
– Я не помню, когда последний раз был с женщиной, – сдавленно прошептал он в её полуоткрытые губы.
– Что ж, пора вспомнить! – приглушённо ответила Снежная Королева и поцеловала его нежным и долгим поцелуем. За ним последовал ответный – гораздо более долгий и страстный поцелуй измученного воздержанием мужчины. После этого состоялось недолгое и, как нередко случается в таких ситуациях, хаотичное раздевание. Наконец они слились друг с другом прямо на затёртом ковровом покрытии и застонали от наслаждения. Они совершали невиданное нарушение военной и профессиональной дисциплины. Но в этот момент им было абсолютно всё равно. Окружающий мир – с Богомолом, Бородачом, терроризмом, политикой и проблемами – перестал существовать, а время замерло. Когда Аналитик почувствовал, что более не может себя сдерживать, Снежная Королева инстинктивно прижала его к груди, изогнула спину навстречу его движению и приняла его в себя, с трудом сдержав крик удовлетворения. Они замерли в объятиях, нежно целуя друг друга. На огромном объективе фотоаппарата, чернеющем на фоне освещённого уличными фонарями окна, угадывался силуэт висящего женского лифчика. Снежная Королева смешливо удивилась тому, как сей предмет смог оказаться в таком неподходящем месте. После чего обратилась к своему любовнику:
– Я всегда подозревала, что нимб может свидетельствовать не только о святости!
Аналитик, старавшийся не задумываться о своей порою светившейся в темноте голове, с удивлением обнаружил, что по-прежнему возбуждён, и, молча кивнув в знак согласия, впился в её тут же откликнувшиеся губы.
Из мечети напротив доносились глухие и заунывные звуки молитвы.
Глава 8
Ни один человек, считающий себя цивилизованным гуманоидом, никогда не скажет, что он плохо относится к животным. Разумеется, существует немало тех, кто способен испытать удовольствие, переехав собаку или зайца. Эти, впрочем, могут с таким же успехом задавить и собственную жену, а потому первыми претендуют на путёвку в Преисподнюю. Есть и те, кто, наоборот, прекрасно относятся к животным. Они могут трогательно ухаживать за больной собакой, способны неделями рыдать по умершей от старости канарейке. Но по какой-то загадочной причине они ненавидят весь род человеческий и могут перерезать горло первому встречному, нечаянно толкнувшему локтем в метро. Но мы не говорим об этих сравнительно малочисленных и обычно бросающихся в глаза разновидностях homo sapiens.Нас интересуют не выродки, а обычные люди. Те, что женятся, работают, рожают и пытаются воспитывать детей, учатся, в меру грешат, иногда делают что-то доброе для других (и ужасно этим гордятся), порою ходят в церковь, мечеть или синагогу, изменяют жёнам, неизбежно попадаются, но, тем не менее, умирают оплакиваемые семьёй и, как правило, попадают в Рай. Словом, мы говорим о нас с вами, читатель, – обывателях, умеренно преуспевших в жизни и неспособных на великий грех во имя великих достижений. Аминь.
И вот в этом-то, казалось бы, ничем и никому не угрожающем сообществе вполне нормальных людей ходят по-доброму выглядящие дяди и тёти, отвечающие всем вышеуказанным видовым признакам, но с одним отличием. Они строят своё благосостояние на страданиях других людей и животных. Так, с незапамятных времён существуют те, кого когда-то называли мытарями,а сейчас величают сборщиками налогов, налоговыми инспекторами и так далее. Подумайте, может ли нормальный человек испытывать удовольствие, отнимая деньги у своих соотечественников? Что мы думаем о контролёрах билетов в общественном транспорте? Кто из нас стал бы оплакивать смерть тюремщика или живодёра? Все они получают за свою неоднозначно воспринимаемую окружающими деятельность неплохую зарплату, носят обычную одежду, улыбаются и любят своих детей. Но в то же время они почему-то предпочитают не афишировать род занятий, а если и делают это, то порою чересчур громко и вызывающе, с явным эмоциональным надрывом.
Наконец, есть ещё одна категория прячущихся среди нас инопланетян. Эти люди носят прекрасные костюмы, ездят на неприлично дорогих автомобилях, летают на личных самолётах и кичатся своими должностями. Они работают руководителями компаний, которые в огромных количествах выращивают, отлавливают и покупают животных, используемых для опытов в бесчисленных медицинских, косметических и военных исследовательских центрах. Перед тем как обезьяны и кролики, собаки и мыши попадают в руки учёных, несчастные мученики проходят через чистилище организаций, акциями которых торгуют на биржах. И если лабораторных крыс можно вырастить, продать, измучить и убить, ни разу не выпуская за пределы клетки, то добывание для экспериментальных целей шимпанзе или кошек требует иных подходов и позволяет рассчитывать на гораздо более значительную прибыль. Разумеется, подобная деятельность воспринимается без особого восторга в цивилизованных странах вроде Голландии или Англии, где практически нет бродячих животных. Количество обитающих там нравственных уродов, способных отдать своего четвероногого друга на растерзание, не способно прокормить даже одного охотника за мохнатыми и пушистыми жертвами. А потому они, как и те, кто добывает человеческие органы для трансплантаций, предпочитают искать добычу там, где бедность и отсутствие культуры пока позволяют избегать пристального общественного внимания. С большой уверенностью можно сказать, что экзаменом на цивилизованность для подобных стран становится первый случай, когда их жителей вдруг взволнует судьба пса, кошки или попугая, не способных пожаловаться на свою судьбу или попросить о помощи. Именно потому торговцы живым товаром – и людьми, и животными – такие частые гости в некоторых странах Восточной Европы, Азии и Африки.
Несомненно, пройдёт ещё немало лет, пока Африка достигнет уровня экономического процветания, предполагающего хотя бы элементарное уважение к жизням её человеческих обитателей. Понятно, что в обстановке, когда из-за плохой воды, болезней и недостаточного количества пищи там ежедневно умирают сотни детей и взрослых, остающимся в живых пока нет дела до страданий наших младших братьев. Если даже в XXI веке где-нибудь в Конго толпа вооружённых негодяев может пройти по улице, оставляя за собой страшный след из изуродованных тел и отрезанных конечностей, то кто же будет обращать внимание на голодного пса или одичавшую кошку? Местные власти обычно весьма благосклонно относятся к бесплатной помощи небедных иностранцев, которые не только освобождают их улицы от лохматых разносчиков всевозможных болезней, но ещё и делают регулярные подношения чиновникам всех мастей. Получив соответствующее официальное или неофициальное благословение, белые люди с гладкими и сытыми лицами нанимают худых негров. И уже те ведут охоту за такими же измождёнными голодом псами и кошками. Охотникам за животными приходится нелегко. Последнее, на что готов пойти африканский бродячий кот, – это поверить в людское благородство и готовность поделиться пищей. Ангольский пёс скорее подавится найденной на помойке костью, чем купится на ласковые слова и сюсюканье. Но охотникам сильно помогает то удачное обстоятельство, что бездомные животные обычно живут и умирают стаями. Стаи же имеют обыкновение обитать на достаточно легко определяемых географических пространствах. Пустыри, начатые ещё при португальцах стройки небоскрёбов, ржавые автобусы и склепы на кладбищах – именно в подобных «злачных» местах похитители животных ищут и обычно находят свои жертвы.
Но до недавнего времени в столице свободной Анголы проживала по крайней мере одна колония котов, которую старательно обходили стороной даже жадные до денег местные живодёры. Колония эта обитала в огромном – размером с «Королевский Тигр» – бульдозере ещё советской поры. Стальной монстр навеки приковали к африканской земле влажный воздух Атлантики, нехватка запчастей и чудовищный вес. Недра металлического динозавра много лет назад облюбовала стая котов во главе со свирепого вида рыжим зверем, удивительно похожим своим цветом и зелёными глазами на Малюту Скуратова – безжалостного придворного палача Ивана Грозного. Под неизменным решительным и мудрым руководством Малюты стая выживала, процветала и размножалась. Даже обитатели находящегося по соседству городского управления полиции старались не ходить мимо проклятого бульдозера в ночное время. Гуляли непроверенные слухи о найденных в окрестностях разодранных когтями трупах, о бывшем работнике управления, которому одной жаркой ночью пришлось забраться на фонарный столб, и даже о нечистой силе, порой посещающей указанное небезопасное место.
Репутация неформального лидера стаи была поколеблена лишь однажды. Это произошло, когда патриарх с бандитской рожей, напоминающей скорее тигра, чем домашнее животное, понюхал валерьянки. Валерьянку колонии легкомысленно поднёс в свой профессиональный праздник наш старый знакомый Детектив. Тогда Малюта не смог справиться с притяжением наркотического аромата и чуть было не заронил определённые сомнения в собственной силе и непогрешимости в прагматичные головы своих гражданских жён и побочных детей. По счастью, тогда в столице Анголы не нашлось более ни валерьянки, ни ещё одного столь же коварного, как Детектив, человека. А потому страшный котяра сумел удержать власть над своим пёстрым мяукающим сообществом.
Молодая любимица рыжего патриарха как-то шепнула своим любопытным товаркам, что и удачей в боях с соперниками, и завидной тягой к процессу размножения, и незаурядными для паршивого уличного кота мыслительными способностями их повелитель и любовник обязан не только процессу естественного отбора и не помнящим друг друга родителям. Она тихо промурлыкала им, что тёмными ночами Малюту посещало некое крылатое существо, проявлявшее нездоровый интерес ко всему теплокровному. Красноглазый полуупырь проводил с ним таинственные совещания в подвале недостроенного четверть века назад универмага, загаженном освобождёнными от всего ангольцами.
Несмотря на дурную славу гигантского стального монстра и его обитателей, а также врождённую тягу жителей Африки к предрассудкам и мистицизму, всё же настал день, когда чёрнокожие помощники белых скупщиков бродячих животных привели их к печально известному бульдозеру. Уже на подступах к нему сердца деклассированных подонков сжались от тоскливых предчувствий. Очень скоро им стало ясно, что как будто случайно встречавшиеся им и тут же убегающие куда-то молодые коты являлись часовыми передовых постов Малюты. Но срочный заказ на партию котов для отправки в Англию уже поступил, а очень приличный аванс был получен и благополучно пропит. Сам же европейский клиент накануне посетил вертеп «Барракуда» и злоупотребил там местной пальмовой самогонкой. Он тяжело страдал от жары и похмелья, а потому не был расположен к переговорам и изменениям планов. Конечно, можно было и просто убежать, прикарманив уже полученные деньги, но ведь потом пришлось бы искать иные способы пропитания. К сожалению, круг возможностей среднестатистического люмпена был невелик и обычно сводился к попрошайничеству, ловле рыбы, мелкой спекуляции, сутенёрству и участию в воровских шайках. Одним словом, приходилось идти до конца.
Когда интернациональная шайка охотников за африканскими котами наконец подошла к громаде похожего на подбитый танк бульдозера, нехорошие предчувствия живодёров достигли нового качественного уровня. Дело в том, что представители кошачьей колонии, собравшиеся в районе кабины стального динозавра, не проявляли никаких признаков паники. Наоборот, они спокойно и без всякого страха смотрели на остановившихся вдруг живодёров. Даже заказчик-европеец на время отвлёкся от мысленных стонов по поводу раскалывавшегося от чудовищной боли мозга, наполненного сивушными маслами, и с удивлением посмотрел на сборище представителей семейства кошачьих, молча уставивших на него свои звериные глаза. Во время путешествия к бульдозеру он решил, что в его нынешнем состоянии хуже ему уже не станет, и закурил поддельную кубинскую сигару. Тут же выяснилось, что он ошибся. Но выбрасывать сигару было жалко, и она так и осталась торчать потухшей вонючей сосиской из его пасти, не менее отвратительно разящей рвотным перегаром. Но удивление удивлением, а он не собирался стоять под палящим солнцем до вступления Анголы в Европейский Союз. Бледнолицый прокашлялся, вытер пот носовым платком, напоминающим по виду и запаху портянку советского мотострелка после недельных манёвров, и хрипло вопросил:
– Porra! [12]12
Португальское ругательство
[Закрыть]О que experamos? [13]13
Чего ждём? (Порт.)
[Закрыть]
Его чернокожие помощники вышли из ступора и, предчувствуя ожесточённое сопротивление одичавших тварей, принялись неохотно разворачивать сети и расправлять огромные сачки. Двери фургона-клетки были приглашающе распахнуты. Но на основании собственного опыта ловцы знали, что приглашением здесь не отделаешься и что не помогут ни сюсюканье, ни приманка. Внезапно в металлических недрах бульдозера раздался странный звук. Он напоминал топот команды тонущей подводной лодки, бегущей к ещё находящемуся над поверхностью спасительному люку рубки. Толпа живодёров вздрогнула. На крыше кабины появился сам глава гарема – Малюта Скуратов. Его плотное туловище в рыжих, подобных тигриным, полосах покрывали многочисленные шрамы. Его хвост был давно и безвозвратно потерян в ходе драки с португальской овчаркой. Мощная башка, казалось, росла прямо из туловища, а зелёные глазищи обещали страдания и смерть любому живому существу, рискнувшему посягнуть на его владения, подданных и личную свободу. Малюта окинул изготовившихся к наступлению оппонентов безжалостным взглядом опытного уличного убийцы и издал пронзительный боевой клич. Живодёры задрожали и попятились в предчувствии чего-то очень нехорошего. Европеец открыл рот и выронил сигару. У него внезапно прошла головная боль, но противно заныло где-то глубоко в измученных вчерашней попойкой внутренностях. Он вдруг подумал, что заказ на котов, возможно, не такой уж и срочный и может подождать денёк-другой.
Но было поздно. Малюта изогнулся огромным, как у рыси, туловищем и мягко спрыгнул с бульдозера. За ним последовали гарем и преторианская гвардия котов помладше. Кошачий предводитель, не останавливаясь, пошёл прямо на заскуливших от страха негроидов. Европеец наконец вышел из транса и, проворно забравшись в кабину фургона, принялся лихорадочно крутить рукоятки оконных стёкол. Когда стекло во второй двери достигло примерно половины, ручка в его скользких от пота толстых пальцах зловеще хрустнула и отвалилась. Бледнолицый подонок сначала прошептал замысловатое ругательство, а затем, заглядывая в немытое зеркало заднего вида, забормотал слова давно забытой молитвы. И тут произошло нечто, чего не ожидали ни ловцы котов, ни немалая толпа любопытствующих, собравшаяся к тому времени на почтительном отдалении от места предстоящего катаклизма. Представители бульдозерной колонии стали по одному и по двое запрыгивать в клетку-фургон. Посадка продолжалась не более двух минут, и когда закончилась, Малюта повернулся к тому самому зеркалу заднего вида, в котором виднелось искажённое ужасом лицо европейца. Он издал ещё один пронзительный вопль. С трудом сдерживавший кишечные позывы бледнолицый мог бы поклясться, что тот отдавал ему распоряжение закрыть двери клетки и двигаться в аэропорт для последующей погрузки в чартер.
Через несколько часов потрёпанный «Геркулес» с филиппинским экипажем преодолевал неожиданно встреченную неподалёку от побережья Испании зону турбулентности. Что-то, мелькнувшее в последних лучах пурпурного заката по правому борту, внезапно привлекло внимание командира. Повернув голову в шлемофоне, он увидел нечто, заставившее его вскрикнуть, отпустить штурвал и панически задёргать ремень безопасности, пытаясь оказаться как можно дальше от прозрачного фонаря кабины. Сквозь толстый пластик в течение нескольких секунд можно было наблюдать очертания птицы с огромными белыми крыльями. Конечно, летающий уже два десятка лет транспортник не мог похвастаться своей скоростью. И всё же она была достаточно высокой, чтобы «Геркулес» смог опередить любое земное пернатое существо. Во всяком случае теоретически. Не говоря уже о том, что ни одна птица не смогла бы выдержать температуры и разреженного воздуха на высоте семи тысяч метров. Поэтому никто из членов экипажа не поверил своему боссу, когда тот, трясясь от пережитого потрясения, попробовал убедить их, что где-то в сгущающейся темноте их самолёт сопровождает похожий на ангела урод с лицом вампира, позеленевшим от старости кожаным плащом и солдатскими ботинками на босу ногу. Впоследствии, когда чартер прибыл в один из лондонских аэропортов, командира передали бригаде врачей экстренной психиатрической помощи. У медиков были добрые лица, настороженные глаза и очень широкие плечи. Но, против ожиданий, пожилой лётчик сдался без боя. Обсуждая сие печальное развитие событий, его коллеги пришли к выводу, что виной всему были уже упоминавшаяся пальмовая самогонка и жуткая вонь от привезённого ими кошачьего груза.
