Текст книги "Сборник "Войти в бездну""

Автор книги: Андрей Мартьянов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 102 страниц) [доступный отрывок для чтения: 37 страниц]

– Все, хватит разговоров, – громко сказал Олаф, но, обращаясь к Маше, почему-то добавил: – Мистер Во закончил с отличием университет в Дели по специализации «современная философия». Финнеган до службы в армии, после которой подался к нам, был механиком.

– А вы? – поразилась Ельцова.

– А я, – невозмутимо ответил Олаф, – был профессиональным писателем. Детективы, боевики – стрельба, беготня и мафия на каждом шагу. Один раз даже премию Агаты Кристи получил. Лет пятнадцать назад. Но завязал, слишком мало платили.

Наемники заржали, Маша поперхнулась. Ну и компания! Философ, механик и писатель?! Кто же остальные? Ветеринары или преподаватели музыки? Вот до чего доводит романтика большой дороги… Или это все-таки шутка?

– Хорошо, мисс. – Олаф встал, набросил на плечо винтовку и повлек Ельцову к выходу. – Сейчас вы поговорите с заложниками, они вам больше поверят. Вы женщина, и они раньше вас не видели. Объясните все. Обеспечение порядка во время эвакуации я возьму на себя. У нас осталось не больше часа. Эй, андроид, пойдешь с нами.

Бишоп молча подчинился. Ему эти люди очень не нравились.

Они вышли из директорского кабинета, двинулись по коридору в сторону лестницы, ведущей на первый этаж – в большой холл, где были собраны уцелевшие обитатели Айрон-Рока.

Спустя минуту в отверстии вентиляции опустевшей комнаты показалась жуткая черная рожа Мистера Пиквика. Иной изучил обстановку, бесшумно спустился вниз и слегка закусил тем, что осталось от господина Ясура. Потом зверь снова поднялся в вентиляцию и медленно отправился вслед за Бишопом.

– …Ну и ну. – Маша стояла на верхней площадке лестницы, ведущей в большое прямоугольное помещение. – Мистер Берген, разве можно так обращаться с людьми?

– Обстоятельства заставили, мисс. – На лице Олафа не было ни сожаления, ни огорчения. – Это тоже часть работы, но одна из самых малоприятных.

Семь с лишним десятков насмерть перепуганных людей с бледно-зелеными лицами и затравленными глазами сидели на полу в громадном холле. Больше двух третей – мужчины, остальные женщины и даже несколько детей. Кое-где на стенах виднелись размазанные брызги крови, а в дальнем углу лежали укрытые брезентом трупы – Олаф объяснил, что после бойни, устроенной Иными прошлой ночью, свалить всех погибших в не столь уж и большой подвал было невозможно. Места не хватает.

Запах стоял соответствующий. Хорошо, что вдоль стен были расставлены синие пластиковые контейнеры, явно принесенные со склада – там хранилась вода в пакетах и захваченное население Айрон-Рока не испытывало недостатка в жидкости на такой жаре. Кондиционеры ведь перестали действовать, когда отключилось электричество.

– Говорите, что хотите, – шепнул на ухо Ельцовой Олаф. – Только не вызовите панику. Иначе нам придется стрелять, уж не обижайтесь, мисс.

Маша, переспросив: «Значит, что хочу?» и получив утвердительный кивок, немного подумала, вышла вперед и, схватившись ладонями за перила ограждения лестницы, громко сказала:

– Господа, прошу внимания! – Несколько десятков глаз уставились на нее, однако Ельцова старалась не смотреть на отдельных людей, а постоянно переводила взгляд. Неприятно видеть представителей своей цивилизации в качестве скота, подготовленного на убой. Внизу никто не произнес ни слова, даже не начал перешептываться. – Господа, я представляю Европейское сообщество и Организацию Объединенных Наций. В данный момент наш корабль находится на аэродроме Айрон-Рока. Мы провели переговоры с террористической группой и полностью выполнили условия и требования этих джентльменов. Через несколько минут начнется эвакуация из здания в район посадочной полосы. Господа, со мной прибыли военные, которые возьмут под охрану дорогу до аэродрома, поэтому бояться чужих существ, о которых все вы знаете, не следует.

– Леди, – раздался голос снизу. Маша так и не рассмотрела, кто говорит. – Спасибо, но существа очень опасны. Вчера после заката они убили несколько десятков человек прямо здесь, хотя сопровождающие вас люди были вооружены и отстреливались. У нас есть раненые…

– Это бывший директор базы, – опять же шепотом сообщил Берген. – Не помню, как его зовут. Ох, простите, ваш босс меня вызывает.

Запищала рация, и Олаф ответил:

– Да?.. Конечно. Я все понял.

Затем он громко выкрикнул, так, чтобы слышали все:

– Не беспокойтесь, сейчас за стенами нашего корпуса произойдет взрыв! Военные будут сносить здание, загораживающее прямой проход к выходу из колонии. Еще раз повторяю: без всякой паники! Закройте голову руками!

Сильный толчок едва не сбил Машу с ног, но ее одновременно подхватили Олаф и андроид. С потолка холла посыпались осколки лопнувших осветительных ламп, здание содрогнулось и заскрипело, затем послышался непонятный шум. Плеск воды?

– Что за чертовщина? – рявкнул Олаф. Шум быстро нарастал. – Эй вы, слышите? Всем быстро встать на ноги! Шевелитесь!

Для пущей убедительности он несколько раз выстрелил в потолок. Мера оказалась вполне адекватной, потому что через щели в дверях, низко расположенных окнах и отверстия коммуникаций начала проникать вода, заливая пол.

– Все в порядке! Все в порядке! – орал Берген с лестницы. – Просто снесли водонапорную станцию! Уровень воды сейчас снизится!

Заложники стояли молча. Тишина сохранялась еще с минуту, нарушаемая лишь дыханием людей да журчанием воды.

Маша вздрогнула от неожиданных выстрелов, раздавшихся из коридора, вход в который располагался в дальнем конце зала. Палили увлеченно, длинными очередями. На ее рукаве ожил детектор движений, настроенный на определение чужих существ. Не меньше пяти зверюг, не дожидаясь захода солнца, атаковали со стороны механических мастерских. Еще четыре сигнала поступали от заваленного запасного выхода и вентиляции.

Маша с тихим ужасом представила, что произойдет, если Иные вломятся в корпус и очутятся посреди людской толпы. Сами животные причинят невероятный ущерб, а наемники начнут стрелять, увеличивая число погибших.

– Берген! – Она повернулась к Олафу. – У вас есть мины? Гранаты? Как угодно, но нужно сделать пролом в стене.

– Начнется давка, – быстро ответил сержант. – И вообще, о чем вы говорите? Куча осколков, ударная волна… Будем обороняться, пока не подойдут ваши.

Он ударил пальцем ко кнопке рации и выкрикнул в микрофон:

– Джентльмены! Эй, снаружи! Поторопитесь, у нас неприятности! Хищники!

Толпа внизу пришла в какое-то непонятное, но явно паническое движение, зароптала, послышались испуганные выкрики. Стрельба продолжалась, постоянно усиливаясь. Державшие оборону здания наемники столкнулись с Иными лицом к лицу.

Из шипящего динамика донесся голос Казакова:

– Еще минуту! Мы готовы снести двери корпуса. Проводите эвакуацию осторожно!

– Идиот! – рыкнул Берген и сплюнул. – Какая, к чертям, осторожность? Тут через миг начнется давка, как в Вавилоне!

* * *

Далее начали происходить странные вещи.

Олаф, которому наемники подчинялись беспрекословно, приказал своим людям любым способом отгонять Иных или хотя бы не давать животным возможность прорваться в холл первого этажа. Но когда снаружи донеслось смутное механическое рычание (ни Маша, ни Берген поначалу не поняли, в чем дело. Бишоп предположил, что, вероятнее всего, слышны двигатели каких-то крупных машин), Иные внезапно прекратили атаку и скрылись в глубине здания. Судя по показаниям детекторов, зверюги перемещались куда-то в сторону и покидали административный корпус. Зачем?

– Сэр! – К Олафу подбежал один из его наемников, в его речи Маше померещился знакомый акцент. Значит, в бесшабашную команду Бергена входят и соотечественники-русские. – Сэр, звери отступили. Мы ранили двоих.

– Так. – Олаф оглянулся и снова прислушался. Он категорически не понимал, что именно задумали «коммерсанты» из России. Рев двигателей нарастал, и это явно не мог быть военный транспортер – последние всегда двигаются тихо. – Возьми Финнегана, мистера Герберта и Жука. Встаньте рядом с выходом. Когда снесут дверь, следите за толпой. Чтобы порядок был у меня!

– Сделаем, – кивнул наемник и ушел.

– Господа, осторожнее, – зашипела рация знакомым Маше голосом сержанта Ратникова. – Мы включаем дезинтегратор. Уберите людей от входа на несколько метров.

– Понял, – ответил Берген и, изобразив на лице удивление, посмотрел на Ельцову: – Мисс, а что это за хреновина такая – дезинтегратор?

– Сейчас увидите, – преспокойно ответила Маша, а Олаф крикнул вниз:

– Всем подвинуться! Финнеган, мать твою, я зачем тебя там поставил? Пошевели своей ирландской задницей и отгони заложников от центрального входа!

В холле стало еще теснее, люди жались к стенам, уверенные, что дверь будут взрывать и не избежать дождя осколков. Олаф, Ельцова и Бишоп быстро сбежали вниз по лестнице, протолкались, распихивая притихших заложников к дверям – двум широким, раздвижным металлическим плитам высотой в полтора человеческих роста, и встали у стен.

– Взрыв? – тихо спросил Берген у Ельцовой, но она только покачала головой. И тут же у предводителя наемников отвалившаяся челюсть едва не стукнулась об пол. Поврежденные двери, запертые толстыми четырехугольными засовами, на глазах начали растворяться в воздухе. Мгновенно в полутемное и душное помещение залетел теплый, но все-таки свежий и разгонявший вонь ветерок, и заползли багровые лучи заходящего солнца

– Чудеса, – проворчал Олаф. – Мисс, я все больше начинаю уважать вашу контору. Хотя мне кажется, что вы не профессиональные наемники.

– Это почему? – Ельцова осторожно выглянула в образовавшийся проем.

– Ваш транспортер, – ответил Берген, указывая на машину с «Юлия Цезаря», стоявшую совсем неподалеку. – У моей команды неплохие каналы, по которым гуляет закрытая для прочих информация. Подобные вездеходы штучно производятся на одном секретном заводе в Колумбии. Теоретически завод принадлежит правительству, а практически – мафии и героиновым картелям. Хотя, повторяю, мне нет дела, на кого вы работаете.

«Забавно, – отрешенно подумала госпожа консультант. – Южноамериканская мафия-то здесь при чем? Или наш невероятно засекреченный хозяин имеет некое отношение к картелям? Вот еще одна ниточка, ведущая к нему…»

– Всем стоять! Стоять, кому сказано! – орали наемники, сдерживая толпу, уже готовую ринуться к открывшемуся выходу. Прозвучали несколько выстрелов в воздух. Подействовало – заложники попятились.

Маша, озираясь и рассчитывая увидеть на близлежащих крышах скопища Иных, выбежала за порог административного здания и в сопровождении неизменного Бишопа направилась к транспортеру. В окружающем пейзаже произошли существенные изменения: водонапорная станция отсутствовала как таковая, под ногами хлюпала вода, сверху сыпались капли от бьющего невдалеке фонтана – взрыв повредил водопроводную сеть, ведущую от опреснительной станции на озере к Айрон-Року. Повсюду масса бесформенных обломков, воняет жженным пластиком. Рядом со зданием администрации громоздятся два тяжелых грузовика с огромными кузовами – на таких махинах перевозили руду из карьера к обогатительному заводу.

Казаков выскочил навстречу Маше из вездехода.

– Фу! Вы все-таки живы! Мария Дмитриевна, вы авантюристка! Марш в броневик и чтобы я вас больше не видел!

– Человек – тварь неблагодарная, – отбила удар лейтенанта Ельцова. – По-моему, я вполне удовлетворительно выполнила свою работу. А вы что натворили?..

Маша красноречиво обвела рукой окружавший транспортер погром и недовольно вытерла рукавом капли воды с лица.

– Идите, – отмахнулся Казаков. – Хотя нет, подождите. Бишоп, возьми в машине винтовку, встань возле левого угла комплекса и следи за обстановкой. Эккарт со своими отслеживает Иных на центральной улице.

Маша зашагала вслед за лейтенантом, мельком отметив, что его сержант и двое рядовых расставлены по периметру площадки перед административным зданием, а третий находится в башне пулемета вездехода.

– Зачем грузовики? – спросила она.

– Чем тащить заложников пешком, проще отвезти. Сколько там народу? Шестьдесят пять человек? Нормально, перевезем. Кузова вместят по три десятка.

Берген шагнул вперед и вежливо кивнул Казакову:

– Сэр, это вы проводите операцию?

– А вы – Олаф? – скорее утвердительно, нежели вопросительно сказал лейтенант. – Времени мало, поэтому начинайте выводить людей. Что за стрельба была недавно?

– Животные, сэр. Но сейчас они ушли. Детекторы показывают, что они прячутся в боковых зданиях.

– Непонятно… Хорошо, выделите двоих своих людей, пусть сядут за руль грузовиков. Остальные разместятся вдоль бортов, прикрывать заложников, если Иные решатся на нас напасть во время транспортировки.

– Да, сэр, – ничуть не обижаясь на командный тон Казакова, ответил Берген и, быстро зайдя через пролом в холл нижнего этажа здания, скомандовал: – Мистер Во, Герберт, к машинам. Двигатели завести, но с места до моей команды не трогаться. Отозвать всех из дальних коридоров. Финнеган, дубина, следи, чтобы не было давки. Джентльмены, приказы господина лейтенанта, – Олаф ткнул пальцем в Казакова, – выполнять как мои. Приступайте.

За двадцать минут почти совсем стемнело. Свет давали лишь яркие фары броневиков и двух самосвалов, а люди лейтенанта периодически зажигали осветительные шашки. Это время потратили на вывод людей Айрон-Рока из здания – классический приказ всех спасательных операций «женщины и дети идут первыми» был выполнен, двое наемников по указанию своего сержанта помогли бывшим заложникам забраться через высокие борта в кузов и взяли под охрану машины.

Берген подошел к Казакову:

– Сэр, мы почти закончили. Удивляюсь, что пока все так гладко идет.

– Вам что-нибудь нужно? – спросил лейтенант.

– Я прошу подтвердить ваши слова, сэр, – спокойно сказал Берген. – Когда мы окажемся на аэродроме, я со своей командой улечу на «Шейхе», в смысле на «Олимпике»… без всяких препятствий с вашей стороны.

– Повторяю, я не полицейский, – невозмутимо ответил Казаков, наблюдая, как последних заложников сажают в машины. – Катитесь. Между прочим, с нашего корабля сообщают, что в пространство, окружающее Геон, вошли два военных корабля Европейского Сообщества. Минут через тридцать-сорок они приземлятся.

– Черт! – Олаф нахмурился и, повернувшись к своим, выкрикнул: – Быстро! Все по местам!

Казакова сзади за плечо тронула Маша:

– Сергей, проблема. Нельзя оставлять живых Иных. Европейцы теоретически смогут их забрать с собой.

– Я помню приказ, – сквозь зубы ответил Казаков. – Пожалуй, до прилета военных мы сможем уничтожить базу. Не могу же я сейчас посылать людей в здания охотиться на тварей? Потери представляете? Наступает ночь, стемнело… Что-нибудь придумаем, но потом.

…Никто из людей не заметил, как Иной, казавшийся в сумерках неясной черной тенью, перевалил через ограждение колонии и двинулся к «Цезарю». Зверь быстро миновал летное поле, забрался, как и раньше, в гнездо шасси и притих. Мистер Пиквик чувствовал, что вскоре произойдет нечто очень нехорошее, но боялся подойти к созданию, говорившему с ним на языке Высших. Андроида окружали люди, а у них было оружие. Единственного человека, которому Пиквик хоть немного доверял, а именно Дугала, зверь не нашел.

«Гладко, все слишком гладко, верно сказал Олаф. – с беспокойством думал Казаков, забираясь в вездеход. Обер-лейтенант Эккарт, Бишоп и компьютерный техник из числа наемников минуту назад доложили ему, что детекторы и определители массы реагируют на Иных, собравшихся в две группы справа и слева от центрального проезда. Но, к счастью, наружу не выходят, предпочитая оставаться в опустевших зданиях. – Или зверюги уяснили, что нападать на нас бессмысленно, или… У них есть свой собственный план. Все равно надо ехать. Военные прибудут через несколько десятков минут… За это время нужно успеть полностью зачистить территорию от Иных и смыться самим. Не резон светить нашу команду перед армией Европейского сообщества. А если мы позволим сбежать наемникам Олафа, то в глазах закона будем выглядеть соучастниками».

– Бишоп! – Казаков обернулся и нашел взглядом стоящего в тени, но чуткого и внимательного андроида. – Езжай на первом грузовике. Ты будешь там полезнее.

Бишоп молча прошел к первой машине, ловко вскарабкался на крышу кабины и подготовил винтовку – ему очень не нравилась царившая вокруг тишина. Как затишье перед бурей.

Вездеход Эккарта, стоящий у въезда в Айрон-Рок, должен был пропустить броневик Казакова, затем грузовики и замкнуть цепочку. Таким образом, заложников охраняли две боевые машины, способные открыть огонь по любому противнику. Люди Бергена заняли свои места на бортах кузовов. Маша сидела в транспортере рядом с местом водителя и настороженно поглядывала в иллюминаторы – не мелькнет ли где знакомая тень Иного. Приборы, регистрирующие движения живых организмов, утверждали, что Иные пока не пытаются покинуть закрытые корпуса базы.

– Берген? – позвал Казаков, поднося микрофон ко рту. – Три-четыре, поехали! Только очень осмотрительно.

– Постараемся, – коротко ответил Олаф и оборвал связь.

Тотчас с новой силой взревели двигатели грузовиков, и машины, переваливаясь на обломках снесенного взрывом здания, одна за другой тронулись вперед. Предстояло преодолеть около двухсот метров по территории базы, миновать ворота, а за ними – около полукилометра открытого пространства до посадочной площадки.

Машины двигались медленно, установленные на кабинах дополнительные фары и небольшие прожектора были повернуты вбок, освещая дома справа и слева. Со стороны пустыни дул ставший вечером прохладным ветер. Казаков уже почти убедил себя, что ничего страшного не произойдет. Однако, зная привычки Иных, нельзя было быть уверенным ни в чем.

– Движение в корпусе справа. – Ратников следил за детектором. – Группа животных перемещается с первого этажа на второй. То же самое слева. Идут всей стаей.

– На второй? – забеспокоилась Маша.

– Там на всех окнах щиты, – ответил Казаков и слегка увеличил скорость транспортера. – Прежде чем они сумеют их выломать, мы проскочим. Хотя… Черт возьми! Они вылезут на крышу!

Лейтенант схватил рацию и вызвал Бергена:

– Олаф! Жмите на газ! Быстрее! Смотрите наве… Ой, блин!

Маша аж взвизгнула, когда на корпус вездехода обрушился мощный удар, ничуть, однако, не повредивший броневику.

– Что такое? – выкрикнула она, понимая: Иные, выбравшись на крыши корпусов, начали прыгать сверху. Они не собирались позволять людям беспрепятственно покинуть территорию базы.

* * *

Семнадцать черных хищников – это много или мало? Наверное, слишком много. Пускай ты вооружен по последнему слову техники, под твоим командованием два десятка оторвиголов, способных в одиночку справиться с целым взводом, но невозможно противостоять массированной и жесткой атаке умных, хитрющих и крайне озлобленных тварей…

Иные рвались вперед, чтобы убивать. Им не требовались носители эмбрионов или пища. Звери, как вывезенные со Сциллы, так и родившиеся уже здесь, на Геоне, мстили людям за то, что двуногие с присущей им наглостью вторглись не просто на чужую территорию, но в чужое сознание. За то, что пытались сделать из них, Иных, примитивных рабов, выполняющих команды. Рабский бунт всегда страшен.

Ныне сидящий в тепле и уюте «Цезаря» доктор Гильгоф справедливо говорил о невероятно развитом общественном разуме Иных и о неотвратимом наказании людям за бессмысленные эксперименты над тем, что невозможно понять. Атаковавшим колонну с заложниками животным было все равно, кто именно ставил опыты над ними и их сородичами. Прежде всего это делал человек. И сейчас Иные уничтожали человека как символ чужого, непонятного и враждебного для них мира.

Твари разделились на три отряда. Первый, состоящий из трех особей, должен был сдерживать вездеход Казакова и не давать людям возможности выйти из машины, а заодно устранять опасность от пулемета – свалившийся на крышу транспорта Иной мгновенно плюнул кислотой на толстые дула орудия, приведя их в полную негодность, и попытался добраться до сидящего в пулеметном гнезде рядового Семенова, но тот успел опустить на стекло иллюминатора толстую бронированную створку. Вездеход остановился. А видеокамеры наружного слежения показывали жуткую картину.

Вторая группа Иных – восемь или десять громадных сильных зверюг – спрыгнула с крыш зданий прямо в кузова грузовиков, начав бойню среди заложников и, прежде всего, уничтожая людей с оружием. Бишопа, как существо «неживое», один из Иных просто сбросил на землю, отобрав у него винтовку и сломав когтями оружие, а затем, решив, что андроид нейтрализован, начал ломиться в дверь кабины, где сидели Олаф и двое его наемников. Стекло в окне лопнуло с первого же удара, узкоглазый индонезиец мистер Во попытался выстрелить из пистолета в морду Иному, но пуля лишь задела его череп. Мгновением позже в глаз человека вонзился острейший наконечник хвоста зверя. Олаф выскочил через другую дверь, открыл пальбу и, упав, откатился к стене здания.

– Стреляйте! Стреляйте же! – надрывался Берген, непонятно к кому обращаясь. Его, конечно, не услышали.

Эккарт и его подчиненные находились в некотором отдалении, а посему сумели сразу уничтожить третью группу Иных, направившихся в сторону их вездехода. Затем по приказу обер-лейтенанта специалисты «штучной работы» из антитеррористического подразделения выбрались из броневика и стали прицельно отстреливать Иных. Продолжалось это недолго: звери мгновенно засекли, откуда стреляют, и, оставив двоих сородичей продолжать расправу, всей стаей рванулись к броневику. Эккарт и один из рядовых едва успели скрыться за толстой дверью машины. Остальные погибли – налетевшая орда смела людей, полностью устранив опасность для себя. Но все же еще трое Иных были убиты.

Ситуация безвыходная, это Казаков понял, как только началась атака. Стрелять в Иных из «умных винтовок» невозможно, как, впрочем, невозможно и выбраться из машины – едва откроется задняя дверь, караулящий снаружи Иной сразу полезет внутрь, поливая все вокруг кислотой из пасти. Пулемет не работает. Применить ракетную установку? Каюк и Иным, и заложникам.

В первые секунды разъяренные звери, прыгнувшие прямо в людскую гущу, убили около двадцати человек – работали когтями, мощным хвостом, клыками, кислотными струями. Ельцова, которая слышала доносимые микрофонами видеокамер звуки снаружи, зажала уши руками – слитный вопль многих десятков людей разрывал слух. Колонисты Айрон-Рока посыпались из кузовов машин, пытаясь убежать, но Иные настигали бегущих и сразу уничтожали, бросались к следующему человеку, один взмах лапой – и конец…

У Бергена уцелели лишь пятеро наемников, которые сейчас, сгруппировавшись, заняли оборону, пытаясь ураганным огнем отогнать наседавших на них чудовищ и не подпустить Иных близко – иначе не избежать поражения кислотой. Финнеган оказался снайпером и бил шныряющих между домов Иных одиночными выстрелами, но все равно урон пока был несущественным – из семнадцати хищников уничтожены только пять штук, а остальные слегка ранены.

– Нужно прорваться любой ценой, – рявкнул Казаков. – Маша, сидите здесь! Мы попытаемся выйти… Ну что еще теперь?

Возник фантом – Цезарь снова был маленьким и стоял на приборной панели.

«Никуда не выходите, – безапелляционно скомандовал компьютер рейдера. – Сейчас я попытаюсь хотя бы на несколько минут устранить опасность».

– Как?! – Лейтенант сбросил предохранитель винтовки и уже протянул руку к кнопке, открывающей задний шлюз транспортера.

«Через десять секунд я начинаю транслировать с корабля мощный инфразвуковой сигнал, который пойдет через установленные на транспортере усилители, – ответил Цезарь. – Думаю, это оглушит или временно парализует чужих существ. Начинаю обратный отсчет. Пять, четыре…»

Над передними колесами вездехода открылись небольшие люки, откуда выскочили две трансляционные антенны. Иной, стоявший прямо перед машиной, вдруг попятился… покачнулся и грузно рухнул на бетонную плиту дороги.

«Сигнал почти в сотню раз сильнее того, который способны воспринимать органы животного, – невозмутимо сообщил Цезарь. – Скажите спасибо доктору Гильгофу, это он придумал, как напугать или обездвижить Иных. Сейчас быстро эвакуируйте уцелевших. Я жду вас на аэродроме, все шлюзы открыты. Предупреждаю – военные корабли „Людовик Святой" и „Глазго" вошли в воздушное пространство Геона и приземлятся через несколько минут».

Тишина снаружи нарушалась только плачем нескольких женщин и стонами раненых. Где-то неподалеку вполголоса матерился Олаф. Все до одного Иные были парализованы – их чувствительные органы слуха не вынесли удара, нанесенного Цезарем. Животные валялись на покрытии дороги, свешивались с кузовов грузовых машин…

– Ратников, возьми двоих и быстро прикончи всех зверей. – Казаков выскочил из вездехода и, подавая пример, пустил короткую очередь в череп свалившегося неподалеку Иного. – Эй, Олаф, ты жив?

– Жив, сэр. – Из полутьмы показалась широкоплечая фигура наемника. Берген сжимал правой ладонью рассеченное когтем бедро. – Надо сматываться, сэр.

– Пускай твои ребята быстро засунут оставшихся заложников и раненых в первую машину, – сказал лейтенант, посматривая на Ратникова, который ходил между простертыми на бетоне телами Иных и с почтительного расстояния расстреливал их, опасаясь брызг кислоты. – Сейчас здесь будет европейская армия. Бишоп, ты где? Ты живой?

Казаков обошел грузовики, стараясь не обращать внимания на множество окровавленных трупов, лежащих возле колес, и наконец обнаружил андроида, придавленного черной тушей Иного.

– Как гадко, – поморщился Бишоп. – Сергей, мы совершили серьезную ошибку, но теперь уже ничего не исправить. Надо было дождаться военных… Помогите мне выбраться. К счастью, кислотой не задело, но мне никак не вытащить ноги.

Казаков, поднатужившись и схватившись обеими руками за свободную от кислотных капель заднюю лапу Иного, стащил тело чудища с андроида. Бишоп поднялся на ноги.

– Кажется, никакие внутренние системы у меня не повреждены, – пробормотал синтетик. – Но я очень сильно ударился грудной клеткой и головой, падая с грузовика… Впрочем, ерунда. Давайте я помогу грузить пострадавших.

Ратников выполнил приказ в точности – каждому Иному, даже уже мертвому, досталась очередь по черепу. Сержант специально бил в лицевую часть, чтобы разрушить челюсти существа, без которых оно не сможет выжить даже в случае, если выстрелы не заденут основные нервные узлы.

С грехом пополам уцелевших обитателей Айрон-Рока запихнули в кузов первого грузовика, оставив трупы на улице. Пунктуальный андроид посчитал, что из шестидесяти пяти заложников после нападения Иных в живых остался только тридцать один человек. Если бы вовремя не был нанесен удар инфразвуковыми волнами, никто не уцелел бы. Из трех десятков жителей колонии было не меньше шестнадцати серьезно раненных, остальные насмерть перепугались, впав в состояние, граничащее с каталепсией.

Эккарт, как и предполагалось изначально, замкнул колонну на своем вездеходе, машинально продолжая осматривать местность через прибор ночного видения, но нигде не замечалось ни единого движения. Через несколько минут машины остановились на взлетной полосе аэродрома Айрон-Рока. Маша, первой выскочившая из броневика, сразу уставилась на покрывшееся звездами синевато-зеленое небо. В вышине посверкивали красными и зелеными бортовыми огнями два крупных корабля, подходящих к Айрон-Року со стороны заката.

– Сэр! – Берген, прихрамывая, подбежал к Казакову. Его штанина была разрезана ножом, а на ране красовался широкий голубой пластырь. – Мы улетаем. Очень не хочется встречаться с европейцами и объяснять, кто мы да что здесь делаем.

– Валяйте, – согласился лейтенант. – Мы сделаем то же самое. Заложников оставим на посадочной площадке, им помогут и эвакуируют отсюда. Удачи, Олаф. Только, пожалуйста, никогда больше не нанимайся к «Новому джихаду».

– Не буду, сэр. Я потерял три четверти своих людей на этой проклятой планете. Прощайте, сэр. Вам тоже удачи.

Берген, созвав своих, исчез в шлюзе потрепанного «Шейха» – бывшего «Олимпика». Завыли двигатели вертикального взлета, старинный корабль тяжеловесно поднялся в воздух, быстро уходя на восток, в сторону от приближающихся военных рейдеров. Казаков заметил, как от одного европейского корабля, двигающегося в атмосфере, отделились две тени – вероятно, истребители, ринувшиеся вдогонку за корытом Олафа Бергена. Впрочем, пускай Олаф по прозвищу Кнехт сам теперь разбирается с трудностями. Не маленький.

Казаков и Маша быстро вышли вперед, к группе заложников, с трудом вылезших из кузова и теперь стоявших рядом с грузовиком. К ним повернулись абсолютно отрешенные лица, покрытые слоем крови и пыли.

– Господа, – сказал Казаков на английском, – сейчас здесь будут военные корабли Евросоюза. Мы улетаем. Мне жаль, что все так получилось, но самое главное, что вы остались живы. До свиданья.

Оба вездехода, один ведомый сержантом Ратниковым, второй – обер-лейтенантом Эккартом, взобрались на подъемные платформы «Цезаря», шлюзы закрылись. ИР корабля уже давным-давно активировал двигатели и ожидал только команды стартовать с Геона.

Первым делом лейтенант побежал из грузового отсека в кабину – необходимо было срочно взлететь. Он не испытывал ни малейшего желания сталкиваться с представителями официальной власти, а корабли европейцев уже подошли к Айрон-Року на расстояние десяти километров. Еще пара минут – и они зависнут над бетонной полосой.

– Фарелл! – Казаков стрелой взлетел по винтовой лестнице кабины. – Отправляемся, быстро! Здравствуйте, Вениамин Борисович, давно не виделись. Дугал, если скажешь хоть слово, я тебя пристрелю на месте. Где врачи, у себя? Пусть посмотрят господина Эккарта, кажется, ему на руку попала кислота… Ник, мы летим или нет?

– Летим, – ответил пилот и потянул штурвал на себя.

«Господин лейтенант, счастлив вновь видеть вас на борту. – Голографический фантом императора Древнего Рима материализовался прямо перед Казаковым. – Вы позволите отправить Айрон-Року прощальный подарок? Четыре вакуумных ракеты. Мне не хотелось бы узнать, что случайно выжившее животное осталось на базе и попало в руки властей».

– Пали! – ответил Казаков. – Только осторожно, всего в четырехстах метрах от базы – живые люди. Сделай так, чтобы они не пострадали.

«Без всякого сомнения, – утвердительно сказал искусственный разум. – Мы уже поднялись на порядочную высоту, ракеты запущены».

От серебристого борта «Цезаря» к опустевшему Айрон-Року устремились четыре узких и длинных силуэта, оставляя в теплом воздухе Геона почти незаметный дымный след. Цезарь не обманул – взрыв боеголовок был направленным, и осколки строений базы улетели в сторону гор, ничуть не повредив оставшимся на аэродроме бывшим заложникам.