Текст книги "Айдол-ян - 3 (СИ)"

Автор книги: Андрей Кощиенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 33 страниц)

– Знаешь, что дальше будет с ИнЧжон? – спрашивает он и не дождавшись ответа начинает рассказывать. – Сейчас она побегает, побегает, испуганно вздрагивая своей спасённой попкой, потом успокоится. В голове у неё уляжется и в неё придёт потрясающая мысль! Она поймёт, что в том, что она никто, виновато не отсутствие у неё таланта, а недобросовестные конкурентки! Которые раньше неё узнали, как надо получать главные роли, пока она честно где-то горбатилась. Её переполнит негодование, а потом ей придёт другая потрясающая мысль! Мысль о том, что честным путём – не пробиться. Потому, что кругом всё захватили бесчестные. Ну, а там и до третей мысли совсем не далеко. До вывода, что с врагом можно бороться только его же оружием!

ЮСон смеётся, довольный собой.

– И всё. – говорит он. – Стоило бы мне в этот момент намекнуть, что я готов её простить, она бы тут же прибежала узнать, когда у меня свободный вечер и какого цвета бельё ей на себя надеть. Ну и заодно с просьбой подыскать ей ещё одного продюсера, с которым она уже знает, что делать…

ЮСон снова смеётся.

– Представляешь, – говорит он, – какое бы у тебя было бы лицо, когда бы ты об этом узнала? Ты без денег, без известности, которые пожертвовала ради неё, а она строит карьеру с помощью новых знаний… Ах-ха-ха!

– История не знает сослагательных наклонений. – отвечает ЮнМи, переждав, пока директор отсмеётся. – А будущее туманно и не определено.

– Чтобы предсказать поведение ИнЧжон не нужно быть пророком. – с пренебрежением делает жест рукой директор. – С ней всё ясно. А вот ты оказалась не предсказуемой. Правда, в глупости, но, всё равно, удивила. Может, всё же, передумаешь?

– Что именно я должна передумать? – с интонациями злости в голосе интересуется ЮнМи.

– Выберешь меня, а не ИнЧжон. – поясняет ЮСон.

– Я никого тут не выбираю. – уже явно со злостью в голосе отвечает ЮнМи. – Я просто требую оставить её в покое и не использовать своего служебного положения для её травли!

– Травли? – удивляется ЮСон и поднимая руки с раскрытыми ладонями возмущается. – Бог мой, какая травля? Просто небольшая плата за глупость. Завтра же, все эти твои онни, включая ИнЧжон, придут и скажу – директор, мы хотим кушать рис! Дай нам работу! А что я? Если я куда-то пойду и скажу – «возьмите моих девочек», мне скажут, едва меня завидя – «а, это тот ненормальный директор! В агентстве, у которого одни идиотки! Нет, нам идиоток не надо. Пользуйся ими сам!» И они будут правы. А у продюсера СоЧжун – связи. У всех продюсеров – связи! У кого их нет, те давно уже не продюсеры и работают в других местах. Или никто не знает, что они существуют. Думаешь, он забудет и простит? Он же всем расскажет, что со мной нельзя иметь дел. Попробуй теперь вспомнить, что в агентстве есть не только твоя «Корона». Есть ещё группы, на которых это тоже скажется. А они все хотят получать деньги и кушать не рис, а говядину. Почему ИнЧжон не должна за это ответить?

ЮнМи молчит.

– Может, всё-таки мир? – тоже помолчав, предлагает директор.

– Я с вами не воюю. – отвечает ЮнМи.

– Значит, нет. – делает вывод директор и вздыхает.

– ЮнМи, ты меня поразила, я проиграл. – говорит он. – Я только что вспомнил, что подписал контракт с «Sonу music» на продвижение твоего клипа и если ты сейчас отзовёшь права на использование музыки, это будет катастрофа…

ЮСон наклоняет голову и качая ею, задумчиво повторяет: катастрофа…

ЮнМи внимательно следит за его лицедейством.

– Поэтому, – говорит директор, выпрямляясь. – Я выполняю твои требования. ИнЧжон не получит сольной программы.

– Ты довольна? – спрашивает он.

– Да. – помолчав, отвечает ЮнМи.

– Замечательно! – с энтузиазмом восклицает директор. – Славу богу, что все проблемы между нами разрешились! Только, ЮнМи…

Взгляд его, из весёлого и дурашливого, становится внимательным и строгим.

– Ты заставила меня прогнуться. – говорит он. – Ты не любишь, когда кого-то заставляют прогибаться, а я не люблю, когда это приходиться делать мне. Я отнесусь к этому со снисхождением из-за твоей молодости и неопытности, а также из уважения к семье твоего будущего мужа. Буду считать это уроком, который я тебе преподам, но, не беспокойся. Лично для тебя не будет никаких последствий. Просто ты увидишь своими глазами, как с ИнЧжон случится всё, что я предсказал. Как она предаст тебя и прибежит ко мне, готовая на всё, ради денег славы. Когда я её трахну, я тебе скажу.

– Считаете себя в праве манипулировать людьми? – хмуро спрашивает ЮнМи.

– Нет, она просто дура. – спокойно отвечает ЮСон. – И живёт в мире больных на голову эгоистов. И сама такая же. Свой кусок, самостоятельно вырванный ею из жизни, будет для неё тысячекратно слаще, чем твоя жертва…. Ты всё увидишь сама…

На некоторое время устанавливается тишина.

– Знаешь, – говорит ЮСон, – с тобой интересно и легко разговаривать. Словно с мужчиной. Наверное, это от того, что у тебя есть много мужской логики. Не даром же говорят, что творить могут только мужчины. Ты создаёшь музыку, значит, у тебя есть мужская логика…

– Если это всё, что ты хотела мне сказать, то тогда иди работать. – говорит он. – Сейчас ты победила, но это не конец. Или, ты хочешь ещё что-то мне сказать?

– Нет, всё. – говорит ЮнМи.

– Тогда иди работай.

(позже. ЮнМи, с раздосадованным видом идёт по коридору агентства)

Сходил, поговорил, называется! Ощущение, как говна полной ложкой наелся! ЮСон весь разговор стебался надо мной. Не, он реально какой-то шизоид с комплексом бога. Однако, заболтать умеет… Я, пока общался, наверное, раза три пожалел, что ввязался. А главное, он говорит, а я не могу ему сказать, – «не, браттелло, вот тут ты врёшь!». Мефистофель, блин! Не, не Мефистофель, а этот… Гнилоуст, вот! Послушал и уже не в чём не уверен. Но девчонки реально принимают порой нереально странные решения. И ИнЧжон с самого начала смотрелась неадекватной. Про СонЁн, тоже, не безумно выглядит. Вполне себе на уме, не даром же её «Ледяной принцессой» прозвали… ЮСон выглядит красавцом, действительно разбирающимся в бабах. Я же вечно в них запутываюсь. Дурят они меня. Чувствуют, что добрый и доверчивый до невозможности, вот и пользуются …

Пфф… какой тяжёлый день! Вроде сделал правильный поступок – вступился за девушку, спас, а радости – никакой. Наоборот, ощущение, что лажанулся и дурак. А как надо было? Сказать ЮСону – делай, всё, что хочешь? Мне воспитание моё так не позволяет. Хотя это всё глупости, воспитание – всего лишь набор привычных поведенческих стереотипов, но, тем не менее. Если от них отказаться, тогда я стану кем-то другим. Например, вторым ЮСоном…

Не, директор мне конкретно не понравился. Я уважаю умных людей, но хоть он и умный, но у него всё вывернуто наизнанку. Вполне возможно у него опыт и вещи правильные говорит, но слушать – неприятно. И соглашаться с его доводами не хочется. Точно, Гнилоуст!

Блин, вечно все проблемы от баб! Вот во что мне теперь встанет то, что я – «влез»?

–

– Директор ЮСон сказал, что отменит своё решение? – недоверчиво переспрашивает меня КюРи.

– Да. – с подтверждающим кивком говорю я. – Сказал, что отменяет своё решение о соло-проекте ИнЧжон.

В данный момент происходит мой «отчёт о проделанной работе». Девчонки в курсе, что я ходил говорить с ЮСоном за ИнЧжон и хотят знать, чем закончился этот разговор. Ну всё знают! Наверное, было бы лучше, если они бы не болтали. Хотя, о чём это я? Чтобы девчонки, да не болтали? А у ИнЧжон выражение на лице как у человека, у которого было всё и вдруг это всё, одномоментно куда-то делось.

– А что ты ему сказала, что он так сказал? – не отстаёт от меня КюРи.

– Сказала, что я на стороне ИнЧжон.

– И всё? – не верит мне КюРи. – Просто вот это всё и …всё?

Она требовательно смотрит на меня, а я смотрю на неё и думаю – «ну чё ты пристала»?

– Я пообещала, что в противном случае отзову права у агентства на исполнение моих песен. – говорю я, решив, что лучше рассказать всё, как было, поскольку есть шанс, что это сократит время разговора.

После моих слов народ изумлённо ахает.

– Ты шантажировала директора?! – не веря, в изумлении восклицает ДжиХён.

– Я решила, что это самый короткий путь к согласию. – отвечаю я.

– Ну ты даёшь… – озадаченно произносит ДжиХён разглядывая меня во все глаза и тут же спрашивает. – И что, ты бы и вправду так сделала?

– Другим вариантом было отказаться от ИнЧжон. – объясняю я свой поступок. – Я решила, что ИнЧжон – важней.

– Правда ведь, что ИнЧжон важней? – спрашиваю я, обращаясь к девчонкам. – Сонбе, вы же не хотели бы, чтобы она ушла из группы?

Сонбе дружно поворачивают головы и смотрят на ИнЧжон. Та же, бросив в ответ несколько взглядов, поворачивает голову ко мне.

– И потом, я до сих пор должна ей за рисунок. – говорю я и прошу. – ИнЧжон-онни, прости меня. Это была просто неудачная идея. Я не со зла.

Глаза смотрящей на меня ИнЧжон наполняются слезами, губы кривятся и внезапно, распахнув руки, она бросается ко мне.

Не, всё правильно я сделал. – с удовлетворением думаю о своём разговоре с ЮСоном одновременно прижимая к себе плачущую ИнЧжон. – Девушки, они же доверчивые, как дети. Обмануть легко. Ну сглупила, ну с кем не бывает? Вот чтобы она сейчас без меня делала? Точно, пропала бы. Нужно только предупредить, чтобы она ЮСона не слушала. А то проедет ей по мозгам так, что они у неё «встанут». Похоже, он это может…

(одна из автодорог Сеула по которой неспешно движется большая дорогая машина. В машине, на заднем сидении, сидит госпожа МуРан. На передних сиденьях находятся водитель и охранник. У МуРан звонит телефон)

– Да, СанУ. – говорит она, ответив на звонок. – Слушаю тебя.

– Госпожа, – говорит СанУ. – Есть новое видео с госпожой ЮнМи. Песня, которая она исполняла во время армейского концерта. – Сейчас это видео активно распространяют в сети. Думаю, вам нужно его увидеть.

– Ну если ты так думаешь, то конечно я его посмотрю. – отвечает МуРан. – Но сейчас я еду в машине и смогу это сделать, когда вернусь домой.

– Я перешлю его на планшет вашего охранника, госпожа. – говорит СанУ.

– Да? – удивляется МуРан. – Такая срочность? Ты меня заинтриговал. Что-там такое?

– Слова, госпожа. – отвечает начальник охраны. – Обратите внимания на слова песни.

В этот момент охранник на переднем сидении оборачивается, держа в руке планшет.

– Начальник СанУ приказал показать вам видео, госпожа. – говорит он. – Если вы захотите.

– Давай. – говорит МуРан, протягивая руку.

– Что там ещё приключилось с этой девчонкой? – не довольно бурчит она, забрав гаджет. – Постоянно что-то происходит. Теперь вот, слова… что ещё за «слова»?

Нажатием пальца она запускает видео и старчески щурясь, всматривается в дрожащую картинку на экране, одновременно вслушиваясь в слова песни о драконах. Если качество видео и подкачало, то со звуком в записи всё в порядке. Всё слова слышно чётко и разборчиво. По мере просмотра на лице у МуРан появляется всё усиливающиеся удивление. После того, как песня заканчивается, она еще несколько секунд сидит молча, смотря в планшет. Осмысливает услышанное.

– Язык – как нож. – осуждающе качая головой и недовольным тоном произносит МуРан. – Сама себе враг. Зачем она это сделала? Кто ей эту песню придумал? Сама? Решила играть роль принцессы? С ума сошла? Почему в агентстве за ней не следят? Что они там делают? И как это следует теперь объяснять? Боже, ну что за заботы! А ЧжуВон куда смотрит? Почему он её не контролирует? Опять, что ли бабушка должна что-то придумать? У меня уже возраст не тот, чтобы постоянно думать!

Полная возмущения она поворачивает голову к окну. В этот момент машина останавливается на светофоре и МуРан видит, буквально в метре от дороги, сидящую на столбике большую ворону, смотрящую на неё сквозь стекло. Замерев от неожиданности, старая женщина смотрит на птицу, которая с интересом её разглядывает, вертя головой и поблёскивая небольшими глазками. Внезапно она опускает крылья вниз и в стороны и громогласно каркает, широко раскрыв клюв. Отмерев, МуРан пулей перелетает по сидению на другую сторону тронувшейся машины. Ворона, пританцовывая и приседая на месте, несколько раз насмешливо каркает ей вслед.

Конец двадцатого трека

Трек двадцать первый

Время действия: четвёртое сентября, вечер

Место действия: дом семьи ЧжуВона

– Это была та же самая ворона, что и на могиле короля СонЧжона! – восклицает МуРан. – Я её узнала!

ХёБин с сильным сомнением смотрит на бабушку.

– Хальмони, – произносит она, – извини меня пожалуйста, но когда ты научилась различать ворон?

– А я их не различаю! Это была та же самая! Зачем мне её различать?

– А чем она отличается от других ворон? – решив зайти с другого конца, спрашивает ХёБин.

Бабушка задумывается.

– Взгляд у неё… – пытаясь объяснить, говорит она, – … умный!

– И это всё? – иронично спрашивает внучка. – Чем он умный?

– Ну… – пытается объяснить МуРан, при этом тряся перед своим лицом пятернёй с расставленными пальцами, видимо пытаясь изобразить этим взгляд вороны. – Смотрит так… Словно в душу!

– Может, у неё – живот пучит? – делает предположение ХёБин. – Мало ли что она на помойке съела? Вот глаза и таращит.

– Да! – восклицает МуРан. – Тебе смешно! А знаешь, как мне страшно было?! Когда она на меня словно беда с бровей упала? Прямо обмерла вся!

(«как беда с бровей» – корейское выражение, аналогичное русскому – «как снег на голову. прим. автора)

– Хальмони, – увещевающим тоном произносит ХёБин. – Не стоит в твоём возрасте так сильно волноваться. Это просто ворона.

– Просто ворона? Просто ворона не станет преследовать человека!

– Хальмони, тебя никто не преследует. Это другая, не та ворона. Ты перепутала, потому, что они показались тебе одинаковыми. Они все между собою похожи. Не нужно считать, что они против тебя что-то замышляют. Подумай о том, что у тебя повысится давление от переживаний. Это гораздо опаснее, чем ворона.

– Что-то тут есть. – помолчав, неуступчиво говорит МуРан, так и не оставив волнующую её тему. – И мудан говорили странное… Как же мне понять, что здесь такое?

Задав вопрос, она с вопросом во взгляде смотрит на внучку. ХёБин разочарованно пожимает плечами в ответ.

Время действия: четвёртое сентября, вечер

Место действия: военный госпиталь

Сижу, думаю, чем заняться. Занятий полно, но чёт напрягаться в данный момент не хочется. В организме вялость и настроение – так себе. Оно у меня как испортилось после общения с ЮСоном, так потом и не восстановилось. Ощущение, словно несвежее съел. Вроде не тошнит, но что-то такое, неприятное внутри болтается. И даже думается – лучше бы вывернуло. Только душа – это не желудок, которому несвежий чебурек наружу выкинуть – никаких проблем. У неё такого функционала нет. Что в неё попало, то навек в ней и застряло. Все радости и победы, обиды и разочарования. Разочарован я. Не всем человечеством в целом, до этого оно ещё не докатилось, но, отдельные его представители, да, смогли. И вот вроде у человека есть всё, сам не в обносках, не в голоде, холоде, и доверие оказано – руководить крупнейшим агентством. Как говорится, давай, показывай, на что годен, переплюнь всех своим новым виденьем, идеями, талантом, но, нет! Наше всё – публичный дом! Что за хрень, ну право слово… И отсутствие мозга. Сеул, это ж большая деревня. Сразу все узнают, что от айдолов «Короны» можно получить соответствующие услуги. Но если с них можно, то что тогда с остальными группами агентства? Почему, спрашивается, с них нельзя? Или это только «Корона» – девушки низкой социальной ответственности? Драсте, как говорится, приехали! Понятно, почему девчонки так засуетились. Я-то, одуванчик, в этих делах. Как-то вот в голову не пришло, что меня могут назвать проституткой. Как можно мужика – простиутом назвать? Слова-то даже такого нет, нормального. Сейчас же мне открылась обратная сторона Луны. Тёмная и весьма неприятная…

А ИнЧжон – молодец. Сразу, на корню, обрубила все возможные будущие инсинуации. Удар коленом – вопрос решён! И обещание, данное ЮСоном продюсеру – выполнила. Оставила ему незабываемые впечатления о себе на всю жизнь… хе-хе-хе…

В этот момент у меня звонит телефон. Смотрю, кто. Ну, кто кто? ЧжуВон конечно!

– Ужинать идёшь? – спрашивает он меня, когда я ответил.

– Конечно. – отвечаю я. – Как же без ужина? Единственная радость в жизни.

– Сейчас идёшь? – уточняет он и предлагает. – Давай, вместе пойдём?!

Блин! Ещё и этот, вечно падающий мне на хвост… Но там дядя, МуРан, президент и роль невесты… Придётся идти вместе… Кстати, нужно спросить, как продвигается поиск …

– Ну, давай сейчас. – соглашаюсь я.

– Иду! – говорит он и отключается.

Что-то он радостный такой…

(позже, во время ужина. ЮнМи и ЧжуВон, вдвоём, сидят за одним столом. На ЮнМи больничная пижама из мягкой фланели тёплого горчичного оттенка. Большой ворот у пижамы не скрывает длинную и тонкую шею своей хозяйки. Вместе с короткой стрижкой светлых волос и большими, синими глазами, это придаёт ЮнМи изящный и хрупкий вид, вызывая у противоположного пола внутреннее неконтролируемое желание оберегать и защищать.)

– У меня для тебя есть подарок. – неожиданно говорит ЧжуВон, сидящей напротив него ЮнМи.

– Подарок? – подняв глаза от своей тарелки, удивлённо переспрашивает та. – Что за подарок?

– Смотри. – поизносит с загадочным видом ЧжуВон доставая небольшую коробочку, в которых в ювелирных магазинах обычно продают украшения. – Вот, это тебе.

С этими словами он нажимает кнопку на боку коробочки и её крышка энергично откидывается назад. Принимавшие пищу за соседними столиками сдвигаются вбок и вытягивают шеи, стараясь увидеть, что там. ЮнМи же, несколько секунд озадаченно смотрит на оказавшееся под крышкой блестящее тонкое золотое колечко с несколькими красными камушками.

– С чего вдруг? – удивлённо интересуется она, переводя синий взгляд своих больших глаз с колечка на ЧжуВона.

– На память о службе в армии. – объясняет даритель и, доставая кольцо, пускается в длинные подробности. – Твой концерт, обстрел, ранение… Видишь, вот эти маленькие красные камушки? Это рубины. Они, как капельки крови.

Вау! Выдыхают окружающие увидев блеснувшее в свете ламп золотым и красным кольцо. ЮнМи, услышав этот вздох завистливого восхищения отвлекается от подарка и бросает влево и вправо пару быстрых взглядов. На мгновение задумывается и вновь возвращается к подарку, но выражение её лица при этом слегка меняется, становясь более строгим. Она опускает глаза и оценивающе рассматривает предлагаемое в дар.

– Нравится? – спрашивает ЧжуВон.

– Красивое. – кивнув, сообщает своё мнение ЮнМи.

– Померяй. – предлагает ЧжуВон. – Вдруг, с размером что не так? Рубины – настоящие, природные.

– Дай руку! – требует он, протягивая ладонь.

– В смысле – природные? – не понимает ЮнМи, подавая левую руку с расставленными пальцами.

– Не искусственные. – поясняет ЧжуВон, делая секундную паузу в которой прицеливается колечком на палец, прежде чем его одеть. – В них есть изъяны. В искусственных камнях изъянов нет.

– А-а… – кивает головой ЮнМи. – Понятно…

Отставив руку, она начинает разглядывать как смотрится одетое на безымянном пальце.

Вов! – выражают своё отношение к происходящему за соседними столиками. ЮнМи, словно никого вокруг нет, никак не реагирует на это «вов!» и продолжает рассматривать приобретение.

– Ты последнее время выглядишь озабоченной. – с сочувственным выражением на лице говорит ЧжуВон и интересуется. – Проблемы?

ЮнМи переводит взгляд на спросившего, несколько секунд смотрит.

– Да не то что бы. – ещё больше построжев лицом, отвечает она. – Не успеваю всё сделать. Работы много.

– Понятно. – кивает её собеседник и говорит. – У айдолов всегда мало времени. Но, постоянно работать тоже нельзя, нужно отдыхать. Как смотришь на то, чтобы устроить вечеринку?

– Вечеринку? – искренне удивляется ЮнМи.

– Угу. – довольно кивает в ответ ЧжуВон. – Нас скоро выпишут, а потом предоставят отпуск по ранению. Надо будет отметить это дело.

– Это дело? – переспрашивает ЮнМи.

– Ага. – кивает ЧжуВон. – Что мы живы.

ЮнМи оценивающе смотрит на собеседника.

– Большая вечеринка? – подумав, интересуется она. – Народу много будет?

– Как захочешь. – предлагает ЧжуВон.

– Я смогу взять на неё своих сонбе? – уточняет ЮнМи.

– Своих сонбе? Всю группу? – удивляется ЧжуВон и спрашивает. – А они захотят с тобою прийти?

– Думаю, да. Особенно, если будут нормальные парни.

– Нормальные парни? Это какие?

– Которые умеют ухаживать за девушками.

– Где же таких взять? – иронично интересуется ЧжуВон. – Таких давно уже нет.

ЮнМи, не моргая, смотрит на развеселившегося собеседника.

– Что, очень надо? – довольно быстро перестав улыбаться под её взглядом и посерьёзнев, интересуется ЧжуВон.

– Недавно в агентстве моим сонбе разрешили иметь отношения. – неодобрительно смотря на него говорит ЮнМи. – А до этого момента в их жизни были только общежитие, танцкласс и сцена. Очень хотелось бы, чтобы начало отношений с противоположным полом запомнилось им на всю жизнь с положительной стороны, а не какой-нибудь несусветной хренью.

ЮнМи смотрит на ЧжуВона взглядом – «ну, ты понимаешь?». ЧжуВон «понимает» и от этого скучнеет.

– Отношения, сложный вопрос. – говорит он. – В котором нет никаких гарантий. Это дело для двоих.

– Ну, парни-то, нормальные есть? – требовательно интересуется ЮнМи.

– Нормальные, это какие?

– У которых не только секс на уме.

– Ты уверена, что твоих сонбе эта тема совершенно не интересует? – подумав, спрашивает ЧжуВон.

ЮнМи тоже обдумывает вопрос.

– Ну, хоть цветы пусть подарят. – помолчав, говорит она. – И на свидание сводят, а не сразу в постель тянут.

– Пусть сделают девчонкам красиво. – подытоживая, говорит ЮнМи, наконец сформулировав в одном предложении свои требования.

Теперь надолго задумывается ЧжуВон.

– Пожалуй, это можно. – подумав, наконец говорит он.

ЮнМи одобрительно ему кивает.

– Тогда я согласна на вечеринку. – говорит она.

(несколько позже. ЮнМи у себя в палате)

Лежу на кровати, разглядываю колечко. ЧжуВон сегодня вечером решил поработать «женихом», прилюдно сделал подарок. Подарок мне понравился, а ЧжуВон – нет. Что-то как-то не так. Но что именно, понять никак не получается. Вот, верчу в руках изделие ювелирной промышленности, анализирую свои чувства. Вроде бы всё логично и понятно, но, почему-то, обидно. А вот с чего, непонятно. Наверное, это из-за разговора с ЮСоном. Обидно, что люди говорят одно, а в уме имеют в виду и второе, и третье. И всё, что снаружи – это неправда, а ты нужен лишь для осуществления каких-то их целей. Не, конечно я и раньше это знал, не наивная восьмиклассница я, но вот именно сегодня, именно сейчас – обидно. Почему так? Может, опять «праздники» подкрались? Надо смотреть календарик… «Какая это гадость, ваша заливная рыба» …

Время действия: пятое сентября, утро

Место действия: агентство «FAN Entertainment». Директор ЮСон слушает короткий утренний доклад КиХо. Он хмур и видно, что настроение у него, неважное.

– Согласно показателям японских рейтингов, господин директор, группа «Корона» продолжает оставаться популярной в Японии… – смотря в свой блокнот сообщает КиХо. … – так, песня СонЁн, «Sayonara», находится на девятом месте чарта JapanHot 100, а число просмотров шоу, в которых участвовала группа, уменьшается на тридцать восемь и девять десятых процентов медленнее, чем ожидаемая среднестатистическая кривая… Это говорит о том, что шоу пересматривают. Если бы концерт в «Tokyo Dome» проходил бы сейчас, то математическая модель прогноза продаж ожидает реализацию девяноста трёх процентов билетов…

КиХо поднимает голову и смотрит на директора ожидая его реакции. ЮСон хмыкает.

– …Ожидаемая среднестатистическая кривая, – морщась, повторяет он. – Что только не придумают, вместо того, чтобы просто сказать, что интерес падает медленней, чем ожидалось. Мы можем его как-то поддержать, интерес? Чтобы прийти к моменту открытия касс в декабре с сегодняшними девяносто тремя процентами?

ЮСон с вопросом смотрит на главного менеджера. Тот секунду думает.

– У нас запланирован запуск сингла «Take on me», господин директор. – напоминает он. – В нём есть кадры с ЮнМи. Это должно поддержать интерес.

– Сейчас пятое сентября. – говорит директор. – Считай весь сентябрь, октябрь, ноябрь. Три месяца ожидания против десяти секунд показа ЮнМи в клипе. Не маловато ли, для сохранения интереса?

КиХо в ответ делает умный вид, изображая, что он задумался.

– И вообще. «Sony» собрались продвигать «Take on me» в Америке. Сингл, на английском. Эти узкоглазые япошки вообще могут его не понять. – добавляет аргументов к своему сомнению ЮСон.

– Тогда группе за это время ещё раз нужно напомнить о себе. – делает здравое предложение КиХо и напоминает. – ЮнМи сейчас работает над диском для СонЁн. Можно использовать это. Ускорить работу и начать рекламную компанию в виде предзаказа.

Барабаня пальцами по столу, ЮСон обдумывает прозвучавшее предложение.

– Можно. – наконец соглашается он. – Но, запись диска, это не одиночное выступление, тут вполне могут возникнуть неожиданные проблемы. А если предложить предзаказ, это значит – назначить себе сроки. Лучше этого не делать, особенно когда из работы, по моим оценкам, выполнено хорошо, если четверть и нет чёткого понимания, когда всё будет сделано. Может, как раз к декабрю и доделают…

ЮСон смотрит на КиХо поощряющим взглядом, предлагая ещё предлагать решения.

– Может быть «Короне» ещё принять участие в японских шоу? – спрашивает КиХо. – Раз шоу с их участием – пересматривают?

ЮСон неспешно, но с одобрительным видом – кивает.

– Попробуй узнать в этом направлении. – даёт он команду КиХо. – Но только это должно быть высокооплачиваемое шоу, участие в котором покроет затраты на поездку группы. И с минимумом съёмочных дней, а не так, чтобы на месяц… Нужно ещё к «Tokyo Dome» успеть подготовиться.

– Я понял, господин директор, – делая запись у себя в блокноте, говорит КиХо. – Будет сделано.

– Вообще, чтобы много не тратить, лучше даже кого-то одного послать. – размышляет вслух ЮСон. – Вроде ЮнМи. Но её нельзя, у неё много работы… хотя её можно «прицепить» …

Он замолкает, не закончив фразу и думает, смотря на КиХо. Тот вежливо ждёт.

– У меня появилась ещё одна идея. – спустя пару секунд молчания, сообщает ему ЮСон. – Но я тебе потом скажу. Мне нужно ещё над ней поразмыслить.

– Да, господин директор. – понимающе наклоняет голову КиХо.

Время действия: этот же день

Место действия: зал для занятий хореографией. Присутствует всё группа за исключением ЮнМи и СонЁн.

– Так, быстро подошли все сюда, ко мне. – командует ЮСон, зайдя в зал и прерывая занятия.

Вид у него абсолютно обычный, никаких намёков на неуверенность или какую-то неловкость, нет на его челе. Группа, переглянувшись, подходит. ЮСон, не торопясь поочерёдно оглядывает раскрасневшихся и немного растрёпанных после танцевальных упражнений девушек.

– Рад всех видеть. – говорит он. – Как здоровье? Ни у кого, ничего не болит?

Девушки несколько мгновений вслушиваются в себя, потом отрицательно крутят головами и говорят, что нет.

– Отлично. – одобрительно произносит директор. – Проблемы какие-то есть?

Девочки снова переглядываются и снова отрицательно крутят головами.

– Замечательно. – подводит итог блиц-опросу директор. – Тогда, слушайте меня. У меня для вас есть хорошие новости. Хоть вы уже сейчас не там, а здесь, но «Корона» по-прежнему популярна в «стране восходящего солнца». Интерес в ней к вам снижается медленнее, чем все ожидали. Однако, до исторического концерта в «Tokyo Dome» ещё три месяца, а интерес к вам, хоть и высок, но, как я сказал, он снижается. Чтобы вас не забыли до декабря, следует о себе напомнить. Я сейчас прорабатываю вариант отправить вас ещё раз на шоу в Японию, но проблема в том, что рейтинговые шоу расписываются заранее и неизвестно, удастся ли это сделать. Поэтому, параллельно, как запасной вариант, я хочу запустить в ротацию в Японии новый сингл одной из участниц группы. Так, чтобы она могла поехать и где-то выступить несколько раз, напомнив о будущем вашем концерте в «TokyoDome».

Сказав это, директор, оглядывает девушек, желая увидеть, какое впечатление прозвали его слова. Те же, в это время, озадаченно хлопают ресницами.

– ИнЧжон, выйди на два шага вперёд – приказывает ЮСон.

Та делает два неуверенных шага и у неё на лице появляется виновато-испуганное выражение.

– ИнЧжон. – проникновенно произносит директор. – Я решил возложить это на тебя. Это будет твоя – «японская миссия».

ИнЧжон от удивления приоткрывает рот.

– Поздравьте вашу онни с оказанным доверием. – требует от остальных ЮСон.

Девушки, сразу не поняв, что от них требуют, аплодируют. Директор присоединяется к ним.

– Но, я же не вокалистка, господин директор. – с изумлением напоминает ИнЧжон, после того как аплодисменты стихают.

– Вокалистки сейчас все заняты. – получает она ответ от директора. – Более-менее сейчас свободна только ты. Или ты не хочешь использовать свой шанс и поработать на благо группы?

ЮСон с вопросом смотрит на не торопящуюся отвечать ИнЧжон.

– Простите, господин директор… – наконец говорит она, – … но я не чувствую себя уверенно. Боюсь, я всё испорчу…

Девушки испуганно вдыхают-выдыхают, а ЮСон разочарованно цокает зубом.

– Чего ты там неуверенно чувствуешь? – грубо спрашивает он.

– У меня нет опыта сольных исполнений. Боюсь, у меня нет столько много таланта, господин директор. – объясняет ИнЧжон.

– Недавно ты уверяла меня совершенно в обратном. – с насмешкой хмыкает ЮСон. – А теперь, значит, не чувствуешь его в себе? Впрочем, я подозревал, что так и будет. После того, как ты провалила всё, даже не приступив, понятно, что ты будешь испытывать неуверенность в собственных силах. Но я не злодей, как тебе может показаться, а всего лишь директор агентства, который неустанно заботится о том, чтобы у всех его работников была зарплата. Хоть ты подвела меня и агентство, но я уже почти успокоился и даже где-то начинаю соглашаться с твоей аргументацией. А поскольку, как я уже сказал, я не злодей, а твой директор, я побеспокоился о тебе. Песню для тебя напишет ЮнМи, она знает все твои сильные и слабые стороны. Поэтому, не пугайся. Если ты провалишься, то не одна, а вдвоём с ней. Это уже не так страшно, как если бы ты взяла всю ответственность на себя.

– ЮнМи? Она напишет мне песню? – удивляется ИнЧжон.

– Да. Я ей скажу, чтобы она это сделала. – важно кивает ЮСон.

– И она – согласится? – не верит ИнЧжон.

ЮСон, не поняв последнего вопроса, с удивлением смотрит на неё.

– Что значит – «согласится»? – переспрашивает он. – Она наёмный работник и делает то, что ей говорит её начальник. Что за странный вопрос, ИнЧжон?