Текст книги "Алые Розы (СИ)"

Автор книги: Андрей Карелин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Глава 20

Сессия

Первый день после майских. Дико волнуюсь. Опять собираться, опять краситься, опять в институт. Снова за парту, снова учиться. А меня прям трясёт. Хотя чего мне бояться? Я же умничка, я же весь год хорошо училась, меня же все преподаватели любят. Из трёх экзаменов у меня два «автоматом». А на третий нужно просто явиться и вытянуть билет. Думаю, пятёрку за так поставят. За красивые глазки и за умную головку. Я же реально умная, я столько всего знаю, столько всяких умных слов! И конспекты у меня чистенькие в сердечках, и в журнале одни пятёрки и минимум пропусков, я же не прогульщица. Ещё неделя семинаров и зачёты, а после – экзамены. Стершекурсники говорят, что поседели на этих экзаменах. Но что-то я среди них седых не видела.

Чего же я боюсь на самом деле, так это встретить Вику. Представляю, как я её увижу, и страшно, аж трясёт, ничего не могу с собой поделать. Не знаю, что буду ей говорить. А вдруг во мне опять проснётся то, что я с таким трудом задавила? Ведь последние пару дней я даже не плакала, а тут опять начну. Жалко себя. Я из-за этой Вики даже похудела, и хотя в похудении не вижу ничего плохого, но как бы себя до истощения не довести.

Я и других девушек бояться стала, вижу красивую девушку – и «душа уходит в пятки». Не понимаю, что со мной происходит. А мамка думает, что это я перед сессией такая. Но мне на эту сессию глубоко фиолетово.

– Ну что, готова? – спрашивает мамка, глядя, как я перед зеркалом прихорашиваюсь. А, ну да, я же забыла сказать, во что я одета. Хотя это не важно, куда важнее, что у меня сейчас внутри. Закрываю глаза и три раза глубоко вдыхаю. Я в интернете читала, что это помогает успокоиться.

– Ну, вроде да, – говорю.

– Ни пуха! – отвечает она.

Я спускаюсь по лестнице и выхожу на улицу. Меня пугает улица, всё вокруг подвижное, все на меня смотрят, мне прямо так и хочется побыстрее сбежать домой и забиться «в норку», запереться в своей комнатке и залезть под одеяло. Что же со мной не так?

Медленно дохожу до маршрутки. До семинара ещё есть время, и мне хочется, чтобы оно тянулось как можно медленнее.

Катька звонит. Пара глубоких вдохов, беру трубку.

– Да, – звучит мой испуганный голос.

– Ну что, готова? – спрашивает она.

– Ага, – выдыхаю я, а всё внутри аж трясётся.

– Ты как обычно, с Викой сядешь.

Делаю паузу, мне бы сейчас не расплакаться.

– Да, – отвечаю и меня запирает, прям не могу говорить.

«Вика, Викулечка, любимая, хорошая моя, солнышко моё…» Только бы сейчас не расплакаться. Меня всю трясёт.

– Прости, Кать, – говорю. – Маршрутка подъехала, не могу больше разговаривать.

Кладу трубку, закрываю лицо руками.

«Боже, что со мной?» – Я рыдаю без слёз.

– Девушка, с вами всё в порядке? – спрашивает меня пожилой мужчина.

Убираю руки с лица и улыбаюсь ему как можно шире.

– Всё в порядке, всё просто замечательно! – показываю ему свои белые зубки, не зря я их всё утро отбеливала.

– Мне показалось, вы плакали, у вас и глаза красные, – заботливо говорит он. Мне даже кажется, что он клеится ко мне, хотя явно не в моём вкусе, да к тому же старый.

– Да ну, – говорю я. Достаю зеркальце и начинаю подправлять макияж. Как раз подъезжает маршрутка.

Пустая, я сажусь наперёд, к водителю. Он похотливо окидывает меня своим мужским цепким взглядом, отчего я инстинктивно подтягиваю юбочку пониже, чтобы хоть как-то прикрыть свои коленки. А она не подтягивается, она слишком короткая. Коленки у меня будто детские, ещё зелёнки на них не хватало, чтобы было, как у беспризорницы, хотя зелёнкой давно уже никто не мажет.

– За проезд, – ненавязчиво говорит водитель и смотрит в салон. Я достаю из своей сумочки кошелёк и протягиваю ему купюру.

– Спасибо, – шёпотом говорит он и улыбается. Сегодня меня все мужики хотят; может, назад переключиться на мальчиков, типа, это так легко? Если бы я могла переключаться, то уже спала бы с мужчиной и сосала ему член. Я же помешана на сексе, я могу. Какие-то неприятные ассоциации возникают. Мне бы поменьше порнохаб смотреть.

А меж тем, меня всё меньше тянет к мужчинам. Не надо было пробовать с женщиной, нравились бы сейчас мужики. Нравился бы Сашка. Была бы я счастливой. А нет, не была. Жила бы несчастной и не знала, почему. Сейчас типа стало лучше.

Опять я запуталась, но хорошо, хоть влюбилась по-настоящему. Прочувствовала, каково это. А то жила бы и не знала, что такое бывает. Даже несчастная любовь лучше, чем её отсутствие. Лучше любить без взаимности, чем вообще никогда не любить. Подтягиваю юбку как можно ниже.

– Остановите возле института, – говорю. Водитель тормозит, и я выхожу.

Возле центрального входа людно. Целая толпа абитуриентов, они только через полтора месяца буду вступительные экзамены сдавать. А сейчас определяются, на какой факультет подавать документы. Вспоминаю себя год назад, какой я была тогда счастливой школьницей, мечтала учиться в институте. Это сейчас я уже прожжённая жизнью студентка, хотя пока ещё первокурсница, формально первокурсница. Я уже не девственница, но вряд ли это от института хоть как-то зависит.

Захожу в аудиторию.

– Юлька! – радостно бежит ко мне Катька.

– Привет! – смущённо улыбаюсь я.

– Зачёт на первую пару перенесли, – весело говорит она. – А с двух остальных нас отпустили. Так что мы сейчас сдаём – и свободны!

– Не понимаю, откуда столько радости; я за праздники конспект даже не открывала. Думала, сейчас подготовлюсь.

Шучу: я всё вызубрила, я ж заучка. Сидела четыре дня штудировала. Любовь любовью, но чтобы я на сессию припёрлась не подготовившись – не бывать этому!

– Тогда давай, учи скорее.

Сажусь за свою парту открываю конспект и начинаю его с первой страницы проглядывать.

Одногруппники мимо проходят, только слышу, как здороваются. Отвечаю им, не отрываясь от конспекта.

– Привет, Юленька! – вдруг слышу её голос. Поднимаю глаза и вижу Вику. По-моему она ещё красивее стала, вытянулась, подзагорела. Ресницы подклеила, а её попка – это просто загляденье!

– Привет! – здороваюсь я, делаю вид, что всё в порядке и что ничего не случилось. Сглатываю, у меня от её вида прямо слюнки потекли.

«Потекла сразу в двух местах», – шучу я.

Она не обращает на меня больше внимания, садится на заднюю парту. Мы что, уже не вместе сидим? И когда это она пересесть решила?

Слышу голос Катьки:

– Вик, а ты не с Юлькой сидеть будешь?

– Нет, – отвечает она. Боже, какой у неё миленький голосок! – Я не успела подготовиться, буду списывать, – подмигивает ей Вика. Я краем глаза за ней наблюдаю. Оторваться не могу, какая уж тут учёба. Снова мозги всмятку.

– Я помогу тебе, – вдруг подаю я голос. Хватаюсь за последнюю соломинку, не хочу её отпускать. Не хочу, и всё тут! Не могу я без неё остаться. Я умру без неё, не выживу.

– Да нет, Юль, не надо, тебе ещё оценку из-за меня занизят.

– Да ладно, – говорю. – Я всё равно её исправлю.

Смотрю на неё, как будто молю её:

«Пожалуйста, на бросай меня, посиди со мной. Ну разве я о многом прошу?»

– Спасибо, Юль, думаю, сама управлюсь, – улыбается она, как ни в чём не бывало.

Я возвращаюсь к конспекту, читаю и ничего не понимаю. В груди всё трясётся, а в голове – туман, и все мысли только о ней. Не могу выбросить её из головы. Ещё и сердце – то стучало как бешеное, а сейчас будто замерло, чего-то ждёт. Перед глазами всё плывёт, и голова кружится. Ещё немного, и я сознание потеряю.

– Юль, я с тобой сяду, – берёт меня за руку Катька.

– Спасибо. – Я ощущаю тепло её рук, и мне становится легче, и сердце как будто вновь запускается от её прикосновений.

«Спасибо тебе, Катя, ты меня спасаешь». Я замечаю, что начинаю возбуждаться от её прикосновений. Мне уже нравится не только Вика, а все девочки. Я смотрю на Катюху и начинаю раздевать её глазами, а в трусиках у меня опять становится мокро.

«Стоп. Ты что, шлюха? Ты любишь Вику и только Вику… да когда же это прекратится?» Мне хочется потрогать свою «бусинку». Как же давно я не дрочила! Может попроситься в туалет и погладить себя там, довести до сквирта. Я видела это в интернете, и мне всегда хотелось попробовать.

Как сделать так, чтобы кончать со струёй? Это сложно, это реально сложно, но возможно. Думаю про свою «бусинку», думаю, про Викулю и совершенно не могу понять, что сейчас читаю в конспекте, какие-то наборы слов и букв. Как же я этот зачёт сдам?

«Раз, два, три», – считаю про себя и решаюсь выйти в туалет. Встаю, но тут в аудиторию заходит препод. Звучит звонок. Чёрт, чёрт, чёрт, теперь зачёт писать придётся! А у меня уже так сосочки напряглись!

Улыбаюсь преподу.

– Доброе утро, Виктор Геннадиевич! – Своей улыбкой я поднимаю ему настроение.

– Привет, Юлечка! – говорит он, едва удерживая серьёзное выражение на лице. Ещё чуть-чуть, и поплывёт. – Ну что, ты готова сегодня? – спрашивает.

– Обижаете, Виктор Геннадиевич, я всегда готова.

– Я в тебе и не сомневался, – отвечает препод.

Сажусь на своё место. Улыбаюсь Катьке; если я чего-то не знаю или забыла – только она меня вытянет. А то рассчитывать на свои собственные знания в такой ситуации я просто не имею права. Мне даже стыдно немного за себя.

– Готова? – шёпотом спрашивает Катька. Она же уже спрашивала. Хотя какая разница…

– Ну ты же мне поможешь? – честно отвечаю я.

– Ага, я тебя знаю: сама всё выучила и прибедняешься.

– Так же, как и ты, – улыбаюсь.

– Так, разговорчики на первой парте!

Виктор Геннадиевич раздаёт листочки и пишет на доске задание. Мне достаётся что-то простое. Я даже же предполагала, что будет так просто. Элементарщина!

Я оборачиваюсь и смотрю на Вику, она немного распустила волосы и откинулась на спинку стула, вытянула вперёд ножку. Смотрю на её ножку – произведение искусства в колготках! Мечтательно представляю себе, как буду сосать её пальчики. Мне так не хватает чего-то во рту! Может, ручку пососать? Вижу, что Вика грызёт свою ручку. Я читала, что это условный рефлекс, необходимость что-то держать во рту. Частично это компенсируется минетом. Значит, у неё должен быть ослаблен этот инстинкт, она же теперь Сашке сосёт. Конечно, сосёт, она же его любит. И сперму глотает. Любуюсь её ножкой, закрываю глаза и снова представляю, как беру её ногу в рот. Глупость какая, но мне так хочется! Опять начинаю страдать.

Глава 21

– Саваш, Юля! – окликает меня перпод. – Вы зачёт писать будете? Сядьте, не крутитесь!

– Конечно, Виктор Геннадиевич. – Мне иногда кажется, что он специально моё имя называет, чтобы я ему улыбнулась. Представляю что в голове у старого развратника. Хотя почему развратника? Вполне реально, он приличный мужчина, семейный. Слышала, что у него трое детей. Но я же говорю не о поведении, а о мыслях. А мысли у него чёрные. Где-то в глубине души все мы конченные извращенцы, и я не исключение. Я, наверное, первая в этом списке. Только и думаю, что о сексе. О сексе и мастурбации. Сижу вполоборота и смотрю на Вику. Наши взгляды пересекаются, и я испуганно опускаю глаза. А она делает вид, что ничего не заметила. Но она заметила, я знаю, она насквозь меня видит, а это хуже, чем голой. Она видит мои мысли, мои пошлые мыслишки юной лесбиянки.

Она знает, чего я хочу от неё. Знает, но молчит, делает вид, что всё в порядке. Ещё и вырядилась в мини! Соблазняет меня своим ножками! Украла у меня парня и покой. Всё у меня украла. Мне бы злиться, а любуюсь ею, обожаю её, как юная фанатка.

Смотрю на Катьку – вроде, и одета средненько, но под одеждой угадывается скромное очарование её фигуры. Да может оказаться, что она не менее фигуристая, чем Вика, кто знает. Просто она не умеет и не пытается себя показать. Но это не значит, что там ничего нет. Пытаюсь заглянуть в её декольте. Ну, груди, положим, у Катьки побольше моих. Представляю, как я буду мять их руками, и как буду сосать и массировать своим пухлыми губами, и как легонько буду прикусывать её соски. Я уже на Катьку возбуждаюсь, извращенка чёртова!

«Ну что мне сделать с собой? На замок себя посадить?» – хватаюсь за голову.

– Юль, ты в порядке? – шепчет мне Катька.

«Трахни меня, сделай своей наложницей, заставь меня себе лизать. Ведь ты же можешь, я знаю. Чёрт, нужно гнать от себя подобные мысли! Гнать их подальше. Я просто хочу трахаться, я просто давно уже не трахалась. Четыре дня, если быть точной. Мастурбация уже не спасет, мне нужно женское тело. Парень никогда не сможет удовлетворить меня».

– Да, да, – отвечаю я, позабыв про вопрос.

– Вы что там, давно не виделись? Что за разговорчики? – шипит на нас препод. Но знаю, он никогда не решится меня завалить, он же меня любит. Все мужчины меня любят, а я люблю женщин. Так что никому из вас, дрочуны, ничего не перепадёт. Была Юлечка, и нет, не удержали, не смогли заинтересовать. Чёрт, да о чём же я опять думаю?!

«Можно выйти? Можно выйти?»

Понимаю руку:

– Виктор Геннадиевич, а можно выйти? – спрашиваю.

– Во время зачёта? – удивляется препод.

– Да, – несколько раз киваю я и продолжаю шепотом: – Мне очень надо, я не дотерплю.

Эти подробности всегда возбуждают мужчин. Они представляют, чем я там буду терпеть и сжаливаются над нами. Надо мной, по крайней мере.

– Ну ладно, Юлечка. Только быстро, туда и назад.

Слышу по аудитории ропот. Конечно, все знают, что я его любимица, тут нечего скрывать. Все мне завидуют, даже Катька. Хотя они понятия не имеют (по крайней мере, я на это надеюсь), зачем я попросилась выйти. Перед самой дверью бросаю на Вику томный взгляд. Пытаюсь получше её запомнить; она ещё свободнее расселась, на меня не обращает внимания. Смотрю на её ножки, я должна их запомнить, чтобы сейчас подрочить. Не знаю, делают ли так парни, но я же не парень.

Спешу в туалет, в женский. Запираюсь в кабинке, стягиваю с себя юбочку и трусики. Трогаю свою «кисулю», мну её. Тереблю свою «бусинку».

Так приятно, а место, в котором я нахожусь, только добавляет азарта и щекочет нервы. Представляю, как меня здесь застукают, и возбуждаюсь ещё сильнее. Тереблю её изо всех сил, раздвигаю половые губки и провожу по ним пальчиком. Как же приятно к себе прикасаться! Засовываю в себя два пальца, засовываю как можно мягче. Дышу глубже и мастурбирую, слегка постанываю от удовольствия. Мне нравится себя трогать, раздвигаю ножки пошире и проникаю в себя поглубже.

Там, на глубине, я особо ничего не чувствую, просто почему-то мне хочется поглубже. Свободной рукой тереблю свою «бубочку». Думаю о Вике, о её ногах, сосках и губах. Представляю, как она сосёт у меня. Это так возбуждает!

Представляю, как Виктор Геннадиевич грубо берёт меня за волосы и вставляет в рот свой огромный член. А Вика продолжает меня лизать. А потом мы с ней вдвоём сосём у него, а его член такой большой и крепкий, что мы едва справляемся. Вика дрочит ему одной рукой, я забираю у неё член и сама дрочу. И он кончает мне и ей на лица, и мы целуемся, пока он ставит нам в зачётки пятёрки. Чёрт, как классно, я и сама почти кончила! Но сорвалось.

Как же у девчонок всё сложно! Никак не могу себя довести до сквирта. Только посмотрела, как это делается. Там рекомендация одна: всегда дрочить одинаково, хотя я не люблю слушать всякие рекомендации. Мне нравится самой познавать своё тело, обожаю его! Я научусь доставлять себе удовольствие в любом случае. Но не сейчас, до конца зачёта двадцать минут, а я так ничего и не написала. Не мою руки, нюхаю. Меня пьянит собственный аромат. Хочу пососать свои пальцы, но вовремя одумываюсь.

Мою их под холодной водой без мыла – так остаётся запах, который мне нравится. Обожаю, как пахнет моя «кисуля»! Обожаю, как пахнет Викина! Мечтаю вновь оказаться в постели с моей девочкой. В голове опять кавардак. Может, подрочить ещё раз? Смотрю на часы и быстренько привожу себя в порядок.

Влетаю в аудиторию.

– Долго, Саваш, очень долго.

– Там было закрыто, я на третий этаж бегала, – сочиняю прямо на ходу, потому как понимаю, что никто не пойдёт проверять.

Сажусь на своё место и вновь смотрю на Вику. Она уже перечитывает свою работу и улыбается сама себе. Какая же она милая! Хочу у неё лизать. Думаю – я имею на это право, в конце концов, я же её люблю. А любовь должна поощряться. Беру ручку и нюхаю свои пальцы, едва ощутимый запах напоминает мне о Вике.

Начинаю писать. Быстренько дописываю ответ на второй вопрос и пишу ответ на третий. Некоторые уже сдали свои работы и вышли. Только не Катька, она меня ждёт. А может, она тоже лесбиянка и меня любит? Окидываю её оценивающим взглядом (ненавижу в себе этот взгляд, когда смотришь на девушку как на кусок мяса, но ничего не могу с собой поделать, я – хищница на охоте). С тех пор как они мне начали нравиться всерьёз, я не могу себя заставить смотреть на них иначе. Простите, девчонки, я вас всех обожаю, зализала бы и зацеловала!

Дописываю ответ на последний вопрос и сразу иду сдавать.

Так случайно получается, что мы с Викой одновременно сдаём работы, одновременно их кладём на стол преподавателю. Наши руки ненадолго соприкасаются, а меня как будто током бьёт.

– Прости, сначала ты, – убираю я свою руку.

– Нет, нет, ты же раньше написала, – смотрит на меня Вика. А я ничего не могу с собой поделать, когда она на меня так смотрит. Так и стою со слегка приоткрытыми губами и вздымающейся грудью.

– Девчонки, сдавайте и не задерживайте, – торопит нас Виктор Геннадиевич.

– Простите, простите, – говорим мы одновременно и кладём наши работы на стол. На сей раз я специально провожу своими пальцами по её руке. Хотя и в прошлый раз это было не совсем случайно. Как же приятно к ней прикасаться, полцарства за прикосновение! Сердце забилось чаще, как у меленькой птички, как у хомячка.

«Вика, бери меня голыми руками, ты же видишь что я твоя, ты всё прекрасно понимаешь. Как же я тебя хочу!» Но она делает вид, что не понимает. Возвращается на своё место, собирает сумку и выходит из аудитории, а я лишь растерянно гляжу ей вслед.

«Вик, не бросай меня, пожалуйста. Я этого не заслужила»… Ну что же делать, идти и снова дрочить?

Меня ждёт Катька, и мы с ней выходим из аудитории. Я вижу Вику издалека, в другом конце коридора. Она даже не смотрит в мою сторону. Мне так и хочется подойти. Но у меня же есть гордость. Проклятая гордость, тебя ещё не хватало!

Теперь я не могу подойти к ней ещё и из-за гордости. Буквально кожей чувствую, как мы отдаляемся. Хочу крикнуть её вслед: «Постой!», но не могу. Я вновь становлюсь той закомплексованной девочкой, которой всегда была. А всё, что было между нами, теперь скорее напоминает фантазию, нелепый сон, который я сама себе придумала. Нужно жить дальше.

Поворачиваюсь к Катьке и смотрю на неё дольше обычного:

– Куда пойдём? – спрашиваю.

– В студенческую кафешку, – отвечает она. – Отмечать сдачу.

– Но оценки же ещё не известны… – говорю, но она перебивает меня.

– А ты сомневаешься, что у тебя пятёрка?

– Нет, – отрицательно качаю головой.

– Тогда пошли, отметим.

Из аудитории выходит Димка.

– Димасик, привет! – искренне улыбаюсь я ему.

– Мы же уже здоровались, – растерянно бормочет он.

– Но не целовались. – Нежно-нежно целую его в щёчку. Люблю своих друзей!

– Так что идём в столовку! – радостно предлагает Катька.

– Идём. – Димасик берёт нас двоих под ручки, и мы втроём, таким вот неудобным образом, спускаемся вниз по лестнице. Я снова улыбаюсь, мне так смешно! Я же раньше всё время смеялась, вот и сейчас не могу удержаться от смеха. А смех у меня заразный-заразный. Катька мгновенно им заражается.

Какие-то пацаны напротив кивками поздравляют Димку, типа «Где таких девчонок отхватил?» А тот им, типа, в ответ: «Где взял, там уже нет».

Мы заходим в институтскую столовую. Я беру в кофемате горячий шоколад, как всегда, Димасик – чай с лимоном, Катька тоже. Никогда не замечала, что они берут. Я всегда была погружена в свои мысли и ни на кого не обращала внимания. Раньше не обращала, а сейчас обращаю. Мне же в своих мыслях душно, меня реально душат воспоминания в Вике, и я бы предпочла к ним не возвращаться. Вообще выключить внутренний голос и сконцентрироваться на окружающей действительности.

И тут Димка говорит:

– Я тут на ютубчике подсмотрел, как внутренний диалог отключить.

«Как ты догадался, о чём я думаю? Я что, уже думаю вслух?» – внимательно смотрю на него.

– Как? – вопросительно пожимаю плечами.

– Возьми в руки четыре карандаша.

– Окей? – Я всё ещё не понимаю, когда и как сказала о том, что меня достал этот внутренний диалог и что меня он рано или поздно убьёт. Роюсь в сумочке и достаю свою ручку.

– Ручка, карандаша нет, – говорю.

– Не важно, ручки подходят тоже, – отвечает Димка.

– Надо ещё три, – мило улыбаюсь я. Я знаю, на что способна моя улыбка, и не преувеличиваю ни чуточки.

– На, возьми, – протягивает ручку Катька. Она точно ко мне неравнодушна, я в этом уже почти уверена.

Димка достаёт свою ручку из кармана пиджака.

– Ещё одну нужно, – говорит он.

– А ты прямо сейчас внутренний монолог останавливать собралась? – не совсем догоняет Катька. – А если он не включится потом. Без него же скучно.

А я ещё и разоткровенничалась, как дура:

– Да достало меня всё! – говорю. – В голове жу-жу-жу, жу-жу-жу, не могу спокойно с друзьями посидеть.