Текст книги "Голос пугающей пустоты (СИ)"

Автор книги: Андрей Дичковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)

Глава 33

Теолрин еще ни разу в жизни не ощущал себя настолько вымотанным.

Его легкие горели от утомительного бега по каменистому, вечно петляющему следом за рекой берегу, а ноги, казалось, вот-вот отвалятся и останутся где-то позади. Не нужно было быть пророком, чтобы понимать – если бы не сила Летающего, он уже давно бы просто потерял сознание. Ах да, и умер бы от потери крови после того гребаного выстрела, о котором он старался не вспоминать.

– Быстрее! – раздался впереди него крик Джейл.

Теолрин прибавил шагу. Они бежали впятером вдоль русла Кельмовых Слез, уже несколько минут как оставив позади форт. Изначально они надеялись оседлать коней, на которых за ними приехали нововестники – но те разбежались после того, как начался штурм форта. По правую руку, с севера, нарастал пугающий гул, вызывавший в сознании Теолрина воспоминания о злосчастной Щетине Кельма, где их троица чуть не нашла свое последнее прибежище. Темная стена неумолимо приближалась, заслоняя собой горизонт, но у них еще было в запасе минут семь, а может даже десять. Куда меньшую фору по времени им давал Летащий: в очередной раз обернувшись сквозь плечо, Теолрин увидел, как увеличившаяся в размерах фигура уже почти поравнялась с фортом. В растворяющейся рядом с крышей дымной пелене фигура Летающего выглядела зловещей – так на страницах священных книг изображали Проклятых.

– Быстрее, мать вашу! – вновь заорала Джейл.

Теолрин покосился влево. Таламут и Проповедник выдерживали – хоть и с трудом – темп бега, а вот пожилой нововестник, Кандир, явно был на грани того, чтобы сдаться. Что-то заставило Теолрина рвануться к нему и, схватив за руку, потащить за собой.

– Давай, старик, – крикнул он, едва заглушив гул приближающегося ливня, – мы справимся.

Тот не стал ничего отвечать, лишь запыхтел пуще прежнего.

Спустя минуту тяжелого бега они, наконец, выбежали на покатый склон холма, наверху которого должен был находиться вход в рудник. Теолрин бросил взгляд через плечо: Летающий как раз пикировал на крышу форта.

– Успеваем, – выдохнул он, поднеся правую ладонь к вспотевшему лбу. – Успеваем…

Через несколько шагов они действительно выбежали на плоскую вершину, примыкавшую к более высокому холму; в том холме располагались громадные железные ворота, открывавшие вход в лабиринт каверн.

Не учли они лишь одного: ворота в рудник были наглухо закрыты.

И что-то подсказывало Теолрину, что, в преддверии смертоносного ливня, никто не захочет им их открывать.

* * *

– С-сука, – сплюнула на землю Джейл.

Таламут с Проповедником, что есть мочи, тарабанили в железные створки, но, как они и ожидали, никакого ответа с той стороны не следовало. Все оказалось напрасно. Они не успели.

Все конечно.

Джейл опустилась на корточки, восстанавливая сбившееся дыхание, и прислонила дрожащие, окровавленные пальцы к пульсирующим вискам. Минут через семь – максимум восемь – вихри стеклянных осколков не оставят от них даже мокрого места. Конечно, можно попробовать укрыться за южным склоном одного из ближайших холмов, но… здешние склоны были чересчур покатыми, так что все, что им удастся – это отсрочить свою гибель и, скорее всего, сделать ее куда более болезненной. Нет, тут нужно что-то принципиально другое. Что-то…

Она прищурила левый глаз, когда по нему ударил яркий отсвет. Отсвет от одного из стеклянных деревьев в паре сотен шагов в западу. Тех, что считались роковой границей, которую пересекать строго запрещено.

– Стеклянный Лес, – обернувшись, сказала Джейл негромко – однако каким-то образом все услышали ее. Таламут и Проповедник отвлеклись от сотрясания кулаками ворот и в два прыжка оказались рядом с ней. – Побежим туда.

Теолрин, стоявший рядом, вздрогнул.

– Сунуться в Великий Стеклянный Лес – это самоубийство, – покачал головой Таламут. – Оттуда не возвращалась ни одна экспедиция, даже во главе с Летающими.

– Самоубийство? – переспросила Джейл. – Не большее, чем дождаться, пока тебя изрешетит стеклами или пока Летающий не испепелит тебя по щелчку пальца.

Кандир, этот пожилой вояка-нововестник, согнувшийся после подъема в три погибели, бросил уставший взгляд на север:

– Лес так лес, я не против. Но ливень слишком близко. Мы не успеем…

Джейл хрустнула позвонками, выгнувшись в сторону, и, резко поднявшись, сказала одну-единственную фразу:

– Значит, придется успеть.

* * *

Все случилось одновременно пугающе быстро и в то же время будто бы растянулось в тягучую, болезненную вечность.

Инквизиторы и их люди хлынули внутрь подобно лавине, в тяжелых доспехах, со щитами и обнаженными мечами. Нововестники попытались организовать сопротивление и даже соорудили из нескольких ящиков подобие баррикад, однако это едва ли задержало инквизицию. Зазвенели клинки, лязгнули спускаемые механизмы стеклострелов. Клэйв схватил Файни, собравшуюся броситься вперед, за плечо и, дернув что было сил, потащил за собой в угол, как можно дальше от кровопролития.

– Живыми! – раздался среди хаоса звуков раскатистый голос. Голос, хорошо знакомый Клэйву. – Брать их живыми!

Кто-то из нововестников – кажется, Поэт – попытался покончить с собой, полоснув клинком по собственному горлу, однако в последний момент один из инквизиторов перехватил его руку за запястье и, вывернув ее, повалил главаря на пол. Талли, яростно ревя, бросал в напавших ящики – но было видно, что без своей излюбленной секиры даже он не чувствует себя уверенно; какой-то верзила с оранжевой маской лице подкрался к нему сбоку и обрушил на спину Талли здоровенный молот. Здоровяк охнул и, выпустив ящик, упал на колени. Высокий и Барабанщик вместе со своими командирами отрядов схлопотали по выстрелу из стеклострела и теперь в отчаянии зажимали раны руками. Ливень, насколько мог заметить Клэйв, была единственной, кто успел ранить какого-то не расторопного инквизитора прежде, чем ее разоружили и, схватив за руки, повалили на колени.

Когда все закончилось, и на ногах, не считая напавших, остались лишь Клэйв и дрожащая Файни, вперед выступил высокий человек, облаченный в роскошную мантию. В воцарившейся тишине, нарушаемой лишь проклятьями, раздающимися от поверженных нововестников, его голос прозвучал подобно раскату грома:

– Прекрасная работа, Клэйв. – Его улыбающиеся глаза остановились на лице Клэйва, что стоял, нервно сжимая посох и удерживая Файни. Кто-то из главарей сплюнул на пол, выражая свое отношение к услышанному, и тут же схлопотал затрещину от одного из инквизиторов. – Все, как мы и договарива… – Не договорив, Магистр Тойриндвел нахмурился: – Погодите-ка. Одного не хватает, не так ли? Того, одноглазого?

– Зоркий был прав, – процедила Ливень, спину которой придавили ботинком. – Этому ублюдку нельзя было доверять.

– Ну, – не обращая внимания на Ливень, Магистр чуть подернул плечами, – ничего страшного. Одноглазый скоро присоединится к вам, ребятки, не переживайте. – Хохотнув, Магистр чуть развернулся и сощурил взгляд на Файни: – Эту тоже взять. Отправится вместе с остальными.

Что-то невидимое кольнуло, больно кольнуло Клэйва где-то в груди, когда после этих слов Файни, с намокшими глазами, бросила клинок и посмотрела на него с немой мольбой.

– Почему, Клэйви? – умоляющие прошептала Файни, не обращая внимания на то, что двое инквизиторов принялись выкручивать ей руки. – Почему?..

Сколько боли было в этом голосе… Клэйв отдал бы все, чтобы его не слышать. Чтобы забыть его, как страшный сон… Точно так же, как он все эти дни пытался забыть тот разговор в кабинете Магистра Тойриндвела.

…Скажи мне, Клэйв, отрекаешься ли ты от своих прежних еретических заблуждений и бунтарских идеалов?

…Готов ли ты служить великим Небодержцам и глашатаям их пресвятой воли?

…Готов ли ты стать одним из нас, воинов Стеклянных Небес, чтобы найти искупление?

Клэйв помнил, как ответил, что готов. Помнил, с каким пылом, с каким яростным рвением тогда произносил эти слова.

И в глубине души Клэйв все это время знал – или, по крайней мере, догадывался – что однажды настанет тот день, когда ему придется вспомнить, что он – лишь слепое оружие Ковена. Оружие, которому дали некоторую свободу воли, исключительно для того, чтобы он мог подобраться к главарям мятежников. Случались моменты, когда Клэйв уверял себя, что это не так, что Ковен забыл о нем…

Сглотнув повисший посреди горла тягучий ком, Клэйв сунул левую руку во внутренний карман плаща и сжал скомканную записку. Ту самую, что вчера вечером ему отдал в таверне мальчишка. Ту самую, что окончательно расставила все точки в его сомнениях.

Пора делать выбор, Клэйв. Остаться на стороне тех, кто обречен и лишь оттягивает неизбежное, или же вернуться к тем, кто даст тебе шанс проявить себя. К тем, кто в обмен на твою помощь отдаст тебе Теолрина и Джейл.

Мы могли бы прибегнуть к угрозам. Могли бы сказать, что в любой момент можем вторгнуться в ваши кварталы и стереть с лица земли не только тебя, но и тех, кто стал тебе дорог. Но я не стану этого делать, ибо угрозы – удел слабых. А мы сильны как никогда. Еретики обречены, и ты это знаешь. Ты можешь закончить эту войну, выдав нам Пятерку, и тем самым спасти множество жизней.

С надеждой на взаимопонимание и твое благоразумие,

Твой старый знакомый

Магистр Тойриндвел.

П. С. Ты же не думал, что в тот день мы случайно повезли тебя через трущобы и пустили об этом слух?

Клэйв вспомнил, насколько тяжело ему стало вчера после прочтения этой записки. Возможно, он хотел бы колебаться, терзаться в сомнениях и метаниях… Однако этим он лишь обманул бы самого себя. Когда на одной чаше весов была возможность лично отомстить Теолрину и Джейл и, возможно, спасти Файни, а на другой – остаться на корабле, постепенно идущем ко дну…

Что ж, Клэйв всегда считал себя реалистом.

Поэтому выбор он сделал почти что сразу.

– Добро пожаловать обратно, Клэйв. – Он вздрогнул и едва не дернул посохом, когда рядом с его ухом вновь прозвучал голос Магистра Тойриндвела. – Ах да. У меня тут кое-что завалялось… Кажется, это когда-то принадлежало тебе.

Магистр щелкнул пальцами, и один из его помощников шагнул вперед, чтобы протянуть Клэйву выточенную из кости трубку. Ту самую, что была с ним уже тринадцать лет. Ту, которую он доставал, рискуя жизнью, из-под тела убитого капитана Корсвэна на том злополучном корабле…

Ту самую, что, по сути, олицетворяла его прошлое.

– Вы ошиблись, Магистр. – Клэйв постарался произнести это с каменным выражением на лице. – Эта трубка принадлежала другому человеку. Я не имею с ней ничего общего.

Тойриндвел некоторое время молчал, явно озадаченный этим ответом, затем отослал помощника прочь и одобряюще улыбнулся.

– Мне нравится твой новый подход к делу, Клэйв. Точнее… Думаю, теперь будет более уместно говорить «инквизитор Клэйв».

Клэйв склонился в полупоклоне.

– Почту за честь… мессир.

Удовлетворенно хмыкнув, Магистр развернулся. Клэйв оставался стоять в углу, опираясь на посох и глядя, как последних задержанных уводят, мимо распотрошенных туш, прочь из мясной лавки – навстречу подвалам, полным чадящего полумрака, боли и криков. Навстречу местам, где надежда, которой жили эти люди, будет медленно, но неизбежно угасать.

Клэйв сделал глубокий вдох и заставил взять себя в руки.

Все будет хорошо. Он все сделал правильно.

Теперь нужно лишь не оглядываться обратно и не смотреть в глаза Файни.

Ну, и самому себе.

* * *

В висках Теолрина гулко пульсировала кровь.

Шаг. Еще. И еще…

Спустившись с холмов, они неслись вдоль берега Слез Кельма, использовав все прежде скрытые резервы, которые только могли найти в своих организмах. Видимо, перспектива попасть в стеклянную мясорубку позволила всем им, и даже Кандиру, отыскать где-то глубоко внутри себя эти самые резервы.

Ливень приближался – Теолрин чувствовал это, даже не оборачиваясь на север: рокочущий и одновременно скрежещущий гул почти полностью заглушал все прочие звуки. Но хуже всего было, что к ним приближался Летающий.

Когда Теолрин оборачивался последний раз – примерно минуту назад – тот, по-прежнему непринужденно рассекая воздух, уже нависал над холмами, где они пытались отыскать укрытие. И если до встречи с ливнем у них оставалось в запасе еще минуты три – которых, по идее, должно было хватить как раз, чтобы добежать до края леса – то Летающий был совсем близко.

Теолрин заставил себя чуть замедлить шаг и обернуться, когда уловил позади и сверху себя странные звуки – что-то вроде нового стеклянного гула, но в другой тональности. Ком подобрался к его горлу при виде зависшего ярдах в пятнадцати над землей Летающего, вокруг которого кружились вихри мелкого стекла. Теолрину даже показалось, что он видит сквозь прорези в маске противника взгляд, полный решимости. Взгляд того, кто готов убивать.

– ПРИГНИТЕСЬ! – заорал Теолрин, начав догадываться, что сейчас произойдет.

Джейл, Проповедник и Кандир послушались его и припали к земле; Таламут то ли не расслышал предостережение, то ли решил проигнорировать его – как бы там ни было, нововестник помчался дальше. Стеклянные вихри резко вырвались вперед от рук Летающего, полыхнув тысячью маленьких солнц, и ударили туда, где они пятеро должны были оказаться к этому моменту. Прозрачно-голубая волна стекла со свистом пронеслась над головой пригнувшегося Теолрина. В следующее мгновение Таламута изрешетило так, что его тело распалось на десятки, если не стони окровавленных кусочков. Кто-то из пригнувшихся к земле помянул Милостивых Владык – кажется, Кандир.

Теолрин распрямился одновременно с Джейл, за широкой спиной которой маячила надвигающаяся с севера темная стена ливня. Их испуганные взгляды пересеклись. Теолрину понадобилось не больше секунды, чтобы принять решение:

– Я задержу его, – прокричал он Джейл, одновременно помогая Кандиру подняться и поворачивая голову в сторону Летающего, что явно оказался не в восторге от результата и теперь, медленно приближаясь, создавал вокруг своих ладоней новые стеклянные вихри.

– Но Тео… – начала было Джейл.

– Бегите, – отрезал Теолрин. – Если получится, я присоединюсь к вам.

Джейл открыла рот, явно захотев что-то сказать, потом закрыла его и, шагнув к Теолрину, быстро обняла его и так же стремительно убрала руки обратно. Ему даже показалось, что в уголках ее глаз что-то блеснуло. Слезы? Или просто случайные блики света?.. Он знал, что с удовольствием поразмыслит об этом в другое время…

Время, которого, по всей видимости, у него уже не будет.

Однако почему-то именно сейчас Теолрина это не страшило.

Глава 34

Убедившись, что Джейл с Проповедником и Кандиром бросились бежать по направлению к Великому Стеклянному Лесу, Теолрин развернулся лицом к Летающему. Тот, планомерно понижаясь к Теолрину, совершал руками активные пассы и готовил новый вихрь – но уже куда медленнее, чем в первый раз. Стекла, складывающиеся в причудливые геометрические фигуры, уже не кружились безумными водоворотами.

«Должно быть, полет отнял у него слишком много сил, – вплыло в сознании Теолрина предположение. – Значит, это мой шанс».

Теолрин шагнул вперед и гордо вскинул подбородок.

– Ты ошибся адресом, летающая крыса! – прокричал Теолрин, хотя в гуле движущегося ливня едва слышал собственные слова. – Убирайся в дыру, из которой вылез!

Обуреваемый злостью, он вскинул руки и, чуть свернув голову влево, сконцентрировался на рассыпанных по земле осколках, что метнул в них Летающий. Затем направил свою злость в них, пытаясь как бы подцепить их, словно невидимым совком, и направить вверх. После пары интуитивных попыток ему это удалось. Несколько десятков осколков воспарили над землей, невзрачные на фоне надвигающейся стеклянной стены, что уже подбиралась вплотную к ближайшим холмам на севере. Резко развернув корпус, Теолрин выбросил вперед руки, открытыми ладонями к Летающему. Осколки со свистом ринулись по заданному направлению. Теолрин задержал дыхание. Еще немного…

Летающий лениво кувырнулся в воздухе и перескочил на пару ярдов правее. Посланный Теолрином вихрь ушел в никуда, не задев даже полы реющего за спиной противника семицветного плаща.

А затем Летающий атаковал сам.

Глядя на его уставшие движения, Теолрин надеялся, что Летающий уже ни на что не способен – однако противник удивил его, и удивил неприятно. Пусть стекол на этот раз было не так много, они понеслись на него с умопомрачительно быстрой скоростью; вдобавок, воздух между ними колебался, словно в знойный день.

«Раскаленные», – успел понять Теолрин.

Он направил свой гнев навстречу стеклянному потоку, но это едва уменьшило его скорость. Выругавшись, Теолрин, что было сил, прыгнул вправо, в сторону тянущегося вдоль реки обрыва. Его ноги подкосились при приземлении, и Теолрин повалился на спину, после чего перекатился. Боковым зрением он заметил, как место, где он стоял, исполосовали стекла; его лицо обдало обжигающей волной. Он лежал, жадно хватая ртом воздух, и глядя, как Летающий, от которого его теперь отделяло не более дюжины ярдов по диагонали, резко поворачивает голову к северу. Теолрин не стал тратить силы на подобное действие – он и так знал, что там увидит: рокочущие мириады стремительно надвигающихся осколков. Стеклянный поток, что через минуту-другую достигнет того места, где он лежит сейчас, уставший и почти что обессиленный.

Летающий повернул свое закрытое крылатой маской лицо к Теолрину. А затем Теолрин услышал его срывающийся на крик голос:

– Думаешь, красный осколок сделал тебя кем-то особенным?! Ты – пыль под моими ногами, и сдохнешь никому не нужной пылью!

На последнем слове Летающий взмахнул плащом, притягивая его вплотную к телу, и резко взмыл вертикально вверх, а затем развернулся и помчался к юго-востоку. Теолрину оставалось лишь тяжело дышать и следить за тем, как фигура его противника уменьшается в размерах и уносится все дальше от стены стеклянного ливня, что уже пересекла границу холмов и стремительно неслась к реке.

Теолрин отрешенно вздохнул, заставив себя приподняться. Сколько ему осталось до того, как его постигнет участь Таламута? Минута? Сорок секунд?.. Уж точно не больше.

Опираясь ладонями на бугристую холодную землю, Теолрин повернулся лицом к западу. Он увидел вдали три человеческих силуэта, что как раз добрались до первых стеклянных деревьев. Насколько видел Теолрин, левый край штормовой стены как раз проходил строго по границе леса. Что ж, значит, его попытка остановить Летающего оказалась не напрасной. Возможно. По крайней мере, они втроем проживут подольше, чем он.

«Если бы только Стеклянный Лес был чуть ближе…»

Он не стал подниматься и пытаться бежать, прекрасно понимая, что не успеет миновать и половины маршрута, прежде чем его рассечет на мелкие кусочки – вместо этого он сделал глубокий вдох и заставил себя взглянуть в лицо приближающейся пустоте.

Пустоте, из которой на этот раз его уже никто не вытянет.

* * *

Тяжело дыша, Джейл прислонилась правой рукой и грудью к стволу ближайшего стеклянного дерева.

При любых других обстоятельствах она была бы поражена до глубины души – например, не поддающейся описанию величественности сверкающих гигантских деревьев из серебристо-прозрачного стекла, или тем странным фактом, что край приближающегося ливня проходит ровно по границе леса, словно между ними был однажды заключен договор о мире… Однако сейчас ей было все равно, даже на то, что они теперь находились в безопасности – по крайней мере, до поры до времени.

Она вперилась взглядом на восток, где, примерно в полуторе сотне шагов, маячила неподвижная фигура Теолрина. Вторая фигура – Летающего – что-то прокричав, удалялась по воздуху прочь от приближающегося стеклянного безумия. Отцепившись от ствола и сжав ладони правой руки так, что ногти стали почти до крови впиваться в кожу, Джейл шагнула по направлению к нему…

– Не глупи. – Проповедник, дышавший еще тяжелее, чем она, ухватил ее за плечо и потянул назад. – Ему уже… ничем… не помочь. Пойдем… вглубь…

Она гневно отдернула плечо, сосредоточившись на Теолрине – приподнявшись, тот повернулся лицом к стеклянному ливню. Джейл не могла смириться с тем, что на этот раз он уйдет от них – от нее – навсегда. Просто не могла, и все. Не после того, как она потратила столько усилий, чтобы привести его в чувства.

Он должен выжить.

Он обязан выжить!

Джейл сделала еще один шаг вперед, переходя невидимую границу леса, и, набрав в грудь как можно больше воздуха, прокричала так громко, как никогда не кричала за всю прежнюю жизнь:

– ТЫ ЛЕТАЮЩИЙ, ТЕО! – Крик был настолько громким, что, казалось, еще чуть-чуть – и ее легкие просто разорвутся. – ТЫ ЛЕТАЮЩИЙ, ЧЕРТ ТЕБЯ ДЕРИ!

На последнем слове ее голос сорвался, и Джейл раскашлялась, чуть не повалившись на землю. И все же – когда, как ей показалось, Теолрин обернулся к ним лицом – в ее сердце, словно внезапно появившаяся в небе звезда, загорелась надежда.

* * *

Он услышал Джейл.

Ее слова терялись в вое ветра, несущего ливень, и в лязге усеивающих землю осколков – и все же смысл этих слов до него дошел; наверное, из-за улучшившегося слуха после приобретения силы красного осколка.

Летающий… Да, пожалуй, он Летающий. Только какой ему с этого толк, если он понятия не имеет, как летать?

В сознании Теолрина промелькнуло мимолетное воспоминание о том, как он впервые попробовал применить свои способности в каком-то захудалом переулке незадолго до отчаянного побега из Тар-на-Латара. Так недавно и в то же время так давно, почти что в другой жизни…

Вздохнув, Теолрин расправил руки и попробовал направить остатки своих пропитанных гневом эмоций на то, чтобы оторваться телом от земли… Бесполезно, как и раньше. Он чувствовал, что в организме ничего не меняется. Он явно что-то делал не так. Наверное, у Летающих есть своя методика, свои секреты… вот только они явно не собирались делиться с ним этими секретами. Подавив вздох разочарования, Теолрин сел и подогнул ноги под себя.

Мимолетный блеск, ударивший по глазам откуда-то снизу, привлек его внимание. Чуть нахмурившись, Теолрин повернул согнутую в колене правую ногу. Подошва. Точно. Он ведь все еще носил ботинки, утяжеленные в подметках прослойкой из зеленого стекла. Только что с этого толку? Да, он может стянуть ботинки с ног и запустить, прибегнув к силам Летающего, куда-то навстречу ливню или же в сторону леса, или…

Теолрина осенило.

«Подошва. Ну конечно».

Он вскочил, потрясенный внезапным открытием. Его затрясло – теперь, когда он нашел крохотный шанс что-то изменить, перспектива неудачи пугала его до чертиков. Ливень был совсем близко. Полминуты, не больше – и он попадет в стеклянную мясорубку. Стоит ли пробовать?.. Теолрин заставил себя отмести сомнения, после чего развернулся в сторону Стеклянного Леса, наклонил корпус чуть вперед и приподнял пятки.

Раньше ему не приходило в голову, что ключом к полетам может быть что-то стеклянное и одновременно зафиксированное на теле человека – что-то, на что обладатель силы красного стекла может влиять, что может двигать в пространстве, притягивать и отталкивать.

Он мысленно свалил в одну кучу все свои эмоции: панику и переживания о неудаче, злость за то, что не додумался об этом раньше – а затем направил их, сквозь все тело, себе в ноги, в стеклянные подошвы ботинок, словно отшвыривая их прочь от земли. Где-то на периферии сознания промелькнуло опасение, что вместо полета он сейчас запросто может расплавить собственные ботинки и превратить последнюю минуту жизни в кромешный ад…

Теолрин не успел испугаться этой мысли, как его подняло в воздух.

Это было куда резче, чем он ожидал. Голова Теолрина пошла кругом, и он почти сразу же потерялся в пространстве; благо, с одной из сторон к нему с воем приближались мириады осколков, так что Теолрин быстро сообразил, в каком направлении ему точно не надо двигаться. Он пролетел по диагонали несколько ярдов, быстро, очень быстро – но затем почувствовал, что останавливается. Более того – его начинало тянуть вниз.

Понимая, что любая, даже малейшая ошибка станет для него последней, Теолрин постарался взять себя в руки и сконцентрироваться на полную. Определившись с тем, где находится запад, он повернул ботинки диагонально к земле и постарался, вложив в бессловесный порыв оставшуюся ярость и желание выжить, вновь «оттолкнуться» от своих же стеклянных подошв и ускорить свой полет. Его бросило вперед, так, что от свиста воздуха заложило уши, и закружило. Перед глазами мелькало то хмурое небо, то земля и река, то надвигающаяся ливневая стена. Теолрин невольно вспомнил, как с час назад пытался использовать свои силы, чтобы прикончить Адвайса на дистанции, а вместо этого устроил цирковое представление скачущего ведра – теперь он понимал, что с ведром все было не так уж и плохо. Его снова куда-то резко потянуло, кажется, вниз. Перед глазами промелькнул Стеклянный Лес и даже три силуэта, затесавшиеся среди мерцающих деревьев. Спасительная граница была близка, гораздо ближе, чем прежде – ярдах в тридцати, не больше.

Проблема была в том, что стеклянный ливень был еще ближе.

И что двигался ливень быстрее, чем Теолрин «летел».

Продолжая падать, Теолрин попытался оттолкнуться от подошв, но на этот раз что-то пошло не так: то ли он неправильно «вложил» в порыв эмоции, то ли просто устал… Как бы там ни было, его по-прежнему тянуло вниз, куда-то на границу берега и беспокойных вод Слез Кельма. С пугающим отчаянием Теолрин понимал, что даже если успеет отправить себя в полет, это никак не поможет спастись от ливня. Он опоздал. Буквально на минуту, может, даже на полминуты.

И все же – опоздал.

Или же…

Странная, почти что безумная идея посетила его. Теолрин крутанулся корпусом и, вложив в порыв отчаянное желание выжить, чуть оттолкнул себя в сторону. Немного левее – чтобы упасть не на берег, а в реку. Затем он перегруппировался, развернувшись лицом и вытянутыми руками вниз, и набрал в грудь как можно больше воздуха.

А затем – за пару секунд до того, как на его место налетела стеклянная стена – погрузился с головой в воду реки.

Его тело сразу же пробрал леденящий холод, а глаза погрузились почти что в непроглядную темноту. Теолрин активно заработал руками и ногами, ускоряя свое перемещение ко дну реки. Где-то над ним воду начали пронзать осколки; не успей он уйти вглубь, и некоторые из них уже наверняка пронзили бы его насквозь. Здесь же, на глубине, он был в относительной безопасности – чем ближе ко дну, тем больше замедлялись стекла – по крайней мере до тех пор, пока ему хватало воздуха.

Наконец сориентировавшись в пространстве, Теолрин, по-прежнему держась в районе дна, поплыл против течения. Набухшая одежда и ботинки тянули его к илистому дну, а легкие потихоньку начинали требовать вернуться к поверхности и запастись новой порцией воздуха. Теолрин заставлял себя не обращать внимание ни на то, ни на другое. Вперед. Только вперед. Он подталкивал себя, отсылая гнев к подошвам, но не мог с уверенностью сказать, работает это или нет. Полет забрал у него слишком много сил – и сил Летающего, и обычных. Все чаще с периферии разума стали всплывать мысли о том, что пора расслабиться и сдаться. Что он лишь отсрочил свою гибель – не более того.

В какой-то момент Теолрин утратил счет времени. Оставался лишь он, холодная вода, изредка скользящие мимо него осколки, уставшие, сопротивляющиеся каждому движению конечности и горящие от натуги легкие. Сознание мутнело. Все чаще Теолрина стало посещать желание рискнуть и выплыть на поверхность в надежде, что он уже пересек роковой рубеж… Однако он заставлял себя оттягивать этот момент до последнего.

Лишь когда Теолрин почувствовал, что с секунды на секунду потеряет сознание, он позволил своему телу взять верх и начал тянуться к поверхности.

Он вынырнул, готовый к тому, что сейчас по нему пройдется стеклянная волна, но этого не случилось – хотя где-то в непосредственной близости все еще раздавался оглушительный звон и лязг. Умопомрачительно жадно выхватывая ртом глотки воздуха и учащенно моргая, Теолрин повертел головой. Когда ясность мышления начала к нему возвращаться, у ближайшего берега от приметил ряд маститых стеклянных деревьев…, а так же три человеческих силуэта на берегу, один из которых указывал на него рукой и что-то кричал.

У Теолрина не оставалось сил, чтобы как-то отреагировать. Убедившись, что водная граница между лесом и ливнем осталась в нескольких ярдах позади, он поплыл к берегу, изо всех сил надеясь, что не потеряет сознание посреди пути. Через какое-то время – то ли несколько секунд, то ли минут, ему сложно было судить наверняка – чьи-то сильные руки подцепили его за предплечья и помогли взобраться на покатый берег, засеянный чем-то вроде стекловидной гальки. Дрожа всем телом, Теолрин упал на спину и, раскинув руки, принялся, наконец, переводить дыхание. Он все еще не мог до конца поверить в то, что сумел вырваться из цепких лап этой бушующей невдалеке стеклянной преисподней.

Кто-то сел слева от него, и Теолрин, со свистом выдохнув в очередной раз, повернул голову к знакомому силуэту, сконцентрировав взгляд на черном пауке, обрамленном засохшей кровью.

– Ну что ж, – хрипло произнес Теолрин, заставив выдавить из себя вымученную улыбку, – вот теперь я точно Летающий. И заодно Плавающий.

– Нет, мой хороший, – не менее вымученно отозвалась Джейл, взглянув на него блестящими в уголках глазами. – Ты все еще чудила. И это в тебе никогда не изменится.