Текст книги "Сердце Агрессора (СИ)"

Автор книги: Андрей Дай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

Теперь любопытство спрашивало меня, что же там случилось с Рэндоллом. Со своим чувством я спорить не осмелился и пальцы мои побежали по клавишам связи с главным мозгом звездолета.

– Ты можешь переправить человеку на планете немного энергии? – побежала строка по экрану. Ответ мне не понравился:

– Плазменная пушка ? Джо, будь добр , укажи цель и набери код опасности.

– Да нет. Он теряет энергию! Ему плохо. Я хочу ему помочь. Как мне сделать это?

– Источник энергии неизвестного происхождения и физических свойств. Разрушительной опасности не представляет, – вдруг появилась на экране надпись.

– Где?

На экране появилось изображение рабочего отсека корабля. Красной точкой мигало место источника энергии, но я уже знал что же это такое. Этим источником был я!

– Успокойся, все в порядке! При обнаружении подобного источника энергии сообщение на экран не подавать ни для кого кроме меня. Кодом для отмены приказа будет слово //Рендолл//. Покажи направление распространения энергии.

Я не сомневался, что это будет луч. Меня тогда занимало другое: если приборы звездолета сумели обнаружить эту энергию, то можно ее изучить и смоделировать.

Луч – волна, колыхаясь, как дым от лежащей на краю пепельницы сигареты, подтвердили мои догадки.

– Куда направлена энергия?

Компьютер показал мне точку на галокарте планеты. Я сразу узнал посадочную площадку и Бункер рядом. Моя помощь дошла до адресата.

Я нажал кнопку внутренней связи и сказал:

– Второй лейтенант Чеймер вызывает капитана Танга...

Энтони Ранги

Заметно повзрослевшее полуденное светило выпарило остатки влаги из земли и теперь, уже чуть склонив голову, посматривало на дела лучей своих.

В квартире было жарко, но не душно. Раздевшись до трусов, я блаженно вытянул ноги, лежа на своей широкой кровати. Уже собирался закрыть глаза и насладиться сном в полумраке зашторенной комнаты, но требовательный звонок у двери спутал все мои планы. На секунду даже мысли в голове сбились в трусливую толпу подальше от ушей. Пришлось одевать противный жаркий халат и, чуть шатаясь, плестись в прихожую. Сказалось хроническое недосыпание: несколько минут я ловил кнопку электронного замка. Но вот и эта трудность была успешно преодолена.

За дверью стоял, нахально улыбаясь, зажав при этом в уголке рта противно воняющую сигаретку, многоуважаемый скотина, мистер Кэн.

– Собирайся, путешественник! Тебя хочет видеть Босс, – прошепелявил он.

Гнусная, дымящая сигарета мешала ему говорить.

– Хауэлл уже получил мой рапорт! – я выдавливал из себя слова и в это же время старался разлепить пальцами непослушные ресницы.

Идиотское зрелище и идиотская отговорка. Я прекрасно понял, КАКОЙ босс хочет меня видеть, но в тот момент мне было глубоко наплевать на всех боссов мира. Так хотелось обратно в кровать к долгожданному сну.

– Мистер Чейней предусмотрел это, – Кэн протянул мне влажную от пота капсулу с активатором.

Эту скотину я здорово, должно быть, забавлял. Такой жалкий, сонный, поминутно моргающий, что он даже сумел выродить в себе какой-то такой гнусный кашляющий смех. Он так усердствовал в этом, что уронил сигарету на теплопластик пола моей прихожей и даже не заметил этого. Или не захотел заметить.

Хуже всего то, что мне пришлось глотать эту вонючую капсулу. Желатиновый цилиндрик застрял в горле. Силясь протолкнуть его вниз, я долго судорожно сглатывал слюну, уже тоже имеющую привкус пота. А эта сволочь еще смеялась. Ах, как я хотел сходить за пистолетом и пробить в его голове дырочку размером с табуретку.

– Подавился? В горле застряла? Давай постучу по спине? – благодетель!

Он поднял свои довольно крупные кулачки и, чтоб избавить свою спину от такой помощи, я поспешил сделать вид, что проглотил.

– Уже? Ну и хорошо, – он огорчился, а я пошел одеваться.

– Ты оружие не бери. Мы не на долго, – донеслось из-за дверей.

Он упорно не хотел входить, что на него вовсе не было похоже. Я так удивился, что не расслышал его слова и переспросил:

– Что ты сказал?

Проклятая капсула испортила мой голос до горлового хрипа, что вызвало новый приступ смеха у глумливого гада. В следующую же секунду он оказался у моей спины и так вдарил ладонью, что капсула полетела в желудок, а я сам на кровать.

– Ну? Проглотил теперь? – сквозь кашель его смеха я с трудом узнавал знакомые слова.

– Ты что, одурел? – я не на шутку разозлился, и это ему не понравилось . Он сразу стер с лица улыбку и сказал уже совершенно серьезно:

– Ладно, ладно. Одевайся! Нас ждут.

Дальше, в течении всего времени, что мне понадобилось на одевание, Кэн сохранял отсутствующее, надменное лицо патрульного стражника. Когда я был готов, он молча указал мне на дверь.

Чейней действительно спешил меня видеть: у подъезда стояла его скоростная комфортабельная машина. В салоне витали тонкие струйки свежего ветерка и поэтому поездка показалась мне удивительной, сказочное путешествие в волшебную страну.

После шалашей охотников резиденция Дженерал Нуклиа Компани на Конвикте действительно казалась чудесным замком в волшебной стране. Наполненным последними достижениями человеческой технологии, устаревшей лет на шестьдесят, но все равно способной поразить воображение даже искушенного чудесами техники горожанина. Мы поднялись по световому лучу на последний этаж, бегущая дорожка пронесла нас мимо щелкающих, обеспечивающих безопасность высших бонз, автоматов и, наконец, двери – последний порог злоумышленников, узнав наши угрюмые рожи, беспрепятственно пропустили к столь хорошо укрытому мистеру вице-президенту.

– Выйдите, мистер Кэн.

Сержант что-то недовольно буркнул о своем начальстве и о ДНК, но вышел. Едва за сержантом закрылась дверь, Чейней вскричал:

– Ваши планы изменились? – босс был не в настроении.

Я решил немедленно снова прикинуться дурачком:

– Вы о чем?

– Хватит прикидываться идиотом! Садитесь.

Он подождал, пока я усядусь, и продолжил:

– Если бы вы были идиотом, я не предложил бы Вам... столь опасное предприятие. Рассказывайте!

Я принялся рассказывать. Примерно на середине моего повествования босс меня прервал:

– Эта скотина передала тебе мою капсулу?

Я понял, что он говорит о Кэне и ответил:

– Он хватал ее своими потными лапами.

Чейней кивнул и достал из стола еще одну. Наверное он понял так, что я не стал ее есть.

Эта капсула была в более хорошем состоянии, тем более что босс налил мне полстакана тоника – запить.

– Продолжай.

– Дежурный офицер охраны порта Ореховой долины видел катер с Рэндоллом на борту, но не пустил его в порт без предъявления документов. Катер ушел...

И тут я погнал. Необъяснимая сила заставляла меня описывать все до мельчайших подробностей. Я не смог замолчать, даже когда захотел этого. Не смог остановиться, даже когда рассказ подошел к сцене разговора с охотниками и рассказывал дальше. И про признание Рендолла, и про наш с ним сговор, и про сволочь Кэна. Мне было невыносимо стыдно за свой язык, я даже покраснел, силясь остановить этот поток слов.

– Стоп! – воскликнул он, когда я начал рассказывать о его собственных планах.

Я послушно замолчал. Чейней достал еще одну капсулу и протянул. Прежде, чем проглотить и ее, я услышал:

– Ты говоришь правду! Те же самые слова у тебя в мыслях.

Тогда я не обратил внимания на эти слова и вспомнил о них уже много позже.

Когда третья капсула попала в многострадальный и так уже напоминающий химзавод желудок, я сразу почувствовал власть над своим языком, но теперь неописуемая усталость навалилась на несчастные плечи.

Уже воюя с налитыми свинцом веками, я увидел входящих Кэна и Хауэлла. Сонливость все же победила и дальше я мог только слушать, поминутно щипая себя за руку, чтобы не уснуть совсем.

– Рендолл в Бункере на краю Смерти Тараканам. Он хочет встретиться с Тангом... Этот... сказал, что Рендолл не хочет больше завоевывать нашу планету... он возомнил себя освободителем... Пора что-то делать!

– Взорвать Бункер? – сержант Кэн был сторонником крутых мер.

– А земляне? – комендант, как всегда, не хотел неприятностей.

– Арестовать! – сержант в своем репертуаре.

– Может быть Танг не захочет разговаривать с Рэндоллом. Арестовать всегда успеем.

– Это все ерунда!– подал голос босс. – Рендолл становится слишком опасен. Он уже начал баламутить народ... Нужно его выманить из Бункера!

– Может быть дать ему поговорить с Тангом?

– Во-во, а потом взять обоих.

– Вы, мистер Кэн, иногда бываете довольно сообразительны.. Жаль вот только, что иногда...

Я больше не в силах был бороться со сном и едва перестал сопротивляться, как провалился в его черную яму.

Рендолл

Корабль землян был близко. Люди это знали. Людское море уже бушевало у заградительных заборчиков вокруг посадочной площадки, а громоздкие машины все подъезжали и подъезжали.

На бетонные плиты космодрома, кроме стражников, никто и не подумал выходить. Люди наверное знали по рассказам предков, что звездолет садится совсем не так как гравилет. Да и черт его знает, чего еще понапридумывали эти земляне за шестьдесяит. Аборигенов устраивала простая каменноподобная почва под ногами, а деревянный заборчик создавал даже какую-то видимость безопасности.

Стражники, которые тоже не прочь были бы оказаться по другую сторону забора, покрикивали на простых людей и кое кого даже пихали в грудь дубинками.

Со смотровой площадки Бункера хорошо было видно все огромное пространство выложенной плитами посадочной площадки. Бушевало людское море, черные насекомые автомобилей бежали через мост, бронированные машины сгрудившиеся, как животные на водопое у выжженного кольца вокруг Бункера.

Звездолет я сначала увидел, потом почувствовал. Черной бесформенной горой он падал на космодром. Дно его ослепительно сверкало, словно корабль горел, но это была всего лишь работа тормозных двигателей. Наконец, взметнув к небу тучи пыли и стаю искр, звездолет коснулся плит своими гигантскими башмаками. Через некоторое время, когда пыль осела, одна из плит, покрывавших корабль, провалилась внутрь, из образовавшегося отверстия выползла полоса со ступеньками. Еще спустя некоторое время, на нее вышли земляне.

– Люди как люди. Ничего особенного ! – оценила Ларри.

– Угу, – согласилась Мичи.

Я по привычке начал поворачивать голову на звук голосов, но быстро передумал. Моя новая кожа не любила когда с ней так неласково обращались и сразу сигналила в мозг болью.

Отключить нервы я еще не мог, слишком слаб еще был. Слишком уж тяжелое ранение получил атакуя бетонного монстра, на хребте которого стоял.

К бункеру направилась группа людей. Они были еще далеко, когда я их увидел, но по одеждам понял, что землянин среди них только один. И он сразу подтвердил это:

– Ты выздоровел, Рендолл?

Это был Джо и я неожиданно для себя обрадовался.

– Привет, Джо.

– Автоматы отключены? Привет.

– Нет. Я пропущу тебя одного.

– Хорошо. Я скажу им это.

Стражники быстро согласились и отстали от землянина.

– Танг не захотел со мной говорить?

– Он послал меня.

– Хорошо.

– Ты рад?

– Да. Прости меня за покушение.

– Да, ладно! Я же сказал тебе, что не собираюсь умирать.

– У тебя есть сила воли.

– Я хотел еще раз увидеть твою рожу!

– Хотел отомстить?

– Да!

– Чтож ты не мстил? Без твоей помощи я вряд ли справился с такой раной.

– Не знаю. Расхотелось. Может быть ты внушил мне.

– Я не внушал...

– Я знаю. Шучу... Ты действительно стал пай-мальчиком?

– Кем?

– Трудно с тобой. И откуда ты только взялся такой?!

– Ты знаешь откуда.

– Знаю! В том-то и дело что знаю! Почему люди верят тебе?

– Не знаю.

– Ты действительно... ну как это... А как же Стальная планета?

– Если мы победим, пригоним ее на орбиту Конвикта. У моей Родины появится сестра.

– А Тэнно?

– Ему пора уйти. Его желания перестали быть реальными.

– А что теперь реально?

– Реально то, что Конвиктом правит кучка самодовольных эгоистов! Реально, что свитит добывают люди, теряя при этом право на здоровых детей. Реально, что Земля высылает сюда своих преступников, пополняя ряды негодяев на планете...

– Ты можешь что-то изменить?

– Мы можем!

– Мы?

– Не один я хочу этого и я уже не один борюсь за это!

– Гражданская война? Переворот?

– Твой капитан может попросту уволить коменданта и назначить другого. Это будет совсем без крови.

– Танг патриот Земли. Ты думаешь он захочет лишать Землю каторги и минерала?

– А ты как думаешь? Ведь он прежде всего человек! Он знает о мутантах рождающихся от каторжан работавших на руднике?

– А они есть?

– Под городом все подземелья забиты ими.

– Их можно увидеть?

– Да.

– Когда увижу и покажу Тангу, я думаю капитан действительно сменит коменданта... Кого нужно предложить капитану? Тебя?

– Нет. Энтони Ранги! Он сейчас начальник полиции планеты.

– Ранги? Хорошо я запомню... Ты пойдешь показать нам мутантов?

– Нет! Не хочу подвергать вас опасности. За мной охотится вся стража города. Я лучше останусь здесь... Если можешь, забери девченок. Только присматривай за ними хорошенько...

– Хорошо.

– И не бойся приказывать людям...

– Но я не умею!

– Когда-нибудь у тебя это получится. Береги девчонок!.. Передай Тангу, что независимо от его решения топливо для звездолета вы получите!

– О'Кей, парень... До свидания.

– Маленькую зовут Ларри, вторая Мичи. Береги их!...

Пока мы мысленно разговаривали я смотрел только в глаза Джо Чеймера третьего офицера земного звездолета. А зря. И сказала мне это маленькая мудрая девочка Ларри:

– Инки, смотри! Что это?

Мы стояли у стальной двери бункера, в мертвой зоне огнеметов, которые все равно были отключены, но люди-то этого не знали и даже в панике не пересекали границы выжженной земли. Топот ног, сирены автомобилей, стрельба, крики, плачь, визг наполнили пространство.

– Вам лучше вернуться на корабль, – сказала Ларри землянину.

– Вы с Мичи пойдете с ним.

Мичи кивнула и подошла к Джо.

– Мичи, – представилась она. – Джо! Нам лучше поспешить.

– Я остаюсь с Рэндоллом, – заупрямилась Ларри.

Я не успел ей ответить. На край выжженного пятна выскочила машина и стараясь перекричать шум, земляне сидящие в ней заорали.

– Джозеф, бегом! Приказ Танга, всем немедленно вернуться на корабль.

– Что случилось? – закричал Джо уже набирая скорость. За ним последовала только Мичи.

– Беги, Ларри! Беги!

Но девчонка, вместо того, чтоб вразумительно сказать, что-нибудь вроде ''Рендолл, у тебя за спиной враги'' вдруг пронзительно завизжала и рухнула наземь. Я почувствовал страшную боль в плече, у меня потемнело в глазах и подломились ноги. Планета тянула мое телоо к себе. Еще не коснувшись головой земли, я потерял ощущение жизни.

Джозеф Чеймер

Улицы города были почти пусты. Редкие прохожие выскакивали на мягкий асфальт тротуаров из темных подъездов, пробегали до следующего подъезда или до автомобиля и скрывались в спасительной тени. Солнце уже перешло через зенит, это ему явно не нравилось и оно злилось.

Мне было совершенно все равно какое там у солнца настроение – на мне был защитный костюм. В нем была постоянная температура и я, в отличие от Мичи, вовсе не мучился от жары.

Мы гуляли по улицам пустынного города. Стойкая девушка Мичи пыталась показать мне Шекхаус-сити, доказывая, что ночью город выглядит несравненно лучше.

Я почти не слушал ее объяснений. Мне хорошо было идти с ней, любоваться ее телом, лицом, голосом.

В конце концов, я стал замечать, что с Мичи не все в порядке. Она стала глубже дышать, шла медленнее и иногда закрывала глаза, обрывая при этом рассказ на полуслове. Когда лицо моего гида стало заметно бледнее, я догадался, что все дело в лютом солнце и предложил зайти в небольшой ресторанчик.

Время было "вечернее", люди готовились лечь отдыхать от "дневных" тревог и в ресторане было почти пусто и прохладно. Огромные кондиционеры не пускали в зал зной с улицы. Мы сели за самый дальний столик в сумеречном уютно освещенном лампой с зеленым абажуром углу. Я принес от стойки бара холодные коктейли в высоких запотевших стаканах. Напитки оказались хорошим лекарством для Мичи и она продолжила рассказывать о городе, а я продолжал ею любоваться.

– Ты не слушаешь меня! О Рендолле задумался? – вдруг сказала Мичи, заметив, что я слишком уже долго молчу.

– Нет, я слушаю, слушаю. Рассказывай.

– Эх, где-то он сейчас?! – продолжила неожиданную тему Мичи.

– Это ты все время думаешь о нем, – сказал я и через силу улыбнулся.

Почему-то эта мысль меня не радовала. Но даже если это действительно так, то что я мог сделать? Их связывали долгие и опасные приключения на этой суровой планете.

– Нет, почему ты так решил?

И я решил, все таки, задать девушке вопрос, который мучил меня с первой нашей встречи. Я поглубже вдохнул и сказал:

– Скажи честно, Мичи. Ты любишь его?

Девушка подняла на меня свои прекрасные зеленые глаза и проговорила после минутного раздумья:

– Нет. Скорее всего нет!.. Людей всегда или сильно влечет к Инки или сильно отталкивает, а вот я повисла посередине. Всегда буду ему благодарна за то, что он вытащил меня из подземелий горков, но иногда я его просто ненавижу.

Мичи опустила глаза к потрескивающему пузырьками газа напитку на столике. Она была грустна и сосредоточенна, а моя душа ликовала.

Я выяснил то что хотел и решил сменить неприятную для Мичи тему:

– А разве у вас не купаются в реке? Это же так освежает! Когда я был маленький я очень любил купаться.

– Импорта течет с Золотых гор ! – я уже испугался, что опять затронул какую – то больную для них тему, но она вдруг широко улыбнулась, сверкнув белоснежными зубами и сказала:

– Ты был маленький? Вот уж не могу представить. Какой ты был, когда окончил среднюю школу?

– Я тогда уже не чувствовал себя маленьким.

– ???

– Я уже считал себя серьезным молодым человеком.

– Да? А когда окончил школу звездолетчиков? Кем ты себя считал ? Стариком?

– Серьезным молодым человеком.

– А сейчас, – Мичи, к моей радости, развеселилась. – Кем ты считаешь себя сейчас?

– Я все еще серьезный молодой человек.

Журчащий: как весенний ручей, смех Мичи отражался от высокого потолка ресторана.

Рендолл

Я почувствовал ветер играющий в моих уже сильно отросших волосах и услышал звуки. Мерное стучание мотора, плеск воды, голоса людей.

– Он слишком тяжел. Колеса глубоко садятся в песок! Учти малыш, если мотор заглохнет на середине реки, я выкину твоего отца, а тебя привяжу к раме, чтоб не убежала!

– Мистер шофер, не делайте этого. Он очень сильный человек и раны его быстро зарастают...

– Ах, ты мать твою!... Заглох, зараза!

Мысли шофера были набиты еще более грязными ругательствами.

– Нет! – закричала Ларри и словно эхо, этот же крик отразился в ее голове.

Сильные руки взяли меня за руку и ногу. Стон натуги вырвался изо ртов шоферов, я почувствовал краткий миг полета и почти тут же с головой ушел под воду.

– Рендолл, Рендолл! – вопил мозг девочки.

Я попробовал шевельнуться и мой верный спутник – боль сразу дала о себе знать. Открыв глаза, увидел исчезающие в мутной воде резиновые колеса.

Через несколько минут я понял, что судьба не хотела чтоб я утонул, как раньше не хотела чтоб жизнь мою прервала пуля. Течение прибило меня к низкому песчаному берегу.

Вода освежила меня и кроме этого в ней была растворена сила. Река текла с месторождений трасса и несла в себе дух редчайшего в Галактике минерала. И я поблагодарил ТастиННое и реку за нежданную эту помощь.

Я валялся на мелководье. Силы вливались в меня полноводной рекой, раны мои быстро зарастали, а мозг пребывал на перекрестке.

Куда идти? К шоферам? К землянам? В город к Ранги и звездной лодке? Та половина меня, где царил строгий расчет говорила: "Иди в город. Там сейчас уже земляне. Там звездная лодка, Ранги и Хокки. Там победа!"

Другая половина, та что была потрясена дикой красотой горной реки и созданной хоккайдцами гармонией говорила: "Иди к шоферам. Там Ларри. Там твоя дочь! Больше чем дочь, там твой ангел хранитель! Ларри попала в беду!"

– Ранги и земляне тоже попадут в беду если ты не поспешишь в город! Они твои друзья! Они помогут тебе на твоем пути к победе! – увещевал разум.

– В городе взрослые самостоятельные люди, – говорило сердце, – а Ларри? Маленькая девочка! Что будет с ней без моей помощи?

– Эта маленькая девочка не такая уж и маленькая. Она уже почти совершеннолетняя. Да и в мудрости своей она превосходит многих взрослых. Вспомни о своих друзьях! Они в беде!

И первый раз в жизни я решил идти туда, куда звало меня сердце. Я встал, стряхнул воду с волос и пошел в ту сторону, где еще виден был столб пыли уезжающих шоферов.

Ларри

Толпа пленных быстро редела. Шофера разбирали людей, которые сразу переставали быть людьми, а становились домкрами – рабами. Сильных и здоровых мужчин разбирали быстрее всего. Потом холостые шофера, владельцы личного автомобиля – баггмены выбирали себе домкржен. Остались немногочисленные подростки вроде меня и хилые мужчины за всю жизнь напрягающие только глаза, чтоб смотреть и пальцы, чтоб нажимать кнопки. Впрочем, "головастиков" потом тоже забрали для работы на нефтеперерабатывающей фабрике.

Я уже думала, что мне придется идти пешком обратно в город. Что я никому не нужна, но тут через горы пыльных мешков с провизией перелез сам пыльный, как мешок, мускулистый, почти как Рендолл, одетый в черную потертую кожаную одежду баггмен. Остальные свободные жители города шоферов все еще толкающиеся здесь в ожидании чего-то, почтительно расступились, давая ему дорогу. Этого человека уважали и мне это понравилось. Я даже захотела, чтоб он забрал меня к себе в дом. И не потому, что так уж жаждала стать его рабыней, а потому что устала, хотела есть и терпеть не могла неизвестности. Да и мысли о Рендолле разрывали сердце.

Уважаемый баггмен подошел прямо ко мне, внимательно осмотрел, как осматривают у нас охотники мертвых крокодилов и спросил:

– Как жизнь, красотка?

– Паршиво, красавчик, – я не любила когда надомной так грубо шутили. Впрочем и сейчас не люблю.

– О'Кей, – сказал он. Мой ответ ему наверное понравился. – Что ты умеешь делать?

Но мне не понравилось то, что понравилось ему:

– Все, кроме как заниматься любовью и летать.

– О'Кей! Кое чему мы тебя со временем научим, а кое-чего тебе и не понадобиться.

Итак он забрал меня к себе. Но не затихли еще последние звуки смеха вызванные его шутками, как на площадь влетел, подняв тучу пыли, автомобиль. Чем больше оседало серое облако, тем чаще билось мое сердце: в багги стоял Рендолл.

– Что случилось? Кто этот человек? – спросил мой вроде как хозяин у водителя подъехавшего багги.

– Он сказал, что его выбросили с багги на переправе. Он пришел, чтоб найти свою дочь. Он уверяет, буд-то бы она здесь. Что нам с ним делать? Спайк?

Ну вот теперь я знала, что моего хозяина звали Спайк.

– Что-то мне не особо вериться, что такого громилу выбросили за ненадобностью на переправе. Кто его вез?

Показался тот шофер, которого я уговаривала не бросать Инки на полдороги.

– Это правда, – сказал он. – Но он был весь израненный и я не был уверен, что он выживет.

– Хорошо, – сказал Спайк. – Ну раз этот придурок пришел сам, его нужно к кому-то определить...

Пока шофера шумели, выспаривая себе Рендолла, я быстро рассказала Инки, что тут со мной произошло в его отсутствие.

– Пока пусть так и будет, – сказал Инки только мне. – При первой же возможности мы вернемся в город. Значит тебя здесь никто не обижал?

Я стала уверять Рендолла, что со мной все в порядке, но тут в шуме толпы появились какие-то новые оттенки и я прервала объяснения на время.

Люди расступались и в результате этих народодвижений к вновь прибывшему багги подошел живописнейше одетый человек. Он не был стар, но голову украшали пряди волос соперничающие в чистоте цвета со снегом. Лицо было покрыто загаром, необычайно сильно даже для вечно шатающихся под солнцем шоферов, словно он был негром или полукровкой. Его лицо было строго европиоидное, а одежда полностью искусственного происхождения.

– Это скафандр, – сказал мне Рендолл и я не могла ему не поверить.

Скафандр был весь увешан приборами и приборчиками, какими – то индикаторами. Некоторые из которых и стрелок то уже не имели. У меня возникла мысль, что он просто не в своем уме, как не в своем скафандре, но Рендолл меня сразу опроверг:

– Этот человек занимается лечением баггменов и их детей.

Я догадалась, что этот человек – колдун.

– Раз уж так много баггменов хотят заполучить этого человека, то пусть его возьмет Кинг, – сказал Спайк и показал своим темным пальцем с большим грязным ногтем на колдуна.

– Я обойдусь без твоих подсказок, баггмен Макфлай, – немедленно откликнулся колдун.

И мне почему-то показалось, что Кинг не обошелся без подсказок Рендолла. Не зря ведь Рендолл спросил меня, что значит слово "колдун". Я объяснила ему, что это "человек способный совершать чудеса, добрые и злые". Наверняка Рендолл захотел узнать, что это за способности.

– Я пришел сюда за этим домкром, – воскликнул Кинг и вытянул одетую в пластиковую перчатку руку в направлении Инки.

– Так показали мне священные спидометры! – я нисколько уже не сомневалась, что теперь священные спидометры будут показывать то, что пожелает Рендолл.

– Тем более. Тем более! – пробормотал Спайк Макфлай и, положив мне руку на плечо, произнес:

– Пойдем, красотка. В моем доме пора навести мало-мальский порядок.

– Иди, Ларри! – разрешил Рендолл. – Если, что я буду недалеко.

В стороне от остальных хижин стояло десять строений капитанов. Одним из руководителей вечно готовой к войне орды баггменов был Спайк Макфлай. Одним из домов на возвышении был его дом.

Мы уже входили в заваленный разным техническим хламом двор его дома, когда он вдруг сказал:

– Хотел бы я знать, кто этот парень... Надо же, пришел сюда за своей дочерью!..

– Его зовут Инки Рендолл. Он был почетным гражданином Хоккайдо, потом лучшим охотником Ореховой долины, потом первым в истории Конвикта человеком открывшим Бункер землян.

– Удивительная судьба. Откуда он родом?

– Этого не знает никто, кроме меня, а я предпочитаю держать язык за зубами.

– А откуда знаешь ты? – Спайк остановился в дверях своего дома, удивленно глядя на меня.

– Я его дочь, – выдохнула я, с интересом поджидая его реакции.

– И это за тобой он пришел сюда? – удивился еще больше Спайк.

– Скорее всего. У него нет здесь других дел.

Шутка сняла его напряжение.

– Зато у тебя есть другие дела здесь, – он показал в темную глубину дома. – Как тебя зовут?

– Ларри Рендолл, а тебя?

– Спайк Макфлай. Я не обижаю своих домкров если они не обижают меня! За работу! – баггмен вовсе не боялся Рендолла. Он просто был хорошим человеком.

Сначала я умылась сама. Потом вымела всю сложившуюся со времени постройки жилища пыль из углов на улицу.

– Если закрыть дверь, то я тебе, пожалуй , помогу, – вдруг заявил Спайк до этого праздно шатающийся по дому.

Я критически осмотрела его покрытую пылью и маслом одежду, потом тоже самое проделала с захламленным двором и сказала:

– Лучше закрыть ворота.

Спайк кивнул и закрыл тяжелые глухие створки. Он даже не догадывался, что его ждет в следующую секунду.

Но вот секунда прошла и ведро воды, выплеснутое ему на голову, вызвало у него приступ безудержного смеха. Мы продолжили работу вместе, то и дело прерывая ее, чтоб посмеяться над очередной шуткой. Я вовсе не чувствовала себя рабыней и Рендолл знал это. Он умел читать мысли.

Энтони Ранги

Эти насекомые так меня достали, что я почти не спал. Маленькие, серенькие, плоские такие. Даже и не разглядишь-то сразу, но вот цапнет и весь сон как рукой снимает. Первая тварь меня укусила в тот момент, когда я первый раз после ареста решился съесть принесенную надзирателем пищу. Я разлил похлебку по всей камере, сам весь измазался и получил по шее от стражника, потому что капли супа попали и на него.

Привыкнуть к укусам невозможно! Нужно с ними родиться, чтобы не чувствовать. Я понял! Это такая разновидность пытки: берете нормального, чистого, ни разу не кусанного человека, садите на него горсть этих вампиров и через неделю, если он не повесится на собственных носках в туалете, то будет готов выдать вам кого угодно и что угодно за возможность избавиться от этих мук. Моя неделя близилась к естественному концу. Спать я уже не мог и своим непрерывным чесанием будил привычных к укусам, но нервных уголовников соседей. Однажды негр, профессиональный убийца, прежде пойманный мной при попытке расстрелять из автомата главного инженера ДНК, а теперь мой сосед по камере, сказал:

– Знаешь что, фараон! Или ты перестаешь обращать внимание на насекомых или я сверну тебе шею!

Голос его был наполнен состраданием, а под кожей на руках перекатывались такие бугры, что я ему сразу поверил. Поверил и успокоился. Расслабился и ко мне пришел сон.

Мне показалось, что я не проспал и двух минут когда, открыв глаза, обнаружил себя висящим над бетонным полом. Подпорками мне служили нежные руки моего милосердного соседа. Он весьма рослый сам, да еще руки у него много длиннее моих, так что висел я довольно высоко и очень хотел чтоб он меня, как можно аккуратней, вернул на место.

Я не зря назвал его милосердным! Он сначала опустил меня до уровня своей груди и уже потом бросил в угол на пол.

– Но, но! Полегче с ним, Карлос. Он нам еще нужен живым... Пока!

Я почувствовал, как мурашки побежали по спине. Это был голос Берта человека мафии, человека Трехпалого Сэма. Человека, из которого в полиции выбивали сведения о Рендолле, как выбивают пыль из половиков.

– Мне конец! – воскликнул я, сжавшись в грязном углу камеры.

И сразу увидел покрытую свежезаросшими шрамами рожу Берта.

– Ты колдун, Ранги! Все знаешь заранее!

В сумраке камеры блеснули зубы Карлоса.

– Может быть, Кири, кончим его здесь? Прямо сейчас? – Карлос очень хотел избавить меня от вшей. Как известно: мертвых вши не едят.

– Только попробуй, Карлос. Тогда тебе лучше будет пойти на тот свет вслед за ним! Трехпалый сказал чтоб я привез фараона живого! Живого! Ты понял? Сэм не любит, когда что-то не так как он хочет!

– О'Кей, Берти! – мой дорогой сосед уже не хотел помогать мне.

Его самого вши вовсе не доставали.

Кто-то посигналил фонариком из темного коридора. Карлос легко подхватил меня на руки как ребенка и выбежал вслед за Бертом из камеры.

Я ехал на руках Карлоса из тюрьмы по тем же мрачным переходам, по которым меня волокли туда неделю назад еле живого. Я всегда боялся ее. Я достаточно наслушался историй про жизнь там! Сколько раз молодые парни рассказывали, как их насиловали в сумрачных камерах, как приучали к наркотикам.

– Ты доставал нас там, мы достанем тебя здесь, – первая фраза услышанная мной от местных обитателей. Однако, меня никто и пальцем не тронул. Я решил, что Кэн заботиться обо мне. Как я ошибался! Это горк Трехпалый Сэм сохранял мою жизнь и здоровье. Я всегда боялся этого места, но попав сюда, понял, что это еще не самое страшное в жизни.