Текст книги "Сердце Агрессора (СИ)"

Автор книги: Андрей Дай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

– Мистер Ранги, задержитесь на минуту,– неожиданно сказал Чейней.

Лейтенант хмыкнул, выразительно посмотрел на меня и вышел. Мы остались вдвоем с хозяином планеты.

– Мистер Ранги, я ценю Вашу смелость и ум. У вас большие возможности...

Я немедленно прикинулся дурачком. Он этого и ожидал.

– Если этого Рендолла поймаете вы, то будет предлог поменять вас местами с олухом Хауэллом...

Я улыбнулся, давая понять, что идея мне понравилась, хотя по правде сказать, не очень.

– Мистер Ранги, пора оглянуться вокруг...

Я честно оглянулся, продолжая играть дурачка, и Чейнею это нравилось.

– Наша планета богата минералами, а за свитит мы могли бы получать огромные деньги...

Я подумал, что ДНК и так не плохо на этом греет руки, но промолчал и кивнул.

– Вы могли бы стать президентом планеты, а я министром финансов...

Ага, я буду улыбаться на переговорах, а Чейней ссыпать деньги в карман.

– А Земля? Ради свитита они обязательно пошлют сюда флот !

– За три десятка земных лет мы успеем приготовиться, а этот, последний, транспорт мы придержим...

Я улыбнулся.

– Вы согласны, чтобы я помогал вам в этом деле ?

Ах вон он, как все повернул. Значит, это я должен делать переворот. Вот здорово. Значит и отвечать в случае провала должен был я. Нет, мне эта идея не понравилась, но я не стал спорить и кивнул. Прилетит транспорт, там посмотрим. Надоела мне эта псевдо власть лейтенанта. Вообще гнать нужно компанию с Конвикта...

– Вы не разговорчивы.

Я пожал плечами.

– Подумайте. Такие решения нельзя принимать наспех, – сказал Чейней и протянул руку для пожатия.

Надо же, сподобился. Видно, очень я ему нужен.

Только в машине я достал светодиск из записывающего устройства и сунул в специальный тайник на наручных часах. Прилетит транспорт, там посмотрим, а вообще планетный суверенитет – вещь неплохая.

Тень

– Эх люди, люди. Чтож вы все грызетесь-то между собой? Что делить вам, живущим короче, чем один вздох звезды. Что вы рвете из рук друг у друга? Вы счастье свое рвете! Разве можно, отобрав счастье у соседа, самому стать счастливым? Зачем вы убиваете друг друга? Зачем вам чужая кровь? Разве счастье в смерти врага? А знаете сколько вы пролили крови? Вы захлебнулись бы ею, если б она встала живой из земли...

ГЛАВА No 3.

...ПОЛНЫ СЛЕЗАМИ.

Весна уходит. Плачут птицы.

Глаза у рыб полны слезами.

Басе.

Рэндолл

Конвикт переполнял рассвет. Планета спешила жить. Растения лезли из почвы с такой скоростью, словно решили взять реванш за долгую холодную ночь. Идеально приспособленные и к жизни и к смерти лесные животные спешили жить и умирать. Лес наполнял шум лопающихся почек и ломающихся костей. И люди дышали этой атмосферой жизни и смерти.

Мне хотелось петь, прыгать, доставая ветви деревьев, таскать на плечах девчонок, идущих вместе со мной по заросшей молодым леском просеке – старой дороге, и в это же время смутная тревога не позволяла мне делать этого. Она наполняла мышцы силой ожидания опасности, руки инстинктивно сжимали рукоятки плазменных пистолетов. И это хорошо, что она была – эта тревога. Воину нельзя расслабляться.

С каждым часом солнце поднималось все выше и выше. Ветра не было, становилось душно.

После второй остановки на отдых по требованию Ларри и Мичи, начался ливень. Останавливаться не стали, одежду все равно давно уже сняли.

Когда впереди в туманной дымке показались дрожащие теплым поднимающимся воздухом скалистые горы Панцерс, начался кошмар. Пусть я могу больше, чем простой человек, пусть тело мое абсолютно подчиняется мне, но никто никогда не готовил меня к таким перегрузкам. Ох, как я завидовал местным зверям и деревьям. Вездесущая жара совершенно не доставала глубоко спрятанные корни и сердца.

Кошмарная жара, смертельная жара, коварная жара. Словно природе ТастиННое надоели шесть жалких ножек, топчущих покрытую жизнью землю. Пот покидал меня ручьями. Язык распух и наглухо застрял между зубов. Я ничего не мог с этим поделать, а девчонкам приходилось еще хуже. Мысли в голове ползли медленно, словно им вообще было лень двигаться. В глазах все плыло.

На Ларри и Мичи было страшно смотреть.

Начался подъем и в развалах каменных осыпей старая дорога потерялась. Я уже свыкся с хаосом замерзшего леса, с беспорядком человеческих построек в Шекхаусе. Здесь же был вообще кавардак каменных обломков , неожиданные переходы света и тени были еще более резки по сравнению с мягким освещением переходов Стальной планеты.

Каменная жара все больше и больше доставала меня. Закрывая глаза, я продолжал видеть пышущие жаром камни...

В один из таких моментов я потерял веру в себя.

Ларри

Мысли кружились в голове в адской пляске. Жара, жара, жара. Жара убила чувство стыда и мы с Мичи разделись почти донага. Наша тряпки нас Рэндолл. Душный лес под обрывом теперь уже казался раем. Листья деревьев повернулись ребром к солнцу, так что от них почти не было тени.

Жара была всюду, жара вездесуща. Я заставляла себя переставлять ноги. Вперед. Только вперед. Там впереди, за хребтом гигантского зверя Панцерс, вода, очень много очень вкусной воды. Большая холодная река питающая собой огромное озеро Трех Крокодилов.

Мы подходили к черному провалу пещеры, когда Рендолл вдруг остановился, сел на фантастически горячий камень и уставился в одну точку.

– Мичи ! – крикнула я.

Только, наверное, это я подумала, что крикнула. Мичи, не обращая на меня и на Рендолла никакого внимания, продолжала переставлять ноги.

– Мичи, мать твою...! – ноль внимания.

– Мичи, сука! С Рэндоллом, что-то! – вместо крика у меня из горла вырвалось какое-то бульканье и я поняла, что Мичи меня не услышит. Мне оставалось только найти камень и кинуть в эту наглую девку.

– Что ты хочешь? – прошептала Мичи сухими обветренными губами.

Цель была достигнута. Усталость победила меня. Разговоры на жаре и бросание камня отняли у меня последние силы. Я уселась на камень рядом с Рэндоллом. Минутой спустя к нам приковыляла Мичи.

– Его надо в тень ! – прохрипела она.

Я кивнула.

– Эй, ты, бугай ! – Мичи пнула Рендолла по ботинку. – Вставай.

– С ним не все в порядке.

– Сама вижу, – Мичи начинала злиться. – Вставай, урод...

– Мичи, перестань, – мне пришлось встать и защитить от разбушевавшейся Мичи беззащитное тело Рендолла. – Нужно дотащить его до пещеры!

Мичи села рядом и попробовала заплакать. Рот ее искривился, но из глаз не капнуло ни единой капли. Отчаяние не смогло выпросить у организма ни грамма влаги.

– Ладно, Мичи, вставай. Нужно утащить его в тень.

Девушка послушно встала и взяла Рендолла за руку. Я за другую. До пещеры было шагов пятнадцать. Пятнадцать шагов, каждый из которых достоен ордена за отвагу и упорство!

Какое облегчение испытала я, когда, наконец, смогла вытянуть исцарапанные об острые края камней руки и ноги в сумрачной прохладе пещеры. И не было больше сил, даже чтобы по удобнее усадить Рэндолла, которого мы попросту уронили у самого входа. Глаза сами собой закрылись...

Джозеф Чеймер

Глаза сами собой закрылись. Разум еще помнил изображение индикаторов на пульте, но вот среди светящихся звездочек и столбиков вдруг появился лежащий на камнях в не удобной позе человек.

– Эй, приятель, с тобой, наверное не все в порядке ! – пронеслось у меня в голове. И человек, совершенно неожиданно для меня, ответил:

– Это ты?! Ты опять пришел? Как ты сумел это? Кто тебя учил? Кто ты? Откуда ты?

– Ты жив ?

– Как видишь. Кто ты?

– Я землянин, а ты ? Ты Рендолл ?

– Да. Ты слышал мой разговор с Тэнно?

– Да. Зачем ты на Конвикте?

– А ты?

– Я еще на орбите, в звездолете. Я здесь третий офицер.

– Значит вас там много.

– Да много. Так зачем ты на планете ?

– Моей родине нужен свитит.

– Моей родине тоже он нужен. Мы первые нашли его и именно люди добывают его.

– Мы тоже люди... А знаешь ли ты, какой ценой вы берете "минерал холодного огня"? Он мстит вам за то, что вы берете его грязными руками осужденных на смерть...

– Минералу все равно, какими руками его отламывают.

– Ты не понял меня, землянин.

– Может быть, Рендолл, может быть.

– Как тебя зовут ? – Рендолл перевел разговор на другое.

– Джо, а тебя ?

– Инки. Кто тебя учил ?

– Чему?

– Ты сейчас разговариваешь со мной, у нас этому учат. Само это не приходит.

– Ко мне пришло. Хотя я такой же, как все.

– Все земляне могут то, что можешь ты? Почему тогда ваши потомки на Конвикте и остальные земляне с твоего звездолета не говорят со мной так, как ты?

– Наверное, они просто не пробовали.

– Значит они и не могут. Хорошо, значит я правильно оценил своих врагов.

– Врагов ? Ты один пришел воевать с нами? Что ты знаешь о нас?

– На Стальной планете меня научили узнавать все о врагах, прежде чем нападать. Сейчас я готов к атаке.

– Ты пришел со Стальной планеты? Она что, действительно стальная? Расскажи мне о ней, – несмотря на явную угрозу, меня доставало любопытство.

– Хорошо, только потом мне прийдется тебя убить.

– Рассказывай. Я надеюсь выжить, – я прожил совсем, чтобы так просто поверить в обещанную смерть от человека, валяющегося где-то за тысячу километров.

– Что ты хочешь услышать о Стальной планете ?

– Все, что ты мне скажешь, мне интересно.

– Странные вы люди... ну слушай... и смотри.

На экране моих век появилось изображение: знакомое лицо космоса. Незнакомые звезды знакомо подмигивали несколько секунд, пока их не закрыла тень колоссальной величины стального шара. Она не была достроена, эта рукотворная планета. На блестящем каркасе недостоющей части копошились белые точки людей. Из многих тысяч отверстий вылетали многие сотни тысяч небольших звездолетов. Рендолл показывал мне свою Родину с высоты взгляда Бога и голос его самого звучал, как голос Бога:

– Стальная планета имеет диаметр, равный примерно 1/3 диаметра Конвикта. Населяют планету около пятидесяти миллионов людей. Около пятидесяти тысяч из них – это воины Тэнно...

Стальной мир приблизился настолько быстро, словно я вместе с Рэндоллом упал в одно из отверстий-шлюзов. И я подумал, как же нужно учить пилотов их звездных лодок, чтобы на такой скорости влетать в столь небольшие отверстия.

– ...В определенное время дети начинают ходить в специальные обучающие холлы и уже скоро компьютеры определяют наклонности будущего гражданина планеты. Далее начинается профессиональная подготовка. Дети редко получают ту же профессию, что у их родителей. Мой отец, Рендолл, был воином...

Теперь Рендолл показывал мне внутреннее устройство Стальной планеты. Перед глазами проплывали разнообразные залы, переходы, светолифты, жилые комнаты. Все помещения сияли чистотой, растения в оранжереях так и светились здоровьем. Множество людей попадалось нам на пути и ни одного среди них не было, болезненно выглядевшего или тем более имеющего какие либо врожденные отклонения или уродства.

– Рэндолл, а куда девают детей уродов ?

– Детей уродов? А разве они вообще бывают?

Коридоры становились огромными ярко освещенными галереями.

– Эти галереи сходятся в сердце планеты, во дворце Тэнно...

Промелькнул образ старца.

– Это и есть Тэнно?

– Да, это его теперешний облик. Он его выбрал на ближайшее время.

– Значит он может выбирать себе облик?

– Да, Тэнно может. Он может все.

– А сколько ему лет?

– Лет?

– Ну... сколько раз Конвикт полностью облетел вокруг своей звезды с тех пор ,как Тэнно родился?

– А сколько раз Конвикт облетел звезду с тех пор, как ты родился?

– Чуть меньше одного.

– А сколь долго ты будешь жить ?

– Около десяти лет Конвикта. А ты?

– Это может знать только моя Судьба.

– Сколько ты уже прожил?

– Полтора года.

– А Тэнно ?

– Сто шестьдесят пять и одна восьмая года.

– Сколько ?

– Ты хорошо меня слышал.

– Это значит 4293 с хвостиком земных лет. Ты уверен, Рэндолл, что человек может столько прожить?

– Тэнно не человек. Он Тэнно.

– Как это не человек? А кто тогда ...

– Ты уже достаточно узнал, чтобы умереть...

Коридоры Стальной планеты побежали у меня в глазах и вскоре внешняя броня осталась далеко позади. Безжизненные звезды вступили в свои права. Но ненадолго. Рендолл заставил их быстро померкнуть, и я снова видел только неудобно лежащего в безымянной пещере человека.

– ...Я обещал тебя убить после того, как расскажу о Стальной планете – ты согласился. Я рассказал, а ты УМРИ.

Мои глаза не служили больше мне, сердце застучало с переборами и руки-ноги быстро холодели. Будучи в полном сознании я умирал.

– Нет,– прошептал я безвольными губами и попробовал пошевелить рукой.

– Нет! – закричал я ,когда челюсть сама открылась и в глазах стало все расплываться.

– Нет! – крикнул я вбегающим в рубку силуэтам людей и утонул в темноте.

Рэндолл

Я победил и поэтому снова верил в себя. Несмотря на то, что я только отвечал на вопросы, я много узнал о землянах и о выходцах с Земли. Мое представление о их Родине постепенно складывалось. Прийдя в себя в пещере, где я неизвестно как оказался, что меня немного беспокоило, я стал укладывать капли информации о Земле в сухую пока лужу знания.

Все, как один, говорят о необычайной красоте Земли. Следовало разобраться – были ли это просто красивые легенды о прародине или чистая правда. Средняя продолжительность жизни людей, судя по состоянию их организмов, на Конвикте не превышала трех лет и это в то время, как, по словам Джо с корабля "чистых" землян, он сможет прожить лет десять. Значит, условия жизни на Земле, как минимум, в три раза лучше конвиктских. И на Родине Человечества строили огромные, способные нести большое количество людей и грузов, корабли. Ведь как то же привезли на Конвикт каторжников. Но с другой стороны, если у человека есть все, зачем ему совершать преступления против законов планеты и в конце концов попадать на рудники Конвикта? Виновато или правительство поддерживающее несправедливые законы или все устройство общества, в котором было возможно принятие этих законов и вследствие этого недостаточно высокий уровень жизни для отдельных групп? Одной из причин неполадок в их обществе может быть наличие денежной системы. Тот кто имеет большее количество единиц денег, имеет более высокий уровень жизни, а остальные, естественно, стремятся достичь этого уровня. И далеко не все выбирают честный путь для достижения цели.

Поразительна беззаботность землян. Страшной ценой они платят покоренным планетам – жизнью и здоровьем. И занимаются освоением новых планет обычно самые сильные, самые умные, самые хорошо обученные. А потом туда привозят лентяев и преступников. Похоже, что на Конвикте время освоения уже прошло.

Ну и что мне за дело до них?! Чем слабее соперник, тем проще с ним бороться. Правда, вот чем сильнее, тем интереснее...

Итак, война продолжалась. Пора в путь. Отступление – это тоже способ вести войну.

Ларри и Мичи не в состоянии были идти сами, пришлось их нести. Я верил в себя и жара, так достававшая меня раньше, теперь ни как не отдавалась на моем организме. Я просто испытывал блаженство, напрягая мышцы. Приготовившись долго нести девчонок, я был несколько разочарован, когда сначала ноги вынесли меня на довольно хорошо утоптанную тропу, а потом и на усыпанный обтесанными водой валунами берег реки.

Как зачарованный, я стоял на берегу этого большого горного ручья. Вода нежно-нежно зеленого цвета, подсвеченная одуревшим от натуги испарить это живое противоречие, светилом весело смеясь, прыгала с камня на камень. Создавая мириады брызг, легко ворочая камни, река создавала такое количество хаоса, какое я не видел даже на покрытых каменными обломками склонах гор Панцерс.

Пришло время вспомнить о справедливости. Ларри и Мичи тоже имели право увидеть это чудо.

– Проснитесь, – сказал я мысленно девчонкам.

Они сразу открыли глаза, но в глазах у них еще не было чего-то, что делает человека человеком. Они открыли глаза, полные пустоты. Пришлось положить их на камни, куда долетали ледяные брызги необычайно холодной для этого времени суток воды.

Превращение живых манекенов в людей было стремительным и сопровождалось бешеным смехом, фырканьем и невнятными возгласами. Долго девчонки в облаке брызг не продержались, уже через минуту они выскочили оттуда мокрые, как сама река, и с сияющими, как озверевшее солнце, лицами. Потом, правда, они немного смутились, вспомнив, что полностью обнажены, но после торопливого облачения в одежды хорошее настроение к ним быстро вернулось.

– Рэндолл, как здесь здорово!– воскликнула Ларри, оглянувшись. – Смотри какой здесь лес.

К своему стыду до возгласа маленькой девочки я на лес и внимания не обращал. А стоило. Лес действительно был замечательный. Деревья, никогда днем не страдающие от жары, были покрыты светло-зеленым мхом, свисающим с веток, как борода дряхлого нечистоплотного. Лесным великанам наверняка больше нравилось вот так стоять, плотно сомкнув ряды, у животворной реки, чем биться с соперниками за каждую каплю влаги вдали от нее. Их жизненный уровень был выше, чем в остальном лесу и они не желали уступать свое место ничему другому. Могучие корни, как насосы, качали воду. Могучие стволы передавали ее вверх к листьям и плодам. Плоды падали, гнили и, смешиваясь с водой, нужные дереву вещества снова и снова поднимались к листьям и плодам. Вот он – символ земной империи! Корни – это завоеванные планеты, которые работают на сердце империи. Ствол – это рудовозы и космические рефрижераторы. Листья– это бездельники, которые имеют самый высокий жизненный уровень и делают вид, что правят империей. А плоды – это те подарки, которые правительство заботливо посылает на свои планеты – колонии, ну, например, те же каторжане...Ох как они здорово гниют здесь на Конвикте. Зато регулярно отсылают к сердцу желанный свитит.

Ну да ладно, с Землей я еще надеялся встретиться, а пока мне на глаза попалась та самая тропа, что выходила к реке. Теперь она тянула свою многострадальную спину вниз по реке и терялась за солидной величины валунами. А над мрачными громадами валунов вилась тоненькая струйка дыма.

Мичи и Ларри уже тоже заметили этот сигнал опасности.

– Что будем делать ? – спросила Мичи.

– Тихо, – приказал я девчонкам. – Я пойду вперед. У валунов вы остановитесь.

Девчонки жестами показали свое согласие, я вытащил из-за пояса плазменные пистолеты и, стараясь тихо ступать по шатким камням, пошел к дыму.

Пошел и вскоре убедился в относительной безопасности источника беспокойства. На широкой песчаной излучине реки стояло несколько надувных временных домиков, горел костер, у расчищенной площадки для какой-то летающей машины была навалена куча бочек и ящиков. У костра копошился только один человек. Оружия нигде не было видно.

Я подождал еще несколько минут, послушал импульсы разума на сотню шагов вокруг. Во временных домиках людей или горков не было. Не произнеся ни звука, я позвал сидящих за валуном девушек. Потом спрятал пистолеты и вышел из укрытия.

Вот он удивился. Но виду не подал. Долго смотрел, щуря свои серые глаза, на нас против солнца, потом широко улыбнулся и сказал:

– Привет.

Ларри быстро освоилась и ответила :

– Привет. Я Ларри Рэндолл, это мой отец Инки Рендолл и двоюродная сестра Мичи Катетт. Мы идем в Хоккай-до.

– Странная у вас, однако, дорога. В это-то время суток... Меня зовут Ганс Кукушкинд.

– Помалкивай ! – подумала Ларри, явно обращаясь ко мне.

Я и не собирался вмешиваться – был поглощен чтением мыслей Кукушкинда. Ганс уже рассказал мне, что их здесь семь человек: трое геодезистов, трое геологов и водитель летающей машины. Потом он стал лихорадочно придумывать причину их здесь пребывания. А Ларри продолжала выдумывать. Ее фантазия, казалось, не знала предела:

– Мы живем, вообще-то, в Ореховой долине, но дядя Ацтек приехал за нами из города, и мы гостили у него...

Мысли Ганса лучше просачивались сквозь кости черепа чем слова сквозь плотно сжатые зубы. А думал он о поразительнейших вещах. Ну, например, об огромном месторождении свитита под скалами хребта лейтенанта Ринсса, об загадке развалин поселка Ла Легран, о неправдоподобности рассказа этой маленькой лгуньи. Ну насчет последнего я быстро его успокоил, а то он уже начал вспоминать, где поставил свой "винчестер". Покопавшись в его памяти, удалось выяснить, что "винчестер" – это огнестрельное не нарезное крупнокалиберное оружие. Ганс Кукушкинд окончательно успокоился, что Ларри немедленно приписала к своим ораторским способностям.

– Ну ладно, -сказал он. – Что мы стоим-то. Пойдемте чай пить.

Мичи Катетт

Деревья бежали вдоль реки. А мы плыли на плоту и смотрели на них. Метров через четыреста ниже лагеря геологов речка успокоилась, ее дикий смех утих, и стало возможным наше плавание.

У гостеприимных геодезистов мы хорошо поели, отдохнули, поговорили, построили плот и мило попрощались. Мы с Ларри перецеловали небритые щеки мужчин, Рендолл пожал руки, ласково улыбнулся и оттолкнул плот.

Хорошо плыть. Лучше плохо плыть, чем хорошо идти, тем более хорошо плыть, когда плохо идти. Хорошо плыть, только немного скучно. Впереди Хоккай-до.

Энтони Ранги

Большой шмон – это Большой Шмон. Большой шмон – это всегда много работы и много шума. Последний раз мы его проводили в городе, когда кто-то взорвал пути монорельса вместе с полностью загруженным очищенным свититом поездом, а потом минерал растащили горки. Ни один уважающий свое потомство и жизнь человек не прикоснулся бы и пальцем к миллиграмму этой гадости, а горкам уже все равно нечего терять. Но тогда мы знали, где искать и что искать.

Теперь я искал этого наглого живучего инопланетянина и тех, кто ему помогал. А тысяча моих подчиненных искали грабителей кассы ДНК и того человека, который провел их в здание научного центра компании. Мои парни, в отличие от меня, рыли землю носами в тщетных поисках, а я поторапливал их и ломал голову над тем, где же мне искать Рэндолла. Я просто представить себе не мог, как мне выудить секреты непобедимости у него в случае, если он попадется мне в руки. И если бы сам Чейней не читал раз в десять часов донесения бригадиров, я бы и пальцем не пошевелил, чтоб найти этого ублюдка, задавшего мне столько беспокойств.

Не особенно усердствуя, я для начала выяснил поминутно все передвижения Рендолла от дверей научного центра и до столь интересовавшей его комнаты лаборатории. Видеокамеры засняли каждый его шаг, а заодно и каждое движение парней, которых он привел к кассе. Один из наших платных осведомителей опознал гангстера.

– Этого парня часто видят рядом с Трехпалым Сэмом, – сказал осведомитель и этими словами начал Большой шмон.

А Трехпалый Сэм плевал на шмон. Плевал, как и в случае с монорельсом, только наверное еще с более высокого утеса. Мои парни искали его семьдесят часов и не нашли, а за это время весь город можно перерыть сверху донизу. За семьдесят часов парни взяли чуть меньше сотни горков и людей из его банды, но ни один из них ни сном ни духом не ведал, где сейчас главарь. Зато все горки только и болтали о переполохе в подземельях их короля, и еще ходил слух, что Властелина горков больше нет.

У одного из выходов подземелий патруль нашел мертвого стражника. Офицер был убит из плазменного пистолета вроде того, что торчал из-за пояса Рендолла в здании ДНК. Горкам показали стереоизображение Рэндолла, и они со страхом в своих ящерьих глазах, опознали инопланетника. Да, это он убил короля горков и еще много-много их братьев. О причине такого поступка они ничего не знали. Чейней предложил отпустить арестованных жуликов и аферистов, отправив их с предложением о неофициальной встрече к Сэму.

Я не особо люблю иметь дело с горками, но отказаться не мог. И Сэм тоже: под угрозой полного уничтожения его банды ему пришлось согласиться.

Встреча была назначена в одном из публичных домов Баттер – тауна. В публичном доме "Только для людей" !

Хорошо сидеть в кабинете комендатуры с включенным кондиционером и отдавать приказы. Хорошо кататься в дорогой машине с охлаждением салона из прохладного кабинета в прохладный кабинет по изнывающей от жары пустынной улице. У меня, к сожалению, такой машины не было.

Спина быстро намокла, даже в трусы стекали струйки пота. Жаркий ветер бил из открытых окон машины. Я попробовал поднять стекла, заранее зная, что это не поможет, и моя интуиция снова не подвела, духота стала вообще невыносимой. А подлая река вместо того, чтоб навевать прохладу, вообще перешла из жидкого состояния в газообразное, и над городом повисло душное марево.

В Баттер-тауне слегка дул ветерок. По пустым, воняющим асфальтом, улицам вяло катались обрывки газет, пачки из под сигарет и листы отвалившихся от стен реклам. У публичных домов на темном асфальте сияли всеми цветами радуги пятна использованных презервативов. Вонь стояла кошмарная! Дворники и ветер пасовали перед этой вонью.

У нужного места я остановил машину. Меня уже ждали. Дверь открылась легко, пропуская в обширный холл, где потели в ожидании клиентов наивные проститутки. На миг меня поразило их упорство: краска текла у них с бровей и глаз, а они все сидели и ждали. Но потом я сравнил их с собой. Какого черта я потащился по этакой жаре в душной старой машине в этот рассадник заразы к вонючему покрытому слизью горку?!

– Эй, бэби, хочешь хорошо провести время ? – обратилась ко мне одна из девиц.

Она сильно смахивала на пространство за дверью. Такая же грязная, жаркая, голая и вонючая.

– Найди себе горка, это как раз для тебя ! – я нашелся, что сказать, хотя никогда особо не умел разговаривать со шлюхами.

– Мне нужна мадам Дзе, – сказал я.

Девка хмыкнула и отвернулась. Никто и не пошевелился, чтоб показать мне дорогу. Жара, лень двигаться. Я их понимал и поэтому не обижался.

Пришлось бы самому искать, да нашлась добрая душа, сказала этаким томным ленивым голоском :

– Второй этаж, розовая дверь с лотосом.

– Спасибо, мисс.

Кто-то хихикнул, я глубоко вздохнул и пошел наверх по скрипучей пластиковой лестнице.

Женщина, вставшая мне навстречу, вовсе не походила на сложившийся в моем воображении образ толстенькой монголоидки. Тем более удивительна была ее фамилия. У нее были чисто восточно-европейские черты лица, отличная, крепкая фигура и явно восточная фамилия.

– Мадам Дзе ? – воскликнул я.

Мне было просто приятно смотреть на эту женщину в расцвете лет. Даже настроение улучшалось.

– Да. Чем могу служить? – улыбалась она очень даже мило. Жаль, что пришлось ее немного огорчить.

В подобных заведениях слегка недолюбливают людей моей профессии, хотя вовсе не имеют для этого оснований. ДНК запрещает, а следовательно и полиция практически принадлежащего компании города, обслуживать в заведениях "только для людей" горков. Для них есть специальные дома терпения, где работают только абсолютно бесплодные женщины. Мы иногда проверяем, как соблюдается этот неписаный закон, в этом и заключается вся причина нелюбви.

Я показал мадам Дзе свой жетон, – улыбка потухла. Она собиралась что-то сказать, но я ее опередил.

– Мне нужен Трехпалый Сэм. Он знает, что я должен придти.

Дзе побледнела, что сделало ее еще более привлекательной и все-таки нашла в себе силы снова слегка улыбнуться. Ох, как я понимал ее. Мне самому на ее месте было бы не до улыбок.

– Пойдемте, мистер Ранги, – она была внимательна. Это редкость, когда люди успевают прочитать мою фамилию на жетоне. Всем приятно слышать свои имена из уст почти незнакомого человека. Она это хорошо знала и хотела быть любезной со мной.

Мы спустились вниз на дорогом гидролифте, спрятанном в трубе вентиляции, и вступили в совсем другой мир. Стены покрывали листы дорогого пластика, а не дешевой краской, как наверху. Мозаичный пористый пол и редкие в широком коридоре деревянные богато украшенные двери создавали впечатление первоклассной гостиницы.

– Подождите меня здесь, – тихо сказала хозяйка и показала своей маленькой ручкой на кресло у журнального столика полного эротических журналов.

Я покорно сел, и она скрылась за самой дальней от лифта дверью.

Моя профессия научила меня ждать. Но ждать не у двери, за которой паршивый горк занимается своими делами, забыв про меня. Подождав минут десять, полистав журналы с голыми девками на картинках, я решительно встал, подошел к заветной двери и пинком распахнул ее.

Мне бы очень не понравилось такое вторжение, если бы я был на его месте. В этом мы с ним оказались похожими. Впрочем, мне тоже не понравилось то, чем он там занимался. Мадам Дзе листала журналы, как и я несколько минут назад, а Трехпалый Сэм, эта слезящаяся гноем тварь, ТРАХАЛА ДЕВКУ !

– Скотина ! – вспылил я и тут же замарал себе туфель о его слизь.

А потом пожалел о своем поступке – увидел, как его половой орган втягивается в кожистый мешок. Зрелище было настолько мерзким, что пережеванная за завтраком пища , как ртуть в градуснике, подошла к отметке "приготовиться к выходу".

– Мадам Дзе, заберите свою суку, – я начинал выходить из себя и уже почти кричал. – И обе – марш отсюда !

– Но я должна принять душ и ..., – начала девка, видимо, не зная с кем имеет дело.

Я тут же ее возненавидел и окончательно покончил с чистотой своего правой туфли. Девка отлетела к двери, Дзе подхватила ее и через мгновение дверь за ними закрылась. За это время я вспомнил о цели своего визита и слегка успокоился, но горку я об этом не сказал, ему нельзя было давать опомниться. Я продолжал орать:

– Где Рендолл? Тварь, куда ты спрятал его? Где деньги из кассы компании?

– Сержант, мои парни не выпустят тебя. Ты мертвец, сержант! -прохрипел горк и мне пришлось, слегка пожалев свои почти новые туфли, пустить в дело не задействованную прежде левую ногу.

– Где Рендолл?! Если ты не скажешь, где он, я вернусь сюда со всей полицией города и забью тебе в задницу , если она у тебя есть, всех твоих парней!

И он понял, что я не склонен к шуткам.

– Его нет в городе.

– Где он ?

– Спроси у Берта .

– Кто он ?

– Негр, шулер. Ищи его по кабакам, если, конечно, сможешь выйти отсюда...

Теперь я мог идти. Нужную информацию я получил.

– Тебе повезло, горк, что ты сам согласился на эту встречу! Если б я сам нашел тебя, сейчас ты был бы уже мертв.

– Иди, иди, тебя ждут! – прохрипел он и забулькал.

Наверное так они смеются, эти вонючие горки.

Я достал плазменный пистолет из кобуры и улыбнулся. Он перестал булькать...

Странно, но мне дали подняться наверх. А вот выйти из лифта оказалось делом хлопотным.

Их пистолеты стреляли тихо, как бы даже стыдливо, зато мой огнемет бухал, как безоткатная пушка. Если я промахивался, то в стенах оставались форточки. Неровные такие, обугленные. Мадам Дзе это наверняка огорчило.

Вскоре я отвоевал коридор. Попасть отсюда на улицу было делом пустяковым. Я выбил все равно уже безнадежно испорченным многострадальной туфлей, надетой на мою ногу, дверь, распугал какую-то парочку и с разбегу выпрыгнул в окно. Карниз второго этажа не так уж и высоко от асфальта, но я все же вывихнул ногу, исцарапался и потерял невезучую обувь.