Текст книги "Сердце Агрессора (СИ)"

Автор книги: Андрей Дай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Этот вопрос постоянно болтался в его мозгах и я решил ему ответить:

– Потому что ты знаешь мое имя, а его никто не должен знать кроме моих друзей. Иначе это может стоить мне жизни. Сейчас же это будет стоить жизни тебе!

Мне очень не хотелось убивать его, но слишком много здесь людей желало его смерти и я не должен был их разочаровывать.

– Я не знаю твоего имени! – вопили его мозги.

– Мое имя приводит в трепет всю стражу Конвикта. Горки, слыша обо мне, пускают особенно зеленые сопли, а желтолицые жители Хоккай-до восторженно орут. Обо мне слышали баггмены, как о невероятно живучем и смелом человеке, а экипаж земного корабля все еще думает, что им не на чем будет лететь домой, потому, что я проник в их склад – Бункер. Мое имя Рендолл. Мой отец тоже был Рендолл, значит я Рендолл, сын Рендолла ! – мне было очень приятно говорить о себе, но теперь бандита нельзя было не убить. Он теперь много знал. Я опустил его так,что он почти касался ногами пола и резко дернул вверх за голову. Как я и расчитывал, позвонки разошлись и он сразу умер.

– Ты мертвец, парень, – печально сказал один из каторжан. – Они не простят тебе этого.

– У меня с ними проблем не будет ,а вот я для них это проблема.

– Оглянись, парень.

На свободном пятачке между нар сгрудилась вся русская банда. И у всех в руках были ножи. Кто-то присвистнул.

– Знаешь что, парень, – сквозь зубы проговорил земледелец утопивший свою машину. – Меня зовут Антон Русов, я тоже русский, но мне совсем не нравятся порядки в нашем блоке.

– Инки Стратфорд.

Антон встал рядом со мной.

– Мы знакомы, – сказал Уве Лингредсон и присоединился к нам.

– Как ты думаешь, Ян, кто победит? Ставлю сто кредитов против десяти, что банда порежет этих троих в куски, – сверху на манипуляторах висели два стражника с автоматами.

– Не соглашайся, Ян, – выкрикнул кто-то из бандитов. – Проиграешь.

Тем временем к нам присоединилось еще пара человек – почти мэр и угонщик гравибилей с планеты Итали. Квазимэр занялся выламыванием стального прута из спинки нар.

– Ого, – воскликнул сверху Ян. Голос был молодой и звонкий. И так это всех удивило, что каторжане немедленно задрали головы к потолку. – Тут уже не до пари, Ску. Они запросто перебьют друг друга, а работать еще и не начинали. Нас с тобой не похвалят. Вызывай кросскоманду, а я пока их водичкой побалую.

С обжигающей силой, сверху ударила струя воды. Каторжане уже знакомые с этой процедурой немедленно скрылись под нарами. Вода на полу собиралась в струйки и затекала под их псевдо крыши, но никто не хотел покидать свое убежище.

После того, как тугой водяной жгут прошелся по моей спине, я почувствовал, что стоя на ногах не выдержу столь сильный напор второй раз. Поэтому поспешил нырнуть под нары.

Сквозь шум воды и ругань каторжан мы услышали, что открываются ворота. Через несколько секунд воду выключили и усиленный громкоговорителем голос сказал:

– Всем немедленно встать!

– Сейчас придут парни из кросскоманды и разделят нас всех по десяти разным блокам, – пояснил Антон. – Если мы хотим продолжать наши разговоры – нам стоит держаться ближе друг к другу!

Предложение было не лишено смысла и мы, выбравшись из убежищь, встали рядом.

Кросскоманда действительно делила людей на десять равных кучек. Делала она это весьма умело, причем ни один из парней в команде даже не притронулся к нам пальцем. Для этого у них были стеклосталевые щиты и дубинки.

Наш план удался. Нас гнали по временному, холодному пластиковому переходу в другой блок, но мы бежали вместе. Ребристая кишка переходника все дальше и дальше отодвигала нас от блока, где я пробыл всего часов шесть, а мои друзья почти сутки. Нас было шестеро, проблемы с русской мафией остались где-то далеко позади и я не скажу, что мы горевали, покидая блок МА-81.

Наконец, когда мои друзья уже запыхались, мы уперлись в холодную чугунную дверь. На ней полуоблупившейся краской было намалеванно: МВ-120.

– Мы очень далеко от той мафии и это хорошо. – сказал угонщик с Итали. Но мы очень близко к этой и это плохо.

– Почему ты думаешь, что мафия есть и здесь? – Уве наконец отдышался и как настоящий ученый сразу потребовал доказательств.

– Мафия бессмертна. Там на Итали, я угонял гравибили и продавал их за пол цены людям мафии. Когда эту мафию выловили и распихали по каторгам, а я сидел на капоте ворованной машины и думал куда ее деть, ко мне подошел человек и сказал : " Не печалься, сынок, мы будем всегда! Теперь будешь продавать тачки нам!" Вот так-то...

Я мог спорить с ним. Я видел город, где не было мафии вообще. Ей там просто нечего было бы делать. Этот город – Стальная планета.

Ворота начали свой путь в стену. Едва образовалась щель в которую мог пролезть человек, мы вошли в блок, не дожидаясь чувствительных подсказок дубинками. Пролезли в щель и оказались в другом мире.

Здесь царил дым. Множество людей убивали время, вдыхая какой-то дурманящий, выходящий из тонких металлических трубочек, смрад. Внутри трубочек что-то клокотало и у некоторых курильщиков это вызывало приступ неудержимого детского смеха.

– Ублюдки, – Антон сплюнул на пол. – И сюда эту отраву притащили!

– Что они делают? – спросил я.

– Разве у вас на планете нет наркоманов?

– А кто это?

– Здесь не растут дурманящие разум растения?

– Мне такие не известны. Да им и некогда дурманить. Им нужно до полдня успеть ожить, распуститься, зацвести, дать семена и приготовиться к полуденному пеклу.

– Благословенная земля. Прекрасная планета ,– пробормотал Уве. – И эти подонки устроили здесь каторгу...

– Не огорчайся, Уве, – его шепот не мог не вызвать улыбку, тем более у жителя Конвикта. – Я потом расскажу тебе о планете другие подробности. И советую тебе сменить мнение о ней. Не то она тебя слопает вместе с oaieie восторгами... Не обижайся, Уве,.. пойдемте поищем, где притулить свои кости.

Мы быстро нашли несколько пустующих нар и забрались на них с ногами. После пятиминутного препирательства с чернокожим продавцом опия и небольшой стычки с одурманенными защитниками продавца нас, наконец, оставили в покое и мы могли говорить спокойно. Впрочем, угонщик сразу захрапел и Антон вскоре присоединился к нему. Так что разговаривать мы остались втроем.

– Забыл представиться, – воскликнул квазимэр. – Мое имя Деб Тикарам... Ну вообще-то полное имя Дебют Роджер Сю де-Тикарам ла Вьет. Мои предки были, что то вроде губернаторов одного из штатов на Весте, а я вот...

– Ты очень хочешь вернуться на Весту? – финна почему-то очень занимал этот вопрос.

За долю секунды до того, как он задал его этот же вопрос он задал себе. И получил ответ. Он не хотел возвращаться обратно.

– А сам ты не хочешь вернуться? – мне интересно было, что же его так мучает, если он уже даже сделал выбор.

– Не знаю, Инки. Скорее нет, чем да. Тебе не понять, ты никогда не покидал планету, на которой родился и вырос...

– Ты не прав. Я тоже недавно на Конвикте.., – я испугался: они конечно мои друзья, но сколько уже раз друзья становились вдруг врагами, а враги друзьями. Природа, создавая людей, не особо заботилась о постоянстве их сути.

Я проболтался! Я не мог контролировать себя! Я так сильно расслабился? На Стальной планете меня бы не узнали. Болтает лишнее, думает прежде чем убить явного врага, друзей завел – разве таким меня воспитывали? Воин Тэнно не должен быть таким! Меня охватило отчаяние. Я уже хотел позвать Тэнно по личной связи и повиниться перед ним. Я даже знал, что он мне скажет в ответ: "Принеси мне эту беременную трассом планету в подарок. Заставь этих людишек работать на тебя и твой сын отправится искать планету себе!" Вот, что он мне скажет! И я сейчас... Вот, задница вонючая! Разрази меня гром.

– Эй, врача... Есть тут врач.., – до меня долетели, наконец, звуки.

Думая о своем, я совершенно выключился и мои новые друзья начали обо мне беспокоиться.

– Все нормально. Я задумался немного...

– Ничего себе задумался! – воскликнул Уве. – У тебя пульс был двенадцать ударов в минуту... Как у умирающего... лебедя...

Смех моих друзей разбудил всех наркоманов. Они приоткрыли свои бездумные стеклянные глаза и, решив что четверо хватающихся за животы от смеха мужиков, это часть их галлюцинаций, снова ушли в небытие.

Мне было не до них дела. В конце концов, каждый имеет право умереть так и там, где и как захочет. В мире есть множество способов умереть. Наркомания в любом виде – это просто триллион первый способ и больше ничего.

Мне не было до них дела. Я уже любил эту проклятую погодой планету вместе с этими наркоманами, баггменами, фермерами и мне совсем не безразлично было будущее людей. Меня не интересовал десяток наркоманов, но мне не безразлична была судьба сотен тысяч остальных.

– Если я задержусь здесь, то выйдя я могу найти уже лишь развалины городов! – говорил я себе.

Нужно было на рассвете, как максимум, овладеть своей звездной лодкой и найти врага. Любой ценой!

– Нужно бежать, – проговорил я, наклонившись к головам друзей так, чтоб не услышали лишние. Побег это рискованное дело и я не хотел лишний раз рисковать.

– Что прямо сейчас? – Антон принял меня за идиота.

В конце концов, если он хочет оставаться здесь еще на пятьдесят местных суток, то это его личное дело. Тогда пусть убирает свою задницу от нас подальше, чтоб не было соблазна сболтнуть лишнее. Я ему тогда так и сказал:

– Не хочешь, так и скажи, а только я не глупее тебя. Не хочешь дышать вольным воздухом, дыши этим дымом.

– Хорошо, хорошо. Не обижайся. Просто, то что ты предлагаешь – это нереально! Еще никто не сумел преодолеть три ряда проволоки и всякие штучки между ними...

– Поле Омена! Но разве я сказал, что мы будем лезть через стену? медлительность хлебороба уже стала меня раздражать.

– Хорошо, я молчу.

– Насколько я знаю, нас повезут на грузовиках к руднику, а это сто сорок километров. За время пока нас будут везти можно сбежать тысячи раз, но...

– Но дорога идет по дну каньона Раскаявшихся. На стены залезть – это мертвый номер. От города нас отделяет зона, а от гор рудник, – подхватил угонщик.

– Правильно, Тото..., – мне понравились его рассуждения по поводу побега, было заметно, что его тоже волнует эта проблема.

– Стоп! – вскрикнул он, едва я открыл рот чтоб продолжить. – Откуда ты знаешь, как меня зовут? Я не говорил этого!

Рука италийца скользнула по ноге к ботинку и через мгновение у него в руке родился нож. Не долго думая, он метнул руку с лезвием мне к горлу. Он хорошо прицелился и наверняка уложил бы любого сидящего на моем месте. Только вот на моем месте сидел я. Перехватив его руку и слегка сжав ее до хруста, отвел нож в сторону.

– Ты что припадочный? – Антоновы мозги снова проснулись от сна.

– Я не говорил свое имя! – не унимался италийский угонщик. – Никто из вас не знал мое имя! Его могут знать только фараоны! Он хочет спровоцировать нас на побег! Я не верю ему!

– Ты что! Он же местный. Как можно о нем такое подумать.., – Уве, тоже растерялся, но ему, как всякому ученому, требовались доказательства.

– В том то и дело, что нет! Он что сказал? Что тоже недавно здесь! Это фараон. Он хочет, чтоб мы бежали с ним и, наверняка, даже придумает, как покинуть планету. А мы приведем его к своим друзьям! Дайте мне умыться его кровью..!

Меня не трогали его крики. Я копался в его памяти. И сразу, на крайних полках его архива нашел то, что искал. Но потом пошел дальше.

Какие-то секунды я ходил по забитым сундуками, коробками и ящиками с информацией складам его памяти. Требовалось время на раскопки и я решил его найти.

– Хорошо, парень, я скажу откуда я знаю твое имя! – проговорил я сквозь зубы и отпустил его руку с ножом.

Я чувствовал себя нормальным человеком и как все нормальные люди имел право на ошибку. Я допустил оплошность, назвав по имени человека, который мне не говорил своего имени, но которое так и горело у него в мозгу.

– Ты сидел за игрой в карты, когда нас пригнали в тот блок. Мы стояли, как скотина, гуртом, и осматривались. А ты в это время ПРОИГРАЛ и человек, которому ты проиграл, сказал: "Плати Тото, ты и так уже много должен" .Прости, Тото, что я назвал тебя по имени, но я же не знал, как оно тебе противно! я уже орал на бедного, подозрительного италийца. – У меня абсолютная память и я запомнил твое имя, гавнюк! А если ты мне не веришь, вали вон в тот угол к черномазому, купи у него этого наркотического дерьма и забудь про нас...

– Ну ладно тебе.., – италиец сделал вид, что ему стыдно.

Только он и я знали, что он решил все равно прирезать меня, но позже. О том, что я знаю о его планах он и не догадывался.

– Вы все. Подумайте! У нас еще будет время для разговоров.

Угрюмые каторжане разошлись по своим лежанкам Я тоже лег и закрыл глаза, чтоб не отвлекаться на пустяки. Потом вернулся на склад информации в памяти Тото Лучано.

Я решил не углубляться далеко в его прошлое. Меня не интересовало его детство и юность, я хотел знать только за что же он попал сюда. Найдя ящик с надписью "За что меня взяли", я приподнял тяжелую крышку и перед моими глазами появилась улица незнакомого города....

Пахло свежестью и дешевым табаком. Мигающая реклама кабака Лысого Доменика отбрасывала блики на мокрый асфальтит. Далеко, у пересечения переулка, где находился Тото, и крупной улицы, одинокий фонарь освещал редкие головы нечастых прохожих. Его света хватало чтоб посеребрить оставшиеся после дождя капельки воды на крыше шикарного гравибиля.

Тото собирался угнать эту машину. Ему нужны были деньги и эта тачка могла ему их дать. Она стоила очень дорого. Тото уже встал с крышки мусорного бака, на котором сидел, и тут увидел ее.

Она была, как чудо в этом грязном переулке. Как божий ангел в аду, она была здесь не к месту. До крупной улицы с фонарями и полицейскими было далеко, а на ее пути стояли завсегдатаи кабака и среди них Коротыш Цез.

Тото задумался над проблемой лишь на десятую мига. И спустя какое-то время он уже шел по переулку, обнимая девушку и нежно нашептывая ей на ушко:

– Молчи дура или тебя поимеет весь кабак, а потом еще и продаст в соседний!

Девушка была прекрасна до безобразия и Тото не ограничился тем, что повел ее к свету. Он открыл полицейским ключом дверцу шикарного лимузина и предложил ей сесть.

– Это же моя машина, – пролепетало прекрасное создание, но в машину все-таки села.

– Эй,Тото, – крикнул Коротышка Цез. – Может быть ты поделишься с друзьями? Не много ли тебе одному?

– Да пошел ты, Цезарь. Эта малышка сегодня со мной! – отозвался Тото ставя ногу на порожек гравибиля.

– Выпусти меня! Полиция, полиция! – завопила девушка.

Далее шли непродолжительные рассуждения Тото о преимуществе длинных ног над куриными мозгами и наоборот. Тем временем девушка успела умолкнуть, за одно размазав по себе всю косметическую раскраску, что была на лице.

– Вот видишь, Тото, малышка не хочет ехать с тобой, – обрадовался Коротышка.

Угонщик посоветовал ему заткнуться, сел в машину и захлопнул дверцу.

– Куда тебя отвезти? – спокойно поинтересовался угонщик у тихо хныкающей красивой идиотки.

– Домой, – шмыгнула она очаровательным носиком и сказала адрес.

Италиец включил мотор и машина, приподнявшись над землей, скользнула к свету.

Дальше в памяти каторжника мелькали улицы, светофоры, пешеходы и другие машины пока Тото не подъехал к указанному дому.

– Ты живешь одна? – обратился он к размалеванному поплывшей от слез краской ангелу.

– Да.

Тото вздохнул, вышел из машины, открыл вторую дверцу, легко поднял девушку на руки и пошел к лифту. Дверь ее квартиры так же легко открылась полицейским ключом, как и дверца машины. Включив свет, красавчик усадил девушку в кресло.

– Я принесу воды, – сказал он и ушел на кухню.

Нашел стакан, капнул туда из своего перстня-ампулы каплю вязкой маслянистой жидкости и набрал туда же воды из под крана. Возникшая пена быстро опала и Тото, снова тяжело вздохнув, поспешил вернуться в комнату, где оставил девушку.

– Меня зовут Тото, – представился он и протянул ей стакан.

Девушка взяла и сказала:

– Лиза, – и отпила чуть чуть.

Потом подумала и одним глотком допила все. Тото начал раздеваться. Медленно. Лиза гораздо быстрее.

Действие снадобья италийца кончилось и Лиза, совершенно лишившись сил, уснула. Тото спокойно оделся, налил себе половину стакана какого-то напитка из красивой бутылки, выпил, вытер везде, где вспомнил, отпечатки, положил в карман пачку дорогих сигарет, золоченую зажигалку и вышел.

К условному месту он прилетел вовремя. Его уже ждали. Столько денег сколько стоила машина у скупщиков не было. Они назначили встречу на завтра, сменили номера радио визитки и уехали.

Угонщик отправил большую часть денег на свой счет в банке через уличный кредитный автомат и пешком вернулся в бар Лысого Доменика.

Коротышка Цез был все еще там. Он уже успел выкурить пару сигарет со слабым италийским наркотиком и у него наверное возникли проблемы с третьей. Во всяком случае, настроение у него было препротивнейшее и он искал на ком бы выместить свою злость.

– Так, значит? Друг – Тото, – закричал он. – Значит стал большим человеком? Значит дорогую шлюху себе завел и тачки больше не водишь на задний дворик аптеки?! Значит делиться, как раньше ты больше не будешь? Сука! Ты...ты...

Цез заводился. Наконец слюней набралось столько, что говорить Коротышка уже не мог и тогда он выхватил кривой рогнийский нож.

– Я тебя..., – завопил Цезарь и ринулся на Тото.

Если бы шея Коротышки не была покрыта толстенным слоем жира, он бы точно сломал ее, когда кувыркался после удачно проведенного приема. Тото был настоящим сыном улицы и не так-то просто было зарезать этого героя мальчишеских драк.

– Эй, орлы, – красная рожа Лысого Доменика немедленно проявилась над стойкой рядом с италийцем. – Идите ка выясняйте отношения на асфальтит. Не то мне придется позвать Джони. Ты, Тото, хочешь поздороваться с Джони?

На секунду в памяти Тото возник образ Джони – огромного, гориллоноподобного владельца страшных вздутых мышц и маленькой головы с огромным беззубым ртом. Лицо полного дебила и фигура далекого предка человека. Мне Джони не понравился.

– Хорошо, Домни, мы уже уходим!

Тото подхватил хнычащего Цезаря, не забыв сунуть в его карман остро отточенное лезвие и вышел на улицу. Кто-то закрыл дверь за его спиной и встал к ней.

Выход из переулка занимала огромная бронированная машина.

– Не дури, парень! Держи руки перед животом и надейся, что после следующей ночи с дочерью сенатора О'Ни тебе повезет больше. Ты имееш право не отвечать на вопросы...

Тото смотрел на руку, которая серебряной пишущей машинкой вписывала в чек для Коротышки Цезаря сумму.

– Эй, Цез, – крикнул Тото, не веря еще в очевидное предательство.

– Не ори, Тото, – ехидно отозвался Цез. – Тебя приговорят к пяти годам каторги, с которой не возвращаются! Так, что все вопросы, Тото, задашь в Аду!

– Ты мне ответишь еще на этом свете, Цез! Обещаю тебе, – заорал Тото и, подталкиваемый нежными руками полицейских, сел в машину.

Тут я бросил шариться в памяти угонщика потому, что судьба настоятельно советовала глянуть в другой мозг, мозг Уве Лингредсона.

– ...А на этот случай у меня есть метка удостоверение, болтал сам с собой землянин.

– А зачем мне метка-удостоверение? – я аккуратно задал вопрос от имени его внутреннего голоса.

– Чтобы предъявить ее охране на рудниках, – ответил он, хотя и очень удивился.

– А зачем им ее предьявлять?

– Чтоб поверили, что я свой.

– А я свой?

– Да! Я же специальный агент ДНК по профессиональному отбору.

– Так зачем же мне уходить к своим на рудниках?

– Так ведь Стратфорд затевает побег! Если я не приму меры, то невидать мне лабораторий Компании, как своих ушей.

Я не знал, что мне с ним делать. Убить? Но в глазах других каторжан, он всего лишь придурковатый ученый с Земли. Можно было поговорить с ним, пригрозить, что если он выдаст нас, то умрет.

– Тото, – тихонько позвал я дремлющего италийца.

Он дремал, как зверь, очень чутко и поэтому сразу открыл глаза.

– Тото, нужно кое что проверить. Одолжи мне твой ножик на десять минут.

– Ты думаешь.., – ехидно начал он, но я его перебил.

– Я про тебя ничего не думаю. Или ты хочешь сказать, что я зарежу тебя твоим же ножом?

Тото хмыкнул, блеснув снежно-белыми зубами и достал оружие. Я осторожно взял острое, как бритва, лезвие с допотопной рукояткой из туго намотанных тряпок и сунул его за пояс сзади под куртку.

– Пойдем к дверям, Уве, – миролюбиво, почти нежно, сказал я.

Он не был настолько хорошим шпионом, чтоб заподозрить неладное, а я посчитал себя великим хитрецом.

– Зачем? – он не был хорошим шпионом, но зато он был чрезвычайно ленивым человеком. Из тех ленивцев, что поленившись копать яму вручную придумали экскаватор.

– Ты ученый! С Земли! Я хочу с тобой посоветоваться по одному техническому вопросу.

– Пойдем.

Мы пошли к воротам, взрезая чудовищное облако дыма висевшее над очагом особенно ярых наркоманов. Несколько этих ублюдков валялось возле отхожего места у дверей. Видимо у них сил не хватило дойти, но это не помешало им, судя по запаху, сделать то, за чем стремились сюда. И все таки у дверей воздух был относительно чище чем в остальных частях блока. Сквозняк, наверное, вытягивал дым. Мы могли говорить спокойно, не задыхаясь в смраде, надежно укрытые от любопытных глаз.

– Ну ладно, Уве, выкладывай, – я давал ему шанс самому во всем признаться.

Он не захотел этого делать. Тогда я достал нож и ткнул острие в горло предателю.

– Говори или я прорежу тебе еще один рот, чтоб было лучше рассказывать о нас своим хозяевам, – сказал я ему.

– Они сказали, что я должен найти ученых, специалистов здесь. Ведь многие пишут в анкетах не настоящие профессии и фамилии чтоб их не беспокоили лишними придирками. Они сказали, что я тоже смогу работать у них в лаборатории.., яростно шептал он, привстав на цыпочки, чтоб быть ближе к моему уху.

– А ты решил проявить усердие, выдав наш побег, – чувство омерзения переполняло меня. – Ах ты мразь!

Я не мог сдержаться, чтоб не причинить ему боль. Я сжал лакейское лицо пальцами и толкнул. А потом решил его убить. Мне вдруг очень захотелось пустить ему кровь. Я почти маньяком был тогда, но судьба была против,она не хотела его смерти.

– Стой, не убивай меня! – рыдал он стоя на коленях и размазывая грязными кулаками слезы по лицу.

Он очень хотел жить и я оставил ему ее, потому что он сказал:

– Я знаю, как построить корабли способные пересечь Галактику за несколько десятков месяцев...

Я заглянул к нему в мозг и удостоверился в том, что он не лжет.

– Хорошо. Ты побежишь с нами, а потом, когда Конвикт станет свободным, ты построишь нам такие корабли! Советовал бы тебе молчать о нашем разговоре. Я буду следить за тобой и не дай тебе Бог, в которого ты веришь, сказать хоть слово нашим друзьям или стражникам. Даже если я не смогу убить тебя сразу, все равно найду тебя потом! Ты понял?

– Да, – пролепетал шпион.

– Пошли.

Мы снова пробились сквозь ублюжий рай и нашли своих друзей сидящими на том же месте. Они уже начали беспокоиться и вот-вот могли отправиться на наши поиски.

– Долго вы, что-то обсуждали, – буркнул Антон, но его кроме меня никто не услышал. Потому, что начал говорить Деб Тикарам и это стоило послушать:

– Ну все, Инки. Кончай обижаться. И вообще, парни, кончайте искать шпионов. Стратфорд предлагает оставить эту обитель страха и вернуться в мир, а мы вместо того, чтобы выслушать ищем предателей. В конце концов я сел почти ни за что. Так что, даже если нас с Инки схватят и вернут обратно, я хотябы буду знать за что сижу! Я иду с этим человеком!

– Побег с убийством пары стражников и захватом заложников ,– поправил я квазимэра.

– Этих порождений вонючего шакала я готов убивать даже если и не бежать никуда. Но у меня есть еще дела на Итали, так что прости меня, Инки. Я иду с тобой! – Тото никогда не отличался такой кровожадностью и его слова насторожили меня. Но, в конце концов, я же не знал, что тюрьма так меняет человека. Хорошо хоть, не увлекся подозрениями, а то пришлось бы тратить время на копания в его мозгах.

– Я конечно с вами, – пробормотал Уве и лег на свое место.

– Ты обещаешь нам возвращение на свои родные планеты? – поинтересовался Антон.

– Нет, – а мне так не хотелось их огорчать. – Звездолеты прилетают сюда примерно раз в 700 ночей.

– Сколько? – вскричал Тото.

– Шестьдесят лет.., – обречено сказал квазимэр.

– Но! – продолжал я. – Уве может построить звездолет ! Правда это будет не так скоро, как кажется. Примерно через десять – пятнадцать ночей.

– Ну это же не шестьдесят лет! – обрадовался Антон. – Один год мы можем подождать. Можешь уже начинать выкладывать свой план. Мы все идем с тобой.

Я рассказал, что задумал, проанализировав прежде кучу информации об устройстве рудника, системе доставки руды, системе охраны и перевозки каторжников. Из множества каналов черпал я эти сведения. Это и те стражники, что поливали нас водой и те каторжники, кто уже бывал на рудниках. У меня было несколько вариантов побега, но я выбрал только один, по моему мнению самый лучший, самый оптимальный.

Мой план им сразу понравился. Мы обсуждали все его мелочи. Все наши действия поминутно были смоделированы.

Время летело незаметно. Мы были заняты подготовкой к побегу, когда из громкоговорителей загремел голос:

– Блоку МВ120 приготовиться к погрузке!

Это было, как гром среди ясного неба. Сколько часов мы готовились к этому моменту и все равно он пришел неожиданно.

Открылись двери и в блок вторгся усиленный отряд кросскоманды. Каторжников стали разбивать на группы и гнать по рифленым переходам к грузовикам. Мы старались держаться вместе, но в обстановке полной неразберихи, хаоса, все еще висящего облака дыма и дубинок кросскоманды, это оказалось выше наших сил. В итоге, в одной машине оказался я с Уве, которого тащил за собой, не отпуская ни секунды, и квазимэр Тикарам. Тото и Антон попали в следующий фургон.

Это была мелочь не предусмотренная в моем плане.

Машины резво бежали по накатанной их огромными колесами дороге и спустя часа два мы уже переезжали последний мост через Импорту. Головные транспорты уже разворачивались на плацу перед казармами рудника. Мы приготовились к рывку.

Было немного страшно. Это было странное чувство, для меня особенно. Мы беспокоились о Тото и Антоне. Откуда мы знали, что думали они, сидя запертыми в своем грузовике.

Но вот машины остановились. Дверцы не открывали – ждали когда поднимут мост. Скрип проржавелых механизмов был слышен даже внутри фургонов. Бренчание ключей от дверец транспортников, по сравнению с этим выворачивающим душу скрежетом, звучали настоящей музыкой.

А на асфальте стояли лужи. Это было так неожиданно, что я застыл на нижней ступеньке, боясь потревожить спокойствие маленького водоема и получил за это дубинкой по почкам. Стражники не поняли мое лирическое настроение. В результате оно быстро прошло и они поплатились за свою тупость.

Нас пытались согнать в ровный прямоугольник строя. Стражники ругались и усиленно махали дубинками.

Сверху, с уступов каньона Раскаявшихся, сыпалась снежная крупа. Там утро только вступало в свои права и у холода хватало еще сил даже на это. Люди жались друг к другу и упорно не хотели становиться в шеренги.

В таком хаосе мы чудом нашли друзей. Они тоже обрадовались встрече, уже почти отчаявшись отыскать нас.

Время уходило, наш план был под угрозой. И, хотя мы усиленно работали локтями, пробиваясь к грузовикам позади строя, продвигались мы медленно и достигли цели только тогда, когда зазвучали первые слова речи коменданта каторги и города.

Под грохот слов мы немного поспорили кому убивать охранника у грузовика, но проблема решилась одним движением италийца, который просто пошел и перерезал стражнику горло.

Тото сел за руль. У бокового окошка сел Деб уверяющий, что он отлично умеет стрелять. Мы втроем уместились на одно кресло по середине, чтоб не мешать мэру и италийцу.

Наконец мы были готовы и, отчаянно сигналя Тото направил машину в ворота рудника.

Люди разбегались не достаточно резво и двоих нерасторопных патрульных мы все-таки раздавили. Стражники стреляли, речь грохотала, люди кричали. Полная не разбериха была нам только на руку, и когда бронированный капот грузовика пробил жестяные ворота рудника, у открывшихся дверей нашей машины не возникло не одного стражника.

Потом мы бежали по железным лестницам на верх пока не наткнулись на служебный лифт. Забравшись в просторную кабину мы нажали кнопку последнего этажа и улетели на верхнее плато.

У дверей стоял какой-то мужчина в форменном комбинезоне ДНК. Показав ему отобранный у стражника пистолет, мы узнали где стоит поезд монорельсовой дороги...

...Поезд начал тормозить. Приближался громадный бетонный куб складов ДНК. И внутрь склада поезд уже, не спеша, вплыл, а потом пленка, прикрывающая обогащенный свитит, стала сползать с вагонов и мы поспешили оставить гостеприимный рудовоз. Почти сразу после этого вагоны перевернулись и руда хлынула в приготовленные для нее бункера.

Но нас не интересовало в какие двери уйдет минерал, мы уже бежали к незапертым дверям для людей.

– Послушайте, – обратился я к своим спутникам, когда мы уселись на пол передохнуть. – Помогите мне и я постараюсь вернуть вас на ваши планеты.

– Продолжай, – буркнул недоверчивый Тото.

– Где то в городе стражники держат экипаж земного звездолета. Найдите их, освободите и передайте им, что я, Рендолл начал проливать кровь!

– Пошли, – квазимэр стал крутым боевиком, как только к нему в руки попало столь мощное оружие, как плазменный пистолет.

Они ушли, а я остался думать о том, как мне попасть к моей звездной лодке. В это время судьба подбросила мне на глаза бочкообразные пакеты для пневнопочты. В самый большой из них я мог бы попробовать влезть.

Я действительно попробовал и остался доволен результатами. Мне оставалось найти человека готового нажать кнопку и отправить меня в зал с моей лодкой. Я приготовил пакет, вложил его в пневмоокно и пошел на поиски кнопкодава.

Первый на кого я наткнулся был трупом. Он при всем своем или моем желании не мог нажать кнопку. Пришлось идти дальше, перешагнув через погибшего за свою одежду человека.

Зато другой служащий Компании оказался удивительно живым. Только он был крепко связан и рот его был заткнут серо-зеленой майкой кого-то из моих друзей. Он меня вполне устраивал. Я приказал ему забыть меня и уснуть, потом развязал его, отошел за угол и велел ему пойти отправить пакет в лабораторию. Я едва успел вернуться к пневмоканалу, влезть в пакет и закрыть за собой крышку.

Через минуту канал открылся, пропуская меня к моей лодке. И на моем пути больше никого не было.