Текст книги "КОМАНДИРОВКА"

Автор книги: Андрей Ломачинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)

Ломачинский Андрей Анатольевич
КОМАНДИРОВКА

2-й Ирак глазами «пиджака». Война машин.

ЧАСТЬ I (Война машин глазами «пиджака»)

Глава 1

Иван Доу, или – как все его называли на работе – Доктор Айван, приперся как всегда за полчаса до начала рабочего дня. Да и сам день у него начинался на час раньше, чем у остальных – в семь утра. Такая дискриминация Ваню вполне устраивала, ему претило торчать бампер-в-бампер в транспортных пробках потоков машин, выползающих на хайвэи к часу пик «на работу/с работы». К своему расписанию Иван привык, ему нравилось вставать в полпятого, а ложиться вместе с детьми в девять, эту маленькую привилегию он ценил и постоянно бился за нее, придумывая разные реальные и не очень обоснования перед начальством. Уйти на час раньше означало сэкономить час для дома и урезать час отрывающих от работы телефонных звонков из разных инстанций.

За окном только начинала алеть серая мгла раннего утра, в лаборатории было тихо, лишь где-то внизу негромко переговаривалась дежурная бригада крайм-сцин техников, специально подготовленных специалистов по сбору первичной информации в виде вещдоков и обследования мест преступлений. Здесь не Россия, и судмедэксперт на такие дела не выезжает. Секретарша еще не пришла, а самому заправлять кофеварку было лень, и Ваня решил разжиться утренней порцией кофеина у техников. Быстро скинув пиджак и натянув робу (день был секционный, и отсидеться в офисе в белом халатике вряд ли получится), он схватил свою кружку и побежал вниз. Спорили о политике (что крайне необычно) вперемешку с баскетболом (что обычно). Сакраменто Кингс в очередной раз просрали Лос-Анджелес Лэйкерс, а Буш с какого-то хрена все тянет с началом операции – скоро наступит жара, группировка уже более полугода, как готова к бою, и устала сидеть в Кувейтской пустыне. Из вестибюля их спор поддерживал громким фальцетом секюрити-офицер (что ему на посту делать категорически запрещено инструкцией), чернокожий громила Роберт, ветеран Первого Ирака. Его реплики касались того, что турки суки, наших к себе не пускают, и что лучше все нахрен покрыть нейтронными бомбами, а через год безопасно прийти в пустой заповедник. Ребята в шутку ему орали «Хайль Гитлер», за экстремизм и вспыльчивость Роба не любили, и его кровожадные взгляды никто не разделял.

– Привет, команда! Кофе есть?

– Хэллоу, Док! Кофе варили в три ночи, уже вонючая черная грязь, а не кофе. Вон возьми кувшин на подогревателе, если ты такое дерьмо пить будешь.

В стеклянном кувшине стояла угольно-черная непрозрачная жидкость, источающая горьковатую, отдающую жженой резиной вонь перестоявшего Максвелл-Хаус Регуляр, дешевого пакетного кофе для быстрой заварки. Такое пить не хотелось. Айван вздохнул, забрал свой здоровенный желтый конверт с ночной сводкой-поступлениями и молча поплелся к себе на верх. Вдруг в его офисе зазвонил телефон. Черт, так рано! И семи ведь еще нет. Наверное, кто-нибудь из восточных штатов, они часто не рассчитывают разницу по времени с западным побережьем. Машинально он показал телефону средний палец – а вот хрен вам, до 7-00 пишитесь на автоответчик, но потом вдруг подумал, что это может быть жена, и решил глянуть на табло определителя номера. Там высветился ареа-код Вашингтона, потом крестики вместо номера, а потом mil, что значит military. Ого, кто же это, и что воякам понадобилось в «пиджачной» конторе? И Айван взял трубку.

– Хэллоу. Доктор Доу? Вас беспокоит майор Валенски, Пентагон, из Дженерал Серджин Офиса армии (что-то типа из штаба начмеда сухопутных войск). К вам обратиться посоветовало ваше же начальство, мы посмотрели ваш профиль (profile – личная папка), вы хорошая кандидатура для одного деликатного дела. Могли бы вы сегодня встретиться с нашими представителями и обсудить предложение?

– Где? В Вашингтоне?!

– Да нет же, у вас! Назначьте время, представители уже на месте.

– Тогда с восьми до девяти только. Успеете? У меня сегодня вскрытия, и часов с десяти я буду занят до конца дня… Извините за неудобство, и что заставляю спешить…

– Ничего, ничего. Парни успеют. Ждите, майор Виллиям Карл из отдела по общественным связям и капитан Ричард Гонсалес, медик из нашего отдела. Хорошего вам дня, бай-бай!

Голос майора Валенски был нудно-тягучий, что сразу выдавало в нем южанина, скорее всего, техасца, но Иван отдал должное его психологизму – в формальном минутном разговоре он умудрился и подлизаться, и заинтриговать. Обычно военные медики не слишком жалуют иных специалистов, хотя последние многократно превосходят их в профессионализме. В России таких пренебрежительно называют «пиджаками», а здесь «сивиками». «Сивик» – это созвучие с названием маленькой дешевенькой машины Хонда-Сивик, на которой ездят только подростки и женщины из не слишком обеспеченных семей. А произошла эта кличка от словосочетания military civilians («военные гражданские», прошу не смеяться этой абракадабре – это официальный термин). Вот, похоже, «сивиком» или «пиджаком» и предлагают стать. Ладно, чего гадать, пока есть часок неспешно полистать дела. Придут, посмотрим, чего они предложат. После этого дурацкого звонка работать не хотелось, и Ваня откровенно убивал время, вполглаза просматривая документы и косясь на часы в ожидании гостей.

Наконец с вестибюля позвонил секьюрити и гнусавым голосом сообщил, что прибыли два визитера из Пентагона, необходимо спуститься вниз и заполнить на них пасс с правом сопровождения в конференц-комнату. Когда дело касалось чьих-то персональных визитов, то заставить Роберта самого заполнять бумажки было делом абсолютно невозможным из-за его лени, вредности и буквоедства.

Доу сбежал вниз. У стойки стояло два офицера. По все той же дурацкой инструкции сотрудники не имеют права представляться в вестибюле, поэтому Ванька напустил на себя солидности и вместо знакомства просто назвал имена гостей и потребовал МИДы (милитари Ай-Ди – военные удостоверения личности). Офицеры несколько замялись, но послушно вытащили свои бумажники и стали выковыривать пластиковые карточки, прилипшие к прозрачным окошечкам на боку кошельков. Заполнив соответствующую форму и выписав по одноразовому красному значку (проход только с сопровождением), Ванька разложил документы на стекле стоявшего тут же сканнера, снял копии и лишь потом вернул удостоверения владельцам.

– Извините, ребята, за нашу бюрократию. Пожалуйста, возьмите из своих кейсов необходимые документы и сдайте портфели охраннику. Ну пошли? Давайте за мной.

Большая конференц-комната с утра всегда занята, там идут брифинги отделов, на одном из которых надлежало присутствовать и Ваньке, и откуда тот без сожаления отпросился, сославшись на визит из Пентагона. Оставалась еще пара небольших уютных комнатенок на первом этаже. Из одной выпорхнул Ричард, местный полиграфист – специалист по детектору лжи, войс-стресс анализу голоса, термографии лица и прочим иезуитским инструментальным методам задушевной беседы. Ричарда не столько уважали, сколько побаивались, так как через его штучки проходили не только подозреваемые, но и время от времени все без исключения сотрудники, правда, и сам он порой сидел под проводами у коллег, вызванных со стороны. Толстячок и весельчак Рич скорее напоминал продавца подержанных машин, чем мастера вытягивать правду, но при желании кровь мог испортить кому угодно.

– Привет, Рич!

– Хай, Док! Как дела?

– Нормально. Эти комнаты свободны?

Ричард пустился в извинения, что сегодня комнаты заняты, что он заранее зарезервировал сразу обе, так у него обследования желающих устроится на работу. Упс! Куда податься? Не тащить же офицеров в комнату для допросов, а в личном офисе принимать посетителей запрещено. Оставался единственный вариант – комната отдыха в отделе экспертизы, что-то наподобие русской ординаторской в смеси с кафетерием. Она была не близко, в самом дальнем конце здания, и путь туда лежал мимо морга. Военные с интересом наблюдали Ванькины мытарства, ситуация явно понижала статус доктора в этой шараге. Уже подходя к моргу, возникла последняя неприятность – уборщик залил пол коридора липкой прозрачной ваксой, и теперь ждал, когда та высохнет, чтобы отполировать плитку. Путь преграждали напольный вентилятор и три ярко-оранжевых конуса, для верности подстрахованные стандартной желтой лентой с черными полосками, которыми огораживают место преступления. Обойти липкий коридор можно было только через морг, точнее через самую его неприятную часть – ДиАр (decompose room – специальное помещение для работы с разлагающимися трупами). Черт, начало через жопу, вот что подумалось Ване на чистом русском языке…

– Сорри, парни. Дурацкая ситуация… Все так внезапно… Я даже место встречи не подготовил – нам надо через морг пройти. Не брезгуете? Как назло у меня там недельный утопленник и двухнедельный бесхозный труп… Наверное, коронеры-текнишианы их уже из мешков вытянули, вонять может. Извините, пожалуйста. Пойдем или другое место поищем?

Медик-капитан индифферентно пожал плечами, а майор брезгливо поморщился, но потом, видимо, любопытство взяло верх, и он решил идти. К счастью трупы еще были в мешках, и воняло не сильно. «У вас всем визитерам такие экскурсии устраивают?» – ехидничали военные, с интересом оглядывая обстановку морга. Сгорая от стыда, Ванька старался провести их как можно быстрее через вверенное ему и лишь ему одному, если не считать техников, любимое и родное хозяйство.

Наконец добрались до места. Под кофеваркой стоял кувшин со свежим кофе, как нельзя кстати. Медик с благодарностью принял белый стераформовый стаканчик ароматной Французкой Ванили, а вот майор после прогулки по моргу недвусмысленно отказался. Усевшись в мягкие кресла вокруг маленького стеклянного столика, начали беседу без формальностей. Инициативу быстро перехватил майор.

– Айван, мы вам предлагаем в самом ближайшем времени поехать в Ирак как эксперту. У вас есть опыт военной судебной экспертизы.

– Хм! Чессказать не понял… Сейчас к армии я не имею никакого отношения и не могу взять в толк, а что это вы своих штатных профильных медиков использовать не хотите? Ерунда какая-то…

–Да нет же, успокойтесь! Все, что касается наших возможных потерь и полевой экспертизы, конечно же, будет выполняться офицерами. Их работу вам никто не предлагает. Извините, я просто выразился не совсем точно. Буду с вами предельно откровенен, надеюсь на конфиденциальность, и даже Эн-Ди-Эй требовать не буду (nondisclosure agreement – подписка о неразглашении). В самое ближайшее время сразу после завершения наиболее активной фазы предполагаемых боевых действий мы планируем послать в Ирак многих гражданских специалистов в виде советников, в том числе и специалистов по организации силовых структур нового Ирака. Разумеется, придется почти с нуля создавать их полицию и спецслужбы, ну и понятно, что без грамотной судмедэкспертизы тут не обойтись. Дадим хорошее оборудование для новых лабораторий, книги… Но надо будет провести первичный подбор местных кадров, учить иракцев придется. Переводчиками обеспечим! Но это не главная ваша задача. Это, так сказать, официальная формулировка. В вашем случае это вообще ширма. Главной задачей являются могилы режима. Много федеральных контор нуждается в информации об интересующих нас, но исчезнувших лицах. Короче эксгумации для установления личности, плюс экспертиза смерти, заботы материалов на ДНК-идентификацию у родственников и прочее. На одном «корыте» (корабле-госпитале) уже оборудуется специальная лаборатория, кое-что будет в Кувейте, позже все в Багдад перебросим. Ну как?

– А-аа! То есть, то, что вы мне предлагаете, это дело некой отдаленной перспективы. Опять не понял – к чему тогда такая спешка?

– Ну ладно, буду совсем откровенен: это тоже не самая главная задача. Главная задача попасть в Ирак на хвосте войск, а потом быстренько раскопать как можно больше ужасов и преступлений Саддамовского режима, ну, знаете, всякие там мерзости. Ну, пытки там, тюрьмы, массовые захоронения… И сразу же поднять как можно больше вони по этому поводу. Примерно как было во Вторую Мировую с концлагерями. Нам очень выгодно, чтобы все находки были сделаны гражданскими лицами, будем считать – со стороны, нежели штатными офицерами-экспертами. Чтобы легче было визжать во весь голос на весь мир, это для «голубых юников» (международных представителей, UN – ООН), для всяких там истеричек по борьбе за права человека из Хьюман Райтс, дурацких «безграничных» врачей, ВОЗа, ну и, разумеется, самое главное – для прессы. Особенно либеральной и арабской. Да в принципе любой…

– Позвольте, но в таком случае я не лучшая кандидатура – далеко не самый известный специалист в Форенсик-Археологии, а опыта по работе с массовыми захоронениями нет совсем (Forensic Archaeology – судебно-экспертные раскопки).

– Нет, вы очень даже нам подходите. Конечно, вы не единственный и не главный эксперт из тех, кого мы собираемся привлечь, но вы могли бы быть ценным дополнением в создаваемой команде. У вас есть знания о советской системе военной экспертизы, а иракская система на нее во многом похожа, можете быстрее сориентироваться на месте, да и в сборе информации полезным будете. И с нашими вояками Вам сработаться будет куда легче, погоны то носили когда-то, пусть и не наши. Ну и конечно главный фактор – вы этнический русский, рассчитываем на более лояльное отношение к вам иракцев и журналистов. Хорошо бы было, если русских журналюг вынудите хоть чего-нибудь плохого написать о режиме. Внести, так сказать, свою лепту в идеологическое подкрепление компании. Иракские ОМП и терроризм пока звучат не слишком убедительно, но ведь Дядюшка Садди действительно мерзавец и ублюдок, так помогите нам хоть это показать. Короче, надо поработать на имидж! Согласны?

– Подождите, ради Бога. Вопрос первый: от какой организации я буду там фигурировать?

– Ни от какой. Вольнонаемный. То есть ваш контракт заключается через Пентагон, и никакого секрета тут нет – у всех так. Вы в официальном подчинении у командующего оккупационными силами, понятно не на прямую, а через несколько иерархических ступенек, но работать будете вполне самостоятельно. Разумеется, боевое охранение, конвой, логистика и матобеспечение – наши. Операции и выдвижение по согласованию с командирами приданных подразделений. А конкретно что и как будет, во многом придется разбираться на месте. Да, и еще одно обстоятельство – если вы согласны, то придется немедленно лететь в Вашингтон, ребята из разных разведок планируют для вашей группы несколько семинаров по возможным местам массовых захоронений, ну и возможно у них будут кое-какие свои поручения по этой теме.

– Второй вопрос: что я за это буду иметь?

Майор вытащил из своей тонюсенькой папочки одностраничную распечатку. Ваня попадал в группу Law Enforcement/Judicial Advisors – советники в судебно-криминальной системе. Верхним советникам полагалось 153600$ годовых (руководящие специалисты), среднему звену 104000$ (офицеры-наставники), а нижнему звену 75076$ (все другие). Деньги не слишком большие, правда, плюс бесплатная кормежка, жилье и передвижения. Понятно, что желающих будет достаточно, но поедут все не за «длинным долларом», а за приключениями.

– Айван, если подпишете контракт на год, то попадете в первую группу, если свободный краткосрочный контракт, то только во вторую.

– Да, дешево вы спецов цените. Здесь в мирное время шестьдесят кусков за бумажки платят, но ведь сверху еще сто двадцать штук медицинских… Седмедэксперт, пожалуй, везде самая нищая медицинская специальность, но не настолько же!

– Не спешите с ответом. Если до трех месяцев, то ваш шеф не возражает, чтобы командировка пошла от вашей конторы, поэтому сохраните и свою зарплату, а наша пойдет лишь приятным довеском.

– Хм, а я смотрю, вы основательно к визиту подготовились. Тогда предварительный ответ «согласен на краткосрочную командировку от своей конторы», а окончательный завтра в это же время – мне необходимо поговорить с моими боссами на работе и дома, в смысле с начальником и женой.

– Отлично! Тогда завтра с утра позвоните в Вашингтон майору Валенски, вот его номер, а документы мы передадим в случае согласия напрямую вашим кадровикам. Они уверили, что все оформление займет не более двух дней. В таком случае – до скорой встречи на берегах Потомака. Приятно было познакомиться, бай-бай!

Офицеры встали, собрали в папочку свои документы и молча побрели за Ваней опять через морг на выход. Трупы уже достали, и там весьма скверно воняло, поэтому гости пролетели прозекторскую почти бегом и скабрезных колкостей больше не кидали. По закону парных случаев троица опять наткнулась на Ричарда, который бестактно тормознул Айвана и затараторил, что подготовит в конце дня список интересующих его людей для наркологического скрин-теста. Ваня лишь отмахнулся – проверять его подопечных на употребление наркотиков, пожалуй придется кому-нибудь другому.

Проводив военных, Ваня вернулся в свой кабинет и сразу же позвонил боссу. Секретарша не стала задавать вопросов (это еще раз убеждало, что шеф в курсе) и посоветовала зайти минут через двадцать. Ваня заглянул «на хозяйство», велел текнишианам спрятать «бесхозного» в холодильник, а с утопленником начинать без него, но особо не спешить, так как день сегодня у него кувырком и четко все распланировать скорее всего не получится. У босса в офисе кто-то был, и Ваньке пришлось сидеть минут десять в коридоре, листая «Тайм» и «Нэйшионал Джиографик». Секретарша босса, грузная Дэйна, не докучала разговорами и, пользуясь молчанием телефонов, тихо возилась со своей чековой книжкой и личной (не конторской) почтой, выписывая счета за свет и газ. Дэйну все поголовно любили (не в плане внешности, а в плане весьма доброжелательного характера), а она этим пользовалась и не скрывала от «доверенных» лиц свои маленькие шалости, вроде не целевого использования рабочего времени. Да, похоже, что это и боссу было известно.

Из кабинета вышел Скотт Феррари, следак со звучной фамилией из Хомисайд Дивижин (убойного отдела). За манеру носиться по коридорам со страшной скоростью этого парня называли за глаза исключительно по фамилии, которая негласно стала и его кличкой. Ваня поднялся, бросив дежурное «Хай», но Скотт подошел к нему вплотную и к полной неожиданности тихо произнес:

– Ну что, Айван, тоже на Восток?

– Ну-уу… Пока я ничего не знаю…

– Ладно, не темни, от наших двое поедут – ты и я. Босс сам сказал. Я твою замену сегодня уже видел – какой-то молодой стажер. От твоего ответа зависит, как его представят, стажером или сразу сменщиком. Зайди ко мне в офис после разговора.

– Дьявол! Все все знают, один я в полном неведении. Я даже о стажере ничего не слышал. Обязаны были хоть предупредить. Это же абсурд, за пару дней человека в курс дела ввести! Будет начальству головная боль, если мы на днях испаримся, и поделом им, факен конспираторам. Ладно, пойду на ковер, после поговорим.

Босс поздоровался, поблагодарил за визит, сказал, что сам собирался вызвать Айвана. Быстро расспросил о сути разговора с военными, обрадовался, что тот согласен только на краткосрочную командировку. Извинился за «темноту» в этом вопросе: как и ожидалось, Ивана военным посоветовал он сам, но отпускать его на год ему не охота (правда и в этом случае служебное место за Ваней сохранялось, но уже без зарплаты, просто с правом восстановления). Все же не зря о начальнике ходили легенды – когда-то он был звездой сыска, а заняв нынешнее кресло, свои способности психологического предвидения стал вовсю применять в отношении сотрудников. Ответы выбранных кандидатур он рассчитал точно. Оказалось, что стажера на Ванькину замену выбрали давно, просто ситуация заставила все переиграть по неотложному сценарию. На введение новичка в работу будет всего полтора дня. Для Айвана никаких брифингов-инструкций на месте не будет – завтра надо подписать бумаги, а послезавтра улететь в Вашингтон. Там заинтересованные лица обо всем проинструктируют. В общем, босс второй раз повторил то, о чем говорилось с военными, правда, несколько иначе расставил акценты – формально командировка от родной шараги, поэтому ее интересы в первую очередь, а «заказы» Пентагона во вторую. Это тоже было приятно, так как под чужой крышей связь с работой не прерывалась. Ну и под самый конец разговора шеф спросил, согласна ли будет жена? Иван знал, что жена в мыслях будет против, но не скажет этого. Значит согласна. Похоже, шеф тоже уверен в ее согласии – черт, даже это просчитал. Так, дела сдать. Ванькин офис будет закрыт на три месяца. Стажеру отдать комнату рядом, там стоят кое-какие микроскопы, их перетащить в большую лабораторию. Пару рабочих-техников он через час пришлет, поэтому торопитесь, а сменщик придет знакомиться к Ваньке с минуты на минуту, как только допишет свои бумажки в Хьюман Ресорсес ("человеческие ресурсы" – некоторое подобие отдела кадров). Вопросы? Нет вопросов – тогда выполняйте.

Ваня забежал к Феррари. У того на столах был бардак, а сам Скотт в спешке перетасовывал папки, то и дело бегая по лабиринту серых перегородок, разделявших клетушки сотрудников, сбрасывая им свои дела. Похоже, что разговора не получится. Было видно, что с каким-то внутренним садизмом раздаются колд-кейс файлы, некое подобие русских «глухарей», не раскрытых и бесперспективных случаев. Условились, что Феррари зайдет к Айвану в конце дня, и они обсудят сегодняшние события в Шевисе, мексиканском ресторане, что недалеко от их шараги. Скотт год назад развелся, и поэтому ему до кучи еще хотелось хорошенько покушать. Пользуясь суматохой, Ваня позвонил на работу жене. Жена уже была на операциях, и поэтому пришлось оставить короткую просьбу ее ресепшионисту-секретарше: «пусть перезвонит мужу, как только появится возможность».

В той самой комнате, где пару часов назад Ваня беседовал с военными, его дожидался крупногабаритный молодой человек в модном костюме при галстуке. Ваня подал ему руку:

– Доктор Айван Доу, местный депьюти по судмедэкспертизе.

– Доктор Джим Тсакара. Пост-док по форенсик-патологии. Вот, взяли на пробэйшин (испытательный срок) в вашу шарагу. Надеюсь, сработаемся!

– Рад познакомиться, док. Извините, что заставил ждать – не день, а Содом и Гоморра! И черта с два мы с вами сработаемся в ближайшие три месяца. Можно грубо?

– Да… Меня не смущает. А почему это мы не сработемся?! Я человек мягкий…

– Да нет, Джим. Тут дело не в вас, а во мне, точнее в моем отсутствии. Сейчас вам устрою экскурсию, перезнакомлю с персоналом, завтра вкратце объясню документопоток, и все будет в вашем единоличном распоряжении. Я линяю отсюда на три месяца – так что вам выбора не оставляю, кроме как с места в карьер. Не страшно?

– Страшно. Но в тоже время и в лучших снах не видел такой возможности самостоятельной работы. Думал, что еще долго придется быть на посылках! Здорово! Мне даже нравится такой поворот.

– О! Тогда точно сработаемся, ну пошли переодеваться – покажу, где робу брать.

Вскоре перезвонила жена и получила от доктора короткую просьбу вечером не отлучаться и гостей не звать, говорить о предложении по телефону не хотелось, несмотря на ее определенный протест и законное любопытство. Остаток дня пролетел очень быстро. Доктор Тсакара оказался потомком норвежских эмигрантов, весьма эрудированным и грамотным по специальности. Многое из его знаний, правда, пока находилось в полу теоретической стадии, но необходимым практическим набором навыков он уже вполне владел. Оставлять такого на хозяйстве было рискованно, но в категории вполне оправданного риска – Ваня не сомневался, что новичок еще наломает дров, но сам же с наломанным разберется. На шишках учатся, а возможность самостоятельной работы для молодого спеца зачастую не наказание, а действительно подарок – реальный шанс стать просто спецом, без обидной приставки «молодой». Сменщиком Ванька остался вполне доволен. На прощание Айван ему перевел древне-советский лозунг-афоризм на случай непредвиденных трудностей: коллега, по всем вопросам «любите книгу – источник знаний».

В конце дня зашел Феррари. Доктор еще не переоделся, поэтому условились, что встретятся через несколько минут в ресторане, где Скотт возьмет столик поукромнее. Шевис весьма дешевый ресторан с хорошей кухней, и там всегда довольно много народу, в толпе сослуживца не было видно и пришлось просить официанта провести. Скотт сидел за стаканчиком своей любимой смеси виски Джим-Бим с Кока-Колой. Айван сделал заказ и спросил стакан Бад-Лайт, самого пролетарского пива с пониженным содержанием алкоголя – будучи судмедэкспертом, у доктора автоматически получалось пересчитывать выпитое на концентрацию спирта в крови. Выходить за законные рамки не хотелось, да и ездить под газом Ваня не любил. Наплевав на ведомственные инструкции, мужики быстро обменялись информацией о том, что кому предложено. «Видишь, Айван, пойду поработаю в арабском Гестапо», шутил Скотт – у Пентагона напрочь отсутствовали иллюзии о том, что после оккупации не начнутся теракты и убийства. К этому готовились, и за этим обратились к Шефу, а тот позвал Скотта. Шеф заметил склонность Феррари несколько злоупотреблять спиртным, что стало проявляться сразу после его весьма скандального развода, вот видимо и решил устроить встряску одному из своих лучших сотрудников. Что ж, тоже правильно. И совсем правильно, что босс не стал скрывать ход своих мыслей от самого Феррари – такое действует лучше, чем формальные предупреждения. Обсудив реально положение, сотрудники пришли к выводу, что поработать бок о бок в Ираке вряд ли получится, возможно, даже не получиться встречаться в Вашингтоне, весь инструктаж должен пойти «классифайд», под грифом, тут уж не до болтовни. Хотя оставалась надежда видеться в гостинице, по крайней мере, до команды на выезд. Условились зарезервировать соседние номера в рекомендованном военными отеле, затем отужинали и разошлись. Холостяку Скотту было легче, а семейному Ване еще предстоял тяжелый разговор с женой.

Ненси Доу, чью фамилию Иван взял сразу после свадьбы, была, что называется, коренной американкой чистых англо-саксонских кровей – ее родство числило даже каких-то героев времен Войны за Независимость. Несмотря на прекрасное образование, она была вполне пуританского воспитания, любила воскресные походы в Пятидесятническую церковь и рассуждения о благодати – полная противоположность материалисту Ване. В семье существовало негласное правило, устраивающее обоих – никогда не качать права и не вести атеистических разговоров. Хотя под влиянием жены Ваня сам давно уже не был атеистом – его личное мировоззрение можно было описать как некое неохристианство без фундаменталистских заскоков, типа отрицания эволюции, происхождения человека или библейского возраста вселенной.

Родом из Южной Каролины, Ненси оказалась на Западе совершенно случайно, приехав на стажировку в одну из университетских клиник, где и встретилась с Айваном. После брака довольно быстро и к всеобщему удивлению коллег нарожала одного за другим трех деток, что полностью соответствовало ее моральным понятиям о божьей заповеди «плодитесь и размножайтесь», однако при этом умудрилась не забросить медицину и даже закончить свою специализацию детского ЛОР-врача. Женщина активная и смелая, она подбила мужа на авантюру – они залезли в немыслимые долги и открыли собственную маленькую клинику. Понятно, что название «клиника» звучит слишком громко для того, что они имели – по сути дела это был простой врачебный офис с амбулаторным отделением детской ЛОР-хирургии. Если не считать среднего медперсонала, то из врачей там была только сама Ненси, да и один единственный анестезиолог, работающий только по операционным дням парт-тайм, некий аналог «на полставки». Доход был не велик, да и пока уходил преимущественно на выплаты банкам и страховым компаниям, хотя в абсолютном исчислении многократно превосходил Ванькину зарплату. Семья, конечно, не бедствовала, но и особо не шиковала.

Сразу перед рождением первенца Ванька вызвал на ПМЖ из России своих родителей – теперь проблема бэбиситтеров, уборки и готовки отпала сама собой. Ненси, или Неська, как ее называл Ваня, была такой жизнью весьма довольна – ее собственные предки на старости лет больше всего ценили прайвэси, и навещали дочь не чаще раза в год, обычно под День Благодарения или на Рождество. Помощи от них ждать не приходилось. Практично, по-американски подсчитали, что держать русских стариков куда лучше, чем тратиться на безграмотных мексиканок, способных вытворить неизвестно чего в твоем доме. Ненси научилась варить борщ (правда, он у нее сильно отдавал луизианским соусом), а дед с бабкой выучили некий минимум английских слов, позволявших худо-бедно общаться с невесткой. Ванькины дети со стариками говорили на тарабарской русско-английской смеси, переходя на чистый английский во всех остальных случаях. Семья получилась пестрая, что, в общем-то, для Америки не редкость.

В тот вечер Ненси извелась – женское предчувствие никогда не обманывало ее в отношении мужа, она знала, что будут неприятные известия. Однако, узнав о предстоящей командировке, она не стала отговаривать Айвана, необходимость работы с захоронениями жертв Саддамовских репрессий легко вписалась в ее понятие о христианском долге. Единственное, чего она просила, так это обходиться без глупостей и геройства – детям нужен отец, а не светлая память о нем. Да и срок в три месяца не казался таким уж страшным. Хуже дело оказалось с мамой: старушка стала плакать, пить корвалол – ее любимое и привычное снадобье, купленное исключительно из-под полы в русских магазинах. Наконец даже Неська не выдержала и выдала свекрови таблетку лоразепама из своих домашних запасов – к корвалолу она относилась весьма скептически, так как такого лекарства в американской фармакопее просто нет. Отец же сказал – ну раз ты работаешь в своей конторе, то тебе и ехать, правда, пожалел, что Ваня не ушел с работы пару лет назад, когда ему предлагали место обычного патолога в Саттер-госпитале. Патанатомия, конечно хорошо, но Ваня любил судебку. Тут тоже ничего не попишешь.

На следующий день Ванька самым бессовестным образом скинул главную часть работы доктору Тсакаре, а сам бегал оформлять документы, заказывал билеты, резервировал гостиницу сразу для себя и для Феррари. На обеденном перерыве даже умудрился слетать в банк, где подписал перевод своей зарплаты на директ-депозит личного счета жены – он справедливо рассудил, что на текущие расходы ему должно хватить за глаза одних пентагоновских денег. В конце дня его и Скотта еще раз вызвал босс, потряс им руки, пожелал удачи и вручил кредит-карты для оплаты командировочных расходов и так называемых дэйли-эллаунсез – что-то вроде суточных (каждый день можно тратить 94 доллара казенных денег на жратву, такси и что хочешь, не считая оплаты гостиницы и билетов). Понятно, что такая приятная возможность будет отсутствовать в самом Ираке, а неиспользованные суточные на руки не выдаются – Америка тоже умеет хитро экономить на своих служащих.