355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Андрей Шитяков » Восход Хепри (СИ) » Текст книги (страница 2)
Восход Хепри (СИ)
  • Текст добавлен: 10 мая 2017, 09:30

Текст книги "Восход Хепри (СИ)"


Автор книги: Андрей Шитяков



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

– Слава Хатор, Хранительнице возлюбленных, Держащей Ключи и Свитки! – Верховный Хранитель, вновь, сказал едва не про себя, но тут же пришлось сожалеть о славословии Золотой.

Уши резанул хлопок, и прочная молодая корабельная пальма, в ладонь толщиною, упала, срезанная как тростинка. Воины только восторженно охнули. Но Ра-Нефер уже усомнился, что Золотая Хатор милостива к Тути-Мосе, Мерит-Ра, Нефру-Маат, да и к нему самому. Тути-Мосе запретил рубить корабельные пальмы, ибо создаёт Великий флот, странно… А уж после того, как молодой Фараон, отошёл пару шагов и, с ненавистью в глазах, мастерски метнул меч, подобно дроту, вонзив остриё почти на локоть в тот самый пенёк, Ипи тихо выдохнул вслух:

– Рано же я собрался поднести две сотни кайтов золота Десир-Десиру, в Золотой предел Хатор-Хранительницы и сотню древнему Дому Тан-Ти-Ра… – священный меч Тути-Мосе трепетал, вонзённый в пень, показывая, насколько он упруг. Почти столь же, сколь бронзовый меч Ипи, гибкий, как рессоры тяжёлых колесниц, которые не сделаешь из дерева. И, при этом, много прочнее и легче, более чем на треть. Ибо Ипи уже держал этот священный меч в руках. Его меч…

– В чем дело, достойнейший? В чём, мой названный Брат! В чём, брат моей Соправительницы Мерит-Ра? – Тути-Мосе встряхнул Верховного Хранителя за плечи, уже догадываясь, но, внезапно, Величайший резко выдохнул, ошеломлённый новой догадкой: Значит! Значит этот меч был даром не мне, и я…

– Остановись, Величайший, – ты владыка Священной Та-Кем или мальчишка? – Ипи, пусть и был моложе Тути-Мосе на целый разлив, бывал очень жёстким с Мен-Хепер-Ра. Но, воистину – единственным, на кого Фараон мог опереться в царствие Самозванки, – когда завершим отдых и отправимся к месту поединка, то взойдём с тобою на одну лёгкую колесницу и тогда переговорим, без посторонних ушей.

– Ужели ты не веришь даже своим Хранителям, достойнейший? Переговорим… – Тути-Мосе задумался, – значит, и о…

– И о Тути-Анх, Величайший, в том числе, хотя… – Ипи не завершил мысли, – только если ты пообещаешь мне после схватки хорошую стрельбу из луков! – Ипи Ра-Нефер улыбнулся, сгладив неловкость.

– Ты любишь всегда быть победителем, Ипи! – улыбнулся Тути-Мосе.

Похоже, все уже отдохнули и насытились. Вскоре, отряд в тридцать пять колесниц, слаженно, подобно змее, свернул на дорогу, ведущую в саванну за полями крестьян. Становилось всё жарче.

Мен-Хепер-Ра, услышав, что гул колесниц почти заглушает их слова, обратился к Ипи исподволь, хотя Фараон и Верховный Хранитель полностью доверяли друг другу, но не в таких вопросах.

– Ну и как тебе мой новый меч, достойнейший Ипи Ра-Нефер? – Ипи вёл колесничью пару, стоя к Тути-Мосе спиной, но почувствовал, что Фараон ухмыльнулся, – кстати! Малые, в две трети локтя, хопеши у рукояти, не говоря о чеканках Синего золота и ином мастерстве ювелиров, украшавших Священный Металл, делают наши с тобою мечи почти одинаковыми!

– Ты, верно, хотел сказать, боевые серпы, что подобны мечу хопеш, только втрое короче, – Тути-Мосе засмеялся, что и было нужно Верховному Хранителю, – из той же священной бронзы, они назначены бить в противоход и захватывать меч врага – тогда все дорогие мечи похожи. А у высокородных, серпы так же позолочены в виде Пера Маат. Да и на пластинах синего или белого золота один сюжет: Херу, Ра-Мефтет или Сети сражают Апопа. Но твой меч не так лёгок и тонок, как кажется, Величайший, пусть он и из Небут-Нетеру! Под чеканками синего золота упругие, как пружины, тонкие пластины бронзы. И если мой меч отборной бронзы, всего на две ладони короче твоего, то… Ведь мой весит почти в восьмую хека, а твой меч, да живёшь ты вечно, Величайший Тути-Мосе Мен-Хепер-Ра, едва не в десятую. Хотя, кажется, должен быть легче на треть. Не более, чем в десятую, ибо Небут Нетеру, пусть оно несокрушимо и всесокрушающе, но почти вдвое легче бронзы. Значит, вес сих пластин отнюдь не мал, дабы меч был стоек к излому…

– Я так и думал, что Тути-Анх создала сей меч для тебя! – Тути-Мосе, оборвав Ра-Нефера на полуслове, резко выдохнул и сжал бортик колесницы до боли в пальцах, – иначе, откуда тебе знать о нём то, что неизвестно его обладателю? – Величайший едва держал себя в руках.

– Тути-Мосе, да будет жизнь твоя вечной во здравии и силе! – теперь не выдержал уже Верховный Хранитель и металл зазвенел в его голосе, – ты – Величайший! Так заставь Тути-Анх оставить нас и замолчать, перестать порочить меня, царственную Мерит-Ра и Наречённую мою Нефру-Маат! – Ипи продышался, оглянувшись, – когда Посвящённая Имхотпа вручила мне меч, я чуть не располовинил её голову собственным же подарком! Маат Нефер-Неферу свидетельница, не я, так моя царственная сестра не выдержит… А слава наших ядов тебе известна… Я прошу тебя, названный Брат! Не дай потомкам Древней Крови очернить себя неправедным убийством!

– Быть может, Ипи тебя утешит то, – вновь Мен-Хепер-Ра не смог совладать с собою, – что далеко вам с сестрою до яда создательницы сего меча, способной без стрелы и чаши впрыснуть его в самое сердце!

– Но, да простит меня Величайший, что Верховный Хранитель считает недозволительным для тебя увиваться за не высокородной, – Ипи вздохнул, растягивая паузу, и обдумывая странные слова Фараона, – но, мне кажется, Тути-Анх явила благосклонность к твоей любви сим даром.

– Змея! Ты желал одарить Хатор, но Золотая Владычица может быть злей Исефет и опасней Апопа! – Тути-Мосе сжал рукоять меча, – куда твоим ядам, куда ядам царственной Мерит-Ра? Пусть они страшат владык от Элама до Шарден! Но куда им до того яда, что течёт в крови Тути-Анх!

– Погоди, Величайший Мен-Хепер-Ра, да будет жизнь твоя вечной! – Ипи был всё ещё растерян, но о многом успел догадаться, – ты ведь давно возлюбил её, и Жрица Братства Имхотпа творила любовь с Величайшим… Хотя, я, как Верховный Хранитель, и не одобряю сего, не ровня она тебе, ждущему Двойную Корону! – Ипи Ра-Нефер снова решил принять удар на себя.

– Конечно же, – замысел Ипи удался, и Тути-Мосе вскипел, – лишь Избранники, дети Древней Крови, единые пред Маат и сочетавшиеся Именем Девяти-в-Ладье воистину равны! Даже приняв Трон, у своих покоев, я буду слышать слова Усер-Мина: «Достойнейший Ипи Ра-Нефер и твоя Соправительница Мерит-Ра готовят приказы Совету Хранителей Трона!» Почему не сказать: «Избранники Нетеру, единые пред Извечными, творят любовь?» Я ведь был против решения Хат-Шебсут, ты знаешь это!

– Нас не спросили, Тути-Мосе, да живёшь ты вечно, да будет крепок Великий Дом Йаху-Мосе Неб-Пехти-Ра Избавителя! Ни тебя, ни меня, ни Мерит-Ра, ни Анх-Нофрет, что была твоей Наречённой, а стала изгнанницей. Дочерью убийцы, отправленного мною на корм Стражнице Амет. Ей хотелось такого решенья Шаи? Не боле, чем нам. И разве спросили достойнейшего Паер-Анха и мать нашу: хотят ли они под крылья Прекраснейшей. Зачем корить меня этим, – Ипи помрачнел и задумался о чём-то далёком…

– Что же, достойнейший Ипи Ра-Нефер Херу Си-Атет, – Тути-Мосе тепло улыбнулся, решив польстить Ипи Ра-Неферу, дабы развеять его печаль, хотя, в словах Наследника было больше правды, – ты воистину великий Хранитель, и горе тому правителю или посланнику, что услышит твою речь, ибо сдаст царство без боя!

– Почему горе, Величайший, да живёшь ты вечно? Согласившись, нечестивый правитель сохранит десятки тысяч жизней, ибо отборные воинства Тути-Мосе, подобны льву, затаившемуся перед броском, дабы напасть на ослушника, – Верховный Хранитель не остался в долгу.

– Не думаю, – Тути-Мосе продолжил обмен почти детской, граничащей с бахвальством, лестью, – что судьба ослушника: потерять воинства и царство. Скорее – отправиться в царство Апопа, ибо у нашего Ипи два лучших посланника несговорчивым – яд и стрела, а они убеждают всех, и никогда не подводят! – Наследник и Верховный Хранитель непринуждённо рассмеялись.

Колесницы неслись навстречу горячему ветру, обдававшему лица юношей, на мгновение захмелевших от власти и забывших свои печали. Дорога сужалась, и высокие пальмы совсем закрыли кортеж от палящего светила. Гроздья фиников были ещё зелёными, но один плод, сбитый спугнутой птицей, ударил точно в шлем Величайшего звонко и гулко. «Нетеру отметили тебя!» – Ипи рассмеялся, едва не потеряв управление, Тути-Мосе и вовсе едва удержался за бортик, согнувшись от хохота. Верховный Хранитель сумел увести разговор в сторону, слава Владычице Истин, Дарующей и Отнимающей! Но радость Ипи Ра-Нефера была совсем недолгой:

– Прости, Ипи, названный Брат, что я осудил вас с Мерит-Ра, но… – Тути-Мосе задумался и отвёл взгляд, – я говорил не о вас. О священном мече.

– Да будет жизнь твоя вечной, но причём тут клинок из Небут-Нетеру? – Ипи неловко попытался изобразить удивление.

– Это не подарок, Брат! Меньше локона назад я заказал прекрасные драгоценные украшения у лучших ювелиров столицы, – Наследник улыбнулся, – не у придворных конечно, и не мне объяснять тебе, Ипи, почему, – Маат-Ка-Ра ненавидит Тути-Анх, считая… Как и ты, что негоже Наследнику, Соправительница которого происходит из Дома, много более древнего и знатного, чем наш Дом. Ведь твоя царственная сестра Мерит-Ра, как и ты сам, – прямые потомки Амен-Ем-Хети, наследника славы Херу Сома и Хасехема, а может, Извечных Херу и Сети! – бегать, как мальчишке, за не слишком высокородной, Посвящённой, но, простой Жрицей! – Величайший замялся, но тут же продолжил, ибо сейчас мысли Наследника не принадлежали Избранникам Древней Крови, – я заказал для Тути-Анх браслеты, тройное ожерелье, пектораль, диадему и пояс. Из освящённого золота и серебряного сплава, с изящными орнаментами, отделкой из лазурита, синих и красных осколков падающих звёзд, даже слёз Нетеру из земель, лежащих южнее Куша! Где-то, под Быстрыми Звёздами… И, на днях, преподнёс дары сии Тути-Анх. Она не посмела, подобно тому, как ты отверг её дар, оскорбить отказом Наследника, или… Оскорбить мужчину, который возлюбил её, впрочем не важно, – Фараон опустил глаза и продолжил, – едва она приняла украшения, не успел и возрадоваться мой Ка, так, сразу же, велела принести священный меч, отплатив ещё более ценным подарком, ты знаешь, что это значит, Ипи! Я хотел выбросить оружие, истинную ценность которого трудно выразить в золоте и редком серебре, выбросить в придорожную канаву, швырнуть меч в воды Великого Хапи! Почему Хатор даровала тебе счастье, любовь Царственной сестры и твоей Жрицы, названный Брат мой, а мне… Почему… – Фараон и вовсе замолчал, опустив голову, ибо Ипи заранее ответил ему: «Нас не спросили, Тути-Мосе. Ни тебя, ни меня, ни Мерит-Ра-Нефер, ни Анх-Нофрет не спросили…» – Фараон про себя повторил слова названного Брата.

Ипи, в то время, любовался разрушительной красотой священного меча, вынутого из полуножен. Тути-Мосе опирался на него, как на церемониальный скипетр, левой рукою держась за борт. Клинок в два с половиной локтя Та-Кем был воистину прекрасен. Ипи Ра-Нефер видел его только в полутьме мастерской храмового подворья Тути. Но сейчас, в свете Амен-Ра… Прекрасен, несокрушим и всесокрушающ… Лёгок, как перо Маат, и твёрд, как гранит Суины. Верховный Хранитель был очень богат, и заказать такой меч было вполне по средствам Ра-Неферу. К тому же высокородный потомок Древней Крови и Верховный Хранитель Трона имел право на такое оружие. Вот только… Лишь Посвящённые Тути из Братства Имхотепа на своём подворье могут создать такой меч. А Тути-Анх одна из Стражниц Братства и лучших мастеров, не смотря на юность и хрупкость. Как бы отослать её в Бехдет, Мен-Фи, Нехен или, лучше, главой каравана в Ра-Хенни, отбирать ту руду, белый-белый прах, из которого, по её словам, рождается Небут-Нетеру? И чтобы на целый локон Хонсу…

Наконец-то, дозорный колесничего отряда Тути-Мосе нашёл достойную, в довольно бесплодной саванне, пальмовую рощицу, вполне подходящую для учебного боя и поединков. Кроме того, из-под земли бил родник, невесть откуда, в пяти Итеру от благословенного Хапи, выше на сотню локтей, даже чем воды в разлив. Похоже, с гор меж Долиной и Синими Водами, но что до того? Главное, можно будет отрыть хороший бассейн. И это особенно важно, ибо лишь поначалу воины будут биться изогнутыми, на манер сабель Джахи и Хатти, лёгкими деревянными мечами, почти без всякой защиты. Но, и тогда, на такой жаре вспотеют изрядно. Величайший, неглубоко вонзив священный меч в кедр площадки, внезапно, ошеломив Верховного Хранителя Трона, спрыгнул с колесницы, схватив малую пику, закреплённую на оглобле, и, тут же, принялся размечать контур будущего бассейна, вместе с небольшой дамбой, подводным и отводным каналами. Возницы, простые воины и слуги немедля сошли с колесниц, взялись за лопатки и принялись рыть бассейн. Несколько Хранителей и Стражей Величайшего – Носителей Щита вскинули тугие составные луки, осматриваясь окрест. Нет ли хищников, не едет ли отряд разбойников, Хабиру, Те-Неху или иных кочевников, что могут представлять опасность для малочисленной охраны и самого Величайшего: Воплощения Херу, Сына Амена-Ра? Однако, их осторожность была излишней.

Тути-Мосе вместе с Ипи отошли в тень единственной раскидистой пальмы, присев на жёсткую, воистину – жевать лишь бородавочникам и саванным буйволам, траву. На мгновенье Величайший задумался, и тут же его глаза заискрились озорным и хитрым блеском. Фараон поднял стрелковую суму и извлёк из долблёной трубки небольшую, в полтора-два локтя, колесничью стрелу, сказав Ипи дать ему свою. Сие Верховный Хранитель исполнил незамедлительно, хотя и ожидал подвоха или очередной забавы.

– Возьми эти стрелы, достойнейший Ипи Ра-Нефер, и поразмысли, чем они отличны?

– Мне не понять твоей тайны, Тути-Мосе, я бы мог спутать их – лучший тростник Бехдета и Па-Уда, кедровые оконечия, которые режут в Бехдете три-четыре мастерских воинств. Хорошо подогнаны, уже бронзовой мечевидной иглы, такое не задержит стрелу пробившую щит. Тростинки прикреплены верно, верхом к оперению, дабы не тормозить полёт, похоже работа бехдетских мастеров Херу-Бена, поставщика Воинств, Дома Истины и самого Великого Дома, Величайший. Мои узкие мечевидные наконечники, в шесть пальцев длиной, чуть шире у острия, дабы, пробив, не притираться к броне или щиту… Но ими оснащены все лучники Священной Страны уже больше разлива!

– А помнишь, Ипи, – Наследник улыбнулся, ударив землю ладонью, – как старый Амен-Ем-Геб, да Хапи-Сенеб с Нехси противились твоим наконечникам? – теперь и Ипи рассмеялся, – ладно, ладно, продолжай, Верховный Хранитель Трона, – почти с издёвкой добавил Тути-Мосе.

– Что скажу я, тебе Величайший? – Ипи Ра-Нефер растерялся, – разве синие перья выдают стрелу Хранителя, а белые, знак царственной крови, – твою стрелу, ибо боле ничем они не отличны!

– А если взять в руку по отдельности? – Мен-Хепер-Ра продолжил свою загадочную игру.

– Великие Нетеру! – Ипи знаком испросил отломить наконечники, Тути-Мосе кивнул, – четыре кайта! Мои мечевидные наконечники весят ровно четыре кайта! А твой, мой названный Брат… Все пять, или больше!

– Да, почти пять, – улыбнулся Тути-Мосе, – а боле, и в правду эти стрелы ничем не отличны.

– Ужели… – Ипи стряхнул наконечник Фараона в траву, как паука или скорпиона, внезапно упавшего в ладонь, – ужели там прах Апопа?

– Нет, достойнейший Ипи Ра-Нефер, – Тути-Мосе торжествовал, чувствуя себя победителем, – прах Апопа, конечно, тяжёл, как золото, и, кстати, вплавленный в медь, он не причинил бы вреда воинам, разве – литейщикам и кузнецам. Но наконечник с ним мягок, почти как чистая медь.

– Тогда… – Ипи отсел в сторону, пропуская громадного, локтей в шесть, варана, видно, совсем непуганого, проползти меж собеседниками, – что же это, Тути-Мосе, да живёшь ты вечно?

– Ты знаешь о тяжёлом малахите Те-Неху, достойнейший?

– Ещё бы, Величайший, было бы странно, если б Верховный Хранитель Трона не знал об этой беде! – Ипи сломил себе веточку молодой пальмы, ибо насекомые уже начали докучать ему, не смотря на благовония, – мерзкие нечестивцы Фенех и иных стран Джахи добавляют в медь прах Апопа, дабы выдать за золото, если проверят в мерной чаше. А Те-Неху, из оседлых, попросту выплавляют медь из тяжёлого малахита, добавляют свинца и серебра, дабы не тускнело. Конечно, их фальшивое золото не убивает и не калечит, но его не распознать светящейся смолой с синей краской, а Дом Серебра и Золота без того опустошён Самозванкой… Приходится покупать в Братствах Трижды Мудрейшего Кровь Апопа, но для мелких слитков и колец выходит дорого, а если купец везёт украшения – тут ничто не поможет!

– Иногда помогает лёгкий удар меча, истинный священный Нуб десятикратно мягче фальшивого золота! – Тути-Мосе рассмеялся, – вот что, Ипи, помнишь, я болел три рассвета, а вы с Мерит выхаживали меня, даже Самозванка прислала несколько врачевателей Братства Анпу?

– Такое забудешь! – Ра-Нефер фыркнул, как обиженный кот и отвернулся, – сколько мы с Мерит-Ра говорили тебе: меньше работай с синей стеклянной краской, да не забывай о повязке с варёным углём, если не можешь без сего. Ты – Величайший, а владыке Та-Кем…

– Ипи! – Величайший перебил Верховного Хранителя, – надеюсь, вы с царственной Мерит простите меня, узнав, что тот случай научил меня осторожности? Впрочем, я не о том – мы выплавили в тигле на угле с красной солью почти двадцать дебенов серебристого порошка. А среди него были серые кристаллы, очень прочные и столь же тяжёлые. И стоило бы…

– Да узнает Фараон Тути-Мосе, что когда я перебил отряд разбойника Мен-Ка с его наёмниками Те-Неху, то захватил двадцать пять хека фальшивого золота из тяжёлого малахита, – Ипи улыбнулся, видя, как расширились глаза Величайшего, – пять кайтов весит твой наконечник, так посчитай, сколько можно выплавить из двадцати пяти хека! Если удалить серебро, что я, впрочем, уже сделал, да олово – больше двух тысяч! А потом я пошлю в земли Те-Неху Хранителя. Дабы договорился скупать тяжкую медь по достойной цене, заодно избавившись от поддельного золота. А мастерам Братства Имхотепа не придётся дышать ядами!

– Воистину, не было и не будет лучшего Хранителя Трона в Священной Та-Кем, – Тути-Мосе восхитился искренне, но, в свою очередь, пожелал удивить Ипи Ра-Нефера, – поставь свой щит к пальме, в пяти десятках шагов! Да слегка подверни, как держат накосо против стрел и пик!

– Но зачем, Величайший? Щит из храмовой бронзы, кости, кожи, смолёной циновки и проклеенного льна всё равно не пробить твоей стрелой!

– А я попробую, достойнейший! – Тути-Мосе улыбался, но стоял на своём, Ипи Ра-Нефер, пожав плечами, покорился.

Лук молодого Фараона был много туже лука Ипи, хотя особой меткостью Тути-Мосе и не отличался. Стрела сорвалась, звон ещё стоял в ушах, но Ра-Нефер и Мен-Хепер-Ра уже бежали к щиту Верховного Хранителя.

Как Ипи и ожидал, пробив бронзу, наконечник завяз в кости и мягких слоях, всё же этот щит на своём веку держал и дроты, и прямой удар пики. Но насколько глубоко вошла стрела! Наконечника не было видно вовсе!

– Сильное оружие, Тути-Мосе, хотя ты и проиграл спор! – Ипи не преминул уколоть Фараона, – думаю, такой наконечник будет бить простые, из дешёвой бронзы, кожи и дерева, щиты Джахи и Хатти с трёх сотен шагов. А с двух сотен – вместе с доспехами! Только луки нужны потуже. Да и стрелков придётся переучить.

– Что ты, Ипи, – видя, что Верховный Хранитель восхищён результатом, Фараон немного польстил ему, – я всего лишь утяжелил твой игольчатый наконечник. Луки нужно просто усилить бронзой, стрелки привыкнут за пару сезонов, а тебе я закажу новый щит, раз испортил этот!

– Не нужно, Величайший. Этот щит – подарок моей царственной сестры, к тому же, с ним я победил в своей первой битве против разбойников и наёмников, которых было вдесятеро больше, чем нас.

Ипи посмотрел на запад, и Величайший понял, что Верховный Хранитель Трона сейчас не здесь…

10 год Фараона Маат-Ка-Ра, месяц Па-Опи: Сезона Разлива
Начало октября 1510 ВС

Мерит-Ра так не хотела отпускать Ипи на эту битву. Она, едва не до времени Амена творила с ним любовь. Лишь когда у врат прозвучала труба Усер-Мина, уступила брату. Она провожала Ра-Нефера у дворца Наследника, снабдив на дорогу дарами, которые были, по мнению Ипи, совсем бесполезны в походе, но по мнению царственной сестры его – необходимы. Однако, насчёт большого флакона с хорошим ядом Мерит-Ра Ипи задумался: для стрел не годится, убивает медленно, пусть и надёжно. Но ведь, как Верховный Хранитель Трона, Ипи хорошо знал, что во многих битвах не приходится натягивать луки, гнать колесницы, вздымать пики и обнажать мечи. И вот тогда – искусство царственной Мерит-Ра Нефер Хат-Шебсут, которым и сам Ипи владел в совершенстве, не раз заменяло тысячу Хранителей и сотню колесниц с отборными лучниками.

Прощаясь, Мерит подарила дорогой и надёжный щит, щедро украшенный золотом, такой же, как десять рассветов назад подарила Величайшему Тути-Мосе, провожая его в Куш.

Тути-Мосе, наверно, приходилось несладко, хоть и с половиной пятитысячного Воинства Тути, но без колесниц, ибо как им пройти по горам или же – топям жалкой страны заливных болот и каменных пустынь.

Ипи Ра-Нефер же взял с собой совсем небольшую часть Воинства Маат Владычицы Истин, торжествующей над Праведногласыми. Зато – всю наличествующую сотню тяжёлых хевити и все три сотни лёгких колесниц меркобт. Вдобавок, Верховный Хранитель выпросил у старого Амен-Ем-Геба сотню тяжёлых конных копейщиков отряда Сохмет. Уже почти сотню разливов отряд Сохмет почему-то всегда приписывали к Воинству Амена Рассеивающего Мрак и Дарующего Жизнь. Всадники были из молодых, ещё не опробованных в деле, но против семи сотен конников Те-Неху и пяти сотен конных разбойника Мен-Ка, могли очень пригодиться, дабы поддержать колесницы.

Подъехав к дому Нефру-Маат, дабы проститься с нею и её отцом, Ипи Ра-Нефер удивился, почему девушка плачет. Хотя Хранители Трона и считались отборным Воинством Маат, до сих пор, Верховный Хранитель вёл куда более тонкую игру. В отличие от молодого Тути-Мосе, война была ему вновь, Ипи Ра-Нефер не видел особых отличий похода на разбойника и кочевых наёмников его от охоты. И не хотел этой битвы. Но пришлось, ибо сама Хат-Шебсут Маат-Ка-Ра настояла на сём, явно желая хорошо проучить Ипи за самоуправство. В прошлый разлив, Самозванка отвела воинства из великолепной крепости, построенной напротив Халепа, не приказав тамошнему военачальнику срыть укрепление. Тути-Мосе и Амен-Ем-Геб были в ярости – почти неприступный Халеп, который три года держал осаду Аа-Хепер-Ка-Ра Тути-Мосе, пока не пал, был дополнен отличной каменной крепостью, выстроенной военными зодчими Та-Кем, подаренной Самозванкой будущему врагу. Ипи думал недолго. Он, хитростью, захватил разбойника Мен-Ка, поимки которого давно требовала Хат-Шебсут. Но не для того, чтобы заключить или казнить взял его Верховный Хранитель Трона – чтобы нанять за золото и добычу. Его и его верных людей.

После отвода воинств Священной Страны, царь Халеба не удосужился выделить довольно людей в оставленную крепость, и Мен-Ка без труда взял её хитростью. А после – незаметно ввёл свой отряд и наёмников Джахи. В итоге Халеб потерял половину своих воинств, а крепость была сокрушена разбойниками при отходе. Тути-Мосе был восхищён мудростью Верховного Хранителя, но Самозванка негодовала. И, когда Мен-Ка, со своим отрядом и более чем двумя тысячами наёмных воинов Те-Неху, стал опустошать земли и сокровищницы сепа Шедита, отвечать пришлось Ипи. Своим мечом, ибо Верховный Хранитель дал разбойнику свободу и оружие.

Ра-Нефер отправился во главе двух колесничих и конного отрядов по суше, а, за ними, на ладьях шли ещё шесть сотен Хранителей Трона. Конечно же, Верховный Хранитель не сомневался в победе, оценивая свои силы и силы разбойника. Четыре сотни колесниц, из которых сто – тяжёлых таранных, сотня тяжёлых всадников, отряды которых создавались ещё Тути-Мосе Аа-Хепер-Ка-Ра специально для борьбы с кочевой конницей. Тяжело создавались… Их было всегда не больше пяти сотен, высокородные, не только в Та-Кем, но и в Нахарине, и Хатти презирали езду на коне, да и простые, даже молодые, воины считали это занятьем диких кочевников. Потому отряд, созданным ещё сыном Избавителя, для борьбы с кочевниками, сумевшими оседлать коней, и был столь малочисленным – даже воины из простолюдинов брезговали сим, за целых полсотни кайтов золота за разлив – жалование отборных колесничих отрядов. Да и, что таить бесчестье, даже в громоздком кресле из прочных прутов кедра и пальмы удержаться на коне мог не каждый.

При этом, Ра-Нефер взял ещё шесть сотен пеших Хранителей Трона. Лучших воинов Та-Кем, равно владеющих пиками, мечом и луком, в несокрушимых пластинчатых доспехах. Если учесть, что каждый возница – превосходный пиконосец и метатель дротов, у Ипи Ра-Нефера получалось шестнадцать сотен отборных воинов и стрелков, даже, если всем придётся спешиться. Что мог разбойник противопоставить ему? Пять сотен своих верных всадников – без сомнения, это была та сила, с которой приходилось считаться, за тем Ипи и взял конных копейщиков. Семь сотен всадников Те-Неху с сотней несуразных боевых воловьих повозок, да полторы тысячи пеших ливийцев того же вождя. Похоже, Мен-Ка нанял целое воинство Те-Неху, но стрелы колесничих выкосят всадников и пеших, как крестьянский серп спелый ячмень. Пусть у них и больше трёх тысяч, эти нечестивцы никогда даже не видели хевити, ибо, обыкновенно, тяжёлая колесница – последнее, что видит враг, пред тем, как меч тарана или стрела колесничего отправят его к Апопи.

Ипи наслаждался закатами Файюма и прохладой прекрасного и чистого озера, писал стихи Мерит-Ра и Нефру-Маат, лениво отгоняя разбойников своим воинством от земель перепуганного Шепсера. Пока от Хат-Шебсут не пришёл папирус: Самозванка требовала решительных действий.

Вот тогда-то и почувствовал Верховный Хранитель Трона всё коварство Мен-Ка. Разбойник, не смотря на численное превосходство, осознавал силу Воинства Маат и уклонялся от боя, иногда пытаясь трепать на привалах. Но Ипи Ра-Нефер был не так прост, ибо не зря взял именно шесть сотен пеших Хранителей – ровно столько могли уместиться на трёх сотнях лёгких, на одного лучника колесниц сесмет, всё чаще, уже почти постоянно именуемых словом грязных Хаков и Хазетиу: меркобт, конечно, уменьшив их скорость. Расчёт был прост как восход Хепри: полторы тысячи пеших Те-Неху не смогут уйти даже от замедлившегося колесничего отряда. В итоге – Мен-Ка и ливийский вождь будут вынуждены либо дать бой, либо бросить больше половины своих на верную гибель. И расчёт оправдался – бой был дан. Ипи уже торжествовал, считая, что теперь он перехитрил разбойника и его наёмников, но… Те-Неху и разбойники не просто изнуряли Воинство Маат, они постепенно завлекали Ипи Ра-Нефера в ловушку. Туда, где саванна вздыбливалась холмами и покрывалась кустарником, а почва становилась зыбкой и труднопроходимой для колесниц.

Ипи, ведший сотню хевити, и Усер-Мин, командовавший тремя сотнями лёгких колесниц с воинами Хранителей, обнаружили пеших Те-Неху на третьем часу Амена. Верховный Хранитель Трона приказал флейтисту трубить, дабы всадники Сохмет прикрывали их с тыла, а отряд лёгких колесниц был готов к отражению конных Те-Неху и разбойников. Поверенный Ипи и сотник всадников повиновались, ибо даже без перегрузки меркобт с парой коней не догонит тяжёлой колесницы с двумя парами, а конный копейщик – тем более. Сотня хевити разогналась не меньше двух итеру в час, дабы врубиться мечами тарана в толпу бегущих. Две сотни луков посылали по стреле едва не каждое мгновение. Когда колесницы подошли ближе, к стрелам колесничих добавились смертоносные дроты возниц, с игольчатым длинным жалом, достающим плоть через щиты. К удивлению Ипи Ра-Нефера, это совсем не походило на охоту, а было отвратительным избиением. Оглядев пять сотен сражённых, на телах которых изредка подскакивали колесницы, молодой Верховный Хранитель, не привычный к такому зрелищу, опорожнил желудок, перегнувшись через борт. Вовремя. Немногочисленные копейщики попытались задержать хевити, но щиты Те-Неху были донельзя просты – обшитое кожей дерево, а копья ломались о треугольный щит тарана, бронзовые нагрудники коней, или же, скользили по чешуйкам бронзы, прикрывавшим животных с боков. Колесницы врубились в ряды отступающих, собирая щедрую жатву мечом тарана, копытами, стрелами и дротами. Только четыре хевити опрокинулись потеряв коней, но, в то же время, колесницы сильно замедлились.

Тотчас, дикарский рог пропел неизвестный сигнал, и на лёгкий отряд Усер-Мина налетела конница Те-Неху. Ливийцы тут же разделились, часть бросилась навстречу отряду Сохмет, а пять сотен атаковали колесницы Усер-Мина с непонятным отчаяньем. Ипи приказал трубить конным копейщикам атаковать и рассеять малый отряд, а трём сотням меркобт – отогнать остальных конников как можно дальше, стараясь выбивая стрелами, дабы разбить врага по частям. Теснота-теснотой, но два лишних лука Хранителя Трона на лёгкой колеснице утроят бронзовый дождь, что Усер-Мин прольёт на головы нечестивцев.

Приказ был тут же выполнен. Перегруженные и сильно отставшие колесницы Усер-Мина скрылись за поворотом пересохшего русла, а сотня всадников Сохмет схлестнулась с двумя сотнями конницы Те-Неху. Ипи Ра-Нефер видел, как пики конного отряда Та-Кем повалили за пятьдесят коней из двухсот, обратив остальных в бегство. Конные копейщики продолжили преследование и быстро скрылись за холмом. Ни колесниц Усер-Мина, ни конной сотни, не было видно, к тому же, они разъехались в противоположные стороны. Это сильно не понравилось Верховному Хранителю, тем более, ни одного из полутысячи конных разбойников, равно, как и ливийских боевых повозок, Ипи ещё не видел. Но, истребив половину пеших, Ипи не мог отступить, подставляя им спину, посему перестроил свои колесницы и продолжил преследование. Хотя, и понимал, что если разбойники – а Мен-Ка никогда не жалел своих наёмников, посему сие не исключалось – не бежали, – значит, отряд Верховного Хранителя угодил в ловушку. Что не преминуло подтвердиться: завыли рожки Те-Неху, с двух сторон заглушая возможный сигнал Ипи Ра-Нефера, и, в тот же миг, много более мощная, чем у Воинства Маат сигнальная труба, пропела серебром: «Довершаю разгром пеших, возвращаюсь, преследуйте!» Ипи Ра-Нефер, не удержавшись, сплюнул: низкое коварство, достойное лишь разбойника. Но и пытаться отменить ложную команду было бесполезно. А знать, что ты в засаде – означало возможность устроить засаду врагу. Верховный Хранитель выкрикнул пару приказов, и труба флейтиста пропела: «В два ряда! В круг! Тормозите колесницы! Готовьтесь к обороне!»


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю