Текст книги "Меч и плеть (СИ)"

Автор книги: Андрей Колесник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

– Ты чудовище, – твердо сказал Барлейт. – И это главная причина по которой с тобой нельзя иметь дел. А твои идеалы, просто химера. Способ использовать всех и вся. Я жалею, что судьба свела нас вместе. Монстр.

– А ты политик, – парировал рудный маг. – Но в целом правда за тобой, – я, действительно, чудовище. Одно из горших. Ибо верю в то, чем занимаюсь. Это моя суть и другой не будет никогда, – Грив ткнул себя в грудь. – Жалеешь? Полно тебе. Если бы союзников и методы можно было выбирать, мы все бы были добренькими и чистыми. Оставь мораль, разговаривая с огнем. И вспомни, что политикам всегда были нужны чудовища. Для тех дел, о которые не стоит марать руки самим.

– Я очень редко говорю такое. Собственно, почти никогда не говорю. Но с тобой буду искренним. Однажды, я убью тебя. В благодарность за все сделанное, – говоря медленно и раздельно, пообещал Барлейт.

– Спасибо за откровенность. И давай, что ли, скоротаем время до этого «однажды» в полезных делах.

После обеда, очереди собравшейся у Малого Приемного зала, было заявлено, что королевский распорядитель протокола отбывает по важному государственному делу. И попросили расходится, потому что на сегодня все встречи отменяются. На возмущение дворянства и робкие просьбы простых горожан вежливо, но безапелляционно указывали в сторону выхода. Мало помалу, открытое для посещений крыло опустело. Только слуги, бесшумно скользили по паркету среди мраморных изваяний и красочных фресок.

Между тем, один прием в тот день все же состоялся. Но не во дворце, ибо Тео Бойл на самом деле отбыл оттуда. В особняк лорда Дрейна, находящийся на две улицы ниже Королевской площади. Серый и невзрачный человечек, он выглядел одним из слуг, по какому-то хозяйскому капризу, допущенному в кабинет к лорду.

Кроме Тео, лорда Ринвальда навестили еще двое гостей. Королевский казначей Дерек Герей и землевладелец Краст Винтарх. Все гости, проходя в дом, снимали свои плотные темные плащи, призванные скрыть их личности от постороннего взгляда и усаживались на оббитые золотой тканью с вензелем «Д» на спинках стулья красного дерева. Друг с другом все держались подчеркнуто дружелюбно, коротая время в ожидании хозяина дома за светской беседой. За разговором следили. Бронзовые драконы, украшавшие углы.

– … да чего уж говорить, Филлес обжегся с этим делом, – закончил мысль Герей, по чьему любезному виду было совершенно непонятно радует это его или огорчает.

– Обжегся, так, что только головешки остались, вы это хотели сказать? – сыронизировал Тео, которому доставил искреннее удовольствие последовавший за его репликой взгляд Краста. Винтарх, чей сын по слухам в битве у Медного Леса попал в руки Вольным, очень болезненно реагировал на любую тему, даже косвенно связанную с его судьбой.

– А вы-то чему радуетесь? – стремясь следовать фасону светского человека (то есть абсолютно в него не попадая) буркнул он. – Вам, что нравиться, что этот обезумевший свинопас вытворяет? Если вы злорадствуете по поводу промаха, вашего коллеги – это низко, приземлено и недостойно.

– Я бы возразил вам, – кротко ответил Тео, – если бы вы не слыли человеком опытным, и недурственно разбирающимся в подобных вещах, – и тут же добавил, с самым серьезным выражением лица: – Земля, я имею в виду землю, как весьма приземленную субстанцию, а вовсе не низости иного толка.

Краст Винтарх вообще был типичной для своего круга личностью. Лишенный любых талантов, кроме одного – таланта угождать, он неожиданно для всех за какие-то шесть лет продвинулся из затрапезных полунищих дворян, до одного из членов Законодательного Собрания. Злые языки некоторое время трепались, что такому стремительному подъему он был обязан своими баньками и расторопностью перед домом Дрейнов, которой могли позавидовать иные слуги. Его сын был хорошим другом Родрика Дрейна, а племянница стала недавно фавориткой самого короля. Головокружительный взлет совершенно неожиданно раскрыл в Красте просто кладезь всевозможных увлечений и интересов.

Если раньше его занимали лишь урожаи на полях, то теперь он считал себя не в праве пропустить хотя бы одно из модных увлечений столичных нобилей. Всеми силами устремился ввысь росток его благородного дарования. К примеру, дом его, прежде довольно грязное место, пропитанное запахами удобрений, теперь бывал ежедневно мыт, вычищен и убран, а в специальных курильницах постоянно жгли благовония. Причем все без разбору, порою создавая в отдельных комнатах удушливый и непереносимый чад.

Последний год Краст стремился вписаться во всевозможные столичные салоны и быть в курсе всех последних новостей. Активно интересовался разведением коней, при этом не разбираясь в их породах; коллекционированием вин, скупая всего и побольше.

Люди видевшие Краста перед Дрейнами и Краста перед кем-то ниже его по уровню доходов или общественного положения, однозначно сказали бы, что это два разных человека. По любому поводу «Краст-для-всех» имел свое единственно верное мнение, за которое был готов любому перегрызть глотку; в любом вопросе он считал себя непревзойденным экспертом и всячески норовил это подчеркнуть. Даже одежда его, шитая самым дорогим сукном, обязательно «свежих», необычных расцветок, как бы говорила челяди, что перед ней не кто-нибудь – а сам!

Интересно, что большая часть носимых им вещей, ему даже не шла. Но любого, кто посмел бы кивнуть на обилие золотых браслетов на пухлых руках или откровенно пестрый камзол, ждала бы горячая ненависть благородного Винтарха. Вот и сейчас, неясно, чем закончился бы их с Бойлом разговор, если бы в покоях не появился лорд Ринвальд Дрейн. Краст немедленно стал благодушным как прильнувший к материнской груди младенец.

«Истинный беонт», – подумал, рассматривая светловолосого и синеглазого королевского вассала Тео, который не мог похвастаться ни одной из приписываемых его нации черт.

– Благородные господа, – не теряя времени начал говорить лорд. – У нас есть проблема.

Он держался перед собеседниками без ложного высокомерия, сразу вызывая к себе если не расположение, то уважение. Лорд Ринвальд мог себе это позволить.

– Королевское войско повержено. Восточные регионы захлестывает хаос. Законодательное Собрание осталось без председателя. Дворянство в ужасе. А теперь еще и тот инцидент на площади.

По немедленно сложившейся при дворе привычке, никто не упоминал, что именно случилось во время ежегодного выхода правителя к народу. Все ограничивались какими-нибудь нейтральными словами. Даже в проверенных компаниях.

– У нас есть проблема, которую нужно решать как можно скорее, благородные господа.

– Лорд Дрейн, прежде чем мы продолжим этот разговор, – подал голос казначей, – хотелось бы понять, отчего вы решили обсуждать такие важные вещи с нами. С простыми слугами государства?

Тео кивнул; Герей сорвал вопрос с его языка. Краст Винтарх несогласно надул щеки. Лорд Дрейн дипломатично улыбнулся:

– Все мы, так или иначе служим своему государству. И роль некоторых из нас, в отдельные моменты, переоценить невозможно. Я обратился к вам, затем, что лишь вам под силу оказать поддержку в решении нашей общей беды.

– Сродни той, что оказывал до недавнего времени Мисгерд? – решительно уточнил Дерек.

– Мы говорим о разных вещах.

– И что же вы предлагаете? – вздорный старик, сцепил ладони в замок, приготовившись слушать.

– Спасение для Бестигвальда, – лорд обвел сидящую перед ним троицу глазами, словно опутывая незримой цепью. – Но все о чем мы здесь говорим, должно остаться в тайне.

Присутствующие понимали это и без посторонних советов.

– Королевская армия переживает не лучшее время. Очевидно, что рыцарский корпус и дворянство не оправдали надежд, – вполне откровенно признал Дрейн то, чего на территории дворца никто не посмел бы сказать вслух. – В свою очередь собирать всеобщий поход против восставших, дело длительное и почти наверняка безуспешное. У нас нет месяцев, которые потребуются, чтобы вернуть гарнизоны с дальних границ. Дворяне паникуют и требуют предпринять что-нибудь уже сейчас, зараза должна быть вырублена под корень. Разброд, который поселился в Законодательном Собрании также неприемлем. От него недалеко до анархии. Поэтому вот, что я предлагаю, – он помолчал, готовясь поднять забрало. Образно говоря. – Совету нужен новый глава. Человек на которого можно положиться, и который сможет достойно играть свою роль.

«Марионетка, которая не наломает дров и в случае чего ответит перед возмущенными магнатами за все политические промахи», – мысленно перевел его слова Тео.

– Господин Бойл. Господин Герей. Этот человек среди вас, – Дрейн указал на лоснящегося удовольствием Краста. Чиновники переглянулись.

– И в чем же здесь выгода государства? – с нескрываемым скепсисом переспросил старик.

– В том, что нам нужно послушное Собрание, – с удовольствием пояснил лорд Дрейн. – Сейчас, после досадного инцидента, когда наверняка укрепятся всевозможные еретические настроения, дворяне очень нестабильны и почти наверняка среди них наметится раскол. Он нам нужен?

В словах хитрого лиса проглядывали крупицы истины. Хаос губителен.

– Любой другой, может прийти на его место, – заметил Тео Бойл, игнорируя злобные взгляды Краста. – Почему он?

– Я в нем уверен, – обаятельно улыбнулся синеглазый. – И потом, каждый из вас получит сильного союзника, в решении проблем с Собранием, которые неизбежно возникнут. Кроме того, у государственной казны, насколько я знаю существует некоторый долг перед домом Дрейнов. Совсем небольшой.

По каменному лицу старика казначея угадать о каких суммах идет речь было невозможно. Однако интуитивно становилось понятно, что «небольшими» они были лишь в воображении лорда.

– Это долг королевства, – равнодушно почесал волосатую бровь Дерек. – И короля.

– Безусловно. И король обрадуется, когда узнает, что долги закрыты. Поймите меня правильно. Я хочу лишь сохранить государство. Для этого мне нужна ваша помощь.

Он умел подать себя. Сказать правильно и убедительно. А главное, многообещающе.

– А что если его кандидатуру, не одобрят в самом Собрании?

– Тогда король, объявит о его роспуске и досрочных выборах, – посмотрел на Бойла лорд. – И пока они минуют, Краст все равно будет исполнять свои обязанности. А там, если все пойдет как положено, мы успеем подавить смуту и необходимость в таких мерах просто отпадет.

«Пройти в Собрание, чтобы сохранить свои привилегии и права, вот о чем станет думать знать. И всем им придется значительно сблизиться с тем, кто может обеспечить это прохождение. Кто может помочь защитить их интересы, и их имущество. Что же в сухом остатке? Есть смута или ее нет, но лорд Дрейн одним махом получит послушное, почти шелковое Собрание», – оценил ход Тео Бойл.

– Что планируется предпринять против вторженцев? – спросил он, глядя за спину лорда. На бронзового дракона, обвивающегося вокруг подставки в форме башни Дрейнов.

От ответа на этот вопрос, зависело, нужно ли вообще продолжать беседу или они имеют дело со впавшим во властный маразм глупцом. «Любопытно, это просто символ, – задумался, присматриваясь к вцепившимся в бойницы когтям распорядитель, – или их род на самом деле, когда-то противостоял таким тварям?»

– Я взял на себя смелость пригласить в Бестигвальд Ночную Роту, – огорошил сидящих лорд. – У них есть оружие и нужный навык. Они привыкли подавлять мятежи. Нужно лишь одобрение короля.

Тео никогда особенно не интересовался внутренними делами других государств, с их бедами и проблемами. На то, у короля были Стиариды, тени, полководцы. Однако о Ночной Роте ему слыхать доводилось. Лорд Дрейн не врал – им многое приходилось подавлять.

– Наемники? – громче, чем следовало бы, спросил старый казначей, обычно скупой на все эмоции кроме ехидства. – Вы хотите, чтобы в Бестигвальд прибыла армия головорезов, о которых ни одна живая душа не может сказать ни одного хорошего слова?

– О них многое говорят, но сомневаюсь, что болтуны осмелятся повторить эти толки в присутствии самой Роты. Сомневаюсь, что кто-нибудь вообще испытает желание раскрывать рот, – пошутил лорд.

– И кто за это заплатит? – подозрительно спросил Герей.

– Моя семья. Это самое малое, что мы можем сделать, для спокойствия Бестигвальда. Оплатим все их расходы. И сохраним сотни тысяч жизней наших граждан. Все, что требуется, это получить согласие Его Величества. Впрочем, – глаза лорда ощутимо похолодели: – в случае чего это согласие могу получить и я сам.

«Наемная армия, оплаченная Дрейнами. И Собрание с дворянами, зависящими от Дрейнов», – прокрутил услышанное, избавив информацию от всего лишнего Тео. Долгое время старик-казначей и распорядитель протокола раздумывали над сообщением. Лорд Ринвальд не мешал им, только взирал по-отцовски, с легкой улыбкой. Дракон, претендуя на вечные истины, продолжал заниматься башней.

– Знаете, что, – закряхтел, наконец Дерек. – Эта идея с Ротой, она конечно, рисковая. Но неплохая. Натравить одних мерзавцев на других. Даже хорошая идея, если вы заплатите из своего кармана. Только как быть с другими лордами? Сотар – предатель. Но есть еще Стиариды, есть Фолкены, есть Логвелл где бы он ни был, есть Клеархи, наконец! Уж последние на вашу авантюру в жизни не согласится. И войско у них имеется. Да и Стиариды… что, если они усмотрят в нашей договоренности угрозу престола. Завуалированную. И все же.

Его глаза, старые и подслеповатые, смотрели решительно и непоколебимо, договаривая за устами. Не много ли власти, лорд Дрейн?

– Проблемы с другими лордами, мы решим в рабочем порядке, – безмятежно заверил собеседника Дрейн.

– Ну да, ну да, – покивал старик. И начал собираться. – Я подумаю над вашим предложением, лорд. А сейчас, простите, мне нужно вернуться к исполнению своих обязанностей.

– Побойтесь Бога, Дерек! – попытался задержать его Краст, мысленно примеривавший свой зад к дубовому трону главы Законодательного Собрания. – Останьтесь! Разве ваши дела важнее, дела угодного самому Прародителю?!

Он привык подбирать все и сразу. Мыслить наперед Краст, очевидно не умел в принципе.

Старец вздохнул и ответил без улыбки:

– Мой Бог – долговые книги. Их я боюсь, гораздо больше Прародителя. Прародитель знает о милосердии, в отличие от них.

– Да, знаете, я тоже пойду, – поднялся вслед за ним, услышавший все, что было нужно Тео Бойл. – Давать ответ прямо сейчас, сразу… Над вашими словами следует хорошенько поразмыслить.

Распорядитель не сомневался, что сегодня же вечером, к нему домой прибудет посланец от Дрейна. С набором дополнительных предложений, предназначенных лишь его ушам. Так же как и к казначею.

– Только, если позволите, лорд Дрейн, один небольшой вопрос.

– Слушаю.

– У вас ведь есть армия. Каменные Осы. Почему бы им не постоять на страже интересов престола?

– О, – загадочно улыбнулся Ринвальд. – Как раз сейчас они этим и занимаются. Но их, увы, слишком мало, чтобы отстоять наши интересы повсюду.

Они пришли днем. Появились из-за реки, переводя мочащих животы лошадей на мелководье. На кожу и сталь брызгала вода, оставляя поблескивающие потоки. Их было много. Несколько сотен. Несколько сотен людей с вышитыми на туниках башнями. Одетыми нарочно, чтобы было заметно издали. Едва увидев их, жители деревеньки Заимки, каким-то неведомым чутьем угадали – добра не будет. Несколько семей с детьми бросились наутек через поле к лесу, но мощные кони настигли их на полпути. Обратно селян тащили волоком. Немногочисленных защитников Заимок – в основном стариков, да только-только входящих в возраст мальчишек изрубили на месте. Без запала и особенных эмоций. В действиях приезжих читалась привычка.

«Не вы первые, не вы последние», – как бы говорил каждый пинок, выгоняемым из домов детям. Каждый окрик, выволакиваемым за волосы женщинам. Последних даже не насиловали. Очевидно солдаты успели пресытится даже любимой своей забавой. Некоторых, баррикадировавшихся изнутри, подпирали для гарантии еще снаружи и поджигали соломенные стрехи, не оглядываясь на переходящие в рев крики.

– Сколько их здесь? – спросил, следя за летящим по червонно-золотому небу журавлиным клином Артей Гексли.

– Триста двадцать семь душ, – быстро ответил сотник. Командиры остановились в самом центре села, а перед ними разворачивалось страшное зрелище избиваемых солдатами велон.

– Мало, – почти огорчился бритоголовый рыцарь. – Я думал, хотя бы полтысячи наберется.

Одну из сопротивляющихся из последних сил женщин, выругавшийся солдат ударил головой о порожек дома. Тело отправилось в колодец. На камнях остался кровавый след. Какой-то дрожащий от страха слепой старик, собрав вокруг себя группку детей и плачущих женщин растерянно пытался их успокоить. Его белая с черными пятнышками собака, прижимаясь к старику испуганно тявкала на проносящихся мимо коней.

– Заимки, – рассматривая выкрашенные в зеленые цвета ставни, размышлял вслух Гексли. – Сколько мужчин ушло в армию ренегата?

– Если на глаз, – пожал плечами сотник: – по бабам с детишками сосчитать, сотни полторы будет.

– Ну, что ж, – решил Артей. – Арифметика простая. Десять за одного.

Сотник помялся, бросая на замерших неподалеку Каменных Ос, извиняющийся взгляд и неловко обратился к Гекли:

– Ваша милость, – он снял шлем и почесал плешивую голову. – Тут детей много. С ними-то что делать?

Гексли не счел этот вопрос достойным хотя бы одного взгляда.

– Ты считать умеешь? – только и спросил он. – Тебе сказано. Десять за одного. Они нам еще и должны останутся. Здесь нет детей. Только ублюдки наших врагов.

Сотник все еще мешкал.

– Что-нибудь еще?

– Эм-м, так с утра ведь не завтракали, может хоть немного задержимся?

– У нас сегодня еще два села нужно навестить. В одном из них и пообедаем. И сделаем это, тем быстрее, чем расторопнее вы выполните работу.

Больше никто ничего не спрашивал. Каменные Осы работали сноровисто. С мастерством. Взрослых и детей – кого посмирнее заперли в хатах и подожгли, не обращая внимания на плач. Тех, кто сопротивлялся забивали. Тоже, без особенной ненависти. Рубили в основном женщин. Детям расшибали головы и бросали в колодцы, пока те не заполнились бездыханными телами. Слепого старика, умудрившегося оцарапать одному из солдат заготовленным куском стали лицо, забили ногами. Его собаку повесили на дереве, шутки ради всадив в бок болт.

Огонь и жар, горящих хат дышали в лица Каменных Ос и те пятились назад. Не двигался только их командир, замерев среди огненной пурги как изваяние. Отблески пламени играли на вощаных деталях его костюма, как пророческое видение конца света.

ГЛАВА 7

… На месте Беловки, Сытого Бора, Ручейков, Верхополья и еще десятка сел помельче остались одни лишь пожарища. Там было столько золы, что казалось будто не только тела, но и души приговоренных к смерти обратились в пепел.

Осиротевшие воины глядели на остатки своих домов с отчаянием понимая, что теперь им действительно больше некуда возвращаться. Кто-то, забыв про дисциплину, рыдал, стоя среди черных огарищ. Никто не пенял таким, мол, не по-мужски себя ведете. Даже те, кто не имел в этих поселках ни родных, ни друзей замыкали свои сердца, представив, что верно где-то еще дышат их старые матери, их братья и сестры. Что все они в одночасье могут оказаться вечно прикованными к опустевшей земле.

– Гексли, – определил Кривонос, только увидев первое из сел, на въезде в которое лежала гора обугленных голов. – Во всем Бестигвальде едва ли найдется вторая, гораздая на такие выдумки паскуда. Это ни в коем случае не комплимент дворянам.

Лорд Сотар, лично почтивший своим визитом Сытый Бор, ловил на себе десятки, да что там! – сотни взглядов. Вольные не имеют семей – удача вот их жена, чистое поле вот их дом. Так считалось. Так и было. До войны. Пока к Вольным не стали примыкать тысячи тех, за чью мечту, как неожиданно выяснил лорд Сотар, он сражался. Что скажешь нам, предводитель? Простим?

Он глядел в немые от страданий лица людей, солдат своей армии, поклявшихся биться до последней капли крови и понимал чего все они ждут. Бросая стенания, собираясь единым, по-настоящему сплоченным общим горем строем. Здесь, на этом проклятом пепелище, где не присутствовало и пятой части Велонского войска, должны были прозвучать важные слова.

– Эгей, отец командир! – окликнул его Грив, носком сапога ворошивший похожий на серый песок пепел, из которого выглядывали закопченные зубья вил. – Дрейн спустил с поводка своего верного пса и теперь многих ждет вот это. Гексли пощады не знает. Что станем делать?

Как причудливо сплетаются судьбы. Обычные люди неожиданно, через свою беду приблизились к самому лорду-протектору. Лорду-отступнику. Лорду-предателю. И что ему с этим делать? Оставить все как есть, и спокойно дожидаться, что добрая треть армии побежит спасать свои, еще целые дома? Но ведь главная проблема не в этом.

– Они все мертвы, – с ожесточением произнес Барлейт, с конской спины обводя взглядом сотни обращенных к нему лиц. – А чего вы ждали? Это война и никогда не бывало по другому. Кривонос!

– Да, Сокол, – с готовностью отозвался бунтарь, вставая впереди строя велон. Черная кольчуга, как змеиная чешуя облепляла его плоть. Устрашающий меч касался его ноги, скупо блестя серым неграненым алмазом в навершии рукояти.

– Возьми Дикрада и три тысячи человек. Артей Гексли наверняка направляется в Велон. Но сейчас, пока что, он где-то рядом. Сделай так, чтобы он не пересек Холодную Ленту.

– Давно мечтаю с ним встретится, – глаза рудного мага казались совершенно бесцветными. В эту секунду Сотар понял, что лучшего ловца для Артея Гексли, найти просто невозможно. Оба этих человека были такими разными, но в то же время столь похожими, что верно, в другом мире, они бы родились братьями. Два чудовища в человеческих обличьях.

– Но это не все, – продолжил Сотар решительно поднимая к небу зажатый кулак. – Кровь за кровь. Я утолю ваш голод! Мы преподадим урок всему Бестигвальду. Урок, который им придется выучить на своем примере!

Его голос сотряс пепелище, докатившись до дубового бора, благодаря которому село получило свое имя. Жертва. Им всем нужна была жертва.

– Мы захватим Лирест, и пускай его жители молятся о своих душах, потому что тела они точно не спасут!

Слушатели выдохнули. В глазах черных, серых, карих, болотных засветилось злобное предвкушение. Все они смотрели на вождя с одобрением. Все, даже Кривонос. Даже Визерий. Даже он. «Что я делаю?» – в какой-то миг ужаснулся Сотар. – «Это ли трезвый расчет? Это ли то, что надлежит делать в моем положении?»

«Да, – ответил ему кто-то злой, ранее всегда хранивший молчание. – Ты обещал. Не им. Себе. Пусть Дрейны, король и все остальные увидят наконец почему с тобой следовало жить в мире. Покажи каким безрассудным ты можешь быть. И пусть они поймут, как дорого стоит обмануть тебя».

Лорд Барлейт молча слушал ликующие выкрики в свой адрес. А потом повернул Рысь и молча поехал прочь с урочища.

В лагере его как обычно дожидались новые визитеры. Последнее время сотни людей каждый день приезжали сюда, в долину Восставших (меткое название, моментально прилипло к тихому и вполне пасторальному местечку), чтобы встретится с Велонским Соколом.

На сей раз это был молодой парень с рыжими волосами и веснушчатым лицом. На голове его криво сидел кошенилевый[32]32
  Красно-малиновый


[Закрыть] берет с пером, а в ухе торчала золотая серьга. Подбитый ватой на груди дублет делал его похожим на диковинную птицу, залетевшую, по случайности в курятник. На красных сапогах позвякивали блестя позолотой шпоры. С ним было двое парней исключительно угрюмого вида, скрывающих под одеждой кольчуги.

– Вот, прибыл к вам, – чуть смущенно сообщил Ваген, один из людей Башивира. – Говорит имеет важное дело.

– Хорошо, – кивнул Сотар, направляясь к своему шатру. Завидев его парень неторопливо встал с взятого где-то чурбачка и шагнул навстречу, протягивая руку:

– Лорд Барлейт! Какая замечательная встреча.

– Да? Убедите меня, – не оценил Сотар приветственного жеста. Рыжий не обиделся и убрав руку коротко отрекомендовался:

– Зовите меня Утер.

– Утер…?

– Просто Утер, без фамилии.

«Безродный стало быть, – заключил лорд. – Это объясняет одежду, кричащую что-то про деньги которые водятся у парнишки».

– Королевское имя, – вслух сказал он. Рыжий польщено улыбнулся:

– Слышать это из ваших уст это честь. За которую я, хочется думать, имею чем отплатить, – он помешкал, выразительно глядя на полог шатра.

«Перебьешься», – чуть усмехнулся Сотар, всем видом изображая непонимание. Рыжий кашлянул, покосившись на глазеющих на него Вольных, но тут же вернул себе самообладание. А с нею и наглость.

– Я слышал у лорда есть одна забота, которую он очень желал бы разрешить, – подмигнул он Сотару, еще не понимая как сильно ему повезло с собеседником. За один только такой тон Клеарх бы зарубил идиота на месте. Барлейт невозмутимо слушал.

– С неким очень редким и очень ценным товаром, – придавая голосу медлительную значимость намекнул Утер, чуть наклоняясь к лорду. И, не став затягивать паузу (очевидно тянуть с чем-либо, или хоть как-то выжидать было не в его духе), отчаянно быстро продолжил: – Краем уха слышал, что вы интересовались пороховым оружием.

«Скверно, – подумал Сотар. – Уже каждый проходимец знает».

– А я-то все гадал кто это там возится под столом, во время нашего разговора с почтенным купцом, – простодушно ответил он, решая, что сделать с болтуном. Охранники заулыбались.

– Я могу вам помочь с его приобретением, – заявил рыжий Утер, с видом человека выкладывающего козырь на картежный стол. – Две партии из трехсот «драконов» и пяти сотен пищалей, самого нового образца.

Он неверно оценил выражение лица Сотара и затараторил, враз набивая себе цену:

– Как вы понимаете товар очень непростой и его доставка потребует значительных затрат, но я со своей стороны ручаюсь, что за справедливое вознаграждения все условия нашего контракта будут соблюдены до последнего звука, – складно вещал пройдоха. Так, словно его слово в самом деле чего-то стоило.

Сотар вздохнул и не желая тратить на жулика времени распорядился Вагену:

– Выведите почтенного Утера и сопровождающих его лиц за территорию лагеря. И дайте им плетей в дорогу, что ли.

– Всего двести тысяч золотых орлов! – услыхав распоряжение поторопился закончить свою рекламу рыжий. «Сопровождающие его лица» ощутимо забеспокоились, оглядывая как по команде выросших вокруг них дюжих Вольных.

От такой неординарной наглости Барлейт даже застыл на мгновение.

– Ваген, я передумал. Нашему доброму торговцу не нужно плетей. Выжгите у него на лбу букву «Л». И отрубите безымянные пальцы.

Так в Бестигвальде частенько наказывали обманщиков и мошенников. Сотар же хотел на примере этого человека огородить свое войско от нашествия всевозможных плутов, которые неизбежно появлялись там, где были деньги.

– Подождите-подождите! – закричал обступаемый Вольными Утер. Его помощники, перепугано скалили зубы, но в целом вели себя мудро. Не пытались хвататься за топоры. – Я не вру! Не вру!!! Дослушайте!

Наверное если бы он молил и упрашивал, Барлейт бы и ухом не повел. Особенно после визита в Сытый Бор. Но в голосе Утера слышалось исключительно возмущение. Так мог возмущаться честный человек, без вины задержанный стражей. Или же подлец, которому просто было что сказать. Это заинтересовало лорда и тот позволил себе потратить на нахала еще несколько мгновений.

– Пустите! – обрывая с одежды чужие руки требовал Утер. Он очень хотел казаться важным, но маленькая демонстрация сбила с него спесь. И берет. – Пустите меня! Лорд Сотар! Я знаю, что мои слова могут показаться каким-то неблагоприятным авантюрным прожектом, однако это не так. И у меня есть доказательства. Как и положено деловому человеку я бы никогда не прибыл к вам с пустыми руками и нелепыми предложениями, не подкрепленными ничем кроме моих заверений. Дар!

Рыжий быстро хлопнул в ладоши и его помощники, опасливо кося на Вольных подтащили, поставив у ног Сотара два крупных, плотных короба, на которые лорд вначале не обратил никакого внимания. Щелкнули крохотные замки. «А ведь как просто – стрела спрятанного внутри самострела, или что-то поновее».

Под крышками оказались длинные ружейные тела с гладкими деревянными прикладами и изящными, больше подходящими для дамских украшений серебряными гравировками. Барлейт протянул руку и достал одну из пищалей, приятно удивленный её весом. Перед глазами блеснуло любовно оставленное мастером клеймо.

– Две партии. С боеприпасом, – водружая на голову смятый берет повторил Утер. – Двести тысяч.

У лорда Сотара улучшилось настроение.

– Ну с ценой ты загнул. А предложение мне нравится. Пойдем-ка в шатер переговорим более обстоятельно.

Как вовремя подвернулся этот скользкий типчик. Слишком вовремя. Ловушка? Чей-то коварный замысел? Вполне возможно – не стоит обманываться, считая себя умнее всех. Но как же хотелось поверить в улыбку удачи. Потому что…

«Если это правда… если это правда, то дорога на Южную Корону, очень скоро будет открыта».

В следующие дни лагерь Вольных жил сплош подготовками и разъездами. Собрав три тысячи добровольцев и прихватив недовольного Дикрада, первым уехал Кривонос, направившись на север, где оставалось еще немало симпатизирующих Вольным поселков, чьи владельцы испуганно разбежались. Почти полторы сотни разведчиков, возглавленные Волчьим Братом покинули долину с южной стороны, выбирая от Вельбрега юго-западное направление. Их задачей стала слежка за прилегающими к Южной Короне территориями.

Нашлась работа и Башивиру. Почти полсотни Вольных под его командованием должны были изучить обстановку у Лиреста и на прилегающих к нему дорогах, вплоть до Бастова. С Башивиром напросился и Визерий, не желавший сидеть сиднем в такой ответственный момент. Его отцу идея не слишком понравилась, но и возражать он не стал, здраво рассудив, что небольшая вылазка не повредит парню. Барлейт отдавал себе отчет в том, что едва ли слежка за торговыми караванами, опаснее появления на Королевской площади, в кольце плотной охраны. Единственное, что не давало покоя – подозрительное спокойствие хранителей престола. Стиариды опытные охотники. И не стоило давать им лишнего повода… поэтому Визерия Сотар отпустил, но с одним условием. Разведкой в городах должны были заняться другие люди.

… Хомфул шел по Староремесленной улице, вдыхая знакомый по мирным временам запах работающих кузен. Раньше он частенько бывал в Бастове – заглядывал туда по рабочим делам, завозя сырье или наоборот, присматривая кузнецкие изделия для арсеналов Красной Гряды. Имел полезные знакомства, которые никогда не оказываются лишними, если тебе нужно что-то узнать. Тяжелый звон молотов будоражил его. По улице бегали молодые подмастерья, таскающие заготовки и ведра с водой. Повсюду царила рабочая суета.